Полная версия
Любовь под абажуром
Сергей Миронов
Любовь под абажуром
Сергей Миронов
ЛЮБОВЬ
ПОД АБАЖУРОМ
повесть
рассказы
Волгоград
Издательство «Перископ-Волга»
2023
16+
УДК 882
ББК 84(2Рос)
М64
Миронов, Сергей
М64 Любовь под абажуром : повесть, рассказы / Сергей Миронов. —
Волгоград : Перископ-Волга, 2023. – 212 с.
ISBN 978-5-907735-88-0
В книгу короткой прозы калининградского писателя и поэта Сергея Миронова вошли рассказы и повесть «Эрик и Эльза». Это история о первой любви, к которой вче-рашнего, по сути, подростка подтолкнул отец, увидев мифическую выгоду в назреваю-щем браке сына и переселенки из Казахстана.
Герои рассказов Сергея Миронова абсолютно реальны. Каждый из них индивидуа-лен, потому находится в непростых отношениях с социумом . Не каждому из них дано
найти себя и состояться в обществе, полном противоречивых, но прописных истин, которые разделяют далеко не все персонажи рассказов, а кое-кто хочет установить в окру-жающей среде свой миропорядок.
УДК 882
ББК 84(2Рос)
ISBN 978-5-907735-88-0
© Сергей Миронов, 2023
© Энни Штейн, дизайн обложки, 2023
© Издательство ООО «Перископ-Волга», 2023
ЭРИК И ЭЛЬЗА
повесть
1
Погожим сентябрьским вечером Борис Францевич Бауман —
активный деятель культурной автономии российских немцев
Калининграда – заблаговременно выехал в аэропорт встречать
давнего друга по Ленинградскому Политеху. Карла Гофмана он
не видел с конца незабвенных 90‑х. К старосте курса, летевшему
на Балтику из Алма‑ Аты, у Бориса Францевича имелось важное
дело. С недавних пор он задался целью женить непутёвого сына.
Семья Гофманов засиделась вдали от исторической родины. Не‑
сколько миграционных волн омыли немецкую брусчатку Калинин‑
града и растворились в плодородных землях фатерланда, а Карл
Гофман продолжал безвылазно сидеть в шахтёрской Караганде.
И только Виктор, его младший брат, пустивший прочные корни
в Нижней Саксонии, усилием воли вытащил из гиблого места инерт‑
ного родственника, разбитого к шестидесяти годам ревматизмом.
«Как знать, – размышлял Борис Францевич, прогуливаясь
с цветами в зале прибытия, – возможно, и Карл со временем
уедет в Германию. И молодых с собой заберёт. Здесь ему делать
нечего. У нас ревматика не вылечат, скорее залечат».
Эльза оказалась неприметной маленькой девушкой, застенчи‑
вой и немногословной. В фойе аэропорта испуганно озиралась
3
Сергей Миронов
по сторонам, разглядывая сувенирные киоски и пёстрые вывески.
На парковке изучала рекламные щиты. Будь Борис Францевич
моложе лет на тридцать, на такую он бы внимания не обратил: обычное бледное лицо, испещрённое розовыми угрями, глаза
грустные, взгляд внимательный, но какой‑то потерянный, круп‑
ный рот, сутулая, волосы небрежно стянуты в пучок на затылке.
Одета неряшливо.
«Ничего, – успокоился Борис Францевич, – отдохнёт с доро‑
ги, поездит на море. Кожа оживёт, подтянется. Шутка ли, всю
жизнь провести в промышленном районе. Хорошо, отец выжил.
И мать жива, но явно больна чем‑то. Нет, Виктор точно перетянет
их в Ганновер».
Эрик с волнением ожидал появления Эльзы. Полагал, на пер‑
вых порах переселенцам понадобится гид и надёжный друг
семьи. На этом можно будет сыграть. С девушками он никогда
тесно не общался, вообще не очень понимал, как это делается.
Накануне прилета Гофманов Эрик впал в щемящее душу нерв‑
ное возбуждение. Он засыпал, представляя в горячих объятиях
загадочную красавицу. всё в её пока что бесплотном облике нра‑
вилось Эрику, нравилось потому, что он сам на свой лад и риск
материализовал тайное чудо природы в бурном калейдоскопи‑
ческом воображении. Эрик готов был даже тысячу раз ошибить‑
ся, признать ночные полёты фантазии опрометчивым вздором, лишь бы зацепиться за реальную воз можность приблизиться
к женскому существу в любом его проявлении, преодолеть барьер
собственной трусости или задержки развития, этого он пока
понять не мог.
Эрик многого ещё не знал, но всё чаще задумывался и пока
не находил ответа, маясь в неведении, что же так сильно потя‑
нуло его к долгожданной переселенке: закономерный интерес
4
Эрик и Эльза
к неизведанному или рвущаяся наружу, давно созревшая тяга
к женскому полу?
Высокие, упитанные сокурсницы Эрика не привлекали. Не бы‑
ло в них женского шарма и очарования. Эрик скрытно косился
на факультетских девиц в коридорах и упирался в безразличные
взгляды знакомых студенток. Некоторых он узнавал издалека
по походке, осанке, объёмам, сочетанию плавных и расплываю‑
щихся линий и черт, обилию косметики на восковых лицах.
На третьем курсе Бауман закрепился в крепких хорошистах.
Учился вдумчиво, исправно посещал лекции, выступал на семинарах, но интереса к наукам не проявлял. Преподаватели юрфака, с кото‑
рыми Эрик лишний раз не спорил и предпочитал не ссориться, констатировали, что он чересчур тих и скромен, а будущему право‑
веду не подобает мямлить, отвечая на вопрос об актуальности древ‑
неримской юриспруденции для современной правовой системы.
Поверхностным увлечением Эрика было коллекционирование
открыток с видами довоенного Кёнигсберга. Внимая совету отца
помимо учёбы заняться чем‑нибудь путным, он долго изобретал
непыльное хобби, но так ничего и не придумал, пока однажды
не спустился в антикварный подвальчик вместе с Гальпериным —
однокурсником и нумизматом. В тесном кирпичном помещении, которое его близорукий гид посещал каждую неделю, Эрика
поразили седовласые бородатые старцы, толпившиеся у прилав‑
ков. Сквозь лупы они рассматривали марки в потрёпанных аль‑
бомах, доставали из кляссеров монеты и вертели над головой, ловя едкие потоки галогенного света из‑под сводчатых потолков.
Некоторые из коллекционеров сидели за круглыми столиками, пили крепкий кофе, дымили в пол и интеллигентно торговались.
Обстановка в туманном цоколе была музейно‑ коммерческой.
Наибольшее впечатление на Эрика произвёл потёртый, в паути‑
не заломов и ветвистых царапинах, гестаповский плащ. Он угро‑
жающе висел на покосившемся манекене и казался безразмерным.
5
Сергей Миронов
Гальперин подвёл Эрика к прилавку с открытками. Тема ста‑
рого города, прекрасно знакомая Борису Францевичу, воодуше‑
вила аморфного студента на личностный подвиг, и он сделал
первое приобретение. Две открытки с видами Монетной площа‑
ди и Южного вокзала, адресованные неким Фрицем Рихтером
родителям в Мюнстер, Эрик купил по дешёвке у Гальперина.
Нумизмат и филокартист возрадовался:
– Запомни мои слова: сначала две открытки, потом пять —
и поехало! Через полгода не остановишься. Этот процесс затяги‑
вает и вдохновляет. Я начинал с одного экземпляра – обожжён‑
ная рождественская карточка.
Однако пророчество Гальперина не сбылось. Эрик познакомил
приятеля с отцом, увлечённым историей немецкого оружия, обо‑
шёл лавки старьёвщиков, покопался в вязкой землице интернет‑
ресурсов и притормозил покупки на двадцать третьей открытке.
Собирательство, может, и было полезным занятием, но на фоне
гендерного одиночества грозило умственным помешательством, к которому постепенно приближался Гальперин. Эрик сбавил
темп и выцеживал по открытке в месяц, складывая фотографи‑
ческие слепки с архитектурных шедевров ганзейского города
в семейный альбом. Гальперин же воевал с приятелем, желая
вывести на следующий виток коллекционирования – нумизма‑
тику. Эрик не поддался.
К ак‑то Борис Францевич сказал сыну:
– Ты бы попробовал перевести хоть один текст с открытки. —
Отец чувствовал: увлечение Эрика затухает. – Интересно, навер‑
ное, знать, что писали жители нашего города на большую родину.
Да и поупражняться в немецком тебе не помешает. Впереди эк‑
замен по языку.
После занятий Эрик погрузился в текст Фрица Рихтера, кото‑
рый, как выяснилось из его витиеватого малопонятного почерка, учился в Кёнигсбергской академии художеств и делился с сестрой
6
Эрик и Эльза
и родителями скромными успехами в учёбе, подчёркивая, что
с особым рвением постигает анатомию человека, ибо в этом во‑
просе пока отстаёт от асов натуралистического рисунка.
На большее Эрика не хватило. Послания других кёнигсбержцев, за исключением приветственной и заключительной частей, он
переводить не стал. Даже по мягкому требованию отца копошить‑
ся в эпистолярном мире исчезнувших людей, их радостях и бедах, Эрик не посмел. Его волновало другое – личная жизнь. К треть‑
ему курсу дальше призрачных успехов в амурных делах он не про‑
двинулся.
«К акой‑то пассивный, потухший сынок у нас вымахал, – распе‑
кал про себя Эрика Борис Францевич. – Тепличный. Не из наше‑
го времени».
Посовещавшись с женой, предприимчивый отец решил свести
Эрика с Эльзой. Он не сомневался, что близкие отношения с де‑
вушкой пойдут сыну на пользу. «Во всяком случае, не навредят, —
считал Борис Францевич. – Долгосрочные контакты с женщиной
облагораживают мужчину».
О своём намерении познакомить детей Бауман проинформи‑
ровал друга заблаговременно. Будучи человеком консервативным
и замкнутым, Карл Гофман ответил на смелую инициативу со‑
курсника уклончиво:
– По‑моему, они слишком разные. На пару не вытянут. Но ни‑
чего плохого в этом не вижу. Пусть повстречаются.
– А мне кажется – похожи, – тактично возразил Борис
Францевич, понятия не имея, как выглядит Эльза, и доложил
жене, что согласие карагандинцев получено.
Эрику он дал отмашку: за девушкой можно ухаживать. Посо‑
ветовал вывезти Эльзу на море, сводить в кино, обязательно
показать город. Наказал сыну быть пунктуальным и инициатив‑
ным. Дал деньги на одежду и обувь.
7
Сергей Миронов
Эрик обладал такой внешностью, что любому парикмахеру
пришлось бы изрядно поломать голову, прежде чем из невыра‑
зительного юнца изваять привлекательного молодого человека.
А уж сам Эрик был не в состоянии стильно преобразить себя
даже при помощи отцовских денег.
Сначала по совету Гальперина он сходил к Эльшану. Мастер
долго возился с колкими, жёсткими волосами неудобного клиен‑
та, но всё же привёл рассыпчатую копну к определённому поряд‑
ку, после чего на голове Эрика воцарилась модельная причёска
с торчащими, как у ежа, иголками и чёлкой, нависшей над высо‑
ким лбом крутым волнообразным завитком. Человеку, глянувше‑
му на Эрика со стороны, вряд ли запомнились бы его обихоженные
колючки; случайный наблюдатель скорее отметил бы его краду‑
щуюся походку на полусогнутых ногах, руки, спрятанные в без‑
размерных карманах, и пытливый, рыскающий взгляд, направ‑
ленный в гущу женского пола.
Осенью Эрик ходил в драповом приталенном пальто, подчёр‑
кивающим его худобу. С неизменно поднятым воротником, замо‑
танный до подбородка шарфом, он разрезал водяные потоки
острыми носами разношенных кроссовок и подумывал о зимней
одежде. Выгодный случай пополнить гардероб ему представился.
Пальто Эрик сменил на синтепоновую куртку с бахромчатым
капюшоном. Купил две пары джинсов в обтяжку, обзавёлся уте‑
плёнными кроссовками на липучках. После кратких сомнений
разорился на дорогие кожаные ботинки на мощном протекторе —
абсолютный хит его зимней коллекции. После экскурсий по мод‑
ным точкам Эрик походил на чистого нескладного хлопца, ко торый
потратился на недешёвые вещи, надеясь, что шмотки с извест‑
ными лейблами облагородят его с головы до ног.
Накануне визита к Гофманам Эрик перерыл безбрежные кла‑
довые интернета, но фотографий Эльзы не обнаружил. В роди‑
тельском архиве он нашёл только студенческие чёрно‑ белые
8
Эрик и Эльза
снимки отца и Карла Гофмана, сделанные на фоне Казанского
собора и в Петропавловской крепости.
Тем не менее, в предвкушении знакового события Эрик тре‑
петал всем беспокойным отглаженным существом. Его подведут
к ней, представят. Он проявит интерес к положительной девушке
и не выразит разочарования, если Эльза ему не понравится.
В основу их знакомства заложен солидный фундамент, разгла‑
гольствовал Эрик: многолетняя дружба отцов, гостеприимство
принимающей стороны, хороший отзыв родителя о сыне. Стоит
учесть и намерение самой Эльзы завести верного друга в незна‑
комом городе.
Эта встреча будет запоминающейся, весомее спонтанных стол‑
кновений на улицах с заносчивыми незнакомками, рассуждал Эрик
по пути к Гофманам, пока Борис Францевич с невозмутимым видом
вёл машину. Перед выездом он осмотрел одежду сына. Из покупок
одобрил пуловер в выпуклую коричнево‑ бежевую полоску и эф‑
фектные ботинки. Комкастые, пожёванные на коленях джинсы
повергли отца в ужас. Он снял с вешалки тёмно‑ синие брюки от вы‑
пускного костюма Эрика и отправил его за гладильной доской.
2
Если из наших фантазий на волю выпустить затаившегося жи‑
вописца, его грандиозными полотнами можно затмить все шедев‑
ры мирового искусства. Эрик сам взрастил, выпестовал в неуёмном
воображении возвышенный образ карагандинской девочки, и ког‑
да мастер женского портрета выпорхнул из взбудораженного сту‑
денческого сознания и из угла коридора хрущёвки прошептал, что, вопреки ожиданиям, его свели отнюдь не с идеалом женской кра‑
соты, Эрик улыбнулся и сдержанно поздоровался с переселенцами.
Всё в незатейливом облике Эльзы было банальным и повседневным.
9
Сергей Миронов
Не тот овал лица, не те волосы (Эрику хотелось вьющихся, обя‑
зательно распущенных), не та стать (он мечтал о в меру гор‑
дой подруге, как бы парящей над землёй изящной снежинкой), не те руки… Не тот взгляд… Почему она уставилась исподлобья
на молчаливого гостя, рассматривает его долго и надменно?
Эрик повесил пальто в шкаф, снял неразношенные ботинки
и, сглотнув слюну, произнёс своё имя.
– Вот, полюбуйтесь, студент‑ правовед! Ростом почти с отца, а мышечная масса отсутствует! – торжественно заявил Борис
Францевич. – Учится на стипендию, отзывчивый. Помогает ро‑
дителям. Одним словом, жених!
– А у нас – невеста, – сдуру ляпнул Гофман и весело уста‑
вился на дочь.
– Ты предсказатель со стажем, – слегка ущипнула отца Эль‑
за. И, обратившись к Эрику, продолжила: – Десять лет назад
папа напророчил нам переезд из промзоны в лоно цивилизации. —
Она села на диван и рукой указала Эрику на кресло. – Благодаря
Виктору Адамовичу это предсказание сбылось. Теперь мы здесь.
– Ну, чтобы выйти замуж, десяти лет тебе не понадобится.
Не волнуйся! – рассмеялся Карл Гофман, явно подыгрывая уни‑
верситетскому другу.
Эльза пропустила мимо ушей голословное утверждение отца
и вслед за матерью вышла на кухню.
На столе в зале гостей ждал торт, купленный в супермаркете
у дома. В глубокой тарелке лежали фрукты. Посуда не блистала
белизной и оригинальностью. Столовые приборы перебрались
на клеёнчатую скатерть из буфета хозяев квартиры, подавшихся
на заработки в Сибирь. Чувствовалось, что Гофманы совсем недав‑
но распаковали багаж и ещё не обжились в двухкомнатном жилище.
Пока Борис Францевич и Карл курили на балконе, о чём‑то жи‑
во дискутируя, Эрик, заточённый в комнате наедине с несбывши‑
мися мечтами, листал мелованные страницы женского журнала, 10
Эрик и Эльза
пялясь на пышногрудых мясистых девиц. Пропущенные сквозь
фильтры графических программ, они выглядели привлекательнее
его томных полнеющих сокурсниц. Одной из фотомоделей, поме‑
щённых на развороте популярного ежемесячника, непременно
пошло бы имя Эльза. Волевое, сочное, импульсивное. Есть в нём
сила женской притягательности, ритмичный почерк грациозных
телодвижений, властолюбие, расчёт и отблеск холодной чувстви‑
тельности. Так может, ему повезло, что этим именем обладала
не лихая карагандинская принцесса, а робкая, игрушечная девуш‑
ка? Как и его отец, Эрик не заметил бы Эльзу в толпе на автобус‑
ной остановке, не вычленил бы её мини‑фигурку в толпе студен‑
тов, хлынувших в буфет на большой перемене.
Поймав на себе настойчивый взгляд Эльзы, Эрик не шелохнул‑
ся в душе и не содрогнулся телом, как это однажды стряслось
с ним в очереди за кофе и эклерами, когда его спину задела тугим
большим бюстом пятикурсница с исторического факультета.
Тогда его словно пронзило током. Повторный разряд прошёлся
по чреслам после того, как прожорливая девица вновь рассредо‑
точила очередь в попытке дотянуться до подноса со сладостями
и теранулась сзади об Эрика студенистыми ягодицами, затяну‑
тыми до состояния риска в ветхие джинсы.
С этой у меня есть шанс, набрасывал Эрик оптимистические
эскизы, стараясь сжиться с невзрачным подарком судьбы, вместе
с матерью хлопотавшим на кухне. Но и за скромный презент без
подарочной упаковки и глянцевых лент ему предстояло побо‑
роться.
Эрик был не дурак. В старшей школе, когда его одноклассники
разобрались по парам, он, томящийся в застенках одиночества, пришёл к выводу, что богиню ему не найти. Смазливым нужны
рельефные удалые парни или денежные мешки – лысые и тол‑
стые, для которых женщина служит подвижной опцией в кожаном
салоне запредельно дорогого автомобиля.
11
Сергей Миронов
«Зацепить кавалера по желанию у неё не выйдет, как и мне
не судьба приударить за длинноногой, – бросил на диван журнал
Эрик. – Мы обречены на взаимный успех. Смиримся с тем, что
имеем на сегодняшний день».
Теперь уже Эрик взялся разглядывать Эльзу. Он не стеснялся
в открытую шарить по её интимным местам. Как молодой бычок, не вкусивший пока прелестей противоположного пола, Эрик
яростным взглядом прожёг ярко‑красную кофту Эльзы и под
ажурной синтетикой различил крохотные округлые выпуклости.
Он детально исследовал узкие бёдра потенциальной пассии, впалый живот, извилистые ножки‑ палочки в клетчатых тапках
с помпонами. Он добрался до её рябоватого лица и несомненной
изюминкой признал большие бесцветные губы. Кукольный, слег‑
ка вздёрнутый нос, которым Эльза периодически шмыгала, Эрик
счел наиболее уязвимым и неправдоподобным во всей её строгой
внешности, а узковатый разрез карих глаз под выщипанными
бровями не вызвал у него противоречивых эмоций.
«Над причёской надо будет поработать», – заключил Эрик
и, приглашённый к столу, отвлекся от насущных мыслей.
За обедом он в основном молчал, нажимал на густой жирно‑
ватый лагман и слушал разговоры отцов. Эльзу застольные бе‑
седы не трогали. Она суетливо орудовала приборами, утирала
салфеткой заложенный нос и изредка перхала.
– На прошлой неделе приземлились в ваших краях, а эта уже
гнусавит, – отвлекся от студенческих воспоминаний Карл Гофман.
Он неодобрительно скосился на дочь.
– А то ты не знаешь, какой тут климат, – подула Эльза
на пышную горячую самсу. – Вроде тепло, умеренно сыро, а ветер
прошибает насквозь. Злой тут ветер какой‑то.
– Зимой у вас морозы за тридцать, сайгаки в степи кочене‑
ют, – деликатно вмешался в диспут Борис Францевич и открыл
бутылку кедровой.
12
Эрик и Эльза
– Зато сухо, активное солнце, высокое небо – не давит, —
перечислял Гофман достоинства покинутой среды обитания.
Втайне он ностальгировал по бескрайним казахским просторам. —
На Балтике облака хмурые, водянистые. Того и гляди, ливнем
накроет. – В подтверждение его слов по жестяному отливу заба‑
рабанили капли дождя. – Ну да ладно. Выбор сделан. Привыкнем.
Карл Гофман поднял рюмку и подмигнул Борису Францевичу.
Друзья выпили. Эрик довольствовался минеральной водой. Ему
предстояло везти отца.
Инесса Самуэльевна пригубила кокосового ликёра (подарок
Бауманов) и дополнила мужа:
– Осенью у нас зеленеет травка, и цветы распускаются.
– А степь полна миражей, – подбросил в беседу мистических
символов разомлевший глава семейства.
– Не забудь рассказать про сухие дожди, – напомнила Эльза
и разлила по пиалам – своей и Эрика – зелёный чай.
– О, уникальное явление! – костистыми старческими паль‑
цами Гофман крутанул рюмку. Борис Францевич удовлетворил
запрос друга и поставил под стол пустую бутылку. – Такое бы‑
вает летом в пустынных районах. Гремит гром, дождь шелестит, а земля остаётся сухой. Вода испаряется в воздухе…
– А у нас – рефракция, – перебил рассказчика Эрик. – Пом‑
нишь, как мы потеряли из вида «Тигуан», когда вышли из леса? —
Он иронично взглянул на отца. – Ты тогда ещё вёдра с лисичка‑
ми бросил. Думал, угнали машину.
– И отправил тебя на поиски, – продолжил Борис Францевич, поглощая самсу. – А всего‑то оптический обман случился, пре‑
ломление световых потоков в атмосфере.
– Ну, это мы потом установили, – подытожил Эрик и случай‑
но задел ногой тапок Эльзы.
Она не отреагировала на прикосновение гостя. Приглашённых
Эльза будто бы не замечала. К концу обеда её, как и Инессу
13
Сергей Миронов
Самуэльевну, встревожило количество спиртного, выпитого на ра‑
достях мужчинами. Дамы не пустили Эрика в магазин за сороко‑
градусной, хотя Карл Гофман, изрядно подкошенный кедровой, настойчиво требовал пополнить резервуары пузатого графина.
– Ну и как тебе девочка? – спросил сына Борис Францевич
по дороге домой.
В отличие от сокурсника, он выглядел достаточно бодрым.
Таким он, впрочем, всегда выходил из хмельных застолий.
– Понравилась, – романтично сказал Эрик.
На небосводе его скучной студенческой жизни замаячило неж‑
ное, абсолютно реальное существо, выбравшееся на волю из хао‑
тичных потливых грёз. Оно поселилось с родителями в блочной
девятиэтажке, очевидно любило сладости и зелёный чай и ничего
общего не имело со скульптурными юркими девами, обнимавши‑
ми Эрика во снах под одеялом. Оно жило рядом, дышало воздухом
его города, укрывалось зонтом от балтийских дождей.
Эрик познакомился с Эльзой. Первый, самый трудный шаг, был
сделан – спасибо отцу.
– А Карл сдал, сильно сдал, – резюмировал Борис Францевич, рассказывая жене о посещении Гофманов. – Тюфяк, размазня.
Окосел после третьей стопки. Поздновато семейку Карлуша сдёр‑
нул с солончаков. Сухой дождь, миражи, – с ухмылкой повторял
Бауман, – пирожки, цветочки по осени, ревматизм…
3
Борис Францевич выдержал паузу. Он не стал приставать к сы‑
ну с неуместным вопросом «когда?» Со своей стороны отец сделал
всё, чтобы расчистить дорогу отпрыску к сердцу застенчивой
девушки. Но тащить Эрика за руку в объятия Эльзы он не соби‑
рался.
14
Эрик и Эльза
Через две недели после обеда у Гофманов Эрик купил ещё один
свитер, роликовый дезодорант и туалетную воду. Утром тщатель‑
но выбрился. После обеда погладил джинсы.
Борис Францевич приободрился. Его план вступал в действие.
– Дерзай, – наставнически похлопал он сына по плечу и вру‑
чил ключи от машины. – Но не переусердствуй. Работай коррек‑
тно, осмотрительно.
Эрик пригласил Эльзу на море. Балтика в октябре привлека‑
тельна разве что чистым просолённым воздухом. Прогулки по на‑
бережной длятся недолго и заканчиваются, как правило, в ку‑
рортных кафе. Балтийское море Эльза увидела впервые. В детстве
она отдыхала с родителями в Анапе. О Чёрном море и кварцевых
песках у неё остались приятные воспоминания. Балтика её не впе‑
чатлила.
– Небось, и летом тут зябко, – предположила Эльза, кутаясь
в мамин вязаный шарф.
С утра она пребывала на критической волне, и так же, как
сильный прибой, орошавший мельчайшими брызгами их лица, сокрушала любые доводы Эрика о дружелюбии и красотах Бал‑
