Мистические 90-е. Рассказы

Мистические 90-е

Рассказы

Леонид Михайлович Ташлыков

© Леонид Михайлович Ташлыков, 2024

ISBN 978-5-0064-7405-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ИСТИННАЯ СУЩНОСТЬ

Дождь из осколков лобового стекла звуком рассыпавшихся бус прошелся по асфальту и осыпал упавшую, как мешок с песком, девушку двадцати двух лет.

«Чертова погода, – мысли вязли в кисельном тумане разума поднявшейся на четвереньки девушки. – Чертова дорога. Как на катке. Черт меня дернул пойти на дело в такой гололед. Голова гудит, как электростанция, черт. Как жива осталась – непонятно».

Она попыталась восстановить цепочку событий, но поняла: всё, что было до аварии, напрочь выпало из воспоминаний. «Помню, как занесло, как выбросило на встречную, и этот удар зловещей силы, как пушинку бросивший меня в лобовое – и провал, и всё, больше ничего не приходит на ум. Кто я? Откуда? Где я живу и чем занимаюсь? Черт, черт, я потеряла память – полная амнезия. Сотрясение головы – это малое, что я получила, приду в себя, и всё встанет наместо. Такое бывает при шоке, а у меня шок – точно, еще какой, даже нет намека на боль, а легкими ушибами я не отделаюсь, факт. Пробить закаленное стекло, долбануться о дорожное покрытие и при этом остаться невредимой просто невозможно. Шок пройдет, вернется и боль…»

Сквозь шум в голове пробрался звук сирены приближающихся патрульных машин. Она подняла голову и огляделась: безлюдная улица спящего города мерцала тусклым светом фонарей, две превращенные в хлам иномарки безобразной грудой металла дымились посреди дороги.

«Черт, черт…

Сирена уже совсем близко. Менты будут с минуты на минуту, нужно делать ноги.

Машина в угоне, страшная авария, скорее всего с жертвами – раскрутят на полную, как дважды два, а так есть шанс затеряться, кто будет искать девчонку в качестве угонщика.

Черт, черт…

Не понимаю, откуда я знаю, что машину угнала, ведь я ничего не помню. Да и первая мысль, которая пришла на ум, это то, что я зря пошла на это дело. Какое дело? Загадки, одни загадки. Делать нечего… Разбираться буду потом, а сейчас я точно знаю, что попадаться в лапы легавых мне не стоит ни при каком раскладе».

Подгоняемая инстинктом самосохранения невысокая стройная фигура в спортивном костюме скользнула в ближайший переулок.

Переулок был хорошо освещен, длинный и узкий, он начинался прямо от места аварии и упирался в другую улицу. Позади рявкнула из последних сил и замолкла сирена, а хлопки дверей доложили, что патрульные машины на месте.

Бежать по открытому переулку было опасно: вокруг были только стены с темными окнами, и не было ни одного укромного уголка или прохода. А до следующей улицы было не меньше ста метров.

Единственным верным решением было спрятаться в тени неприметной пристройки на углу и, рискуя свободой, дождаться, когда на дороге стихнет суматоха.

Девушка укрылась в тени, стараясь слиться с окружающим пространством. Отсюда ей было хорошо видно, как полицейские оцепили место аварии, как встретили скорую помощь и как извлекали тела из металлического плена.

Каждый раз, когда кто-то смотрел в её сторону, по спине пробегал холодок. В голове проносилось: «Меня заметят, как дважды два».

Никогда прежде она не испытывала такого напряжения и чувствовала, что ещё немного – и она не выдержит, сорвётся. А это означало арест со всеми вытекающими последствиями. Нельзя было допустить этого, и она начала глубоко дышать, делая резкие вдохи и длинные плавные выдохи. Постепенно ей удалось немного успокоиться.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она ощутила, как что-то мягкое и холодное коснулось её ноги. Она подумала, что это крыса, но почему-то не испугалась. «Ну и что? Не съест же она меня. Я и сама как крыса, загнанная в угол. Конечно, соседство не из приятных, но терпимое. Она, наверное, в ужасе от того, что наткнулась на человека, и, скользнув в дыру, дрожит и ругает себя за свою неосмотрительность».

Внезапно она услышала мурлыканье и почувствовала холодное прикосновение. Посмотрев в темноту, откуда доносился звук, она увидела два горящих кошачьих глаза. «Только тебя здесь не хватало», – прошептала угонщица и аккуратно оттолкнула от себя кошку ногой. – Кыш. Убирайся прочь, нелёгкая.

Когда она толкала нежданную гостью, то вдруг заметила, что кошка слабо светится, как будто светится изнутри. У неё был разодран бок, и были видны ребра, а по дороге волочились кишки, наполовину вывалившиеся из зияющей раны на животе.

Это было настолько неожиданно, что она, словно ошпаренная, с визгом выскочила из тени на свет. Осознав, что совершила ошибку и теперь её точно заметят, она в отчаянии побежала прочь от места аварии по освещённому переулку.

Вот уже противоположная улица, и резкий поворот направо открывает спасительный лабиринт переулков. Шагов погони не слышно, а значит, есть шанс скрыться и затеряться в городе.

Прошло не меньше часа, пока беглянка, петляя по закоулкам и улицам, не успокоилась. Она перелезла через забор детского сада и спряталась на веранде, решив переждать здесь до утра. Куда идти дальше, она не знала, но надеялась, что к рассвету что-нибудь вспомнит. Удивительно, но холода она не чувствовала, и такое укрытие её вполне устраивало.

Беглянка устроилась на деревянной скамейке, как можно удобнее, и, нахохлившись, словно воробей, скрестила руки на груди. Её спина прижалась к шершавой стене веранды.

Пошел снег. В одной из квартир дома, расположенного рядом с детским садом, в самом разгаре была вечеринка. Девушка, вслушиваясь в звуки музыки, наблюдала за тем, как снежинки то падали, то взмывали ввысь, подхваченные теплыми потоками воздуха, кружась и танцуя в свете фонаря, освещавшего вход в детское учреждение.

Время словно остановилось, и она потеряла счёт часам. В какой-то момент всё вокруг – снежинки, свет фонаря, входная дверь, ночь – слилось в калейдоскопический узор, который вспыхивал и затухал, превращаясь в вихрь и затягивая её внутрь. Паники не было, и она полностью отдалась этой иллюзии.

***

В кромешной тьме где-то вдалеке появился слабый огонёк, который постепенно разгорался, пульсируя и приближаясь. Ночь отступила, и девушка обнаружила, что парит у самого потолка светлой комнаты.

Внизу несколько врачей склонились над операционным столом.

– Эй, люди! Я здесь! Да, обратите же на меня внимание! – закричала она в изумлении.

Она могла понять и поверить во всё, что происходит, но её сбивало с толку то, что она находится у потолка и наблюдает за операцией. Может быть, это кошмар? Но на сон это было совсем не похоже, всё происходило в реальности. Она парила у потолка, а внизу врачи склонились над телом.

И тут её осенило: «Это я, там на столе. Вернее, моё тело после аварии, и хирурги пытаются меня спасти. Неужели я всё время была вне тела, и все мои ночные приключения – это путешествие души? Скорее всего, да. Это объясняет призрачную кошку и то, почему меня не видели полицейские».

Врачи отступили, и она услышала: – Поздравляю с успешной операцией, коллеги.

Взглянув на тело на столе, она была парализована от шока. Миллионы искр пробежали по её призрачной спине, и она закричала, вне себя от изумления: – Я, этот парень!? – Нет. Не может быть. Не может быть, что это я…

Она снова провалилась в темноту, и весь мир померк…

Сознание медленно возвращалось в разбитое тело. Первое, что увидел Владимир, была капельница. Он вспомнил, как угонял «мазду» – это была его третья машина, как гнал по скользкой дороге, как колесо попало в яму и занесло, выбросив на встречную полосу. Вспомнил страшный удар и всё – тьма.

Он понял, что попал в аварию, и вот он здесь, в больнице, в бинтах, а дальше его ждёт долгая реабилитация и уголовное дело.

То, что у него ЖЕНСКАЯ ДУША, он так никогда и не узнает, подавляя в себе любые проявления истинной сущности.

МУХА

Опавшие листья тихо шуршали под ногами, словно напоминая о приближении осени. Лес словно со всех сторон говорил о том, что уже скоро начнутся осенние месяцы.

Ещё кое-где среди пестрых одежд засыпающих деревьев можно было увидеть зелёные оттенки. Но было видно, что они постепенно уступают место буйству красок. Ещё день-два, и они окончательно сдадутся, сливаясь с общей композицией, и присоединятся к своим собратьям, которые обильно покрывают землю. Они отдадут питательные вещества почве, чтобы весной наполнить её животворящей энергией, которая оживит весеннее многообразие.

Влажный и прохладный воздух, наполненный осенними ароматами, проникал сквозь одежду, вызывая у девушки, одетой не по погоде, ощущение холода.

«Да, я выбрала не совсем подходящую одежду, – думала Александра. – Как же давно я здесь не была! Я уже и забыла, что в этих краях холода наступают так рано. Скорее бы добраться до заветного места, а потом – домой, лёгкой пробежкой».

За два года, прошедшие с её последнего визита сюда, ничего не изменилось в этом лесу. Да и что может произойти в лесу? Разве что его вырубят. Но вот её жизнь изменилась кардинально. Она словно встала с ног на голову и стремительно понеслась к успеху.

«Неужели всё это произошло со мной? – думала она. – Такое не может случиться ни с кем, просто невозможно. Но это произошло! Даже мне с трудом верится, когда я оглядываюсь назад».

«А может, всё это мне приснилось, и мне всего девятнадцать лет?» – мелькнула мысль. Она посмотрела на своё обручальное кольцо с алмазом в элегантной оправе, чтобы убедиться в реальности происходящего, и улыбнулась своей наивности.

«Ага, вот уже и коряга, похожая на гусляра-сказителя, играющего на инструменте одной рукой, а другой указывающего направление. Значит, уже близко, ещё немного – и я на месте».

Семь лет назад Александра была самой обычной девочкой, как и многие другие, не вселяющей надежды в своих родителей на то, что она достигнет чего-то значимого в жизни.

Родившись в замечательном сибирском городе Красноярске, она ходила в детский сад, окончила школу без троек, поступила в институт и влюбилась в однокурсника, который был ниже её ростом и не представлял собой ничего особенного.

Все знакомые удивлялись: «И что она нашла в этом невзрачном юноше?» Роман длился недолго, и казалось, что жизнь кончилась, все радости померкли. Подгоняемая эмоциями, переполнявшими её сердце, она помчалась в лес, который начинался сразу за пятиэтажкой, где она жила.

Она мчалась в самую глубь леса, не разбирая дороги, с остервенением разметая встречные ветки по сторонам, расчищая себе путь, не обращая внимания на паутину. Слезы застилали глаза, и хотелось кричать во всё горло.

«Пусть я потеряюсь в этом лесу, – гремело в её голове. – Пусть я умру с голоду. Мне уже всё равно».

Безумный бег по пересечённой местности отнял силы. Эмоции постепенно утихли, и она остановилась у необычной формы коряги, в которой отчётливо угадывался гусляр.

– Ну что, смотришь? – обратилась она к нему как к живому собеседнику. – Играй, давай или ноты забыл? – это её немного развеселило, и пережитые невзгоды уже казались не такими страшными.

– Куда это ты мне показываешь? Выгоняешь что ли? Не твой лес, где хочу там и стою, – она даже возмущенно отвернулась и прыснула смехом. – Всё-таки дурочка я. С пнём разговариваю. Да лучше уж с пнём, чем с этим малахольным. Ну и пусть живёт, как хочет, нужен он мне больно, – она снова посмотрела на корягу. – Может, ты мне показываешь дорогу? Ну ладно, пойду, посмотрю, что там, раз ты так хочешь.

– Ну и куда ты меня послал, – негодуя, пробурчала Саша, когда забрела в густо заросшую кустарником местность и хотела уже повернуть назад, когда чаща расступилась, и она вышла на поляну.

Поляна сияла, играя в лучах солнца лепестками диких цветов. Казалось, она вышла из ночи в день. Прямо посредине этого великолепия стояла старая береза с необычно толстым стволом. Ей сильно захотелось подойти к дереву и обнять его, что она и сделала. Как только её щека коснулась шершавой коры, она услышала своё имя. Кто-то нежным и тихим голосом позвал: «Саша».

От неожиданности она отскочила и стала смотреть по сторонам, выискивая притаившегося наглеца. И снова она услышала, но уже более отчётливо своё имя и поняла, что звук исходит от дерева, а голос продолжал:

– Саша, слушай. Сегодня твой шанс выиграть. Купи лотерейный билет, и удача ждёт тебя.

С этого момента всё и началось.

***

Почти каждое утро, перед тем как отправиться на работу, Александра приходила к заветному дереву за советом. И оно никогда её не подводило! Хотя рекомендации были только на один день, этого было вполне достаточно, чтобы за пять лет стать успешной девушкой.

Александра добилась успеха во всех сферах жизни: она нашла интересную и высокооплачиваемую работу, удачно вышла замуж и со временем переехала с семьёй в столицу. Переезд прервал её связь с невидимым помощником, но это не сильно повлияло на её судьбу. Всё складывалось удачно и шло своим чередом.

Два года в Москве пролетели незаметно, и вот она снова здесь, у заветного дерева. Вчера вечером Александра прилетела в родной город, чтобы навестить родителей, и не могла пропустить встречу с чудом, которому была так благодарна.

***

Опавшие листья навевали грусть. Всё вокруг говорило о приближении осени. Зелёные оттенки терялись среди пёстрого одеяния засыпающих деревьев, уступая место круговороту красок. Ещё день-другой, и летний камуфляж окончательно сдастся, влившись в общую композицию и опав тускнеющим золотом, отдавая питательные вещества почве. А весной всё оживёт, наполнившись энергией выспавшейся природы.

Она обняла свою добрую белую подругу, чьи ветви упирались в небо. В её глазах пронеслись события прожитых лет:

– Как ты тут поживала без меня? Бедная моя, одинокая берёзка. Соскучилась? – ласково спросила Александра, и как всегда услышала нежный голос:

– Саша, послушай. Ты не должна ходить сегодня в лес. Смерть ждёт тебя в лесу.

– Что ты говоришь? Я уже в лесу, – задыхаясь от ужаса, крикнула девушка, отпрянув от берёзы, но дерево твердило без устали:

– Смерть ждёт тебя. Не ходи сегодня в лес… Смерть…

Александра кинулась прочь, через гущу леса, в сторону города. Рядом раздался треск, и что-то сбило её с ног. Она упала на покрывало из листьев, зарывшись руками во влажную почву.

Раздался приглушённый смех, и хриплый, дрожащий от возбуждения неприятный голос сказал:

– Попалась, муха. Я давно тебя поджидаю…

ЖАЖДА

Умирая – рождаюсь в теле другом. Не ходи под луной, не будь дураком

Голод и жажда – лишь жалкая тень настоящих мучений, которые разрывают сердце, сбивают дыхание и доводят до безумия. Сдавливающий крик, исходящий из каждого органа и каждого нерва, заполняет все существо, не позволяя вырваться наружу. Онемение пробегает от макушки до кончиков пальцев, замораживая мысли и натягивая жилы, с треском ломая кости. Но самое страшное не это, а ощущение всей полноты чувств, зная, что они не существуют, что это лишь фантомные ощущения, которые давно превратились в пепел в городском крематории. Вот он, настоящий ад.

Зуд от миллиона впивающихся в плоть насекомых не сравнится с раздирающим желанием обладать полностью, без остатка, до последнего вздоха жертвы. Поглощая ее боль, страдание, вибрации страха и ужаса, оставляя лишь вакуум, лишь бездушную оболочку, вывернутую наизнанку.

Ошметки души, наполовину рассеянные в бесконечности, лишенные остатков человеческого, уступив всему низменному и устрашающе извращенному, метались в парке, не находя успокоения. Темный дух, разорвавший последние нити, тянущиеся к идентичности, принадлежащей к образу и подобию, в бешенстве осознавал свое бессилие.

Призрачные пальцы впивались в несуществующую, но вполне реальную кожу, разрывая её, словно чулок. На обнажённой плоти тут же появлялось новое покрытие, которое снова рвалось и восстанавливалось, и так бесконечно. Но это не приносило успокоения, лишь слегка уменьшая желание.

Энергетическая сущность, чистый сгусток зла, словно безобразное пятно тени или бесформенное облако мошки, огибала деревья, пряталась в кустарниках и нападала на всех, кто проходил мимо по лесной тропинке. Люди наслаждались прогулкой, вдыхали целебный воздух и услаждались переливами природы. В очередной раз, признав своё бессилие и обезумев от гнева, существо уносилось прочь.

Никто из праздно гуляющих не подозревал о присутствии зловещего существа из загробного мира, которое билось в истерике из-за невозможности причинить вред.

При жизни это существо обладало даром продлевать агонию, высасывая жизнь, словно через тонкую соломинку, стремясь утолить свое ненасытное желание обладать.

Сейчас же оно не могло причинить вред даже ребенку, и это бесило его и лишало последних остатков разума.

***

Алексей, двадцатитрехлетний стройный юноша с горящими от любви глазами, с размаху сорвал ромашку и протянул ее Веронике:

– Тебе!

– Ну зачем ты её погубил? – с наигранным огорчением покачала головой молодая жена, её длинные роскошные волосы, завивающиеся на концах, заиграли в лучах солнца, пробившихся сквозь ветки и листву, а зелёные глаза с трогательной чувственностью прищурились.

– Извини. Я и забыл, что ты почитательница Буддизма и все букашки и таракашки под твоей защитой. Но цветок уже в моей руке, и ничего не изменить. Хочешь, похорони его с почестями.

– Да ну тебя, – она бережно взяла ромашку, отломала половину стебля и вставила её в нагрудный карман рубашки любимого.

Юноша бережно притянул к себе девушку и поцеловал в кончик носа. Она сморщила своё милое личико и стала кулаком вытирать аккуратный носик, смешно водя им из стороны в сторону. Алексею нравилось, когда она так делала, напоминая умывающегося котёнка. Он хотел повторить, но Вероника вывернулась:

– Не делай так больше. Ты же знаешь, что я это не люблю.

– А мне нравится. Ты такая забавная.

– А мне нет. Нравится – разонравится. Эгоист.

– Да, я эгоист и из своей эгоистической черты не отпущу тебя никогда. Ты моя навсегда, на век, – юноша обнял её за талию.

Облако закрыло солнце, и на лес опустилась тень. Алексей поежившись, спросил:

– А ты знаешь, что здесь орудовал кровожадный маньяк?

– Да, давно это было. Представить даже страшно, что он когда-то ходил, быть может, прямо по этой тропинке. Зачем ты напомнил? Мне страшно. Может быть, даже совершал своё кровавое преступление прямо вон там, за тем кустом.

– Хорошо, что его поймали.

– Не то слово. Может, вернемся? Что-то мне не по себе.

– Забудь. Старая история. Давно мхом поросла.

Они шли по лесной тропинке, всё дальше углубляясь от города, держась за руки и говоря обо всём и ни о чём. Они просто любили слушать друг друга, и темы разговора были не важны, важны были только переливы, интонация и чарующая мелодия слов.

Они познакомились на ВДНХа, когда она, катаясь на велосипеде, столкнулась с Алексеем, мчащимся на роликах. Они закружились в волшебном танце, пылающих сердец, и через год поженились. Уже месяц как они вместе, и страсть не утихает, а только пуще разгорается день ото дня.

Счастливая пара углубилась достаточно далеко, чтобы вероятность встречи с другими гуляющими по парку была минимальна. Алексей прижал Веронику к дереву и жадно поцеловал её в шею, как будто желая поглотить её всю, без остатка.

***

Злобный сгусток, задыхаясь от бессилия, ощущал всепоглощающий зуд, словно кислота разъедающий остатки его сознания. Он бросался на влюбленных, которые были охвачены любовью, но его бестелесная оболочка проходила сквозь них, не причиняя никакого вреда. Для них он был лишь пустым звуком, отголоском страшных событий прошлого.

Неведомая сила, наполненная могучей энергией, подхватила остатки его растерзанной сущности и начала засасывать в самое сердце торнадо, рождённого взрывом их тел, достигших апогея возбуждения. Он почувствовал тепло и умиротворение.

Вероника ощутила неприятный холодок внутри живота. Погода резко испортилась, верхушки деревьев тревожно зашелестели, и вдалеке послышался гром.

Зародилась новая жизнь, но никто не радовался этой душе…

ПИЩА

Сизый туман, клубящийся в призрачном мире, то расширяется, почти полностью окутывая здание, то сжимается до размеров футбольного мяча. Он то стелется, почти вплотную прижавшись к земле, то взмывает вверх, исследуя все уголки и закоулки в поисках пищи.

В дневные часы улов не так богат, но чем ближе ночь, тем больше источников этого сладкого и желанного лакомства, рожденного отчаянием, злобой, раздорами – всего того, что источает отрицательные флюиды.

Ближе к вечеру энергетические сущности, демоны алкогольного сизого тумана, окутывают злачные места, томятся в углах, туалетах и у барных стоек, заглядывают в окна неблагополучных районов и редко когда остаются без добычи.

Жертва открывает бутылку, а сущность наблюдает. По мере того как выпитый спирт отключает мозг, демон не скупится, подкидывая чувство значимости, радости и удовлетворения, усыпляя бдительность и побуждая опрокидывать рюмку за рюмкой. Постепенно душа засыпает, освобождая место для сущности, попадая под ее полную власть.

Выпотрошенная оболочка от всего человеческого, отравленная алкогольным дурманом, заполненная призрачным вампиром, творит бесчинства, толкаемая на безумные поступки новым хозяином, генерируя энергию нужного качества.

Получив желаемое и вволю насытившись, демон отправляется на поиски нового бездуховного тела, чтобы вытягивать жизненные силы из перепившего человека и из его родных.

Протрезвев, жертва не может вспомнить ни о чём, так как его оболочка была в рабстве у служителя тьмы. Опустошенный и разбитый, с чувством стыда, он чувствует, что жизнь проходит мимо, а частичка сизого тумана незримым маяком зависает рядом, ожидая, когда человек восстановит силы, чтобы снова подтолкнуть его ощутить себя значимым, веселым и раскованным под действием жидкого наркотика. Так он попадает в алкогольный плен. Круг замкнулся, и не каждому удается из него вырваться.

***

Он наслаждался атмосферой успешной жизни: приглушённый свет, помещения в бордово-золотистых тонах, спокойная музыка, которая словно растворяла все тревожные мысли, и милые официантки в соблазнительных юбках и белоснежных блузках, символизирующих чистоту.

Этот мужчина средних лет, обычного телосложения, с выразительными и живыми глазами, почти каждую субботу приходил в ресторан «Кедр», расположенный на окраине города в небольшом микрорайоне.

Обычно Сергей заказывал один графин водки и наслаждался им, растягивая удовольствие почти до самого закрытия. Но сегодня его охватила тоска: он чувствовал, что упустил что-то важное в жизни, что всё, чего он был достоин, прошло мимо, даже не взглянув на него – верного раба, прилежного служителя общества. Ему хотелось откровенно напиться, чтобы алкоголь вытеснил из головы этот дурман безысходности. И второй опустошённый графин сменился третьим.

Напротив Сергея за соседним столиком расположились два товарища, связанные общим делом – активные участники местной группировки рэкетиров, которые, в числе прочих, крышевали окрестных предпринимателей, включая хозяина этого заведения.

Был конец месяца, и, как это обычно бывает, «Соловей» и «Додик», собрав значительную дань с торговых точек, решили отметить успешно прожитый день, разумеется, за счёт заведения, которое было под ними.

Неожиданно Сергей почувствовал, как хмель накрывает его с головой. Он потребовал, чтобы официантка присоединилась к их компании. Он давно заметил её и в каждое своё посещение с восхищением наблюдал за её грациозной фигурой, которая ловко лавировала между столами.

Сергей решил действовать решительно:

– Присаживайся, отдохни немного, даже мои глаза устали следить за твоими «адажио» и «дегаже». Представляю, как тебе тяжело.

– Я на работе, во-первых. Во-вторых, когда это мы перешли на «ты»?

– Расслабься, подруга, – он попытался ухватить её за локоть, но она ловко увернулась.

– Я думаю, вам достаточно, и если вы будете продолжать вести себя неприлично, я попрошу охрану сопроводить вас до выхода.

– Меня, на выход? Постоянного клиента? Я как стеклышко. Я давно тебя приметил и думаю, нам следует познакомиться поближе.