Иван Затевахин и другие…

Иван занервничал.

– Степаныч, ты русским языком скажи, собака жить будет?

Корней Степанович махнул рюмку и рассмеялся.

– А кто тебе сказал, что она помирает. Она скоро ощениться, и щенков с десяток будет, не меньше. Ну, давай, за твоё и собакино здоровье.

Отправив соседа домой, Иван вышел во двор и, в ожидании супружницы присел рядышком с Маней. В шесть вечера пришла Маринка. Иван, поглаживая узкую мордочку псины, растерянно сообщил жене.

– Что, мать, скоро пополнение в доме будет. Манюня наша затяжелела.

Явно уставшая после работы жена не сразу и поняла, о чём Ваня рассказывает. Она присела рядышком. Маня уткнулась ей в колени.

– Ты о чём, Иван?

– О чём, о чём. Сучка наша скоро ощениться, а ты и не знаешь. Вот я и спрашиваю, плакать или радоваться?

Марина с удивлением посмотрела на Маню. Та преданно уставилась в глаза хозяйки.

– Так ты щенят скоро принесёшь?

Псина тихонько ткнулась мордой в ноги Маришки.

– Вань, а чей кобель нахулиганил, а главное когда это случилось? Забор, вон какой, как его перелезть?

Она, прищурившись, с подозрением посмотрела на Ивана.

– А может это ты решил породу подправить? Привел тихонько жениха и теперь оправдываешься, а?

– Уж ты скажешь! Да я…

– Ладно, Ваня, я пошутила. Родит, значит родит. Надо теперь думать, куда их пристроить. Небось штук пять принесёт.

Иван ухмыльнулся.

– Каких пять, Корней Степанович пощупал, не меньше десятка будет. Вот так!

…

Ощенилась Маня спустя десять дней. Рожала ночью, хозяева мирно почивали.

Утром, выйдя во двор и не увидев собаки, Иван понял – есть щенячье потомство. Он к будке, будка просторная, сам мастерил, утеплил, а к родам застелил старыми одеялами и ватной курткой. Щенят сразу и не увидел, но по мученически-тоскливым Маниным глазам, понял, там они, у мамкиного брюшка, присосались и чмокают.

Родила Маня одиннадцать щенков.

Одиннадцать красавцев!

И к доктору ходить не надо: щенки здоровенькие, как карандашики – один к одному, окрас чёрный, мордочка уж точно не таксы.

Вышла во двор Марина. А Иван по пояс в будке лежит.

– Вань, ну что там?

Иван медленно выполз из Манькиного логова.

– Красавцы! Просто красавцы. Вот это был кобель! В посёлке такого отродясь не видывал. У щенят шерстка чёрная, лоснится, лапки тяжёлые, крепкие. Глазки пока закрыты. Да! Это мать, порода, это не двортерьеры.

– Прямо уж и порода?

– А то!

Скоро действительно стало понятно – щенки породистые. Вроде по науке у беспородной сучки не могут щенки быть породистыми. Но то по науке, в жизни порой по-другому случается.

На чудо в вольере любовались все: соседи, родня, слухи по посёлку ползли, и незнакомые люди приходили посмотреть молодняк. И охали и ахали, и не верили. А как не верить: вот Маня, а вот щенки, активно сосущие мамкины соски.

Среди зевак был сын свата Ивана, Сергей. Сергея за пристрастие к компьютеру отец звал не иначе как Хакер. И вот Серёга предложил Ивану помощь в реализации щенячьего стада.

– Дядь Ваня, вы продавать щенков будите или как?

– Да ты что, продавать, кто же их купит?

Серёга хитро улыбнулся, подмигнул Ивану и говорит.

– Таких щенков только на продажу, не иначе. Я вам через час всё выложу и породу, и стоимость щенка.

Через час Хакер действительно назвал породу и примерную стоимость. Услыхав цифры Иван рукавом закрыл Серёжкин рот.

– Тихо ты! Шёпотом давай.

– Дядя Ваня. Я сфоткал щенков и сравнил с интернетовскими фотографиями. У вас щенки черного ретривера. Можно конечно и посомневаться, в щенячьем возрасте что-то можно и попутать. Продавайте как ретривера и не меньше чем тридцать тысяч за одного.

Иван почесал затылок.

– А морду не набьют?

Серёга рассмеялся.

– Вы что, ворованное продаёте? Это же ваши щенки. Человек не желает брать – на здоровье, не бери. А захочет купить, сам деньги отдаст. Да, родословной нет, ну и что? При продаже вы Маньку только не светите, и всё будет хоккей. Если желаете, я с объявлением помогу. Причём бесплатно. А, дядя Ваня?

С женой Иван советоваться не стал. Женщина – что она понимает в коммерции. И решил собачий бизнес провернуть с Серёгой. Обсудили текст объявления, цену Иван указал «божескую» – двадцать пять тысяч рублей, Серёга дал объявление в интернете на нескольких сайтах.

Через день посыпались звонки. Вопросов масса. Конечно на самые простые: когда родились щенки, кто папа с мамой, он отвечал, но когда пошли профессиональные: чем кормить, заводчик ли он, где и когда прививать щенков, Иван или молчал или отделывался фразой: «Приезжайте, смотрите, понравится, забирайте. А нет, до свидания».

Первого щенка забрала дама, та не спрашивала заводчик ли он, просто посюсюкала, язычком поцокала: «Это же надо, какие красивые! А можно я выберу?»

Иван привёз на встречу с женщиной пятерых красавцев.

– Да на здоровье.

Потом приехал, как оказалось, оптовик. Тот сразу срубил цену.

– Уважаемый, ты продаешь кота в мешке, ещё неизвестно, что из них вырастет. По десятке за экземпляр я бы взял.

На встрече присутствовал и Сергей, он Ивану и кивал, и подмигивал и руками махал, дескать, соглашайся. Но Иван уперся – двадцать пять и всё тут.

Покупатель развернулся.

– Дурак ты, батенька, не иначе.

То, что он дурак, Иван понял, как только покупатель перешагнул порог дома.

– Постой! Ладно, я согласен.

– Согласен? Тогда по восемь за штуку.

С пеной у рта Иван защищал свои десять тысяч, но отвоевал только девять. Ударили по рукам и разошлись. Покупатель собрал щенков в большую собачью переноску и уехал, а Иван, пока не было супруги, подсчитал деньги, выручка была сто пятнадцать тысяч рублей. Пятёрку отдал Серёге, а остатки спрятал в заначку – на машину будет.

От жены, однако, спрятать деньги не получилось. Кто уж настучал ей о сделке, то ли Серёга, то ли его отец, а может Манька тявкнула Маринке что-то на ухо, неизвестно. Но выложить заначку пришлось полностью – все шестьдесят тысяч. Да, шестьдесят, сорок он защитить успел, а Маринка и не пытала его больше. Знала если что и заныкал муж, то уж точно не на пьянку, не пьёт её Иван, завязал.

Спустя полгода, когда у Маньки снова начались сучьи дела, Ивана одолела бессонница. Калитку и ворота он оставлял открытыми, свет во дворе не выключал, по десятку раз за ночь на цыпочках, чтобы не разбудить Маришку ходил к окну, всё высматривал черного красавца ретривера.

И всё-таки проворонил.

Манька вновь потяжелела.

От кого, когда, может ветер что занёс, неясно. И Корней Степанович подсказать ничего не мог. И наливал ему Иван и уговаривал. Ветеран ветеринарной службы молчал. А что он мог сказать?

И вот Манька ощенилась.

Хозяин вновь этого не видел. Спал, усталость свалила. А поутру, услышав щенячий шелест и сюсюканье, с волнением и надеждой влез в будку…

Точно! Есть щенки!

Одиннадцать красавцев!

Здоровенькие, как карандашики один к одному, окрас пёстрый, мордочки как у таксы и шерстка вьющаяся, точно баранья…

КУРЯТНИК

/рассказ/

Достал Ивана сегодняшний день. На работе напряг, да ещё этот курятник, будь он неладен. Казалось всё элементарно, купи курочек и пусть себе по двору бегают, кудахчут и яйца несут. Но не всё так просто: курятник смастери, корм купи, опилки завези и всё причитающееся к этому делу организуй.

Ваня устало осмотрел двор – наконец-то всё готово, завтра и поставлю. А пока спать, только спать. С трудом добрался до кровати, голову на подушку.

И сниться Ванюшке сон…

…

Вот и отдел по работе с курятниками.

Богато живут: трёхэтажное здание с двумя входами. А куда идти, в левый подъезд или в правый? Мимо снуёт народ, лица серьёзные, сосредоточенные, у всех свои дела. Иван спрашивает у молодого человека, что спешит к левому подъезду.

–Послушайте, а как понять, куда мне нужно идти?

Молодой человек притормозил.

–А что у вас за вопрос?

–Курятник ставлю, кур купил, хотел бы утвердить проект и смету несу.

–А каков окрас курочек?

Иван почесал затылок.

–Пять беленьких и пять коричневых.

Молодой человек развел руками

– Слева рассматривают курятники для белых кур, справа для кур других цветов. Значит, вам надо и налево и направо. Начните с левого подъёзда.

Налево, значит налево.

В фойе всё как в областном многофункциональном центре: стойки, информационные табло, девушки в униформе. На спинах и фартучках специалистов овальный логотип с изображением беленькой курочки. У охранника на груди униформы тоже логотип. Только поменьше и уже с петушком.

Улыбающаяся девушка подходит к нему.

–Здравствуйте. Чем могу помочь?

–Мне бы проект курятника утвердить и смету расходов на строительство.

–А вы у нас первый раз?

–Да, впервые.

–Паспорт с собой?

–Конечно.

Девушка повернулась к терминалу. Пальчиками пробежалась по дисплею, нажала какую-то кнопочку и выдала на руки Ивану талончик.

–Ждите. Ваш номер КБ – 17.

Уже через минуту, приятный женский голос, чем-то напоминающий голос диктора вокзала областного центра, приглашает к столу номер тринадцать. Он сел в глубокое удобное кресло, глянул, а напротив, в ослепительно белой блузке за столом сидит их соседка, невестка тётки Полины Светлана.

–Ванечка, здравствуй! Ты ко мне? А Маринка где?

–Светка? Так ты же на ферме работаешь. Здесь как оказалась?

Светлана встала, подошла к креслу, плюхнулась к Ивану на колени, обняла за шею и жарко зашептала в ухо.

–Ванечка…

…

Проснулся Иван от болезненных ударов. Маринка долбила его кулаками в грудь.

– Иван! Иван! Да пусти ты, сжал словно бревно! Пусти, говорю!

Иван, еще не понимая, что происходит, с трудом открыл глаза, помотал головой, инстинктивно посмотрел на свои руки. Правую даже понюхал. Вроде ничем не пахнет. А только что Светку обнимал, казалось от жара её тела даже задыхаться стал. Но нет, рядом в кровати лежала Маринка, его любимая и законная.

Вновь мотнул головой.

– Надо же, такая чушь приснилась!

Жена отвернулась, накрылась одеялом с головой и забурчала.

– Нашёл себе бревно. Ласковее не можешь? Не можешь, тогда не трогай. Спал бы уж. Шесть часов утра.

Но спать Иван уже не хотел. Сел на кровать, потянулся, прикрыл глаза и притих. Да… Хороша Светка! А как она ему на колени… Прыг!

Однако причём здесь курятник!?

Присниться же такое!

Весеннее солнышко пробило тьму. День обещал быть прекрасным.

Надо вставать, дела ждут.

– Мать поднимайся, сегодня кур подвезут, а мы ещё курятник не поставили.

Маришка опять забурчала.

– Их ещё не привезли, а я уже ненавижу это куриное отродье. И крикуна небось завезут, совсем жизни не будет. Мало того что беспородная псина всю ночь гавкает, теперь ещё и петух орать по утрам будет

Одеваясь, позёвывая, Иван вспоминал сон. Надо же такая хрень приснилась.

– Слышь, мать, мне сон снился, будто я список кур утверждать в район ездил.

Марина сбросила одеяло с головы.

– Это что, такой нынче порядок?

Иван с удивлением посмотрел в её сторону.

– Ты что, спала плохо? Кто тебе такую ерунду сказал?

– Так ты и рассказываешь, мол, в район надо ехать…

Иван чертыхнулся.

– Да сон такой приснился.

– И что тебе ещё снилось.

Затевахин с подозрение посмотрел на жену. Что она имеет в виду? Может он сквозь сон, что про Светку сказал? Да нет, показалось, это она просто к разговору.

– Ты не кудахчи, вставай, дел по горло.

Через час Иван занимался курятником. Собственно «занимался», громко сказано. Сам курятник был доставлен из района в разобранном виде, знакомые мужики прямо из цеха за три бутылки привезли. Так что Ваня, как пазлы, стенка к стеночке, болтик в гаечку, собирал своё новое детище. Помогал Тимоха, товарищ и коллега по работе. Маринка изредка выскакивала на улицу, охала и ахала, всё ей казалось, маловат курятник для десятка курочек.

Иван, изредка отрываясь от работы, успокаивал жену.

– Ты бы посмотрела, как они на ферме содержаться. У нас, по сравнению с тамошними, условия царские. Там они в закутке сорок на сорок сидят, спереди зерно клюют, водичку пьют, а сзади яйца выскакивают. А здесь и тебе выгон, и насест, поилка, что наш самовар, кормушка больше чем миска у Тузика.

Увидев, что Тимоха пытается под шумок присесть на брёвнышко, Иван прикрикнул.

– Тимоха, куда! Держи ровнее, не попадаю в петлю! Ровнее, говорю! Всё мать, не мешай, лучше Тимке стопочку поднеси, видишь, человек взмок уже.

– Ладно, ладно, сделаете, потом о рюмке думать будите. Ишь, стопочку ему…

К вечеру пазл был собран. Работники, уже прилично утомившись, сидели на брёвнышках рядом с новым детищем и курили. Тимоха нет-нет, да и посматривал на стол, что стоял рядом. Именно оттуда шёл завораживающий запах копчёной колбасы.

– Вань, может пивка?

– Какой пивка, ещё рывок и будет тебе пиво. Надо ещё сено занести в сарай и корма. Со вчерашнего дня под навесом ждут. Давай, вставай.

И эту работу они сделали.

И тут у калитки «каблучок» тормознул, послышался голос.

– Иван, принимай хозяйство. И накорми сразу, а то всю дорогу квохчут и скандалят: ко-ко, ко-ко им подавай.

Это был Пал Сергеич, мастер цеха привёз курочек и петуха.

– Отлично, Сергеич, а мы только закончили курятник собирать. Заходи, может по стопочке?

– Нет уж. За рулём я, сам понимаешь. Забирай своё стадо. В понедельник проставишься.

Забирай, значит, забирай. Иван осторожно подошёл к переноске.

– Как их брать?

Пал Сергеевич засмеялся.

– За вымя! Как. Смотри, фермер.

Он, мастерски схватив в охапку сразу трёх курочек, ловко перекинул в клетку курятника, затем ещё раз, ещё и всё.

– Принимай! Беленькие, это порода Хайсекс, рыжие – Браун, которые Ломан.

Тимоха насторожился.

– Чё, чё. Как ты беленьких назвал?

– Хай-секс! Порода такая. Это куры-несушки. А ты неуч всё о своём думаешь, о девках.

Иван встрял в разговор.

– Ты, Паша при Маринке породу не называй. Не поймёт жена.

Друзья рассмеялись. Ещё минут с десяток ушло на перекур, шутки-прибаутки и инструктаж Пал Сергеича как с несушками обращаться. Он в этом деле мастер. Лет пятнадцать курятник держит, у него и инкубатор есть и всё прочее, что в курином хозяйстве потребно.

Палыч уехал.

Иван с Тимохой сели за стол. Ваня налил другу водки, себе домашний квас. Перекусили. Пока Тимофей картошку с мясом наворачивал, Ваня покормил курочек. В кормушку насыпал зерно, в большую миску бросил нарезанную утром Маринкой подзаборную зелень. А тут уж и потемнело.

День к закату.

Спать Ваня пошёл в девять вечера, утомился за день. Голова на подушке, а тут и сон вчерашний вспоминается: отдел по работе с курятниками, сметы на строительство и прочее. Иван сквозь сон ещё подумал: «Приснится же глупость».

А тут и продолжение…

…

…в правый подъезд идём. Зашёл. Снова девушка подходит, на фартучке логотип, но уже с рыжей курочкой.

–Здравствуйте. Чем могу помочь?

–Мне бы список кур утвердить.

–А какие куры у вас?

–Какие? Хайсекс и Ломан Браун.

Девушка мило улыбнулась.

– Хайсекс, это в другой подъезд, у нас только Ломан Браун. А паспорта курочек взяли?

–Какие паспорта? Я только свой взял.

–Ладно, мы не бюрократы, вот вам талончик. Ваш номер КР-17. Ожидайте.

Через минуту, приятный женский голос, чем-то напоминающий голос диктора вокзала областного центра, приглашает к столу номер тринадцать. Он садится в глубокое удобное кресло, а напротив вновь Светка-соседка, невестка тётки Полины.

–Светка? Ты же вчера в левом подъезде работала…

Светлана встала, подошла к Ивану, села на колени, обняла за шею и жарко зашептала в ухо.

–Ванечка, не слушай их, есть у нас Хайсекс, сейчас покажу…

…

И опять эти болезненные удары в грудь.

– Иван! Иван! Да что с тобой происходит. Как кур загнал, словно с цепи сорвался. Пусти, сжал словно бревно! Пусти, говорю.

Иван очнулся. С трудом открыл глаза. Пошевелился. Его, за день натруженные руки крепко сжимали Маришкину аппетитную попку. Червячок, что непослушно болтался днём меж ног, налившись силой, прижался к телу супружницы.

Маришка слабо сопротивлялась…

– Свет…

…

Попка замерла.

– Что ты сказал?

– Свет, говорю, не включил в курятнике.

– Какой свет! Ты совсем сдурел с этим курятником.

Маринка отодвинулась от мужа. Накрылась с головой одеялом и что-то забурчала. У Ивана дурные мысли и плотские желания мгновенно растворились.

Свет, значит, свет…

Встал, вышел во двор, подошёл к курятнику. Куры, а между ними и петух, мирно сидели на жердочках, обживая пока пахнущий свежей сосновой стружкой и сеном курятник. Ваня вздохнул, присел к столу, где стояла неубранная с вечера посуда, открыл початую бутылку с водкой, понюхал, ещё разок вдохнул сивушный запашок. Не так уж и противно, однако. Сглотнул появившуюся слюну, заткнул бутылку и поставил на стол.

И уже вслух.

– Надо же хрень какая по ночам человеку в голову лезет.

Ухмыльнулся, зябко поёжившись: не лето ещё, ночью холодно, и зашагал к дому.

Утро Затевахины встречали не в шесть тридцать как обычно, а ровно в пять под бодрый голосок новосёла-петуха.

– Кукарекуууууу!!!

ЗАТЕВАХИН И КОРОНАВИРУС

/рассказ/

Услышав разговоры и шум у баньки Затевахиных, Полина Тимофеевна, осторожно ступая, скрипучий снег не один раз её предавал, подкралась к забору. Было у неё потаенное местечко, откуда и подсмотреть можно, и разговоры слушать. Иван пару раз заставал тетку Полину за этим неблаговидным занятием, один раз даже холодной водой облил через забор, чем Полину Тимофеевну весьма расстроил. Но сейчас вряд ли Иван видел её, гостем занят, не до неё. Но на всякий случай глянула вверх: всё же зима, а вдруг опять водой…

Устроилась удобнее, ждать придётся долго – Затевахин парился. Но не прошло и десятка минут, дверь баньки распахнулась, наружу выскочили двое голых мужчин и в сугроб.

Смех, крики. Тимофевна прислушалась.

– Ух-ань! Красота! Ух-ань! Чудеса!!!

Ваньку она узнала сразу, а вот обличье второго ей неизвестно. Стоп! Это же китаец! Ну да, китаец. Глазки узенькие, лицо круглое, ножки кривенькие, волосики черные.

Ки-та-ец!!!

Тётка Полина была человеком просвещенным, телевизор смотрела ежедневно и что на земле делается, знала. По миру коронавирус бродит, а у соседа в гостях китаец, да ещё прямо из Уханя, оттуда, где свирепствует новая, страшная и неизвестная болезнь.

Она поднялась со своей дежурной табуретки и засеменила домой.

– Свет, а Свет, у Затевахина в гостях китаец из Ухани. Надо срочно звонить в полицию. Давай, звони!

Невестка посмотрела на свекруху с удивлением.

– Какой китаец! Что-то вы не то Полина Тимофеевна говорите. Глупость.

– Ей бо! Сама слышала, гость кричал «Ухань!», а Ванька поддакивал. Звони немедля!

Светка развернулась и пошла в свою комнату.

– Вам надо вы и звоните!

Как совестливый и ответственный человек, Полина Тимофеевна набрала номер полиции.

– Алё. У меня сосед приютил друга из китайского Уханя. Алё, вы меня слышите?

Новость в поздний час, да ещё в субботу не обрадовала дежурного полицейского.

– Мужик, ты бы проспался. Не то определим телефон и заберём как вражью силу. Понятно?

– Послушайте! Я вам не мужик, я женщина и зовут меня Полина Тимофеевна. Меня посёлок знает. А вот если вы не отреагируете, то вражьей силой будите вы, дорогой товарищ. Понятно?

Абонент на том конце провода притих. Видимо думал, что делать. Через две минуты послышалось.

– Гражданка, спасибо за информацию. Расскажите подробнее, кто, откуда и прочее. Записываю.

Тётка Полина приосанилась, дескать, наконец-то их проняло.

– Пишите. Затевахин Иван. Гость китаец из Уханя. Фамилию не знаю, сами разбирайтесь, потому и звоню. Адрес Затевахина. Диктую… Мой телефон, пишите…

Время шло. Никто не ехал. Тимофевна раз пять выходила к калитке, затем к забору с соседом. У калитки тишина, а у Ивана дома гремела музыка и, как говорят, дым коромыслом: слышны песни, смех и невнятный говор. И только после полуночи, когда тётка Полина легла в постель, донёсся противный звук мигалок. К дому Затевахиных подъехали две милицейские машины и медицинская «буханка».

Тимофеевна к окну – темно. Она на крыльцо – тоже темень, ни зги не видно.

Осталось уповать на слух.

– Вяжите его! Вяжите, видите! Он в неодеквате. Вяжите! Там разберёмся.

Послышалась возня, шум, голос Ивана: «За что! Уж и спеть нельзя! Что вы себе позволяете!» и так далее. Полина Тимофеевна было удовлетворена более чем. Она довольно улыбнулась и легла спать. Спала ночь без кошмаров и сновидений: вот что значит, на пользу стране поработала.

Больница тем временем стояла на ушах. О коронавирусе здесь знали все, но как с ним бороться не знал никто, и уж тем более, никто не мог представить, что в ближайшей перспективе потребуется специализированное отделение или хотя бы палата для больных. Доклады главврача наверх были оптимистичны: «Если что, мы этого гада удавим!»

И вот звонок из полиции: «По адресу такому-то, находится житель китайского города Ухань, срочно его и хозяина квартиры, где он остановился в изолятор, об исполнении доложить в облздрав!» Какой изолятор? Не было никогда такового в больнице. Но что-то делать надо. И вот принято решение, пока не привезли пациентов, оборудовать флигелёк под карантинное помещение. Но как, там холодина – минус восемь. Ситуацию поручили разрулить сторожу Петру Семёновичу. Главврач вызвал Семёныча в кабинет, объяснил ситуацию.

– Пётр Семёнович, делай что хочешь, но что бы через два часа во флигеле было плюс двадцать и всё изолировано от внешнего мира. Что тебе для дела необходимо?

Семёныч долго не думал.

– Литр спирта, буржуйка и полиэтилена метров сто, нет, лучше двести.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.