Аанэа. Том 2. Сила Обители

Юный посланец сгорал от нетерпения.

– Прошу Вас, господин Орвин, – мановением руки, он развернул эллипсоид раскрытым концом к лорду.

Вздохнув, Орвин решил не противиться судьбе. Пригнувшись, он вошел внутрь экипажа.

Металлические стены мягко светились. Днище образовывало три выроста в форме сидений, одно за другим. Окон или каких-либо других средств обзора Орвин не заметил. Когда Маэлис зашел вслед за лордом, торец экипажа плавно сомкнулся, и многоголосый гул, заполняющий сады, сразу исчез.

– Мы отправимся прямо на Луну? Минуя пространство? – спросил Орвин.

– Нет, господин. Этот механизм способен на большую скорость, но не может преодолевать пространственные или космические барьеры. Мы отправимся к Небесным Вратам, чтобы перенестись в столицу.

Маэлис, с трудом обойдя Орвина, прошел к переднему концу овоида – там, в самом торце, виднелось углубление в форме ладони. Аанец приложил свою руку к отпечатку, и судно сразу же приподнялось в воздухе.

– Мы скоро будем на месте, лорд Орвин, – произнес юноша, усаживаясь впереди своего пассажира.

С началом движения, металл корпуса стал приобретать прозрачность, и через несколько секунд как бы растаял в воздухе. Орвин, протянув руку, уперся в холодноватую твердь и понял, что корпус не исчез, но стал проницаемым для света, причем, видимо, только для взгляда изнутри.

Ускорение вдавило спину в слегка податливый материал сиденья.. Насколько Орвин мог судить, уже через минуту механизм несся со скоростью, намного превосходящей быстроту бега аанского коня. Поднявшись невысоко над вершинами деревьев, овоид полетел под пасмурным небом.

Они почти не разговаривали в пути, обменявшись всего парой предложений. Прошло около получаса, в течение которого экипаж миновал предгорья, пролетел над несколькими большими озерами и, наконец, достиг горного хребта. Обогнув одну заснеженную вершину, они с разгону стали подниматься на другую гору, чей пик отчетливо светился в ночном небе. Орвин уже бывал здесь прежде – на самом верху этой величественной горы располагались одни из трех Небесных Врат Аанэа – пространственный портал, что связывал планету и находящуюся на Луне столицу.

Маэлис замедлил ход судна. Они были почти на самой вершине, и теперь Орвин видел Врата – массивную каменную дугу, выгибающуюся подковой над завесой мерцающего сияния. Высотой она могла бы соперничать с самыми древними деревьями Лесистых Предгорий. Множество аанцев в черно-синих формах имперских стражей бдили у портала, охраняя путь к сердцу Империи.

Экипаж приостановился на круглой площади перед Вратами. Видимо, корпус стал прозрачным с обоих сторон, потому что стражники, увидев Маэлиса и Орвина, дружно поклонились. Разумеется, такая важная персона, как посланник магистра, да еще и в сопровождении знаменитого Бледного Лорда могли беспрепятственно воспользоваться порталом. Но все же в целях пущей безопасности сквозь корпус судна проник мощный ментальный луч, обследуя его и выясняя, не прячется ли в нем кто-нибудь еще.

– Задержите дыхание, господин, – вежливо напомнил Маэлис, когда судно двинулось к Вратам.

Орвин уже не раз проходил под этой гигантской подковой и знал, что момент прохождения вызовет в нем кратковременную боль, а кожу обожжет внезапным холодом. Светящаяся завеса под каменной дугой приблизилась, и, когда до нее оставалось не более метра, Орвин зажмурился и вдохнул.

Сияние окутало его, на миг появилось ощущение невесомости. Легкий укол боли, морозное движение воздуха – и, открыв глаза, Орвин увидел украшенный позолотой свод подгорного тоннеля.

Они были уже на Луне. Тоннель шел по кругу, опоясывая столицу под кольцом гор, составляющих кольцевой кратер. На равном расстоянии друг от друга, в тоннеле были еще два портала Врат. Орвин знал, что кроме золотой секции, в которой появились они с Маэлисом, есть еще рубиновая и изумрудная.

Усмехнувшись, он вспомнил слова Тари: «Там, на Луне, есть только скалы и драгоценности». Конечно, здесь не хватало природной красоты, но все же столица Аанэа вызывала восхищение своим величием.

– Я доставлю вас к Лестнице Владык, – подал голос Маэлис, когда они вынырнули из тоннеля и понеслись под открытым небом к виднеющейся впереди громаде дворца. – Там вас встретят. Я полагаю, Совет скоро начнется.

Орвин кивнул, чувствуя внезапную усталость.

– Ты сказал, что вся держава под угрозой, – обратился он к Маэлису. – Что ты имел в виду? Падение метеорита возле моего замка?

– Не только, – ответил юноша (причем спина его заметно дрогнула). – Таких падений было много.

– Много? – поразился Орвин. – Когда это случилось?

Экипаж остановился у подножия мраморной лестницы, ведущей ко входу во дворец. Задний торец овоида раскрылся.

Лорд все еще изумленно смотрел на Маэлиса. Тот жестом пригласил его взойти по ступеням.

– Вы все узнаете, господин. Императрица и Совет ждут вас.

Попрощавшись с юношей, Орвин стал в одиночестве подниматься по огромной лестнице. Наверху недвижно стояли стражи в мерцающих силовых доспехах, ворота дворца, сделанные из белого золота, были широко открыты.

Орвин, замедлив шаг, поднял голову и посмотрел на Аанэа, которая была освещена солнцем лишь наполовину. Бело-голубой полукруг был, как всегда, прекрасен, но все же ему показалось, что гармония цветов не так безупречна, как в прошлый раз, когда лорд смотрел на планету с Луны. Та область континента, где, как он знал, располагались Лесистые Предгорья и его замок – а значит и Тари – была скрыта сплошным массивом облаков, мутно-белым с серыми прожилками.

Вздохнув, он продолжил восхождение. Когда до ворот оставалось всего несколько ступеней, Орвин почувствовал, что проходит сквозь завесу ментальной силы, опоясывающей весь дворец. Ничто враждебное не смогло бы прорваться сквозь нее, если только не превосходило в могуществе императрицу Алайю. Над порталом ворот ярко светился имперский герб – узкий длинный кристалл на фоне древней руны мудрости.

Орвин остановился напротив раскрытых дверей. Стражники синхронно поклонились ему, и раздался мелодичный звон гонга. Из портала торжественно вышел пожилой аанец в серой мантии; его чело венчал синий обруч с выгравированными на нем золотыми рунами силы, а на поясе висела хрустальная шпага.

Высший магистр Аанэа подошел к Орвину и ответил поклоном на его поклон. Затем они пожали друг другу руки.

– Я очень рад видеть тебя, Орвин, – сказал Тэлар-Мел, улыбаясь лорду, как доброму другу.

– Я не стал медлить и явился сразу, как только получил ваш зов, – ответил Орвин. – Надеюсь, я не опоздал на Совет?

– Нет, но он начнется меньше, чем через час. Пойдем, я проведу тебя к Императрице. Она хотела видеть тебя еще до Совета.

Пройдя сквозь ворота и короткий ярко освещенный тоннель, они оказались в гигантском зале, предназначенном для особо торжественных собраний. Здесь обычно проходило назначение высших державных чиновников, а иногда устраивались пышные балы. Золотые и серебряные тона стен, светильники и витражи, кажущиеся живыми скульптуры придавали помещению изумительную пышность. Императорский трон, выточенный из бело-голубого кристалла, виднелся в дальнем конце зала; за ним стояла неподвижная охрана со светящимися копьями. Согласно преданию, камень, из которого выточили трон, был найден на Луне лежащим прямо в центре кратера, – того самого, где впоследствии была построена столица империи. Это случилось много веков назад, когда аанцы впервые оказались на спутнике. Насколько Орвин знал, первых исследователей Луны было семеро, и они стали поистине легендарными фигурами.

Магистр Тэлар-Мел жестом пригласил лорда следовать за ним в боковой проем, ведущий на лестницу. Они взошли на несколько пролетов и очутились над большим тронным залом. Здесь ветвились множество коридоров, напоминая сеть прожилок в листве. Стены и пол плавно меняли цвет, и отовсюду слышалась мягкий и ненавязчивый музыкальный мотив. Они пошли по плавно изгибающемуся коридору.

– Скажи мне, какова причина, побудившая столицу созвать Совет? – нарушил молчание Орвин.

– Ты наблюдал за Храмом? – вместо ответа спросил магистр.

– Да. Совсем недавно.

– И что же?

– Я видел нечто, испугавшее меня. Странный космический фантом разрушал поток Благой энергии, которую посылал Храм.

Тэлар-Мел горестно кивнул, словно знал об этом заранее.

– Я предполагаю, что это связано с падением метеорита, что чуть было не разрушил мой замок, – продолжил Орвин. – Но твой посланник сказал, что это не единичный случай?

– Нет, – магистр приостановился и взглянул в глаза Орвину. – Таких падений было семнадцать.

– Семнадцать?! – лорд пораженно воззрился на собеседника.

– По всей территории Аанэа. Причем все произошло за одни сутки.

– Невероятно!

Тэлар-мел печально улыбнулся.

– Как оказалось, вероятно все.

– Но… – Орвин чувствовал, как от волнения у него забилось сердце. – Разве астрономы не видели эти метеориты раньше?! Разве нельзя было предупредить об их падении?

– Наблюдения за небом велись в обычном режиме, но никто ничего не видел, – ответил магистр.

– Тогда я ничего не понимаю… – потрясенно сказал лорд.

Они остановились возле белой двери, к которой сходилось пять крупных коридоров. Двое стражников охраняли покой.

– Я оставлю тебя. Увидимся на совете, – промолвил Тэлар-Мел, отступая в сторону.

Кивнув магистру, Орвин прошел сквозь открывшиеся двери.

Помещение поразило его своей белизной. Закругленные стены создавали ощущение бесконечности, и казалось, что он стоит не в замкнутой комнате а в открытом море света. Кожа Орвина, бледная по своей природе, тоже стала отсвечивать белым; и только его темная одежда выделялась на общем фоне.

Только через несколько секунд он заметил стоящую в центре помещения широкую колонну, что была чуть менее светлой, чем стены. По сторонам от нее, развернутые друг к другу, стояли два легких кресла.

– Я долго ждала тебя, – тихо прозвучал голос императрицы, и в следующую секунду сама Алайя бесшумно вышла из-за колонны.

Высокая и стройная, Императрица была одета в длинное, до пола, серебристое с золотом, платье. Пышные черные волосы были сплетены в косу, а на челе блистала золотая корона, смотревшаяся на ней не столько как символ власти, сколько как изящная драгоценность. Ярко-синие глаза выделялись на фоне серебристой кожи. Черты лица Алайи были тонки и аристократичны, но сквозь мудрость и могущество явственно светилась девичья прелесть.

Красота ее заворожила Орвина настолько, что он даже забыл поклониться и должным образом приветствовать владычицу великой Империи. Она улыбнулась.

– Я вижу, ты устал и истомлен событиями последних дней, Бледный Лорд Орвин. Мне жаль, что я вынудила тебя приехать столь спешно.

Орвин, наконец, опомнился и запоздало поклонился.

– Госпожа Алайя, – сказал он. – Я бы явился ко двору гораздо раньше, как только получил ваше послание, если б не бедствие, что обрушилось на подвластные мне земли.

– Я знаю, – она кивнула. – Ты не один столкнулся с этим. На Совете мы обсудим все это. Правители прочих территорий, а также андары прибыли во дворец, и все ждут только нас с тобой.

Орвин выпрямился и посмотрел в блестящие глаза молодой женщины.

– Вы хотели видеть меня лично перед Советом, госпожа, – понизив голос, сказал он. – Я готов выполнить любое ваше задание.

Алайя вдруг шагнула вперед и прикоснулась к его плечу. Орвин слегка вздрогнул, чувствуя близость ментального могущества императрицы.

– Я прошу тебя оставить все формальности со мной, – сказала она. – Мне претит обращаться с тобой, как с подданным. Ты спас меня из вечного плена, ты вернул меня к жизни, и только ты сможешь по-настоящему почувствовать то, что чувствую я.

– А что ты чувствуешь, госпожа? – спросил Орвин.

Она отняла руку и отвела взгляд.

– Народ Аанэа считает меня всемогущей. Они думают, что я наполнена силой Светоча Спирали, и сила эта дает мне всезнание и всеблагую мудрость. Но во мне нет столько силы и столько мудрости, сколько от меня ожидают.

– Но они правы. Ты гораздо сильнее прочих. Я чувствую великую мошь в твоей ауре… Алайя, – Орвину стоило большого труда назвать ее просто по имени.

Она снова посмотрела ему в глаза.

– Мы пытаемся упорядочить мир, сотворить закон, мораль, благо красоту… любовь. С тех пор, как я вернулась, я прилагаю все силы к этому. Как ты считаешь, Орвин, – насколько просто это разрушить?

– Я не знаю, – тихо сказал он.

Алайя снова улыбнулась. Стройная, как чудесный цветок, она стояла на расстоянии шага от него.

– Нести бремя высшей власти и высшей ответственности за целый мир – это так трудно одной. Раньше у меня был отец, был наставник Аматран, их вековая мудрость… – она слегка придвинулась, и Орвин еще сильнее ощутил прикосновение ее ауры.

– Я хочу, чтобы теперь моей опорой был именно ты, Орвин.

– Ты знаешь, что я готов на все, чтобы защитить Аанэа и тебя, – сказал он; в горле у него пересохло от волнения.

– На все? – переспросила Алайя.

Он помедлил всего секунду.

– На все…

Ее улыбка стала чуть-чуть ироничной. Затем она полузакрыла глаза. Ментальная оболочки ее тела заполнилась волнами силы; Орвин словно почувствовал неуловимо тонкий, но благоухающий аромат. И внезапно фигура Алайи перестала быть для него неким прекрасным изваянием, недоступным и гордым. Он взглянул на нее, как на живую женщину из плоти и крови – живую, дышащую, стоящую в опасной близости…

Алайя открыла глаза, и ее корона блеснула золотом.

– Мы с тобой задерживаем начало собрания, Бледный Лорд, – сказала она. – Нам пора. Но мы еще поговорим после Совета.

В белой колонне открылся ход к узкой винтовой лестнице. Императрица поманила Орвина за собой. И они вышли из белого покоя.

Глава 4. Таинственный рок Аанэа.

Круглый зал, в котором правители Аанэа собрали государственный Совет, был меньше Тронного и не такой роскошный – здесь почти не было атрибутов власти, таких, например, как бдящие охранники или золотые гербы. Зато под куполом зала, прямо над черным круглым столом невесомо парил бело-голубой шар, окутанный прозрачной дымкой. Модель планеты, точная копия Аанэа медленно вращалась, и зрителю были видны все детали ее ландшафта, выполненные с величайшей точностью. Кроме того, по периметру стен зал опоясывало кольцо из семи скульптур голубого камня, изображавших неизвестных Орвину героев легенд.

Когда Алайя и Орвин вошли в зал, аанцы, сидящие за столом, поднялись со своих мест. Кроме Тэлар-Мела лорд Орвин знал из присутствующих только пепельнолицего вождя андаров, Владыку Недр. Остальные же были, по-видимому, владетелями крупных замков и поселений планеты. Всего в зале собралось около двадцати аанцев, а также трое андаров. Орвин был представлен всем, но ему было трудно удержать в памяти все имена и похожие друг на друга властные лица.

Императрица Алайя заняла особое место за круглым столом, сев в высокое кресло, повторяющее по форме ее трон. Тэлар-Мел и еще один аанец – видимо, наместник столицы – заняли места по обе руки Алайи. Орвину приготовили место на противоположном краю стола, так что он видел напротив прекрасное лицо и блистающие глаза императрицы.

– Дети империи, я благодарю всех вас за своевременный отклик на мой зов, – сказала Алайя, когда все оказались на своих местах. – Наша жизнь за эти годы претерпела много изменений, и на пути от зла и тщеславия мы проделали большую дорогу вперед и вверх. До сих пор все шло хорошо: восстановление нашей древней культуры и мудрости направлялись наукой и творчеством, мы возрождали храмы и святилища, возводили центры исследований и засевали плодородные земли нашей планеты.

Зная, что цивилизация Аанэа сильна, а ее жители полны мудрости и эволюционного совершенства, мы стали верить в то, что царим в природе. Возможность ослабления этой власти немыслима для сознания аанца. Даже лучшие ученые умы нашего мира, – не говоря уже об остальном народе – не задаются вопросом: может ли настать день, когда придет что-то извне, что-то, что окажется способно попрать величие империи.

Однако сейчас, – Алайя перевела дух и обвела внимательным взглядом всех внимающих ей. – Сейчас нам следует задать себе этот вопрос. Ибо всю планету постигло бедствие, которое не только не было предотвращено – никто даже не догадывался о его возможности. Тем не менее, это случилось – небесная кара, вторгшаяся из неизвестности, которая, без оглядки на наше мнимое величие, уничтожила многое из того, что так дорого и любимо всеми нами.

Князь Адишан, – она повернула голову к столичному градоначальнику. – Опишите нам размах урона.

Хрупкий на вид аанец, сидящий по правую руку императрицы, медленно поднялся. Повинуясь движению его руки, модель Аанэа, висящая над столом, опустилась ниже и принялась вращаться несколько быстрее. Прочеркнув атмосферу планеты огненными следами, семнадцать маленьких болидов засветились на ее теле.

– Атака произошла точно в одно и то же время, – зазвучал суховатый голос Адишана. – Почти равномерно распределяясь по поверхности Аанэа, болиды упали на каждом из четырех ее континентов; ни один не упал в море. Шесть камней угодили прямо в замки или поселения, два пробили крыши андарских подземелий. Остальные обрушились на нежилые территории, но взрывные волны, сотрясение земли и пылевые тучи, вызванные падением, заставили страдать почти все население планеты.

Адишан описал внешний вид упавших небесных тел и характер разрушений, вызванных ими. Во время его рассказа у Орвина усиленно билось сердце. Согласно услышанному, остальные шестнадцать болидов были в точность похожи на тот черно-багровый шар, что упал рядом с его замком.

Аанский князь продолжал свое трагичное повествование; голос его звучал жестко от сдерживаемых эмоций.

– Погибло около пятнадцати тысяч аанцев и семьсот андаров. Количество раненых в десяток раз больше. Уничтожено множество результатов научных работ, проводимых в разрушенных замках, множество произведений исскуства, хранимых в них, множество природных угодий. Даже в разгар смертоносной войны, что велась между аанцами и андарами во времена владычества магистра Кроана, мы не знали таких разрушений и потерь…

– Семьсот жертв – огромная потеря для нас, – сказал андарский Владыка Недр. – Теперь, когда наша раса стала возрождаться, когда мы стали выходить на свет солнца, эти вестники зла сломили дух моего народа.

Магистр Тэлар-Мел пораженно качал головой.

– Меня больше всего поражает одновременность и целенаправленность этой катастрофы. Семнадцать болидов в один день! Причем ни одно из астрономических исследований не могли это предсказать!..

– Возможно, мы просто плохо изучали космос, – сказала Алайя.

– Нет, госпожа, – возразил сидящий слева от Орвина старый аанец в черной сутане. – Мы регулярно обследуем небо и имеем подробные его карты. Но ранее в истории аанской астрономии не случалось падения небесных тел на планету. Мы знаем о такой возможности – ведь и сами сейчас находимся в центре кратера – но космос вокруг нашей планеты чист уже много тысячелетий, и в нем нет того хаоса материи, что бушевал, когда все еще было предначально.

– Можно ли допустить, что все это просто слепые силы природы? Какой-то чрезвычайно редкий космический катаклизм? – спросил Тэлар-Мел. – Возможно, наша планета проходит сквозь космическое облако, скопление косной материи или комету…

– Возможно, – ответил старец, пожимая плечами – В любом случае, если в этом повинна не природа, то я не знаю что еще может быть причиной.

– Я считаю это следствием чьей-то злой воли, – молвил Орвин.

Аанцы сразу замолчали, услышав слова Защитника Света. Ему, однако, было довольно неловко – он чувствовал, что заметно выделялся среди остальных своей бледной кожей и прочими анатомическими отличиями. Преодолев скованность, он продолжил:

– Все то время, которое я провел на Аанской земле, я любил заниматься астрономией. Я знаю, молодой лорд Орвин, что жил в Лесистых Предгорьях до меня, и который теперь живет душой во мне самом, – тоже любил и всесторонне изучал эту науку. Однако моя память хранит и те знания, что пришли из прошлой моей жизни, скованной тьмой.

И я заявляю, что одновременное падение семнадцати совершенно одинаковых камней, причем из разных частей неба – результат чьей-то осознанной атаки. В природе такого просто не могло произойти, – он замолчал и перевел взгляд на макет планеты.

–Я согласна с Орвином, – помолчав, сказала Алайя. – Природа редко допускает повторения и совпадения. Кроме того, не забывайте, что именно от этих камней исходит сильнейшая отрицательная энергия, которую я, наследница силы Светоча Спирали, чувствую даже здесь, в столице. Все, кто посетил места падения этих сфер, поведали нам о глубинном, почти животном ощущении страха, предчувствия бед и смерти, что посетило их при виде черных шаров. Вряд ли косная глыба космического камня способна вызывать в сознании такие изменения.

– Эти изменения носят более глубокий характер, чем мы думаем, – сказал магистр Тэлар-Мел, поднимаясь. – Я чувствую упадок в аурах аанцев, прибывших в столицу после катастрофы. Во всех или почти всех аурах. Пыльный воздух, потрясения земли, разрушения – и еще таинственное действие силы камней. Наш народ глубоко подавлен, ментальное могущество слабнет, и теперь Аанэа совсем не так сильна, как мы привыкли считать…

Воцарилось минутное молчание. Орвин чувствовал, как от императрицы исходят волны энергии; видимо, она пыталась сплотить разумы советников и помочь им выработать мудрое решение.

– Я думаю, нам нужно ожидать дальнейших неприятностей. – твердо сказал Орвин. – Нужно остановить падение морального духа народа и готовиться защищать отечество от враждебного вмешательства. Мне кажется, что эти небесные камни были только предвестниками, настоящее же лихо – еще впереди.

– Но если ты прав, если действительно чья-то воля движет этими бедствиями, то чья? – задала вопрос молодая княгиня Иакена, правительница Тысячи Островов – южного архипелага в аанском океане.

– Откуда я могу это знать?… – Бледный Лорд невесело усмехнулся. – Единственное, в чем я уверен, – зло так же вечно, как и благо. Его нельзя искоренить полностью и навсегда, в этом мы могли убедиться два года назад, когда Кроан скрылся от возмездия.

– Может быть, за всем этим стоит именно он? – вздрогнув, предположил Владыка Недр.

Князь Адишан презрительно хмыкнул.

– Не думаю, чтоб это могло быть правдой. Вряд ли старый искалеченный злодей – даже если он и жив – способен потрясать целой планетой и швыряться через космос гигантскими снарядами, словно из пращи.

Императрица Алайя подняла руку, и все смолкли.

– Итак, – молвила она. – Нам следует выработать план восстановления наших земель и строений. Кроме того, нужно подвергнуть изучению упавшие камни. Всем аанцам, как и сказал Бледный Лорд, нужно быть готовыми к дальнейшим бедам – что бы это ни значило.

– Я полагаю, нам нужно значительно увеличить ряды войск, создать силы, способные защитить народ в случае вторжения, – сказал Тэлар-Мел.

– И ряды целителей для помощи раненым и укрепления силы выживших, – добавил Орвин.

Совет продолжался еще более часа: был составлен перечень заданий для каждого из правителей. Аанским властям надлежало укрепить силы народа и во что бы то ни стало выяснить, что же произошло и чего следует ждать в будущем.

Все было задумано верно, но Орвин почему-то испытывал странное предчувствие. Оно говорило ему, что судьба неотвратима, и надвигающиеся напасти предотвратить не удастся.

Затем Совет завершился. Аанцы и андары вставали, по очереди кланяясь императрице и прощаясь с ней. Магистр Тэлар-Мел, пообещав разделись с лордом вечернюю трапезу, отбыл по какому-то важному делу. Вскоре, в зале снова остались только Орвин и Алайя.

– Так я и думала! – рассмеялась она, когда за последним дворянином закрылась дверь. – Когда-то наставник сказал мне: «Советы вождей почти всегда так же бесплодны, как и их намерения». Теперь я вижу, что он не ошибался. Мы так ничего и не выяснили.

Ее смех звучал непринужденно, словно не она была властной и сосредоточенной правительницей всего несколько минут назад.

– Происходящее действительно странно, леди Алайя, – ответил Орвин. – Я своими глазами видел тот камень, и я уверен, что его вид не сулит Аанэа ничего хорошего.

– У нас есть ты, – она послала в его сторону легкий ментальный поток, который ласково прикоснулся к его телу. – Ты Защитник Света, ты поможешь сохранить его.

– Спасибо тебе за доверие. Если бы ты знала, как мне хочется его оправдать…

– Ты не веришь в себя?

– Я не сильнее прочих, – улыбнулся Орвин. – Кому, как не всевидящей императрице знать это.

Алайя покачала головой.

– Нет. Ты сильнее прочих. Силен твой дух, а это многого стоит.