Полная версия
Любовь. Дневник астронавта Эл
– Посмотрите…
Я быстро пролистнула последние страницы и закрыла книгу.
– Все хорошо. Они поженились.
– Если Вы действительно так быстро читаете, то Вам нужно работать в издательстве. Там каждый день по несколько десятков рукописей приходит. Редакторы не то, что читать, заголовки иногда не успевают просматривать. Какое у Вас образование?
– …Техническое.
– Высшее?
– …Да.
– Ну и хорошо. Читать Вы, как я понял, любите.
– Люблю. Особенно мне нравятся бумажные книги.
– А вот в издательстве, как раз, нужно будет читать, в основном, электронные файлы.
– Ну, и ладно.
– Так Вы что, согласны?
– Да.
– А где Вы сейчас работаете?
– Я сейчас не работаю.
– А где Вы вообще работали? Какая у Вас специальность?
– Инженерные системы летающих объектов, команда быстрого реагирования, а так же управление физическими системами.
– Что-то очень сложное…
– Не очень. Когда несколько лет попрактикуешься, ничего особенного.
– Приходите завтра с утра вот по этому адресу, – мужчина протянул мне белый бумажный прямоугольничек.
– Хорошо, – ответила я, разглядывая надписи на нем, чтобы понять: что именно из написанного является адресом? Но я быстро разобралась. – Я приду, – добавила я. А про себя подумала: «Только бы завтра не кончился астероидный дождь!»
7
14 октября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Первую ночь на Земле я провела, сидя на скамейке в парке. Мимо меня до самого рассвета не прошло ни одного человека, поэтому никаких происшествий не случилось. Утром я решила, что мне всё-таки придется найти себе жильё. Не могу же я сидеть каждую ночь в парке! Надо и поспать когда-нибудь. Тем более, я не знаю, сколько времени ещё продлится эта космическая непогода. Чтобы не привлекать внимания, я сняла небольшую квартиру в центре Москвы в тот же день, когда меня взяли на работу в издательство. Редактором. Временно. Издательство оказалось большое и известное. Но там никто не умел так быстро читать, как я.
И вот я уже работаю в издательстве. Я не знаю – «долго ли, коротко ли?» (так пишут в старых русских сказках!) по местным, земным меркам. Я читаю рукописи. Первое время мне никто не верил. Думали, что я обманываю. Делаю вид, что читаю, а потом сама что-то придумываю. Постоянно проверяли. Но всё, что я рассказывала, сходилось с сюжетом. Через некоторое время все, наконец-то, поверили в то, что я, действительно, так быстро читаю. Теперь меня все стали просить, чтобы я объяснила – по какой методике я научилась так читать? и научить остальных. Я сказала, что не знаю никаких методик, и чуть не ляпнула, что у нас все так читают. Всё-таки люди – удивительные существа! Они могут свести тебя с ума, не понимая каких-то простых истин, а потом выдать тебе вселенскую мудрость, над которой ты будешь размышлять полдня..!»
20 октября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…На Земле со мной стали происходить странные вещи. Я стала делать то, что раньше не делала, стала чувствовать что-то новое, необъяснимое – то, что раньше никогда не чувствовала. Здесь какая-то «заразная» среда обитания! Сначала я пыталась уверить себя, что всё это мне только кажется. Но потом я поняла: с каждым прожитым днём на Земле во мне что-то меняется, и если я здесь «зависну» надолго, то не знаю, что со мной будет дальше. Вдруг я стану такой же, как люди, здесь живущие?!
И ещё. Здесь мне снятся совсем другие сны, не такие, к которым я привыкла. Я стала видеть в своих снах его. Не то, чтобы видеть… Образ его был достаточно расплывчатым. Когда он появлялся, я боялась посмотреть в его сторону от смущения, но краем глаза всё-таки видела его силуэт. И чувствовала его присутствие. Сразу вокруг начинало что-то меняться, когда появлялся он. Я это ощущала по замиранию чего-то в груди. Что там может замирать? Сердце билось так же, ну, может быть, чуть быстрее. Но где-то посередине, рядом с ним, появлялся какой-то комок. Радостно-восторженный комок, разливающийся сладостным теплом по всему телу. Когда я просыпалась, я ещё чувствовала след того комка в груди. Я стала задумываться, кто бы это мог быть? Кто мне снится? И каждую ночь, засыпая, снова ждала его появления. Но понимание пока не приходило. Образ, являвшийся во сне, всё так же оставался расплывчатым и далёким, но неизменно приносил мне радость вместе со своим появлением.
Кто это? Зачем он приходит в мои сны..?»
22 октября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Несмотря на все проблемы, постоянно возникающие у меня здесь, мне нравится на Земле. Мне нравится та лёгкая беспечность её обитателей, с которой они шагают по жизни! Они каждый день совершают поступки, которые, если бы они задумались, им не следовало бы совершать. Но они, почему-то, не задумываются. Может быть, конечно, кто-то и задумывается, но ненадолго. Потому, что общая волна других людей сталкивает его и уносит за собой. Думай, не думай – а ты живешь в социальном обществе и если пойдёшь против течения, то не устоишь. Тебя снесёт, и сможешь ли ты подняться потом – неизвестно.
Когда же кончится этот астероидный дождь?! Сколько времени мне ещё предстоит здесь пробыть..?
Вчера я попробовала связаться с командиром корабля. Но он, почему-то, не вышел на связь. Потом я стала искать его первого помощника – моего друга Лео…».
8
25 октября 2015 года по летоисчислению Земли.
«Лео – мой друг на корабле. Он старше меня, но ненамного. Когда я поступила в Техническую Академию, он её уже закончил. Но мы с ним оказались в одной группе по исследованию процессов времени. Там и познакомились.
Он высокий и симпатичный. Светлые глаза и светлые волосы. Сразу привлекает внимание. А я… Я – обычная. По крайней мере, я всегда так думала. У меня тоже светлые глаза и светлые длинные волосы. На корабле почти у всех такая «светлая» внешность. Наверное, потому, что мы и несколько поколений наших предков родились в космосе. В Технической Академии было мало девушек, и только поэтому, как мне казалось, я не была обделена вниманием парней. Но это внимание носило характер целесообразности и рациональности, как и все наши действия и поступки. Никто не начинает встречаться с девушкой, пока не проведены тесты на совместимость. Психологическую и физическую. С психологической всё понятно – это и так иногда видно. А физические тесты включали в себя всевозможные анализы – даже анализ ДНК и генетический код. Если что-то у кого-то было не так, то этот кандидат безоговорочно отклонялся. Спорить никому не приходило в голову. Выжить в замкнутом пространстве на протяжении многих столетий, сохранив здоровье и физическое и умственное – это была главная задача нашего сообщества, потому, что нас осталось на корабле немного. А у меня с физическим тестом что-то было не так. Моя ДНК поставила в тупик медиков, и они не рекомендовали мне вступать в брак в ближайшее время. Пока они не разберутся. Меня это нисколько не смутило, потому, что на тот момент я не испытывала ни только потребности, но и никакой целесообразности в этом.
С Лео мы прекрасно ладим. Иногда мне кажется, что Лео мог бы выбрать меня, а я – его, если бы не мой отрицательный тест…».
* * *
Я нажала на мобильном телефоне кнопку «Лео». У меня было несколько именных и экстренных кнопок, поэтому я старалась никому не показывать свой телефон. Вскоре, мне ответил знакомый голос.
– Включи скайп, – попросила я.
На экране появилось знакомое улыбающееся лицо.
– Привет Эл! Как дела? – спросил меня традиционно Лео.
– Привет! А ты бы хотел завести собаку на корабле?
– Какую собаку? Зачем?
– Не знаю, зачем. Просто.
– А почему ты спрашиваешь?
– Тут у всех собаки. Ты разве не заметил?
– Нет.
– А чем ты занимался всё это время?
– Путешествовал.
– Где?
– По Земле, конечно.
– Ну, да… А я работаю в издательстве.
– А что ты там делаешь? Технику ремонтируешь?
– Нет. Читаю рукописи.
– Просто читаешь? И это – работа?
– Я должна определять: интересно ли будет читать это людям?
– Откуда ты можешь знать, что интересно людям?!
Лео засмеялся на моём экране.
– Но это же – очевидно, – возмутилась я.
– И тебя ещё оттуда не выгнали?
– Нет. Мне даже деньги платят, представляешь?
– Не представляю.
Я вздохнула. Он ничего не понимает в книгах. Что с него взять?
– Как ты думаешь, мы скоро полетим?
– Ты же сама устанавливала автоматический режим на корабле.
– Устанавливала… Мне кажется, что я так давно здесь!
– Это только тебе кажется.
– Значит, не скоро…
Мне почему-то стало грустно.
– Нам сообщат, – Лео улыбнулся.
– Может, я успею завести собаку?!
– Завести успеешь, а вот дальше…
– Никто из нас не знает, что он может успеть, а что не может! Но это не значит, что надо сидеть и ничего не делать!
– Никто и не говорит, чтобы ты ничего не делала. Делай, что хочешь! Но не забывай, что когда-то корабль пройдёт астероидный пояс, закончится астероидный дождь, и нам надо будет возвращаться.
– И для нас закончится эта жизнь…
– Нет. Просто время вернется в свой нормальный режим.
– Ты считаешь, что у времени есть нормальный режим?
9
У выхода из метро стояла собака. Она была большая, грязно-белого цвета с чёрными пятнами. Местами шерсть свалялась. «Бродячая», – подумала я. Собака смотрела на людей, поднимавшихся по лестнице из подземного перехода, и некоторых провожала взглядом. «Наверное, есть хочет», – снова подумала я, глядя на собаку. Проходя мимо неё, я замедлила шаг и тихо сказала:
– Извини, но сегодня у меня ничего нет. Вот если завтра в это же время ты придёшь сюда, я захвачу что-нибудь поесть для тебя.
Собака внимательно посмотрела мне в глаза и даже повернула голову в мою сторону, когда я уже удалялась от неё.
На следующее утро я, собираясь на работу, вспомнила про своё обещание, и усмехнулась. Но на всякий случай открыла холодильник и отрезала толстый кусок вареной колбасы.
К моему удивлению, собака стояла на том же месте. Когда наши взгляды встретились, я тихо сказала:
– Пойдём, отойдём в сторону. У меня есть кое-что для тебя.
Собака послушно пошла за мной. Мы отошли за остановку, и я достала колбасу. Она вильнула хвостом. Значит, спасибо.
Так я приносила ей еду несколько дней. Собака вела себя сдержанно, с каким-то поразительным достоинством. Без излишней суеты следовала за мной за остановку и, разок, вильнув хвостом, прощалась со мной.
А потом были выходные, и я не ездила на работу два дня. Утром в понедельник я вышла из подъезда и увидела собаку. Она сидела и смотрела на меня с укоризной.
– Как ты меня нашла?!
Я была в полном изумлении.
– Извини, что я не предупредила тебя про выходные. У меня всегда два выходных в неделю и я не бываю в эти дни у того выхода из метро.
Собака смотрела мне в глаза и слегка шевелила бровями и ушами, пока я говорила. Я достала сосиску и положила перед ней.
– Если ты думаешь, что я тебя возьму в свой дом, к себе, то ты ошибаешься.
Собака подняла голову и перестала жевать.
– Видишь ли, я здесь ненадолго. Я успела полюбить собак, особенно больших – таких как ты, но в один прекрасный день я могу неожиданно уехать. Тебя с собой я взять не смогу. Ты успеешь привыкнуть ко мне, а потом опять окажешься на улице. Так нельзя…
Она слушала внимательно, так же шевеля бровями и ушами, слегка наклонив голову в сторону. Потом доела сосиску, подошла ко мне и осторожно лизнула мне руку.
– Пока, – сказала я ей. – Мне на автобус надо успеть.
И я пошла к остановке.
На следующий день, выходя из метро, я её не встретила. Я повертела головой: может быть она где-то в стороне? Но её не было. Её не было ни следующий день, ни через неделю.
Прошло ещё какое-то время, и я почти забыла про собаку.
10
29 октября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Сегодня, когда я ехала в автобусе с работы, то всю дорогу следила взглядом за стекающими по стеклу каплями. На улице было темно. Фонари расплывались и мелькали за окном размытыми контурами. Я вспомнила, что утром, когда я ехала на работу, тоже было темно. А сейчас, когда я возвращаюсь, уже темно. О, Боже! На этой планете когда-нибудь будет светлее?!
Островки искусственного света радовали глаз. Они были оранжевые, как небо моей родной планеты, которое я никогда не видела… Я люблю смотреть в окно, когда еду в автобусе, и думать. Думать обо всём на свете.
Огромное количество машин проносилось мимо, обгоняя мой автобус. Куда все едут? А куда еду я? На встречу с Антоном. Зачем? Это я и хочу понять. Пока не кончился астероидный дождь, всё равно надо чем-то заниматься. Потому, что когда он кончится, я буду уже далеко отсюда – латать дыры в своём корабле и готовить его к продолжению полёта. Куда мы потом полетим? Вернусь ли я когда-нибудь сюда?
А сейчас – кто я здесь? Зачем я здесь? Наверное, я должна что-то делать? А я просто живу, хожу на работу, мечтаю о собаке, еду на свидание… А как же другие? Другие люди, которые живут на Земле? Они знают, что должны делать? Я раньше слышала от кого-то, что жители Земли сами должны найти ответы на эти вопросы. В течение жизни. Но как? Как они это делают? Как им это удаётся? Неужели они догадываются, что им нужно делать? Ведь если делать что-то неправильно, не то, то сразу начинаются неприятности. А если всё время тыкаться наугад, то неприятности будут происходить постоянно. Всю жизнь. Как они могут так жить? Как они выживают в таких условиях? Кто придумал эти условия игры? Этой жестокой игры? Теперь я начинаю понимать, что значит быть человеком… Это постоянно натыкаться на препятствия, и не иметь никакой информации по их устранению. Кроме собственного опыта, наблюдательности и опыта предыдущих поколений. Если, конечно, он запечатлен в каких-нибудь источниках. Например, в книгах. Но нельзя же прочитать все книги на Земле! Наверное, поэтому я и пошла работать в издательство. Чтобы успеть прочитать хоть что-нибудь…
Ничего себе, схема выживания! А если я здесь проездом? Ненадолго? В общем-то, все здесь, на Земле, не надолго… Как я смогу понять за такой короткий срок: что делать мне?
Может быть, изучить время, которое проходит через Землю? Пока идёт астероидный дождь. Вот тебе ещё одна возможность для исследования процесса времени на другом материальном объекте! Пережду дождь и узнаю о времени что-то новое… Только о времени? А при чём тут любовь? Почему это условие выскакивает в навигаторе первым, при посадке на эту планету? Это что – так важно? Разве это условие выживания здесь? Не может быть! Здесь условия для жизни определяет солнечный свет, атмосфера с пригодным для дыхания воздухом, наличие воды и пищи. Всё очень похоже на мою планету. При чём тут любовь..?»
11
Однажды, мы экстренно приземлились (ха-ха! всё-таки, наверное, «припланетились» или «опустились», в конце концов – «сели на поверхность неизвестного небесного тела»!) В общем, совершили посадку. Ведь это была не Земля! Так вот. После посадки я с группой астронавтов вышла для осмотра внешних повреждений корабля. Планета была каменистая. Острые обломки огромных камней громоздились повсюду. Как будто их специально неровно насыпали. Там была атмосфера. Но её состав не подходил нам для дыхания, поэтому я неуклюже передвигалась в скафандре вдоль корабля, осматривая обшивку. Неожиданно за спиной я почувствовала движение. По зеркальной поверхности корабля пробежала тень. Я медленно, с опаской оглянулась. Рядом со мной стоял огромный, гладкий, словно отшлифованный, камень. Клянусь! Его не было здесь ещё минуту назад! Он был неподвижен. Через мгновение несколько камней поменьше плавно поднялись и переместились к этому большому камню. Они выстроились в ряд, как солдаты, и я бы сказала, рассматривали меня, если бы у них были глаза. А, может, и были… Я от неожиданности потеряла дар речи.
«Кто вы?» – пронесся вопрос в моем мозгу.
Это они спрашивают? Камни?
«Да, это мы спрашиваем.»
Я повернула голову в поисках своих коллег, и с ужасом увидела, что возле каждого стоят такие же горы любопытных камней.
«Мы астронавты», – ответила мысленно я, немного успокоившись.
«Откуда вы?»
«Из космоса.»
«Что вы делаете?»
«Ремонтируем корабль.»
«Что вы делаете в космосе?»
«Мы исследуем его.»
«Значит, вы улетите обратно?»
«Да, когда починим корабль.»
«Скоро?»
«Не знаю.»
«А можно нам посмотреть, что у вас внутри?»
«Если только самым маленьким. Боюсь, что большие и тяжелые камни могут повредить наш корабль.»
«Если бы мы хотели повредить ваш корабль, то давно бы это сделали. Мы можем становиться почти невесомыми и не причиним вреда вашему кораблю.»
«Вы органическая жизнь?»
«Нет. Неорганическая.»
Удивительно!
«А вы не встречали такую?»
«Нет.»
«Просто вы не заметили. Космос наполнен разными видами жизни, и почти все из них разумные. Нам очень скучно здесь. У нас уже много тысяч лет ничего не происходит, и кроме нас здесь не осталось никакой формы жизни.»
«А раньше здесь ещё кто-то жил?»
«Старые камни помнят существ, похожих на вас.»
«Куда они делись?»
«Улетели. Когда кислорода на планете осталось совсем мало. Но нам для жизни хватает.»
«А вам нужен кислород?»
«Да. Совсем мало, но нужен. Какое-то время мы могли бы находится в безвоздушном пространстве, например, в космосе, но потом бы умерли. Как все эти метеориты, залетающие к нам с разных концов вселенной.»
«Значит, вы умираете?!»
«Конечно.»
«А что происходит с вами после смерти?»
«Мы превращаемся в песок. А вы?»
«В общем-то, тоже.»
«Вот видите, жизнь одинаково заканчивается для любой формы её проявления.»
«Подождите. Не может оставаться только песок! А как же душа?»
«А что это?»
«Это то, что должно оставаться после смерти. Душа бессмертна.»
«Мы считаем, что ничего бессмертного нет. Есть жизнь в разных стадиях проявления. То, что вы называете душой, мы называем сущностью. Она может существовать очень долго, но потом может трансформироваться и перейти на другой уровень или в другое измерение.»
«А сколько вы знаете измерений?»
«Пока десять.»
«Ничего себе! Мы только шесть.»
«Значит, мы старше. Ну, так как насчёт корабля?»
«Я должна спросить у командира.»
– Это опасно, – ответил мне командир на просьбу об осмотре камнями внутренних помещений корабля. – Мы не знаем, на что они могут быть способны. Мы не знаем их ценностей и их привычек. И что у них на уме. Они ведут разумный диалог, но это ничего не значит. Какие у них намерения? Даже если самые добрые, они случайно могут нанести нам вред. Сквозная пробоина в корабле при экстренном торможении – как тебе такой вариант?
«Мы всё слышали», – ответил мне самый большой камень, когда я появилась на складном трапе. Скорее всего, он был главный. – Опасения вашего командира небезосновательны. Но возьмите с собой хотя бы вот этого малыша.»
На уровне моих глаз проплыл маленький белый камешек. Размером с большую пуговицу от пальто. И похож он был на пуговицу – плоский, с гладкими округлыми краями. Такие камешки можно увидеть на берегу моря или реки. Я протянула руку и он сразу опустился на неё. И хотя на руке была толстая монтажная перчатка, я почувствовала тепло, исходящее от него.
«Ты такой горячий?»
«Я могу изменять свою температуру.»
«Пожалуйста, сделай похолодней! А то прожжёшь мне перчатку.»
«Какую температуру ты хочешь?»
«Ты можешь определить температуру моего тела.»
«Да.»
«Тогда не выше. Пойдем со мной к командиру. Попробуем с ним договориться.»
Командир разрешил. Маленький камешек оказался таким обаятельным, что смог его уговорить. Но прежде, чем решение командира стало окончательным, были проведены тесты и анализы. Камешек оказался безопасным с химической точки зрения, и с физической – условно безопасным. (Получить по лбу таким камнем, я думаю, всё-таки опасно!)
Мы попрощались с необычными обитателями планеты, когда ремонтные работы на корабле были закончены. Обещали непременно завернуть к ним при случае.
Так у меня появился новый друг. Я дала ему имя, созвучное с нашими – Кам. Он не возражал.
Кам поселился в моей каюте. Когда я покидала её, то брала его с собой, положив в карман. Из кармана он мог выбраться самостоятельно, когда считал нужным. А был он любопытным. Но не болтливым. Это мне особенно нравилось. Потом много раз он меня выручал.
Да… А нам для жизни нужен не только кислород.
* * *
05 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Я брала Кама с собой на работу в издательство. Он никак не соглашался оставаться один дома! Я объяснила ему, что если он где-нибудь публично взлетит, то это будет его последний полёт. Я даже не представляю, что началось бы. И он обещал вести себя прилично. К тому же, на Земле сила тяжести была значительно выше, чем на его планете Камней. (Мы так её окрестили между собой, а потом даже официально внесли это название в наши навигационные карты). Поэтому Кам взлетал на Земле с трудом, передвигался неуклюже, и заканчивалось всё внезапным, даже для него, плюханьем куда придётся. Энергия быстро кончалась. Здесь приходилось тратить гораздо больше энергии. Даже мне. Он ворчал, ругался, а я смеялась. Потом подбирала его и, поглаживая, успокаивала. Ещё один плюс – с ним всегда можно было поговорить, обсудить что-либо не открывая рта. Иногда это было очень удобно, просто не заменимо!
В издательстве Кам знал уже всех по именам. Его, конечно, не знал никто. Обычно он сидел у меня в кармане джинсов. Первое время его это сильно расстраивало. Как это так?! Его не знает никто! Хотя он понимал, что если высунется, то ему конец…».
12
06 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Мне пришлось научиться красить ресницы чёрной тушью. Несколько раз ткнув щеточкой в глаз, после чего дождавшись, когда перестанут течь слезы, я кое-как покрасила их первый раз. Потом – губы блеском. Липким. Просто женщины на работе замучили меня вопросами: почему у меня такие длинные и черные ресницы и такие красные губы? Татуаж? Нарастила? Рассматривали меня вблизи, чтобы убедится, что не накрашены, а потом опять принимались расспрашивать. Да, у меня светлые волосы, но ресницы и брови темные, потому, что так захотели мои родители и ввели это в мою программу внешности. И я уже ничего не могу с этим поделать и объяснить это здесь не могу. Поэтому я стала как все – с накрашенными склеенными ресницами и липкими блестящими губами. Зато теперь никто ничего не спрашивает! Удивительно…».
08 ноября 2015 года по летоисчислению Земли.
«…Когда мечта осуществляется, она перестает быть мечтой. Она становится повседневностью, обычными буднями – даже не выходными. Но пока она не осуществилась, она так и манит, зовёт за собой, притягивает твои мысли, движет твоими поступками. Ярким пятном она сидит в подсознании и всё время напоминает о себе. Ты постоянно решаешь вопрос, который пульсирует в голове: а что сегодня я могу сделать для осуществления этой мечты? А что я должен сделать завтра? А, может быть, я ещё что-нибудь могу сделать?
У меня была одна мечта – я хотела увидеть свою родную планету. Не на фотографиях, ни в фильмах, а по-настоящему. Ступить на неё ногой. Вдохнуть её воздух. Глотнуть из её источников. Мне всегда не хватало этого. Но когда я первый раз оказалась на Земле, моя мечта почему-то стала тускнеть. Земля каким-то образом проникла в мою мечту и сделала её бесформенной и блеклой. Она вытеснила своим могучим напором все прежние краски и заменила их своими. Совсем другими, но не менее яркими.
