Иллюзия

Адель утвердительно кивнула, дескать готова она к долгим разговорам, раз это необходимо.

– Адель, – начала Марьяна Филипповна, – я не случайно сказала, что разговор будет долгим, потому что мне нужно обсудить с Вами не работу, которую я планировала Вам предложить, а другой, на мой взгляд, более серьёзный вопрос. – Адель удивлённо подняла брови. – Не удивляйтесь, – снова заговорила Марьяна, – дело в том, что когда я получила Ваше резюме, то сразу обратила внимание на Ваше полное имя Адель Робертовна Дитрих. Вы, наверное, знаете, что президента нашей компании, а вернее, владельца всего холдинга зовут Карл Дитрих.

– Да, – подтвердила Адель, – фамилию мне сказали.

– Ну, вот. Я много лет работаю с Карлом Дитрихом, хорошо знаю его семью, – сказала Марьяна, усмехнулась, уточнила, – вернее, детей. Ни для кого не секрет, что он был не единожды женат. Во всех браках у него появлялись дети, и всех его детей я хорошо знаю. Карл разводился с жёнами, как-то не складывалась у него семейная жизнь, но детей не бросал, помогал, оберегал, давал образование. Поэтому, со всеми детьми у него сохранились прекрасные отношения. Со всеми он общается, со всеми на связи. Но однажды, в непростую минуту, Карл со мной поделился, видимо, сокровенным. Хотя, он человек более чем сдержанный, закрытый и нюансы своей частной жизни ни с кем обсуждать не будет. А тут видно, на душе было тяжело, вот и поделился со мной. Он наверняка был уверен, что наш разговор никогда не станет достоянием гласности. Но сейчас тот случай, когда я могу об этом говорить. Да собственно и разрешения на разговор с Вами господин Дитрих мне дал.

Адель молча слушала, ей казалось, что любые вопросы будут лишними. Она понимала, что Марьяна Филипповна ей и так всё расскажет и в общем сама уже догадывалась о чём будет этот разговор. Догадывалась и боялась ошибиться.

– Карл Густавович в молодости был женат первым браком и у него рос сын Роберт, – продолжила Марьяна. – Потом молодая семья распалась, в подробности я не посвящена, знаю только, что Карл обидел жену. По крайней мере, он сам говорил, что виноват перед ней. Супруги расстались, разъехались по разным городам, не общались. Карл присылал какие-то деньги для сына, но все переводы возвращались. Он пытался наладить связь с первой женой и ребёнком, но не получилось, бывшая супруга на контакт не шла, обижена была сильно. А потом бывшие супруги растерялись. Карл искал жену и сына, посылал запросы по старому месту жительства семьи, но не сложилось, они как в воду канули. Подробностей я, честно говоря, не знаю. Думаю, Вы понимаете к чему я веду? – спросила Марьяна и испытующе посмотрела на Адель, девушка кивнула. – Ну вот, – продолжила повествовательница, – когда я увидела имя в Вашем резюме, то сразу почувствовала, что это неспроста. Навела все необходимые справки, пообщалась с Вами, ещё раз всё проверила, утвердилась в том, что мои догадки верны, сообщила об этом Карлу и, получив его одобрение, теперь встречаюсь с Вами. Вы уже вероятно поняли, что Ваш покойный папа является старшим сыном Карла Густавовича, а Вы его внучкой.

– Неожиданная информация, – с трудом выговорила Адель, – я почему-то думала, что раз дедушки нет в нашей жизни, то его уже давно нет в живых. А отец и бабушка никогда о нём не говорили.

– Он, Слава Богу, жив и счастлив, что у него есть внучка. Его сейчас нет в стране, но как только он вернётся, вы незамедлительно встретитесь. Я предложила Карлу сделать тест ДНК, чтобы отмести всякие сомнения, но он слышать ничего не хочет, сказал, что сомнений у него никаких нет и счастлив, что обрёл внучку.

– Я тоже рада, – не слишком радостно выговорила Адель и, решив объяснить отсутствие позитивных эмоций, сказала, – надо просто с этой информацией как-то сжиться.

– Конечно, – поддержала Марьяна Филипповна, – не каждый же день человек узнаёт, что у него есть близкий родственник, о существовании которого, он даже не знал. Я Вас понимаю. Может быть, Вы хотите сделать ДНК, чтобы отвести всякие сомнения?

– По правде сказать, – ответила Адель, – у меня сомнений нет, но ДНК я бы, наверное, сделала. Не для себя, – и повторила, – у меня сомнений нет, а для детей Карла Густавовича, если возникнет необходимость, документ может пригодиться. Сомневаюсь, что они будут рады появлению нового родственника.

– Смотрите в корень, – похвалила Марьяна Филипповна, – тогда сейчас и съездим.

– Так, ведь записаться надо, – сказала Адель, – там, наверное, просто так «с улицы» прийти нельзя и биоматериала дедушки у нас нет, чтобы было с чем сравнивать.

– Записываться не надо, – заверила Марьяна, – я подозревала, что Вы захотите сделать анализ и заранее обо всём договорилась. А про биоматериал не волнуйтесь, он в лаборатории есть. – И пояснила, – у нас однажды была ситуация: одна девица пыталась доказать, что отцом её ребёнка является Дитрих, но это не подтвердилось. А материал в хранилище остался. – И поднялась, – поехали. Вы на машине?

– Нет, – отрицательно покачала головой Адель, – правда, права есть и вожу неплохо, но старую машину недавно продала, а новой ещё не обзавелась.

– Это дело поправимое, – заверила Марьяна.

– Да нет, – улыбнулась Адель, – я не потому что не могу купить. Деньги есть. Просто живу в центре, работала раньше недалеко и люблю по центру Москвы ходить пешком, – и усмехнулась, – тем более, с автомобилистами в городе ведётся борьба, одни цены за парковку чего стоят.

– Что правда, то правда, – согласилась Марьяна Филипповна. – Но сейчас мы всё-таки на машине поедем. У меня уж и возраст, и здоровье не то, чтобы по городу пешком носиться. Да и водитель нас ждёт.

Они как раз подошли к сверкающему чёрному мерседесу. Водитель моментально выскочил из машины и открыл перед дамами дверь.

– Садитесь, Адель, – пригласила Марьяна.

Водитель почти бесшумно закрыл дверь, когда пассажирки устроились на заднем сидении и мерседес, сыто мурлыкнув, покатил по уже почти вечерним московским улицам.

Анализ был сдан, всё произошло крайне быстро, без малейших проволочек, в лаборатории их действительно ждали. Обе дамы вполне довольные проделанной работой вышли на улицу.

– Как только будут готовы результаты я их Вам скину на электронную почту, – пообещала Марьяна Филипповна.

– Хорошо, – кивнула Адель.

– Так, теперь нам нужно обсудить ещё пару вопросов, – деловито сказала не состоявшийся работодатель.

– Вы уверены, что стоит обсуждать что-то сейчас? – поинтересовалась Адель, – ведь результатов теста ещё нет. И, может лучше, подождать окончательного решения?

– А Вы в чём-то сомневаетесь? – спросила Марьяна и испытующе посмотрела на собеседницу.

– Да нет, – ответила Адель, – мне кажется всё очевидно. Отца моего звали Роберт Карлович Дитрих. Не Иванов Иван Иваныч. Дата и место рождения отца совпадает с датой и местом рождения сына Карла Густавовича. Первую жену господина Дитриха и мою бабушку звали Натальей. Слишком много совпадений для ошибки.

– Вот и дедушка Ваш все факты сопоставил и принял решение, даже тест не делать. Это уж наша с Вами инициатива. Так что мы ничего ждать не будем. Тем более, время не терпит. Я должна полностью выполнить предписания Карла Густавовича. Предлагаю отправиться поужинать и все точки над «и» расставить. – И вдруг весело засмеялась, – поужинать я Вам скажу, нужно непременно, а то я помру, не обедала сегодня, времени не было, а утром так спешила, что только чашку кофе успела глотнуть и понеслась по делам. По Вашим, кстати. Вы же не хотите быть причиной моей безвременной кончины?

– Не хочу, – улыбнулась Адель и призналась, – я в общем тоже проголодалась.

– Тогда вперёд, – воодушевилась Марьяна Филипповна, – сейчас отвезу Вас в любимый ресторанчик господина Дитриха, благо он находится здесь на соседней улице. – И заверила, – там очень вкусно.

Марьяна не обманула, еда в ресторане была изумительной. Вроде бы простые, всем знакомые блюда, здесь становились шедеврами поварского искусства.

– Нравиться? – поинтересовалась инициатор похода в ресторан.

– Всё очень вкусно, – ответила Адель и с удовольствием положила в рот очередной кусочек.

– Ваш дедушка знает толк в кулинарии, – похвалила господина Дитриха Марьяна, – он ест немного, но всегда умеет выбрать стопроцентно лучшее. Гурман, одним словом.

– У меня бабушка очень хорошо готовила, – неожиданно поделилась Адель, – помню она часто пекла песочный пирог с вареньем, вроде бы традиционное сочетание – песочная выпечка с вареньем, но она посыпала его штрейзелем, это такая рассыпчатая мелкая крошка из муки и сливочного масла. И это дополнение придавало ему истинно немецкий колорит. Она называла этот пирог кух. И мы все его очень любили.

– Такой немецкий кух пекла мать Карла. Он его тоже очень любил. Всегда вспоминает, – сказала Марьяна, – в Германии, когда бываем, он в ресторанах такой пирог всегда заказывает, пробует и неизменно говорит: «Вкусно, но не то. Материнский никто повторить не может».

– Я попробую повторить, – сказала Адель, – хотя я не слишком умелая кулинарка, но у меня есть подробный бабушкин рецепт, а им с ней поделилась её свекровь, то есть, по всей видимости, мама Карла Густавовича.

– Очень было бы хорошо, – задумчиво проговорила Марьяна Филипповна, – думаю, ему будет приятна такая забота. Он, знаете, Адель, имея большое количество жён, детей, друзей, по сути, человек достаточно одинокий.

– Марьяна Филипповна, – сказала Адель, – я сейчас поняла почему дедушка не смог найти жену и ребёнка, – ей во что бы то ни стало, хотелось оправдать ещё незнакомого деда, – он искал бывшую жену и ребёнка под фамилией Дитрих, а бабушка поменяла фамилию и себе и сыну, взяла свою девичью – Перова. Мой папа вернул себе фамилию отца только, когда получал паспорт.

– Это многое объясняет, – улыбнулась Марьяна, – он бывшую жену искал, как Наталью Дитрих, а что она вернёт свою старую фамилию, ему и в голову не пришло. Но самое главное, что вы с дедом хотя бы теперь нашли друг друга и скоро, наконец, встретитесь.

Когда вся заказанная снедь была уничтожена, и дамы пили кофе, Марьяна налила себе в чашку сливок, с удовольствием сделала глоток, секунду удовлетворённо посмаковала напиток, потом усмехнулась и сказала:

– Мы с Вами так сосредоточенно ужинали, что совсем не разговаривали о деле.

– Видимо, действительно сильно проголодались, – ей в ответ улыбнулась Адель и тоже сделала глоток из своей чашки. – Но теперь эта проблема решена.

– Решена. И можно перейти к делу, – согласилась Марьяна. – Начнём с того, что должность благодаря которой началось наше знакомство, я Вам предлагать не буду.

– Почему? – удивилась Адель.

– Во-первых, потому, что должность эта, рядовая, хорошо оплачиваемая, но рядовая. Заурядная, я бы даже сказала. И скорее всего Ваш дедушка сможет предложить Вам что-то гораздо более интересное. А во-вторых, он уже уполномочил меня предложить Вам поучаствовать в одном более чем занимательном проекте, – Марьяна порылась в сумке, достала какую-то папку, положила её рядом с собой на стол, продолжила, – в ближайшие дни Карл Густавович собирает всю свою семью и хотел бы чтобы Вы тоже присоединились. Мероприятие будет проходить не в Москве, а в загородном поместье, приобретённом недавно господином Дитрихом. Продолжительность мероприятия один месяц. Единственная сложность, что находится эта резиденция довольно далеко, есть определённые трудности с доставкой гостей туда. Но думаю, Вас это испугать не должно. Всё решаемо. Ознакомьтесь, – она протянула растерянной Адели папку, – там вся необходимая информация, а это, – Марьяна снова «нырнула» в свой внушительный ридикюль и протянув Адели конверт, пояснила, – там билеты, я решила их распечатать, – и, снова усмехнулась, – я человек старой формации, мне с бумажкой как-то спокойнее. Дедушка Ваш меня всегда за это ругает, говорит: «Марьяна, что ты такая отсталая». Хотя сам от меня не далеко ушёл, тоже в современных тенденциях не большой спец. – Потом, видимо решив, что слишком разговорилась, да ещё в присутствии внучки босса, смягчила сказанное, – но это, если речь не идёт о профессиональных аспектах, там он профи высочайшего класса и современен, и энергичен.

Адель была слишком удивлена и совершенно не придала значения Марьяниным высказываниям. Скорее, даже просто не заметила их. Она с интересом рассматривала документы в папке, потом заглянула в конверт, там помимо билетов лежала банковская карта.

– А это, что? – спросила Адель, доставая из конверта пластиковый прямоугольник.

– Банковская карта на Ваше имя. Карл просил подготовить, там положена определённая сумма, чтобы Вы были в равных условиях с остальными членами семьи.

– Это совершенно лишнее, – запротестовала Адель, – у меня есть деньги.

– В данном случае считайте это командировочными. Насколько знаю, Вы туда не отдыхать едите.

– Честно говоря, по этим документам не совсем понятно, а вернее совсем непонятно, зачем мы туда едем, – проговорила Адель, рассматривая переданные ей бумаги.

– По правде сказать, я мало что знаю, – ответила Марьяна Филипповна, – я полномочна только проинформировать Вас, всё передать и получить Ваш ответ. Так Вы принимаете приглашение дедушки?

– Кажется, да, – ответила Адель, секунду подумала и более уверенно повторила, – да.

– Отлично, – удовлетворённо отреагировала Марьяна. – Готовьтесь, собирайтесь, не забудьте, что вылет послезавтра рано утром.

На следующий день утром Адели позвонила Катя и как обычно, не удосужившись поздороваться, произнесла: «Ну?» и в этом «ну» содержался весь спектр вопросов, которые могли прозвучать в подобном случае: «Ну, что не звонишь?», «Ну, какие новости?», «Ну, получила ли ты место?». «Ну?», и возможно множество разных других вариантов.

Но, Адель моментально понявшая, о чём спрашивает Катерина, стала отвечать на многогранный вопрос.

– Привет, Кать, – не забыла поздороваться воспитанная девочка Адель Дитрих, – из компании мне позвонили, встреча состоялась, но место от меня уплыло, на работу меня не взяли.

– Почему? – недовольно проворчала Катя. – Как такое могло произойти?

– Как сказала дама из компании: «В связи с открывшимися обстоятельствами».

– И, что же это за такие обстоятельства? – спросила Катерина.

– Помнишь, ты мне сказала, что фамилия владельца холдинга, Дитрих?

– Ну да, твой однофамилец.

– Карл Дитрих не однофамилец, он мой дедушка, – выпалила Адель.

– Дедушка?! – ахнула Катя, – и ты об этом не знала?

– Не знала, – ответила Адель, – и он не знал. Это длинная история, как-нибудь, потом расскажу.

– Подожди, а ты уверена в вашем родстве? – спросила Катя.

– Уверена, – ответила Адель, – и дедушка уверен, ему даже никаких дополнительных доказательств не понадобилось, он просто все факты сопоставил и меня признал. Это я перестраховалась и сделала ДНК-тест и сейчас получила ответ, никаких сомнений. Как они написали 99%, что наше родство подтверждается.

– 100% они никогда не пишут, – усмехнулась Катя, – не принято у них. Ну, поздравляю!

– Спасибо, – ответила Адель, – но на самом деле, если бы не ты, ничего бы не было, и мы может никогда и не встретились. Спасибо тебе.

– Да не за что, – засмеялась Катя, – случайно вышло. Но я очень за тебя рада. Слушай, – вдруг как бы спохватилась Катя, – а, что тебя на работу-то не взяли? Там должность неплохая и зарплата вполне достойная.

– Сказали, что дедушка сможет мне предложить что-то более интересное, когда со мной лично познакомится.

– А вы до сих пор не знакомы? – изумилась Катя.

– Не успели, его в стране нет, он в командировке. И я, кстати, тоже завтра уезжаю по его приглашению знакомиться с семьёй, ну и с ним разумеется тоже.

– Чудеса, – проговорила Катя, – никогда бы не подумала, что такое в жизни произойти может. В кино, в книгах, пожалуйста. Но, чтобы в жизни… никогда! – и повторила, – чудеса!

5. Нелётная погода

– Слава Богу! Сели, – облегчённо вздохнул суетливый мужичок, сидевший рядом с Аделью, посмотрел в иллюминатор, ужаснулся, – темень-то какая, как ночью, – и сразу усомнился в собственных словах, – нет, даже темнее, чем ночью, прямо чернота непроглядная. – Доверительно сказал соседке, – боялся, что на запасной аэродром погонят, но молодцы ребята, посадили, – и присоединился к аплодисментам, ещё звучавшим, в адрес пилотов, умело посадивших самолёт в крайне тяжёлых погодных условиях.

Адель зашла в зал прилёта, подхватила с ленты свою, только что выехавшую сумку, окинула взглядом группу встречающих и сразу заметила белокурого паренька с табличкой: «Адель Дитрих».

– Добрый день, – поздоровалась она, подходя к молодому человеку.

– Вы, Адель Дитрих? – уточнил парень и зачем-то потряс своей именной табличкой.

– Да, – подтвердила Адель.

– Отлично! – просиял блондинчик, – будем знакомы, я Эликс.

Адель нисколько не удивило необычное имя, но парень, видимо, привыкший к лишним вопросам на этот счёт, тут же разъяснил:

– Имя древнее, означает эликсир жизни, – потом весело засмеялся и добавил, – правда, думаю, что мои родители в детстве насмотрелись фильма про Электроника, вот и придумали сыну такое заковыристое имя. Наверное, поэтому, дома меня все Эликом зовут.

– Очень приятно, – в ответ улыбнулась Адель.

– Отлично! – снова сказал жизнерадостный Элик своё дежурное слово и деловито спросил, – это все Ваши вещи? – Получив утвердительный ответ, взял у Адели сумку, бодро сказал, – пойдёмте! – тряхнул золотистыми кудрями и повлёк вновь прибывшую девушку вглубь здания аэровокзала, по дороге развлекая её, вполне себе подходящей к случаю, беседой. – Нам повезло, – вещал Эликс, – ваш рейс был последним, из тех, что аэропорт принял. Все последующие отправили в ближайшие города, которые ещё принимают, а наш аэропорт закрыт.

– То есть вылететь сейчас никуда нельзя? – лишний раз уточнила Адель, хотя сама понимала, что в такую погоду, вряд ли кто-то рискнёт подняться в воздух.

– Нет конечно, – ответил Эликс и кивнул в сторону огромного окна, – как сейчас полетишь, сами видите, что делается.

Адель всё видела, и картина за окном её совершенно не радовала: чёрное небо, периодически разрезаемое всполохами молнии, проливной дождь, а главное ветер, который и ветром-то назвать не получалось, скорее ураган, шквал, смерч или, что там ещё бывает, когда речь идёт о разгулявшейся стихии.

– Вот и пришли, – объявил Элик, когда они зашли в какое-то помещение на втором этаже аэровокзала. Это даже было не отдельное помещение, а часть балкона, который тянулся по периметру всего здания. – У нас, как такового ВИП зала нет, – информировал парнишка, – но, когда заказывают, оборудуют это помещение. Тут можно отдохнуть, чаю попить, перекусить. И охрана есть, – он указал на парня, маявшегося у входа в так называемый «ВИП-зал». – Конечно, не депутатские хоромы, которые имеются в больших аэропортах, – продолжал Эликс, – но всё лучше, чем там. – Элик посмотрел вниз, на забитое пассажирами пространство аэропорта.

– Конечно, тут хорошо, – успокоила Элика, не привыкшая к ВИП-сервису Адель и тоже посмотрела вниз.

Пассажиры всё прибывали. По расписанию на ближайшее время было запланировано много вылетов. Опаздывающие из-за непогоды люди врывались в помещение аэропорта, неслись к табло, оставляя за собой лужи и грязные следы. У табло страждущих постигало разочарование: «аэропорт закрыт, все рейсы отложены на неопределённое время». Несчастные, мокрые пассажиры отходили от табло и начиналось новое преодоление – поиск «места под солнцем», а при полном отсутствии оного, хоть какого-то места в переполненном зале аэровокзала.

Адель поняла, как много значит её в данном случае привилегированное положение. «Спасибо дедушке, – подумала она, – как будто предвидел, что такая ситуация возможна или знает, что здесь причуды погоды не редкость»,

Адель отошла от парапета балкона, села в кресло. Элик топтался рядом.

– Может, присядете? – предложила она.

– Эх, если бы не непогода, – вздохнул Элик, – Вы бы уже в вертолёте сидели, а я бы домой ехал. Но, не судьба. Дома окажусь неизвестно, когда.

– А как Вы думаете, – задала Адель совершенно бесполезный вопрос, – аэропорт на долго закрыли?

– Кто ж его знает, – совершенно искренне развёл руками парень, – как погода исправится, так и откроют. – И, как мог, подбодрил, – это Вам ещё повезло, что сейчас лето, а осенью и зимой бывает по три дня закрыт. У нас тут климат суровый, всякое бывает. – И заторопился, – Вы отдыхайте, а я пойду к ребятам схожу, узнаю, что метеорологи обещают, – пошёл уже было к выходу, но вернулся потыкал в свой телефон, у Адели звякнул мобильный. Она было потянулась за трубкой, но Элик остановил, – это я телефончик свой Вам оставил. Если вдруг надобность какая во мне будет, сразу звоните, не стесняйтесь. А так, я через какое-то время сам прибегу.

– Спасибо. По возможности, держите меня в курсе, пожалуйста, – сказала Адель и на всякий случай добавила, – Вы только, когда откроют не забудьте за мной прийти, а то, я так понимаю, нашего вертолёта в официальном расписании нет и объявлений никаких о нём не будет.

– Что Вы?! – замахал руками парнишка, – не переживайте, – и вдруг хитро подмигнул, – сам заинтересован Вас отправить. Пока Вы не улетите, и я домой не уйду. Такая работа. Так что прибегу незамедлительно.

Эликс ушёл, лишний раз, обещав вернуться и непременно с хорошими новостями. А застрявшая пассажирка решила себя чем-то развлечь, она налила себе кофе, благо такая возможность в импровизированном ВИП-зале была, уселась в неожиданно удобное кресло, достала взятую из дома книжку, один из романов Чарльза Диккенса. Книгу она брала не глядя, просто достала один том из имевшегося дома собрания сочинений. Диккенса она любила и в юности прочитала все романы, как говорят: «от корки до корки». Давно собиралась перечитать, но в Москве всё не доходили руки, вечно не было времени. Сейчас она с удовольствием открыла книгу, прочитала название: «Большие надежды» и даже усмехнулась, как это было похоже на её нынешнее состояние. Конечно, особенных надежд у неё не было, она просто была рада, что нашла своего дедушку, хотела, чтобы у них сложились тёплые, родственные отношения, но хорошо понимала, что дедовы многочисленные дети ей рады скорее всего не будут. «В конце концов, как будет, так и будет», – решила Адель, перелистнула страницу и начала читать.

Но по-настоящему насладиться чтением не удалось, Адель услышала музыку. Ей показалось, что музыка звучит не по радио, а как будто вживую. Она прислушалась, совершенно точно красивая фортепианная мелодия звучала не из динамиков. Адель отложила книгу, встала, приблизилась к парапету балкона и посмотрела вниз. В центре набитого людьми зала стоял рояль.

«Как я могла его сразу не заметить, – удивилась своей невнимательности Адель, предположила, – может быть он был зачехлён и сливался с серыми полами аэровокзала, а может, его специально привезли для выступления пианиста. Глупости, – сама посмеялась над собственной разгулявшейся фантазией, – какому безумцу придёт в голову развлекать утомлённых ожиданием людей фортепианным концертом, да и протащить рояль через толпу вряд ли бы получилось».

Однако, это не был обман зрения, рояль стоял, а пианист играл. И играл, надо сказать здорово, Адель заслушалась, и она была не одинока, музыку слушали едва ли не все присутствующие в зале. Звучали произведения Фридерика Шопена. Ну, может быть не все, принадлежали именно этому автору, но по крайней мере три из них Адель узнала.

«Неужели руководство небольшого провинциального аэропорта действительно решило таким образом скрасить людям часы ожидания, – подумала она и ещё раз посмотрела на пианиста. За роялем сидел мужчина, даже приблизительно определить его возраст Адель не могла, потому что видела исполнителя со спины. Одет он был не в концертный костюм и, даже совсем не в костюм, на мужчине была куртка защитного цвета, джинсы и бейсболка, надетая козырьком назад. – Пассажир, – поняла Адель, – талантливый пассажир решил развлечь своих товарищей, по несчастью. Какой молодец!».

Пианист играл уже, наверное, минут тридцать, исполнил, как он видимо решил финальное произведение, поднялся, собираясь уходить, но зрители нетерпеливо захлопали, решив, что концерт должен продолжаться. Артист потоптался у рояля, собираясь всё-таки уйти, но вняв требованию публики, снова сел за инструмент. Сыграл ещё две пьесы.

Последняя композиция очень понравилась Адели. Складывалось впечатление, что мелодия рождается прямо под руками исполнителя, вроде бы это была импровизация, но выглядела она самодостаточным и вполне законченным произведением. Адель замерла и не могла оторвать восхищённых глаз от музыканта. Девушка как будто оказалась в какой-то новой реальности. Испарился, запруженный людьми и беспорядочно наваленными вещами зал аэропорта, отдалились звуки голосов и объявлений, всё исчезло. Была только удивительная, волшебная музыка. Даже воздух стал другим, чистым и прозрачным.