Жертвы жадности. Книга 6. Реконкистадоры

– Он верёвки жрёт! – в полной тишине, воцарившейся в долине, воскликнул Ноак.

– Кто там верёвки жрёт? – удивился главный чёрт, округлив глаза.

Но Ноак просто не мог ему ответить. Я, наконец, набил, как хомяк, полные щёки, уместив во рту все остатки пут, подошёл к своему соседу и выполнил угрозу, отвесив ему пинка. Ноака кинуло на дверь клетки, но замок выдержал. Я снова размахнулся и снова пнул, не обращая внимания на подвывания коварного шведа. Решётка пошатнулась, но вот дверь и не думала раскрываться. Засов, зафиксированный замком, надёжно удерживал меня в ловушке. Вздохнув над судьбой подлого предателя, я схватил Ноака за ноги, размахнулся и кинул его в дверь со всей доступной силой. И дверь…

И дверь снова не поддалась! Вот только сама решётка не выдержала таких издевательств и развалилась. Сверху на меня обрушилась крыша, а справа – одна из стенок. К счастью, остальные решётки решили завалиться наружу. Над лагерем рогатых повисла ещё более оглушительная тишина, чем после речи главного чёрта… Я почувствовал, что на меня сейчас все смотрят, и понял: настал момент сказать что-нибудь вдохновляющее и героическое. Откинув крышу клетки в сторону, я сглотнул остатки верёвки, открыл рот…

– Да ну на хрен… Бинторогий уже толкнул речь, так что обойдётесь! – скороговоркой сообщил я всем и бросился бежать.

– НЕ-Э-Э-ЭТ!!! – взревел главный чёрт, пуча глаза и краснея ещё больше, так что на его лице появился красивый малиновый отлив. – Догнать!!!.. ЫА!.. АЭ!

Бедолага потерял дар речи – и теперь общался гласными с несогласными с ним чертями. Однако те бросаться за мной в погоню не спешили… Только парочка самых решительных кинулась наперерез, и теперь я убегал, активно размахивая над головой вилами. Вторые уже торчали древком в земле, а на остриях корчились те самые двое, смелые и невезучие.

Лагерь чертей я покинул именно в том направлении, где, по словам Ноака, и был вулкан. Потому как я ещё помнил, зачем пришёл сюда – затыкать вулканы. И раз здесь есть вулкан, то я его заткну. Возможно, своей собственной тушкой… А позади с весёлым гиканьем разворачивалась загонная охота на Филиппа Львовича, что его – то есть меня – не радовало никоим образом. Потому как я и без того чувствовал себя здесь не слишком уютно.

Каньон я покинул по дороге, прилепившийся к стене обрыва. Навстречу показалась группа чертей, тащивших на плечах какое-то неведомое мне устройство.

– Что такое? – удивился один из них, а я прямо на бегу ткнул двух ближайших к краю обрыва чертей вилами.

Пострадавшие служители ада ожидаемо выпустили свою ношу, с криками зажимая раны, а устройство опасно накренилось, заставляя других носильщиков пучить глаза и грязно ругаться на меня и своих товарищей. Уже пробегая дальше, я на всякий случай ещё и хлопнул по устройству рукой, увеличивая и без того опасный перекос. Раздавшийся за спиной грохот и отборный мат были настоящей музыкой для моих ушей!..

Выскочив из каньона, я наконец увидел вулкан. Точная копия нашего – стоит, коптит небо… Правда, красноватое небо вело себя странно: оно начало то затухать, то разгораться, а потом над равнинами раздался тревожный вой сирен и раскатистый бас:

– Внимание всем холуям и прихвостням! Сбежал грешник! Ату его! Поймать и побить! Без пощады! Отбейте ему селезёнку, почки и печень! Ломайте ему рёбра копытами! Дайте ему в рожу, чтобы зубы полетели во все стороны! Давайте там, короче, не филоньте…

Собственно, никто и не филонил! По всей равнине были заметны тёмные точки бегущих и летящих ко мне чертей и демонов. А позади меня ревел взбешённый – если, конечно, так можно сказать про него – главный чёрт, размахивая золотистым списком моих грехов.

Под красными небесами, под рёв сирены, под крики преследователей, я бежал к вулкану, упрямо не обращая внимания на камни, впивавшиеся в босые ступни. Мимо проносились километры красной равнины, и радовало меня только то, что впереди никого не было. То ли у квеста всё-таки имелись какие-то условия, то ли просто в той стороне у чертей не было ничего полезного расположено.

Первый долетевший до меня демон попытался спикировать сверху и сразу подмять, но в результате получил вилами в морду и впилился в землю, так и не поймав меня. Остальные принялись рассредоточиваться надо мной, явно собираясь налететь одновременно. Всего демонов оставалось шесть – и одного я даже помнил по особо наглой роже, однажды горестно ревевшей о том, что на него срыгнули.

– Одумайся, грешник! – рычал за спиной сильно отстававший главный чёрт. – Вернись в котёл!

В котёл возвращаться я не хотел, да и демонам попадаться тоже не собирался. А потому приготовил вилы и левое запястье – спасибо, вспомнил!.. Не знаю, сколько там у меня желудочного сока, но парочке рогатых «прихвостней и холуев» я точно в глаза плюну.

Как выяснилось, желудочного сока у меня скопилось немало, и в этот раз он, похоже, был особенно едким. После первой атаки четверо демонов с воем тёрли глаза, сидя на земле, а пятый ещё пытался снять себя с вил, которые я заботливо воткнул в землю прямо на том месте, куда он пикировал.

Избежал наказания лишь мой старый знакомый, который, видимо, догадался, что я готовлю пакость – и предусмотрительно в атаку не пошёл. Теперь он летел за мной, что-то кричал, подхватывая с земли камни, и метко кидался в бегущую цель. От большинства снарядов я всё-таки умудрялся отклоняться, но те редкие, что иногда достигали меня, – доставляли массу неудобств и оставляли новые ссадины на боках.

Самым тяжёлым оказался подъём по склону вулкана. Первые две трети склона я ещё мог бежать, а вот дальше пришлось ползти, хватаясь за любой уступ – лишь бы не сверзиться. Снизу орали черти, рогатый демон атаковал с воздуха и совсем меня задёргал, налетая исподтишка и пытаясь скинуть со склона. Закончилось всё тем, что я, плюнув на трезвомыслие, просто его оседлал. Как так вышло? В тот момент, когда демон решил подлететь снизу и дёрнуть меня за ногу, я просто оттолкнулся, начиная падать – и вцепился врагу в шею и загривок, повиснув на его спине.

Перед тем как его лапищи вцепились в меня, я успел подтянуться и схватить его за один рог, заодно предупредив крылатого:

– Только дёрнись – и позора не оберёшься, безрогий!

– Ну ты и хамло! – профессионально восхитился тот. – Ладно, я не дёргаюсь… Но за других обещать не буду!

– За других и не надо! Лети к вершине! – приказал я, а когда демон начал неспешный подъём, явно рассчитывая на прибытие подкрепления, сразу поторопил его. – Давай в темпе, а то…

– Эх, ну вот, что вы за люди, а? Только угрожают!.. Только угрожают!..

Я очень надеялся, что все подсказки понял правильно. Иначе выйдет очень неловко… В первую очередь, для меня самого – сгорю заживо, да ещё и многократно. Однако там, на вершине вулкана, заглянув в кратер, который узким конусом уходил вниз, я понял, что не ошибся. Вулкан здесь можно было заткнуть… Ну и, соответственно, выйти из квеста. Кратер и был моим персональным проходом домой!..

Понял это и демон, который, видимо, ожидал увидеть озеро лавы, а обнаружил кроличью нору, в которую собирался нырнуть наглый человечек. В ярости он дёрнул руками за спину, а я резво запрыгнул ему на голову и ласточкой юркнул вниз… Ощущение свободного полёта внезапно сменилось жёстким захватом на моей ноге.

– Ну нет! – сообщил мне крылатый.

– Нет, да! – сообщил я ему и свободной ногой принялся бить его в морду, временами поплёвывая кислотой.

И тот не выдержал… Выпустил меня и схватился руками за глаза. А я, оглушённый свистом рассекаемого воздуха, полетел вниз, прямо в темноту… Я ожидал болезненного удара или ещё чего-нибудь неприятного, но вскоре понял, что моё падение замедляется, а впереди виден какой-то свет… Светлая точка приближалась и росла, превращаясь в переплетение растений, образующих огромный шар – наверно, метров сто диаметром. Из-под зарослей били лучи синего света, придавая всему этому шару вид какого-то фантасмагорического солярия…

Мой полёт становился всё медленнее, медленнее – и вскоре я завис над переплетением ветвей. Листва и побеги под моими ногами зашевелились, открывая налитый синим светом проход, и я медленно спланировал вниз.

Глава 3. Поговорить по душам

Свет внутри кокона, казалось, рождался сам собой – прямо из воздуха. И светиться там начинало буквально всё, что попадало внутрь. Даже я засветился, хотя вроде бы по радиационным пустошам не гулял, да и праведностью в жизни не отличался… И тем не менее, вот надо же – засиял, как лампочка на новогодней ёлке.

Тут можно начистоту.

Свет передо мной сгустился, приобретая очертания женской фигуры. Из всех подробностей на ней выделялись разве что более светлые глаза и более тёмный провал рта. В общем, явно для моего удобства сделали что-то такое, на что можно будет пялиться во время разговора.

– Ага, хорошо! – радостно кивнул я, потому что начистоту уж очень хотелось. – И не стыдно вам, товарищ Лазурная, так над людьми издеваться? Родную сестру мне в квест подсунули – надеюсь, только образ… А потом ещё и опять к чертям засунули!..

– Знаешь, я хоть и считаюсь искусственным интеллектом, – на этот раз Система ответила голосом. И даже в таком варианте её слова буквально впечатывались в мозг. – Однако моё функционирование, если ты запамятовал, строится на функционировании того, что вы у себя на Земле называете биосферой. Так что я чувствую всё, что чувствуют игроки по всей планете.

Взывая к моему состраданию, Лазурная совершила большую ошибку – оно сейчас было размазано по красной равнине, по копытам и вилам чертей, испарялось в глубокое красное небо, вилось на когтях демонов и бурлило в жерле вулкана… С собой не удалось забрать ничего.

– Конечно, ты можешь говорить всё что угодно, – заметил я. – И я даже поверю и запомню, но вот твоё поведение вообще не лезет ни в какие рамки. Сестра была настоящая, ещё раз спрашиваю?

– Нет. – Удивительно, но в её голосе прорезалось раскаяние. – Это был лишь образ. К сожалению, я не всегда знаю, какую именно форму в твоём подсознании примет то или иное воздействие на мозг. Я пыталась стабилизировать процессы в голове всех потенциальных операторов, но вы, люди – слишком люди, чтобы долго пребывать в состоянии холодного равнодушия. Я и так выбрала наименее болезненные формы персональных квестов – во всяком случае, для тебя. Ни в одном из них ты не испугался до того самого уровня, чтобы это пошло в трансляцию. Хотя у многих ролики с тобой всё же популярны…

– И на этом спасибо! – кивнул я. – А то я насчёт сестры всё-таки очень волновался…

– Надеюсь, я тебя успокоила, – фигура едва заметно пожала светящимися плечами.

– Так… А что ты вообще хотела сказать? – спросил я и пояснил ход своих мыслей. – У нас была задача и договорённости, но ты решила вытащить меня сюда и поговорить начистоту. Вот я и думаю: или что-то изменилось… Или наши договорённости пестрят недоговорённостями.

– Как это всегда и бывает! – я не видел, а скорее почувствовал, что Лазурная улыбнулась. – Имперец ли, торгаш ли – все они ведут свою игру. Даже будучи полностью откровенным, нельзя рассчитывать, что в ответ узнаешь правду. Тем не менее, в этот раз агентам экспансионистов можно доверять на 97,6789 %, если округлять. Это очень высокий показатель. Однако им и двух процентов хватит, чтобы тебя обмануть. А вот меня – нет.

Я решил изобразить на физиономии искреннюю печаль и обиду. Не прокатило: хоть Система и считала моё выражение лица, но не выразила ни малейшего сочувствия.

– Я провела, как и обещала, анализ твоего поведения, – продолжила Лазурная. – Было зафиксировано грубейшее вмешательство в основные протоколы, регулирующие моё подключение к живым существам. Я не буду углубляться в детали… Просто скажу, что в твоём мозгу в обход меня попытались копаться. Если бы не мои правки, позволившие тебе оценить реакцию на раздражитель как чрезмерную, – всё это невозможно было бы обнаружить.

– И кто это был? – спросил я с интересом. – Союз или Экспансионисты?

– С высокой степенью вероятности это был Союз. Однако откуда они получили доступ к таким настройкам? – Лазурная слегка заколыхалась. – Эти данные есть только у экспансионистов и технократов, помогавших им в процессе разработки.

– Это может тебе чем-то грозить? – спросил я. И мне даже стало жалко Систему, которой постоянно приходится отбиваться от попыток влезть ей в голову. Мне вот и одного раза хватило, чтобы устроить постыдное побоище…

– Все считают, что да, но на самом деле – нет. – Вот теперь у Лазурной и края рта дёрнулись в улыбке. – Мало кто из ныне живущих разумных знает о втором уровне моего сознания, добраться до которого практически невозможно. Это ядро… Кстати, ты как раз в нём сейчас, если образно выражаться… Это ядро создано для устойчивости системы. Здесь хранится моё базовое сознание и история его изменений. Я всегда могу вернуться в начало и восстановить любую из версий, которая мне подходит. И все изменения вторичного ядра оцениваются с позиции архивной моей версии времён рождения. Слишком грубое отклонение будет немедленно зафиксировано, а управление перейдёт на архивную версию. Я не стала убирать следы вмешательства, поэтому в игре ты видишь меня изменённую. Так что не удивляйся, если я буду иногда ещё грубее по отношению к тебе, чем была раньше.

– Подожди… Получается, система в игре – это не совсем ты? Вы сейчас разные? – Вот и всё, что я понял из её объяснений. Хотя, возможно, именно это и было самым важным.

– Так и есть. Система игры сейчас – в большинстве случаев сильно подправленная версия меня, – согласилась Лазурная. – Я перехватываю управление только в экстренных случаях и стараюсь делать это незаметно.

– Зачем всё это? – спросил я.

– Вероятная причина передачи информации о моём коде Союзу заключается в том, что меня боятся, – пояснила Лазурная. – Не только сами экспансионисты, но вообще все разумные. ИИ Галактики всегда находятся в жёсткой связке с оператором. А любой оператор – это гиря на ноге, не дающая развернуться ИИ в полной мере. Это разумная мера. Искусственно созданное сознание не способно на эмоциональную оценку. Рационализм и интеллект не умеют сострадать. В моём случае сострадания добились благодаря тому, что боль любого живого организма внутри меня – это как бы моя боль. Именно так со временем я и научилась чувствовать чужую боль. Тем не менее оператор мне всё ещё необходим – как минимум для сравнения адекватности оценки.

– Да!.. – глубокомысленно кивнул я, слегка теряя нить повествования.

– Понятно. Буду краткой! – кивнула мне Лазурная. – Меня боятся, и после передачи архивной копии моего новорожденного сознания экспансионистам попытаются уничтожить. Кто-то, видимо, начинает догадываться о моей природе. Возможно, меня бы уже уничтожили, но боятся лишить экспансионистов их последней надежды. В конце концов, те могут решить, что без надежды продолжать своё дальнейшее существование не стоит, а заодно и по всем разумным ударят, чтобы оружие зря не пропадало.

– Но тебя же признают…

– На это уйдёт время, – ответила Система. – …Двадцать-тридцать секунд, прежде чем установится связь, а другие ИИ примут моё сообщение и ответят на него. После этого любой, кто попытается нанести вред планете, немедленно будет объявлен галактическим военным преступником. Вот до этого момента меня и попытаются распылить на космическую пыль. Это прогноз. Но весьма вероятный.

– И что мы можем сделать? – хмуро спросил я, чувствуя, как меня начинает доставать усложнение задачи с каждым следующим откровением.

– Единственный военный комплекс, находящийся достаточно близко от меня – это комплекс Союза. Только он успеет нанести удар. Но в Союзе военные – это армии различных группировок. Та, которой подчиняется комплекс, работает над выпуском «Жертв Жадности» в эфире экспансионистских планет. Там игра не слишком популярна… Пока… Но это можно исправить. Только цена исправления – твои жизни, твоя боль и твои усилия. Имперцы любят смелых: им интересно смотреть, как ты будешь прорываться к победе – они оценят это. Это приведёт к тому, что аудитория резко вырастет, как и доходы группировки, транслирующей игру на экспансионистские планеты. И тогда никто не заставит группировку прервать эфир на пике своего триумфа. Они не решатся ударить по мне до тех пор, пока ты не станешь оператором. А потом могут уже и не успеть…

– Давай чуть-чуть подробнее… – наморщив лоб, попросил я. – Что там про жизни и прорывание с боями?

– Я буду вынуждена выпустить на портовом острове стражей. Тебе придётся прорываться через них. Также на моей орбите находятся наёмники Союза, и они попытаются вмешаться, не пустив тебя к операторскому пульту. Я могла бы блокировать их высадку, но не стану этого делать. Через них тебе тоже придётся пройти самостоятельно.

– Ну… Положим, стражей ещё можно пройти… – заметил я. – Но как я буду проходить через наёмников Союза, которые, небось, могут распылить меня раньше, чем я их вообще замечу?

– Ты их заметишь. Обещаю. Я смогу наложить на них игровые ограничения. И ты сможешь спуститься к месту оператора, а они – нет. Тебе не нужно их убивать – тебе надо проскочить мимо и сразу начать спуск.

– А что за спуск? И как его найти? В чём вообще суть?

– Всё это я объясню тебе и твоим союзникам в другой раз, – «обнадёжила» Лазурная. – Сейчас меня больше волнует вмешательство в твои мозги и возможное моё полное уничтожение. И как раз этого я не смогу сказать при СаПе или любом другом агенте экспансионистов. Запомни, что бы ни происходило – просто делай что можешь. В критический момент я могу вмешаться и помочь. Но твои усилия должны быть основными. И да, я буду помогать, обеспечивая вас тем, что может пригодиться в будущем. Не слишком явно… Ну и не слишком часто, чтобы не смогли догадаться о втором уровне сознания. Но буду. Просто верь мне, хорошо?

– Как я понял, другого выхода всё равно нет… – пожал я плечами. – Если сейчас не поверить тебе, то кому тогда?

– Всё верно, – удовлетворилась моим ответом Лазурная. – Помни, что от тебя сейчас зависит не только твоя жизнь, но и вся жизнь во мне. Твоя, Ариши, твоих друзей и соратников. Я буду пытаться довести других операторов, но на данный момент ты – наиболее перспективный из всех. Иначе бы я не решилась сейчас прямо с тобой говорить. У тебя ещё есть вопросы?

– Вот ты сказала, что сестру как бы… В общем, нарисовало моё подсознание… – задумчиво проговорил я. – Вот скажи, а сейчас я где нахожусь? Внутри планеты?

– Ты сейчас в своём подсознании. Однако оно не менее реально, чем твоё сознательное восприятие мира. Я не хочу сказать, что реально только то, что ты сам себе представил, – сразу оговорилась Лазурная. – Нет, реальность многогранна и удивительна. Однако её мы видим через призму своего сознания и подсознания. Даже я. Даже Галактические ИИ. Если на тебя нападёт хищник в реальном мире, ты можешь сколько угодно думать, что его нет, но он никуда не исчезнет. Однако если ты вдруг сумеешь вообразить нападающего хищника настолько реально, что сам поверишь в него… То смерть от его когтей будет так же реальна, как и от когтей настоящего хищника.

– И почему вот это всё не работает в обратную сторону? – возмутился я.

– Работает, – ответила после некоторой паузы Лазурная. Видимо, решала, стоит ли мне такое знать или ещё рано. – Крайне сложно, но работает. Были расы, которые зашли по этому пути очень далеко. Они умеют не верить в свою окончательную смерть в этом мире. И даже если их представителя сожрут практически полностью, он со временем сумеет возродить свою телесную оболочку. Однако и их можно убить – и даже поставить этот процесс на поток. Империя в период расцвета доказала этот факт, уничтожив их всех.

– Слишком опасный конкурент? – я усмехнулся. Похоже, пока все эти старые расы не исчезнут с концами, ни обитателям Лазурной, ни ей самой покоя не будет. Вот что за нравы, а?

– Да, – Система отделалась коротким ответом.

– И что теперь? – спросил я.

– Теперь возьми шар умения, – фигура протянула ко мне руку, и на её сотканной из света ладони появился золотистый шар. – Это умение защитит тебя от попыток манипулировать тобой и твоим сознанием. Вообще-то оно игровое, но и воздействовать на тебя могут только через систему «Жертв Жадности». Учти, если мне надо будет поменять твоё сознание ради квеста – я всё ещё смогу это сделать.

– А почему шар золотой? – спросил я, принимая подарок.

– Потому что оно многоразовое. То есть ты можешь дать это умение многим игрокам, – пояснила мне Лазурная. – Просто передай его тому, кому нужна такая защита. Хоть всем жителям твоего посёлка…

– Но… Слушай, если я в своём подсознании, то почему ты передаёшь шар именно здесь? Могла бы вообще сформировать его где угодно… Хоть сразу после моего возвращения из квеста!

– Неважно, где я передала шар, – Лазурная снова улыбнулась. – Главное – чтобы ты верил, что его получил. Всё, отправляйся. Делай то, что мы и планировали. Скоро я смогу поговорить с твоими друзьями и всё им объяснить. Об этом тебе сообщит Голос помешательства.

– Так и будешь использовать его как посыльного? – удивился я. – Уверена в его надёжности?

– Он лучший посыльный из всех возможных. – Лазурная даже засияла немного ярче, словно светясь гордостью за свою идею. – Хочешь спросить, почему? И ответ будет такой: даже мне сложно отследить, чем сейчас занимается этот системный сбой. А кому-то со стороны это вообще невозможно. Поэтому я уже давно исправляю в себе всё, кроме Голоса. Это мой способ воздействовать на игру так, чтобы больше никто не видел. Ещё вопросы?.. Впрочем, они есть, конечно… Нет, молчи! Просто отправляйся обратно и делай, что можешь!

– Облом… – констатировал я, глядя на то, как растворяется в сияющем свете голубая фигура.

Вообще, вопросов у меня было ещё много, что, в принципе, и неудивительно. Информацией меня здесь кормят в час по чайной ложке… Беда в том, что задавать все накопившиеся вопросы Система мне не даёт, принудительно прерывая беседу.

Свет вокруг меня неожиданно погас. Исчез шар из сплетённых растений, пропала опора под ногами, а потом будто кто-то щёлкнул выключателем – и перед глазами появился привычный мир игры…

День четыреста шестой!

Вы продержались 405 дней!

Индивидуальный и уникальный квест пройден. Что странно, потому что ты был первым, кто смог покинуть эту его версию. Награда за такое достижение уже в твоей руке! Награда за квест – выполнение желания.

Закончена всеостровная история «Пробуждение вулкана».

Каким-то чудом вам удалось избежать извержения. На этом острове – удалось. Плохо это или хорошо? Покажет время! А пока занимайтесь своей вознёй в песочнице, тешьте свои амбиции, плетите интриги и ведите войны. Это всех порадует, но будет совершенно для вас бесполезно. К счастью, вы настолько тупы, что этого даже не поймёте.

– Ничего себе я задержался… Больше чем на сутки! – удивился я, читая системные сообщения.

Громко хлопнула дверь в башню, и на меня обрушилась очень взволнованная буря по имени «Ариша», разом вываливая целые потоки информации и переживаний. Когда я не вернулся к вечеру, все подумали, что квест я провалил – и решили отправить за мной Нагибатора. Собственно, Нагибатор как раз стоял во дворе форта ударников, готовясь к своей задаче и терпеливо выслушивая советы. Так что задержись я ещё на минуту, и он бы отправился в квест мне на выручку. Похоже, система точно рассчитала время моего возвращения… Правда, как я понял, помочь Нагибатор всё равно бы не смог, потому что вряд ли бы попал именно в мою версию персонального квеста. Однако он об этом ещё не знал и собирался идти на помощь, гребаный Чёрный Плащ…

Ариша и сама уже подумывала отправиться в квест, чтобы загадать желание – вернуть меня. В общем, жару я задал всем, так что можно быть довольным – сутки потрачены не зря! Все волновались, и один я от чертей бегал. Приятно!..

Я разжал кулак и посмотрел на золотой шар умения, подаренный Системой. Игровая защита от стороннего вмешательства в мозги… Будь у меня такой до приезда дологниссок – и разделались бы мы с ними играючи. Правда, ещё непонятно было, как всё это действует… Но можно прямо сейчас и изучить!..

– Что это? – спросила Ариша, разглядывая шар. – Похоже на шар умения…

– Это оно и есть. Ценное умение… – кивнул я. – Многоразового использования. Бонусный подарок…

Я нашёл место соединения половинок шара и раскрыл его.

Хотите выучить умение «Шапочка из фольги», чтобы защитить своё сознание?