Племена Хионы

– Опишите подробнее, гроссмейстер, – отозвался Тиберий.

– За городом в направлении северной снежной бухты, есть информация о готовящемся нападении на местные племена в том районе. Отсылать солдат туда слишком опасно, это вооружённые отряды, которые не подчиняются никому из наших командиров. Я так понимаю, видящие способны понять есть ли засада за несколько километров? – задал вопрос к Адри.

– Да, если хорошо обучен, – уверенно ответил юноша.

– Я даже не сомневаюсь, что они у них натасканы и выдрессированы!

– В таком случае карательный отряд просто не застанет их, и находиться там им …

– Юноша, – с претензией в голосе начал Бланшар, – это так не работает, они не застанут гоминидов в том месте, передислоцируются в другое и так далее, до тех пор, пока им не повезёт. Понимаешь? – он перенаправил свой взгляд на Тиберия. – Когда всё-таки они кого-то найдут, племена могут обвинить нас в нарушении правил сторон меморандума. Снова разразится скандал, появится много вопросов у преподобного Истара и мне придётся ему отвечать, ни Тиберию, – он указал пальцем на него, – а мне!

– Я вас понял гроссмейстер, – ответил юноша.

– Я тебе предоставлю отряд, лидером будет Феррис. Вас перенаправят в эту область, и вы с ними разберётесь.

– Их надо убить? – решил уточнить Адри.

– У Ферриса есть все инструкции, что с ними нужно сделать. Твоя задача отыскать их, у меня нет сомнений что они прячутся и так просто их не обнаружить. Ты понял меня парень?! – повышенным тоном закончил Бланшар. Он протянул небольшой планшет юноше.

Адри кивнул, и мужчина показал выходить им из его кабинета.

– Мы уже посылали отряды ранее в районы где прячутся карательные отряды, все они проходили безуспешно. Либо солдаты возвращались без новостей, либо не возвращались вовсе. Это задание, которое давно на повестке у гроссмейстера. Феррис профессионально обученный воин, но и ты будь осторожен, не подставляйся. Иди к Феррису, он в ангаре ордена, – напутствовал Тиберий.

Адри скромно кивнул, он волновался, не успел и пробыть даже сутки его уже отправляют на задание за пределы города. Однако он был воодушевлён как никогда, наконец то ему удастся проявить свои навыки, показать себе и другим на что он может быть способен, там, где другие теряются и умирают.

– Я наведаюсь к магистру, – Тиберий слегка кивнул и направился в противоположную сторону.

Юноша направился к лифту, но в последний момент резко повернул и начал спускаться по винтовой лестнице. Ему срочно нужно было найти Ферриса, который находился в транспортном ангаре. Адри смущало, что за него уже всё решили: он ещё не дал окончательного ответа, а Тиберий уже официально объявил его членом ордена и даже подготовил для него специальное задание. Этот момент настораживал юношу, ведь старик, казалось, был искусным манипулятором, и Адри не мог его раскусить.

Каждый раз, когда он пытался разобраться в намерениях Тиберия, его сознание словно наталкивалось на густой туман. В глубине разума мелькали какие-то эмоции, но они оставались почти недосягаемыми. Адри трудно было понять, что же на самом деле испытывает старик: злость или радость, разочарование или стыд. Всё, что ему оставалось, – это опираться на поведение Тиберия, но это часто приводило к ошибочным выводам. Он подошёл к ангару и открыл дверь. Внутри уже находилось не менее двадцати человек. Половина из них была одета в полное обмундирование, оставалось лишь закрепить кислородные маски.

– Вот господа! Тот, кого мы ждём! – демонстративно объявил Феррис.

Все принялись хлопать с фальшивыми улыбками на лицах. Адри почувствовал окружающую внутри атмосферу, в воздухе витало чувство пренебрежения, скептицизма и ксенофобии. Он чувствовал с их стороны полное отсутствие уважения.

– Бланшар уверен, что-то лько ты можешь помочь нам. Он непрозрачно мне намекал что мы стали людьми второго сорта, может ты продемонстрируешь свои мифические способности, – наседал Феррис.

Все поддержали его слова одновременным гулом. Адри оглядел солдат, им действительно было интересно какими особенностями он обладает, хоть многие и воспринимали его не больше чем какого-то клоуна.

– Я бы не хотел этого, – ответил юноша.

– Столько разговоров вокруг, про мифических видящих, экстрасенсорные поля за городом, менгировые видения. Всё это полная чушь, там за стеной такие же люди, как и мы, и ты всего лишь самозванец, затесавшийся в доверие Тиберию! – решил высказаться один из военных.

Адри прочитал его, и это оказалось не сложно. Если они хотят демонстрации, то они её получат. Нужно лишь зацепить определённые струны из детских переживаний солдата. Это был обычный человек, воспитанный родителями Альянса, которые по уши погрязли в идеологии чистой родословной. В его взгляде прослеживалась подавленная скорбь, оставленная отцом, который сомневался, что мальчик является его сыном. Обвинения переросли в зажатую обиду, и вытащить её наружу было не сложно.

Видящий начал своё воздействие в тот же миг, когда солдат замолчал. Мужчина переменился в лице; его охватили воспоминания из детства. Он перестал воспринимать себя как солдата, на службе у ордена, и стал маленьким мальчиком, которого, обвинял в чём-то его отец. Он стоял на месте, не смея даже пошевелиться, и окружающие поняли, что происходит. Адри ощутил исходящий от них страх; все напряглись в ожидании, не смея произнести ни слова.

Боец что-то бормотал себе под нос, как будто видел перед собой ожившие, давно заколоченные воспоминания. Из его глаз потекли слёзы, и он не вытирал их с лица, лишь смотрел вперёд, почти не моргая. Влияние прекратилось, и солдат, словно очнувшись, вернулся в реальность. Он смотрел на юношу с одновременным страхом и злобой. Внезапно он резко достал оружие и направил его на своего оппонента.

– Солдат, опусти оружие! – скомандовал Феррис.

Его руки тряслись, слёзы по-прежнему не давали ему покоя, он всхлипывал и тяжело дышал. Адри же вёл себя, вполне спокойно никак не реагируя на его агрессию. Спустя минуту, он снял с себя оружие, кинул на пол ангара и отправился к ближайшему выходу.

– Что ты с ним сделал? – спросил стоящий военный впереди.

Эмоциональная аура изменилась полностью, теперь они Адри боялись.

– Я применил влияние, – уверенно ответил юноша. – Я могу деморализовать каждого из вас, как раз этим и страшны видящие обитающие в пустошах. Они искусно владеют своим даром и при должной подготовки, мы все в том числе и я, можем убить себя под их давлением!

Солдаты переглянулись между собой.

– Адри должен помочь нам отыскать засаду карательного отряда, выдвигаемся сейчас, на сбор у вас три минуты! –строго прокричал Феррис, нарушив тишину.

Он жестом показал Адри подходить к нему.

– Это твоя защита, надевай. – Он показал лёгкий с виду комбинезон с вшитой защитой грудной клетки, ног, рук и закрытый серого цвета шлем, без очертаний лица. – Не забудь подсоединить маску к кислородному баллону, мы будем находиться в зоне с разряженным воздухом. – Он отвернулся, но затем остановился и резко подошёл к обратно. – Никогда не смей лезть ко мне в голову, – яростно прошипел Феррис.

Адри потянулся за автоматом, лежащим рядом с его комбинезоном. Но его выхватил один из солдат.

– Тебе оружие не положено, это мой, – со злостью произнёс он.

Они вышли из ангара и направились к главным воротам, где солдат ожидал транспорт. Перед ними стояла компактная, но достаточно вместительная транспортно-боевая машина «Циклон», оборудованная четырьмя гусеничными лентами сверху и снизу для повышения манёвренности в сложных климатических условиях. Солдаты вместе с их лидером полностью загрузились внутрь; в кабине было невозможно встать в полный рост. Каждого человека закрепили на индивидуальном посадочном месте двумя ремнями, хотя несколько свободных мест всё ещё оставалось.

Через несколько секунд включился синий свет, и машина тронулась с места, начиная путь к зоне, который занял около часа. Поездка оказалась крайне неровной: транспорт постоянно трясло, и временами казалось, что он вот-вот перевернётся из-за неустойчивой поверхности. Однако главной особенностью «Циклона» было то, что даже в случае случайного опрокидывания на крышу он мог продолжать движение, пробиваясь сквозь снежные бури. Эти бури на поверхности иногда были настолько сильными, что могли сдуть любое передвижное средство. Именно поэтому «Циклон» был оснащён системой фиксации: в случае опасности он мог намертво закрепиться днищем к земле. Специальные небольшие буры, расположенные на верхней и нижней плоскостях, пробивались вглубь на несколько метров, надёжно фиксируя транспорт на месте.

Когда машина остановилась, загорелся красный свет, ремни автоматически отстегнулись, и личный состав приготовился к эвакуации.

– Надень маску и включить подачу кислорода, – скомандовал Феррис.

Адри подчинился указаниям и, используя небольшой бегунок на запястье, установил минимальную подачу кислорода. Лёгкая эйфория ударила ему в голову, и он на мгновение задумался о необходимости этой предосторожности. Достоверных данных о разреженности воздуха в этой зоне не было, и подобные меры больше практиковались для подстраховки.

Когда двери «Циклона» открылись, солдаты вышли наружу. Вокруг них простиралась белая пелена, сквозь которую время от времени мелькало багровое светило. Тишина была завораживающей, почти гнетущей, заставляя Адри задуматься о том, насколько этот мир девственен и не готов к тому, чтобы на нём появился такой сложный вид, как человек.

Он огляделся вокруг: вдалеке возвышались чёрно-синие горы, окутанные ледяным туманом. От гор тянулась равнина такого же цвета, испещрённая рвами, замёрзшими озёрами и целыми морями, над которыми кружились потоки снежного ветра. Справа, на горизонте, виднелась знаменитая снежная буря: чёрные тучи почти касались земли, словно каток, проходя по обширной территории. Адри мог разглядеть эту картину благодаря тому, что они находились на возвышенности.

Внезапно его размышления прервала встроенная в шлем рация – раздался голос, нарушая тишину и возвращая его к реальности.

– Я вынужден высадить здесь, впереди Аркан и поверхность может быть слишком неустойчивая. Удачи, – напутствовал голос.

Отряд двинулся в путь, им предстояло пройти несколько километров по суровой местности. Они спустились чуть ниже, и снег под ногами проваливался, словно призывая их быть осторожнее. Это и была бухта, где поверхность была покрыта тонким слоем снежной корки, образованной яростными ветрами. Пологий склон уходил вперёд на многие километры, скатываясь в белую бездну.

Скалы с обеих сторон образовывали углубление, которое заканчивалось полукруглым краем на самой вершине. Здесь царила необыкновенная тишина, лишь где-то высоко в небе завывал ветер, создавая ощущение изоляции. Со временем, благодаря постоянным снегопадам, в бухте образовался естественный подъём, облегчающий перемещение людей по этому труднопроходимому месту.

Эта бухта носила название «Аркан», что в переводе с одного из диалектов снежных людей означало «главный». Всё, что им оставалось сделать, – это найти здесь карательный отряд, который скрывался в засаде где-то в этом районе.

– Как они могут прятаться в снегу так долго? – спросил юноша у Ферриса.

– На спине у кинезис-костюма есть отверстие для батареи, именно она не даёт замёрзнуть обездвиженному человеку.

Адри вспомнил об этом ему говорили на инструктаже перед полётом на Хиону. Он только что понял насколько это место было удобно для перемещения, вместо обхода ущелья на несколько десятков километров, можно было сократить путь до Ангаракса на несколько часов с дальних подступов. Спустившись весь отряд затаился, они сливались на фоне снежных дюн.

– Теперь твоё время, парень, применяй свою магию, – ёрничал лидер отряда.

Адри ничего не ответил, он сел на колени и попытался сосредоточиться, закрыв при этом глаза. Нужно было вспомнить как он это делал в первые разы на Земле, как он видел душу, спрятанную от него в теле человека. Прошла минута, но так и ничего не произошло, он не мог никак сосредоточиться, но что-то ему постоянно мешало, он ощущал себя запертым, ощущал, как его сознание находится в ментально тюрьме. Необходимо было освободиться, принять планету как своего союзника, а не ограждаться от неё. Он отключил подачу кислорода, расстегнул шлем.

– Одеть шлем обратно! Не смей расстёгивать! – сдерживая крик приказывал Феррис.

Но Адри было всё равно; он должен был освободиться. Ледяной воздух резко ударил ему в нос, прерывая дыхание. Дышать было сложно – они находились на относительной высоте, однако это было всё же возможно. Он почувствовал, как менгир, витая в воздухе, усиливает его способности, раскрывая потенциал, спрятанный внутри. Снова появились галлюцинации, очень похожие на те, что преследовали его, когда он только приземлился на Хиону, но теперь они были менее навязчивыми и их можно было смело игнорировать.

Постепенно вырабатывалась толерантность, и видящий позволил себе наполнить лёгкие воздухом. Закрыв глаза, он ощутил, что планета жива, а эмпатическая связь с самой твердью стала крепче. Под ним разрасталась жизнь, создавая реки и целые озёра живых существ разного размера и образа жизни. В то же время он ощущал тревожную отрешённость отряда рядом с собой – они были как на ладони, но нужно было выполнить свою часть задания и найти карательный отряд.

Адри позволил себе высунуться и оглядеть снежную гладь впереди. Затем он снова закрыл глаза. Теперь мир стал гораздо яснее: он видел планету словно через сонар, посылая эмпатические сигналы своим мозгом и ожидая ответа от живых существ. Спустя минуту его поиск оправдался.

– Феррис, – тихо произнёс Адри.

– Слушаю тебя.

– Я вижу девять человек у левого ущелья в примерно в километре от нашей позиции, они окопались в снег на малой глубине, при подходе ближе вы их заметите. Пока не засекли нас, встревожены.

– Понял тебя, отряд на возвышение, нападём на них сверху, – скомандовал лидер. Ты оставайся на безопасном расстоянии, тебе с нами делать нечего.

Отряд взобрался обратно на возвышенность, оставив юношу на прежнем месте. Адри открыл глаза и просто наблюдал издалека, как солдаты выполняют своё задание. Его миссия была окончена; остальное было за ними. С самого начала, как они появились в бухте, его беспокоило навязчивое чувство, что за ними наблюдают, словно этот ледяной пейзаж был лишь маскировкой, декорацией. Он не мог понять, было ли это ощущение только у него или весь отряд также испытывал его.

Солдаты быстро оббежали территорию и остановились практически над ними, располагаясь у края ущелья. Они вбили несколько шипов в твёрдую поверхность и зафиксировались тросами. По команде они одновременно спустились прямо к спрятавшимся под толщей снега карателям. Выманивая их наружу, они резкими движениями захватили всех в заложники. Только двое из карателей попытались открыть ответный огонь, но были расстреляны на месте. Звук выстрела раздался неожиданным мощным хлопком, отражаясь от суровой поверхности.

После этого у юноши стало не по себе: голова снова начала тяжелеть. Он чувствовал, что те, кто наблюдал за ними, зовут его. Он должен был быть там – просто обязан. Адри посмотрел на свои ладони и ноги; они казались ему чужими, он не имел контроля над своим телом. Внезапно он поднялся и пошёл вперёд, полностью забыв про свой отряд.

– Снимите с них маски! – прокричал Феррис.

Солдаты подчинились и резкими движениями оголили их лица. Практически все были либо напуганы, либо отводили взгляд, кроме одного, который пристально смотрел на Ферриса.

– Значит ты тут главный так? – спросил Феррис. Он заметил это, однако не был уверен до конца.

Заложник никак не отреагировал, тогда лидер жестом приказал солдату казнить самого крайнего из них, после чего предполагаемый командир отряда слегка дёрнулся и закрыл глаза.

– Да, это ты, – протянул Феррис, – убить всех, а этот поедет с нами.

Отряд немедленно выполнил приказ, казнив на месте остальных. Лидер оглядел местность вокруг он не заметил нигде Адри.

– А, где этот… – он достал бинокль и стал осматривать местность, – где видящий?! – прокричал он.

– Вот как вы нас нашли, теперь у вас появилась подручная собачка, – улыбаясь произнёс пленный.

После этих слов один из солдат ударил его прикладом в лицо.

Вон, он! – смотря в бинокль прокричал Феррис, он увидел издалека пробирающегося через сугробы Адри. – верните его, бегом!

Адри шёл вперёд, словно ведомый навязчивым зовом, который он не мог игнорировать. Ноги несли его по снежной равнине, и он не мог ничего с собой поделать – всё его сознание было окутано туманом. Несмотря на то что он слышал, как кто-то из отряда зовёт его, он не мог в это поверить, словно что-то полностью блокировало его воспоминания.

Внезапно один из солдат сбил его с ног, осознав, что Адри не реагирует на призывы. Даже после этого он поднялся и продолжил двигаться вперёд. Солдаты, понимая, что необходимо действовать осторожно, решили не применять к нему жёсткую силу. Один из них догадался надеть на Адри шлем и включить подачу кислорода. Практически сразу после этого юноша начал приходить в себя: туман в его сознании стал рассеиваться, и он остановился, пытаясь понять, что только что произошло.

Один из сопровождающих прицепил правую руку Адри к своей, и они начали возвращаться обратно. Всё это время до колонии он молчал, обдумывая, что именно с ним произошло, не находя ни единого объяснения, даже самого экстраординарного.

Когда они наконец добрались, перед ним сидел лидер карательного отряда с головным убором, его лицо было омрачено и опечалено. Из-за действий видящего он потерял весь свой отряд, всех тех, с кем уже давно породнился, всего за мгновение, по щелчку пальцев. Юноше стало жаль этого человека, но он пытался успокоить себя, говоря, что это была не его война. Он лишь был инструментом, оружием в руках ордена, исполнителем в большой игре.

Глава 5

«Недооценка потенциального врага может привести к серьезным последствиям, так как это открывает возможности для противника использовать свои сильные стороны и нанести удары в наиболее уязвимые моменты. Пренебрежение его ресурсами, стратегий или мотиваций может ослабить готовность и способность адекватно реагировать на угрозы или провокации. Игнорирование преимуществ противника часто сопровождается и недооценкой собственных возможностей и возможных ответов, что может усугубить любое положение дел в будущем для самого себя»

Выдержка из книги «Одна Земля, один Альянс» Агониса Корнута шестого магистра всадников восточного доминиона ТЭРА 2466 год н.э.

Хиона, находясь в нескольких световых годах от Земли, могла получать сигналы со своей старшей сестры лишь спустя несколько месяцев после отправления. Это осуществлялось с помощью множества ретрансляторов, разбросанных по пути следования шаттлов. Закодированные квантовые символы позволяли передавать компактные объемы информации независимо от того, исходила она с Земли или с космических судов. Каждый шаттл, находясь в глубоком космосе, обязан был отправлять сигналы каждые полчаса, обозначая свой статус. В случае крушения или выхода шаттла из строя, что происходило достаточно редко, ближайший передатчик, не принявший сигнал, мгновенно отправлял отсчёт на Землю. Если сигнал в течение некоторого времени не был получен остальными устройствами, точка фиксировалась на «карте квазаров».

Следующее специальное космическое судно, без экипажа, должно было записать всю необходимую информацию в этом секторе и по прибытии на Землю передать данные о неполадках предыдущего транспортника. В любом случае, если в полёте происходили какие-либо проблемы и шаттл вынужден был остановиться, это всегда влекло за собой гибель всего экипажа. После исследования остававшиеся груды металла от предыдущего рейса отбрасывались в глубины космоса вместе с телами погибших.

Несмотря на то что качество и количество полётов за последние сто лет значительно улучшились, космос остаётся таким же непроходимым, как и прежде. Он напоминал густую мглу – чёрную и беспросветную, в которой не видно ничего без невооружённого взгляда. Этот мрак окутывал человека, поглощая и сжигая его без остатка. Бесконечность стала новым страхом, новым беспокойством для всех, кто живёт в эпоху покорения космоса. В каждом из нас зарождался необъяснимый ужас перед этими безграничными просторами. Космос, с его невообразимой величиной, навсегда останется символом неизведанного и пугающего, заставляя человечество вновь и вновь осознавать свою ничтожность перед лицом непостижимого.

Восьмой назначенный глава Ангаракса, Гепатия Сципиона, созвала президиум верховного совета, чтобы обсудить последние тревожные данные с Земли. Резко отворив массивную дверь, женщина средних лет с короткими чёрными волосами вошла в главный зал на четвёртом уровне главного модуля колонии на Хионе. Она была одета в чёрный мундир, практически без знаков отличия, кроме символа Альянса в виде трёхлучевой звезды на левой стороне груди. Её внешний вид и манера держаться вызывали дрожь у любого неподготовленного к встрече с ней подчинённого. Одним лишь взглядом она могла выразить всё то, что было бы запрещено произносить вслух по нравственным или идеологическим соображениям. Сципиона могла поставить на место любого вышедшего за «рамки» мужчину, пресекая даже попытки к сексизму или неуважению к её решениям.

Все присутствующие члены совета встали, когда она вошла. В зале находилось до двадцати постоянных членов верховного совета города, каждый из которых представлял свои фракции ответственности в Ангараксе, а также несколько десятков ассистентов и помощников. Зал совета занимал почти весь уровень, оставляя лишь небольшой коридор к лестнице рядом. Ровные, практически белые стены незаметно переходили в огромные окна, во всю высоту, сквозь которые проходило слабое тёмно-красное свечение от звезды. Большой прямоугольный стол из белого камня стоял в центре, заполняя почти всё свободное пространство. Личным помощникам приходилось слегка ужиматься по периферии, чтобы дать больше места для прохода глав отделов.

На стенах висели портреты бывших глав Ангаракса, написанные вручную в различных стилях. Право выбора стиля всегда оставалось за магистром, и среди них была и картина Сципионы. Она сидела вполоборота на сером грязном фоне в своей парадной форме серого цвета с вышитой кокардой на левой стороне груди в виде той же трёхлучевой звезды, обрамлённой золотой каймой, и рядом с вышитым тройным шевроном небесно-голубого цвета, что означало её принадлежность к магистрату Альянса как на Хионе, так и на Земле.

Эмилю Бланшару, главному представителю Аммонитов, необходимо было присутствовать на любом заседании верховного совета. Также был приглашён Тиберий, который занял место рядом с гроссмейстером по его правую руку. Новость о том, что у ордена появился видящий, быстро разлетелась, и практически сразу возникла необходимость обдумать грамотное использование этого «оружия» в своих интересах. Одно место всё же оставалось свободным, даже ютившиеся позади помощники не смели занимать его.

Магистр махнула рукой, предлагая всем сесть. Она подошла к столу и облокотилась на него руками, внимательно рассматривая лица присутствующих. Рядом с главой города сидела и Клия Серана, занимающая пост прецептора естественных наук в колонии. Магистр с некоторым умилением смотрела на единственную девушку на нынешнем совете, невольно являясь её защитницей.

– Тиберий Грасс явился, отлично, – с ухмылкой произнесла женщина. – Как там поживает наш видящий Грасс?

Тиберий встал с места и расправил свой серый китель. На него так же обратила своё внимание и Клия.

– Магистр Сципиона, после последнего задания, видящий временно находится под моей полной опекой. Он не готов в скором времени выполнять новые поручения в интересах совета, так как произошёл некий инцидент, требующий более пристального изучения психологического и ментального здоровья моего подопечного.

– Гроссмейстер доложил об успешном выполнении поставленной задачи в снежной бухте, о каком инциденте идёт речь Грасс? – уточнила глава.

Взгляд и лицо магистра были орлиными; она могла в течение нескольких минут психологически сверлить подопечного, сжигая его изнутри. Многие из присутствующих нехотя отвечали на её вопросы, предпочитая короткие и броские ответы. Подобные заседания были достаточно редки; в основном члены совета предпочитали докладывать о своей работе с помощью роботов-ассистентов или личных помощников. При непосредственном контакте с главой какого-либо отдела, если в разговоре появлялся повод, Сципиона непременно использовала это. Когда её внимание приковано к человеку, она всегда выудит у него всю необходимую информацию.

Несознательно она выработала такую дотошную черту характера, так как всю жизнь ей, как женщине, приходилось идти по головам, приспосабливаясь к мышлению окружающих её мужчин. Со временем она научилась отражать их поведение, заставляя уважать себя. Тиберий же, в свою очередь, никогда не испытывал страха перед любым магистром, приходившим на смену друг другу. Старик поднял взгляд и вгляделся в её орлиные глаза, показывая, что готов ответить на любой вопрос и парировать любую провокацию.