Амир

– Я очень сильно торопилась, не закончила дела до конца. Ушла после обеда, чтобы успеть купить отцу подарок. Оставила всю работу на сегодня, а когда пришла у меня не оказалось бумаги для распечатки договоров.

Она говорила это очень эмоционально, и я изо всех сил старался делать вид, что внимательно слушаю её, а не просто восхищаюсь. Я слушал внимательно, подперев голову рукой, будто на ее выступлении. Поведение Айны тоже добавляло атмосферности: она стояла, разглядывая окружение, иногда кидая взгляд на меня и держа руки за спиной.

– Канцелярские товары привезут только ближе к обеду, – говорит она, – а мне нужно все сделать до прихода Гаухар. Точнее, я всё сделала, осталось распечатать. Когда Гаухар придёт, она должна увидеть отчеты на столе.

– Понял, – ответил я, – тебе нужна бумага. Вот, возьми.

Я достал пачку бумаги из ящика. Она мило поблагодарила и буквально побежала на свое рабочее место. «Какая же она все-таки милая и хорошая девушка», – подумал я с улыбкой на лице, пока не зашёл мой шеф и не сообщил о срочном совещании.

Я вошёл в кабинет, сел за стол и начал смотреть на Рустама Амановича. За все время, что я работал с ним, я легко научился различать его настроение. При взгляде на него я сразу понял, что это совещание не столь уж и срочное, скорее, обычная интрига. Рустам Аманович любил испытывать сотрудников, задавая провокационные вопросы. Он часто ставил их в ситуацию, где они должны были выбрать: следовать правилам или быть чуть гуманнее, руководствуясь не только юридическими нормами, но и моралью. Так он определял качества сотрудников, делив их на мягких и жестких.

Сам он был человеком мягким – жил в деревне, держал хозяйство и скотину. На вид шеф казался обычным деревенщиной, но на деле был невероятно образованным человеком с широким кругозором.

В пять минут десятого мы со всем коллективом уже собрались в его кабинете: я, Бахыт, кассир Айла, аналитик Султан и водитель дядя Сергей. Второй помощник Зейнеп отсутствовала по причине болезни.

– Значит так, – сказал твёрдым голосом Рустам Аманович, – сегодня четырнадцатое декабря. Нам нужно украсить отделение и купить ёлку. Наша компания выделила на это деньги.

– А сколько выделили? – спросила бахыт.

– Столько, сколько нужно, – ответил начальник, перекинув взгляд на остальных. – Айла и Амир, берите нашего водителя Сергея и отправляйтесь за всем необходимым. – Айла, ты, как кассир, должна распределить деньги. Вы не должны превышать этой цифры. Он сорвал стикер, написал сумму и протянул листочек Айле.

– А деньги взять с кассы?

– Конечно, нет, Айла. Ты что, не знаешь, как это происходит? Берёшь реквизиты продавцов, делаешь счёт-фактуру, а наша уважаемая компания перечислит им деньги на банковские счета. Главное, не превышать ту сумму, которую ты видишь на листке. И помните, мы будем украшать офис, а не вашу гостиную. Как только мы собирались встать, он добавил:

– Я надеюсь на ваш профессионализм.

Торговый дом, по которому мы шли, был полон новогодних украшений. Айла выбирала, а я нес пакеты. У меня не было настроения – я был зол, что именно меня выбрали для этих покупок. Фраза «надеюсь на ваш профессионализм» просто бесила. А где же его профессионализм?

Он отправил нас с Айлой, потому что мы самые младшие в коллективе. Понимаете, он не рассчитывал на наш профессионализм. Мы не самые креативные, та же Бахыт имеет опыт в дизайн-оформлении. Я был зол, ведь сегодня планировал позвать Айну на обед, когда зашёл бы за бумагами для работы моего друга. А вот Айле поручение шефа было в радость. Она была в полном восторге от того, что не придётся весь день торчать на кассе. Подпевая и чуть ли не приплясывая, она ходила и подбирала украшения. Глядя на неё и на её радость, я злился ещё больше. Бесили эти дурацкие вопросы, ей богу:

– А что, если мы повесим это на вход?

– А что, если эту штуку поставим на твой рабочий стол? Тогда все подумают, что ты веселый парень, а то совсем какой-то хмурый.

Без сомнения, я нравился ей – это было очевидно уже давно. Она призналась в этом по пьяни Зейнеп, а та рассказала мне. Но она не в моем интересе: слишком навязчивая, да ещё и дурочка. Всё, что она делает, так это сидит за кассой и смотрит сериалы. А когда я начинаю шутить, даже если шутка не совсем смешная и предназначена для другого, она громко хохочет и закрывает рот руками.

Такое ощущение, что у неё очень давно не было секса, поэтому она нарочно так орёт, чтобы её заметили.

– Дядя Сергей умрёт от старости, пока дождется нас, – не сдерживаюсь я и говорю это Айле. Она снова громко рассмеялась. Хотя это была не шутка, а явный намёк на то, как долго она совершает покупки. Лучше помалкивать и сохранять лицо безразличным. Знаете, я всегда относился к ней равнодушно, но эта дурочка продолжает пытаться привлечь мое внимание. Возле нее я могу шутить грязно и пошло, говорить на всякие гадкие темы . Ей это странным образом нравится. Я всем видом даю понять, что она мне не интересна, но это не действует.

А вот что касается Айны, здесь всё наоборот: я показываю, что она мне нравится, веду себя вежливо, грамотно подбираю слова, чтобы не обидеть или чтобы она не подумала обо мне плохо. Печально осознавать, что искреннее общение ни к чему не приводит, и, на самом деле, к девушке надо относиться слегка наплевательски, чтобы ей понравиться. Так почему же все книги и фильмы говорят нам что девушек нужно добиваться? В голове начали мелькать персонажи из разных фильмов: как они делают безумные вещи ради любви, жертвуют чем-то или собой. Стоит ли доверять поп-культуре, художественному вымыслу, фантазиям сценаристов? Молодёжь растёт на фильмах, подражает своим кумирам и мечтает, чтобы у них тоже было «долго и счастливо». Но в реальном мире это не работает. Зачем парням прикидываться рыцарями на белом коне, если на самом деле нужно просто быть мудаком. Девушки таких называют «плохие парни».

В офис мы, конечно же, приехали после обеда, мои планы на свидание с Айной разбились вдребезги. Дядя Сергей, как всегда, сидел у двери на стульчике, где обычно располагаются наши клиенты. Куртку он не снимает никогда: максимум – только расстегивает молнию до середины. А вот кепку снимает, когда заходит в помещение. Ей-богу, лучше бы не снимал – на голове у него всегда жирные и обросшие волосы, да ещё и мокрые от пота, ведь в машине он её тоже не снимает. На его голове всегда остаётся след от этой дурацкой шапочки.

Бахыт в своём репертуаре насиловала телефон, общаясь с клиентом. Как она это делает? Нет же никаких пауз, точек или запятых. Как клиенты успевают ей отвечать или задавать вопросы? Рустам Аманович сидел у себя в кабинете, явно показывая, что занят. Лишь Айла была счастлива и надоедала мне.

– Вот сюда поставим ёлку? – спрашивает она.

– О, классная идея! – отвечаю я, хотя, по правде, мне плевать. Я думаю об Айне и о том, что мы должны были сегодня обедать вместе.

Но Айла есть Айла, и она не даёт мне остаться наедине со своими мыслями.

– Мне кажется – говорит она, – ёлку лучше поставить вот сюда, – и сама пошла на место, встав туда, как первоклашка на линейке. Дядя Сергей глубоко вздохнул. Видимо, она его тоже раздражала. Он положил кепку на лицо и откинулся на стуле, пытаясь вздремнуть. Но тут вышел из кабинета Рустам Аманович, и все резко выровнялись в позах, кроме Бахыт – она была поглощена разговором.

– Коллеги, внимание! – произнес шеф. Все затихли, и Бахыт тоже. Из-за монитора показалась сонная голова Султана. – Мне нужно срочно уехать по делам. За старшего – Бахыт, Айла, скинешь отчёт. Амир, закроешь офис и заберешь ключи. Закончите украшать, а потом можете быть свободны. Сергей, вы со мной.

Водитель, кряхтя и пыхтя, встал и вышел недовольно. Он, наверное, тоже хотел пораньше домой. Я совершенно не хотел помогать в украшении и был зол: если моим планам не суждено сбыться, то и эта дурочка домой раньше не уйдёт.

– Пойду покурю – говорю я Айле и выхожу на долго, пусть мучается.

Когда я вернулся, всё было почти сделано, и на удивление, очень мило. Явно к этому приложила руку Бахыт.

– Амир, – обратилась она, – сможешь подвезти меня до дома?

– Конечно.

– А меня? – втиснулась Айла.

Хотя она живёт в другой стороне.

– Да, хорошо – говорю, – мне же по пути.

Она снова громко рассмеялась. Ей нравится, когда я язвлю. Ей всё нравится во мне. Вот бы и Айне так нравился.

Дома, за чашкой чая и парой выкуренных сигарет, я вспоминал случай в "Гулливере". Та проститутка не выходила у меня из головы, точнее, две её фразы. Первая: «Ты никогда не будешь с ней». Вторая: «Я могу тебя многому научить».

Первая меня пугала больше всего. Сколько времени прошло с тех пор, как мне нравится Айна, а я не продвинулся в общении с ней ни на йоту. И если быть честным, всё этим и закончится, если не совершить кардинальные изменения.

Вторая внушала надежду. Ведь действительно, кто, как не другая девушка, лучше понимает как с ними обращаться?

Идти за помощью к другим девушкам в коллективе было нельзя: начнутся сплетни и будут задеты чувства Айлы. Была безумная идея – найти ту шлюху и расспросить её. Может, действительно даст хороший совет, который приблизит меня к моей любви. Вот вам и безумный поступок из кино – кто ещё на такое пойдёт? А если она не захочет – терять мне нечего. И появились слова у меня на губах: «кардинальные изменения».

Глава 3

Я стоял у входа в "Гулливер", курил сигарету и размышлял о том, насколько я в отчаянии, что пришёл искать ту проститутку, которую когда-то прогнал и, конечно, презирал. Я даже не был уверен, что найду её здесь, но сердце подсказывало обратное.