Пикантная тайна банкира

– Да, да, они постоянно сидят на лавочках в скверах и перемывают косточки, – согласился со мной Кирьянов. – Но заметь, Таня, их не очень-то любят за то, что они режут правду-матку в глаза.

– Это так, но в данном случае у кого же, кроме них, можно получить информацию?

Мы еще немного поговорили, обсуждая некоторые детали расследования. Потом я попросила Кирьянова дать мне дело Джембровского.

Я пролистала немногочисленные пока страницы, и в конце мое внимание привлекла информация о самом «Бонбанке». Она содержала фамилии тех, кто являлся учредителем банка, а также внушительный список клиентов, которые пользовались услугами «Бонбанка».

«Возможно, кому-то из их числа могло быть выгодно устранение Иннокентия Джембровского с поста председателя совета директоров, – подумала я. – Посмотрим».

Но, прочитав следующие страницы, я поняла, что, кроме незначительных шероховатостей, отношения банка и его клиентов можно назвать практически идеальными.

«Шероховатостями» считались несогласие банка дать отсрочку по выплатам взятых кредитов или же отказ выдать требуемый кредит на сумму, запрошенную клиентом. Но это не повод для убийства. Во всяком случае, на какие-либо крупные и серьезные конфликты не было ни одной ссылки. Видимо, Джембровский очень умело вел финансовую политику возглавляемого им банка.

Однако в подготовленной на «Бонбанк» справке был один момент, который привлек мое внимание. Речь шла о сети развлекательных заведений под названием «Эдем». Несколько раз я встретила в тексте упоминание о том, что Джембровский лично отказался кредитовать «Эдем».

Интересно. Не в этом ли кроется разгадка убийства Иннокентия Алексеевича? Ведь бизнес, который ведет «Эдем», наверняка «крышуется» каким-нибудь преступным авторитетом. Что, если «крыше» не понравился несговорчивый Джембровский? Могли его убрать по этой причине?

– Слушай, Володь, а кто контролирует «Эдем»? – спросила я.

– «Эдем»? – Кирьянов оторвался от монитора компьютера. – «Эдем» курирует известный криминальный авторитет – Коротков. По кличке Коротун.

– Смотри, что получается. «Эдем» просил кредит у «Бонбанка», причем несколько раз. И каждый раз получал отказ. Последний раз отказал лично Джембровский. Надо бы прощупать как следует этого Коротуна. Как ты считаешь?

– Тут все не так просто, Тань, – вздохнул Кирьянов. – Мы с ребятами уже думали на эту тему, но… Начальство не дает «добро». Если только неофициально.

– Я поняла, Володь. Ну, что же. Тогда пусть это будет одна из возможных версий. Ладно, я пойду.

– Удачи тебе, Тань, – сказал на прощание Кирьянов.

Я вышла из Управления и решила поехать в загородный дом Джембровского. По словам Елизаветы Максимовны, там сейчас проживала его почти что бывшая супруга Светлана. Вот с ней я и пообщаюсь. Как знать, может быть, это именно она застрелила мужа.

Вдова Джембровского проживала в поселке «Золотая нива». Здесь понастроили свои безвкусные особняки тарасовские богатеи. Как и следовало ожидать, архитектурные изыски этих строений не отличались индивидуальностью, а представляли собой двух- или трехэтажные строения с неизменными башнями, башенками и шпилями. Кое-где можно было лицезреть эклектичное сочетание всех этих элементов в одном особняке.

Нужный мне дом оказался спрятанным за серым двухметровым забором. Я остановила машину, подошла к воротам и отыскала на одной створке блестящую кнопку переговорного устройства. Я надавила на кнопку, и почти сразу же мне ответил хрипловатый женский голос.

– Я вас слушаю, – проговорила женщина.

– Здравствуйте, – поздоровалась я.

– Здравствуйте, – отозвалась женщина.

– Меня зовут Татьяна Александровна Иванова, я частный детектив, – представилась я.

– Частный детектив? – с недоумением отозвалась женщина. – Вы ошиблись, я не приглашала частного детектива.

– Меня пригласила Елизавета Максимовна Безрассчетнова, тетя вашего супруга, – объяснила я. – Она попросила меня расследовать убийство Иннокентия Алексеевича Джембровского. Вы Светлана?

– Да, я Светлана, но официальное следствие ведет полиция, и я не понимаю, чем могу быть вам полезна, – холодно осведомилась женщина. – Меня уже допрашивали в полицейском управлении. Что еще от меня нужно?

– Мне нужно поговорить с вами, Светлана, – решительным тоном заявила я, – полицейские делают свое дело, а я, частный детектив, – свое.

– Ну, что же. Проходите в таком случае, – через паузу пригласила вдова.

Ворота открылись. Моему взору предстал монументальный двухэтажный особняк с колоннами. Как ни странно, башни отсутствовали, и в целом чувствовалось, что архитектору был не чужд здравый смысл и вкус. На территории особняка располагался бассейн, немного поодаль находились гараж и домик для охраны.

Я пошла к дому по асфальтированной дороге, по обе стороны которой раскинулись живописные клумбы.

Я уже подошла к дверям дома. В это время они распахнулись, и я увидела довольно молодую черноволосую женщину. У нее была стройная фигура, которую подчеркивало длинное черное приталенное платье. Она внимательно посмотрела на меня.

– Проходите, – сказала Светлана и отступила вглубь.

Я шагнула в открытую дверь и оказалась в большой гостиной. Светлана прошла к длинному и широкому дивану из черной кожи, который занимал почти всю стену. Напротив него находился камин, по бокам которого стояли два маленьких диванчика, больше напоминающие широкие кресла. Перед диваном, на который опустилась Светлана, а следом за ней и я, стоял низкий стеклянный журнальный стол. Около самой двери молодая блондинистая девушка в униформе горничной протирала стеклянные дверцы «горки».

– Ну, я слушаю вас, Татьяна Александровна, – начала Светлана и покосилась на горничную.

А я тем временем посмотрела на Светлану. Вблизи она уже не казалось такой молодой. Да, возраст Светланы приближался к сорока годам, хотя кожа и отличалась ухоженностью. Я не заметила скорби по убитому супругу, наоборот, Светлана держалась очень уверенно и спокойно. Хотя ничего удивительного: она унаследовала, надо полагать, неплохое состояние, ведь официального развода еще не было. И как знать, возможно, Светлана и приложила руку к тому, чтобы отправить супруга на тот свет еще до раздела имущества.

– Вот что, Алевтина, – вдруг произнесла Светлана, обращаясь к горничной, – пойдите на кухню и приготовьте нам кофе. Или вам чай, Татьяна Александровна? – спросила она меня.

Я ничего не успела ответить, как вдруг Алевтина, не прекращая натирать стекло, сквозь зубы процедила:

– Прикажите Ольге, пусть она и приготовит, в конце концов кухарка она, а не я!

– Что вы себе позволяете! – вскипела Светлана. – Я вас уволю! В два счета вылетите без выходного пособия!

Алевтина продолжала невозмутимо заниматься своим делом.

– Светлана, не нужно ни чая, ни кофе, – вмешалась я, – вы лучше ответьте мне на вопрос: где вы находились вчера днем? Я имею в виду, в то время, когда убили вашего мужа.

– Вы что же, меня подозреваете в его убийстве?! – взвилась Светлана.

– Я хочу, чтобы вы ответили на мой вопрос, – спокойно сказала я.

– Ладно, я отвечу вам. Я была в ресторане. – Ее ответ прозвучал несколько высокомерно.

– Есть кто-то, кто сможет подтвердить ваши слова? – спросила я.

– А что, нужны еще какие-то подтверждения?! – снова закричала Светлана. – Я что, нахожусь под следствием? Ну, знаете, это уже слишком! Со мной даже полицейские так не разговаривали!

– Светлана, успокойтесь, пожалуйста. Конечно, вы не под следствием. Пока, во всяком случае, – добавила я.

При этих словах женщина возмущенно повела плечами.

– Просто я хочу получить от вас ответы на свои вопросы, – объяснила я.

– Но вы же меня подозреваете! Я же это вижу, чувствую!

– Должна вам сообщить, что если ведется расследование какого-либо преступления, то под подозрение попадают все, кто близко знал или общался с убитым. По мере расследования круг подозреваемых лиц сужается, многие отпадают. Иннокентий Алексеевич был вашим супругом, поэтому, естественно, что я начала с вас, как с самого близкого ему человека, – объяснила я причины, по которым вынуждена была задавать неудобные вопросы. – Так…

– Вообще-то близкими нас можно назвать с большой натяжкой: мы с Иннокентием собирались разводиться! – сообщила женщина. – Вы ведь знаете об этом? Конечно, знаете, чего я спрашиваю! Эта ведьма Елизавета наговорила про меня всяких небылиц, ведь так?

– Елизавета Максимовна сообщила мне о вашем предстоящем разводе, – обтекаемо ответила я.

О том, что Безрассчетнова прямо обвинила ее в убийстве своего племянника, я благоразумно умолчала, иначе грянул бы очередной взрыв негодования.

– Так кто может подтвердить, что вы находились в ресторане вчера днем? И, кстати, в каком ресторане вы были? – спросила я.

– Я была в ресторане «Сады Семирамиды», – нехотя произнесла Светлана, – конечно, у меня есть свидетели. Ведь меня обслуживали официанты, не сама же я носила тарелки, – несколько язвительно проговорила женщина.

– А вы были в ресторане одна? – как бы между прочим поинтересовалась я.

– Ну вот! Начинается! Какое это имеет значение?! – снова вспылила Светлана. – Я же вам сказала, где была, идите и спрашивайте, вам подтвердят мои слова. И вообще! Почему я должна отчитываться? Одна, не одна! Это моя личная жизнь! Никто не имеет права совать в нее свой нос! Да я перед своей матерью никогда не отчитывалась!

Я поняла, что Светлана, что называется, закусила удила, и поэтому решила сменить тему:

– Светлана, скажите мне вот что. Вы что-нибудь знаете о том, поступали ли угрозы вашему мужу?

Краем глаза я заметила, что дерзкая горничная Алевтина потихоньку вышла из гостиной.

– Какие еще угрозы? – недоуменно переспросила Светлана.

– Ну, письма угрожающего характера, телефонные звонки, – объяснила я. – Вообще, были ли у вашего супруга враги? Может быть, кому-то он, что называется, крепко насолил? Возможно, его что-то беспокоило, тревожило?

– Да о чем вы вообще говорите? Какие письма, какие звонки? Мы уже довольно продолжительное время не живем вместе. И я ничего не знаю о его делах. Он считал ниже своего достоинства обсуждать их со мной! У него на уме были только одни его грязные потаскушки-секретарши, эти эскортницы!

Ах вот оно что! Тогда вполне возможно, что к убийству Джембровского могли приложить руку мужья этих самых секретуток. Надо будет проработать эту тему. А пока…

Мои мысли были прерваны криками и звуками борьбы в холле. Почти сразу же в гостиную ввалился молодой мужчина лет тридцати с собранными сзади в хвост темными волосами. На его левой щеке я заметила небольшое родимое пятно. Следом за ним стремительно вошел мужчина средних лет в камуфляжной форме.

– Светлана Михайловна, извините, но он сказал, что он ваш брат! – начал оправдываться охранник.

– Да, да, я ее брат, – дурашливо повторил молодой человек.

– Александр! Опять ты напился! – закричала Светлана. – Когда же это кончится?

Я внимательно посмотрела на Александра. По-моему, пьян он не был, во всяком случае запаха алкоголя я не уловила. А вот под кайфом он определенно был.

– Светлана Михайловна, я не виноват, я же не знал, я только недавно у вас, – продолжал оправдываться охранник.

– Дмитрий, отведите его в гостевой дом, – сказала Светлана. – Я потом с ним разберусь.

– Да, да, конечно, сейчас все сделаю, – поспешил заверить Дмитрий хозяйку. – Пойдемте, Александр.

Он подхватил под руку довольно субтильного молодого человека и вывел его из гостиной.

– Светлана Михайловна, – сказала я, поднимаясь с дивана и протягивая Джембровской свою визитку, – вот мои координаты, если что-то вспомните, позвоните мне.

– Ладно, – Джембровская кивнула мне на прощание.

– Светланмихална, у меня сегодня выходной, до вечера не ждите. – В дверях появилась Алевтина в бледно-голубых джинсах и белом свитере.

С независимым видом она прошествовала на выход.

– Вы в город? – спросила меня Алевтина, когда мы почти одновременно вышли из особняка.

– Да, вас подвезти? – предложила я.

– Сделайте одолжение.

– Садитесь. – Я распахнула дверцу машины.

– Свалю я отсюда, – сказала Алевтина, когда мы уже мчались по трассе.

– Что, достала хозяйка? – поинтересовалась я.

– Еще как! Она вообще-то стерва еще та, но, пока был жив хозяин, я терпела ее. Хотя Светка то и дело цеплялась по мелочам. То пыль не вытерла, то грязь оставила, то какие-то разводы на посуде она заметила. Но все ее придирки я еще кое-как терпела. А как дело у них к разводу пошло, совсем жизни не стало. А тут Кешу застрелили.

– А кто его застрелил? – быстро спросила я.

– А я разве знаю? – Алевтина пожала плечами. – Но я так думаю, что здесь Светка приложила руку.

– Супруга Иннокентия? – уточнила я.

– Да, но теперь она уже вдова. Да, я, конечно, не могу сказать, что это стопроцентно она, но посудите сами. Эта стерва связалась с бабой-лесбухой! А та, на минуточку, мастер спорта по биатлону. Ну, чем не киллер?

– Подождите, Алевтина. Насколько мне известно, у Светланы имеется любовник, и он – ее тренер по фитнесу. Разве не так?

– Не так. Устарели твои сведения, подруга. – Горничная как-то незаметно перешла на «ты». – Ты послушай, что я тебе расскажу. Собралась я как-то раз убирать хозяйские спальни. Светка с Кешей уже, кстати, спали отдельно. Ну, так вот. Подошла я к Светкиной «светелке». Только собралась открыть дверь, как слышу вдруг Светкин голос, хрипловатый. Ну, ты сама слышала. А затем – еще один бабий, приглушенный. Я еще подумала: с кем это она там? Кеши тогда дома не было, он по своим делам куда-то умотал. Я прислушалась. Светка вдруг захихикала, потом хихиканье оборвалось. Я еще немного постояла. И вдруг услышала стон. Сначала он был слабый, потом стал сильнее и протяжнее. Стонала Светка, я точно знаю. Потому что когда у них с Кешей еще была общая спальня и я проходила мимо, то слышала подобную «музыку». Но сейчас-то! Кеша в отъезде, в Светкиной спальне находится какая-то баба, и они что же, занимаются сексом? Получается, что Светка – лесбуха? Или нет, не лесбуха, а… как называется, когда и с мужиком, и с бабой?

– Бисексуалка, – подсказала я.

– Во-во! Точно! Ну и вот, стою я, значит, под дверью, слушаю все это мяуканье. А стоны то громче, то тише, то снова Светка чуть ли не в крик ударяется. И вдруг слышу, как она довольно громко сказала: «Стася, Стасенька, еще, еще!» Я только потом сообразила, что эта Стася – ее тренер по фитнесу Анастасия. То-то Светка последнее время зачастила в фитнес-клуб «Атлант». Потом эта Анастасия еще пару раз сюда прикатывала на черном джипе.

– А какая она из себя, эта Анастасия? – спросила я.

– Ой, она больше на мужика похожа. Такая высокая, крепкая баба, с бицепсами. Волосы коротко стриженные, темные. Такие вот дела, подруга.

– Ясно. А этот ее брат, Александр? Он что из себя представляет? – спросила я.

– Ну, что представляет! Ты же сама все видела! Нарик он конченый! Нигде не работает, постоянно клянчит деньги на «дурь», – охарактеризовала мужчину Алевтина.

– Что, он приходил, еще когда хозяин был жив? – спросила я.

– Да, представь себе, имел такую наглость. Ну, Кеше-то это факт, что не понравилось. «Еще раз, – сказал, – увижу тебя здесь, упеку за решетку». Ну, это он, конечно, пригрозил только. Как наркошу упечешь, если он не распространяет «дурь», а только ее употребляет. Но все-таки угроза подействовала. Сашка больше сюда не совался. Ну а как Кеша съехал в городскую квартиру, то он опять повадился… Слушай, а вдруг это Сашка его… того?

– Что? Застрелил, ты хочешь сказать? Да? Ты это имела в виду?

– Ну, а что? Все же может быть. Нарики, они такие. Под «кайфом» же, – объяснила горничная.

– Скажи, Алевтина, а сам хозяин-то какой ориентации? Может, он мальчиков любит? – предположила я.

– Нет, ты что? Он натурал! Только по бабам специалист! Светка как-то уезжала в Италию, так он сюда всех своих секретарш перетаскал. Такие оргии устраивал, мама не горюй! Ну вот, а теперь нет Кеши, – вздохнула Алевтина. – Теперь все состояние этой стерве Светке достанется. Эх, зря Кеша не поторопился развод оформить. Были бы они в разводе, хрен бы этой Светке что досталось. Слушай, ты ведь детектив, так?

– Да, я детектив, – подтвердила я.

– Слушай, засади эту Светку! Ей-богу, это она пристрелила Кешу! Ведь чуяла же мразь, что ничего не получит, если станет разведенкой, вот и подсуетилась! Ну что, разве я не права? И любовницу завела биатлонистку. Этой Анастасии человека застрелить, как муху прихлопнуть. Теперь вот получит Светка наследство, и будут они вдвоем шиковать, по курортам рассекать!

Кажется, Алевтина всерьез уверовала в то, что Иннокентия Джембровского застрелила эта самая биатлонистка – любовница Светланы. Да, точно такую же версию – что Светлана «заказала» своего супруга – я уже слышала от Елизаветы Максимовны. В данном случае сговор между этими женщинами отсутствовал: вряд ли Безрассчетнова обсуждала с прислугой то, что касается ее племянника. Тем более надо мне будет основательно проверить эту самую Анастасию.

За разговором мы незаметно очутились в черте города.

– Ой, мы что, уже по Московской едем? – спросила Алевтина, когда мы проезжали памятник Кириллу и Мефодию у центрального корпуса Тарасовского университета.

– Да, а тебе куда нужно? – спросила я.

– Да можешь высадить меня здесь, – сказала Алевтина.

Я доехала до перекрестка и остановила машину. Алевтина открыла дверцу и вышла.

– Желаю тебе удачи, – сказала я ей на прощание.

– И тебе того же, – ответила девушка.

Я посмотрела, как она бойко пересекла Астраханскую улицу, и начала думать, что мне делать дальше. В свете того, что сообщила мне Светлана, следовало отправиться в ресторан «Сады Семирамиды» и порасспросить обслуживающий персонал насчет того, действительно ли Светлана Джембровская находилась в ресторане вчера днем, когда был застрелен ее супруг.

Я так и поступила. Я запустила навигатор и получила сообщение, что искомое заведение находится на пересечении улиц Растунцева и Коммунистической.

Я припарковалась рядом с рестораном и поднялась по ступенькам. В просторном холле с зеркалами и висячими кашпо со множеством вьющихся растений я отыскала швейцара – невысокого коренастого мужчину средних лет в униформе – и подошла к нему.

– Здравствуйте, – поздоровалась я. – Где я могу найти управляющего?

– Пойдемте, я вас провожу, – предложил он.

Мы пошли по широкому коридору и вскоре оказались перед дверью с надписью «Управляющий Константин Григорьевич Твердохлебов».

Швейцар постучал и слегка приоткрыл дверь.

– Константин Григорьевич, к вам посетитель, – сказал он и пропустил меня, чуть отступив в сторону.

– Зайдите, – раздался из кабинета густой баритон.

– Проходите, – повторил швейцар, а сам отправился по коридору по направлению в холл.

Я вошла в просторное помещение, в середине которого за столом сидел импозантный мужчина в дорогой черной пиджачной паре. Я подошла к столу и села на стул напротив управляющего.

– Здравствуйте, Константин Григорьевич, – начала я. – Я частный детектив Татьяна Александровна Иванова.

– Приветствую вас, – откликнулся Твердохлебов, – чем могу быть вам полезен?

– Мне необходимо опросить официантов, которые работали в ресторане вчера, – объяснила я цель своего визита.

– А что произошло? – управляющий удивленно поднял густые брови.

– Мне нужно проверить алиби одной из ваших клиенток, – прямо сказала я.

– Вот как? Но у нас элитное заведение. Все наши посетители – уважаемые люди. Они уверены в нашей лояльности и конфиденциальности. Я не вправе терять их доверие и, соответственно, репутацию нашего ресторана. Все сведения о наших завсегдатаях – из разряда закрытых. Если вы понимаете, о чем я говорю, – добавил он.

– Я хорошо вас понимаю, Константин Григорьевич, – начала я, – но в случае отказа поговорить со мной на своем рабочем месте вам придется посетить полицейское управление, в которое вас вызовут официальной повесткой. И тогда следствие заинтересуется уже вами на предмет нежелания давать показания по поводу убийства важной персоны.

Твердохлебов снял очки в стильной оправе, положил их на стол и внимательно посмотрел на меня.

– Ну, что же, Татьяна Александровна, давайте побеседуем здесь, – наконец сказал он. – Кто конкретно вас интересует?

– Светлана Джембровская.

– О, Светлана Михайловна – наша постоянная клиентка. Она очень часто посещает наше заведение.

– А вчера примерно от двенадцати до часу дня она у вас была? – спросила я.

– Вчера? Да, она была у нас в это время, – подтвердил Твердохлебов.

– Это точно?

– Совершенно точно, – заверил Твердохлебов.

– Светлану Михайловну Джембровскую кто-нибудь сопровождал или она посетила ваш ресторан одна? – задала я интересующий меня вопрос.

– Ну… сначала она была одна, – несколько замялся с ответом управляющий.

– А потом что?

– Потом к ней присоединилась дама.

– Эта дама вам знакома? – спросила я.

– Я видел ее пару раз.

– А имя или фамилия этой дамы вам знакома? И, кстати, как она выглядела? Она молодая? – продолжала допытываться я.

– Светлана Михайловна называла ее Стасей. Да, именно так. А что касается ее внешности, то да, она молодая, лет так двадцати пяти. Или что-то около того. Она темноволосая, высокая, со спортивной фигурой. Вот, пожалуй, и все, что я могу сообщить о ней.

– Вы сказали, что поначалу Светлана Михайловна была одна. А во сколько по времени к ней подошла эта самая Стася?

– Ну, точно я не могу сказать. Но где-то примерно в начале второго дня. Минут пятнадцать или двадцать второго.

– Скажите, а как вели себя Джембровская и ее спутница? – спросила я.

– Ну, как? – Твердохлебов пожал плечами. – Обычно. Они беседовали, что-то обсуждали, обедали.

– То есть ничего необычного в их поведении вы не заметили?

– Татьяна Александровна, они вели себя очень корректно. В нашем ресторане по-другому и быть не может. Я ведь вам уже говорил, что у нас элитное заведение, – подчеркнул управляющий.

– Да, да, я помню. Спасибо за информацию, Константин Григорьевич. И до свидания.

– Всего вам доброго.

Я вышла из ресторана и, сев в машину, достала сигарету.

Значит, Светлана Джембровская действительно имеет алиби. Однако этого алиби нет у ее любовницы Стаси. И почему Светлана сразу не сказала мне, что была в ресторане не одна? Могла ли ее любовница Анастасия-Стася застрелить Иннокентия? Ведь по времени как будто бы совпадает. Появилась Анастасия в «Садах Семирамиды» уже после часа дня. В это время, согласно данным экспертизы, Джембровский уже был мертв. Стало быть, биатлонистка, застрелив мужа своей любовницы, появилась в ресторане, где парочка, по словам управляющего Твердохлебова, «беседовали, что-то обсуждали и обедали».

Надо будет прояснить ситуацию с этой самой Анастасией. И сделаю я это прямо сейчас.

Где там у нас находится фитнес-клуб «Атлант»? Ага, на улице Мурманской, как раз не так далеко от ресторана. Решено, еду сейчас туда.

Пока ехала в фитнес-клуб, я продолжала размышлять насчет того, кто мог застрелить Иннокентия Джембровского. У его супруги Светланы имеется алиби: ее видели в ресторане «Сады Семирамиды». Во время разговора со мной в загородном доме Светлана вела себя очень спокойно и уверенно. Тот факт, что Иннокентий Джембровский мертв, а развод еще не состоялся, а только планировался, несомненно, был очень выгоден Светлане. Ведь все состояние покойного супруга на законном основании переходит к ней.

А могла ли Светлана организовать убийство своего мужа? Вполне. Ведь у нее для этого был как минимум один мотив. Это деньги, и немалые. Однако в этом случае Светлана должна была быть уверена в том, что Иннокентий не успел составить завещание. Детей у них не было, как сказала тетушка Иннокентия. Но это не значит, что Джембровский не мог составить завещание заранее и что оно могло быть не в пользу его супруги Светланы. Скорее всего, не в пользу Светланы: ведь отношения между супругами были напряженные.

В этом случае, то есть организуя убийство Иннокентия, Светлана должна была быть на все сто процентов уверена в том, что завещание в чью-либо пользу, кроме нее, отсутствует.

А что, если деньги в данном случае играют не основополагающую роль? Если на первый план выступает месть? Светлана решила отомстить Иннокентию за его многочисленные измены. Горничная Алевтина сказала, что ее хозяин был бабник еще тот, что он устраивал оргии со своими секретаршами. Да и сама Светлана не скрывала этот факт. И вот Светлана встречает тренера по фитнесу Анастасию, которая еще по совместительству и биатлонистка. Они становятся любовницами и…

В этот момент мои размышления прервались, потому что я уже подъехала к клубу «Атлант». У фитнес-клуба была удобная парковка. На ней я заметила черный джип. Значит, тренер Анастасия, вероятнее всего, была в клубе. Хотя это еще ничего не значило. Возможно, что кто-то еще является обладателем такой же машины.