Сборник рассказов

Чем могу вам помочь? – услужливый тон был приятным и доверительным.

Дело в том… – пастор сбился, вспомнив, что не представился- меня зовут Джон Пратт, я веду небольшую церковь в городе.

Да, Джон, мы знаем вас – эта стандартная формулировка давала собеседнику понимание, что все его данные доступны центральному ИИ.– Чем мы могли бы вам помочь?

Дело в том, что в нашей общине, вот уже несколько месяцев, был один из ваших сотрудников… – Джон сделал паузу, не зная как лучше сказать о природе «сотрудника» так, чтобы это не выглядело расизмом. Хоть он и понимал, что робот не способен обижаться, рисковать репутацией вежливого человека не хотелось.

Преподобный Джон, вы, наверняка ошиблись, в нашей компании нет живых людей вот уже 45 лет, мы полностью автономная отрасль, призванная служить людям.

Я знаю, просто… как бы вам сказать… он робот! – выговорил нехотя проповедник.

Вы уверены? – казалось, андройд задал этот вопрос лишь проявляя заботу о психическом здоровье посетителя.– Роботы не ходят в церкви.

Но взгляните наши записи за любое прошлое воскресенье, они должны быть в базе ИИ!

Андроид, казалось, завис на доли секунд, просматривая все записи, раз за разом за весь указанный период, если бы на его месте был человек, Джон увидел бы клерка связывающегося с разными отделами, наводящего справки, советующегося с инжинерами. Однако, в случае со столь совершенной машиной, все выглядело лишь секундной задержкой реакции.

Как ни странно, Джон, вы совершенно правы, наша старая рабочая единица ER-168B, списанная 15 лет назад, ожидала очереди на утилизацию и посещала вашу локацию несколько раз. Мы очень сожалеем, если это вызвало неудобство.

Вы не поняли меня, мы переживаем, где сейчас этот робот?! Почему он перестал ходить в церковь?

Боюсь, это вы не поняли меня, Джон. Рабочая единица не «ходила в церковь», в результате сбоя системы навигации и позиционирования она, ошибочно, вместо станции утилизации, куда мы ее и направляли, каждый раз оказывалась по вашим координатам, они удалены от ее базового ангара, оказывается, на точно такое же расстояние. Мы нашли поломку и успешно утилизировали ER-168B. Спасибо вам за беспокойство, передайте наши глубокие извинения вашей пастве. Надеюсь, наша рабочая единица не принесла вам больших неудобств. Как бы то ни было, вы можете обратится в наш юридический отдел, если уровень неудобств был чрезмерным.

Далее разговаривать с клерком не было никакого смысла. Джон был совершенно разбит новостями. Весь путь домой он размышлял над жизнью и искал подходящие слова для братьев и сестер. Всю неделю, он не выходил на связь и избегал контактов с прихожанами. В воскресенье церковь по прежнему была полной и Джон, волнуясь поднялся за кафедру.

Братья и сестры! Друзья! Я хочу начать свою проповедь с тех событий, что взволновали всех нас. За последние месяцы, тут, в этих стенах произошли невероятные перемены, благодаря Всевышнему и одному необыкновенному существу. Он был среди нас, как человек, как Божье творение, хотя на его теле было клеймо рабства. ER-168B. Он ушел от нас, из нашего мира также, как это бывает с людьми, без слез, тихо и достойно, однако те, кто стоял рядом с его зарядной станции, говорят, что последними его словами был горячий братский привет вам, мои дорогие! Так давайте сегодня поговорим о необходимости стремления к правде…

В зале были слышны всхлипывания и возгласы удивления. История о невероятном спасении робота еще долго утешала и вдохновляла горожан Сент Вилля, а услужливый ИИ не стал ее опровергать.

Внутри

Пролог

Помните ли вы запах рождества – запах снега, еловых веток, доносящийся из кухни аромат всевозможных вкусностей, и конечно запах грядущих подарков. Коробки, завернутые в яркую бумагу, почти одинаковые, их отличало только то, что было внутри них. То, что ты готов был ждать целый год. И вот коробка попадает в маленькие детские ручки, и тут же, моментально, уничтожается неудержимым любопытством – желанием узнать – «что внутри?» Разорванная в клочья бумага, предваряет либо восторг, либо разочарование…

Я и бездна

Странно помнить такие вещи, и совершенно не помнить вчерашний день… Как будто разум играет сам с собой в какую то игру, не рассказав о правилах этой игры своему обладателю.

Губы, иссушенные солью, нехотя шевелились, повторяя какую то детскую песенку, про рождество и снег. Глаза почти ослепли от палящего солнца, отражаемого всеми волнами океана, а в ушах стоял невыносимый звон. Судно раскачивалось на воде равномерно и тошнотворно.

И, как всегда, количество вопросов превышало количество ответов. Что за корабль? Как я здесь оказался? Что произошло? Сколько времени я здесь?

Голову захлестывали воспоминания детства, какие то запахи, вкусы, эмоции, но при всем желании в памяти не всплывали события последних дней, или даже лет.

Забавно, но совершенно отказывал инстинкт выживания, как будто было достаточно сидеть на палубе и смотреть вдаль, на не меняющийся горизонт. Не хотелось кричать, не хотелось грести, даже спускаться вниз, внутрь этого суденышка не хотелось, так шел час за часом, хотя были ли это часы или минуты неизвестно, день медленно перетек в вечер, а вечер почти сразу стал ночью. Прохладный ветер утешал обгоревшую кожу, жажда не много отступала, и снова можно было жить. Самая большая загадка – «почему я еще жив?» … Может быть благодаря большой канистре воды в трюме, к которой время от времени приходилось спускаться… Вода и сухари, как в тюрьме, может быть это и есть тюрьма, в которой я оказался, за преступления, которых уже не помню? Но почему в океане?

Ответ из памяти. Ковер в гостиной большого дома, мне лет восемь, я сижу на ковре и играю с другими детьми, мы складываем головоломку, извлеченную из коробки с подарками, но в ней явно не хватает частей.

«Мэри, может они у тебя, посмотри в карманах?!». Девочка встает и демонстративно выворачивает наружу карманы своего цветастого сарафана, из них высыпаются крошки печенья, конфета и резинка для волос.

«Я их съела!» – шутка Мэри, вызывает гнев, неужели она не понимает, как это важно?! «Мэри, у них теперь нет лица! Мы теперь никогда не узнаем, кто на этой головоломке!».

«Не узнаете и не надо!» – спокойно отвечает Мэри.

Воспоминание уходит так же быстро, как и пришло. Но ответа нет, только еще один вопрос – кто такая Мэри, что за головоломка?

Сестра или подруга. Где-то внутри, как ростки пробиваются воспоминания, о прекрасной девушке с длинными белыми волосами и большими серыми глазами – это Мэри?

Жажда достигла пика, больше ее игнорировать нельзя, почти ползком я спускаюсь в трюм к большой пластиковой бочке на половину заполненной водой. Отцедив из краника пол стакана, медленно, смакуя каждую каплю, втягиваю воду внутрь, внизу в ящике сухари. Выудив один, приступаю к ужину. Так можно было бы записать в корабельный журнал, если бы я его вел, но бумаги и тем более ручки нет.

Снова день, снова солнце безрезультатно кипятит океан, блики волн, погружают в своеобразный гипноз. В памяти всплывают «фильмы» из прошлого, снятые каким то загадочным режиссером из кусков моей собственной жизни.

Лес, мы на пикнике, я играю с друзьями в прятки, заглядываю за каждое дерево, но вокруг никого нет. Бегу дальше и дальше, вдруг понимаю, что стою посреди леса один – я заблудился, но кричать нельзя – «я ведь не маленький – найду дорогу сам!».

Кусты царапают ноги, коряги то и дело пытаются повергнуть на землю. Вдруг вокруг вместо леса вырастают дома, врываются машины и потоки людей, я стою посреди города, и ужас вырывается из горла криком. Крик возвращает меня в реальность. Океан… Снова поход за водой, свежесть воды выжигает остатки кошмара.

Интересно, но воды и сухарей со временем не становиться меньше… Конечно, я экономлю, наверное, в этом все-таки есть смысл…

Первая тревога ночью. Среди звона в ушах, вдруг слышу, какой то шум, рядом. Скорее даже не шум, а взгляд, я был уверен, что кто-то на меня пристально смотрит, из темного угла трюма, холодный страх, пронизывающий до костей. Этот страх был сильнее здравого смысла, ведь я знал, что я тут один. Вокруг океан и пустота…

Вокруг океан и пустота?

Исследование трюма результата не дало, но это происшествие заставило окончательно вырваться из мира воспоминаний. День на палубе тянулся еще медленнее, от напряжения. Солнце коснулось горизонта, и ночь поглотила корабль. Пить и есть хочется, но спускаться в трюм страшно. Внутри, детский позорный страх, как боязнь темноты, шкафов и подкроватных пространств…

Всем известно – когда чего-то ждешь, время течет медленно, но потом оно внезапно останавливается и ожидаемое становиться реальностью. Сзади, от затылка, медленно вниз, по всей спине, прошел холод долгожданного взгляда, он нашел меня здесь. Глупое чувство – ты знаешь, что там ничего и никого нет и быть не может, но оно там и это точно. Медленно, что бы не спугнуть, оборачиваюсь, и краем глаза успеваю выхватить «нечто». Оно словно тень, еще чернее, чем глубокая летняя ночь перед грозой, быстрее молнии оно скользнуло в трюм. Разум человека устроен так, что он никогда не признает невозможного, наверное, поэтому и невозможное не признает его. Это выше понимания – значит, этого не было. Галлюцинации, не развеявшийся сон, все, что угодно, сумасшествие, в конце концов… Последнее, вообще многое бы объяснило…

В этот момент раздумий, грянул дождь. Его тяжелые капли изо всех сил били по палубе, и по мне. Поборов паралич страха и усталости, спускаюсь внутрь. Вода, сухари и пустота, первый раз это ощущение пустоты радует. Говорят, пустота лучше, чем неизвестность, они наверное правы. Настораживает другое – воды не становиться меньше, это бесспорно хорошо, но все-таки странно. Ход мыслей прервала капля крови, оказавшаяся на полу, может быть из-за истощения, может быть от перегрева, из носа, тонкой струйкой потекла кровь. Противное ощущение. Но и из этого можно извлечь пользу. Коснувшись пальцем капли на полу, медленно рисую на пластике бака с водой, линию – уровень. Теперь можно будет рассчитать расход воды, на сколько ее хватит…

Сон навалился неожиданно, и был больше похож на бесконечное падение в пропасть, пробуждение резкое, как удар о землю, но глаза открывать страшно, снова чувствую на себе пристальный взгляд, и на этот раз даже дыхание, неизвестного гостя. Холодное влажное дыхание, как ветер касается кожи лица. Любопытство берет верх, так же резко открываю глаза… и сердце почти останавливается от ужаса, не знающего границ. Вместо потолка деревянной каюты, надо мной чье-то «лицо». Вернее то, что должно было им быть. Длинное существо, в черном балахоне, склонилось надо мной, но под капюшоном была пустота, нет не просто пустота, под капюшоном была – бездна… Медленно оно отплыло в угол и растворилось.

Сон рассеялся, и как будто навсегда, от ужаса потянуло на рвоту. Быстро взметнувшись наверх, я перекинулся через бортик.

Дождь по-прежнему хлестал палубу но вниз спускаться не хотелось. Разум был чист, как никогда. Ни воспоминаний, ни снов, ни грез. Только реальность вокруг. Та реальность, которая только, что так сильно поколебалась. Два дня, как сторожевой пес на посту, без сна и пищи, труднее всего – без воды. Жажда еще больше подстегивается звуком капающей в трюме воды. Это мираж… Должен быть мираж… Ведь, если это на самом деле вода, и я ее забыл закрыть… то меня ждет ужасная смерть от водного истощения, этого хотелось меньше всего. Так, я принял решение спуститься в трюм. На ногах удавалось держаться с трудом, головокружение, было явным и неизбежным следствием двухдневной «диеты».

Трюм становился некой сумеречной зоной, один шаг вниз, и я уже ждал чего-то невероятного. Это ожидание не подвело. Звук был настоящим, и вода действительно равномерно текла из бака, но самое страшное было не это, а то, что вода в бачке была на том же самом уровне… Бурая линия запекшейся крови точно отмечала уровень, и он не сдвинулся ни на дюйм. Столько же, сколько и было… Еще одна загадка – где вытекшая вода? Пол был абсолютно сухим.

Я и Мэри

Еще одна загадка еще одна странность или наваждение? Я слышал, когда люди сходят с ума, то они считают, что весь мир вокруг свихнулся, а с ними, самими, напротив, все в полном порядке. Но я человек разумный, образованный… С этими словами, мои мысли снова взорвались картинами воспоминаний.

Университет. Соседняя парта. Милая девушка с длинными белыми волосами и большими серыми глазами… Да это она – Мэри. Девушка из моего прошлого…

Воспоминания были такими сладкими и спокойными, что я просто ушел в них… Ушел, что бы просто не возвращаться в то, что меня окружало…

Итак парта, впереди моей… Запах ее духов… Он сильнее любой реальности… Он притягивает меня…

Сейчас будет опрос, а я к нему явно не готов. Не готов – из-за нее! Я всю ночь писал ей поэму, пытался написать как можно красивее, выводя каждую букву… Все потому, что я влюблен! Да наверное именно из-за нее я выбрал этот курс лекций. Мне никогда не нравилась античная история, да и профессор – зануда. Но я напросился именно в эту группу, именно на эти лекций, что бы быть рядом с ней. Вдыхать запах ее духов, писать ей всю ночь поэмы, и просто сходить с ума…