Хозяйка Священной Колыбели

Люди не меняются, и когда они привыкли контролировать вообще все, то, даже зная, что у них нет власти, пытаются все подмять под себя. Но у меня и склад ума иной, и менталитет, и выросла я вообще не здесь, поэтому давить на меня местным воспитанием и укладом бесполезно. И этот дохлый номер у аргерцога не пройдет, хоть обтанцуйся с бубном и пером в интересном месте! До чего Амадео дойдет собственным умом.

Помощничек, прости Господи… С таким помощником и врагов не надо.

Праздник Пения Метели мы отмечать будем так, как этого хочу я, а не так, как принято в высшем обществе. Может, Амадео и в курсе, как празднуют его простые люди, но это не означает, что я не внесу собственные корректировки и предложения. Ну или можно действовать так, как велит аристократия.

Пусть катятся к Шенмали!

Поэтому к подготовке праздника и его программе я подошла тщательно и спланировала все загодя. В чем мне с удовольствием помогли старосты деревень, Верховные жрецы, да и, в общем-то, все взрослые, которые были приближены ко мне и имели какую-никакую власть.

Изначально принято в такой день обпевать народ – встречать людей песнями. Сначала я думала, что обпевать – это колядовать на местный лад, но общего у этих традиций было только наличие гуляний. По домам никто не ходил, угощений не выпрашивал. Собирались все вместе вечером, жгли костры и пели песни. Собственно, это и было обпевание.

В столице, да и вообще в городах и деревнях других герцогств для всего народа выкатывают угощения – хлеб и медовуху (кто-то и на вино щедр), жгут один большой костер и гуляют до самого утра, прославляя в песнях Священную Пару, монархов, герцогов… В общем, всех тех, у кого народ в подчинении и находится.

Мы тоже будем жечь огромный костер (в нашем случае их будет четыре, по числу деревень плюс мое поместье), и угощения будут, но я решила внести элемент неожиданности, а заодно поощрить своих людей за их тяжкий труд и усердие. А посему каждый дом будет ждать подарок от их Хозяйки – по мешку муки, крупы и отрезу ткани.

Но самым главным событием для всех станет даже не само празднование Пения Метели, а то, что в этот день состоится несколько бракосочетаний. К условленному часу в Адузовцах соберется народ со всего графства, ведь храм мы отстроили рядом с этой деревенькой.

А пока в нашем доме творится дурдом. Все ж обвенчаться собираются не простолюдины, а Интена с Аррияшем. Им и общие покои уже приготовлены, в которых они теперь будут обитать – как-никак, супружеская пара, и наряды к самому ритуалу – спасибо подаркам принцессы и четы Геварских! А с петухами уже невесту начали наряжать…

Дариола колдовала над ее прической, Люси кружила над платьем, разглаживая невидимые складочки. Я же развлекала мелких – Родрика и Илиаса, которым нравилась всеобщая суматоха. И размышляла над тем, что миры, может, и разные, а люди все равно одинаковые и чувствуют одинаково.

Интена волнуется, как и положено любой невесте, девочки светятся от счастья и желания прикоснуться к прическе невесты – вплести свою ленточку. По традиции незамужние барышни вплетали свою ленту в косу невесты, чтобы получить божье благословление и непременно в будущем выйти замуж. К этому ритуалу допускались только те незамужние девушки, кому сама невеста благоволила. Понятное дело, что право получила и Люси, и мои старшие воспитанницы, Дариола же следила за тем, чтобы общую композицию прически не нарушили.

Иными словами, как только девочки закончат, она доведет все до ума. Я же чуть позже добавлю красок в облик невесты – немного косметики еще никому не помешало.

Пусть в этом мире и нет особого разнообразия, но летом мы не просто так развлекались в лаборатории. Помимо эфирных масел я и парочку помад смогла сделать. Потратив больше времени, можно было бы развернуться и вывести идеальную формулу да запустить в производство, но пока это только в будущих планах. Конечно, о суперстойкости помады говорить не приходилось, зато добиться сочного цвета получилось. В любом случае, земная смекалка плюс доступные ингредиенты – и даже будь Интена страшным крокодилом, я бы сделала из нее неописуемую красавицу.

Я так крепко задумалась, вспоминая о прошедшем лете, что даже не заметила, что Дариола давно закончила с Интеной и даже забрала обоих пакостников у меня. Уж не знаю, отчего так вышло, но Родрик с Илиасом, находясь вместе, устраивали не самые простые шалости – могли и стол перевернуть при должном усердии. И это с учетом того, что оба, вообще-то, еще и хода не отметили! А сейчас, похоже, ждали моих дальнейших действий.

– Какие вы умницы, – я улыбнулась всем. – Интена – невероятная красавица! Идите, собирайтесь, дальше мы справимся сами.

– А как же платье? – пискнула Люси.

– Я отлично справлюсь с ним сама.

Я широко улыбнулась, поймав пару ошарашенных взглядов. Марика и вовсе всхлипнула.

Была еще одна традиция в этом мире. Традиция, которой в отношении Стейзи пренебрегли. Наставления матери или ближайшей родственницы перед брачным ритуалом. Именно мать или ближайшая родственница обряжает невесту в праздничное платье (без помощи прислуги!), она же дает наставления или советы, а если требуется, то и про брачную ночь рассказывает.

Конечно же, последнее в нашем случае ни к чему, но со всем остальным…

Я ждала, пока нас оставят наедине. Как только из покоев вышли последние, Интена не сдержалась, всхлипнула, крепко обняла меня и прошептала:

– Анастейзи, дочка… Благодарю…

– Интена, не вздумай реветь! – обнимая ее, строго сказала я, мысленно вздохнув.

Дочка… По возрасту тела, может, и подхожу, а вот по возрасту души – скорее, наоборот. Впрочем, какая разница? Я давно уже не в старушечьем обличие, а няня моего сына – родной и дорогой мне человек.

Плюнув на все, крепко прижалась к женщине, первой в этом мире протянувшей мне руку помощи. Считает меня дочкой – только поблагодарю!

– Ты просто красавица! – отстраняясь, произнесла я.

И не лукавила. В Интене текла северная кровь. Ее кожа и на юге-то не сильно смуглела под жаркими лучами, а здесь, в нашем северном герцогстве, получив должный уход, стала белоснежной, бархатной. Волосы, постоянно спрятанные под чепец или шляпку, сейчас свободно падали на плечи. Смоляные локоны разбавляли разноцветные ленточки, вплетенные в тонкие косы, берущие начало от висков и закрепленные на затылке довольно тяжелым гребнем.

То, что тяжелым, я знала наверняка – сама же и дарила. Эту чудо-заколку я и заказывала чете Геварских еще летом. Правда, тогда думала, что для себя. В виде веточки с цветами Жакрада. Камни для этого гребня лично отпарывала от платья, подаренного Ее высочеством. Александриты, здесь именующиеся радужными, что для местного населения символизирует божественную силу. Все же магия богов имеет все оттенки радуги, а этот драгоценный камень имеет свойства хамелеона.

Интена еще немножко дала выхода эмоциям и, наконец успокоившись, позволила мне поколдовать над ее макияжем.

Хорошо, когда имеются свои густые, длинные, черные как смоль ресницы (тут впору позавидовать, честное слово!) – тушь не нужна. Да и не было ее, ибо этим вопросом я пока не озадачивалась. Только немного краски на щеки добавить, да на губы, сделав их сочными, как спелые вишни.

Теплый взгляд светло-ореховых глаз был чуть испуганным и вместе с тем радостным. Женщине до сих пор не верилось, что с ней это происходило на самом деле. Перестарком же считалась! Шутка ли – сорок два хода, а замужем ни разу не побывала.

– На вершине горы Имаас, там, где рождена Священная Пара, – начиная обряжать Интену, произнесла я, – распустился цветок невиданной красоты. Был он полон сил, из вехи в веху тянулся к небу, любовался рассветами, нежился в ночной тиши, радовался теплым лучам и плакал вместе с дождем. Доверчиво подставлял лепестки ветру, пускал корешки, крепче цепляясь за землю…

Я облачала невесту в подвенечное платье и почти машинально вела рассказ. Откуда подобное было в моей памяти – большой вопрос (впрочем, от богов все, от кого ж еще?). Потому что Стейзи знать такого не могла. Неоткуда и не от кого. То, что она знала о свадебных традициях и материнском предсвадебном ритуале – жалкие крохи. Я же сейчас просто выполняла механические действия и полностью отключила мозг, позволив магии в какой-то мере мною руководить… Примерно такое же состояние у меня было, когда Верховные жрецы клятвы давали…

– Видел яркие сны, в которых звал его другой цветок. Обещал быть надежной опорой, разделить все радости и печали, подарить новые ростки, которые непременно станут еще более прекрасными цветами… Показать новые рассветы ярче и жарче пожара, закаты, что укутают негой и покоем…

Я уже поправляла юбку и практически достигла кульминации повествования, когда, можно сказать, очнулась от транса и вздрогнула от того, что увидела.

Интена буквально вся была окутана моей магией. Тонкие нити нежной пелериной оплели платье, при этом совершенно точно не касаясь ее тела.

– Готов ли цветок покинуть отчий дом?

– Готов, – едва слышно ответила Интена.

– Готов ли он цвести на радость миру?

– Готов.

– Сквозь хода и в цветении, и в увядании помни о своем выборе! Помни и храни то тепло, что готова подарить! Будь счастлива!

В этот момент нити магии, оплетающие свадебное платье, пришли в движение. И если я испугалась, то Интена замерла истуканом, явно боясь пошевелиться.

На наших глазах творилось чудо. Магия меняла место приложения. Если до того она ложилась красивой кружевной пелериной поверх платья, то сейчас собиралась прямо возле сердца женщины.

Не знаю, сколько все это длилось, но итог оказался ошеломляющим. Я впервые видела, чтобы магическая энергия приобретала материальное воплощение. Тем более в виде огромной разноцветной броши. Примерно из такого же материала, из какого в Дарремском храме был сделан потолок. То самое цветное стекло… Которое теперь имело форму цветущей веточки дерева Жакрад…

– Благослови, доченька, на путь праведный, ведущий под сияющим небосводом, златыми лучами залитый, манящий птичьими трелями, обещающий радость рождения новой семьи…

И может, мне в какой-то мере было странно это слышать, но я точно знала, что это завершение ритуала. Оставалась только моя фраза, после которой я должна буду за руку вывести невесту. И вести ее до самого храма, где уже передать жрецам и жениху.

– Да хранит тебя Священная Пара, да позволит с суженым сочетаться в радости!

***

Наверное, я никогда не забуду того контраста… Память щедро делилась днем свадебной церемонии Стейзи, заставляя невольно сравнивать. Ее брачный ритуал, который был пышен, торжественен и совершенно бездушен. И сегодняшний ритуал, где торжественность и счастье шли рука об руку.

Первыми сочетались браком Аррияш и Интена, за ними жрецы собирались благословить на брак еще шесть пар.

Храм мы, конечно, отстроили, но все, что касалось религиозной атрибутики (алтарь, благовония и прочее), оставалось на совести самих жрецов. Уж не знаю, где и когда они умудрились все достать и обставить храм, но он совсем не выглядел бедным и бесхозным. Хотя я точно знала, что в нем никто не хозяйничал. Убирались раз в четыре вехи – и на этом как бы все… А если учесть, что храм сам по себе был небольшим двухэтажным зданием с огромными высокими потолками (я помнила, что, вообще-то, купол должен быть из стекла, но где его в таком количестве взять?), то мы должны были сюда набиться как селедки в бочку. Но по факту места хватило всем. Даже казалось, что в главный зал храма еще целая армия влезет, а простора меньше не станет!

Каким-то образом Верховные жрецы со своими помощниками умудрились создать уют. И когда мы ступили внутрь, уверена, не только я ощутила, что нас всех словно бы нежно обняли и ласково погладили по голове, невесомо так, будто здороваясь…

Дурса с Асрудом пели. Лично я ни слова разобрать не смогла. Их звонкие голоса улетали в потолок, пока Интена с Аррияшем стояли у небольшого овального алтаря и слушали напутствия жрецов.

Наверное, некое подобие транса покинуло меня лишь в тот момент, когда Интена громко и твердо ответила:

– Согласна!

А Аррияш повторил за ней слегка дрогнувшим голосом.

В какой момент эти двое решили, что оставить алтарю ту самую брошь, сотканную из моей магии – отличная идея, не знаю. Однако в миг, когда они положили ее на алтарь, я почувствовала, что решение было верным. Но при этом показалось, словно чего-то не хватало…

Чего-то… Наверняка и для жениха существовал какой-то родительский ритуал, вот только у моего вояки о родителях в герцогстве Моррисон была только собственная память. И если Интену собирала я, то собрать и напутствовать Аррияша перед брачным ритуалом было некому.

Пока я размышляла над этим, аргерцог сумел всех удивить. Он вышел вперед и встал так, чтобы не загораживать пару, но при этом оказался ближе к алтарю и торжественно объявил:

– От имени славного рода Тарейского благословляю его великого воина на семейное счастье! Да раздастся вскоре детский смех, да горит вечно пламя любви!

С этими словами Амадео выпустил собственную магию, которой словно бы погладил по голове Аррияша, при этом явно вытянув из воина его магическую энергию, а затем этот небольшой сгусток смешавшихся магических энергий запустил к броши на алтаре…

Я таких фейерверков и на Земле-то не видела. Алтарь сначала зашелся снопом искр, который быстро перерос в залпы магического огня, взметнувшиеся к потолку.

Сначала я обмерла, залюбовавшись красотой, а затем испугалась. Потому что потолок-то деревянный! Да, он очень высокий, находящийся под самой крышей. Само здание пусть и было двухэтажным, да только главный зал занимал самую большую площадь и располагался в центре, как башня, перегородок и лестниц наверх не имел. А божественное пламя от алтаря было огромным…

В какой момент меня буквально ослепило радужным светом, не знаю, но распахнуть веки я смогла только после торжественного спича жрецов:

– Сей священный союз благословлен! Да будьте счастливы, храните свет любви, приумножайте его! Отныне и навсегда вы муж и жена!

Чудеса на этом не завершились. Теперь алтарь не выпускал радужные фейерверки, но от него в потолок поднимался столб радужного света, который менял крышу! Прямо на моих глазах часть крыши стала сначала прозрачной, а затем окрасилась в яркие цвета: красный, синий, зеленый… Стеклянная разноцветная мозаика…

Как вот человеку, жившему в веке технологий и научных достижений, объяснить подобные вещи, происходящие прямо на глазах? Здание менялось! Крыша здания вытягивалась, образовывая купол.

Я машинально сжала в руках Илюшку. Видимо, слишком крепко, потому что ребенок в ответ довольно ощутимо ущипнул меня, чтоб я хватку свою ослабила. Но, что примечательно, даже не пискнул и не возмутился ревом. Так же, как и я, задрал голову и с интересом наблюдал за священнодействием наверху.

Нет, деревянная крыша не стала полностью из разноцветного стекла, чуть меньше половины заменилось. Но даже этого лично для меня хватило, чтобы пребывать в шоке…

Позже, когда обряд прошли остальные пары, разноцветного стекла в куполе стало гораздо больше. И я была уверена – чем больше будет проходить брачных обрядов по любви, а не по расчету, тем больше изменений произойдет со зданием храма.

Чудеса? Невероятные! И нет, я пока к ним все-таки не привыкла.

День пролетел будто в одно мгновение. Гуляния в Адузовцах, пение, раздача подарков жителям деревеньки… Кутерьма, от которой я, если честно, подвыдохлась. Но это была приятная усталость! И пусть я чуть перенапряглась, когда возвращала нас из деревни в хозяйский дом (точнее, в хозяйский двор), но костер разжигала так, словно бы день только начался, а я прекрасно выспалась. Как второе дыхание открылось!

Сложно не поддаться очарованию момента, когда вокруг только счастливые лица, когда ребятня шумит, толкается, пляшет и греется у пламени. Когда Аррияш кружит свою жену, громко поет песни, и даже тот факт, что со слухом у него беда бедовая, не портит этот момент.

Его зычное пение подхватили другие голоса, и их хор зазвучал чудесной песней. В какой-то момент даже волк подхватил ее и завыл, заставив шумную компанию замереть, а затем разразиться смехом.

– Ты смотри-ка, как старается! – Амадео подошел неожиданно.

– Хотите присоединиться?

– Пожалуй, откажусь. Настолько прекрасно у меня точно не выйдет. Да и одного волка хватит…

Я улыбнулась и перевела взгляд на Люси. Все же мы с ней долгое время нормально не виделись. Как жрецы девчонку на поруки забрали, так, считай, и «пропал» человек. Я с удовольствием за ней наблюдала сегодня. Исчезла паника из глаз, ушла дерганность. Люси наконец смогла расслабиться. Несмотря на свой такой странный дар она, казалось бы, то ли смирились с ним, то ли приняла и даже научилась отделять реальность от вымысла. И это было прекрасно.

Из всей толпы веселящегося народа самым грустным явно был Ксандер, которому совершенно точно хотелось отвести одну девицу под венец, но та пока на это согласие не давала. Впрочем, я была уверена, что и полгода не пройдет, как мы еще одну свадьбу сыграем. Крепость из предубеждений Люси падет. Сложно, конечно, уйти от вбитых с детства условностей по поводу социальной иерархии. Однако сейчас перед ее взором появились другие примеры. Они непременно перевесят. К тому же я чувствовала, что и дар ей в этом поможет. Тем более что чувства у Люси и Ксандера были взаимны.

– Я впервые на таком празднике, – Амадео и не думал от меня отходить. – Вы знаете, что подарили людям счастье?

– Счастье – это получить лишний мешок провизии? – поддела его, хотя кому, как не мне, знать о том, что такой мешок действительно способен и осчастливить, и спасти жизнь.

Но мои люди не голодали. Запасы мы сделали хорошие, и никто не будет на последнем издыхании, когда закончится зима.

– И это тоже, – не стал спорить аргерцог. – Но я говорил о другом. Ваше внимание, забота и то, как вы общаетесь со своими людьми, заставляет их чувствовать себя счастливыми.

– Самое главное, что они чувствуют – это безопасность, Ваша светлость. И то, что у них и у их детей есть будущее. Это обязанность всех титулованных особ – следить за тем, чтобы их подчиненные не знали ни в чем нужды. В противном случае плохо жить будет и сам хозяин.

– Не сказал бы, что ваш муж плохо живет.

– Это вопрос времени, Ваша светлость. Ресурсы земель не бесконечны, а уж когда их некому обрабатывать, и некому за ними следить… Знаете, регалии не накормят. Пока не научишься ценить чужой труд, за тобой и силы не будет.

– Интересная точка зрения.

– Чем же? – усмехнулась, прекрасно понимая, куда мужчина клонит. – То, что я рождена герцогиней, не означает, что мне должны подчиняться и, собственно, кормить только за высокий статус. А что делать, если земель нет, а из ценного имущества только древняя кровь и дар в латентном состоянии? И за спиной нет сильного мужчины, который защитит сироту? За сколько там мой дядюшка меня продал?

– Ваша светлость… Зачем же вы так?..

– Чего же вы смутились, аргерцог? Я нужна была короне как монетка, которую в свое время собирались с выгодой обменять. Меня и обменяли. Но до достижения брачного возраста мой статус и моя кровь не были мне помощниками. Я наравне с простым людом постигала науку труда. Оттого мои люди ко мне с уважением, что я не страшусь и в поле для посева выйти, и урожай наравне со всеми собрать.

– И тому же учите своих воспитанников…

– Верно. Лишних знаний не бывает. Особенного для того, кто стоит во главе угла. Для лучшего управления своим хозяйством хозяин должен изнутри знать, как устроено то или иное дело, побывать на месте каждой доски и гвоздика.

– Разве для того, чтобы понимать, как работает кузня, необходимо лично меха раздувать?

– И даже лично выковать пару гвоздей! Только ощутив на своей шкуре всю сложность работы, можно правильно выстроить рабочий процесс, не оплошать ни с рабочим местом – ведь ветхая лачуга для кузни не сгодится, ни с инструментами и материалами. Согласитесь, когда хозяин лично знает, сколько железа идет на десяток гвоздей, с объемами и поставками его обмануть не получится.

Аргерцог задумался, я же не торопила его.

– Но главная цель не в этом, Ваша светлость. Я прививаю своим воспитанникам уважение к чужому труду. Когда сам веху в поле отпашешь, кичиться своим происхождением расхочется. А вот терпению и упорству, помимо уважения, точно научишься.

– Одной вехи для того, чтобы научиться уважать чужой труд, маловато будет.

– Несомненно, но у нас впереди еще много времени для того, чтобы воспитать прекрасных людей из моих сирот. Весна скоро, а там и посевная…

Я рассмеялась, глядя на то, как волк Виктран отплясывает с младшей ребятней. Может, человеческой памяти в нем и с гулькин нос, но даже в облике волка морф совсем не злой. Вон, с каким удовольствием детям представление показывает. И на задних лапах прыгает, и кольцом вьется, и пофыркивает от снега…

– Потрудиться много где и много над чем придется. Мои дети труда не боятся, точно так же, как его не боюсь я.

– А не пора ли нам, Хозяйка, за праздничный стол садиться?

Тирхан, внезапно появившийся рядом со мной, как черт из табакерки выпрыгнул и заставил вздрогнуть от испуга.

– Пора, – согласно кивнула я. – И ужин готов, и подарки уже своих хозяев заждались. Созывай народ, а мы с Илиасом первыми пойдем.

Глава седьмая

Дни бежали как сумасшедшие. Вроде совсем недавно мы плясали у костра, ели праздничные пироги и дарили друг другу подарки. Вот только уже больше двух вехимов с той вехи прошло.

Время куда-то торопилось, бежало, будто желало поскорее приблизить весну. Конечно, ею пока и не пахло. Здесь весна должна наступить позже, чем в южном герцогстве Дарремском. Впрочем, я не удивлюсь, если климат сменится, как ему и полагается.

Как, например, в Сибири – и зима вроде суровая, но и лето жаркое.

Я хоть и приехала во второй половине лета в Колыбель и в принципе не ожидала жары с середины весны, но и вздохов аргерцога не разделяла. А он почему-то был убежден, что первым теплым денькам раньше середины разноцвета (июня) не бывать. Может, жары ожидать и не нужно, но, судя по тому, что метелей больше нет, снег практически больше не выпадает, я склонна верить, что весна придет вовремя, как и положено, и будет ласковой.

Впрочем, тема погоды меня пока волновала мало. К посевной мы готовы, людей бы только побольше… Да где их взять? Колыбель больше никого не призвала. Может, весной или летом кто еще придет?

Гораздо больше меня смущал второй хвостик. Первым, понятное дело, был Илиас. А вот вторым оказался Виктран, который совершенно перестал слушаться отца и все время старался находиться рядом со мной. И если днем я худо-бедно соглашалась на конвой (а это был именно он, потому что морф следовал буквально по пятам, даже в уборную ломился), то пускать его ночевать в спальню не собиралась.

С его памятью как творилась беда, так и продолжала твориться. Он то играл с детьми, то вдруг начинал на них рычать. Недавно Власена почти укусил. Хорошо, мальчишка был проворным, да и Хранитель успел вмешаться.

А вчера эта бессовестная мохнатая жопа снова закатила скандал. Сидел под моими дверями и выл, да так, что я не выдержала (а поди выдержи, когда ты буквально десять минут назад с боем чадушко уложила?!) и потребовала духа унести это чудовище выть в лес. Пусть хоть обвоется! Заодно и охолонется!

Судя по тому, что Хранитель вернул его достаточно быстро, морф свою вину понял. Но утром, конечно же, снова оказался у моего порога…

Возможно, и стоило бы в качестве эксперимента пустить его в спальню, однако… Это будет выглядеть однозначным авансом в глазах аргерцога. Потом, простите, не отмоешься. Еще обвинят в соблазнении невинного мальчика, утратившего человеческий разум. И так у меня попытки разговоров о любви и второй половинке уже вот где сидят.

Иной раз кажется, что у Амадео других тем для разговора нет, кроме как о своем славном роде и о том, как у них, Аригальерских, принято пару выбирать. Бесит Его светлость просто невероятно!

А у нас без того забот полон рот! Например, послы, которые наконец-то начали чувствовать себя достаточно хорошо для более продолжительных разговоров. Теперь их хватало примерно на час беседы, пусть и медленной, но уже не бессвязной и не едва слышным шепотом. Следовательно, Амадео уже мог собрать информацию и узнать новости о Дамруке и его планах. А самое главное – о том, что же такое произошло с его сыном, из-за чего тот получил на свою шею страшное украшение.

Он же вместо этого занимался какой-то ерундой, пытаясь убедить меня в том, что я должна принять сердцем и душой его сына. Так, видите ли, ускорится процесс возвращения в нем человека… И ладно бы, только меня убеждал, но теперь он и Дариоле голову забивал своими россказнями. А та и рада романтическую чепуху послушать. Уши развесила, пару раз слезу пустила и начала выспрашивать. А что, мол, если и правда все так, как это себе представляет Его светлость? Хотя с учетом ее беременности пусть лучше слушает красивые сказки, чем вздрагивает от ужаса и кошмаров прошлого, которые ей иногда снятся.