Спящая. Книга Первая

Михаил Бахрах

Спящая. Книга Первая

Чтобы спасти один мир, порой нужно потерять себя в другом.

Часть Первая. Путь.

Время: здесь и сейчас. 1999 год.

Место: Нью-Йорк.

Крис не мог представить свой день без мысли о ней. Её лицо постоянно возникало в голове с той же навязчивой силой, с которой сердце бьётся в груди. Он закрывал глаза – и вот она: её образ, её улыбка, её глаза, смотрящие на него. Она стала его музой, его наваждением. Крис не понимал, что это значит, не знал, почему она захватила его мысли так внезапно и почему не может избавиться от этого наваждения. Всё началось около недели назад, словно кто-то повернул невидимый ключ, открыл дверь в его сознание и впустил таинственную незнакомку…

***

Как и всегда, он стоял на Торговой улице, прислонившись к стене здания, которое когда-то было детской библиотекой. Уже прошло 10 лет с момента закрытия, и теперь оно выглядело как забытое всеми, заброшенное прошлое с облупившейся краской на окнах и дверях и в некоторых местах развалившимися кирпичами у основания стен. В этом районе почти не осталось детей, которые могли бы стать посетителями библиотеки, а те, кто остались, явно предпочитали улицу и её жестокие законы. Никто не читал книги, никто не искал ответы в словах – вместо этого молодёжь воровала в магазинах, дралась в переулках и устраивала разборки между бандами. Это был “район с низким доходом” – один из бесчисленных районов громадного Нью-Йорка, где даже днём ощущалась опасность, исходящая от самого места. Но, как это всегда устроено, – эту опасность в основном чувствовали люди, случайно зашедшие в этот район, а вот местные ничего не чувствовали и просто жили свою жизнь.

Вдоль здания, на грязной улице, стояли люди. Такие же, как Крис Слайдер, пытающиеся что-то продать, лишь бы заработать хоть немного денег на еду. Кто-то продавал старые книги, вероятно, украденные из той же библиотеки. Кто-то приносил антиквариат, вытащенный из пыльных шкафов или подвальных кладовок, или из чужих домов, а кто-то – обычные вещи из своих квартир, которые не жалко было продать. Это был мир, где никто не говорил о порядочности, где было важно лишь выжить. Криса считали довольно оригинальным молодым человеком среди местного сообщества продавцов, потому что он не воровал и не продавал чужое. Он торговал своими картинами.

Его картины не были произведениями чужих авторов, украденными откуда-то или доставшимися ему по наследству. Это были его собственные творения, в которые он вкладывал частицу своей души. Время от времени он рисовал Нью-Йорк таким, каким видел его из окна дома, где находилась его квартира – огромным, холодным и неприветливым. Во всяком случае таким он выглядел в его районе. Иногда его кисть копировала лица знаменитостей с фотографий, найденных в журналах. Но чаще всего его работы изображали что-то большее – сюрреалистические пейзажи, фантастические миры, которые рождались в его голове в моменты вдохновения. Эти картины были его способом сбежать от реальности, которая ему не очень нравилась.

Продавал он картины дёшево, лишь бы выжить. Денег хватало ровно на оплату комнаты и на еду, но не более. Жизнь для него не была такой, какой она должна быть в 19 лет – яркой, наполненной надеждами и мечтами. Его настоящее было серым и безрадостным, и он давно перестал верить в светлое будущее. Единственное, чего он по-настоящему хотел, – это сбежать. Покинуть эту “дыру” навсегда. Но пока что это было невозможно. Родителей у него не было, и весь его доход и жизнь в целом зависели только от него.

Криса не интересовали банды, не манили грязные закоулки и уличные разборки. В его мечтах и желаниях он хотел учёбы, знаний, университетской жизни. Для него высший свет заключался не в богатстве или славе, а в возможности учиться, быть среди тех, кто стремится к знаниям. Но дорога туда для него была закрыта. Он не мог позволить себе этого. Иногда он пробовал завести беседу с кем-то из студентов, гуляя по территории ближайшего университета. Но все девушки шарахались от него, как от чумы, а парни смотрели с такой неприязнью, что казалось, они готовы были напасть на него прямо там, посреди университетского кампуса.

Возможно, причиной мог быть внешний вид Криса – он был худощавым парнем, вечно одетым во всё чёрное, что помогало ему оставаться незамеченным в мрачных переулках района и особенно поздними ночами. Его чёрные, как ночь, волосы, острые черты лица, унаследованные от отца, и угольно-чёрные зрачки создавали образ, который одновременно пугал и завораживал. Люди в целом были не очень приветливы и дружелюбны с ним.

Днём он стоял на улице, продавая свои картины, а по вечерам скрывался в своей комнате, где предавался мечтам о другом мире. Миссис Хадсон, старушка, у которой он снимал комнату, иногда вытаскивала его из этих грёз своим стуком в дверь. Она брала с него символическую небольшую плату за жильё, но просила рисовать её и её квартиру в качестве дополнения к арендной плате. И Крису это нравилось. Её квартира была словно застрявшей во времени – старинная мебель, украшенная резьбой, ковры-картины, потерявшие свою яркость от времени, но всё ещё полные историй. Миссис Хадсон садилась в кресло с резными львами на подлокотниках, надев своё лучшее платье, и Крис рисовал её, как графиню в старинном замке. Это были моменты, когда его мечты пересекались с реальностью с небольшой ноткой юмора.

Но настоящие мечты Криса были далеко от Нью-Йорка и его квартиры. Он улетал в мир, где бескрайние зелёные луга простирались до горизонта, где огромные замки касались небес своими шпилями, а из-за скалистых гор можно было увидеть бескрайний океан. Это было его убежище, его спасение от серой реальности. В этом мире он чувствовал себя свободным, счастливым. Иногда ему казалось, что этот мир реален, а Нью-Йорк – всего лишь иллюзия. Но каждый раз он возвращался назад, в свою холодную комнату, где его ждала реальность. И вот однажды началось нечто, что изменило всё. Удивительные события, которые сломали привычный порядок его жизни.

Крис вернулся в свою маленькую, обшарпанную комнату. Сегодня был особенно тяжёлый день с точки зрения своей бесполезности – ни одной проданной картины. Он чувствовал себя опустошённым. Сидя в старом, продавленном кресле у окна, он включил телевизор, надеясь хотя бы немного отвлечься от своих мыслей. Но по телевизору шла бесконечная череда новостей, ни одна из которых не была ему интересна, и в основном новости были довольно депрессивными, как и любят показывать по телевизору. Репортёр мрачно вещал о крушении самолёта и возможных подозрениях на теракт. Казалось, мир вокруг становился всё более мрачным и опасным. Затем в новостях мелькнуло сообщение о том, что корпорация под загадочным названием «Спящая красавица» совершила громадную сделку с недвижимостью в центре Нью-Йорка. Они заняли целый 78-этажный небоскрёб, один из самых высоких, но имя владельца до сих пор оставалось в секрете. Прямо за этим последовала новость о том, что психопат ворвался в школьный автобус и застрелил тринадцать детей и водителя. По словам свидетелей, он кричал, что дети – «монстры, охраняющие Волшебную книгу».

“Как обычно, сплошной депрессивный бред показывают по телевизору”, – подумал Крис, нахмурившись. Он щёлкнул пультом, и экран погас, оставив его наедине с тишиной. Сжав сигарету в зубах, он переместился на кровать и закурил, глядя в окно на тусклые звёзды. Огонёк сигареты медленно мерцал в полутьме, и, выдыхая дым, Крис вдруг почувствовал себя необычайно расслабленным. Его мысли стали лёгкими, словно растворяясь в густом дыме, а за ними появилось ощущение тумана, заполняющего разум. Он вглядывался в звёзды и подумал, что, возможно, на тех далёких планетах кто-то живёт точно так же, как и он, в этом бесконечном и хаотичном мире. С этой мыслью он закрыл глаза и провалился в сон.

Когда Крис открыл глаза, утренние лучи солнца пробивались сквозь занавески, светя прямо ему в лицо. Слайдер заморгал, просыпаясь, и подумал, что никогда не засыпал так крепко до самого утра. Что-то было не так. Он с усилием попытался вспомнить, что произошло накануне вечером. Он точно помнил, как сидел перед телевизором, смотрел новости, курил у окна, погружённый в свои мечты. Но после этого память словно оборвалась. Хотя нет, он немного помнил… девушку. Он вспомнил, что видел девушку, её образ, и не мог понять, откуда он её знает.

Медленно, словно через густой туман, его сознание стало возвращать обрывки странного сна, который он видел этой ночью. Крис очень удивился, что медленно, но стал вспоминать свой сон, хотя обычно (как и у большинства людей) воспоминания о снах действуют наоборот – сначала ты просыпаешься и помнишь сон хорошо, а потом постепенно начинаешь забывать детали и уже через час ничего не помнишь.

Во сне он был на зелёном лугу в каком-то странном мире, похожем на тот, о котором он мечтал, но он был не один. Он ощущал чьё-то присутствие рядом. Он не видел этого человека, но знал, что кто-то был рядом. У него было стойкое ощущение, что это девушка. Ему мешало яркое солнце, светящее прямо в глаза, причём оно ему светило в глаза всегда, независимо от того, куда он поворачивал голову (обычное несовершенство мира во сне). Внезапно в голове возникло слово: «Пора». Он не мог вспомнить, кто его произнёс – может, это была девушка, которую он никак не мог разглядеть? Слово прозвучало отчётливо и ясно, как приказ командира в армии, но солнечный свет становился всё ярче, пока не затмил всё вокруг – и человека, и луг, и даже голубое небо.

***

Крис резко оторвал голову от подушки и прикрыл глаза рукой, спасаясь от солнечных лучей. Он окинул взглядом комнату, и его взгляд замер на стене напротив кровати. Там было что-то написано. Чёрные буквы, выведенные изящным почерком, словно кто-то писал пером столетней давности. В этих буквах было что-то странное – они источали силу и спокойствие, но в то же время звучали как приказ. На стене было написано слово: «Пора».

“Я что, написал это во сне?” – подумал Крис, вглядываясь в буквы. Он поднялся с кровати и подошёл ближе. Это точно был не его почерк. Ему вдруг показалось, что буквы написаны кровью. Навязчивая мысль о том, что это действительно кровь, вызвала холодок, пробежавший по спине. Он быстро начал стирать это слово, сердце его колотилось. В комнате по утрам, когда Крис уходил продавать картины, убиралась миссис Хадсон, а если она увидит такое… Крис не хотел думать о её реакции. Мало ли что старушка могла подумать о своём жильце, если увидит кровь или что-то похожее на стене. Смыв слово до последней чёрточки, он отправился на Торговую улицу, но весь день чувствовал странное беспокойство.

***

– Наступает самое опасное время для нас.

– В чём дело?

– Она пытается связаться с ним.

– Мы можем ей помешать?

– Нет.

– Мы можем найти его?

– Да. Мы видим её сны. Мы знаем, как он выглядит.

– Ищите…

***

На протяжении двух дней у Криса были сны, в которых он каждый раз видел снова только бескрайние зелёные луга, омываемые тёплым ветром, но он не чувствовал присутствия кого-либо (человека). Казалось, всё вернулось в обычное русло в плане снов, и можно было успокоиться. Но Слайдер, наоборот, становился всё более беспокойным. Что-то изменилось, и он не мог понять, что именно. Ещё два дня прошло, и вот снова похожий сон про зелёный луг, и в этот раз – знакомое ощущение присутствия кого-то. Но на этот раз солнца не было, небо было серым и затянуто облаками, и Крис увидел её – это была девушка. Она стояла перед ним, и её мысли-слова появились внезапно прямо в его голове.

– Ты должен спешить.

– Они знают о тебе.

– Наши миры в опасности.

Крис почувствовал, как к горлу подкатывает странное, холодное ощущение, словно за ним кто-то наблюдает, и этот кто-то – не прекрасная девушка, которая стояла перед ним. И тут всё исчезло. Он проснулся, весь в холодном поту. На улице уже светало.

Крис моментально вспомнил весь сон, до мельчайших деталей. Единственное, чего он не мог вспомнить, – это её лицо. Он знал, что это была девушка, точно знал. Но её лицо оставалось загадкой. Он знал только, что это была она, но не мог вспомнить ни её черт лица или фигуры, ни её глаз. Всё расплывалось, как будто смотришь через утренний туман, который становится всё гуще и гуще.

Этот день он провёл на улице, погружённый в свои мысли. Сны продолжали волновать его, тревожить и притягивать одновременно. Что было интересно для него и необычно, это то, что сны выглядели как-то слишком реалистично и больше похожи были на сновидения или галлюцинации. Иногда бывают такие сны, когда мы говорим, что они очень реалистичны, но сны Криса можно было охарактеризовать гиперреалистичными в плане именно человеческих ощущений. В дополнение к этому у него также появился небольшой тревожный фактор – он боялся, что, если уже смог написать на стене слово «Пора», то дальше может произойти что-то ещё более странное. Но, несмотря на тревогу, мысль о девушке не отпускала его. Она манила его к себе, как неведомая сила, и он хотел видеть её снова. Хотел коснуться её, узнать, кто она, пусть даже и во сне.

Когда день наконец подошёл к концу, Крис поспешил домой. Он поел, посмотрел немного телевизор и лёг в постель в предвкушении ярких снов. Но оказалось так, что он не видел никаких снов в эту ночь.

Утром Слайдер открыл глаза и почувствовал странное, но удивительно радостное настроение, будто он находился на пороге какого-то важного и приятного события. Это было похоже на то ощущение, когда в детстве просыпаешься накануне праздника, ожидая подарков и сюрпризов. Взгляд Криса невольно упал на картину, стоящую у стены. Полотно было повернуто к стене, и он вспомнил, что не ставил её туда. Это была пустая заготовка-полотно для рисования новой картины. Крис подошёл и взял полотно в руки, перенеся её к окну, чтобы утренний свет мягко осветил холст. Когда он перевернул её, его сердце замерло. Вместо пустого полотна появилась картина, на которой была нарисована она – девушка из его сна. В первую минуту у Криса промелькнула тревожная мысль: “ну всё, теперь я стал лунатиком и делаю странные вещи во сне”, но уже в следующую секунду мысли переместились на картину.

Девушка стояла посреди зеленого, сочного луга. Луг и общая обстановка были такие же, как в снах Криса. Её лицо на картине было настолько реалистично и прекрасно, что казалось живым. Изображение дышало, словно вот-вот она заговорит с ним прямо из картины. И с какой-либо стороны Крис не смотрел на картину, у него было ощущение, что девушка всегда смотрит именно ему в глаза. Крис не мог оторвать взгляда, словно погружённый в транс. Полчаса пролетели как одна секунда, пока он стоял, созерцая её. Что-то в её образе было таким завораживающим, таким знакомым и в то же время недосягаемым. Только когда резкий и громкий звук клаксона из проезжающей мимо машины за окном вырвал его из этого состояния, он вздрогнул, словно пробудившись от глубокого сна.

Крис собрался, приготовив картины для продажи, но, уже подойдя к двери, остановился. Мысль о том, чтобы оставить портрет девушки в одиночестве в комнате, показалась ему невыносимой и неправильной. Неизвестно, почему он так подумал, но она должна быть с ним. Не раздумывая, он аккуратно взял её подмышку и вышел на улицу.

На улице сегодня было мало людей, воздух был прохладным, и первые утренние лучи всё ещё пробивались сквозь дома, золотя тротуары. Крис разложил свои картины и встал у стены, наблюдая за редкими прохожими. В его голове снова и снова всплывал образ девушки. Он бросил взгляд на её портрет, и его сердце учащённо забилось. Она была совершенством. И чем дольше он смотрел на картину, тем сильнее возникало ощущение, что эта девушка реальна, и появлялась сумасшедшая мысль найти её. Это чувство росло в нём с каждым мгновением. Он не просто хотел её найти – он знал, что это его судьба. “Я найду её”, – подумал Крис, и эта мысль прозвучала в его голове с такой уверенностью, словно уже была предрешена. Он вспомнил слова из сна, что ему надо спешить и что “пора”, и решил, что если и не в реальной жизни, то хотя бы во сне он должен организовать поиск девушки, раз уж сны стали постоянными, продолжающимися и вообще выглядели, как вторая или новая реальность.

Внезапно его взгляд упал на нижний левый угол портрета, и он замер. Маленькая подпись, которую он сразу не заметил, была выведена точно таким же почерком, как и то слово “Пора” на стене в его комнате ранее. Сердце замерло на секунду. В углу, на портрете, было написано два слова – «Спящая красавица». Эти два слова, словно закодированное послание, отозвались в его сознании, и в тот же момент он почувствовал знакомое смутное беспокойство, ощущение, что за ним кто-то наблюдает.

Что-то было не так. Крис ощутил это всем телом – мурашки побежали по коже. Он инстинктивно оглянулся, и взгляд его упал на чёрный автомобиль марки Кадиллак, стоявший неподалёку. Его окна были полностью затонированы, и нельзя было разглядеть, кто находился внутри, но Крис точно знал: за ним наблюдают. Он чувствовал это всем своим существом. Сердце забилось быстрее. Ему казалось, что это уже происходило, что он уже испытывал подобное чувство раньше, но не мог вспомнить, когда именно.

Он решил довериться своей интуиции (тем более, раз уж он стал верить в сны как вторую реальность) и чувству опасности. Он спешно стал собирать все разложенные картины. Собрав всё, Крис быстрым шагом направился домой. Идя домой, Крис время от времени быстро оглядывался и видел, что чёрный Кадиллак медленно последовал за ним, сопровождая его до самого дома. Только когда машина свернула за угол и исчезла, Крис почувствовал, как напряжение, давившее на его плечи, начало спадать. Однако мысль о том, что его преследуют, не покидала его. Но почему? Что им нужно?

***

– Мы нашли его.

– Это точно он?

– Да, у него её портрет.

– Он вас заметил?

– Возможно.

– Нужно действовать быстрее. Разберитесь с ним. Чем скорее, тем лучше.

***

Время: 1990 год.

Место: где-то в США.

Красный спортивный Мустанг мчался по автостраде, его мотор ревел, а ветер яростно трепал волосы пассажиров. Это была машина 1984 года выпуска, уже не новая, но для Чарльза Слайдера она была бесценна. Он обожал скорость, любил ощущение контроля над мощным двигателем под капотом. Впереди, на пассажирском сиденье, сидела мама 10-летнего Криса Слайдера, а сам он сидел на заднем сидении, завороженно глядя в окно. Встречные автомобили, проносящиеся мимо, казались размытыми пятнами, сливаясь в одну разноцветную, бесконечную полосу. В его детском воображении они с родителями мчались с такой скоростью, что вот-вот должны были достигнуть скорости, достаточной, чтобы переместиться из этого мира в другой мир или в другое время. И такие интересные размышления у него появились не просто так – эти фантастические мысли у него появились после похода в кино.

Недавно он ходил в кино с двоюродным братом. Это было настоящее событие – попкорн, кока-кола и яркие впечатления от фильма, который буквально изменил его детское сознание о возможностях человека. Это был фильм «Назад в будущее», и с тех пор Крис не мог перестать думать о том, как было бы круто иметь машину, которая могла бы путешествовать во времени. Два дня он ходил, как лунатик, пытаясь в своей голове построить идеальный автомобиль, который перенёс бы его в прошлое или будущее.

И вот сейчас он мчался на автомобиле и фантазировал, накладывая воспоминания о фильме на свою реальность. Ненадолго его приятные и восторженные воспоминания о фильме прервались в его голове тихим детским голосом, который сказал: “отстегни ремень”, и Крису показалось, что это был голос девочки. Голос не заставлял и не был настойчивым, но почему-то рука 10-летнего Криса почти в ту же секунду потянулась к ремню безопасности, которым он был пристегнут, и отстегнула его незаметно для родителей.

Чарльз Слайдер размышлял о том, где они могут остановиться на ночлег, когда вдруг раздался громкий хлопок. Машину резко повело влево, и Чарльз моментально понял, что произошло – лопнуло переднее левое колесо. Всё остальное произошло за считанные доли секунды. Мустанг, мчавшийся на скорости 105 миль в час, вылетел на встречную полосу, и мгновение спустя они столкнулись с мотоциклистом, который ехал по встречной полосе. Мотоциклист был одет в красивый черный костюм с белой вставкой на груди. Наверное, это была женщина или девушка. Произошёл удар, и мотоцикл улетел в сторону метров на 5 в воздух, и на обочину уже упало безжизненное тело…

Время: там и тогда.

Место: Спящая Долина.

Лиса вышла на опушку и замерла. Всё вокруг было тихо, только лёгкий ветерок колыхал траву и шелестел листьями на деревьях. Принюхавшись, лиса убедилась, что поблизости никого нет. Она осторожно положила свою добычу на мягкую, изумрудную траву – пухленького, всё ещё тёплого цыплёнка. Сегодняшний улов был особенно удачным. Лиса совершила набег на курятник бедного крестьянина, у которого не было даже самой захудалой собаки, чтобы охранять кур. Это сделало её задачу совсем простой.

Она была красавицей среди лис – её мех не был рыжим, как у других её сородичей. Лиса была полностью покрыта чёрным мехом, и только на груди у неё выделялся треугольник из белого меха. Солнечные лучи освещали поляну, лису и её добычу. Сейчас её походка изменилась, утратив свою стремительность, когда она охотилась. Лиса оглядела добычу, и затем её острые зубы мягко впились в чуть тёплую, нежную плоть цыплёнка.

Внезапно тишину разорвал звук ломающихся кустов, доносящийся из ближайшего кустарника. Лиса резко подняла голову, её глаза вспыхнули тревогой. Ещё мгновение – и на поляну с громким топотом на полной скорости ворвался огромный лось. В одно движение, будто невесомая кукла, лиса взлетела в воздух от удара могучими рогами животного. Её изящное тело описало дугу в воздухе и исчезло в густой траве на другой стороне поляны, а лось, не сбавляя скорости, скрылся среди деревьев…

Время: здесь и тогда. 1990 год.

Место: где-то в США.

Чарльз Слайдер, действуя инстинктивно, резко дёрнул руль вправо, пытаясь вернуть машину на дорогу, но она уже была неуправляема. Мустанг с жутким грохотом вылетел с автострады, пробив ограждение и, пролетев почти пятнадцать метров в воздухе, врезался в массивную бетонную опору автомагистрали.

Удар был страшным. Чарльз и его жена Мэри погибли мгновенно. Их тела были прижаты между сидениями и приборной доской с такой силой, что спасателям понадобилось несколько часов, чтобы извлечь их из искорёженного металла. Но, к удивлению всех, маленький Крис, находившийся на заднем сиденье, выжил. Полиция, изучив место аварии, пришла к выводу, что в момент удара машина начала вращаться, что и стало его спасением. Чарльз и Мэри, будучи пристёгнутыми, остались в машине, но Крис, который не был пристёгнут по какой-то непонятной причине, вылетел из машины, пролетев ещё двадцать метров. Он упал на мягкую землю возле обочины и, видимо, чудом избежал смертельных повреждений при падении.

Криминалисты, прибывшие на место аварии, вначале думали, что мальчик мёртв. Но врач скорой помощи, склонившись над его неподвижным телом, уловил слабый, едва ощутимый пульс. Криса срочно доставили в больницу. Врачи обнаружили у него множественные переломы и серьёзные повреждения внутренних органов. Никто не мог поверить, что маленький мальчик выживет, но, несмотря на столь серьёзные травмы, он продолжал бороться за жизнь. Он пролежал в коме две недели, а в общей сложности пробыл в больнице два месяца.

Время: там и тогда.

Место: Спящая Долина.

10-летний Крис Слайдер лежал на поляне, и его окружал фантастически красивый лес, полный света и спокойствия. Птицы пели весёлые утренние песни, а солнце ласково освещало всё вокруг. Небо было без единого облачка, оно выглядело настолько ярко-голубым, словно его нарисовал ребёнок, небрежно мазнув кистью по холсту. Мальчик лежал на поляне, рядом с небольшим прудом, вода в котором была настолько прозрачна, что он мог видеть мельчайшие камешки на дне.

Поляну окружали гигантские дубы, их стволы были такими толстыми, что, казалось, шесть человек, взявшись за руки, едва смогли бы их обхватить. На одном из дубов, на самой длинной ветке, сидела белка и грызла желудь, но как только Крис внезапно появился из ниоткуда, она вытаращила на него свои чёрные глаза на секунду, а затем, бросив желудь, быстро исчезла в своём дупле. Желудь, падая, с мягким стуком ударился о голову мальчика, заставив его окончательно очнуться.

Крис сел, оглядываясь вокруг, пытаясь понять, что произошло. Он помнил, как они с родителями мчались по автостраде, как машина вылетела с дороги… Но затем его память обрывалась. Всё казалось таким странным и нереальным. Может, он умер? Тогда это был самый настоящий рай. Но когда он ущипнул себя и почувствовал боль, а потом даже уколол палец о колючий куст шиповника, стоящий рядом, стало непонятно: это сон или не сон, рай или не рай. Всё здесь было слишком реальным.