В плену у прошлого 2

Невидимой нитью тянуло, мужчина желал стиснуть жену в объятия, вдохнуть запах жасмина, от которого всегда мутнело сладко сознание, всё охотнее вожделея Ясемин. Но его поглотивший огонь ревности и ярости потупил всплеск таких желаний. Боялся, что одичавший зверь проснётся, и он не сможет его удержать, поэтому попросил себе отдельные покои.

Волоча ватные ноги, пробурчал он:

– Так тихо, – неожиданно замер, увидев в конце коридора на полу Ясемин.

Сразу же отрезвел. Согнулся, как от высоковольтного удара. Сердце бешено стучало, подступил пот, словно ледяной водой окатило. Схватился обеими руками за голову и больно прикусил губу от страха, что всё кончено, и он опоздал.

Он подбежал к ней, склонился:

– Ясемин! – взмолился, стал поднимать любимую дрожащими руками, – Всевышний, Всевышний помоги! Сейчас девочка, сейчас! – он в смятении огляделся по сторонам, нарушая одичавшим криком покой этого дома, – Все сюда!!

– Что случилось?

Из комнаты выбежали Каан с Эдже.

– О Аллах! Что ты с ней сделал? – шокировано закричала Эдже, прикрыв рот ладонями.

Каан стоял с окаменевшим до белизны лицом и с широко открытыми глазами смотрел на бесчувственное тело Ясемин.

– Я ничего не делал, она лежала у ваших дверей, – с заиканием ответил Демир, – Умоляю, помоги.

– Надо вызвать врача…, – попятившись медленно назад, промямлил непонятно Каан, лишаясь сознания, но Эдже быстро взяла себя в руки, понимая, что окромя неё никто не сможет помочь. Она дала Каану не сильную пощёчину, приведя шейха в чувство.

– Иди за мной, Демир! – поспешила Эдже в комнату, – Помощь не успеет приехать, но вызвать придётся! Сейчас главное привести Ясемин в чувство и остановить кровотечение, иначе, потеряем всех! – напугано произнесла она.

Демир положил Ясемин на кровать и с умоляющим лицом, попросил:

– Спаси, спаси их! Спаси их троих! Ты, же уже делала это, помоги! – слёзы, как прозрачное стекло выступили на глаза мужчины, – Они – моя жизнь!

– Почему же ты об этом раньше не подумал? А теперь уходи и молись, чтобы Всевышний поверил тебе, что они – твоя жизнь!

Эдже испытывала ужас и изрядное волнение, что что-нибудь пойдёт не так и невинные души заберёт ангел смерти.

Жизнь Ясемин сравнялась со временем и в любой момент, время могло остановиться навсегда.

Эдже дочь лучшего врача Турции. Да много прочитала медицинской литературы, и пока жила в заброшенной деревне приходилось учиться многому у своего отца. Отец Митин помогал жителям, которые никогда не обращались в больницу, да и не так уж легко добраться до города. Но Эдже только начинала учиться в медицинском институте, и многое ею ещё было не изведано. Побеждая страх и волнение, она принялась помогать, мысленно молясь, чтобы Всевышний дал ей сил справиться с нелёгким делом и спасти жизнь подруги.

– Если я не справлюсь, я никогда не прощу себе этого! И жить я с этим тоже не смогу! – в слезах прошептала Эдже, понимая, что жизнь невинных зависит от неё.

Благодаря Каану, у Эдже была своя «медицинская комната» с хорошим оборудованием для практики, но и для лечения оно тоже подходило. Вот только нужных для Ясемин лекарств почти никаких не было, но Эдже это не сильно пугало, ведь отец Митин научил дочку народной медицине. Она умела с помощью травяных настоек унять боль и остановить кровотечение. Конечно, времени мало и организм может дать кардинальный сбой, но молодая, сильная девушка не сдавалась и отдала все свои знания и силы для того, чтобы спасти.

Демир этим временем поднял весь дворец, и для многих утро стало совсем недобрым. Подобно царю зверей, он приказным тоном отдавал приказы, и никто не осмеливался перечить ему. Домработница со своими подчинёнными бегала, как ошалелая, принося и выполняя всё, что им приказывала главная жена шейха, а Демир строго контролировал этот процесс.

На кругозоре Демира появилась няня Зухаль, и Демир в бешенстве закричал, прижав девушку к стене:

– Где ты была? Почему не усмотрела за своей госпожой?!

Зухаль трясясь от страха, сжалась, тихо прошептав:

– Господин, простите. Я ходила на кухню, чтобы приготовить малышке Эдже кашу, – призналась она, выронив из руки бутылочку.

– Брат! Брат! – отталкивает Каан старшего брата от девушки, – Оставь её, Ясемин пришла в себя! – обрадованно сказал шейх, и они поспешили к дверям, откуда пронёсся раздирающий крик Ясемин, эхом отдавая по всему дворцу.

Ощущение, что время остановилось. На улице жаркое солнце спряталось за плывущими серыми тучами. Поднялся сильный ветер. Погода нашёптывала кому на радость, а кому-то ничего хорошего это не предвещало.

На другой окраине деревне на лоджии своего особняка стоял Надир, выпивая стакан воды после крепкого кофе.

– Мой господин, вы, ещё чего-нибудь желаете? – спросила самая младшая жена Надира покорно потупив глаза в пол.

Надир сыто облизнул губы и довольно ответил:

– Нет. Можешь быть свободна, но ночью снова придёшь ко мне. И ещё, – задумавшись на несколько секунд наказал, – пусть приготовят самые лучшие яства на сегодняшний вечер, гости должны остаться довольны. Помолвка должны пройти в самом лучшем виде.

– Как прикажете, господин, – девушка накинула на себя шёлковый халат, прикрыла капюшоном голову и покинула спальню своего господина.

Прогремел гром и начал моросить долгожданный дождь, который постепенно перешёл в сильный ливень.

– Не к добру шепчет погода.., – выплеснул, поёжившись от прохладного ветерка Надир.

– Отец? Демир точно женится на мне? – щёки Айше покрылись румянцем, но ничего не может поделать со своей любовью к Демиру.

Услышав за спиной звонкий голос своей дочери Айше, он повернулся к ней и подойдя поцеловал нежно в лоб.

– Свет очей моих, если папа сказал готовиться к помолвке и свадьбе, значит ей быть! Больше не позволю Оглы позорить нашу честь и если он не сдержит своё обещания, то я пойду на крайние меры и живыми они родину не покинут. Эту опороченную женщину задавлю вместе с её щенками, и никто не сможет ей помочь!

– Она напасть, беда на нашу голову, – с отвращением призналась Айше, – Насколько мне известно у неё дедушка авторитет, думаешь он даст нам покоя? – тяжело вздыхая сказала Айше.

– Мафиози! – улыбнулся надменно Надир, высокомерно сказав, – Я тоже не из простых! Здесь моя территория и труда мне не составит его опустить! Тем более, потеря сына подкосила старика, но, а смерть внучки он явно не переживет, так что пусть лучше всё спокойно решится!

Во дворце шейха Каана громкие вскрики, визжание Ясемин разбудили нетрезвого Азиза и всполошили весь дворец.

– Чтоб вас всех шайтан поработил! Ну не минуты покоя! То сын не даёт расслабиться, вечные проблемы и переживания, то это… Устроили чёрт возьми что! Ох, займусь я сейчас вами.., – причитал Азиз надевая на себя длинную джалабию и недовольно выскочил из комнаты, где на него покосились все ожидавшие рождения малышей.

– Овцу режут что ли, зачем так кричать? – раздражённо фыркнул Оглы старший.

– Ясемин рожает! – объявил громогласно Демир так, что все рядом стоящие прикусили свои языки и Азиз вместе с ними.

– Ааа.., – не поняв в ступоре, протянул он еле слышно и собралось было уходить, как резко развернувшись, изогнув бровь, прохрипел, – Что?

– Да, дядя, вы, снова станете дедушкой! – серьёзно сказал Каан.

Азиз повеселел признавшись:

– Получается сегодня великий день, что может быть лучше рождения внуков и помолвки сына?

Демира стало всего трясти, как в лихорадке и лицо покрылось пятнами от гнева к отцу. Он осознал, что его ошибка в том, что он поверил ему, а не своему сердцу.

Демир судорожно вздохнул, выпрямился в спине и бросился, схватив отца за джалабию, рычит ледяным тоном, и напирает грудью вперёд:

– Молись, чтобы она выжила, а если нет, то я не посмотрю, что ты мой отец – я обрушу эти стены на твои плечи. Я убью тебя, а потом и себя следом!

– Демир, брат, сохраняй спокойствие! Нам нужно держаться вместе и молиться! – разнял Каан дядю и брата.

– Я передумал, помолвка отменяется! – сказал Демир, – Дай Аллах, всё обойдётся, и мы вернёмся в Турцию!

Крик любимой, разрывало сердце Демиру, он уже не хотел причинять ей боль. Всего чего он хотел в данной ситуации это помочь ей, но не знал чем, лишь молился. Казалось, мог простить ей всё лишь бы не оставляла его одного. Лишь бы не уходила и родила ему детей, желанных, долгожданных первенцев. Все дни, когда она лежала в больнице, он приезжал к врачам, чтобы услышать, что всё в порядке и жизни любимой ничего не угрожает. Было дело, приезжал ночью и стоял над её сонным телом, гладил животик, вдыхал запах её волос. А когда вспоминал про фотографии, где она с Адемом, то стоял как дьявол над ней и уходил прочь, чтобы не навредить.

Получив отказ от помолвки, Оглы старший отрезвел:

– А сейчас ты похож на свою мать! Яблоко от яблони недалеко падает и поэтому тебя и тянет к неуместной глупости! – подойдя ближе к сыну, напомнил, – Хочешь отказаться от Айше, отказывайся, но вспомни слова Надира, что: «Дороги назад не будет! Больше унижений не потерплю!» Можешь не прислушиваться ко мне, но тебе не позволят покинуть страну! Надир не простит! А я давно не живу здесь и своё влияния потерял из-за мафии, – посмотрев на Каана, продолжил, – Каан пусть и шейх, но молод ещё, народ осерчает и встанет на сторону Надира, потому как он за время своего правления получил доверие людей, а мы нет!

Демир согласился со словами отца и молча кивнул понимая, что отец в этом вопросе однозначно прав.

Из комнаты вышла Эдже, она выглядела уставшей, очень подавленной и рассерженной. Закричала во весь ор:

– Вы, что делаете? Вы, ещё перестреляйте друг друга для полного счастья!

– Эдже, прости, что-нибудь нужно? – грустно и очень взволнованно спросил Демир.

– Нужно, чтобы вы ушли отсюда, так как вы мне мешаете! И где врачи, вы, позвонили им? – с надеждой спрашивает.

– Да, да! Они уже подъезжают! – клацая трясущимися пальцами по экрану телефона, отвечает Демир, а потом поднимает глаза на Эдже, спрашивает, – Как она?

Эдже прикрывая ладонью рот, плачет, качая головой:

– Она сильная, справится! Физически я смогу залечить её раны, но душевные нет! Ты сломал Ясемин! И жизнь всё-так же в руках Всевышнего. – отвернувшись, ушла к Ясемин.

Демир сидел у дверей и молился, Каан поддерживал его как мог.

– Брат, братик, Ясемин сильная девушка, она справится! К тому же у неё Эдже маленькая, как она может оставить свою частичку души? – положил ладонь на плечо брата и присел рядом, – Я не знаю, что и как там у вас произошло, но Ясемин точно кто-то подставил, брат не злись, я высказал своё мнение!

– Иншааллах! Иншааллах! – качаясь сидя на полу с мокрыми глазами, Демир будто никого не слышал начал говорить, – Если бы я не послушал отца, если бы я смог успокоить в себе этот ураган мести…

Крик новорождённого побудил всех подскочить, наслаждаясь звонким голоском.

– Это мой, Аид! Мой первенец! – искренне сказал Демир.

Молодой отец, прислушиваясь, стоял у дверей, ждал второго и мысленно, говорил:

– Всё будет хорошо, малыш. Мы с мамой тебя будем сильно любить, мы тебя ждём!

Тяжёлое ожидание пугало всех, но больше всего Демира. И вот послышался сначала тихий плач, а потом очень громкий, отчего на глазах Демира появились слёзы. Это слёзы счастья.

– А это мой младший сын – Ямир! – произнёс Демир.

глава 13

Спустя два дня.

В столице Турции проводилось совещание муниципалитета, где Серхат Оздемир выступал с проектом по созданию благотворительного фонда защиты животных. Этот фонд защитит жителей города Бурсы от нападения бродячих псов, а также защитит животных от кровожадности напуганных жителей.

Чиновники и вышестоящие чины внимательно слушали выступление, стараясь вникнуть в каждое сказанное слово господина Серхата. Они изучающе перелистывали раздаточную документацию, а после решили принять перспективный проект.

Один из чиновников сидел вальяжно за столом совещания и крутя в руке карандаш сказал:

– Господин Серхат, в следующий раз не игнорируйте жалобы и митинги жителей своего города!

Серхат серьёзным голосом ответил:

– Жалобы в мэрию не поступали, а про митинги я впервые слышу!

– Ну как же не поступали? Целое коллективное письмо жалоб пришло к нам в Столицу, получается, что вы закрыли глаза на просьбу своих жителей и не следили за происходящим в городе!

Мэр столицы, опустошив стакан с водой, наказал:

– Надеюсь, вы, господин Серхат, станете более, бдительнее и такого больше не допустите!

Серхат недовольно посмотрел на своего заместителя и тот повинно опустил взор.

– Созданный мною проект по строительству фонда станет для всех жителей приятной новостью, спасением, я оправдаю их доверие! А пока будет идти строительство, я проконтролирую, чтобы люди моего города больше не страдали из-за бездомных, бродячих животных! – уверенно заявил Серхат.

Господин Серхат по завершению покинул совещательный зал, в душе возмущался, он не привык к тому, чтобы его отчитывали как провинившегося мальчишку. Твёрдой походкой шёл по коридору муниципалитета и еле сдерживался, чтобы при всех не отчитать своего заместителя.

– Господин Серхат, возможно, это моё упущение, но никаких жалоб в мэрию не приходило. Разве я бы посмел не предупредить вас, если бы возникла такая проблема? – с осторожностью спросил зам.

– А митинги? – властно спросил Серхат, – Про митинги, вы, тоже не слышали?

– Это был не митинг, а собрание уличных хулиганов подростков, которые ходили по городу и кричали неадекватную речь, – ответил тихо вице-мэр.

Выйдя из здания Серхат твёрдо ответил:

– Если ещё раз такое повториться, я подумаю о вашей отставке, господин Бурак!

Серхат был очень мудрым и сообразительным человеком, сразу понял, что его подставили. Собрали подкупные голоса народа, заплатили нищим подросткам и объяснили, что нужно делать. Господина, как Серхат не напугать, он всегда найдёт правильный выход из любого положения. А тот, кто перешёл ему дорогу уже дал о себе знать, когда решил, что может давать советы. Влиятельный мафиози услышал писк толстого чиновника во время совещания и увидел холёную, жадную морду, поняв, откуда выросли ноги.

Телохранитель и охрана взяла в кольцо своего господина и сопровождала к служебной машине.

– Господин Серхат! – окликнул знакомый мужской голос, – Вы, не могли бы уделить мне пару минут?

«А вот сейчас, ты мне и скажешь, что тебе нужно!» – подумал про себя Серхат.

Серхат посмотрел на дорогие наручные часы и согласился, ведь до отправки самолёта в Бурсу ещё целых два часа.

– Давайте, не будем тут говорить, отойдём подальше, а то зачем нам с вами лишние уши и глаза? – от такого предложения, Серхат сразу понял, что беседа будет точно не про государственные дела. Ему стало нестерпимо интересно, чем же может чиновник с мордой «шакала» удивить его. Он даже согласно кивнул, приподнимая уголки рта.

Они подальше отошли от здания муниципалитета и мужчина начал говорить:

– Вы, не подумайте, я не хотел вам насолить на совещании, а всего лишь выполнял свою работу. Хочу вас поздравить с удачной защитой проекта! Наше государство нуждается в таких честных людях как вы. Дай Аллах, станем не только деловыми партнёрами, но и хорошими друзьями…

Через пару угодливых восхищений, Серхату уже наскучила лесть "жирной крысы" и он пошёл в наступление:

– Да, мы с вами трудимся на благо государства и в этом деле у нас общие интересы. Но, чтобы стать моим другом нужно заслужить моё доверие, должны быть общие увлечения, взгляды на мир. А мы с вами две противоположности. Нам не о чем поговорить, а значит, и друзьями не станем.

– Подождите, господин Серхат, подождите, – усмехнувшись, полный мужчина, почесав переносицу, перебил, – Не хочу, чтобы между нами произошло недопонимание, – чиновник достал из кожаной сумки белый конверт и посмотрев напряжённо по сторонам, протянул Серхату.

Вот только Господин Серхат не торопился не то, чтобы взять конверт, он даже не желал касаться его.

– Что в нём? – недоверчиво спросил.

Чиновник с блестящими глазами шакала спокойно ответил:

– Точно не то о чём вы подумали, господин Серхат, – отрицательно мотнув головой, вздёрнул подбородок, – это не деньги! – достал из конверта фотографии и показал Серхату.

Глаза Серхата начали медленно округляться, но он быстро взял себя в руки, чтобы не подать виду, ведь он не знал, что нужно этой жирной скотине от него. Однако дар речи на некоторое время пропал. Глава мафии увидел на фотографиях Демира и себя с криминальными авторитетами из круга своей группировки. Серхат понимал одно: если он всё ещё на свободе, то значит, фотографии не дошли до полиции. Первым желанием Серхата стало свернуть шею псу, но так рисковать нельзя, потому как только глупец не перестрахуется, идя на такой опасный шаг к главе мафии.

– Да, вы, не переживайте так, – выплюнул он с усмешкой во взгляде, я не враг и не хочу войны, – сложил компромат обратно в конверт.

Серхат потянулся за ним, чтобы забрать, но тот резко спрятал за спину, предупредив:

– Давайте без лишних движений! – ближе подойдя к Серхату, мужчина ядовито прошептал, – Передай своему мафиози, что я сожгу эти доказательства, только если он примет меня в вашу мафию, – потом отстранился и прямо в глаза заявил, – Надо делиться ворованным, а если не станет, то его власти придёт конец!

Сказать, что Серхат удивился, ничего не сказать. Он не знал то ли смеяться, то ли плакать, глава мафии был немного шокирован услышанным. Влиятельный господин никогда не был скупым и чужие деньги не трогал, а особенно деньги государства. Ему хватало тех денег, что он получал за торговлю оружием. Серхат уже осмыслил, кто перед ним стоит и чего желает, но вот чиновник не совсем.

– Пусть твой глава Демир, не будет скуп на деньги и найдёт для меня место! Скажи, что я буду ждать встречи с ним! – чиновник повысил голос и дерзкой речью задел главу мафии сам того не понимая.

«Недооценил! Вот это клоун! Ну, надо же,.. Значит, любишь лёгкие деньги? И когда же это Демир занял моё место? Может, я чего-то не знаю и я уже не лидер? Демир ещё не склонил голову передо мной, руку с признанием не поцеловал, а уже имеет такой статус? Надо бы поговорить с преемником!» – от бурных мыслей Серхат рассмеялся.

Но осмелевший пёс даже не догадывался, что перед ним сам глава мафии и, что он подписал себе билет лишь в один конец – в ад.

Серхат не любил много болтать считая, что говорливые долго не живут. Видел по глазам пешки, что тот в недоумении и ничего толком не знал про мафию раз считает – Демира главой мафии.

– Что смешного? – оскалился дерзкий чиновник.

– Не обращайте внимания! Я вас услышал, донесу вашу просьбу до Демира!

Через некоторое время, Серхат уже подъезжал к аэропорту и до сих пор пребывал в глубоком удивлении. Ему стало интересно, за какие это заслуги Демира приняли за главу мафии, а больше всего волновало, как на них вышли, и где можно было так наследить? Господин уже совсем не переживал, так как ждал хороших новостей от преданного человека из своей мафии.

Поступил звонок:

– Говори, брат!

– Господин Серхат, больше никто вам не угрожает, и компромата нет!

Серхат с облегчением выдохнул, никогда не сомневался в своих людях:

– Он успел кому-нибудь рассказать о нас?

– Нет! Он трус! Я не успел ничего сделать ему, как сразу же получил все ответы на вопросы и доказательства!

– Хорошо! И как он вышел на меня?

Мужчина в трубке усмехнулся, ответив:

– Вы лучший бизнесмен, влиятельный и богатый человек, он навёл справки о вас и подумав, что вы воруете, решил проследить за вами и поглубже копнуть, но ничего конечно в итоге не нашёл против вас. Но, а потом переключился на родственников, следил за Демиром, но, а там ваш преемник совершил ошибку. Не был осторожен, да к тому же перед отъездом в Эмираты напал на некоторых уважаемых нам людей из мафии.

– Почему я сейчас об этом узнаю? – рассерженно прошипел в трубку Серхат, – И что значит напал? За что и на кого?

– Наши братья не стали афишировать разногласия. Однако, я знаю, что Демир дал клятву отомстить за отца, потому как наши люди оскорбили Азиза и хорошо его проучили за предательство. Это старая тема.

– Достаточно, я помню тот день! – твердо наказал Серхат, – Когда, я вернусь, пусть все соберутся за столом, пора всех поставить на место и напомнить, кто и что из себя представляет! – сбросив звонок кинул телефон на сиденье напротив.

Гневу Серхата нет предела, никогда в мафии не было мести и вражды. Он не допускал такого, а все кто нарушал правила стола, были изгнаны из клана. Таким одна дорога и все знали куда, поэтому всегда царили тишина, и мир.

– Да когда ты уже остепенишься? Когда уже изменишься в нужную мне сторону? Нет, твой отец по сдержанней был, хотя куда там! Ради тебя сломался передо мной, а так такой же вспыльчивый и непокорный! – вёл монолог Серхат, – Ну ничего, в этот раз ты признаешь меня своим наставником! Сам не захочешь, силой заставлю! Не родился ещё тот человек, которому нечего терять!

Приехав в аэропорт, господин Серхат с облегчением выдохнул, присев в зале ожидания отправки самолёта. Он мысленно уже дома рядом с любимой женщиной и ждёт приезда Ясемин.

Любое воспоминание о внучке согревало душу любящему, доброму дедушке. С ней он чувствовал себя легко, свободно, не было границ счастья и радости. Ясемин его душа, свет, цветок жасмина. За неё он отдаст душу, за неё отдаст всё, потому как окромя внучки ничего в этой жизни нет ценного для него. Всё меркнет и обесценивается, когда нет рядом Ясемин.

Ранее, когда маленькая четырехлетняя девочка бегала в саду дворца дедушки, всё расцветало в нем и благоухало. Таким чистым, недосягаемым запахом пахла его единственная внучка. Ясемин убегала от него, играла в прятки, а он находил и крепко обнимал, вдыхая запах волнистых локонов. Её воспитали в добре, любви, никогда не ругали, да и незачем было, она была сама по себе покладистая. Оберегали от зла и недобрых людей. О таком светлом ребенке мечтали все знакомые и родственники семьи Оздемир.

Серхат умаялся за целый день и невольно прикорнул, облокотившись на ладонь, но его покой потревожил звонок мобильного телефона. Он приоткрыл глаза и достав из кармана рубашки телефон, ответил на звонок:

– Отец Серхат, вам нужно срочно прибыть в Эмираты! – подавленный плач Эдже, вывел из равновесия господина Серхата.

– О, Аллах! – подскочил он с лавочки, боясь представить, что могло произойти, – Что с моей внучкой? Эдже, скажи, что Ясемин родила и всё с ней хорошо? – он предчувствовал беду, но надеялся, что с мужем она под защитой, поэтому все дурные мысли пропускал мимо.

– Родила! Прилетайте первым же рейсом, но никому не сообщайте о своём прилете и не звоните Демиру! – плача в трубку молила Эдже.

– Э-эдже, – недоумевая, вопросил он с запутавшимся языком, – девочка, я-я не понял, что это значит?! – стал маячить туда-сюда.

– Отец Серхат, приезжайте, пожалуйста! – звонок оборвался.

Эдже знала, что у Серхата слабое сердце, поэтому и говорила загадками.

Разговор оставил осадок в душе Серхата, страх от неизвестности.

Он поспешил к кассе и купил билет до Шарджи. Быстро поднял все свои связи, чтобы его встретили в Эмиратах и сопровождали охранники с переводчиком. А также поднял мафию, объясняя, что если разгорится огонь, то жалости ни к кому быть не должно. Они убьют любого, кто захочет причинить вред их господину и его семье.

Сердце стало сдавливать всё сильнее и сильнее, Серхат выпил таблетку. Он собрался с мыслями, всё спланировал на разные ситуации. Это было так, словно смотришь в темноту и не видишь там опасности, но она там есть!

Разбудили ярость Серхата, он вылетел с желанием разгромить, пролить кровь, если дело касается Ясемин.

Глава 14

Ясемин

Я бы хотела быть птицей, чтобы в трудный момент взмахнуть крыльями и улететь далеко, далеко. Да вот только мои крылья сломаны, как и я сама.

Всё внутри меня будто горит, грудь жжёт, а когда открываю глаза, то они болят. В горле пересохло, а дотянуться до графина с водой, просто нет сил. Всё тело ломит, как после изнуряющей работы или как будто по тебе проехал бульдозер и переломал все кости. Как только открыла рот, чтобы подать голос, то даже шёпот не услышала свой. Резкий недуг окутал горло, и в гортани появилась тяжесть, чувство, что проглотила огромный ком, который с трудом проходит, причиняя резь.

В глазах всё ясно, а вот внутренний взор мутный, всплывают разные картинки, которым я не нахожу пока объяснения, но я должна сложить пазл и выбраться с этого лабиринта, иначе лишусь рассудка. В моё подсознание ворвались без приглашения гнетущие воспоминания, они молниеносно ударили в самое сердце, скручивая его в бараний рог. Я в тот час подскочила и всё же осталась в сидячем положении. Голова сразу закружилась и всё вокруг, поплыло медленной каруселью. Стараюсь сделать полный вдох ртом, дабы не задохнуться и не упасть, только грудь рвёт от такого стремления, вызывая ослабленный кашель. Тогда в глухом стоне дышу носом, скользя глазами по неизвестной мне комнате. Желанием стало закричать так чтоб всё испытывающее и причиняющее такую адскую боль чувства в сию секунду вышли из меня, и перестали раздирать грудь, но я не могла подать голос. Вот бы лишиться всех эмоций, забыться, навсегда перестать, что-то переживать потому как это невыносимо.