Пекарня Чудсов. Волшебство на один укус

– И еще, – Роз начала почесывать коту шейку, и Гус, заурчав, блаженно закрыл глаза, – все пекари дико боятся этого мистера Маслоу. А что они производят? Пищеподобные продовольственные товары! Обычная выпечка сделана из натуральных продуктов, она вкусна и полезна. Это пища, а не «продовольственный товар», похожий на пищу.

– Ко всем прочему, нас похитили, – напомнил Гус.

– Не хочу я совершенствовать их идиотские ПППТ, – заявила Роз. – Надо бежать отсюда. Если найдем, где скрыта кнопка лифта, сможем спуститься на первый этаж.

– И что потом? – поинтересовался Гус. – Перелезешь через тот забор с колючей проволокой? – Роз не отвечала, и Гус, открыв глаза, опять взялся умываться. – Не могла бы ты включить настольную лампу? – попросил он. – Ничегошеньки не вижу.

– Я думала, коты хорошо видят в темноте! – воскликнула Роз.

– Мы говорим так, только чтобы произвести впечатление на людей. Ночью я вижу так же плохо, как и ты, – признался Гус.

Роз зажгла свет и посмотрела в окно. Снаружи царил непроглядный мрак.

– Родители, должно быть, в панике, – сказала девочка. – Наверное, думают, что я умерла. – Она плюхнулась на живот и зарылась лицом в подушку.

Гус прекратил вылизываться и переместился ей на голову – таким способом скоттиш-фолд давал понять, что не находит слов. Несколько секунд спустя он прыгнул через всю комнату и приземлился на комоде.

– Котофон! – воскликнул Гус.

– Что? – Роз приподнялась на локте.

Гус уселся на задние лапы и захлопал передними.

– И как я мог забыть про Котофон! Конечно, нас он отсюда не вытащит, но с его помощью мы передадим семье, что ты жива. В плену, но жива. И они не будут так сильно волноваться.

– Отлично! – Роз накрыло волной облегчения. – Но что это за штука, твой ка-та-фон?

– Котофон – это информационная сеть, – пояснил Гус. – В какой-то исторический момент представители всех кошачьих пород собрались вместе и решили: несмотря на то, что в душе каждый из нас может считать свою породу лучшей – хотя на самом деле это глупо, ибо на свете объективно не существует более совершенной породы, чем скоттиш-фолд, – в трудные времена мы должны объединяться ради общего блага. Задолго до появления человечьих социальных сетей мы создали первую в мире социальную сеть и назвали ее Котофоном. Если я передам сообщение какому-нибудь коту, – продолжал Гус, – он передаст его другому, тот – третьему, и так до тех пор, пока весточка не дойдет до нужных ушей. Получается не быстро, но все работает.

Роз боялась, что Гус сочинил эту байку, просто чтобы ее подбодрить, однако она действительно немного воспрянула духом.

– Я считала тебя единственным говорящим котом, – недоверчиво произнесла она.

– Узость твоего мышления поражает, – попенял ей Гус. – В отличие от меня, большинство кошек не знает английского, но все мы говорим на фелиньем. Люди нашего языка не слышат, но мы общаемся именно на нем.

Роз так обрадовалась существованию Котофона, что даже не обиделась. Пускай она не может выбраться из заточения на этой фабрике, но мама и папа хотя бы узнают, что с ней все в порядке.

– А как ты передашь весточку другим кошкам? Где их тут найти? – спросила она.

– Ясное дело, мне придется улизнуть.

– Но как?

Гус вскочил на подоконник и выглянул вниз, затем подошел к стеклянной стене, выходившей на экспериментальную кухню.

– Вон, видишь шланг?

Роз всмотрелась в темноту и действительно разглядела белый пожарный рукав, свернутый в бухту и закрепленный у стены.

– Хочешь, чтобы я спустила тебя через окно на этом шланге? – спросила она.

– Нет! – воскликнул Гус. – Не собираюсь я цепляться за шланг, еще когти сломаю. Ты привяжешь пожарный рукав к лямкам своего рюкзака, я залезу в рюкзак, и ты аккуратно спустишь его на землю.

Прошло всего несколько минут, а Роз, перегнувшись через подоконник, уже наблюдала, как Гус выпрыгнул из рюкзака и, подняв хвост трубой, растворился во мраке.

Без кота Роз стало одиноко. Обычно Гус спал вместе с ее младшей сестренкой Лик, однако его гортанное мурлыканье перед сном было таким громким, что Роз слышала его с другого конца комнаты, словно умиротворяющий шум ночного океанского прибоя. Присутствие Гуса успокаивало лучше любого генератора белого шума.

«Может, и мне стоило бы попробовать спуститься по шлангу», – подумала Роз, однако здание было чересчур высоким, а выход с территории располагался слишком далеко. И куда бежать, когда она выберется наружу, если выберется? Роз понятия не имела, где находится и в какой стороне ее дом – на юге? на западе? Единственный способ обрести свободу – улучшить пяток рецептов. Вряд ли это будет так уж сложно. Может, она даже управится быстрее, чем за пять дней.

Роз втянула пожарный рукав, отнесла его на темную кухню, аккуратно свернула и повесила обратно на крюк, молясь про себя, чтобы никто из пекарей не проснулся.

В животе у нее заурчало. Она ведь пришла на кухню, так? Какой-нибудь перекус здесь да найдется. После быстрого осмотра, впрочем, выяснилось, что из запасов на кухне только ингредиенты для сладкой выпечки, а ужинать сладким Роз не собиралась. Заметив в углу тускло поблескивающую пирамиду из «Дамок», на краткий миг девочка почувствовала искушение. Каждый кекс был в отдельной упаковке, и в пирамиду поместилось, наверное, штук сто. Однако чем дольше Роз глядела на одинаково безупречные десерты, тем меньше ей хотелось попробовать хотя бы один. В их конвейерном совершенстве чувствовалось что-то зловещее – нечто такое, что напомнило Роз о мистере Маслоу и заставило содрогнуться от отвращения.

Она вернулась в свою комнату, забралась в постель и уснула голодной.

Глава 4

«Лунастики»: ешь – и все мало

Утром Роз разбудил неприятный зеленовато-желтый свет, проникавший в комнату через стеклянные стены. Кое-как встав с кровати, Роз по привычке окликнула кота:

– Гус, просыпайся!

Снизу доносился шум и лязг – пекари уже суетились на кухне и лихорадочно натирали все металлические поверхности, хотя, если Роз ничего не путала, те сияли чистотой еще со вчерашнего вечера.

Гус не ответил, и девочка вспомнила, что кот отправился передать ее родителям весточку посредством Котофона. Роз осторожно выглянула в окошко, но серого скоттиш-фолда внизу не было. Гус пока на задании, поняла Роз и еще острее ощутила свое одиночество.

Она вновь переключила внимание на кухню. Мелани, Фелани и Джин усердно чистили чашу фритюрницы, такую огромную, что трое взрослых людей поместились бы в ней совершенно свободно. Жасмин и Нин терли тряпками фасады духовых шкафов.

– Всем весело свистеть! – приказала Мардж. Широко улыбаясь, она сновала между подчиненными.

Будто по сигналу, пятеро пекарей начали насвистывать бодрую мелодию. Время от времени они умолкали и одновременно хлопали в ладоши, а после вновь подхватывали мотив.

Роз переводила взгляд с одного лица на другое: на каждом застыла одна и та же искусственная улыбка – рот приоткрыт так, что видны зубы, губы максимально растянуты. С чего бы людям, которые живут на фабрике, широко улыбаться?

Роз выбрала поварские штаны и китель самого маленького размера. Штаны все равно оказались велики, и девочка решила надеть их поверх шортов – пусть это будет ее маленьким секретом, тайным напоминанием о доме.

Она чувствовала себя странно – ребенком, переодетым во взрослого, а вовсе не директором по ПППТ. Тем не менее, впервые надев белый колпак шеф-повара, Роз ощутила, что этот пышный головной убор будто бы придал ей определенную силу, почти как шляпа волшебника.

Девочка аккуратно спустилась по винтовой лестнице, стараясь не наступать на манжеты слишком длинных брючин.

– А-ах! – вскричала Мардж при виде нее. – Наша директриса! Всем приготовиться!

Мелани и Фелани подбежали к лестнице, отвесили Роз поклон, потом взяли ее под руки и подвели к разделочному столу. Столешница из нержавеющей стали представляла собой сияющее пустое пространство и была огромной, как церковная дверь. Нин и Жасмин поставили перед девочкой поднос с чашкой кофе, свежим выпуском «Уолл-стрит джорнал»[14] и булочкой с маслом и джемом.

Роз уже собиралась откусить булочку, но вдруг сообразила, что шестерка пекарей взирает на нее с теми же неестественно широкими улыбками.

– Вы не должны постоянно мне улыбаться, – сказала она.

Улыбки молниеносно исчезли с лиц, и все пекари разом сурово нахмурились.

– Хмуриться тоже не обязательно, – пожала плечами Роз.

Одни пекари снова растянули рот в улыбке, другие сначала улыбнулись, но затем, спохватившись, тут же опять сдвинули брови. В общем, все растерялись.

– Эй, народ! – с досадой воскликнула Роз. – Улыбайтесь, если хотите, или не улыбайтесь, если не хотите. Можете вообще ничего не изображать, мне все равно. Честное слово!

Пекари переглянулись между собой и заметно расслабились. Кое-кто заулыбался уже по-настоящему, а Нин шутливо повел бровями. Наконец-то лица всех шестерых приобрели нормальный вид, как у обычных людей.

– Так-то лучше, – сказала Роз. Она попробовала кусочек и поморщилась: булочка оказалась такой черствой, что во рту мгновенно пересохло. Роз торопливо отхлебнула кофе и заставила себя проглотить комок. Позавтракала, называется… – Вообще-то, мне двенадцать. И к завтраку мне полагается молоко или сок, а не кофе.

– Ох, виноват, – огорчился кудрявый мужчина по имени Джин. Он снова нахмурился.

– Ладно, не важно. – Роз отодвинула тарелку. – В любом случае пора браться за работу. Мардж, что у нас там первое?

– Вот. – Мардж протянула ей яркую коробку с надписью «Лунастики!» и фирменным логотипом корпорации «Лучшесс» в уголке – улыбающейся коровой. – Первый ПППТ в списке на улучшение – «Лунастик». За последние годы объемы продаж снизились, поэтому мы начали вносить изменения в рецептуру, но к окончательному варианту пока не пришли. Это разработка предыдущей директрисы.

На боковой стороне коробки значилось: «Лунастик! Двойное сахарное печенье с зефирной прослойкой в восхитительной шоколадной глазури!» На картонной крышке имелся вырез в форме луны, затянутый целлофаном. Роз открыла коробку и вытащила одно печенье. Часть шоколадной глазури тут же осыпалась хлопьями, испачкав ей пальцы. Взяв «Лунастик» обеими руками, Роз принялась его есть.

Сверху печенье оказалось на вкус… как воск. Как нечто липкое, отдаленно напоминающее настоящую шоколадную глазурь. А внутри? Внутри были две половинки засохшего сахарного печенья. Наконец зубы и язык Роз добрались до зефирной начинки… безвкусной, как глина!

Роз выплюнула «Лунастик» в мусорное ведро и вытерла рот рукавом.

– Фу, – скривилась она. – Извините, но это просто гадость! – И вдруг, стирая с губ остатки глазури, Роз ощутила жгучее желание съесть второй «Лунастик». Было в нем что-то такое, что притягивало как магнит. – Странно, – заметила Роз, – на вкус пакость, а мне хочется еще и еще.

– Я обожаю «Лунастики», – призналась Мардж, и на ее лице вновь возникла жутковатая улыбка. – А буду обожать даже больше. И все благодаря вам, Роз, ведь вы сделаете их лучше. – При слове «лучше» она молитвенно сложила руки.

– Лучше? – ошарашенно переспросила Роз. Как можно улучшить что-то изначально паршивое?

– Предыдущая глава экспериментальной кухни – она предпочитала, чтобы ее называли директрисой, – уже почти придумала, как усовершенствовать рецепт, но, к несчастью, не успела довести дело до конца! – Мардж вытащила из кармана стянутую резинкой пачку карточек и передала верхнюю Роз. Рецепт был выведен прекрасным каллиграфическим почерком при помощи ярко-лиловых чернил. – Вот все, что она успела.

В уголке карточки Роз заметила тисненое изображение скалки, от которой во все стороны расходились лучи. Картинка показалась Роз смутно знакомой, но припомнить, где она видела ее раньше, не получалось. Зато почерк девочка узнала моментально: это была рука Лили! Подозрения Роз оправдались: директриса и коварная тетя – одно и то же лицо.

Рецепт на карточке состоял из трех разделов.

1. Сахарное печенье

21/2 чашки муки, 1 ч. л. разрыхлителя, 1 чашка растопленного сливочного масла, 11/2 чашки сахара, 2 яйца, 1 ч. л. ванильной эссенции. Выпекать 8–10 минут при 190 градусах.

«Ничего особенного, – подумала Роз, – ничего необычного». Ничего такого, что могло бы настолько испортить вкус «Лунастика».

2. Шоколадная глазурь

Смешать 1,1 кг растопленного полусладкого шоколада с 2 чашками молока и 1 чашкой парафинового воска.

«Кошмар!» – ужаснулась Роз. Вместо масла использовать парафиновый воск! Неудивительно, что глазурь такая блестящая. И все же странный вкус этим ингредиентом тоже не объяснялся. Пробежав глазами по строчкам третьего раздела, Роз остолбенела.

3. Зефирная прослойка

И вскипятила она для жителей Делани-Сквер три кулака[15]воды с тремя кулаками сахара, и остудила горячую жидкость, и влила ее в чашу с дюжиной взбитых белков, и продолжала взбивать, покуда не получила основу для зефирного крема.

И добавила она в смесь четыре ореха[16]ЛУННОГО СЫРА.

Роз положила карточку на стол и потрясенно уставилась на Мардж. Рецепт зефирной прослойки был взят из Поваренной книги Чудсов, она видела его там своими глазами! Однако в оригинальном рецепте действие волшебного зефира позволяло едоку не тонуть в морской воде, и в качестве волшебного ингредиента в зефир следовало добавить дыхание русалки, а не какой-то там лунный сыр. Однажды Парди приготовила такой зефир – перед поездкой на взморье, чтобы дети могли купаться, не рискуя утонуть. Получается, рецепт не только подло украли, но еще и изменили!

– Это запись из нашей семейной Поваренной книги, – пролепетала Роз.

– Не может быть! – ахнула Мардж, прижав к груди пухлую руку.

– Откуда она у вас? – потребовала ответа Роз. Либо коварная тетя Лили скопировала Книгу и оставила копию здесь, либо…

Мардж осторожно провела пальцами по карточке, словно прикоснулась к драгоценной реликвии.

– Этот рецепт изобрела наша предыдущая начальница, наша дорогая директриса. Это ее труд, ее вдохновение, ее непревзойденный гений, ее…

– Погодите! – перебила Роз. Бурные похвалы Мардж звучали очень знакомо. Лик, младшую сестренку Роз, постигла та же участь, после того как малышка съела десерт, приготовленный тетей Лили.

– Имя вашей директрисы… Лили?

Пекари растерянно переглянулись.

– О нет, мы называли ее только директрисой! – сказала Мардж. – Если у нее и было имя, то нам оно неизвестно.

– Она могла бы зваться Великой, – вздохнула Фелани.

– Или Прекраснейшей, – тихонько прибавила Мелани.

Роз в недоумении воззрилась на карточку. Считалось, что скопировать Поваренную книгу Чудсов невозможно. Любая попытка расшить переплет уничтожила бы рецепты, а на фото- или ксерокопиях страницы получались пустыми. Может, Лили вручную переписала некоторые рецепты, перед тем как вернуть Книгу? Но в таком случае почему они не работают? Роз побарабанила ногтями по карточке. Наверное, дело в тех странных ингредиентах, которыми Лили заменила указанные в Книге.

– Что это еще за лунный сыр? – спросила Роз.

Мардж щелкнула пальцами, Жасмин и Нин бросились к холодильнику и принесли оттуда небольшую баночку с густой белой субстанцией. Лунный сыр хранился в квадратной банке, причем не из синего, а из красного стекла, укрепленного проволочной сеткой. Роз уже где-то видела похожую банку, только не помнила где.

Она осторожно пощупала лунный сыр пальцем. Банка оказалась почти пустой, лишь немного белого вещества оставалось на донышке. Оно было гораздо плотнее, чем обычный мягкий сыр, и напоминало подсохшую грязь.

Роз еще раз перечитала рецепт. Чутье подсказало ей, что четыре ореха этой непонятной субстанции – слишком много для зефирной прослойки. Неудивительно, что на вкус она как мел. Роз рассеянно занесла над карточкой ручку с красными чернилами, зачеркнула слова «четыре ореха» и накорябала сверху «один орех».

– Не знаю, где вы взяли этот сыр, – покачала головой девочка, – но для приготовления зефира его нужно совсем чуточку. Я знаю, как исправить рецепт.

– О, благословенный день! – воскликнула Мардж, чьи глаза сделались огромными как блюдца.

Пекари сбились в кучку и не мигая уставились на Роз. На их лицах опять застыла неестественная улыбка.

– Эй, может, хватит уже? – рассердилась Роз. – Вы меня реально пугаете!

Мгновение спустя Джин, не говоря ни слова, поставил перед ней поднос со стаканом апельсинового сока и тостом. Подмигнув девочке, он вернулся к команде, и пекари дружно взялись за работу.

Нин и Жасмин пекли сахарное печенье, Джин и близнецы готовили шоколадный ганаш для глазури – со сливочным маслом, а не парафином, – а Роз и Мардж занялись зефирной прослойкой.

Пока Мардж взбивала яичные белки, Роз сварила простой сироп. Остуженный сироп она вылила в белки, которые Мардж продолжала взбивать, пока они не загустели до состояния пиков.

– Теперь добавим лунный сыр, – сказала Роз.

При помощи мерной ложки она попыталась достать из красной стеклянной банки нужное количество сыра – «один орех», – но ложка застряла в плотной субстанции.

– Нужно его немного размягчить, – решила Роз.

Она капнула в банку немного воды и попробовала размешать содержимое, однако лунный сыр оставался твердым. Как Роз ни старалась, отколупнуть его не выходило.

– Да что же это за вещество? – удивленно пробормотала она.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Gala des Gâteaux Grands – здесь: «Большое кондитерское состязание» (фр.). – Здесь и далее примеч. перев.

2

НБА – Национальная баскетбольная ассоциация США.

3

Уоррен Эдвард Баффет (р. 30 августа 1930 г.) – американский предприниматель, миллиардер, один из крупнейших и наиболее известных в мире инвесторов.

4

ООН (Организация Объединенных Наций) – международная организация, созданная для поддержания мира и безопасности. В нее входят 193 страны. Генеральная Ассамблея – ее главный совещательный орган.

5

Кэти Перри (настоящее имя – Кэтрин Элизабет Хадсон; р. 25 октября 1984 г.) – американская певица, композитор, автор песен, актриса, посол доброй воли ООН.

6

Трапписты – неофициальное название монахов католического ордена цистерцианцев строгого соблюдения устава. Название происходит от монастыря Ла-Трапп в Нормандии, ставшего в XVII веке центром движения среди цистерцианцев за более аскетическую жизнь, включая обязательный физический труд, более строгий пост и правила обета молчания.

7

Казу – американский народный инструмент. Похож на дудочку с отверстием, которое располагается сверху. – Примеч. ред.

8

Апокрифы – древние книги с религиозным содержанием, отличным от каноничного.

9

Hermana – сестра (исп.).

10

Sacré bleu! – здесь: Боже мой! (фр.)

11

Имеется в виду американский певец и актер Джастин Тимберлейк, чьим голосом разговаривал медвежонок Бу-бу – персонаж кинофильма «Медведь Йоги» (2010).

12

Клафути – французский десерт, похожий одновременно на запеканку и пирог.

13

Гольф-карт – небольшой открытый автомобиль для перевозки игроков в гольф и их спортивного снаряжения.

14

«Уолл-стрит джорнал» (англ. The Wall Street Journal) – американская ежедневная деловая газета, освещающая события в США и международный бизнес, финансовые новости и проблемы. Название газеты связано с Уолл-стрит, улицей Нью-Йорка и финансовым центром США.

15

Кулак – выдуманная мера объема, равная 1/2 чашки. – Примеч. ред.

16

Орех – выдуманная мера объема, равная одной столовой ложке. – Примеч. ред.