Плач души

Но я иду всё так же одиноко,

Чтобы во сне ты вновь приснилась мне.

Лишь мягкий снег следы мои укроет,

Оставив тень на бархатной стезе.

Но вопреки всему жить всё же стоит,

Оставив боль в скатившейся слезе.

Боль

Пусть моя боль утихнет ненадолго

И свежий ветер охладит мой лоб.

Ведёт судьба извилистой дорогой

По закоулкам призрачных миров.

Среди зимы ещё живёт надежда,

Но темнота стирает мои сны.

Иду вперёд, храня на сердце нежность,

И только слышу отзвук тишины.

Она везде, мне не уйти от боли,

Седая тень на зеркале души.

В последний миг забуду свои роли,

Чтобы вернуть потерянную жизнь.

Боюсь

Боюсь уснуть и больше не проснуться,

И не увидеть свет в конце пути.

Хочу назад, как прежде, оглянуться

И ощутить дыханье пустоты.

Вернуться вновь в то сказочное лето,

Когда любовь казалась странным сном.

Я был один на всём огромном свете,

Но в тишине мечтал лишь об одном.

Мечтал дружить с красивою девчонкой

Лишь для неё одной писать стихи

И часто слышать её голос звонкий,

И ощущать тепло её руки.

Но жизнь порой причудливее сказки

И не всегда сбываются мечты.

Приходит осень, добавляя краски

И открывая радость высоты.

Писали письма, иногда встречались,

Под старой лампой пел магнитофон.

Среди зимы однажды потерялись,

Стирая в пыль забытый детский сон.

С тех пор прошла вся жизнь и даже больше.

Мне не увидеть свет в конце пути.

Зима опять судьбу мою итожит,

А моё сердце просит: "Отпусти!"

Любовь и ненависть

Любовь и ненависть – две верные подруги,

Вражду и дружбу не разлить водой,

Зло и добро – опасная наука,

Лишь жизнь и смерть разделены судьбой.

Но где та грань, что отмеряет время?

Где тишина, что превратится в крик?

Чем тоньше нить, тем тяжелей потеря,

Когда вдруг вечность превратится в миг.

Всё в этом мире зыбко и нетленно,

Из ничего рождая пустоту,

Тропой судьбы ведут нас молча тени,

Не замечая жизни красоту.

Не убежать, не вырваться из круга,

Лаская ночь, мы ненавидим свет.

Загнав коней, несёмся друг от друга,

Зажав в руке счастливый свой билет.

Лишь сон и смерть таинственно похожи,

Стирая грани ледяных зеркал.

В последний миг нам ангел не поможет

Сказать всё то, что раньше не сказал.

И вспыхнет свет во тьме последней мили,

И голос неба позовёт с собой,

Туда, где жизнь от вечности застыла

И где душа останется живой.

Я не фанат

Достану с полки новый диск «Алисы»

И погружусь в мелодию огня

Моя душа гуляет по карнизу,

Вдыхая влагу зимнего дождя.

Погромче звук, чтобы забыть о страхе

И ощутить руками мощный бас.

Душа ликует, оставляя плаху

На растерзанье ненасытных глаз.

Перед глазами юности страницы

Листает память из забытых фраз.

И где-то рядом новый диск «Алисы»

Звучит в колонках, приводя в экстаз.

Я не фанат, но музыка заводит

И дарит мне надежду и мечту.

Я в каждой песне черпаю свободу,

Поднявшись на слепую высоту.

Последний звук стихает в пыльной спальне,

Дробится эхом отзвук тишины.

Я здесь один таинственно-печальный

Вдруг ощущаю счастье высоты.

И в этот миг блаженного триумфа

Я понимаю, что ещё живу.

Всю свою жизнь я верю в роль искусства,

Но боль души по-прежнему храню.

Зимний дождь

В голове обрывки странных мыслей,

А в душе забытая печаль.

Календарь роняет на пол числа

И зовёт в заснеженную даль.

Но зима капризна и жестока,

Небо плачет проливным дождём.

Тишина даёт свои уроки,

Оставляя память на потом.

На дорогах лёд, а в лужах небо,

Серый сумрак укрывает день.

На гитаре я играю тему,

Чтобы сердцу стало чуть теплей.

За окном чудное время года:

Не зима, не осень, не весна.

В тишине застывшая природа

Замерзает в ожиданьи сна.

Ветер рвёт дождя тугие струны

И швыряет брызгами в окно.

На стекле таинственные руны

Мне рисуют жизни полотно.

Лишь гитары звук ласкает сердце,

Окрыляет и зовёт с собой

В мир, где всё решают килогерцы

Или ждёт божественный покой.

Лишь под вечер дождь устанет плакать,

Свет луны разгонит стаю туч.

Только с крыш устало будут капать

Слёзы неба в мокрую траву.

Когда небо меня позовёт…

Когда небо меня позовёт

Серым сумраком позднего лета,

Я увижу последний восход,

Окунувшись в прохладу рассвета.

Я окину свой пройденный путь,

Облака провожая на запад.

Моя боль поглотит тишину,

А душа унесётся куда-то.

Я застыну на грани миров,

Через боль постигая свободу.

Я войду в царство призрачных снов,

Тишиной воспевая природу.

Лишь мой ангел укроет крылом

Свет души, что страдала когда-то.

Я покину уютный свой дом,

Растворяясь в печали заката.

Декабрь

Первый месяц зимы,  ожидание праздника.

Ветер новой надежды сыплет снегом в окно.

В эту тёмную ночь тишина так загадочна,

Что ты можешь увидеть мир, окутанный сном.

Первый день декабря ускользает в историю,

Оставляя на память календарный листок.

На пороге зима, обходя территорию,

Белой шалью укроет мой холодный порог.

Карнавальных огней разноцветные радуги

Украшают витрины и фасады домов.

Ведь встречать Новый Год мы готовимся задолго

И хотим окунуться в мир загадочных снов.

Белый снег на земле, воздух чистый и бархатный.

Свежий ветер рисует на снегу свой узор.

На душе благодать очищения памяти,

Только тёмная ночь укрывает мой двор.

Первый месяц зимы – венец года ушедшего,

Время новой надежды и начало пути.

Красота декабря меня манит по-прежнему,

Чтобы к светлой мечте с добрым сердцем идти.

Иду к мечте

Хочу любить и быть любимым,

Хочу творить и удивлять.

Хочу я просто быть счастливым

И всех друзей своих обнять.

Хочу мечты свои исполнить,

Забыть про ненависть и боль.

Хочу свой сон из детства вспомнить

И доиграть как надо роль.

Хочу я быть, а не казаться,

Хочу быть тем, кто я внутри.

Хочу не плакать, а смеяться

И спать спокойно до зари.

Хочу я много или мало,

Но я иду к своим мечтам.

Мне не пройти весь путь сначала,

Но я как прежде верю снам.

Гитара

Струной гитары плачет сердце

Под шум осеннего дождя.

В руках сжимая килогерцы,

Иду дорогою огня.

Огнём души терзаю струны,

Переплавляя в ноты боль.

Из пепла извлекаю руны,

А в них ищу души пароль.

Звучит мелодия простая,

Простой гитарный перебор,

А с нею лёд на сердце тает

И потом плавится из пор.

Ещё аккорд, душа как песня

Из бездны дна взлетает ввысь.

По главной улице с оркестром,

Пока зеваки собрались.

В руках гитара. Я свободен!

Всё будет так, как я хочу!

И, может быть, назло природе

Я скоро к звёздам улечу.

Бессонница

Бессонница ступила на порог

И прошмыгнула незаметной тенью.

Душа молчит как каменный цветок,

А за окном от ветра стонут стены.

Под ветра вой шуршал по крыше дождь,

Царапал свет последнюю надежду.

Бессонница точила острый нож,

Надев на казнь лукавую одежду.

Она молчала, глядя мне в глаза

И улыбалась дьявольской улыбкой.

Лишь одинокая усталая слеза

С её щеки стекала по ошибке.

Я удивился: плачет мой палач.

Так не бывает в этом странном мире.

Лишь прошептал: "Любимая, не плачь" –

И стал мишенью в ирреальном тире.

Её рука невольно замерла,

И свет луны от лезвия отрёкся.

В её глазах текла ночная мгла,

А я молился, чтобы встало солнце.

Я ждал финал как первый поцелуй

В экстазе чувств, открытых воле неба.

Удар ножа разрезал тишину,

А кровь души дотла впитали стены.

И – пустота закрытых плотно глаз.

Не сон, не явь, не бред, не откровенье.

Смертельный бой и призрачный экстаз

В последний миг рождают удивленье.

А мой палач, моё второе я,

Как верный друг сидит со мною рядом.

Уходит он всегда с приходом дня,

Но ночь приходит беспросветным адом.

Ноябрь

Укрылась осень белой шалью,

Припорошив разливы луж.

А в небе тучи цвета стали

Готовят бал для зимних стуж.

Под коркой льда земля остыла,

Она уснула до весны.

Всё то, что летом было милым,

Вдруг стало серым и больным.

То дождь, то снег, то грязь, то холод –

Ноябрь готовится к зиме.

Накроет ночь уставший город

Печальной тенью на стекле.

Вослед за утренним морозом

Холодной тенью тишины

Придёт зима, раздвинув шторы,

И украдёт нас до весны.

Ну, а пока сжимает осень

Наш мир в объятьях ноября.

А в декабре придут морозы,

Печаль души в себе храня.

Любовь

Нет ничего за пределами вечности,

Кроме пространства на тысячи миль.

Чёрные дыры слепой бесконечности

Прячут от нас повороты судьбы.

Жизнь только миг на ковре мироздания,

Тысячи судеб сплетает в клубок.

Радость и боль, суета и отчаянье —

Всё в этом мире имеет свой срок.

Только любовь не понять и не вычислить,

Не убежать, не уйти от неё.

Только она правит нашими мыслями

И не даёт передышки на сон.

Роковая осень

Тишина. Только память безбрежная

Шелестит за окошком листвой.

Эта боль то святая, то нежная

Наполняет все тени собой.

Это память. Не скрыться от холода,

Что приносит с собой пустота.

То – моя недопетая молодость

В запотевшем проёме окна.

То ─ печаль, чей обет откровения

Принял я в серой сумрачной мгле.

То ─ граница любви и терпения,

Что хранится в увядшей душе.

Это мрак, что с рассветом уносится,

Оставаясь лишь призраком сна.

Это мир, где пощада не просится.

Это свет, это боль, это тьма.

Но ─ живу, несмотря на страдания,

Став сильнее под гнётом судьбы.

Словно пропасть в глубине отчаянья,

Над которой не строят мосты.

Лишь забыть, чтоб не видеть, не мучиться,

Не могу. То сильнее меня.

Если что-то опять не получится,

Значит жизнь доживаю я зря.

Боль потерь, как и страх поражения,

Лишь следы непокорной судьбы.

Окунувшись в прохладу забвения,

Я уйду от слепой пустоты.

Зачем?

Зачем приходит тишина?

Зачем горят на небе звёзды?

Ты в этот вечер не одна,

Но он не видит твои слёзы.

Зачем ты плачешь у окна?

Зачем рукой кому-то машешь?

Среди безумия и зла

Твоя душа добрей и краше.

Зачем ты плачешь в тишине

Без сна в преддверии рассвета?

Он не скучает по тебе,

Любовь осталась без ответа.

Зачем опять чего-то ждёшь,

Украдкой слёзы утирая?

А за окном холодный дождь

Листвой опавшею играет.

А тот, кто душу отравил,

Идёт по жизни без печали.

Он молод, весел, даже мил,

Лишь сердце холоднее стали.

Но близок час, придёт рассвет,

Ты так ждала освобожденья!

Прольётся мягкий, тихий свет,

И прочь уйдёт оцепененье.

Поверь, нет счастья на земле,

Зачем страдать о недоступном?

Живи и думай о весне,

И всё забудется… как будто.

Ненависть

О, ненависть ─ подруга дней моих!

О, тишина, владеющая миром!

Вам посвящаю свой печальный стих,

Убив в душе ликующую лиру.

Мой свет померк. Навеки? навсегда?

Пусть даже так ─ я больше не жалею

О той, что не вернётся никогда,

И всё забуду, связанное с нею.

Устал страдать, обманом жизни сыт,

Душа отравлена и в сердце камень.

О, ненависть, люблю я твой гранит,

Который никогда не тронет пламя.

Я стал другим. Всё в прошлом, всё прошло,

Мой век ушёл с опущенным забралом.

В моей груди предсмертное тепло,

Я слышу звуки траурного бала.

Но нет! Я жив! Не радуйтесь, враги!

Пусть тишина и впредь владеет миром.

О, ненависть ─ подруга дней моих,

Дающая спокойствие и силу.

О, ненависть ─ мой верный талисман,

Моей души защита и отрада,

Мой властелин, мой золотой капкан,

Стальная дверь разверзнутого ада.

Тебя люблю и лишь тебе кричу:

"Я твой навек, всецело я с тобою.

Так властвуй же подобно палачу

Над моим телом и моей душою!"

Одиночество

Кругом пустота, я один в этом мире,

Слова ─ только тени среди тишины.

Я всё потерял ─ талант свой и силу,

Остались лишь мумии прошлого ─ сны.

Но в них моя боль о былом и грядущем,

О том, что ушло, и о том, чего нет.

Печаль ноября разбила мне душу,

Затмив на века мой божественный свет.

А то, что ушло, никогда не вернётся,

Растает как дымка и память души.

Среди пустоты алой кровью прольётся

Сердечная боль с недоступных вершин.

Я всё потерял в этом дьявольском мире,

Убил доброту одинокой души.

Я словно чужой хожу по квартире,

Лишь ненависть чёрным туманом дрожит.

Она как сестра, даже ближе, роднее,

Мы с ней заодно, и она не предаст.

Да, я стал умнее, расчётливей, злее ─

И с этим умру, если Бог смерти даст.

О, да! Я умру! И надеюсь, что скоро,

Как пел Костя Кинчев, "умереть молодым",

Когда вдруг пустота передёрнет затвором

И скажет зловеще: "Ты не был святым!"

Искушение

В душе горит чадящая лампада,

Там тихим сном забылись мои дни.

Мне ничего по-прежнему не надо,

Кроме своей немеркнущей любви.

На грани лет, веков, тысячелетий

Я знаю мир, я чувствую его ─

Волшебный мир пьянящего рассвета,

Когда вокруг не слышно ничего.

И в тишине волнующе-прекрасной

Родится мир в печальной простоте.

Когда любовь пылает жаркой страстью,

Моя душа сгорает на кресте.

Сквозь страх и боль печали и упрёка

Во тьме ночной и в предрассветный час

Мы предаёмся арии порока,

Когда желанья искушают нас.

В душе растёт то ненависть, то гордость,

То пустота, то страх терзают нас,

Но с каждым днём уйти от них непросто,

И вновь и вновь преследует экстаз.

Так день за днём нас разъедают страсти,

И вместо счастья иллюзорный мир,

А за окном белёсое ненастье

Как влажный образ спален и квартир.

И лишь во сне мы предаёмся сказке,

Уйдя в неё извилистой тропой,

А по утрам вновь надеваем маски,

Изображая ангельский покой.

Но что под ней? Тоска или смиренье ─

Мы не откроем душу никогда.

В густом вине черпаем вдохновенье,

А в нём и боль, и радость, и беда.

Не осушить сей океан мечтаний,

И в забытьи предаться вновь огню.

В многообразьи странных состояний

Я чистоту и искренность храню.

Полёт души, отверженность и нежность,

Покорный нрав и горечь бытия ─

На дне бокала истина нетленна

Как лёгкий отзвук и ночная мгла.

А рядом мир в сомнении и смуте

Среди грехов, проклятий и угроз.

Мы все идём от пряника до кнута,

Моля устами непролитых слёз.

Я одинок как одинокий странник,

Борясь с тоской давно минувших дней.

И только совесть словно злой охранник

Ведёт меня тропой судьбы моей.

Я знаю, всё начертано нам свыше:

Печаль и боль, сомнения и страх.

Но вновь и вновь скребут по сердцу мыши,

Когда огонь взрывается в глазах.

Нам не уйти от силы искушенья,

Его огонь сжигает нас дотла.

В вине любви черпаем озаренье,

Когда душа навеки умерла.

Памяти Виктора Цоя

Путь в тишине закончился внезапно,

И я упал, разбившись о гранит.

Моя душа навеки улетает,

А сердце бьётся из последних сил.

Я здесь чужой, мои мечты завяли

Среди корней холодных сорняков.

А за окном таинственные дали

И чистота надгробных бугорков.

В моей душе жила когда-то песня,

И звёздный свет мне ушу ворожил,

Но оказалась жизнь дешёвой пьесой,

И для надежды не осталось сил

Я жил мечтой, надеждою и болью,

Храня любовь в заветном уголке,

Но день за днём я не справлялся с ролью,

Оставив боль и память на песке.

Среди деревьев мокнущей аллеи

Под тихий шелест серого дождя

Я шёл вперёд с какой-то странной целью

Туда, где брызжет на берег волна.

И я сидел холодный и угрюмый

На мокром камне, слушая "Кино".

Я тосковал в тот день о смерти Цоя,

Но в этот день была ты не со мной.

И я смотрел сквозь тень дождя на Волгу

Под серым небом низких облаков.

И сквозь пакет я еле слышал песни,

В которых черпал ненависть и злость.

Я был один, лишь крики глупых чаек

Неслись над Волгой низко над водой.

В тот серый день душа моя скучала,

Навек прощаясь с верой и мечтой.

Тупая боль копилась в моём сердце,

В глазах тонул солёный водопад.

Мне нужен был глоток лунного света,

Чтобы забыть на время этот ад.

Я слушал песни, что любил когда-то,

Вдруг понимая их глубокий смысл.

И понял я: иного мне не надо ─

Лишь пенье волн и шум холодных брызг.

Тянулось время, я менял кассеты,

Писал письмо дрожащею рукой.

Я был готов опять пройти сквозь это,

Лишь только снова жив был Виктор Цой.

Душа сгорала, плавилась бумага,

Размытых букв нечёткий силуэт…

Но дождь всё шёл, а ты была бы рада

Со мной вдвоём на кухне посидеть.

Попив чайку, мы б снова помолчали,

Подумав мельком каждый о своём,

О том, что наша боль острее стали,

Но ей назло мы всё-таки живём.

И мы опять, минут не замечая,

Вдруг понимаем, что чего-то нет…

А звёзды снова падают сгорая,

Как Виктор Цой в расцвете лет…

Мечты

Как мне всё надоело! Боже!

Кто бы знал это, кто бы знал.

Каждый день всё одно и то же,

Но об этом ли я мечтал?

Нет, конечно. Мечты отравлены

Горьким ядом слепых разлук.

Память сердца закрыта ставнями

От знакомых и от подруг.

Память сердца ─ печаль безбрежная,

Тишина бесконечных снов.

Сумрак ночи летит поспешный

Красотою забытых слов.

Но слова ─ это только мумии,

Это сфинксы подземных сил,

Что толкают нас на безумие,

Когда белый свет стал немил.

Когда ночь, темнотой грозящая,

Вдруг приходит к нам сквозь тоску,

Забывая про настоящее ─

Красной кровушкой по песку.

Так душа умирает медленно,

Заливая в себе огонь.

Эх, судьба моя жалкая, бедная,

Поздно плакать теперь о том,

Как я жил, вспоминая прошлое,

В нём одном лишь искал ответ.

Первым снегом печаль припорошена,

Словно пеплом чужих сигарет.

О, мечты ─ золотые странники!

Кто вас выдумал, то за чёрт?!

Мы же лопаем вас как пряники,

Лишь слюна по лицу течёт.

Забиваем мечтами голову

И желаем, чтоб было так.

Свои души мы губим смолоду,

Превращаемся в злых собак.

И грызём мы друг друга намертво,

Пока кровь не устанет течь,

И в канавы ложимся грязные

Как отравленная картечь.

Так и я прожигаю молодость

В бесполезных своих мечтах.

Свою душу железным холодом

Превращаю в бесплотный прах.

Только в ад попадают грешники,

Вы в раю не найдёте мест.

Так не рано ли вы, насмешники,

Начинаете новый съезд?

Может, я это только выдумал?

Может, это опять мечта?

Или я тишине завидовал,

В раннем детстве упав с моста?

Но вгрызается в сердце ненависть,

Всё вокруг превращая в миф.

Умирая по-человечески,

Снова зверем мечтаю прожить.

У моря

Тишина перед рассветом,

Лента серых скал.

В вышине смеётся ветер ,

Пуст морской причал.

Волны медленно гуляют,

Пахнет солью бриз.

В облаках зарницы тают,

Спят гнездовья птиц.

Первый луч коснётся моря,

Станет чуть теплей.

Вдалеке проснётся город,

Ждущий новостей.

Дружба и любовь

Нам в юности всё кажется игрой,

И мы не ценим ни любовь, ни дружбу.

Стирая грани между свой ─ чужой,

Мы убиваем молодую душу.

Всё понарошку или просто так,

Мы всё исправим, если будет время.

Но жизнь проходит, старые друзья

Теперь с другими коротают время.

А мы идём по-прежнему вперёд,

И есть друзья, но нет чего-то больше.

А где-то в прошлом старый друг зовёт,

Но ты не смог прийти к нему на помощь.

И где-то в прошлом первая любовь,

Такая светлая и чистая до боли!

Теперь она блуждает в царстве снов,

Ища в реальность нужные пароли.

Но, Боже мой! Как хочется вернуть

Секунды тех счастливейших мгновений!

Как жаль, что время нам не обмануть,