Марс и Венера. Троица

Максим Невзрачный

Марс и Венера. Троица

АКТ

I

–

AMOR

ИСКРИТ

Тренировка с Сарой обещала быть запоминающейся как никогда. Арена, которую она подготовила для нас представляла собой большое овальное поле, заполненное песком, по которому не то чтобы сражаться, а даже ходить и то было очень затруднительно. И это еще мягко говоря, ведь это был не обычный, а зыбучий песок – поглощать тела зазевавшихся бойцов ему не в первой. Ходили слухи, что сражаться на нем вообще невозможно.

– Соберись парень! Если хочешь впечатлить королеву, не хнычь и будь храбрым. И еще! Ни в коем случае! Просто запомни! Ни при каких обстоятельствах не смотри ей в глаза. Ты понял меня? Кивни, если понял.

Искрит кивнул. На самом деле, предубеждающий его боец сам был далеко не ветераном, несмотря на то, что выглядел старше своих лет. Но имя с приставкой «Альфа» позволяло этому юнцу чувствовать себя немного выше других. Это было странно, потому что «альфы» могли встретиться только среди солдат льва Алекса по праву первенства династии Грандейл. Грим же, а именно так звали этого молодого человека, являлся выходцем из богатой семьи первородных магов. После смерти родителей Альфгрим так горевал, что решил закрыть гештальт магических притязаний, и поступил в чародейский орден черной пантеры, руководительницей которого непосредственно была наша ненаглядная Сара, о которой я расскажу немного позже, а сейчас…

– ЧЕГО ВЫЛУПИЛСЯ!? Под ноги смотри!

Бывший маг, чье аристократическое прошлое будет еше очень часто всплывать, насколько я понимаю, настойчиво указал глазами мне под ноги. Как оказалось, зыбучие пески, чернота которых поражала восприятие, уже наполовину съели тело молодого Искрита, но он тоже был не промах. Годы тренировок и изнурительные прокачки навыков в диких лесах Войлюбии дали о себе знать.

Бледнолицый юноша с не менее бледными прямыми волосами до плеч поймал Марс в поле зрения. С этими песками шутки плохи, к тому же Сара не преминула усилить их синим огнем – цветом чародейского волшебства. Именно поэтому контакт с Богом войны как никогда важен. Руна стрелы при непосредственном зрительном контакте чародея с истинным я могла усиливаться в несколько раз. Правда, это также во многом зависело от силы чародея.

Любое сильное чародейство, как, впрочем, и любой другой силы, тождественно внутреннему источнику, которое им и питается. Вот только в случае повышенной силы заклинатель ощущал, как его пронизывает его же магия с ног до головы, что способен выдержать не каждый. По этой причине контакт с богом использовали только наследники, коих всего было трое. Однако Искрит, видимо, знал некоторые секреты касательно этого.

Источник у чародеев находился внутри черепа – в точке строго между глаз. Внешне он никак не проявлял себя, но после начертания руны юный чародей тут же почувствовал резкую щекотку, которая продлилась не более секунды и перешла в сумасшедшее давление, распространившееся по всей черепной коробке. Этой бешеной силы Искрит всегда боялся, поэтому и использовал только в самых опасных ситуациях, а перед Сарой он не хотел ударить в грязь лицом, поэтому стрелу, нагрянувшую после вытерпел стойко и мужественно. Она чуть не оторвала ему голову от тела – по крайней мере было такое ощущение – но спустя миг он уже парил над головами пары десятков чародеев, прошедших предварительное испытание.

В этот краткий миг юноша опустил глаза вниз и посмотрел на песок – о каким же черным был этот песок, не иначе, как олицетворение внутреннего мира Сары – темная и загадочная, что подчеркивал этот синий ободок в виде жаркого огня. Именно такой и видел ее Искрит. Да что там Искрит – все ее такой видели, но открывалась она далеко не всем, отсюда и данные ей эпитеты.

Юный чародей продолжал парить в воздухе над полем для тренировок. Двадцать четыре прочих бойца находились в постоянном движении, не отнимая ступни от песка, словно кошки в поисках добычи, но таковой пока не наблюдалось, а главная кошка лицезрела за всем этим с пьедестала, расположенного фронтально относительно стадиона испытаний. Такое плавное «покрадывание» способствовало успокоению зыбучего песка в ожидании предполагаемого врага. Для Искрита с точки его обозрения это выглядело как бесчисленное множество замысловатых узоров, напоминающий, как ни странно, бесконтрольный поток мыслей у него в голове. Да, они практически никогда не оставляли его в покое, а в такие щепетильные моменты лишь усиливали внутренний балаган.

Юный чародей, загипнотизированный завораживающим узором, внезапно почувствовал давление источника, и его глаза, странным образом не повинуясь ему, ушли куда-то в сторону. Синие бездны черной пантеры спустили Искрита на землю в прямом и переносном смысле. Он плашмя шлепнулся прямиком в черный песок и, давясь, в спешке вскочил и начал повторять немудренный танец.

Руна стрелы – неплохой маневр, однако в данном случае необходимо было придерживаться определенных правил и не покидать пределов тренировочной площадки.

Время шло, но ничего не происходило. Многие начинали терять терпение и тут же платили суровую цену, по макушку затягиваясь под землю. Песок был беспощаден и не допускал права на ошибку.

«О чем они только думали?» – подумал Искрит, отмечая про себя набиравшую обороты усталость в ногах.

Может, они просто не в силах были это терпеть? Тем не менее, четверо чародеев бесследно исчезли и были уже, наверное, где-то на пути к жерлу земли, а танец остальных продолжился, как ни в чем не бывало.

Пантера продолжала наблюдать.

Красный Марс уже наполовину зашел за горизонт. Сегодня он шел на запад, а завтра опять пойдет на восток, и его свет вновь одарит жителей королевства Войлюбии. Каждый из трех его пригородов – Индигостазис, Йеллоустоун и Вайолд – и чародеи, маги, ведьмаки соответственно продолжат жить во благо Ареса – Бога войны, как это было с начала творения.

Когда последний блик главного светила предупредил приход ночи, взгляд Искрита непринужденно упал на восток, и он увидел бледно-оранжевое сияние ночного светила. Троица утверждала, что оно принадлежало Богине-матери Афродите. Ее дом находился по ту сторону барьера, и именно поэтому жители Войлюбии не могли в полной мере насладиться ее светом, подобно свету Ареса. У Венеры было нежное и теплое свечение, в отличие от грубого и жаркого Марса, поэтому Искрит всегда испытывал к нему особое притяжение. Он упивался этой энергией. Она делала его забывчивым и мягким, клонила в сон неприспособленную душу. Приход Венеры означал массовый гипноз и перенос сознания в мир иной – к вечному свету Ареса, к нему на Марс. Туда уходили все жители Войлюбии, а тело засыпало и давало отдых мышцам, чтобы на следующий день продолжить путь воина в освоении новых земель. Ведь так завещали боги. Искрит закрыл глаза и отправился в путешествие – туда, где было хорошо.

САРА

Вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад.

Ветер обдувает ей лицо, она улыбается – вот оно, счастье во всей красе. Руки еще крепче обхватывают стальной подвес, чтобы не упасть. Ноги сгибаются в коленном суставе, и вертикальная тяга с большой скоростью несет ее назад. Достигнув практически горизонтального положения, она выпрямляет ноги, и тогда качель несет ее вперед с такой силой, что едва не выбрасывает девушку вперед, прочь из этого удивительного устройства.

Адреналин так и хлещет в груди. Дыхание учащенное, но это только еще больше придает ей сил. Насладившись вдоволь, она покидает качель и стремглав несется в сторону горки. Чулки и нижнее белье в иссиня-темных тонах – это все, что на ней есть, но это не мешает проказнице бежать прямо в жидкую грязь, практически полностью замарав ноги. Вчера отец подарил Войлюбии воду в виде дождя. Иногда он мог сжалиться над своими подданными и, чаще всего, в самый неподходящий момент. Девушка не преминула это отметить.

Перепрыгивая через две-три ступеньки, она галопом запрыгивает в углубление и скатывается с самой высокой горки в мире, смягчая скольжение потоком воды. Длинные волнистые волосы цвета Индиго развиваются позади нее, испытывая сопротивление ветра. Дети вокруг рукоплещут и улюлюкают, ведь она преодолела расстояние по диагонали около семидесяти метров. Она смотрит на них и видит ту же синеву в глазах, что и в зеркале каждый день. Синий зрачок – ее цвет – цвет ее источника, который питает весь пригород и всех существующих в мире чародеев. Они улыбаются, потому что так хочет она и будут продолжать выполнять все ее прихоти, ведь она…

– САРА!

Внезапно, десятки синих детских глаз вокруг нее угасают, а затем и исчезают вовсе. Маленькая девочка исчезает, беззаботность блекнет, и миллион голосов внутри головы возвращается вновь. Это пришла королева Сара – убийца маленькой девочки.

– Ваше Величество! Вы просили предупредить, если я замечу что-то необычное в тренировке бойцов. Кажется, это он, Сара. Избранник здесь!

Вновь этот голос. Ах да. Тренировка бойцов. Правда, это не совсем тренировка. Оскар предсказал пришествие избранника – того, кто сможет открыть истину.

На мгновение она прикрывает глаза и поддается воспоминаниям о событиях, что произошли не так давно…

«Да ты шутишь! – не поверила тогда Сара. – Наши родители не смогли, а какой-то рядовой чародей сможет?

– Это может быть не только чародей, Сара, – воспротивился Алекс. – Маги, ведьмаки, колдуны, пророки и волшебники ничуть не хуже твоего клана.

– Ох, ну конечно, братец. Если уж избранник, то уж точно маг. Кто как не альфа поведет нас за собой?

– Ты забываешься, сестра! Я твой старший брат! Изволь придерживаться правил приличия!

– Да к черту твои правила, Алекс. Наши родители покинули нас, разделив Королевство на семь пригородов…

– Кхм, шесть, если точнее, – уточнила младшая Алая.

Сара смерила ее, как ни странно, нежным взглядом. К красноглазой хорошенькой сестренке она относилась с особой теплотой и трепетом.

– Али, милая, конечно, если вам с Энджи так удобно, то вы можете объединить свои пригороды, но я говорю о том, какое наследие оставили наши дорогие родители.

Волшебница улыбнулась и согласно кивнула, крепко ухватив своего брата-близнеца за руку. С самого детства они были не разлей вода. И даже сейчас, в день своего семнадцатилетия Ангел и Алая оставались вместе, как единое целое. Оранжевоглазый волшебник, отличавшийся от своей сестры более крупным телосложением, цветом глаз и волос, только с одобрением посмотрел на Сару. Он был не из разговорчивых, но чуть более красноречив их старшего Игоря – из того и слова не вытянешь, если он сам не захочет.

Все это происходило в главном зале Цитадели Троицы, через двадцать лет после исчезновения родителей, первых людей, богов Ареса и Афродиты. Один был воинственен, свиреп и жесток, другая – самая красивая девушка, какую только видывал свет и полна любви ко всем окружающим.

Никто не знал, что произошло, а сегодня Оскар собрал их всех вместе, всех семерых и объявил, что родители вернулись домой на светила – Марс и Венеру, ведь таков замысел истинного «Я».

Говоря об «истинном Я», конечно же, имеется ввиду истинное божество, что по утверждению главного пророка является прасоздателем всех нижестоящих асов. Оскар вычитал о нем в одной из своих многочисленных книг. Якобы изначально существовало нечто первоначальное, что-то вроде абсолютного сознания. Однажды ему надоело существовать наедине с самим с собой, и оно создало первых людей. Точное число их неизвестно, однако достоверно наследники знают, как минимум, о восьмерых из них. Вскоре асов разделили на пары и подарили земли, начисто стерев им память, но наделив возможностью повелевать материей. Каждый из первых людей имел возможность управлять какой-либо стихией или заведовать определенной частью жизни людей. К примеру, Арес был лучшим воином, поэтому его стали называть Богом войны, а Афродита просто любила всех вокруг, да и вообще любила саму жизнь. Кроме того обладала неимоверной красотой. Так появилась Богиня любви и красоты. А потом боги создали себе подобных существ – людей. В тот момент они уже были в своих домах-светилах. Арес – на Марсе, Афродита – на Венере. Вернее – внутри них. Там они поняли, что власть им дарована тем самым «истинным я», который и передал зеленоглазому наследнику пророчество об избраннике.

– Вот я думаю, – продолжила Сара, обращаясь к Оскару, минуя негодование желтоглазого Алекса. – Что это твое истинное «Я», как ты его называешь, выберет руны. Я так считаю. Чародеи единственные, кто не зависим от побочных инструментов в использовании магии. Мы никогда не пропадем, даже если останемся совершенно одни, – ее взгляд случайно упал на младшую сестру. – Вот ты, Глория. Что ты будешь делать в случае потери своих браслетов?

Голубоглазая колдунья, встряхнув длинными светлыми волосами, спокойно посмотрела на старшую сестру, чем вызвала еще большее негодование Сары. Ее голубые глаза всегда лучились светом и добром, за которыми скрывались дерзость и решительность, присущая их отцу. Сара всегда считала ее глупой, потому что та с детства общалась только с рыбами.

– Уж кто-кто, сестренка, а я не пропаду. Мое подводное царство, морские девы и молодцы меня защитят, да и сама я не промах. А кто поможет тебе, Сара? Кто встанет спина к спине, чтобы спасти твою гордую шкуру? Энерги?»

Мысль об этом тут же вернула Сару в реальность. Тогда колдунья попала в точку. Королева чародеев ненавидела, когда кто-то подчеркивал ее одиночество. Ненависть вновь дала о себе знать, и она в ярости отдала приказ:

– Убить всех, кроме избранника!

АМИНА

Продолжая танец, она с негодованием посмотрела в глаза черной пантере, которые в этот момент были направлены прямо на нее. Амина знала, что прямо сейчас глазами тотема за ними наблюдает королева, чьи приказы обсуждению не подлежат, но юная чародейка была единственной, с кем Сара вообще когда-либо заводила знакомство. За несколько лет общения они стали близкими друзьями, вместе играли на детской площадке главной чародейки – эта тайна принадлежала только им двоим, но убивать своих же Сара никогда ей не приказывала. Поэтому оборвавшуюся ментальную связь через источник Амина попыталась компенсировать с помощью настойчивого взгляда. Однако пантера лишь утвердительно моргнула глазами и даже слегка кивнула, а затем резко и грубо вернула избранника с небес на землю. Тот шмякнулся носом в зыбучий песок, разбив нос и получив пару царапин. Затем невозмутимо встал и присоединился к коллективному танцу.

– Ничего, красавчик. Залечишь свои раны после, а сейчас нужно что-то придумать для исполнения воли королевы, – пробурчала Амина и обреченно оглядела каждого из бойцов.

Некоторые из них уже начинали чувствовать что-то неладное. Прошло немало времени, а соперника все не было видно. Усталость в ногах ощущалась все сильнее и сильнее. Даже Амина отметила это про себя, а ведь она брала уроки у самой королевы и знала толк в чародейских штучках побольше прочих.

Все эти бойцы были ей мало знакомы. Некоторых из них она видела пару раз в диких лесах к западу от Королевства. Чаще всего, пожалуй, проявлял себя тот тип якобы из бывших магов, успевший перекинуться с избранником парой слов. Альфгрим, кажется. В остальном частое общение с Сарой дало о себе знать, ведь затворничество нередко бывает заразным, как бы это ни звучало. А Амина была той еще затворницей. Единственное ее общение с людьми сводилось в моменты работы, когда приходилось обслуживать подвыпивших чародеев в ресторанах Индигостазиса. Тогда она запоминала лишь их пьяные рожи, лучащиеся ложным счастьем. Каждый клиент, как и всегда, требовал от нее больше, чем обычно. Взамен она давала им то, что они так хотели, хотя в реальности все было иначе, и сторицей платили скорее они, чем она. Но об этом чуть позднее.

Прошло еще немного времени, и Амина поняла, что никаких соперников не будет. Королева отдала четкий приказ и вполне могла забыть даже о самом испытании. Настолько сильно она доверяла своей единственной подруге. Тем не менее, пантера все еще была здесь, а это означало только одно – как только приказ будет выполнен – Сара узнает об этом первая.

Амина задумалась. Бесконтрольное убийство лучших чародеев пригорода грозило возникновением немалых проблем, ведь за пределами Королевства становилось неспокойно. Множество тварей, бывало, не только толпились у подножий укрепленных стен, но и проникали за пределы ее. В пригороде Игоря на такие случаи имелись хорошо обученные им ведьмаки. Рыцари Алекса защищали пригород магов, а вот Сара, в силу ее темперамента, задумывалась об этом нечасто. Так, отправляла пару-тройку своих энергов – искусственно созданных энергетических бойцов, которые, чаще всего, просто не возвращались. Именно поэтому темно-синее мини-королевство главной чародейки уже было под угрозой, а тут еще этот нелепый приказ о массовом убийстве.

Вот же глупость!

Ох, Сара, Сара. Кто говорил внутри тебя, когда ты озвучивала это указание. Какая из твоих личностей? Слабая и игривая маленькая девочка или сильная и независимая королева? Странность подруги все чаще поражала ее до глубины души. Но делать нечего, слово синеглазой красавицы для Амины закон и, что бы та ни попросила сделать – это необходимо выполнить в любом случае. Таков закон Ареса – Бога войны. Приказы обсуждению не подлежат ни в коей мере.

Гипнотический танец продолжался, когда Амина, отвернувшись, медленно сняла маску, скрывавшую половину ее лица, и спрятала за складки одежды. Продолжая плавно переставлять ноги, она проделала тоже самое с перчатками и обнажила длинные когти. Чародейка понимала, что пантера продолжает наблюдать, а Сара ни в коем случае не должна знать ее секрет. Поэтому Амина прибегнула к своему старому приему. С зыбучими песками он опасен, но выхода нет. А значит, стоит попробовать.

Руна ураганной бури, быстро и незаметно начертанная прямо на песке, заставила резко взметнуть черную пыль вверх, как раннее это проделал избранник со своим телом. В таких кошмарных условиях ее уже ничего не удерживало. Она резко сорвалась с места и устремилась к первому попавшемуся чародею, в долю секунды разорвав ему глотку острыми когтями. Тот даже и звука произнести не успел.

В этот момент чародейка осмотрелась и с осознанием поняла, что, скорее всего, услуги когтей больше не понадобятся. И вот, почему.

Сильный ураган, вызванный руной, производил оглушительный шум, забивая при этом барабанные перепонки черным песком. Амина поняла это, когда дикая боль в ушах заставила ее вскрикнуть от боли. В спешке она начертила руну очищения, а вслед за ней поставила защитную сферу, защищавшую от любого немагического воздействия. Для других бойцов, кажется, произошедшее оказалось полной неожиданностью, поэтому большинство из них просто корчились в муках, пытаясь превозмочь ту жестокую боль внутри головы, которую оказывал на них черный зыбучий песок. Кристаллы магической субстанции проникали в барабанные перепонки чародеев, поглощая в себя все на своем пути, в том числе клетки головного мозга каждого из них.

Амина уныло усмехнулась. Как ни печально, а ей это было только на руку, ведь и убивать, в принципе, теперь своими руками никого не надо. Она быстро вернула маску и перчатки в исходное положение. Однако подтвердить смерть всех двадцати двух бойцов, исключая избранника и ее саму, она так и не смогла, ведь все что она видела – это непроглядную черную тьму зыбучей пыли, скрывающей вообще все перед собой. Поэтому, прождав еще некоторое время, она решила прекратить этот беспорядочный хаос.

«Будь, что будет, поверю воле случая» – подумала она и отменила действие руны.

Пыль постепенно уляглась, и Амина смогла подробнее рассмотреть плод выполненной работы. Кратко говоря – все были мертвы. Кромка синего огня погасла, потушенная пыльной бурей, а зыбучий песок медленно просеивался сквозь решетчатый пол, обозначая окончание убийственной «тренировки». Избранник одиноко лежал посреди поля и размеренно похрапывал, ничуть не подозревая о том, сколько погибло лучших чародеев Королевства пару минут назад. Амина не знала, как ему удалось уцелеть. Она даже не собиралась заботиться о его безопасности, ведь Сара заверила ее – избраннику ничего не грозит ровно до того момента, пока он не раскроет истину, что бы это ни значило. То, что он до сих пор дышит, подтверждает слова королевы.

– Черт тебя дери! У нее всегда такие сумасшедшие испытания или сегодня какой-то особый день?

Амина обернулась и с удивлением обнаружила в трех метрах от себя взъерошенного «бывшего мага» Алекса. Тот был жив и здоров, однако имел нездоровый вид. Доспехи помятые, а в некоторых местах и вовсе сорваны с петель или исчезли – работа черного песка. Кроме того, «везучий» чародей потерял левое ухо, часть скулы и щеки. На том месте у него было что-то вроде кровавого месива, из которого вытекала густая красная жидкость.

– Ты в порядке? – поинтересовалась Амина. Она была в не меньшем шоке, чем он.

Как он вообще остался жив после такого!?

Альфгрим не ответил ей и упал без сознания.

– МЯАУ! – напомнила о своем присутствии черная пантера.

АДЕЛЬ

Что она себе позволяет!? Ведь она не может указывать мне таким тоном. Я старше ее! Я главнее! Я королева, черт побери!!!

С этими мыслями она направлялась в главную Цитадель Королевства, оседлав свою верную синеглазую Ади. Черная пантера прибыла по первому ее зову, тут же поставив спину своей хозяйке.

Надо бы принять форму единорога, Сара. Я давно говорила тебе об этом. Иначе…

Умерь свой пыл, Адель! Сейчас твоя первостепенная задача – доставить меня в Цитадель к Оскару. Единорог нам сейчас вообще ни к чему. Ясно тебе?

На этот раз, пантера угрюмо промолчала и ускорилась, выполняя указание хозяйки. Волновалась она отнюдь не зря. Как тотем, Ади ясно ощущала слабость своей второй неотъемлемой половинки. Единорог был магической формой тотема королевы, которую она призывала в самых крайних, тяжелых случаях, когда чародейские и боевые методы по какой-то причине давали сбой.

Единорог Сары, медведь Игоря и лев Алекса формировали Троицу. Вкупе с наследниками она считалась непобедимой против любого врага, так или иначе угрожающего Королевству. А после исчезновения богов-родителей актуальность Троицы как-никак возросла. И сейчас слабость единорога передавалась Ади в более многократном объеме, чем раньше. Это отражалось, в основном, в слабости мышц и покалывании в глазах. Сара тоже это чувствовала, не могла не чувствовать. Но такой уж была ее хозяйка – любила страдать, хоть и сама этого никогда не признавала и вообще указывала на глупость наличия страданий в жизни королевы. Однако очевидность проблемы была на поверхности. Оставалось надеяться, что сила чародейки позволит протянуть магической форме тотема еще хотя бы чуть-чуть.

Передвигаясь по улицам Синего пригорода Королевства – Индигостазиса, Адель наблюдала степень запустения того, что Сара гордо называла своими владениями.

Полуразвалившиеся лачуги наваливались друг на друга, держась старыми, прогнившими подпорками на честном слове. Старые соломенные крыши, пропитанные влагой и плесенью, кричали о плохом уходе и устаревшем пользовании. Черные, заросшие колодцы, выкопанные, видимо, еще во времена прибытия Ареса и Афродиты, чахли глубоким запустением. Если там и была вода, то настолько грязная, что местные, похоже, нечасто добывали ее для своих нужд.

Хотя какой у них был выбор?

Люди, жившие здесь, были настолько бедны, что не могли толком позаботиться о своем собственном месте проживания. Да, прошло около ста лет с момента заселения, и разнообразия в работе пока было мало, как и средств для оплаты, поэтому большинство людей жили за счет обмена продовольственных товаров. Правда, о каких товарах может идти речь, когда их катастрофически не хватает, а иногда и попросту нет. Всем этим жителей чародейского пригорода должна обеспечивать, и может обеспечить только один человек – королева Сара, но она…

– Хватит думать об этом, Ади. Пусть скажут спасибо, что они вообще настоящие. В отличие от энергов, у них есть свои собственные души, которые, в случае страданий в этой жизни, смогут обрести счастье в следующей. Так что я оказываю им неоценимую милость. Пусть помучаются до следующей выдачи очередного пайка. Вот увидишь, в этот момент они обретут такое блаженство, что им и не снилось никогда.

Я была частью Сары, поэтому она могла запросто читать мои мысли. Продовольствием королева действительно была еще как наделена в избытке. В нашем поместье его было полным полно, но чародейская магия не позволяла проникнуть туда кому-либо, кроме ее самой, меня и Амины, единственного человека, которому Сара доверяла неукоснительно. Тем не менее, так необходимые людям фрукты и овощи, продолжающие расти в садах поместья круглый год, оказались под запретом для жителей Индигостазиса. Таков был приказ королевы.