Тени Единства

Ким Евгений

Тени Единства

Глава 1

Год был 2089. Новый Сеул – мегаполис, простирающийся на весь Корейский полуостров. В этом высокотехнологичном городе, где голограммы и проекции вытеснили старые экраны, жизнь была выстроена до мельчайших деталей. Каждый житель носил браслет или смартфон, который превращал окружающее пространство в бесконечный цифровой мир, идеальный и яркий, но безжизненный. Настолько пустой, что, казалось, можно было услышать эхо своих собственных мыслей, если ненадолго отключить поток искусственного шума.

Марк открыл глаза и увидел тусклый серый свет, пробивающийся сквозь проекционное окно его комнаты. На стене замигал интерфейс: "Доброе утро, Марк. Рекомендуем 300 миллиграммов "Спокойного Дня"для плавного пробуждения и ментальной устойчивости."Таблетки "Спокойного Дня"стояли на прикроватной тумбочке – успокоительное, которое корпорации настойчиво рекомендовали всем жителям, чтобы те сохраняли "ментальную стабильность". Он машинально открыл упаковку и проглотил таблетку, как делал это каждый день. Она безвкусно растаяла у него во рту, и он глубоко вздохнул, как будто пытаясь ощутить хоть какое-то влияние.

Мир вокруг него, этот мегаполис, возник после разрушительных событий, когда Третья мировая война уничтожила почти половину населения стран третьего мира, оставив выживших полностью зависимыми от ведущих корпораций. Богатые страны остались невредимыми, а остальные регионы, поглощённые экономическим хаосом, медленно растворились. Бедные государства исчезли с карты мира, а доступ к их ресурсам получил только узкий круг. Людям было обещано будущее без конфликтов, но ценой этого стала стерильная стабильность. Марк вспоминал, как в новостях сообщали о последних вспышках восстаний, протестов и неповиновения. Но после нескольких лет корпорации нашли способ остановить волну непокорности. Отказавшись от силы, они начали давать людям базовые потребности бесплатно – еда, напитки, одежда, даже алкоголь. Это был окончательный способ контроля – автоматы с соджу или пивом, стояли на каждом углу. Люди могли использовать их, чтобы погружаться в состояние покоя и безразличия. Прекрасная иллюзия свободы, где не нужно думать, что завтра принесёт новый день, ведь каждое утро начиналось одинаково.

Марк родился в этом городе, но его родители, были русскоязычными иммигрантами из Узбекистана – страны, которая больше не существовала. После войны её, как и многие страны бывшего СНГ, поглотил Китай, стремительно расширивший свои границы. Культура родителей была далёкой и постепенно становилась частью истории. В детстве мать иногда пыталась, улыбаясь, учить его русским словам и фразам, но он почти не использовал их даже в повседневной речи с ними. Родители всегда ощущали себя чужими в этом городе, но Марк знал только этот дом, этот город, эту обволакивающую голографическую реальность. Он рос среди неоновых улиц, виртуальных экранов и световых потоков, и со временем воспоминания о культуре родителей стали расплывчатыми, словно ненужный след прошлого. Новый Сеул поглотил его ещё в детстве, лишив связи с корнями и оставив только их слабую тень, запечатленную в памяти, словно часть какого-то далёкого сна.

Вспомнив об этом, Марк оторвал взгляд от окна и снова посмотрел на уведомления на своём устройстве. Ему пора было приступать к работе. Марк занимался виртуальной рекламой для корпораций, погружаясь в цифровые миры, чтобы продвигать продукты, которые создавались, чтобы удерживать людей в этом механизме, где все процессы контролировались системами и ИИ. На сегодня было запланировано два задания: создать рекламную кампанию для нового артефакта – улучшенного игрового оружия – и поучаствовать в виртуальной «коллективной активности». Это была простая задача, которую он мог выполнить автоматически, но от неё исходило ощущение пустоты. У него даже не было ощущения, что он делает что-то полезное. Просто очередной день, где он был частью огромной системы, которая давно перестала вызывать у него интерес.

Виртуальная реальность стала для него привычной. Рабочая смена проходила в игре – бесконечном и красочном цифровом мире, где каждый персонаж приветствовал его, как старого друга. Как только он надевал голографические очки, комната начинала заполняться яркими красками, погружая его в очередную «коллективную активность». Сегодня, как и всегда, его ожидала заготовка: артефакт, который обещал игрокам уникальные способности, ещё более мощные и захватывающие, чем раньше. Реклама превращала продукт в нечто волшебное, но Марк понимал, что всё это – уловка, способ корпораций манипулировать людьми, привязывать их к играм и заставлять забыть о реальности. И каждый раз он чувствовал, что его собственная работа всё больше отдаляет его от себя.

Но одна вещь приносила Марку радость в этих виртуальных мирах. В игре у него была подруга по имени Глория, с которой он случайно познакомился несколько месяцев назад, когда впервые зашёл в комнату для дуэлей. Её персонаж обладал навыками, настолько продуманными и мастерскими, что Марк не раз думал, что под аватаром скрывается не девушка, а мужчина, проводящий дни напролёт в игре. Это была одна из тех мыслей, что всегда оставалась с ним, даже если он не знал её настоящей личности. Глория была тем редким персонажем, чьи слова и поступки в игре оживляли его собственные мысли, и это общение стало светлым моментом его дня.

Марк вошёл в виртуальный мир и увидел её на привычном месте, в комнате дуэлей. Она как будто бы ждала его, опираясь на невидимую стену, слегка насмешливо поглядывая на него.

– Ты опоздал на три минуты, – сказала она, улыбнувшись.

Марк не мог не улыбнуться в ответ. Этот момент был единственным, когда он чувствовал себя по-настоящему живым.

– Да, ну, извини, я просто старался выглядеть круче. Знаешь, типа важный парень, с расписанием, заработался – ответил он с шутливым пафосом.

– Ох, как впечатляюще, Марк, – протянула она, изобразив восхищение. – Настоящая звезда. С этим опозданием тебя точно повысили бы на работе, если бы ты… ну, работал нормально.

Её саркастический тон рассмешил его. Возможно, именно её лёгкое отношение к происходящему делало их общение таким ценным. Глория умела шутить и насмешливо поддразнивать его, заставляя забыть о всей пустоте мира вокруг. Эти минуты, проведённые с ней, помогали ему чувствовать, что жизнь – это не только обязанности и рутинные задачи. Это напоминало, что внутри него ещё осталась живая искра.

– Кстати, а ты вообще кто? – поддразнил он её. – Говорят, за такими игровыми результатами наверняка скрывается либо тайный мастер боевых искусств, либо скучающий офисный задрот с кучей свободного времени. Ты кто из них?

Она рассмеялась, и этот звук был почти музыкальным, особенно в мире, где всё остальное казалось приглушённым.

– О, конечно, мастер боевых искусств, – ответила она, притворяясь серьёзной. – Просто знаешь, во время отдыха между тренировками я захожу сюда и накрываю случайных игроков.

– Я так и думал, – фыркнул Марк. – Ну, ты меня точно уделала на прошлой неделе.

– Это потому, что ты, Марк, был медленным и неуклюжим, – вставила она. – Но у тебя есть шанс сегодня. Если только не боишься снова проиграть.

Виртуальный мир, несмотря на свою искусственность, в такие моменты казался Марку чем-то настоящим. Они немного посмеялись, поддразнивали друг друга, проводя очередной поединок, где каждый ход казался почти реальным. Эти минуты наполняли его энергией, которая отсутствовала во всём остальном.

После нескольких матчей они перешли в другую локацию – виртуальную площадку с видом на цифровой закат. Для него это был почти ритуал – завершать день, сидя рядом с Глорией и просто глядя на закат, обсуждая что-то незначительное и бессмысленное.

– А знаешь, – сказала она, глядя на горизонт, – мне кажется, что мы могли бы когда-нибудь просто исчезнуть отсюда. Представь, что весь мир вот так растворяется в закате. Это было бы круто, правда?

– Звучит заманчиво, – ответил Марк. – Но с другой стороны, кому бы я тогда проигрывал в этих жалких дуэлях?

– О, как трогательно, – она рассмеялась. – Ты будешь помнить обо мне, даже когда я разобью твою "виртуальную"жизнь вдребезги?

Эти моменты оставались с ним дольше всего. Даже когда он закрывал виртуальное приложение и смотрел на серую комнату, воспоминания о разговоре с Глорией не отпускали его. Контраст между миром игры и реальностью был почти болезненным. В игре он мог быть собой, чувствовать, что ещё жив, что его жизнь – не просто часть механизма.

Собравшись с мыслями, Марк направился на улицу к ближайшему автомату за обедом. На стенах, как всегда, мелькали голограммы – идеально улыбающиеся лица, всегда готовые дать "совет"или "пожелать доброго дня". Он видел таких людей каждый день на рекламных проекциях, слышал их слова поддержки, как будто они были его близкими, но всё это не казалось настоящим. Пустые улицы не оставляли места для иллюзий.

Автомат выдавал горячую еду – на удивление разнообразные блюда, которые, казалось, были бы труднодоступны, если бы не корпорации. Горячая миска наполнилась ароматом нежной свинины и морепродуктов, политых пряным соусом. Марк попробовал её и почувствовал себя ещё более растерянным. Он часто думал о том, откуда корпорации берут продукты. Свинина, рыба, овощи, которые ежедневно поступали в автоматы по всему мегаполису, выглядели абсолютно свежими. Он слышал, что сельское хозяйство было полностью отдано роботам, и продукты раздавались в зависимости от уровня "социального рейтинга"каждого жителя. Но разве это не абсурдно – использовать такие ресурсы для того, чтобы кормить всех? Возможно, это была ещё одна уловка – дать людям все удовольствия, кроме свободы.

На его пути встретился всего один прохожий – высокий мужчина с усталым лицом и блуждающим взглядом. Его лицо блестело от пота, и глаза казались наполненными бесконечной пустотой. Марк узнал его – это был один из "случаев", о которых постоянно говорили по новостям. Люди, чья психика не выдерживала бесконечной серости и подчинения, иногда "сходили с ума". Многие кончали жизнь самоубийством или впадали в ступор посреди улицы, а некоторые, как этот мужчина, шли на прохожих с ножом или другим холодным оружием.

Корпорации постоянно рекламировали новые препараты, призывая всех "позаботиться о себе"и побороть тревогу. В новостях обсуждали их с такой настойчивостью, что было несложно догадаться – они хотели держать людей в состоянии покоя, даже если этот покой был иллюзией. За последние годы по всему городу начались вспышки «психоза», когда люди вдруг ощущали такую безысходность, что бросались на улицы с оружием или впадали в ступор, будто просто забывали, кто они и что происходит вокруг. Случаи участились, но корпорации, казалось, считали, что и здесь смогут взять под контроль ситуацию. Марк знал, что и у него мог наступить такой момент. В конце концов, все были частью одной системы, как лабораторные крысы, у которых не было иного выбора, кроме как подчиниться.

Вернувшись домой, он включил телевизор, и первым делом услышал, как ведущий рассказывает о последнем инциденте. На этот раз женщину удалось обезвредить лишь при помощи электрошокера. Она была одной из тех, кто внезапно впал в истерику посреди улицы. Ведущий говорил об этом холодно, как о явлении, требующем обсуждения, и предлагал всем жителям обратиться к врачам за бесплатной "вечерней"дозой успокоительного. Телевизор светился тусклым светом, раздавая успокаивающие слова, но Марк чувствовал себя отстранённым от всего этого, как будто происходящее касалось не его.

На прикроватной тумбочке светился пакет с вечерней дозой таблеток, словно напоминая о том, что пора. Он посмотрел на него, но что-то внутри восстало. Слова ведущего, бесконечные улыбки рекламных лиц, спокойная отрешённость окружающих – всё это вдруг стало вызывать невыносимое отвращение. Ему показалось, что он впервые увидел мир по-настоящему – и от этого вида стало не по себе. За окном, где светилось тусклое небо Нового Сеула, мелькали мерцающие рекламы. Всё казалось замершим, как мёртвый фон, который просто ждал, когда все начнут ему подчиняться.

Марк почувствовал что-то странное, почти забытое – желание. Желание сделать что-то, что не связано с правилами и предписаниями, желание выбраться за пределы этой тюрьмы. Он медленно повернулся к окну, глядя на небо, которое отливало жёлтым и серым, и впервые за долгое время его посетила мысль: "Неужели это всё?"

Марк почти улёгся в постель, погрузившись в привычную тяжесть усталости, когда экран его устройства внезапно осветился новым уведомлением. Это было сообщение от Глории. На миг он подумал, что она, как всегда, просто шутит или рассказывает что-то смешное о виртуальном мире, но содержание сообщения было неожиданным.

"Давай как-нибудь встретимся."

Сообщение от Глории казалось ему почти нереальным, как нечто, что могло появиться лишь в виртуальном пространстве. Он перечитал её слова, как будто за ними скрывался ещё какой-то смысл. В конце сообщения стоял её номер телефона – реальный контакт. И хотя она всегда оставалась для него загадкой в игре, эта короткая фраза вывела его из равновесия. Виртуальные шутки и ироничные перепалки были привычными, но приглашение в реальный мир?

Марк уставился на экран, пытаясь осмыслить, что это значит.

«Хорошо», – ответил он, ощущая лёгкую дрожь в пальцах. Набрать эти цифры казалось простым делом, но каждый раз, когда он почти решался, что-то его останавливало. Номер телефона, реальный контакт, Глория – всё это стало для него неожиданным испытанием.

Он посмотрел на экран ещё раз, прокручивая в голове возможные сценарии встречи. Виртуальный мир, где они знали друг друга, был привычен и безопасен. А теперь – шаг в реальность, к человеку, который до сих пор оставался для него лишь образом на экране.

«Я наберу тебе… как-нибудь», – написал он, даже не зная, прочтёт ли она это с лёгкой усмешкой или разочарованием. Пальцы задержались над экраном, но мысли о предстоящей встрече не покидали его.

Когда он наконец отложил устройство и погасил свет, сон не приходил. В темноте комнаты, за глухими стенами и цифровыми экранами, его мысли не отпускали. Картины встречи с Глорией мелькали в его сознании – незнакомое лицо, её взгляд, который он никогда не видел по-настоящему. И что-то в этой мысли будоражило его больше, чем он мог себе представить.

Глава 2

Утро началось сумбурно. После долгих часов, проведённых в полубессознательном состоянии, Марк наконец отключился, но ненадолго. Его разбудил резкий сигнал, извещающий о новом сообщении. Полуослепший от яркого света экрана, он вгляделся в текст – это было срочное уведомление от службы безопасности.

Марк с тяжёлой головой, ещё не до конца вырвавшись из сна, попытался осмыслить сообщение. Первой мыслью было, что кто-то из сотрудников снова не выдержал – сорвался, поддался психозу, и теперь его отключают от системы. Такие случаи, как он знал, происходили всё чаще. Система не оставляла шанса на ошибку, и к каждому сбою относились как к критическому инциденту. Ему даже чудилось, что кто-то в тени считал эти срывы, создавая график, отмечая каждую новую жертву.

Или это был взлом? Взломы становились ещё одним неизбежным звеном в жизни корпорации, словно скрытая угроза, тянувшаяся откуда-то извне. Служба безопасности всегда поднимала шум, но Марк заметил, что последние несколько инцидентов были особенно нервными. Служба безопасности была «на ушах», как будто кто-то пытался целенаправленно уничтожить систему изнутри.

Наскоро одевшись, Марк поспешил к ближайшему автомату, надеясь на быстрый кофе и что-то сытное на завтрак. Пока шёл, его снова посетила странная мысль: откуда корпорации берут этот бесподобный кофе и свежие круассаны? Каждый раз, когда он брал в руки горячую чашку с идеально крепким ароматным напитком и хрустящий, мягкий круассан, не верилось, что всё это – продукт синтезированных процессов.

Он понимал, что всё это часть системы, тщательно спланированного контроля, но вкус кофе и утренней выпечки был таким настоящим, что пробуждал в нём обострённое чувство реальности.

Вернувшись домой, Марк надел VR-дисплей и мгновенно оказался в виртуальной рабочей среде. Пространство, привычно геометричное и холодное, тут же ожило голограммами коллег, висящими в воздухе изображениями таблиц и диаграмм.

Альфа, средний менеджер службы безопасности, уже начал плановое совещание. Под его кодовым именем скрывался человек с чётко поставленной речью и спокойным, но неумолимо строгим тоном. Он был известен среди сотрудников своей почти маниакальной сосредоточенностью на деталях и быстрой реакцией на любые угрозы.

– Как многие уже знают, у нас снова инцидент, – раздавался его голос, сухой и отрывистый. Его взгляд задержался на каждом из виртуальных аватаров, и Марку показалось, что в его взгляде было что-то настороженное, почти тревожное.

Марк слушал выступление СБ-шника, словно в полусне. Слова Альфы казались ему блеклыми, как нечеткие образы, мелькающие на границе сна и реальности. В голове упорно крутилась мысль о вчерашнем сообщении от Глории. Её короткая фраза и оставленный номер телефона казались чем-то необъяснимо важным, будто эта встреча могла изменить всё.

Он ловил себя на том, что почти не вникает в отчёт о безопасности. Глория и её предложение были слишком неожиданными, словно кто-то наконец прорвался сквозь глухую стену его одиночества и монотонности. Слова о сбое или взломе звучали для него уже привычной частью работы, но её сообщение оставалось чем-то новым, не поддающимся контролю или логике.

"…критические нарушения протоколов безопасности, которые и повлекли смерть ключевого сотрудника…"

Эти слова словно вырвали Марка из его полусонного состояния. Он тут же встрепенулся, взгляд его сфокусировался на фигуре Альфы, который продолжал говорить с той же холодной отстранённостью. Смерть? Он был уверен, что ослышался. За всё время работы подобные инциденты, конечно, случались, но обычно касались лишь срывов, госпитализаций или временного отстранения. Смерть ключевого сотрудника? Это звучало слишком серьёзно и, к тому же, было совершенно нехарактерно для системы с её жёстким контролем и предсказуемыми алгоритмами безопасности.

Марк пытался уловить детали, но мысли его снова вихрем устремились к чему-то иному. Он не мог отделаться от чувства, что и его тянет в эту бездну, что он тоже каким-то образом стоит на пороге чего-то необратимого.

Как выяснилось, погибший был сыном одного из местных высокопоставленных корпоратов. Этот молодой человек принял четырёхкратную дозу Ви – наркотика, который недавно стал широко распространён в Новом Сеуле. Ви стремительно набирал популярность благодаря своим эффектам: он не только погружал в состояние эйфории и полного расслабления, но и существенно усиливал когнитивные функции, увеличивал скорость реакции и чувствительность. В игровом мире и при взломах этот препарат давал огромное преимущество, но стоил он дорого и был не менее опасен.

Чем больше дозы Ви, тем интенсивнее эффект, однако с каждым разом повышается и температура тела. Особое напряжение испытывал мозг: когда температура достигала критического уровня – около 42 градусов Цельсия, белки в клетках начинали сворачиваться, приводя к необратимым последствиям. Если своевременно не предпринять экстренные меры, передозировка оказывалась смертельной.

Ви, или «Фаза», как его называли на сленге обыватели, стал настоящей находкой для тех, кто искал быстрый и мощный способ уйти от реальности или усилить свои способности. Слухи о его чудодейственных эффектах разлетались по Новому Сеулу со скоростью света, а уличные поставщики называли его «Фазой» – как бы намекая на переход в совершенно иное состояние, на границе между ясностью и опасным возбуждением.

Совещание закончилось неожиданно строгим распоряжением – всем сотрудникам предписывалось пройти тесты на наркотики. Тестирование должно было проводиться немедленно, и доставкой занимались специально запрограммированные боты-квадрокоптеры, уже отправленные на места.

Марк ощутил неприятный холодок на затылке. Обычно компания не прибегала к столь резким мерам, если не происходило чего-то критически важного. Строгий приказ сдать тесты на наркотики свидетельствовал о том, что инцидент с сыном корпората вызвал панику на высоких уровнях.

Выполнив все задачи, Марк надел VR-дисплей и вошёл в игру, надеясь увидеть Глорию на привычном месте. Но сегодня её не было – место, где они обычно встречались, казалось пустым и каким-то чужим. Марк побродил немного по знакомым локациям, поиграл в одиночку, но её отсутствие ощущалось слишком остро. Он чувствовал себя странно – как будто что-то важное выпало из его дня.

Долго колебавшись, он наконец решился и достал телефон. Набрал короткую фразу: «Привет, снова я. Может, встретимся сегодня?»

Ответ пришёл почти мгновенно, застигнув его врасплох:

«Отлично, я только за. Когда и где?»

Марк почувствовал, как сердце на мгновение ускорило ритм. Он ещё не знал, что сказать, место и время ускользали из его мыслей, но сама идея – настоящая встреча – уже вырисовывалась всё отчётливее, как шаг в другой мир.

Марк быстро набрал ответ, предложив встретиться у «Маяка Единства» – нового футуристического памятника в центре Нового Сеула. Высокая металлическая конструкция возвышалась над городом, символизируя надежду на соединение всех, кто жил на полуострове. Этот памятник был создан после Третьей мировой войны и стал одним из главных символов города. По ночам его поверхность переливалась сотнями голографических лучей, расходящихся от вершины в разные стороны, как свет маяка, призванного объединить людей среди хаоса мегаполиса.

Когда он назначил встречу у Маяка, в душе проснулось противоречивое чувство. С одной стороны, это место воплощало всё, что ему казалось чуждым и пустым: оно было символом системы, которую он презирал, структурой, построенной теми же корпорациями, что контролировали каждый аспект его жизни. Но, с другой стороны, памятник манил его – не столько как символ единства, сколько как напоминание о том, что у города ещё есть надежда.

Он написал, что она сможет узнать его по жёлтому рюкзаку и зонту в руке. Ещё одно короткое сообщение – и договорённость была заключена. Подготовившись, он вышел на улицу, поймав себя на мысли, что слишком рано вышел из дома и теперь наверняка будет первым. Он пришёл ровно в назначенное время, но чем ближе подходил к Маяку Единства, тем больше сомневался. Сердце глухо билось в груди, и каждая минута ожидания заставляла его злиться на себя. А вдруг это шутка? Возможно, Глория просто разыгрывает его, проверяя, насколько он серьёзен.

Подойдя к подножию Маяка, Марк остановился и поднял голову, разглядывая плавные линии конструкции, уходящие в небо. Металлические панели отражали серое утреннее небо, а голографические лучи мягко светились, словно напоминая о том, что даже в этом холодном городе есть проблеск надежды. Он неотрывно смотрел на памятник, потерявшись в собственных мыслях.

И тут он почувствовал лёгкое похлопывание по плечу. Марк вздрогнул и повернулся.

Марк повернулся и застыл в изумлении. Перед ним стояла Глория – и невероятно, насколько её реальный облик напоминал аватар, с которым он привык общаться в виртуальной реальности. Та же уверенная осанка, тот же взгляд, в котором мерцала смесь иронии и упрямства. Ему казалось, что она шагнула прямо из экрана, оставив за собой цифровую оболочку, чтобы стать настоящей.

Сделать аватар настолько похожим на реальный облик – это невероятно сложная и кропотливая работа. Виртуальные образы обычно немного отличались от своих создателей: что-то меняли, что-то подчёркивали или наоборот сглаживали, ведь технологии до конца не могли воспроизвести реальность. И тем удивительнее было видеть Глорию почти точной копией её аватара. Это означало, что она уделяла вниманию каждой детали, добиваясь максимального сходства. Неужели она заранее готовилась к тому, что виртуальный мир однажды пересечётся с настоящим?

Это удивительное сходство выбило его из колеи. Он не знал, что сказать, все заготовленные фразы словно испарились из головы. Марк ощутил, как в груди нарастает лёгкая дрожь – не от холода, а от осознания, что перед ним стоит человек, с которым он давно знаком, но которого одновременно видит впервые. Марк чувствовал, как эта мысль медленно просачивается в его сознание, добавляя к и без того нарастающему волнению.

– Привет… Значит, это ты, – Марк попытался улыбнуться, чувствуя, как неловкость заполнила всё пространство вокруг. – Всё-таки не шутка?