Имплант, или Испорченный рай

– И что же делать с настройками? – спросил Павел.

Нейрофизиолог Андрющенко снова подключился к разговору.

– Я дам наши рекомендации после совещания с коллегами. Видимо, речь будет идти о регуляции синтеза норадреналина через дофамин-бета-гидроксилазу. В качестве рабочей гипотезы, думаю, что для принятия точных решений солдатом без потери скорости реакции надо поддерживать более высокий уровень кортизола и норадреналина в критически важные моменты и скорректировать работу ”Морфея”. В погоне за обезболиванием мы завышаем дозу эндогенных опиоидов, и это уже вредит делу.

– Этих людей хорошо бы проверить на привыкание и зависимость, – многозначительно заметил хирург Синаев.

– У нас небогатый выбор между жизнью солдата и успехом боевой операции с одной стороны и с продолжительностью реабилитации с другой, – пояснил Глеб. – Мне кажется, выбор очевиден. К тому же, насколько я посвящен в проблему, эффект “Морфея” намного мягче, чем действие того же героина или морфия.

Глеб посмотрел на Юрия Эдуардовича, затем на серьёзное лицо нейрофизиолога Андрющенко.

– Наши опытные данные пока неоднозначны, – прокомментировал Андрющенко. – Слишком мало данных. У некоторых добровольцев, которые тестировали “Морфей”, реабилитация проходила трудно. Но на такие большие дозировки, которые применяются при тяжелых ранениях, мы тесты не делали. Но, конечно, с наркотиками вроде героина сравнивать “Морфей” некорректно.

После совещания Арина Гришкова ещё долго вспоминала увиденное. Она так и не привыкла к прагматичности и даже некоторой циничности их организации. Ей казалось, что смерть капитана спецназа все восприняли как рутинное происшествие, не заметив за этим трагическую человеческую судьбу.

Возможно, она бы так не переживала, если бы этот молодой военный с позывным “Александр” не был бы ей знаком. В начале лета она несколько раз встречалась с ним. Это происходило в палате, где Александр Громов, так звали молодого офицера, восстанавливался после операции. В первый раз Арина принесла с собой документы на подпись и ноутбук, чтоб провести с Александром небольшой опрос.

Стоял нежаркий июньский день, в палате было открыто окно, и Арина увидела Александра сидящим на кровати с обнажённым торсом в голубых больничных брюках. Они познакомились, и военный попросил называть его Сашей. Парень был лишь ненамного старше её, согласно анкете – 30 лет.

Арина заметила не только спортивное тело, но и шрамы от ранений и тонкие разрезы от операций на руке, голове, шее и возле позвоночника. Парень был симпатичным, но лысым, что поначалу не понравилось Арине. Позже она узнала, что отсутствие волос – это последствие химиотерапии.

Из-за схожего возраста и некоторых общих интересов Арина и Александр приятно пообщались. Ей было непонятно, почему люди соглашаются быть добровольцами в подобных исследовательских программах. Лично она отвергала даже мысль о том, чтоб самой согласиться на экспериментальную операцию на мозге или других органах.

– Почему ты согласился на эти операции? – спросила Арина, когда их общение стало совсем дружелюбным, чтоб не опасаться, что её вопрос Александр воспримет как неодобрение или даже осуждение.

– Решил послужить стране, – ответил Александр.

Он старался был весёлым и обаятельным, явно скучая в палате без общения и посетителей. Потом добавил так же непринужденно и с какой-то чёрной иронией, демонстрируя при этом Арине свою левую руку:

– Врачи нашли рак в районе локтя. Они сказали, что опухоль злокачественная, и шансов дотянуть до пенсии нет. Раз времени мало, я решил провести его не на полигонах, а там, где пользы от меня будет больше.

– А как же семья, может лучше провести это время с ними? Наверно, тебе полагается инвалидность.

Александр недовольно поморщился.

– У меня нет семьи, – сказал он. – И я не хочу просто ждать.

Арина спохватилась, увидев, что задела парня.

– Извини.

– Ерунда, – снова улыбнулся Александр.

В его голубых глазах не было страха. Он был либо “отмороженным” военным, либо уже свыкся со своим неизлечимым диагнозом. Арине хотелось его как-то подержать, но, кажется, Саша совсем не нуждался в сочувствии. Поэтому Арина не касалась больше этой темы.

После этой встречи Арина ещё несколько раз заходила к Александру в палату, чтобы поболтала с ним пятнадцать – двадцать минут. Однажды она зашла к нему, но увидела в палате идеальную чистоту и заправленную кровать, – Александра отправили в тренировочный лагерь спецназа ГРУ. Она подошла к медсестре и от неё узнала, что Александр передал ей привет и жалел, что не попрощался с ней лично.

Глава 8

Люся скучала и думала о новой встрече. Их примирительный секс дал ей сильный положительный заряд, но уже на следующий день ей хотелось ещё. Глеб был занят работой, а она старалась не быть навязчивой. Она ждала, когда он сам предложит встретиться. Наконец, появился повод, – Люсе позвонила Марина и сказала, что её муж хочет обсудить предложение Глеба.

– Привет. Ты занят? – спросила Люся, сразу набрав номер Глеба.

– Привет. Сейчас у меня перерыв. Потрачу его на разговор с красивой девушкой.

Сердце Люси радостно забилось.

– Правильно говорить “с любимой девушкой”, – поправила она.

Как обычно Глеб не стал себя поправлять.

Он упрямо не называл её “любимой’. Однажды на её вопрос “Почему?”, он ответил: “Такие слова портят девушек. Они быстро зазнаются и потом пытаются управлять мужчинами”. Несмотря на такие увиливания, Люся была уверена, что Глеб её любит. Вот и сейчас она подумала:

“Упрямится, дурачок”.

– Как у тебя дела?

– Хорошо. Разве что, совсем нет времени, чтоб встретиться. Но, ты знаешь, что я этого очень хочу.

Люся улыбнулась.

– Я тоже соскучилась. Пожалуй, я ещё подожду несколько дней, а потом пойду в ночной клуб танцевать.

– Что ты меня совсем не хочешь, я знаю, – с иронией заметил Глеб. – А как там твой плоский животик и красивые ножки, которые действительно меня любят? Скучают по мне?

– Глеб, замолчи. Если ты не собираешься сейчас же встретиться, не говори мне по телефону такие вещи, – с наигранной строгостью пригрозила Люся.

– Молчу. Больше не буду говорить про твои … прелести. Но мы скоро увидимся. Мне понравилось кормить тебя тортиком.

Люся смутилась, понимая, что он имеет ввиду.

– Извращенец. Ладно. Хватит меня возбуждать. Ты, как всегда, пошлый и несерьезный.

– Стараюсь.

Люсе стоило больших усилий, чтоб самой стать серьезной и остановить карусель игривых сладострастных мыслей.

– У меня для тебя новость. Позвонила Марина.

Глеб заметил, что имя “Марина” было произнесено недружелюбно и с прохладой.

– Ага. И что?

– Игорь Кривцов хочет встретиться. Твоё предложение его заинтересовало.

– Отлично.

– Расскажешь, что у вас за дело? Или это – секрет? – с любопытством спросила она.

– Позже. Если всё пройдет успешно.

– Она мне скинула телефон Игоря. Я тебе перешлю. Ему надо позвонить.

– Хорошо. Я позвоню. Я тебя целую и обещаю скучать поменьше.

– Гад!

Через несколько часов Глеб позвонил банкиру, и они назначили встречу.

Вначале Глеб планировал поговорить с Кривцовым у него дома, но потом решил, что лучше вытянуть банкира в город, чтоб атмосфера пустого дома не действовала на Кривцова удручающе, и, чтоб тот уделил больше внимания разговору.

Они встретились на Патриарших прудах. Место выбрал Кривцов, видимо, по старой привычке. Банкир был в потертых джинсах и зелёном помятом поло, словно, собираясь, не уделил большого внимания своему внешнему виду, Глеб был одет, как и в прошлый раз, по-деловому. Впрочем, было тепло, и он оставил пиджак в машине.

Они сели на скамейку так, что их взгляды были обращены на пруд. Солнце светило ярко, но не попадало на лица из-за ещё густой листвы деревьев.

Солнечный свет – природное средство от депрессии. Глеб подумал, что они напрасно выбрали место в тени.

– Вы рассказывали что-то сентиментальное про лечение солдат, – начал Кривцов, давая понять, что предложение Глеба ему кажется недостаточно серьезным.

“Не хочет чувствовать себя идиотом, если вдруг решит, что его разводят”, – подумал Глеб.

– Разве сейчас есть кому-то дело до простых солдат? – добавил банкир.

– Вы правы. – согласился Коротков. – Посттравматический синдром – это интересно, но не очень актуально. Хотя, если в исследованиях будет прорыв, Министерство обороны сильно сэкономит и сможет продавать патенты союзникам.

– Чем тогда действительно важным вы занимаетесь?

– Много направлений. Например, эффективность солдат спецназа.

– Получается?

– Да. Мы располагаем лабораториями, операционными, большим штатом ученых и врачей.

– Звучит как реклама санатория.

– Верно. Я пытаюсь прорекламировать нас и решение вашей проблемы.

– Лучше подошло бы слово “продать”.

Глеб не стал спорить, лишь с пониманием улыбнулся.

– Как мне может помочь ваша организация?

Банкир решил сразу брать быка за рога, но не из-за нетерпения или решительного настроя, просто он знал, что может скоро потерять интерес к предложению.

– Давайте, я объясню вам, не сильно вдаваясь в подробности, – предложил Глеб. – Причина вашей депрессии в том, что у вас в мозге много веществ, которые портят вам настроение. Их так много, и ваш мозг настолько привык их синтезировать, что силой воли вы уже не можете им помешать. А веществ, которые могут сделать вас счастливым, наоборот, очень мало. Большинство этих веществ называются нейромедиаторами. Суть нашей помощи в том, что мы можем сделать так, что “хороших” веществ у вас в мозге будет много, и вы всегда будете чувствовать себя веселым и жизнерадостным.

На лице банкира появилось разочарование.

– Я уже много раз слышал об этом. Антидепрессанты, вот, как называются эти “веселящие” вещества. Я пил их долго. Они даже мне помогали поначалу. Но результат безрадостный. Пьешь таблетки, после чего немного поднимается настроение. Но, что с того, если нельзя этим настроением воспользоваться? Захочешь встретиться с друзьями, а даже выпить нельзя, потому что будет только хуже! Очень скоро понимаешь, что не такой жизни ты хотел.

– Вас лечили традиционными способами, – Глеб сделал вид, что не заметил разочарования Кривцова. – В том числе и антидепрессантами. Но их эффект в вашем случае слаб.

– Послушайте, Глеб, – решительно произнес банкир. В его голосе появилась твердость. – Я решил – никаких “колёс”! То, что продается в аптеках, мне не помогает. Да, с таблетками жизнь кажется не такой паршивой. Но человеку ведь каждый день надо как-то получать свою порцию радости. Я вам больше скажу. Был у меня опыт с наркотиками. Амфетамин и кокаин. Вот они мне, действительно, помогали. Хотя о работе и семье в этом случае можно забыть.

Банкир первый раз искренне улыбнулся, вспомнив отложившиеся в памяти, несомненно, весёлые дни.

– Но после месяца такой “терапии” я попал в зависимость и три месяца лежал в клинике, а потом еще три – дома под наблюдением врачей. Могу дать деловой совет, – если вы хотите помочь человечеству, придумайте безопасный наркотик и дайте его людям.

Банкир сделал жест рукой, словно обращая его к людям, гулявшим по Патриаршим прудам.

– Я бы не стал вам предлагать то, что продается в аптеках или у наркодиллеров, – спокойно произнес Глеб.

Могло показаться, что “клиент’ разочарован, и разговор вот-вот прервётся.

– Нейромедиаторы, это, конечно, слишком научное слово. Вы слышали что-нибудь про серотинин, дофамин, окситоцин и другие, подобные вещества?

– Что-то слышал, – ответил банкир.

– Обыватели называют их “гормонами счастья”. Так вот. Мы обладаем технологиями, способными регулировать синтез этих веществ в мозге. Это и есть те самые безопасные естественные наркотики. За считанные дни мы можем даже убежденного самоубийцу сделать счастливым.

Банкир с недоверием посмотрел на самоуверенного молодого человека.

– И как вы это делаете?

– Мы делаем своеобразный “апгрейд” мозга, – пояснил Глеб. – В черепе сверлится отверстие, и через него в мозг вводится миниатюрный нейроимплант. Операция сложная, но безопасная, её можно делать даже без наркоза.

Глеб достал из кармана маленький пластиковый предмет, размером и формой напоминающий крышку от бутылки из-под газировки.

– Нейроимплант помещается в такой контейнер.

– И как это работает?

– Программа с заданной частотой посылает сигналы импланту. Он генерирует импульсы в определенных отделах мозга, где установлены микроэлектроды и стимулирует синтез нужных веществ. На выходе мы имеем счастливого человека, и никаких лекарств или наркотиков, потому что все нужные для борьбы с депрессией вещества синтезирует сам мозг. Он же их утилизирует, после чего в нужное время синтезируется новая порция веществ.

– Кто-нибудь выжил после такой операции? – с сарказмом спросил Игорь Кривцов.

– Давыда знаете?

– Певца?

– Два года он не вылезал из наркологических клиник. Его случай был потяжелей вашего. Он опустился на самое дно, по сути стал бездомным. Уже год как он – наш клиент. Результат: сейчас он – на пике карьеры, не покидает музыкальные чарты, сам пишет песни и музыку, и постоянно участвует в ток-шоу. Он снова женился. Если вам интересно, мы организуем с ним встречу, чтоб вы узнали, как это работает, из первых уст.

Игорь Сергеевич задумался. В его уставшем сознании обнадеживающе забрезжила надежда. Раньше он связывал свое выздоровление с решением проблем в бизнесе. Банкир думал, что, если он их решит, вначале придёт спокойствие, потом постепенно вернется вкус к жизни. Когда однажды он отчаялся и решил, что проблемы все-равно останутся и будут висеть над ним, как Дамоклов меч, то, кажется, навсегда исчезла и надежда. Сейчас, этот самоуверенный молодой человек по сути говорил ему, что можно вначале выйти из депрессии, а потом посмотреть на проблемы с оптимизмом, как он и сам много раз пытался сделать, но безуспешно. В конечном счете, сейчас ему надо было выкарабкаться из эмоциональной ямы, а давние проблемы могли подождать.

– Сколько стоит такая операция? И сколько потом ежемесячно или ежегодно надо платить?

Глеб откинулся на спинку скамейки и расправил плечи. То, что вопрос зашел о деньгах, означало, что “клиент” заинтересовался.

– После операции платить не надо. В наших интересах как можно дольше сотрудничать с вами. Каждый случай индивидуальный и представляет научный интерес. Надо будет раз в два месяца проходить небольшое обследование. Имплант рассчитан на десять лет службы и извлекается по вашему желанию. Раз в пять лет надо менять элемент питания. Он расположен сразу под отверстием в черепе, поэтому замена быстрая, как в брелоке автомобиля.

Банкир заметил, что собеседник не спешит называть стоимость. Видимо, она была немаленькой.

– А кто будет управлять этим … оборудованием?

– Вы можете полностью доверить это нашим специалистам, а можете делать это сами. В последнем случае, мы предоставим вам в пользование разные режимы, а вы через компьютер и наш сайт будете их выбирать. Доступ будет только у вас, и он будет защищен сложной системой шифрования. Ещё у вас будет возможность отключить имплант в любое время. Но, думаю, вы его не отключите.

– Почему?

– Дело в том, что вы пока еще смутно представляете, ЧТО именно я вам предлагаю.

Глеб посмотрел на банкира так, как, возможно, смотрели испанские конкистадоры на индейцев. Он сделал это незаметно, чтоб Игорь Сергеевич не увидел.

– Ваша депрессия позволила вам узнать об этой возможности. Надеюсь, она так же поможет вам принять решение без слишком долгих раздумий. Однако, любой человек был бы счастлив получить доступ к “Леону”, так мы называем эту программу.

– Почему?

– Ну, представьте. Человек идет в дорогой ресторан, заказывает там лобстеров, чёрную икру, коллекционное вино, всё это пьет и ест, получая при этом массу удовольствия. Но между тем он может получить все эти эмоции и полный спектр удовольствия от этих деликатесов где угодно и когда угодно по своему желанию. – Глеб снова бросил незаметный снисходительный взгляд на банкира и пояснил. – Это я к вопросу о цене. Я хочу вам объяснить, что именно вы покупаете.

– Удовольствие?

– Все удовольствия, с которыми вы сталкивались или которые может представить ваше воображение. Например, вы и шикарная девушка, самая сексуальная и раскрепощенная. С самым изумительным телом. Умопомрачительный секс, чувство полного удовлетворения. Предполагаю, что вы спустя какое-то время захотите развестись, потому что секс с женой вас больше не будет устраивать.

Упоминание о Марине не покоробило банкира, как это было в последнее время. Похоже, Кривцов старательно пытался представить то, о чем ему говорил Глеб.

– Путешествия в самые красивые места, солнце, удовольствие от освежающего моря и горячего песка. Всё это в его натуральном виде станет для вас неинтересным, потому что весь этот спектр удовольствия будет вам доступен ежедневно, без утомительных перелетов и отслеживания багажа.

– Так и на работу можно забить, – с недоверием прокомментировал Игорь Кривцов.

– Возможно. Потому что вы испытаете кайф, который испытывает ученый, делающий открытие и получающий нобелевскую премию, который испытывает автогонщик, выигравший гонку, который испытывает парашютист, выпрыгивающий из самолета. И количество доступных ощущений будет года от года расти.

Глеб посмотрел на Патриаршие и на людей, гуляющих по аллеям. Он говорил с необыкновенным воодушевлением.

– И вы спрашиваете, сколько это стоит?

Глеб пожал плечами и ответил сам себе новыми вопросами:

– Сколько по-вашему стоят все удовольствия на свете? Сколько можно сэкономить не покупая яхты, виллы, пентхаузы, частные самолеты, которые попросту становятся ненужными, потому что вы в любом случае будете чувствовать себя самым крутым, самым богатым, самым успешным и счастливым человеком?

– Так сколько?

– Всего один миллион долларов.

Глава 9

Марину Кривцову мучило любопытство, сдабриваемое чувством тревоги. Ей было важно знать, что Глеб собирается предложить её мужу. Если бы это касалось только бизнеса, то девушке было бы неинтересно, что именно муж обсуждает со своими клиентами или компаньонами, но здесь был явно другой случай. Разговор касался здоровья Игоря и его затянувшейся депрессии.

С одной стороны, жена должна быть заинтересована в выздоровлении мужа, тем более бизнесмена, материальный доход которого связан с его энергией. Но в данной ситуации не всё было так однозначно. Марина не считала, что Игорь теряет деньги из-за своей депрессии, ведь он особенно ничего и не делал, – деньги работали на него. К тому же у него были партнеры, которые не могли выкинуть его из бизнеса и были вынуждены делать и его работу. Депрессия мужа, как ни странно, была ей на руку. Муж не требовал от неё большого внимания, и она могла посвящать время себе: своему здоровью, красоте, увлечениям и общению. Некоторые мужья дарят женам бизнес, но ей этого не хотелось, ей нравилась её активная жизнь.

Глеб собирался помочь Игорю с его проблемой. Был ли это реальный шанс на выздоровление или столь же иллюзорный, как все предыдущие? Марина хотела это знать. Из Люсиных рассказов Глеб представлялся ей не пустословом, а человеком дела, имеющим связи во властных структурах, и способным осуществлять амбициозные проекты.

Марина знала, что муж встречается с Глебом на Патриарших. Знала и время. Ещё не решив, как ей лучше поступить, она приехала в этот старый и небезызвестный район Москвы. Она приехала с большим опозданием, – пробки и поиск парковки на узких улочках заняли время.

Она подошла к Патрикам со стороны Малого Козихинского переулка, сожалея, что слишком ярко оделась. Сообразив, что она очень заметная, девушка остановилась в нерешительности. Она даже подумала, не бросить ли ей свою затею. Оглядевшись, она увидела начальника охраны, который стоял вдалеке, практически посредине аллеи. Потом Марина заметила скамейку, на которой сидели Игорь и Глеб. Девушка поспешно перешла улицу и направилась к противоположной стороне пруда, чтоб укрыться за деревьями и одновременно не потерять из виду мужчин.

Видимо она подошла к самому концу разговора, потому что Игорь и Глеб попрощались, после чего Кривцов со своим помощником пошли в ту сторону, где ещё минуту назад находилась Марина. Девушка ускорила шаг. Она успела заметить, что Глеб пошёл в противоположном направлении. Чтоб его догнать, ей пришлось бы сделать огромный крюк вокруг парка. Она так и сделала, всё еще не зная, как поступить, если она все-таки догонит Глеба. У Марины не было никаких удачных идей на этот счёт, и она даже подумала, что план у неё дурацкий, и очень даже хорошо, если он сорвется. Обойдя пруд, она поняла, что потеряла Глеба из вида. За это время он мог уйти далеко.

“Вот, идиотка! – раздосадовано подумала она. – Чтоб ты делала, если бы столкнулась с Игорем?”

Не желая попасть в представленную в красках неловкую ситуацию, она села на скамейку, чтоб успокоиться, и дать всем участникам встречи вернуться к машинам и разъехаться.

“Раз Игорь приехал в город, значит, предложение его зацепило, – предположила девушка. – Может, попросить у Люси телефон Глеба и расспросить его? Так было бы лучше, – не пришлось бы играть в шпионов.”

Девушка закинула ногу на ногу.

“Нет. Люся не даст. Она ревнует, ведь сейчас я ярче и привлекательнее её”.

– Марина?

Девушка вздрогнула. Она повернула голову и увидела Глеба.

– А-а. Глеб. Привет.

Она вспомнила, что разумных причин, чтоб оказаться здесь, у неё всё-ещё не было.

– Что ты здесь делаешь? Мужа ждёшь?

– Я была поблизости, – девушка попыталась выкрутиться, – в салоне. Думала, вы с Игорем здесь.

– Мы уже поговорили, – сказал Глеб. – Я тоже уже ушёл, но решил пешком пройтись до банка.

– Понятно.

Марина повернулась лицом к воде и взволнованно сцепила руки на коленке. Она не знала, что ей хотелось больше – исчезнуть или предложить Глебу сесть и немедленно начать его расспрашивать.

– Я присяду? – спросил Глеб.

“Что она здесь делает? – подумал он, – Следит за мужем?”

– Пожалуйста, – согласилась Марина и аккуратно отсела, снова закинув ногу на ногу так, чтоб её красивые бедра в бежевых брючках заставили Глеба забыть о его возможных подозрениях.

Глеб сел рядом. Марина задумчиво смотрела вдаль. Глебу было очевидно, что девушка старается произвести на него впечатление. Раскрепощенная безразличная женщина держала бы себя иначе. Но зачем? Он вспомнил, как Марина вела себя на их последней встрече. Он был почти уверен, что она заигрывала, но не знал причину, – то ли он её заинтересовал, то ли она хотела позлить Люсю.

Марина подумала о том, что всё чудесным образом перевернулось, и вот уже сам Глеб стал инициатором их разговора.

“Надо не переборщить с “недотрогой””, – решила она.

– Ну, как? Убедил Игоря? – спросила она.

Они уже давно на каких-то прошлых встречах перешли на “ты”, но было непривычно разговаривать к Глебу так по-свойски, ведь в Люсиной кампании Марина старалась меньше с ним общаться.

– Не знаю.

Марина поправила волосы. Она готова была пофлиртовать. Это было одним из её любимейших занятий.

“Пока Люся не видит, можно посмотреть, держит ли она его на поводке”.

– Наверно, убедил, – предположил Глеб.

Марина немного напряглась. Она вспомнила, что Глеб не только заслуживающий внимания мужчина, но и потенциальный источник проблем.

– А что за предложение? – очаровательно улыбнулась Марина. – Только не говори, что это ваше с Игорем дело. Всё-таки я его жена. Меня это тоже касается.

Глеб на мгновение задумался. Жена имела право знать. Тем более, что, он не имел привычки говорить лишнее, а Кривцов, наверняка, сам ей что-то расскажет.

– У нас есть возможность вылечить Игоря от депрессии.

– Ну, это я уже слышала. А как?

– При помощи операции.

– Ну, ладно, хватит темнить, – произнесла девушка приятельским тоном и хлопнула Глеба рукой по коленке. – Выкладывай.

– Эта секретная информация будет тебе дорого стоить, – засмеялся Глеб и положил руку на спинку скамейки позади Марины, таким образом приблизившись к девушке на очень близкое расстояние.

– Насколько дорого? – поддержала игру Марина и кокетливо улыбнулась, тоже наклонившись к Глебу.

– Чашечка кофе. Я приглашаю.

– Сейчас?

– Зачем откладывать?

Уже через пол часа они сидели в уютном ресторане на первом этаже старого московского дома и ждали, когда девушке принесут лёгкий салат, а Глебу горячее. Марина отказалась от кофе и пила вино, заедая его кусочками сырного ассорти. Она позволяла себе выпить один-два бокала, когда была за рулём.

Глеб оказался приятным собеседником. Марина непринуждённо смеялась, и ей было даже жаль, что он ей не нравился. Она находила черты его лица слишком грубыми. Может быть, она просто не была влюблена, ведь Люся всегда описывала Глеба с восторгом и всегда сердилась, если Марина высказывала сомнение в его привлекательности. Позже она перестала хвалить Глеба, наверно, испугавшись, что создаст ему ненужную рекламу.