Дочь моей жены

– Господин Дубровский, – обращается он ко мне с суровым тоном в голосе. Да, я уже понял, что нарушил правило, прикоснувшись к девушке без защиты и тем более оставил сабмиссив в комнате одну, не завершив сессию.

– Это ее наказание, – отчеканил, и смотритель понимающие кивнул. Не такого конца я хотел, но последняя эмоция Виктории добила меня и словно пробила броню, которой я себя огораживал все эти годы. – Приведите ее в порядок и отвезите домой. Все расходы на мой личный счет.

– Хорошо, – кивнул смотритель и возвратился на место к стеклянной затемненной стене, где за ним до сих пор была девушка.

ГЛАВА 5

Виктория Вознесенская

Что это было? Пронеслось первое, как только Дубровский оставил меня одну, все еще с зажимом между ног. Низ живота ноет от сорванного оргазма, который вот-вот готов был взорваться внутри меня, и окутать этим замечательным ощущением полета. Но Костя решил все-таки отомстить. Я до сих пор чувствую, будто его член, все еще касается меня там, а ведь я так надеялась на продолжение. Знаю, глупо. И глупо было надеяться, будто этот мужчина способен разглядеть во мне женщину – жаждущего его уже не первый год. Но вскоре он станет мужем моей матери, а значит и смысла нет пробивать его броню. Я облокотилась о свои колени, затем развела их по разные стороны, даже не заметила, как начала плакать, осторожно разжала зажим. Из-за мужчины, из-за всей ситуации, которая теперь будет всегда перед моими глазами. Искры полетели из глаз, и это была настоящая боль, не та, что я была готова ощутить, находясь в экстазе. Наказал. Дубровский знает, что теперь я долго не подойду к них, постоянно вспоминая последствия от неудовлетворения. Быстро свела ноги вместе, заглушая новый поток слез от неизвестности. В нашей комнате… Осеклась. В этой комнате все еще витает аромат мужских духов, смешанных с запахом возбужденных тел. Константин даже сумку свою не забрал, вылете, будто ошпаренный, но что пошло не так. Кое-как встала на свои ноги – они дрожали. Мне почему-то стало стыдно, и я прикрыла грудь одной рукой, а другой свое естество, хотя, что может увидеть мужчина за стеной.

– Твою мать… – простонала, подходя на ватных стопах к стулу. Мои вещи были разбросаны повсюду. Наклонившись, подняла лосины, быстрыми движениями натянула их, затем уже топ, который лежал на кровати. Встряхнула головой, чтобы волосы немного приняли объем. Вытерла свои слезы – предатели, ведь я не собираюсь расклеиваться из-за мужчины, к которому неравнодушна.

– Вика? – меня окликает Вера, вошедшая так бесшумно в помещение. Я тут же обернулась к ней лицом, и девушка обняла меня, выражая свое сочувствие. Теперь весь клуб прознает об инциденте – уже повторном, черт возьми, и меня точно лишат доступа в него. Чертов Дубровский!!!

– Все в порядке, – отвечаю, и немного отстраняюсь от Веры. Улыбаюсь, хотя получается слишком тяжело, но все-таки подруга кивает в ответ и просит пройти с нем. У меня сердце ухнуло вниз, потому как я подумала, что теперь состоится разговор с хозяином клуба. Но – нет. Вера и Саша, который встретил нас у черного выхода, проводили меня к вызванному такси, и не говоря ни слова посадили на заднее сидение. Я хотела было возразить, но, глядя на себя в зеркало заднего вида, поняла – смысла просто нет. Я разбита. Я в гневе, и попадись мне под руку прямо сейчас Константин, точно ударила бы мужчину по лицу за такое издевательство.

– Позвони, как доберешься до дома, – обнимая меня, Вера шепчет у уха. Саша в это время дает четкие указания водителю, и затем записывает номер машины. Как истинный Дом, он оберегает своих сабмиссив, пусть я ею не являюсь для него.

– Хорошо, – согласно киваю, отстраняясь. – Моя сумочка, – спохватилась, но Вера указала на пассажирское сидение, и я обернулась, увидев ее лежащую рядом со мной. – Дубровский выставил меня? – сухо задаю вопрос, искоса посматривая в сторону Шурика. Он сделал вид, что не слышит наши женские сплетни. Вера сжала в тонкую полоску свои красные губки, не выдавая своей злости наружу. Но я хорошо знала свою единственную подругу, и могла судить, что я попала в точку, догадавшись. – Ясно. – И добавить больше нечего.

– Вика, – теперь настала очередь Саши. Он был очень высоким, и относительно Веры, это казалось настолько неестественным, видеть пару, у которой такая разница в росте. Ведь обычно люди выбирают для себя более удобную вторую половинку, но все это, конечно же, предрассудки. Даже хмыкнула своей мысли. Но все свое внимание направила на Дома Веры. – То, что сегодня произошло, – начинает он, и в его тоне я слышу недовольство. Он нахмурился и напрягся, – это не по этикету, но… – глядит прямо мне в глаза, и я замечаю усмешку, – на его месте я бы с Верой поступил точно так же. – Вера ахнула, а я рассмеялась. Ну конечно, мужчина всегда поддержит своего собрата, тут и сказать нечего.

– Я поняла, Саш, – улыбнулась, наверное, только сейчас получилось искренне. – Удачи, вам, ребята. – Помахала рукой, захлопывая дверцу машины. На улице даже ночью было слишком светло из-за фонарей и сверкающих табло. На одном из них я заметила крупным планом Дубровского. Мужчина стоял прямо, сложив руки на груди, зоркий, чуть прищуренный черный взгляд, немного задран подбородок – весь из себя, слишком волевой, но сразу дает понять, кто тут главный. И надпись: «Следуй за мечтой, потому что она бывает слишком капризной. Мечта – это бизнес, а бизнес – это возможность». И тут в моей голове пронесся эпизод, пару годичной давности. Отец только начал совместный проект с Константином, и оба мужчин долго и упорно искали слоган для своего старта. Они искали способ показать всем своим конкурентам, что нацелены на результат, даже если придется переступить через них самих. Я хохотнула, несмотря на свое поганое настроение, ведь мой папа был воодушевлен Дубровским. Все разговоры по вечерам были только о нем. Какой он умный, гений в своем роде. И, как папе повезло уболтать того стать компаньонами. Вложения в общий проект 50/50, как и руководство над ним. Но новатором идей, конечно же, выступал Костя. Папа готов был заглядывать ему в рот, только чтобы Дубровский продолжал генерировать для него прибыль. И ведь компания отца в то время взлетела в международных рейтингах, а вслед за ним и Костя. На каждой глянцевой деловой обложке его лицо, на каждом бульварном журнале, он и его очередная пассия. Я вообще удивлялась, когда она находил на них время, черт возьми. Я им восхищалась. И, кажется, продолжаю, но после сегодняшнего, долго не смогу посмотреть в глаза Дому, который почти разрушил меня для себя, и ведь я сама этого безумно хотела.

Такси остановилось около массивных железных ворот – возле моего дома. Вышла охрана, чтобы проверить документы, а, увидев меня на заднем сидении, тут же раскрыли ворота, и те разъехались, впустив нас внутрь. Было прохладно, а учитывая, что уже глубокая ночь, да и дом находился на отшибе и на возвышенности – ветер гулял сильный и постоянный, не спасали от него даже высокие стены. Я потянулась за кошельком и, вынув пару купюр, протянула водителю, благодаря за поездку.

– Девушка, за вас уже все оплачено, – отвечает он, улыбаясь. Я пожала плечами, хотя внутри все перевернулось от злости. Эта сволочь посчитала меня совсем никчёмной, что я не способна сама за себя заплатить.

– Спасибо, – сквозь зубы прорычала, вылетая из машины, будто кипятком ошпаренная. Быстро поднимаясь по лестнице, услышала, как машина вновь пришла в движение и сорвавшись с места, от колес разлетелся мелкий гравий с характерным глухим шумом. Охрана закрыла ворота, и, постояв немного на крыльце дома, обняв саму себя – продрогла, но было холодно не от ветра, а скорее от того, что даже Дубровский смог так сволочно поступить со мной. Наказание наказанием, но оставить меня одну… Смахнув слезинку, я выпрямилась, и встряхнула головой. Пусть думает, что смог меня поставить на место, то ли еще будет. Я утешала себя, как могла. А войдя в дом, тут же напоролась на гневной взгляд матери. Та, словно мегера, уставилась на меня, направляя наманикюренным красным лаком палец.

– Виктория! – взорвалась Евгения Сергеевна, пылая красными щеками.

– Что, мама, – я скинула с себя высокие каблуки, и мне было наплевать куда они приземлились. Потому что я их сняла с самой потрясающей грацией – разбрасывая один за другим по разные углы. Нервы на пределе, и мне сейчас не до ее нотаций. Хотя, с какой стати их мне ей читать. Я выпрямилась, уперев одну руку в бок. Гляжу на мать в упор, будто смотрю сама на себя: настоящее против будущего, твою мать.

– Где ты шляешься в такое позднее время? – она начинает размахивать руками, удивляя меня не на шутку. Столько лет ни слова, а тут вдруг материнский инстинкт сработал. Я даже опешила, а потом уже пришла в себя.

– Ты не то выпила? – прошла мимо нее, направляясь прямиком к лестнице на второй этаж.

– Вика! – завопила она, истерически притопывая своей идеальной туфлей на высокой шпильке.

– Что? – я уже обернулась, стоя на третьей ступеньке. – Я достаточно совершеннолетняя, чтобы являться домой, когда хочу и во сколько пожелаю, – сказала, как отрезала, но мать посчитала, что я промолчала. Она приблизилась ко мне, сузив с подозрением свои ярко накрашенные глаза.

– Почему к свадьбе ничего не готово?

Ах, вот оно что. Я спустилась, чтобы быть на уровне с ней. Глаза в глаза. И пусть мать знает, что её свадьба с Дубровским для меня, словно плевок в душу, и не только в мою, но и папину.

– И не будет, – отчеканила. – Потому что я палец о палец не стукну, мама. Это твой маскарад, так попроси любовничков, они все тебе подготовят.

И тут раздался звонкий хлопок пощечины от моей матери. Ухватившись за щеку, которая стала пылать огнем, я уставилась на нее, готовая сорваться с места, и как следует показать матери, что распускать руки – это низко и подло. Тем более в данном случае. И только я собралась ответить взаимностью, в моей сумочке заиграл мобильный. Вера звонит, скорее всего стала волноваться, ведь времени прошло предостаточно. Пришлось отступить, и быстро вынуть телефон.

– Мы не закончили, – деловито проговорила мать, удаляясь в сторону гостиного зала. Сука. Ты еще ответишь за это. Щека горела сильно, как будто сотни иголок вонзили в кожу, и теперь крутят их концами, напоминая о жалах, что вонзены в тело.

– Пошла к черту, – отвечаю, затем нажимаю на кнопку «принять вызов». Мать, конечно, пыталась возразить, но я уже поднялась на второй этаж и заперла дверь в своей комнате. Но, наверняка, весь дом слышал ее вопль, как она недовольна своей нахалкой-дочерью.

– Да, Вер, – отвечаю подруге. Девушка выдохнула на той стороне линии.

– Почему не позвонила, мы же волнуемся, – возмутилась Вера. А на заднем фоне Шурик что-то буркнул, но из-за громкой музыки, было трудно разобрать слова.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.