Служебные будни и любовь оперативника Прокофьева

– Макаров Вадим Сергеевич, – серьёзно сказала женщина.

– Ваши, – устало сказал ей следователь. С такими дамами, как Макарова, Сергею Николаевичу уже приходилось работать. И он знал, что от таких, как эта вдова, можно ожидать чего угодно, кроме искренности и понимания.

– Макарова Маргарита Матвеевна, – ответила она.

– А вы, простите, кто? – глядя на спутника Макаровой, спросил Гончаров.

– А я адвокат Маргариты Матвеены, Анатолий Николаевич Свидрук, – представился адвокат.

– Ну что ж, приступим, – сказал следователь и начал задавать Макаровой те же вопросы, на которые она уже ответила ночью дежурному следователю и оперативнику Прокофьеву.

Макарова давала те же ответы, только на этот раз театрально всхлипывала и утирала слёзы белоснежным носовым платком из батиста. Иногда адвокат добавлял её ответы своими уточнениями и подтверждал, что супруги действительно хотели разводиться, но он, как близкий друг их семьи, уговорил Вадима хорошенько подумать и не торопиться с разводом, на что тот ответил согласием.

Гончаров записывал всё, что ему говорили, особо не доверяя ни адвокату,  ни вдове.

Макарова сообщила, что у Вадима есть дочь от первого брака, которой пока не известно о смерти отца.

– А вот с ней я бы тоже хотел встретиться, – сказал следователь.

– Ну тогда вы ей сами и сообщите эту неприятную новость! – фыркнула вдова и продиктовала Гончарову номер телефона и адрес Эвелины Макаровой.

– А вы знакомы с Тамарой Павловной Зориной? – спросил Сергей Николаевич вдову.

– Не припомню, – с сомнением ответила она. – А кто это?

– Во дворе дома, где проживает данная гражданка и был убит ваш супруг, – ответил ей следователь.

– Так это, наверное, и есть его любовница! – догадалась Макарова.

– Некоторые свидетели говорят то же самое, – рассуждая вслух, сказал майор.

– Так почему вы её до сих пор не арестовали? Где она сейчас? Я придушу её своими руками, – эмоционально воскликнула вдова, изображая руками то, о чём говорила.

– После перенесённого шока гражданка Зорина находится в больнице, как только с ней можно будет общаться, мы обязательно её допросим, – пообещал хозяин кабинета.

– Стерва! Вадика убила, а сама от правосудия в больнице решила скрыться! – с возмущением сказала Макарова.

– Ещё ничего не доказано, Маргарита Матвеевна. Спасибо, что пришли, больше я вас не задерживаю, – дав понять посетителям, что они могут покинуть кабинет, сказал Гончаров. – Подпишите, – поворачивая исписанные листы бумаги Макаровой и адвокату, следователь указал, где поставить подписи, и после того, как за ними закрылась дверь, вздохнул свободно.

Вычеркнув вдову из плана, он дописал слово «дочь» и, глянув на часы, подумал, что оперативник Прокофьев спит сладким сном. Сергей Николаевич решительно набрал номер телефона, записанный со слов вдовы.

– Эвелина Вадимовна Макарова? – услышав ответ, спросил он. – Мне необходимо с вами встретиться… Я из полиции… Извините, но не по телефону…

Они договорились, что он подъедет к Эвелине по домашнему адресу. В конце рабочего дня Гончаров убрал документы в сейф и вышел из кабинета.

На его звонок дверь открыла молодая красивая девушка, вся в слезах.

– Я уже всё знаю! – сразу сказала она. – После вашего звонка я позвонила Маргоше, а она мне сказала про папу! Я не верю! – вновь зарыдала девушка и убежала в комнату.

Сергей Николаевич сам закрыл дверь, сходил в кухню, откуда вернулся со стаканом воды и обратился к Эвелине, которая уткнувшись в диванную подушку, продолжала всхлипывать.

– Выпейте воды, Эвелина. Поверьте, мне очень жаль, но чем раньше мы соберём интересующую информацию, тем быстрее найдём убийцу.

– А что, вы упустили эту девицу? – перестав плакать, спросила девушка.

– Кого вы имеете в виду? – спросил следователь.

– Папину любовницу. В тот вечер, он скорей всего, был с ней, – почти успокоившись, сказала Эвелина.  – Мы днём встречались с отцом, и он мне сказал, что собирается разводиться с Марго и жениться на моей ровеснице. Я очень удивилась, но он так расписал мне достоинства своей избранницы, что я и правда поверила в её честность и искренность.

– А вам известно, как жена вашего отца отнеслась к решению мужа о разводе? – спросил следователь.

– О! Вы не знаете Марго! – ухмыльнулась Эвелина. – Отец сказал, что она закатила жуткую истерику. Ой, постойте, – задумалась девушка. – А вдруг, это Марго его убила? – со страхом в глазах спросила она.

– Мы обязательно докопаемся до истины, – заверил Эвелину Гончаров и, попрощавшись, покинул её квартиру.

Выйдя во двор, Сергей Николаевич взглянул на часы и подумал, что его жена снова будет ворчать, так как он совсем мало времени уделяет общению с сыном, и пока занимается чужими трагедиями, не догадывается, как их сын-подросток проводит своё свободное время.

На следующее утро, во время врачебного обхода, Тамара спросила у лечащего врача, когда её выпишут. Она сильно переживала смерть любимого, и ей хотелось, хотя бы издали, проститься с ним на похоронах.

– К сожалению, я не могу пообещать вам этого в ближайшее время, – спокойно ответил доктор. – При угрозе самопроизвольного выкидыша на ранних сроках стационарное лечение для вас будет самым лучшим выходом, если вы хотите  спасти вашу беременность, – назидательно сказал врач.

– Я вас очень прошу, сохраните мне этого ребёнка, – положив ладони на живот, сказала Тамара и в её глазах заблестели слёзы.

– А вот слёзы вам крайне противопоказаны, – погрозив девушке пальцем, сказал доктор. – Самым главным и основным условием вашего успешного излечения и выведения вас из такого опасного состояния является постельный режим и положительные эмоции.

Глава 5

«Экспертизой было установлено, что смерть Вадима Сергеевича Макарова наступила от попадания пули в жизненно-важные органы, выпущенной из пистолета Макарова, принадлежащего полковнику милиции в отставке Лазареву Петру Савельевичу, украденного у него два года назад. Отпечатки пальцев, оставленные на оружии, совпали с оттисками пальцев Тамары Зориной, которые успел сделать эксперт перед тем, как девушку увезла «скорая»», – читал следователь заключения экспертиз, приобщённых к делу об убийстве.

– Какое роковое совпадение, – с удивлением сказал лейтенант, – гражданин Макаров убит из пистолета Макарова.

– Ирония судьбы, лейтенант, – усмехнулся Гончаров.

– Не верю, чтобы Тамара Зорина имела какое-то отношение к этому пистолету! – уверенно произнёс Дмитрий.

– Ну что ж, надо допрашивать эту Зорину под протокол, – сказал следователь оперативнику. – И если это она застрелила своего любовника, то и охрану придётся выставлять.

– Товарищ майор, разрешите,  я прямо сейчас отправлюсь к ней в больницу и предварительно побеседую? – спросил Прокофьев.

– Отправляйся! – сказал следователь. – А я съезжу к этому отставнику Лазареву, а затем пробью профессиональную деятельность покойного.

Найдя по базе данных адрес Лазарева, Сергей Николаевич отправился к тому домой. Дверь Гончарову открыл сам хозяин,  восьмидесятилетний Лазарев Пётр Савельевич. Узнав причину визита следователя, он пригласил гостя в гостиную, куда следом за ними вошла пожилая дама.

– Познакомьтесь, моя супруга Елизавета Потаповна, – представил хозяйку дома отставник.

– Петя, я вам сейчас чайку организую, –  бодро сказала Елизавета Потаповна.

– Товарищ полковник, как я вам уже сказал, что пришёл по поводу вашего наградного пистолета.

– Неужели всплыл? – с интересом спросил Лазарев.

– Так точно, всплыл, товарищ полковник, на трупе, – серьёзно ответил Гончаров.

– А вот этого я больше всего боялся, – вздохнув, сказал хозяин. – Ведь я заявил о его пропаже ещё два года назад.

Елизавета Потаповна принесла поднос с чайными чашками, вазочками с печеньем и конфетами.

– Угощайтесь, не буду вам мешать, – сказала она и снова вышла из комнаты, оставив мужчин одних.

– К сожалению, тогда ваше оружие так и не было найдено, – сказал Сергей Николаевич, с удовольствием отпивая свежезаваренный чай.

– Но ведь я точно и не знал, когда именно пропал пистолет и не подозревал, кто его мог взять, – растерянно говорил Лазарев. – Но обнаружил пропажу на следующий день после празднования юбилея супруги. А народу в тот день было много. Да и разве я мог подумать на кого-то из своих.

Затем Пётр Савельевич попросил Гончарова рассказать подробности дела, в котором объявился его пистолет, и следователь вкратце рассказал ветерану об убийстве Вадима Макарова. После того, как Сергей Николаевич закончил рассказ, хозяин попросил держать его в курсе расследования и проводил гостя до дверей.

После визита к Лазаревым следователь отправился в офис Макарова, который после смерти  осиротел. Коллектив готовился к грядущим переменам и похоронам шефа. Побеседовав с компаньонами Макарова, Сергей Николаевич сделал вывод, что убийство всё же носит бытовой характер.

Лейтенант полиции Прокофьев уже знакомой дорогой быстро прошёл в палату к Тамаре. На этот раз она была задумчива, но уже без слёз.

– Здравствуйте, Тамара, это вам, – сказал ей Дмитрий и поставил на прикроватную тумбочку коробку с соком, который купил в магазинчике рядом с больницей.

– Спасибо, – ответила она.

– Извините, что снова беспокою вас, – сказал оперативник.

– Вы же говорили, что ещё придёте, – грустно ответила Тамара.

Оперативник раскрыл папку, откуда извлёк чистые бланки и приступил к опросу. Девушка подробно рассказала о знакомстве с Вадимом, об их совместной поездке в отпуск и о том роковом вечере, когда хотела сообщить ему важную и радостную новость о ребёнке. Из её глаз снова тёплой волной полились слёзы, и оперативник, испугавшись, что она может разволноваться, задал вопрос о пистолете. Тамара снова повторила, что взяла его в руки совершенно случайно, ничего не соображая в тот момент.

– Тамара, поверьте, мне жаль, что у вас случилось такое несчастье, и я очень хочу помочь вам, – заверил её Дмитрий и попросил девушку расписаться на каждом, исписанном им, листе. – И ещё, Тамара! Советую вам пока никуда не отлучаться из города, – сказал оперативник, подумав при этом, что непременно встретится с этой девушкой ещё не один раз.

Тамара подписала все документы в том месте, где указал оперативник.

– Да я и сама никуда не собиралась, вот только на похороны, но мне врач не разрешил, – грустно сказала она.

Лейтенант, действительно, верил каждому слову этой печальной девушки с такими удивительными глазами и хотел помочь ей, во что бы то ни стало.

– Поправляйтесь, Тамара! – сказал Прокофьев и покинул палату.

На следующий день состоялись похороны Макарова Вадима Сергеевича.

Следователь Гончаров и оперативник Прокофьев приняли решение незаметно, совместно с фотографом, поприсутствовать на печальной церемонии прощания. Внимательно наблюдая за всеми участниками процессии, они не усмотрели ничего подозрительного. Дочь, поддерживаемая молодым человеком, видимо её женихом, была безутешна, вдова безразлична, компаньоны суетливы.

В назначенный день после похорон, все заинтересованные лица из числа наследников, были приглашены к нотариусу. Тамара тоже была в числе приглашённых, но выполняя запрет врача, присутствовать на этой процедуре не могла, да и особого желания видеться с женой и дочерью Вадима не имела.

После обязательных на этот случай формальностей, завещание было вскрыто и оглашено.

Согласно воле покойного, всё его состояние  делилось между Тамарой и дочерью Эвелиной.

Жене Маргарите отходили квартира, машина и небольшая сумма денег.

Услышав о том, что муж оставил ей малую часть того, что она ожидала получить, Маргарита устроила нешуточную истерику на глазах нотариуса. Она в ярости, который раз обвинила Тамару в убийстве, потому что та наверняка знала о завещании и поторопилась избавиться от любовника, чтобы завладев его деньгами, устроить свою жизнь.

Эвелина, глядя на Маргариту, согласилась, что такое вполне возможно, но вспомнила утверждение отца, что девушке ничего не было известно о его деньгах.

О поведении родственников при оглашении завещания нотариус подробно рассказал оперативнику, после того, как наследники покинули его кабинет.

Возвращаясь в управление, лейтенант Прокофьев подумал, что Тамара ещё не знает о сюрпризе, который ей приготовил Вадим Макаров.

Вечером того же дня в кабинете начальника отдела уголовного розыска  полковника полиции Громова Эдуарда Гордеевича – кряжистого мужчины с седыми висками, состоялось оперативное совещание по делу об убийстве Макарова. Сотрудники по очереди доложили о проделанной работе, и пришли к выводу, что круг подозреваемых слишком мал.

Хоть рассказ Тамары, что она случайно взяла в руки пистолет, не вызывал доверия ни у кого, кроме молодого оперативника Дмитрия Прокофьева, но всё же версия, что она причастна к убийству выглядела очень шаткой.

– Ребята, ройте землю носом, но чтобы это дело было раскрыто! – сказал им начальник отдела.

– А я верю Тамаре Зориной! – убедительно сказал следователю Дмитрий, когда они вышли от начальника.

– А ты случайно сам не запал на подозреваемую в убийстве? – буравя взглядом лейтенанта, спросил тот. – Смотри, брат, чувства в нашем деле плохие помощники! А то отстранят от расследования, что я без тебя делать буду? – с улыбкой добавил Сергей Николаевич.

На следующий день, лейтенант Прокофьев вновь отправился в дом, где проживала Тамара, и снова опросил её соседей, которые в один голос заявили, что Тамара и убийство несовместимы. Когда оперативник уже покидал двор, то столкнулся с мужчиной, выгуливающим собаку.

– Простите, – обратился Дмитрий к нему, предъявляя служебное удостоверение, – а в тот вечер, когда в этом дворе убили мужчину, вы тоже гуляли с собакой?

– Конечно, гулял! – уверенно заявил мужчина. – И меня едва не сбила машина, вылетевшая из арки.

– А вы не припомните, в котором часу это было? – боясь спугнуть удачу, осторожно спросил Дмитрий.

– Как же не помню, как раз вечерние девятичасовые новости начались, да ещё и дождь внезапный, а мне пришлось на улицу выходить.

Лейтенант внутренне ликовал, потому что именно в это время и произошло  убийство.

– Понимаете, моя Катя беременна, – рассказывал хозяин собаки.

– Жена?

– Да нет, сука!

– Что вы хотите сказать? – насупился оперативник.

– Не хочу сказать, а говорю. Катя, вот она, – указывая на собаку, которую вёл на поводке, – это сука дога. Она скоро должна родить. И постоянно просится на улицу по маленькому. Куда же мне деваться?! Одеваюсь и иду с ней на улицу. И вот, она только присела, а тут этот псих! Прямо на нас! У моей девочки от ужаса мочевой пузырь и всё остальное просто развязалось! Вот, гад!

– У девочки, – записывал оперативник.

– Ну, в смысле у суки, – подсказывал ему собачник, – у Кати.

– Вы не рассмотрели его?

– Нет, какой там! – махнул рукой тот.

– Может, номер или хотя бы цвет машины?

– Так уже темно было!

– А куда он поехал, вы заметили?

– На дорогу, вестимо.

– Она выходит на шоссе?

– Выходит, – поскрёб свидетель пальцами свой подбородок.

– Спасибо, вы очень помогли нам, – поблагодарил оперативник.

– Оно, конечно так, но он ведь мог и не на шоссе выехать, а свернуть куда-то во двор, – задумчиво сказал собачник.

– Мог, – вздохнул оперативник, – но всё равно спасибо.

Оперуполномоченный Дмитрий Прокофьев всем своим сердцем и душой проникнувшись к несчастной Тамаре Зориной, во что бы то ни стало, решил доказать непричастность девушки к убийству отца её будущего ребёнка.

Посовещавшись с Гончаровым и Громовым, все трое пришли к выводу, что необходимо тщательно изучить связи вдовы.

Первая, с кем наметил встретиться лейтенант, была Светлана Ильина, та подруга Макаровой, с которой, по словам вдовы, они были в тот роковой вечер вместе.

Прокофьев назначил ей встречу в кафе, и в дальнейшем не пожалел о потраченных деньгах.

– Какой  хорошенький! – воскликнула Светлана Павловна Ильина, едва увидев Дмитрия.

– Оперуполномоченный лейтенант полиции Дмитрий Витальевич Прокофьев, – представился он официально, но глядя на неё, подумал, улыбнулся и сказал, – можно просто Дима.

– Тогда я просто Света, – кокетливо рассмеялась она.

Подошедшему официанту она сразу заказала два пирожных, кофе, ликёр и мороженое с ананасами. Лейтенант, растерявшись, подумал, хватит ли у него денег на оплату счёта, но заглянув в меню, решил, что хватит и заказал себе чай с лимоном. Когда дама быстро съела мороженое с пирожными и приступила к кофе с ликёром, он решился начать беседу.

– Вы давно знакомы с Макаровой Маргаритой Матвеевной?

– С Риткой, что ли?

– Да…

– Сто лет!

– Вам столько не дашь, – решил пошутить лейтенант.

– Спасибо, – сверкнув на него глазами, сказала Ильина, – но лет пятнадцать мы с ней точно знакомы.

– Вы не подскажете, какие отношения у них были с супругом, Вадимом Сергеевичем Макаровым?

– Ой, сначала хорошие, Ритка его в Анталье подцепила. Они там оба раны залечивали.

– Какие раны?

– Душевные. У Вадика жена незадолго до их встречи скончалась, и он всё горевал, а Ритку хахаль бросил.

– Да, грустная история, – поддерживая разговор и приготовившись выслушать и запомнить все сплетни, сказанные Ильиной о подруге, сказал лейтенант.

– Не говорите! Такой сволочь!

– Кто? – насторожился Дмитрий.

– Да хахаль её! Ритка была на третьем месяце беременности, а он жениться, ну, ни в какую! Заставил её аборт делать. Вот, гад! Ритка тогда чуть коньки не откинула, еле выкарабкалась.

– И насколько я понимаю, ваша подруга понравилась Макарову, и он на ней женился?

– Да она его сама охмурила и до ЗАГСа довела. А Вадик с крючка не сорвался.

– А как складывались их отношения после свадьбы?

– Сначала образцово, – усмехнулась Светлана. Вадик с неё пылинки сдувал, все капризы её исполнял.

– А что же случилось потом?

– Потом? – рассеянно переспросила Светлана. – Потом Вадик ребёнка захотел.

– Ну и? – подтолкнул её оперативник.

– А Ритка после того аборта забеременеть не смогла.

– И они стали ссориться? – наводящими вопросами Прокофьев направлял разговор в нужное русло.

– Не сразу. Вадик уговорил её лечиться.

– Она согласилась?

– Да. Но как бы вам сказать, это лечение такое муторное и часто весьма неприятное. Ритке оно в конце концов надоело, и она отказалась. И вот после этого они и стали цапаться.

– Ваша подруга, наверное, очень переживала? – с участием спросил Дмитрий.

– Конечно, переживала, – согласилась Светлана, – но немного погодя, всё же утешилась, – с хитрой улыбкой добавила Ильина.

– В смысле?

– Вы что, молодой человек, не знаете, как женщины утешаются? – томно спросила Светлана.

– Понятия не имею, – улыбнулся лейтенант, – я ведь не женщина.

– Надо думать, – расхохоталась Ильина.

Она опустила голову и уставилась на опустевшую тарелку.

– Может, ещё пирожных? – спросил он.

– Нет, спасибо, я ведь на диете, – грустно вздохнув, ответила собеседница.

Дмитрий едва сдержался, чтобы не расхохотаться.

– Короче, Ритка завела себе любовника! – выпалила Ильина.

– Вот как? И решила уйти от мужа? – с интересом спросил Дмитрий.

– Она что, лохушка что ли? – искренне удивилась Светлана. – Любовник-то для души и других мест, – оценивающе разглядывая лейтенанта, добавила она.

– А муж зачем? – подначивая её глупыми вопросами продолжал беседу лейтенант.

– Наивный вы мальчик, – Ильина смерила его снисходительным взглядом, – для денег.

– Аааа… – протянул Дмитрий, – понятно. И кто же этот счастливчик-любовник?

– Да Артёмка Угольников из «Планеты», – махнув рукой, ответила Светлана.

– Это бар? – уточнил лейтенант.

– Нет, – помотала она головой, – спортивный клуб, мы там себе фигуру шлифуем.

– А в тот вечер, когда был убит муж Макаровой, вы тоже находились с ней в клубе? – спросил Дмитрий.

– Ну, если честно, Димочка, Ритка на днях меня просила подтвердить, что мы с ней до самой ночи были вместе, – неуверенно сказала Ильина. – Но так как я очень хорошо относилась к Вадику, врать не буду. Мы с ней были в клубе, в тренажёрку сходили, затем в душ, ну а после, я уехала домой, а она со своим Артёмом осталась.

– Спасибо вам большое, Светлана! – Дмитрий подозвал официанта, расплатился и поднялся из-за стола.

– Вы уже уходите? – протянула она разочарованно.

– Да, простите, служба.

Выйдя на улицу, Дмитрий Прокофьев вздохнул с облегчением. Он вспомнил, что еще, будучи стажёром во время обучения в Центре профессиональной подготовки, посетил  музей МВД их края, и тогда его внимание привлёк плакат советских времён «Болтун – находка для шпиона!». В случае со Светланой Ильиной, она оказалась болтушкой – находкой оперативника.

Когда Дмитрий вернулся в управление, в дежурной части ему сообщили, что его искал мужчина, назвавшийся Кудряшовым Валерием Леонидовичем.

– А он не сказал, кто такой и зачем я ему понадобился? – спросил Прокофьев.

– Не сказал, но телефон оставил, – протягивая в окошко записку с номером телефона, ответил оперативный дежурный.

Войдя в кабинет, лейтенант сразу же набрал номер, указанный на листочке.

– Валерий Леонидович Кудряшов? – спросил Прокофьев, как только ему ответили на звонок. – Оперуполномоченный лейтенант полиции Прокофьев, – представился Дмитрий. – Мне передали, что вы искали меня.

– Да, искал. Я близкий друг Макарова Вадима, и у меня есть, что сказать полиции.

– Где мы можем встретиться? – заинтересовавшись, спросил оперативник.

– Я могу подъехать к вам или вы ко мне, – ответил Кудряшов.

– Лучше я к вам, – сразу согласился лейтенант, – сегодня вечером часов в восемь вас устроит?

– Вполне, – согласился на встречу Валерий Леонидович.

– Диктуйте адрес, – попросил Прокофьев.

Лейтенант приехал к Кудряшову в назначенное время и хозяин сразу же пригласил его в гостиную, где уже был накрытый к лёгкому ужину стол.

– Вы ведь прямо с работы, – сказал Валерий Леонидович.

– Спасибо, не откажусь, – смущаясь, ответил лейтенант.

Хозяин проводил лейтенанта в ванную, где тот вымыл руки и вернулся в гостиную.

– Выпьете? – взяв в руки бутылку водки, спросил хозяин.

– С этим у нас строго, поэтому, откажусь, – ответил Дмитрий. Он дал хозяину возможность выпить и закусить и только после этого приступил к разговору.

– Так о чём вы хотели поговорить со мной, Валерий Леонидович? – спросил оперативник.

– О Маргарите Макаровой, жене Вадима, – ответил хозяин.

– Я вас внимательно слушаю.

– Мне эта шалава не понравилась сразу, – с грустью в голосе сказал Кудряшов.

– Почему шалава? – с интересом спросил лейтенант.

– Да на ней это было написано крупными буквами, – отмахнулся Кудряшов, – но Вадика она сумела заманить в свои сети. Он даже особо и не трепыхался. И всё у них шло гладко, пока…

– Что пока?

– Пока Вадим не захотел детей, и Ритка не призналась ему, что иметь их не может.

– А дальше?

– А дальше дорогие клиники и всё подобное…

– Их постигла неудача?

– Можно и так сказать, Марго не захотела продолжать лечение. Вадим замкнулся в себе, начались ссоры. Однажды он заподозрил, что она ему изменяет и нанял детектива. Ну и тот  через некоторое время, блестяще отработав свой гонорар, представил подробный отчёт с приложением снимков и видео.

– И кто же оказался любовником Маргариты Макаровой?

– Некий Артём Владимирович Угольников, молодой жеребец – тренер из спортклуба, куда Ритка регулярно наведывалась.

– Понятно. А Маргарита знала, что муж её разоблачил? – с интересом спросил оперативник.

– В эти дни я много думал об этом убийстве, – медленно произнёс Кудряшов. – В тот день, когда Вадим со своей Тамарой вернулись из отпуска, он позвонил мне и рассказал, что твёрдо решил развестись с Маргаритой, чтобы жениться на этой девушке, но когда сказал об этом жене, она заартачилась. Ну, он ей и намекнул, что знает её секрет.

– Большое вам спасибо, Валерий Леонидович, за информацию и за ужин, – сказал оперативник, заметив, что хозяину больше нечего добавить к своему рассказу.

– Не за что, лейтенант. Вы только не спускайте это дело на тормозах, – с мольбой в голосе попросил Кудряшов, когда лейтенант покидал его квартиру.

– Не спустим, – заверил его оперативник.

Лейтенант вышел на улицу и с наслаждением вдохнул свежий воздух. Смутные очертания сумерек медленно подбирались к городу, далеко на горизонте в тёмно-бирюзовых отсветах мерцал огонёк, то ли звёздочка, то ли спутник. Дмитрий вспомнил, что родители уже который раз просили его приехать на дачу. Нет, не работать, а просто навестить их. Они с середины весны до середины осени жили за городом. На их участке был небольшой уютный домик с печкой, которую нужно было топить дровами. В детстве Дмитрий любил смотреть, как отец рубит поленья, потом несёт их в дом, укладывает в печь и растапливает её. Оранжевые языки жадно лижут их, и при этом танцуют то ли аргентинское танго, то ли шаманский танец…