История русского сундучного промысла (XIX – XX вв.). Материалы и исследования

В Оренбурге была известна сундучная «фабрика» братьев Упыриных (Василий и Яков Егоровичи). Она упоминается в «Уральском торгово-промышленном адрес-календаре» на протяжении длительного времени93. Располагалась на Извозчичьей улице. Образец продукции Упыриных – сундук из коллекции Оренбургского губернаторского историко-краеведческого музея94. Это изделие больших размеров95, с прямыми стенками и чуть покатой крышкой. Снизу – фигурные ножки. По бокам – по две кованые ручки. Крышка изнутри укреплена двумя деревянными пластинами. На лицевой стенке – три кольца для металлического стержня. Поверхности сундука покрыты «морозными» листами вишневого цвета, поверх них – тонкие жестяные полосы, образующие сложные геометрические фигуры. Следует отметить, что орнаментальные композиции «фасада», боковых стенок и крышки отличаются. Изделие воплощает не уральские, а нижегородские традиции сундучного производства. Возможно, это связано с биографией мастера или с перипетиями истории сундучного заведения. Также в Оренбурге, на Каргалинской улице, существовала мастерская Дмитрия Михайловича Усова96, на Степной улице – мастерская Василия Тимофеевича Агафонова97.

В Орске, получившем статус города в 1865 году, были известны сундуки А. Л. Нидеккера98. Выходец из семьи обрусевших поволжских немцев, Александр Людвигович Нидеккер – один из самых успешных купцов Орска второй половины XIX века. В источниках он указывался именно как орский купец. В 1904 году А. Л. Нидеккер – агент страхового общества «Россия». Он создал в городе объединение «Торговый дом «А. Л. Нидеккер и К˚». Купец не только занимался производством сундуков, но и был владельцем паровой деревянной мельницы. Она славилась на всю округу значительными размерами и мукой превосходного качества. После революции 1917 года мельница была национализирована и проработала до 1960-х годов. На Купеческой улице Орска (в настоящее время – Пионерская) расположен дом в два этажа. В нем продавали продукцию собственного производства А. Л. Нидеккера. Помимо этого, местные ремесленники здесь сбывали свою продукцию: гончарные и столярные изделия, кожу, овчину, посуду. В этом же доме торговали шалями и платками из козьего пуха. Таким образом, сундуки были далеко не единственным товаром, изготовлявшимся «фирмой» А. Л. Нидеккера. Присутствие их в ассортименте объяснялось, вероятно, экономическими причинами. Другие известные в Орске сундучные мастерские – заведения С. Г. Лошакина и М. Ф. Молочникова99.

В результате исследования возможны несколько выводов: в городах Урала существовало огромное количество сундучных мастерских (в одном обзоре все назвать невозможно); это были организации с разными объемами производства, которые ориентировались, как правило, на местный рынок; некоторые «фабрики» принимали участие в выставках; ни одна из городских мастерских не достигала уровня крупных «фирм» Невьянска и Нижнего Тагила; городские мастерские сыграли важную роль в истории уральского сундучного промысла – они заняли нишу, свободную от деятельности вездесущих «сундучных королей».

Опубликовано: Сундучный промысел в городах Урала (II половина XIX – I четверть XX века) // «Декоративное искусство и предметно-пространственная среда. Вестник РГХПУ»/ Московский государственный художественно-промышленный университет имени С. Г. Строганова. 2024. №1, часть 2. С. 365 – 372.

«Ветвь невьянского сундучного промысла…» (о кунгурском сундучном производстве середины XIX – начала XX века)

Ко второй половине XIX столетия Урал стал одним из главных центров русского сундучного производства. Местные мастера успешно участвовали в выставках, активно продавали продукцию на многочисленных ярмарках (наиболее крупные – Нижегородская и Ирбитская). Тысячи уральских изделий расходились по всему миру.

Очевидно, что промысел не мог долгое время оставаться в границах заводских поселков – Невьянск и Нижний Тагил источали мощные культурные импульсы. Под их влиянием зародились сундучные производства в других местах, например, в Тюмени, Семипалатинске, Ирбите.

Деревни Кунгурского уезда также стали одним из «филиалов» заводского сундучного дела. Они были своего рода частицей огромной мозаики под названием «уральский сундучный промысел». Однако до сих пор история кунгурского сундучного дела находилась в тени промысла Невьянска и Нижнего Тагила.

Цель настоящей статьи – общая характеристика сундучного промысла Кунгурского уезда (Троельжанская волость), определение его значения для истории сундучного производства России. В круг задач входит введение в научный оборот новых сведений и анализ художественных произведений. Хронологические рамки исследования: вторая половина XIX – начало XX века, это – время наибольшей активности кунгурских сундучников.

* * *

Первые упоминания о кунгурском сундуке появились в 1887 году100. Земский статистик Егор Иванович Красноперов (вернее, один из его сотрудников, «господин Харитонов») привел информацию о мастерах, количестве изготовленных ими сундуков, типах и способах декорирования, а также о местах сбыта. В 1890 году некто П. Х-в также упоминал в газетной заметке о кунгурских сундуках и приводил цифровые показатели, характеризующие масштабы производства101. Подобная информация опубликована в земском издании 1915 года, посвященном кустарной промышленности Кунгурского уезда102, и некоторых статистических изданиях начала XX века.

Научная литература по истории сундучного дела в селениях Троельжанской волости отсутствует103. Лишь в монографии автора настоящей статьи, посвященной уральским сундукам XVIII – XX вв.104, есть несколько абзацев о кунгурском сундучном деле. Однако цели и задачи книги касались общей характеристики уральского сундука, поэтому история кунгурского «филиала» была рассмотрена вкратце.

Таким образом, информация о сундучном деле Кунгурского уезда второй половины XIX – начала XX века ограничивается лишь краткими сведениями в нескольких публикациях. Они касались исключительно организационной и технической сторон производства. Не было сделано выводов о роли кунгурского промысла в истории русского сундучного производства, не проанализирована выставочная деятельность кунгурцев, не рассмотрены конкретные произведения.

Важную роль в ходе исследования сыграли комплексный и компаративный методы. Первый позволил проанализировать кунгурский сундучный промысел в соответствии с методиками, принятыми в краеведении и статистике. На основе второго удалось выявить художественные и конструктивные особенности кунгурских сундуков на фоне среднеуральских, а также констатировать зависимость их художественного стиля от изделий заводских кустарей.

* * *

Наиболее заметное развитие сундучный промысел получил в Троельжанской волости Кунгурского уезда. Он зародился в середине XIX века, технология была заимствована у невьянских и тагильских сундучников. Основателем промысла считается крестьянин деревни Синицино Давид Калинин. Причины появления промысла были исключительно экономические: «Спрос на сундуки в то время был большой и плата дорога, почему Калинин и занялся приготовлением их»105. Сложились благоприятные условия для появления промысла: наличие спроса, материалов и ремесленных традиций.

Деревня Синицыно стала основным местом производства сундуков. Она известна с 1782 года. Судя по справочной литературе начала XX века, деревня не была крупной: в «Списке населенных мест Пермской губернии» за 1909 год указывалось, что в деревне Синицыно 24 двора, 53 жителя мужского пола и 68 – женского106. В настоящее время ее не существует.

Местные мастера во второй половине XIX века делали сундуки трех размеров, длиной от 70 до 110 см. Ящики покупались чаще в Бымовском заводе (Осинский уезд) и деревне Романовка (Старо-Бершетская волость Пермского уезда). Другие необходимые материалы мастера покупали в Кунгуре и Перми, а «железо где попало, лишь бы подешевле»107. Большинство мастеров замки приобретали в Кунгуре, только Д. И. Калинин делал самостоятельно. Известно, что для наиболее дорогостоящих сундуков, которые изготавливались по заказу («уборных»), жесть отдавали чеканить в Нижний Тагил и Невьянск. В мастерской Д. И. Калинина чеканкой занималась сестра хозяина, а «мороз» делал он сам. Пока не ухудшилось зрение, он также печатал рисунки разного рода.

Делались следующие виды сундуков: расписные, обитые железными полосами и «уборные», т.е. обитые «мороженым» железом, с отпечатанными на нем рисунками. В росписи преобладала холодная гамма синих, голубых и зеленых тонов, дополненная желтым108. Эти цвета характерны для кунгурской росписи.

Всего производилось около полторы тысячи сундуков в год, они сбывались на сельских ярмарках Осинского, Кунгурского и Пермского уездов109. На две ярмарки приезжали все кустари: Никольскую в Осе и ярмарку «на девятую пятницу» в Кунгуре. Остальные же – Благовещенскую и Введенскую в селе Ординском, Никольскую в селе Ильинском, Алексеевскую в селе Еловом (сёла Осинского уезда) и Мининскую в Кунгуре – посещал только Калинин, иногда он ездил и в Пермь. До строительства железной дороги, соединившей Предуралье и Зауралье, синицынские сундучники не имели конкурентов и торговали свободно. Однако позднее появились невьянцы и значительно понизили цены на сундуки.

В 1900 году в «Материалах к оценке земель Пермской губернии» указывалось: «В данном промысле кроме столярного искусства требуется некоторый навык в слесарных поделках (некоторые кустари выделывают, наприм., собственноручно личины для сундуков), а также в уменье окрашивать сундуки в требуемые потребителями цвета. Материалы кроме дерева, железо, жесть, замки, скобы и проч. приобретаются в Кунгуре и по сельским ярмаркам. Промысел в последние годы за недостатком спроса падает. Чистая выручка от промысла незначительная»110.

На 1915 год в сундучном промысле Троельжанской волости существовало 12 заведений. Сложилась следующая ситуация: подавляющее число работников – мужчины от 21 до 45 лет, работали как члены семьи, так и наемные мастера (формы найма преобладали сдельные и помесячные), максимальная продолжительность рабочего времени – 120 дней в год. Для всех хозяев заведений сундучный промысел был подсобным занятием. Продукция сбывалась как «на вольную продажу», так и скупщикам, материалы использовались свои. Троельжанская волость в это время была главным и единственным центром сундучного промысла в Кунгурском уезде111. О существовании здесь сундучного производства после революции 1917 года ничего неизвестно.

Стало быть, промысел просуществовал чуть более полувека – с середины XIX столетия до 1917 года. Его история знала периоды расцвета и упадка. Положение кунгурского промысла зависело от социально-экономической ситуации в регионе и, вероятно, не в последнюю очередь – от положения в «митрополии» (Невьянск и Нижний Тагил).

Среди известных мастеров, чаще всего упоминаемых в литературе, можно назвать следующих:

Калинин Давид Иванович. Как указывалось выше, считается основателем сундучного промысла, навыки получил у среднеуральских мастеров. Занимался производством сундуков, обитых железом (возможно, вместе с зятем, Матвеем Калининым

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гончарова Н. Н. Русские расписные сундуки XVII – XVIII веков в собрании Исторического музея. М.: Исторический музей, 2018. (Золотой фонд Исторического музея). С. 18.

2

Там же. С. 21.

3

Гончарова Н. Н. Влияние православной культуры на содержание сюжетной росписи сундуков XVII—XVIII// Народное искусство. Русская традиционная культура и православие. XVIII—XXI вв. Традиции и современность/ Автор-составитель, научный редактор М. А. Некрасова. М., 2013. С. 486 – 501.

4

Там же. С. 488.

5

ГРМ, инв. № ДРЖ-2772.

6

Описи строений и имущества Кирилло-Белозерского монастыря 1615 и 1635 гг.: Тексты и исследования/ сост. Н. В. Башнин, З.В, Дмитриева. Отв. ред. М. Н. Шаромазов. М., СПб.: Альянс-Архео, 2021. С. 299, 313.

7

Описание Кирилло-Белозерского монастыря 1771—1773 гг. В 3 томах. Т. 3. Имущество/ Государственный архив Вологодской области [и др.]; сост. и отв. ред. И. В. Пугач. Вологда: Древности Севера, 2020. С. 127 – 129, 174 – 175.

8

Инв. № Д-118. Размеры: 27,5×60,0×54,5.

9

Описи Соловецкого монастыря XVI века/ сост. З.В, Дмитриева, Е. В. Крушельницкая, М. И. Мильчик; отв. ред. М. И. Мильчик. СПб.: Дмитрий Буланин, 2003. С. 35 – 38.

10

Гончарова Н. Н. Русские сундучные изделия XVII – XVIII вв. в коллекции Государственного Исторического музея// Вестник РГГУ. Серия «Философия. Социология. Искусствоведение». 2012. №11 (91). С. 261.

11

Там же. С. 261.

12

Там же. С. 261.

13

Там же. С. 262.

14

Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря (последняя четверть XVII – начало XVIII в.). / Сб. документов. Сост. И. Л. Манькова. Свердловск, 1992. С. 161.

15

Цит. по: Кольцова Т. М. Искусство Холмогор XVI—XVIII веков. М.: Северный паломник, 2009. С. 258.

16

Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря… С. 110.

17

Инв. № В-1073.

18

Семенкова Л. Л. Сундуки в собрании ВСМЗ// Материалы исследований: сборник/ Государственный Владимиро-Суздальский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник. Научно-практическая конференция, 22 – 23 декабря 2008 г. Вып. 15. Владимир, 2009. С. 128.

19

Три описи Иосифо-Волоколамского монастыря XVI века/ подгот. текстов и публ. Т. И. Шабловой. СПб.: Реноме, 2014. С. 57.

20

Там же. С. 93.

21

Описи имущества Софийского собора 1833 г. Публикация Э. А. Гордиенко и Г. К. Маркиной// Новгородский исторический сборник. 2003. №9 (19). С. 595.

22

Макарий (Миролюбов). Опись Новгородского Спасо-Хутынского монастыря, 1642 года. СПб., 1856. С. 104.

23

Инв. № Д-IV-1560. Высота – 45 см., диаметр – 53 см.

24

Инв. № СГИАПМЗ КП 18; ГИМ МЖ 7033, ГИМ МЖ 2021.

25

Приголовок – ящичек для женских рукоделий.

26

Переписные книги вологодских монастырей XVI – XVIII вв.: исследование и тексты/ Государственный исторический музей [и др.].: отв. ред. М. С. Черкасова. Вологда: Древности Севера, 2011. С. 34 – 107; 246, 250, 343.

27

Писарев Н. Домашний быт русских Патриархов. Казань: типо-лит. Императорского университета, 1904. С. 103 – 104.

28

Гилодо А. А., Лобанева Т. А. Русские сундучные изделия с кованой железной отделкой XVII—XVIII в.// Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология: ежегодник, 1989/ АН СССР. Науч. совет по истории мировой культуры. М., 1990. С. 350 – 365.

29

Иванова Ю. Б. Кистевые росписи сундуков Великого Устюга// Научные чтения памяти В. М. Василенко/ВМДПиНИ. М., 1997. Вып. 1. С. 116 – 122.

30

Пудов Г. А., Оленев С. Д. О сундуках с росписью «под гребенку». Вологодская губерния, II половина XIX – начало XX века// Петербургские искусствоведческие тетради. 2018. №49. С. 91—100.

31

Некоторые были характерны не только для сундуков, но и других видов крестьянских изделий.

32

Пудов Г. А. Об одной группе русских сундуков (конец XIX – начало XX в.) // Вестник славянских культур. 2022. №66. С. 286 – 295.

33

Вкладные книги Далматовского Успенского монастыря… С. 161.

34

Пудов Г. А. «Ветвь невьянского сундучного промысла…» (о кунгурском сундучном производстве середины XIX – начала XX века) //Вестник Южно-Уральского государственного университета. 2024. Том 24, №1. С. 59 – 64.

35

Он же. Cундучный промысел на территории Сибири в XVIII – XX вв. [б.и.]: Издательские решения, 2024.

36

На данный момент выделение подвидов сибирских изделий крайне затруднено. Возможно, в будущем удастся определить особенности тюменского и томского сундуков.

37

Кучин Ф. Г. Сундучный промысел// Материалы по описанию промыслов Вятской губернии. Вып. 2. Вятка: тип. Маишеева, 1890. С. 44—97.

38

Федоров В. М. О производстве сундуков в городе Макарьеве// Нижегородский сборник, издаваемый Нижегородским губернским статистическим комитетом под ред. А. С. Гациского. Нижний Новгород, 1890. Т. 10. С. 191 – 207; Пудов Г. А. Основные виды сундуков города Макарьева (Нижегородская губерния, XIX – середина XX века) // Народное искусство. Искусство и традиции народов России. К 85-летию Отдела народного искусства Русского музея. Вып. VI. СПб.: тип. «НП-Принт», 2023. С. 124 – 132.

39

Пудов Г. А. Сундучное производство Ново-Ликеевской волости Нижегородского уезда (II половина XIX – I четверть XX века). Материалы к истории// «Декоративное искусство и предметно-пространственная среда. Вестник РГХПУ им. С. Г. Строганова»/ Российский государственный художественно-промышленный университет имени С. Г. Строганова. 2022. №4. Часть 2. С. 189 – 198.

40

В 1898 году эти виды сундуков и цены на них назывались в прейскуранте ново-ликеевской мастерской Т. А. Рачковой (ЦАНО. Ф.42. Оп.240. Д.8. Л. 13об).

41

Александрова О. И., Ляпаева О. Н. Некоторые особенности раскатовской росписи сундуков// Краеведческие находки и открытия: материалы Межрайонной краеведческой конференции (28 октября 2016 года). Красные Баки: Вариант, 2017. С. 31 – 35.

42

Пудов Г. А. Сундучный промысел Муромского уезда Владимирской губернии (II половина XIX – I половина XX века). СПб.: Первый класс, 2017.

43

Сундуки нижегородского центра ранее неверно именовались павловскими. Причина неточности состояла в том, что в Павлово находилась пристань, куда поступал «товар» для отправки заказчикам и на ярмарку. Поэтому все сундуки и шкатулки считались павловскими, независимо от происхождения.

44

В схеме не отражены центры сундучного производства Юга России. Одни находились под сильным воздействием украинских ремесленных традиций (см. статьи в этом же сборнике), другие (например, казацкие) изготавливались в мебельных мастерских Санкт-Петербурга, и по этой причине не имеют отношения к русскому народному искусству.

45

Овчинникова Е. С. Сюжет книги Эсфирь в произведениях русской живописи XVII в.// Русское государство в XVII веке: новые явления в социально-экономической, политической и культурной жизни: сб. ст. [редкол. Н. В. Устюгов и др.]; Ин-т истории. М.: АН СССР, 1961. С. 371 – 391; Просвиркина С. К., Жегалова С. К. Расписные сундуки XVII – XVIII вв.// Сокровища русского народного искусства: резьба и роспись по дереву/ С. К. Жегалова, С. Г. Жижина, З. П. Попова [и др.]. М.: ГИМ, 1967. С. 11 – 42; Уханова И. Н. Декорировка северных русских ларцов XVII – XVIII вв. // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник, 1976/ АН СССР. Научный совет по истории мировой культуры. М.: Наука, 1977. С. 225 – 229; Гончарова Н. Н. Расписные сундуки XVIII в. Галантные пары на северных сундуках из коллекции отдела дерева ГИМ// Исторический музей – энциклопедия отечественной истории и культуры (Труды ГИМ. – Вып. 110). М.: ГИМ, 1999. С. 169 – 178; она же. Назидательные сюжеты на расписных сундуках XVII – XVIII вв. // Труды ГИМ. Вып. 136/ отв. ред. В. Л. Егоров. М.: ГИМ, 2004. С. 166 – 176; она же. Русские расписные сундуки XVII – XVIII веков в собрании Исторического музея. М.: Исторический музей, 2018. (Золотой фонд Исторического музея).

46

В некоторых случаях для полноты исследования привлекались не только сундуки, но и шкатулки.

47

Пудов Г. А. Из истории русского сундучного производства XVI – XVII веков: по материалам описей имущества знатных лиц и монастырских описей// Традиции и современность. 2021. №27. С. 110 – 116.

48

Инв. № М-137.

49

Каталог с объяснительным текстом коллекций по кустарной промышленности, представленных губернским и уездными земствами Пермской губернии на… Всероссийскую кустарно-промышленную выставку 1902 года в С.-Петербурге. Пермь: тип. губернской земской управы, 1902. С. 152.

50

Материалы полевых исследований автора.

51

ГАСО. Ф. 78. Оп.1. Д. 761. Л. 58; Ф.78. Оп.1. Д.120. Л.91; Ф.78. Оп.1. Д.925. Л. 30—31; Ф.78. Оп.1. Д.623. Л.156.

52

Мелкие промышленные заведения Пермской губернии/ Кустарное отделение Пермской губернской земской управы. Пермь: электро-тип. губ. земства, 1908. С. 28.

53

Инв. № М-701.

54

Инв. № О/ф 913.

55

Пудов Г. А. Из истории русского сундучного производства. Справочник. [б.м.]: Издательские решения, 2020. С. 98 – 99.

56

Инв. № ТМ-4708. Датируется серединой XIX века.

57

Например, сундук Т. С. Кореневой из пос. Баранчинский Свердловской области (полевые исследования автора).

58

Инв. № М-148.

59

РГИА. Ф. 65. Оп. 1. Ед. хр. 327. Л. 27.

60

РГИА. Ф. 65. Оп. 1. Ед. хр. 294.

61

Инв. № М-504. См. аналогии из ГУК«Музейный комплекс имени И. Я. Словцова» (Тюменская область, инв. № Д-57), Смоленского государственного музея-заповедника (инв. № П 187), Государственного исторического музея (инв. № МЖ 6849). Датируются концом XVIII – началом XIX века.

62

Название декоративного мотива.

63

См. также баул из коллекции музея Уппланда (инв. № UM 03648).

64

Инв. № М-8.

65

Инв. № М-350.

66

Например, в коллекциях Костромского музея-заповедника (№ КМЗ КОК-18119, КМЗ КОК-16113), Котласского краеведческого музея (№ККМ КП 2553), Нюксеницкого краеведческого музея (инв. № Д-778), Киришского историко-краеведческого музея (инв. №ИБ-889) и мн. др.

67

Инв. № KLM 39255:144 (см.: https://digitaltmuseum.se/021025805193/kista).

68

См.: Пудов Г. А. Русско-шведские художественные связи в сундучном производстве// Двенадцатые Татищевские чтения: всероссийская научно-практическая конференция (Екатеринбург, 19—20 ноября 2019 г.): материалы / отв. ред. И. В. Побережников. Екатеринбург: Квадрат, 2020. С. 290 – 295.

69

Пудов Г. А. Из истории сундучного промысла Петрокаменского завода (II половина XIX – середина XX века) // Вестник музея «Невьянская икона». Вып. V. Екатеринбург, 2017. С. 96—112; он же. Сундучный промысел села Быньги (Средний Урал, XVIII – первая половина XX века): материалы к истории // Искусство Евразии [Электронный журнал]. 2022. №1 (24). С. 10—17; он же. «Ветвь невьянского сундучного промысла…» (о кунгурском сундучном производстве середины XIX – начала XX века) … С. 59 – 64.

70

Мелкие промышленные заведения Пермской губернии… С. 63; Перечень фабрик и заводов/ Министерство финансов. Департамент торговли и мануфактур. Фабрично-заводская промышленность России. СПб.: тип. И. А. Ефрона, 1897. С. 282—283.

71

Благодарю за содействие Михаила Васильевича Богданова – краеведа и общественного деятеля (г. Соликамск).

72

Богданов М. В. Соликамские торговые люди. Они внесли свою лепту в благосостояние города// Соликамский рабочий. 2012. №83. С. 3.