Губернию именовать Новороссийской. Очерки истории Северного Причерноморья

Вся земля бывшей Новой Сербии (1421 тыс. десятин) была разделена на участки в 26 десятин (на земле с лесом) и 30 десятин (на безлесной земле). Получить землю в наследственное владение могли «всякого звания люди» при условии поступления их на военную службу или записи в крестьянское сословие. Земельные участки приписывались к восьми местным полкам: Чёрному и Жёлтому гусарским, Елисаветградскому пикинёрному (на правобережье Днепра), Бахмутскому и Самарскому гусарским, а также Днепровскому, Луганскому, Донецкому пикинёрным полкам (на левобережье Днепра). Позднее на основе этого полкового деления ввели уездное устройство.

В 60-е годы XVIII века началось заселение Новороссийской губернии за счёт внутрироссийских переселенцев. Важную роль сыграла отмена запрета на поселение в Новороссии для жителей Левобережной Украины. Миграции крестьян из центральных губерний России способствовала раздача земель военным и гражданским чиновникам – дворянам. Для обустройства вновь полученных владений они стали перевозить на юг своих крепостных.

В 1763–1764 годах были изданы специальные законы, регулировавшие положение иностранных переселенцев. Они получили разрешение селиться в городах или сельских местностях, индивидуально или колониями. Им дозволялось заводить мануфактуры, фабрики и заводы, для чего они могли покупать крепостных крестьян. Колонисты имели право открывать торги и ярмарки без обложения пошлинами. Ко всему этому добавлялись различные ссуды, льготы и иные поощрения. Была специально учреждена канцелярия опекунства иностранцев.

Утверждённый в 1764 году «План о раздаче в Новороссийской губернии казенных земель к их заселению» торжественно объявлял, что поселенцы независимо от того, откуда они пришли, будут пользоваться всеми правами «старинных российских подданных».

Тем не менее, в этот период формировались условия для преимущественно русско-украинской колонизации Новороссии. Результатом данной политики явился стремительный рост населения в южных пределах Европейской России. Уже в 1768 году без учёта регулярных войск, находящихся в регионе, в Новороссийском крае проживало около 100 тыс. человек.

На протяжении года (до марта 1764 года) административным центром Новороссийской губернии являлась крепость Святой Елизаветы (ныне город Кропивницкий). Мельгунов активно трудился над приданием ей облика города. Губернатор озаботился организацией строительства каменных домов, создал первое образовательное учреждение – школу для офицерских детей.

Важным событием имперского масштаба стало открытие в Елизаветинской крепости губернской типографии «для теснения духовных и светских книг». Её учреждение особо оговаривалось в губернских штатах, утверждённых императрицей. Это была едва ли ни первая типография, открытая в провинциальном центре России. Используя свои связи в столичном Сухопутном кадетском корпусе, Мельгунов добился для организации типографии передачи оттуда всего необходимого. До переезда типографии в новый губернский центр (в город Кременчуг) в Елизаветинской крепости успели издать две книги: «Азбуку Российскую» и комедию «Кофейный дом», сочинённую обер-комендантом крепости Чертковым.

Весьма символично, что в губернии, ставшей главным административным творением эпохи Просвещённого абсолютизма Екатерины II, книгоизданием начали заниматься ещё до возведения основных государственных учреждений.

Алексей Мельгунов покинул Новороссию в 1765 году. По приглашению Екатерины II он возглавил Камер-коллегию, разрабатывал проект реформы государственных финансов. Для Новороссии же императрица позднее нашла не менее энергичного и талантливого управителя – Григория Потёмкина.

Крым и «Нулевая мировая война». Как союз с Берлином приблизил ликвидацию ханства

28 августа 1756 года на европейском континенте прозвучали первые залпы Семилетней войны. В историю она вошла как рубежное событие, знаменующее начало нового этапа в геополитике и военном деле.

Причиной тому был глобальный характер военных действий, которые затронули как Старый Свет, так и Америку, и Южную Азию. Воюющие стороны активно применяли тактику «тотальной» войны, предполагающую не особую разборчивость в выборе методов достижения победы.

Самой войне предшествовала «Дипломатическая революция» в Европе, когда произошла коренная перестройка военно-политических альянсов: на смену Франко-Прусскому и Австро-Британскому союзам пришли коалиции Франции с Австрией и Англии с Пруссией.

Российская империя вместе с входившей в её состав Малороссией и формирующейся Новороссией выступила на стороне Вены и Парижа. Основным мотивом такого выбора стало стремление не допустить усиления Пруссии. И если резко возрастающие геополитические амбиции Берлина стали проявляться ещё в преддверии «Нулевой мировой» (как иногда называют Семилетнюю войну), то совершенно новым явлением стало стремление к большей самостоятельности на международной арене Крымского ханства.

Именно в ходе глобального военного конфликта 1756–1763 годов возглавивший ханство Крым-Гирей предпринял решительные действия по ослаблению внешнеполитической зависимости от Порты. Россию не могло не насторожить, что осмелевший Бахчисарай начал сближаться с Берлином. Лишь неожиданное восхождение на престол российского императора Петра III – известного симпатизанта Фридриха II Прусского, предотвратило появление на стороне противников России крымских войск.

Вероятно, Екатерина II, вступившая на русский престол в самом конце Семилетней войны, не могла не учитывать эти процессы в своей внешней политике. Последовательные и настойчивые действия по поглощению Россией Крымского ханства можно рассматривать и как эхо Семилетней войны.

Само восхождение Крым-Гирея на политический олимп Крымского ханства не обошлось без прусского содействия. В монархи он был выдвинут ногайцами Буджакской и Едисанской орд, вышедших из повиновения Бахчисарая. В дни мятежа летом 1758 года в бессарабских Каушанах стала создаваться вторая резиденция Крымского хана.

Пока Оттоманская Порта медлила с признанием властных полномочий «самопровозглашённого» хана на него вышли агенты прусского короля Фридриха II.

«Великий Фриц» решил использовать кочевников в своих интересах. В обмен на финансовую помощь и политическую поддержку Крым-Гирею предлагалось двинуть присягнувшие ему орды к границам воевавшей с Пруссией (в рамках Семилетней войны) Австрии. Расчёт делался на то, что обеспокоенные такой демонстрацией у своих границ австрийцы выведут из боевых действий против пруссаков часть войск и отправят их в тыл.

Поход должен был пройти через земли вассально зависимых от Турции Дунайских княжеств. Крым-Гирей стал шантажировать их вторжением ногайцев. Валахия, в итоге, смогла откупиться, а Молдавия – нет, поскольку в Яссах происходил кризис власти.

В сентябре 1758 года шедшие в сторону австрийской Трансильвании 80 тыс. ногайцев обрушились на беззащитное Молдавское княжество (поскольку оно не имело собственных вооружённых сил). Столь большая массовость набега определялась тем, что к западным ордам Крымского ханства присоединились сородичи из Приазовья.

Две недели длился беспрецедентный погром Молдовы, который вошёл в местную историю под говорящим названием «Разлив татарвы». Захваченных в рабство и разграбленного имущества было так много, что за транспортировку трофеев из княжества отвечали специальные команды.

Между тем авторитет Крым-Гирея среди ногайцев взлетел «до небес», ведь его вылазка, как нельзя лучше соответствовала принципам ведения «набеговой экономики» кочевников. Порта же оказалась в очень сложном положении, поскольку осенью 1758 года восстала ещё и Кубанская орда.

В итоге Крым-Гирей был официально признан Крымским ханом. Под нажимом Стамбула он обязался возместить ущерб, нанесённый Молдавскому княжеству. Однако как только оценочная комиссия молдавских бояр нанесла визит хану, она оказалась под фактическим арестом. Свою свободу вельможи купили ценой занижения данных об ущербе, нанесённом татарами.

Не было выполнено и обещание Крым-Гирея отпустить всех угнанных из Молдавии невольников (подданных султана, к слову). Вместо этого родственники пленённых были вынуждены нести выкупные платежи.

Всё это свидетельствует о том, насколько условным был контроль Османской империи над своим основным вассалом в Северном Причерноморье. Было лишь вопросом времени то, когда имевшимися противоречиями османов и крымцев-ногайцев воспользуются другие геополитические игроки.

Взаимодействие нового хана с агентами прусского короля велось на постоянной основе. К концу Семилетней войны личным врачом Крым-Гирея, а также полевым медиком в ханском войске стал присланный из Берлина врач Фрезе. Король уделил большое внимание подбору этой кандидатуры. Прусская дипломатия пыталась использовать ханство в игре на обострение османско-российских отношений.

Активизация контактов между Крымом и Пруссией произошла в 1761 году, когда серьёзно ухудшилось положение Фридриха II в противостоянии c «союзом трёх юбок» (как он пренебрежительно называл коалицию Австрии, России и Франции, находившихся под женским правлением: Марии Терезии, Елизаветы Петровны и маркизы де Помпадур).

В то время как будущий могильщик Крымского ханства, русский генерал Румянцев осаждал крепость Кольберг в Померании (критически важную для коммуникации Пруссии с главным союзником – Англией) к Фридриху явился посланник хана с важной миссией.

В переданном обращении Крым-Гирей восторгался мужеству короля, бросившим вызов основным державам Европы. Хан предлагал направить на помощь королю 16-тысячный корпус всадников в обмен на денежную субсидию.

Фридриха это предложение очень заинтересовало.

С ответным визитом в Бахчисарай был направлен посланец короля с предложением осуществить набег силами ногайских орд на южные границы европейской России. Это, по мнению прусского монарха, должно было отвлечь часть русских войск от схватки на западе, а, кроме того, втянуть в конфликт на стороне Пруссии Порту.

Предложенный же в помощь крымский корпус король предлагал направить, как и в 1758 году против австрийцев. В обмен прусский правитель обещал выделить денежное вознаграждение хану в размере 200–300 тыс. пиастров и оставить татарам всю добычу, захваченную в ходе боевых действий в Европе.

Крым-Гирей высказался в поддержку этого плана, но сослался на то, что сможет приступить к активным действиям только с согласия Стамбула. До получения такового и в целях сковывания сил русских хан намеривался мобилизовать свои военные силы и расположить их в Бессарабии «под Аккерманом, там, где Днестр скатывает свои быстрые волны в Чёрное море». Намекнул он также и на необходимость более щедрого вознаграждения.

Крымский правитель явно намечал поход в междуречье Днестра и Днепра к пока ещё плохо укреплённой российской провинции Новая Сербия.

В середине XVIII века это было самое слабое место российской границы с Крымом. Разрушив недавно основанную крепость Святой Елизаветы можно было быстро достигнуть польских владений, а оттуда устремиться в рейд по российским провинциям или ударить по тылам русской армии, воевавшей в Германии.

В связи с этим можно утверждать, что последний крупный поход крымцев на Россию через Новую Сербию-Новороссию под командованием всё того же Крым-Гирея (в 1768 году) был спланирован им ещё во время Семилетней войны. Правда, время для нанесения данного удара было явно упущено. За насколько лет этот участок границы был основательно укреплён. Войнам хана так и не удалось покорить Елизаветинскую крепость.

Условия для вступления Крымского ханства в Семилетнюю войну сложились уже после того, как из неё после смерти императрицы Елизаветы Петровны вышла Российская империя. В 1762 году султан стал склоняться к созданию антиавстрийской коалиции с королём Пруссии.

Крым-Гирей выразил готовность направить для военных действий на территории австрийской Венгрии 50 тыс. человек и ещё 8 тыс. человек в помощь основным силам Пруссии, действовавшим в Силезии.

Фридрих в обмен обязался заплатить за эту помощь 225 тыс. пиастров (дополнительно к 100 тыс., выделенным Бахчисараю ранее). Кроме того, прусская дипломатия брала на себя обязательство убедить прогерманского императора России Петра III уничтожить укрепления на границе с Крымским ханством.

Зная о лукавстве бахчисарайских правителей, прагматичные немцы обязались вручить всю причитающуюся Крым-Гирею денежную сумму при пересечении его войсками австрийской границы.

Летом 1762 года началась практическая подготовка крымского похода на Австрию. Ногайские орды концентрировались у Каушан, в ставку хана прибыл прусский офицер венгерского происхождения, хорошо знавший регион предполагаемых военных действий.

Но тут в военные дела вмешалась дипломатия.

О готовившемся вторжении узнали французы.

Стараясь не допустить нового удара по своим союзникам (австрийцам), французские дипломаты смогли в последний момент убедить султана Мустафу III не заключать соглашения с Фридрихом. Главные лоббисты сделки с немцами великий визирь и муфтий (получившие за содействие от короля огромную взятку) оказались бессильны.

Крым-Гирей очень нервно воспринял такую перемену международного курса в Стамбуле. Осенью 1762 года, когда Пруссия перехватила инициативу в сражениях с Австрией, официальные представители Пруссии были отозваны из резиденции хана.

Стамбульские чиновники знали об этих интригах хана с главой другой державы, но некоторое время от активных действий воздерживались. Ведь за Крым-Гиреем была мощная поддержка ногайцев. Случай избавиться от слишком самостоятельного хана представился в 1764 году, когда тот потерпел неудачу в походе против черкесов. Но через четыре года его вернули на крымский престол в условиях начинавшейся «Румянцеской» русско-турецкой войны (1768–1774 годов).

На этот раз его правление было не долгим. Лидерство, как и жизнь амбициозного хана закончилось сразу после того, как его давно вынашиваемый проект похода против России потерпел неудачу.

По господствующей версии Крым-Гирей был отравлен в своей бессарабской резиденции агентами из Стамбула. Но появление нового хана, стремящегося играть активную самостоятельную роль в международных делах было лишь вопросом времени. При этом объективные интересы Крымского ханства, жившего «набеговой экономикой» входили в явное противоречие с Российской державой. Екатерина II это хорошо понимала.

«Греческий проект» и Новороссия. Как Екатерина Великая задумала реализовать пророчество о возрождении Византии

21 сентября 1782 года императрица Екатерина II подписала одно из самых известных посланий в дипломатической истории России. Его адресатом был австрийский император Иосиф II, и касалось оно территориального переустройства Балканского полуострова.

Поскольку центральным предложением императрицы являлось «восстановление древней Греческой империи», изложенный план получил в исторической литературе название «Греческий проект».

Монаршее письмо было составлено на основе разработок статс-секретаря царицы, имевшего малороссийское происхождение, Александра Безбородко.

Восстановить «Греческую империю» планировалось за счёт вытеснения с Балкан османов. Кроме собственно греческих территорий в возрождённую «Византию» предлагалось включить Болгарию, Македонию и значительную часть Албании. Столицей греков разработчикам плана виделся, конечно же, Константинополь, а правителем – второй внук Екатерины Константин Павлович. Российский принц должен был отречься «навсегда от всяких притязаний на русский престол».

Проектом предусматривалось создание также буферного государства на границе трёх империй (Российской, Австрийской и Греческой) под названием Дакия, куда вошли бы Молдавия, Валахия и Бессарабия.

Российскую империю Екатерина II считала необходимым расширить за счёт Буго-Днестровского междуречья, где находилась турецкая крепость Очаков. Австрии предлагалось определить свои территориальные притязания в случае согласия принять участие в реализации данного плана.

Иосиф II сформулировал их в ответном письме в ноябре того же года: Хотинский округ на севере Пруто-Днестровья, значительная часть Сербии с Белградом, Северная Албания, а также Истрия и Далмация.

Споры о том, являлся ли «Греческий проект» реальной программой переустройства Балкан или всего лишь дипломатической игрой накануне поглощения Россией Крымского ханства, идут и по сей день. Вероятно, доподлинного ответа на этот вопрос получить уже не удастся.

Однако бесспорным является тот факт, что «Греческий проект» кроме геополитического имел и важный внутрироссийский аспект. Он являлся своеобразной сделкой по привлечению греческих элит к совместной борьбе по сокрушению Османской империи. Причём значительная часть этой работы осуществлялась во вновь присоединённом к России Причерноморском регионе – Новороссии.

Первый шаг к оформлению «Греческого проекта» был сделан в разгар «Румянцевской» русско-турецкой войны 1768–1774 годов. Прибывший в Россию по рекомендации прусского короля Фридриха II известный греческий монах и богослов Евгений Булгарис на церемонии представления императрице открыто высказал сожаление в том, что она не является греческой императрицей. «Греция после Бога на тебя (Державнейшая Императрица) взирает, тебя молит, к тебе припадает», – заявил он.

Вскоре в Петербурге издали труд Булгариса под названием «Размышления о нынешнем критическом состоянии Оттоманской державы». В книге, вышедшей на французском и греческом, а затем и на русском языках, содержался призыв к окончательному разгрому христианскими государствами (прежде всего Россией) Порты. Европейские владения последней, по мнению автора, целесообразно поделить между небольшим Греческим княжеством и христианскими державами. Такая стратегия мыслилась ему как способ достижения «европейского равновесия».

Булгарис стал хранителем личной библиотеки императрицы, действительным членом Императорской Академии наук, затем он был назначен архиепископом Славянским и Херсонским. Эта епархия располагалась на территории недавно образованных Новороссийской и Азовской губерний, в которые привлекались греческие переселенцы.

Возвышение известного соотечественника в ведущей европейской монархии было с воодушевлением воспринято греческими общинами. При дворе Екатерины II Булгарис получил статус дипломатического лица. Он представлял интересы соотечественников, готовил материалы по ситуации в Элладе, писал книги патриотического содержания для распространения на родине. В своих трудах он пропагандировал идею освобождения Греции силой русского оружия.

Большую симпатию деятельность Булгариса вызывала и в российском обществе. Императрица, чуткая всегда к общественному мнению, сделала в 1779 году знаковый шаг навстречу филэллинским настроениям.

Уже упомянутый второй внук Екатерины II получил весьма распространённое среди византийских императоров имя. При выборе его, вероятно, учитывалось широко известное в Греции поверье о том, что освобождение Константинополя от османов произойдёт благодаря человеку, носящему имя Константин.

Один Константин основал Константинополь, при другом столица Византии пала и потеряла свое имя, при новом Константине Византийская империя возродится – утверждалось в пророчествах.

После заключения Кучук-Кайнарджийского мира с Турцией в причерноморские провинции, опекаемые архиепископом Булгарисом, хлынул поток иностранных переселенцев. Они получили от российского правительства значительные льготы, но самыми существенными привилегиями пользовались греки. Выходцы из Эллады удостоились исключительного права создавать национальные вооружённые формирования из числа участников войны с османами. Некоторые греческие поселения получили статус самоуправляемых колоний, строились греческие храмы, создавались образовательные учреждения для греков.

В 1775 году в Петербурге на казённые средства была создана Греческая гимназия, которая к концу правления Екатерины II получила статус кадетского корпуса. Обязательным условием для принятия в гимназию было знание греческого языка, хотя при обучении большое внимание уделялось изучению русского языка, законов Российского государства, военных и военно-морских дисциплин. Наряду с гражданскими чинами с 80-х годов стали выпускаться офицеры: подпрапорщики, прапорщики и мичманы.

Набирались же учащиеся в основном из районов преимущественного проживания греческих переселенцев: Причерноморья и Приазовья. Таким образом осуществлялась интеграция иммигрантской молодёжи в российское общество.

Практическое значение деятельности гимназии проявилось уже в «Потёмкинской» русско-турецкой войне 1787 —1791 годов, когда в ходе сухопутных и морских боёв отличились многие её выпускники.

В 1783 году Екатериной II было принято решение о переводе данного образовательного учреждения из Петербурга в Херсон под непосредственный контроль наместника Юга Григория Потёмкина. Однако в силу ряда причин данное предписание осталось невыполненным.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.