Зона смерти

Виктория Андреева

Зона смерти

Глава 1

Зона – ужасающее порождение зла и беспощадности, которая жестока ко всем, кто лишь появится на её территории. Она как императрица, которая посылает радиацию, словно своих доблестных воинов, защищать собственное пространство. Радионуклиды невидимы, но очень опасны. Проникая в человека, они убивают его изнутри. Это можно сравнить с картами. Козырной шестёркой является альфа излучение, которое способно ранить человека, но не добить; дама- бета частицы, которые могут пройти сквозь лист бумаги, но одежда окажется для них основной преградой; ну и, конечно же, король- гамма-излучение. Оно является самым коварным и зловещим, ведь тут его ничто не остановит, этот враг сможет пройти любое препятствие, и именно он добьёт раненого. И что самое главное, зона – это не великое создание природы, не восьмое чудо света. Её создал человек. Своими руками он воплотил в жизнь идеи апокалипсиса, но не столь огромных масштабов.

Много всего мы услышали от сталкеров, военных в отставке, которым пришлось там побывать. Кто-то говорил, что это диво, которое даровал нам Бог. Кто-то – что это место вселяет страх, постоянно появляется чувство, что за вами кто-то следит, так и норовит напасть. Некоторые даже видели девочку, одетую в розовое платье, в белых туфлях, с куколкой, которая манила своей красотой, затмевала разум. Многие пытались понять, что ребёнок делает в таком опасном месте, возникало чувство страха, перемешанное с жалостью. «Точно ли я в Зоне? Может, мне удалось выйти за периметр? Как маленькое дитя могло тут оказаться?» – привычные мысли людей, встретивших в зоне полного отчуждения девчонку. Но как только к ней подходили, пробовали заговорить, она показывала своё настоящие обличие и пугала сталкеров, по рассказам, многие из которых потом не вернулись ни в лагерь, ни на Большую Землю (так называют местность за колючей проволокой). Поговаривают, что это и есть Зона, которая сначала предстает в человеческом обличии, чтобы заманить в свою ловушку, а после наслаждается душами бедных путников. Но чтобы понять, кто и что же это самом деле, следует вернуться в 26 апреля 1986 года, когда произошла авария на Чернобыльской АЭС, в час двадцать четыре минуты.

Глава 2

1986 год 26 апреля. Время: 1:24:00

В эту спокойную апрельскую ночь на четвёртом блоке Чернобыльской АЭС проходили испытания, связанные с исследованием работы режимов турбогенераторов. Все были спокойны, присутствовала полная уверенность в хорошем завершении. Однако в ходе многих ошибочных действий пошло отравление реактора продуктами распада, гидравлическое сопротивление активной зоны было огромным, уровень положительной реактивности вырос до 0,5 Беты, реактор был неуправляемым. По итогу была нажата кнопка АЗ-5 и в час двадцать четыре минуты активная зона была обнажена.

В это время, с балкона одной из шестнадцатиэтажек, в городе Припять, мощнейший взрыв застала жена одного из работников ЧАЭС, Ольга Савченко, ей тогда не спалось; поэтому решила выйти на балкон и подышать свежим воздухом, ведь апрельские ночи такие прохладные. Всюду пахло свежестью, листья на деревьях еле-еле синхронно колыхались от ветра, цвели сады, и это радовало глаз. Однако в один момент она слегка услышала приглушённый хлопок, будто под землей что-то взорвалось. Затем раздалось ещё два таких, и через пару секунд прогремел взрыв. Это была атомная станция. Различные обломки, странные куски чего-то вылетали словно из жерла вулкана и падали по всему периметру станции. Вся обеспокоенная, Оля побежала на кухню звонить мужу Николаю, но телефон не работал. Все возможные линии со станцией оборвали, и уже трудно было поймать с ним контакт. Она отчаянно посмотрела на чуть приоткрытую дверь, где спала их дочь, Настенька. Эта девочка была просто чудо. Её розовые щечки сияли, словно аметисты, а роскошные кудрявые волосы добавляли ей уверенности, ведь девочке завидовали многие подружки во дворе. В свои десять лет она выглядела подобно принцессе из королевской семьи. Это явно льстило маленькой красавице. Она была прилежной пионеркой, училась на одни пятёрки, писала стихи, которые потом зачитывали на школьных мероприятиях. Семья ею гордилась.

Но вдруг девочка проснулась от шорохов. Только открыв очи и зайдя на кухню, Настя увидела обескураженную мать:

– Что случилось, мамочка?

– Ничего не случилось, всё хорошо, – дрожащим голосом ответила Ольга, чтобы не пугать свою маленькую дочь, – А ты чего встала? Завтра выходной, тебе нужно выспаться, да к первому мая готовиться. Пойдем, я посижу с тобой немного и тоже спать лягу.

Оля резко взяла дочку за руку и повела обратно. Уложив её в постель, она тихим голоском спела её любимую колыбельную. Настя поворочалась в кровати минут пять, а затем уснула. Оля всё это время сидела рядом с дочерью, не прекращая думать о ситуации на ЧАЭС. Выйдя из комнаты и осторожно прикрыв дверь, она тут же начала размышлять, что могло случиться на станции и насколько взрыв опасен. Вспоминая истории мужа из атомной энергетики, он ей как-то говорил: «Если уж реактор и взорвётся, то цвет огня от радиации будет переливаться разными цветами, как северное сияние». Николай был лучшим работником станции, благодаря всем его заслугам, в 84 году им дали квартиру в Фудзияме. И именно сейчас его знания пригодились Ольге. Подойдя снова к балкону, откуда лучше всего виднелась станция, она не могла поверить своим глазам. Цвет и в правду по-разному переливался, от него было невозможно отвести взгляд, он дурманил и привлекал своей красотой. Но смотреть на всю эту картину и понимать, насколько это может быть опасным, заставляет перейти в реальность, осознать всю трагичность происходящего здесь и сейчас. И приняв твёрдое решение, Оля сказала вслух: «Пойду за ним! Настеньку оставлю ненадолго дома».

С этими уверенными словами она быстро оделась и очень тихо, стараясь не разбудить дочь, вышла из квартиры.

Глава 3

На улице было довольно холодно несмотря на то, что дни в апреле были жаркие, словно июльские.

Накинув легкое пальто, Оля вышла из квартиры и стала быстро спускаться. На втором этаже она увидела соседок, у которых мужья тоже работали на станции. Как только они заметили подружку, так предложили ей закурить сигарету, однако та отказалась. «Что с тобой сегодня такое? Куда ты собралась в два часа ночи? Это из-за пожара?»– последние слова, что слышала Оля вслед. Оказавшись на проспекте Ленина, до ЧАЭС идти ей нужно было около трёх километров. К счастью, увидев соседа, который рылся в багажнике своей машины, она остановилась и быстрым шагом направилась к нему.

– Гришка! Привет, а ты чего не спишь?

– Доброй ночи, да не спится мне, весь день спина ноет, а тут еще и врыв на станции, ну я и вышел посмотреть… Заодно и удочки убрать из багажника, а то вон у Тольки из 13 дома кто-то снасти из машины спёр. Кстати, на станции же Николай работает, он тебе не сказал, что случилось? Да и куда ты в такую темень собралась?

– Нет, не сказал. Я пыталась ему позвонить, но все линии оборвали, поэтому я к нему собираюсь, переживаю сильно… Это же может быть катастрофа глобальных масштабов!

– Да чего может случиться? Мирный атом в каждый дом! Советские реакторы самые безопасные в мире! Я то уж точно уверен, что всё в порядке. Как говорится, пусть будет атом рабочим, а не солдатом!

В этот момент Ольга с недоверием посмотрела на соседа. Как же не нравилась ей эта частая фраза горожан. Она понимала, что насколько бы безопасной не была станция, при любой ошибке может произойти что-то серьёзное. Однако спорить она сейчас не хотела, ведь в квартире спит её маленькая дочка, которую она оставила совсем одну. Да и Ольга даже представить не может, что же сейчас с её мужем, которого она хочет поскорее найти и забрать домой, огородив свою семью от ужаса, который вот-вот способен их настигнуть. Собрав свои мысли, девушка наконец сказала:

– Ладно, Гриша, у меня к тебе будет просьба… Можешь, пожалуйста, отвезти меня на станцию? Я Колю хочу забрать, а пешком идти три километра, я боюсь не успеть…

– Не успеть до чего? – вопросительным голосом проронил Григорий, но посмотрев на обеспокоенное лицо соседки, понял, что сейчас вопросов лучше не задавать. Закрыв багажник, он махнул рукой, подавая положительный знак.

Сначала им предстояло проехать проспект Ленина, который ночью был совсем безлюдным. Слева и справа стояли дома, все новые, современные. На некоторых даже были выкрашены цитаты, мотивирующие граждан трудиться и упорно работать. Кое-где в окнах можно было увидеть слабый свет, скорее от светильника. Выехав за пределы Припяти, они наткнулись на машины пожарных.

– Почему так много машин? – испуганным голосом произнесла Оля.

– Как это почему? На крыше четвёртого энергоблока пожар, думаешь, там одним караулом всё потушат? У нас же всё-таки не Хиросима, не переживай, всё с твоим Николаем будет хорошо, – промолвил Гриша, посчитав, что это хоть как-то успокоит соседку. Но не прошло и минуты, как он решил разрядить напряжённую обстановку.

– У меня друг на такой электростанции работал, только на Ленинградской АЭС. Так вот он мне рассказывал, что от всех этих станций подаётся электричество во многие города. Ты только представь, одна такая огромная машина даёт нам свет. Удивительно!

Все эти монотонные разговоры измучили Ольгу. Она не могла больше слушать про реакторы, электричество, машины и все тому подобное. Её мысли были забиты дочерью и мужем. За обоих она переживала так сильно, что порой забывалась, где находится.

И вот, спустя десять минут езды, она наконец оказалась возле станции. Вблизи взрыв казался еще ужаснее. Разрушенные конструкции свисали с крыши, падали на землю, распространяя пламя. В отдельных уголках станции были разбросаны графитовые блоки, от которых исходило огромное количество дыма, стремящегося вверх. Пожарные пытались затушить горящий графит и ядерное топливо, но это было не так-то просто. Кто-то изнемогал и кричал от боли, заваливаясь на других работников и прося о помощи; кто-то пытался вывести коллег из эпицентра взрыва. Смотреть на это без эмоций было просто невозможно, ведь никто не знал, что это и насколько может быть опасным находиться на территории электростанции, так как вся земля здесь ужасно фонила, пропитывая каждого опасными радионуклидами.

– Ты со мной пойдешь? – твердым голосом спросила Оля.

– Что… Нет, зачем? Я в этот ужас идти не собираюсь, – замешкавшись высказал Гриша.

– То-есть, теперь ты боишься? Кто же мне говорил, мол мирный атом в каждый дом? Ладно, на тебя я больше времени тратить не собираюсь. У меня в квартире десятилетний ребёнок один, а тут муж, который может погибнуть!

Развернувшись в сторону четвёртого энергоблока, она быстрым шагом направилась к станции. В то время, как пожарные были заняты делом, а работники бегали из стороны в сторону, Оля быстренько натянула белый халат, надела шапку и вспомнив путь до реакторного отделения, пошла прямиком по золотому коридору. На неё никто не обращал внимания, и в этом ей крупно повезло. Пройдя всех работников, ей пришлось еще пройти чуть вперёд, и тогда она бы дошла до кабинета, в котором работал её муж. Наконец перед глазами высветилась табличка, которая свидетельствовала о том, что девушка пришла правильно. Смутило её лишь то, что ручка была в крови, но сославшись на краску, она решилась зайти. И вот, чуть приоткрыв дверь, Оля впала в ужас. Кроме разрушенных стен и упавших конструкций там больше ничего и никого не было. С потолка свисала огромная балка, обмазанная непонятной жидкостью. Слева стоял огромный аппарат, видимо, измерявший радиацию. Оля попыталась его включить, но он оказался сгоревшим и несколько искр вылетели прямо перед лицом женщины. Она больше не могла сдерживать эмоции, бушующие внутри. Девушка упала на пол и начала рыдать, то хватаясь руками за голову, то обхватывая живот, который начинал ужасно болеть. Однако, в надежде, вдруг Коля где-то здесь, она снова поднялась, отряхнула халат от непонятной пыли и стала быстро разгребать завалы. Руки обжигались ядерным топливом, было ощущение, что по коже проводят раскалённым свинцом, но о своей жизни девушка в этот момент совсем не думала, как не думала и о дочке, которая осталась одна в квартире. Ведь Настенька еще не знает, что происходит в этот момент с её родителями.

Спустя пять минут Оле резко стало плохо. Чувствовалась резь в глазах, тошнота, жар. С самого начала во рту был металлический привкус, на что девушка не обратила должного внимания, а ведь Коля ей говорил, что это один из признаков повышенного радиационного фона. Взглянув на свои руки, она чуть ли не потеряла сознание. Кожа свисала. Складывалось ощущение, что она бурого цвета, что подтверждает наличие ядерного загара. Ольга поняла, что мужа здесь она не найдет, ей пора возвращаться, ведь мысли о дочке, которая осталась совсем одна, терзали женщину и вызывали чувство вины. Направляясь по золотому коридору, девушка, цеплялась за стены, падала, пыталась встать, еле-еле опираясь на ноги. Подступала рвота, она уже не могла идти, и в один момент ее глаза стали закрываться. Последние слова, что Оля слышала, были такими: «Девушка, с вами всё в порядке? Что вы делали в реакторном отделении, там же небезопасно! Скорее, несите ее в скорую!»

Чуть придя в себя, она видела, как её подносят к машине, кладут на носилки, и тогда взгляд пал на него… На её Колю, который, как и она находился в том кабинете. Его лицо было опухшее, всё красное и окровавленное. Он лежал без сознания. Её переполняли эмоции. Ей хотелось плакать, кричать, но из-за сильной боли она не могла даже пошевелиться. Радиация пронзила всё тело и начала убивать её изнутри. «Неужели все это происходит с нами?»– промолвив эти мысли у себя в голове, Оля закрыла глаза и их повезли в Медсанчасть №126. А в это время, за окном машины, виднелось бушующее пламя четвёртого энергоблока.

Глава 4

Чуть приоткрыв ещё сонные очи, Настенька встала с кровати и направилась в ванну, чтобы сделать утренние процедуры. Зарядку она делать не стала, поленилась. Яркое апрельское солнце направляло лучи света в спальню, озаряя всю комнату. Это был бы прекрасный день для прогулки с друзьями. Именно эти мысли закрадывались в голову девочки. Все было как-то тихо, день шёл размеренно. Однако что-то беспокоило Настю. Не понимая от чего, она чувствовала металлический привкус во рту, складывалось впечатление, что ночью она съела целую пачку батареек. Но откинув дурные мысли, маленькая пионерка принялась чистить зубы, надеясь перебить неприятное ощущение в горле.

Выйдя на кухню, она ожидала увидеть маму и папу, которые как обычно пили кофе, но никого не было. Вкусный завтрак не стоял на столе, миска кота не была наполнена кормом, хотя Оля не забывала баловать любимца своей дочери. Стоя в недоумении, её взгляд пал на Барсика, который лежал на полу и даже не заикнулся о том, что голоден. Всё это было чуждо для Насти, она была будто бы в другой реальности, где осталась совсем одна. Одинокая в покинутом и забытом всеми городе… Для неё это звучало, как строчки для нового стиха. Но все размышления сбил звонок в дверь. Настолько неожиданно, девочка обрадовалась, что домой пришли родители и побежала скорее открывать замки. На пороге оказался человек в военной форме. Его лицо было вытянутым, с хорошо выраженными скулами и яркими карими глазами. С ростом под два метра он стоял в не ком недоумении, но через секунд тридцать он всё же заговорил:

– Здравствуй, девочка! А мама твоя дома?

– Добрый день, дяденька! Нет, мамы дома нет, а почему вы спрашиваете? – с вопросительным взглядом посмотрела Настя, надеясь услышать ясный ответ.

– Эх, это дело касаемо твоего отца. В ночь на станции пожар произошёл, ничего серьёзного, но вот Николай в нём пострадал, поэтому я и ищу Ольгу Савченко, чтобы она от лица жены заполнила все документы. Ты скажи, пожалуйста, как она вернётся, чтобы шла в Медсанчасть №126. Пусть не забудет взять паспорт, прописку, свидетельство о рождении и браке, все эти бумаги нам понадобятся.

Быстро всё проговорив, военный поспешно ушел, закрыв дверь прямо перед носом девочки. Она даже и не успела у него спросить, что же случилось с её папой. В недоумении, Настя присела на пол. Посмотрев на своего кота и взяв его на руки, слёзы сами покатились из её глаз. Однако её насторожило ещё кое-что. «Где же мама?», – подумала она. Но тут в голову ей пришла мысль, что та скорее всего уже в больнице вместе с папой, ведь Ольга всегда была в курсе всех событий, происходящих в семье. И тут девочка решила, что лучше всего ей будет самой направится в медсанчасть и проведать своего отца. Еще не зная, в каком состоянии находится папа, она решила его обрадовать и надела форму пионера. Взяв все необходимые вещи, наложив полную миску еды для Барсика, она вышла из дома, несколько раз помолившись за своих родителей.

На улице стояла теплая погода. На удивление, настроение у людей было разное. Кто-то шёл, улыбаясь и готовясь к первому мая. Кто-то в суматохе бежал в сторону медсанчасти. Проходя по проспекту Ленина, Насте удалось запечатлеть одну из свадеб. Молодожены выглядели радостно. Рядом с ними было много родственников. Кто плясал, кто играл на баяне. Молодой пионерке даже отсыпали конфет «ласточка», которые были её самые любимые. Постепенно на лице девочки появлялась улыбка. Она даже и забыла, куда шла и о чем были ее тревожные мысли. Проходя мимо песочницы, она слепила из песка башню вместе с соседскими детьми, а бабушки, сидящие на лавочке, похвалили ее за внешний вид и назвали настоящей гражданкой Советского Союза. Однако улыбка с её лица пала тогда, когда она увидела двух милиционеров, проходящих мимо в респираторах, сзади которых показалась толпа военных машин. Сразу же Настя вспомнила, что спешит в больницу. Бросив ведерко, она выскочила с площадки и побежала на улицу Дружба Народов, срезая путь через дворы. Неожиданно перед ней появилась машина. Девочка резко отпрыгнула в сторону. Водитель тем временем остановился и приоткрыв окно, начал что-то невнятно говорить. Это был сосед и друг семьи, Григорий. Тот самый, который в роковую ночь вёз Ольгу на станцию, где её и бросил. Но всех этих подробностей молодая героиня еще пока не знает…

Узнав знакомое лицо, девушка тут же подбежала к машине.

– Дядя Гриша, здравствуйте!

– Ой, Настенька, привет! Ты чего это под машины бросаешься!?– с недовольством спросил сосед.

– Да я это, так… Не заметила в общем. Слушайте, а вы случайно не знаете, где мама? Просто военный приходил, сказал, что с папой что-то случилось и маму вызывают в больницу, вы её не видели?

– Эээ…Да нет, сегодня не видел. Правда вот, ночью, Оля попросила меня на станцию её отвезти, да таким тоном, мол Коля в беде, на станции серьезная катастрофа. Ну, я и отвез, а после я её не видел.

– Погодите, вы что, бросили там мою маму одну? А вдруг с ней тоже что-то случилось?

– Нет-нет, ты что, Настенька, не переживай! Я уже узнал, авария не серьезная, на месте собираются специалисты, все будет хорошо! А Ольга, наверняка, уже в медсанчасти. Нашла Николая, да вместе с ним в больницу поехала. Ну, ты это, не волнуйся. Мне ехать надо, на работу опаздываю. Мирный атом в каждый дом, Настенька, в каждый дом…

После этого Григорий закрыл окно и надавил на газ, да так, что даже поднял пыль. У девочки становилось все больше вопросов, чем ответов. Заинтересовало её ещё то, что сосед не работает вовсе. Он лишь любит ездить на рыбалку, да выпивать с друзьями. А всем лишь постоянно говорит, мол предприниматель будущий, СССР на ноги поставит и к власти пойдет. Девочке в голову закрадывались самые разные мысли. Она боялась, что с родителями случилось что-то ужасное. Отбросив все на второй план, её главной задачей стало добраться до медсанчасти и узнать правду. До больницы ей оставалось пробежать два двора. В этот момент девочка пожалела, что не сделала с утра зарядку. Однако собрав все силы в кулак, она тут же ринулась к цели. Настя преодолела целый двор буквально за двадцать секунд, оставалось совсем немного. За одним из домов уже виднелся больничный комплекс, где была огромная толпа людей…

Глава 5

Подходя всё ближе и ближе к медсанчасти, пионерку охватывала тревога. Ей надо было перейти улицу, как вдруг на проезжей части появился ряд машин скорой помощи, которые ужасно громко гудели. Звук многочисленных сирен слышался даже на противоположной черте города. Закрыв уши, Настя стояла и ждала, пока они проедут, а затем принялась переходить дорогу.

У дверей больницы творился хаос. Подъезжая одна за другой, из машин вытаскивали людей на носилках. Их лица были опухшие, красные, кожа свисала, подобно одежде, которая на два размера больше человека. Девочке сделалось от этого плохо. «А что, если мой папа там?»– подумала она. Подойдя к самой медсанчасти, Насте прикрыли путь женщины, которые собой организовали некий полукруг. Каждая пыталась вломиться в здание и проведать своих близких, ведь каждая из них переживала. Однако прохода им не давали военные, которые всеми силами пытались оттащить дам подальше, ведь был таков приказ. Подслушав разговор одной из девушек, Настя узнала кое-что:

– Слушай, а ты в курсе, что реактор то взорвался? – шёпотом сказала женщина.

– Да ты что, бредишь что ли? Как реактор взорвётся? Нас бы сразу предупредили и эвакуировали! – ответила незнакомка

– Нет, ты не понимаешь. Радиация в воздухе летает, все мы заразимся. Ты только посмотри на пожарных и работников, которых привозят. Видишь их лица и тело?

– Ну, вижу. Просто ожоги получили, пока пожар тушили. Это же естественно.

– Да ты послушай для начала. Это не обычные ожоги. Это радиоактивные. Посмотри на их кожу, она бурого цвета, это называется ядерный загар. Им все там обожгло, они уже как живые трупы. Всем им осталось жить лишь неделю-две.

– А с чего бы мне тебе верить? – с яростью спросила вторая женщина.

– Я сама на маяке несколько лет проработала, знаешь, что это?

Незнакомка покачала головой в ответ.

– Это закрытое, ну, можно сказать, предприятие. Там я занималась изучением лучевой болезни. Так вот, у тех, кто едет со станции, все признаки ОЛБ.

– Что такое ОЛБ?

– Ох, острая лучевая болезнь. Это заражение вследствие однократного радиационного облучения. Поняла теперь7

– Поняла-поняла, а что нам делать? – растерянно спросила женщина.

– Послушай меня, сейчас оккупируют весь город военные, никто отсюда уехать не сможет. Завтра утром пустят единственную электричку, так что надо быть наготове ещё в пять утра. Встретимся на станции «Янов». А теперь иди домой и собирай вещи, да окна закрой, чтобы радиация в квартиру не попала.

После этого тревожного разговора Настя мало понимала, но ясно ей было лишь то, что с папой её случилась серьёзная беда. Так как девочка маленькая, ей легче всего было попасть в медсанчасть. Она быстро просочилась через толпу, проползла незаметно от военного и ринулась в двери больницы. Но то, что она там увидела, повергло её в шок. Огромное количество людей: справа, слева, в углу. У всех были обугленные лица, каждого рвало, кто-то падал в обморок. Ещё несколько минут девочка стояла в каком-то трансе и следила за происходящим, пока к ней не подошла медсестра и не протянула ей градусник.

– Так, девочка, давай температурку померь. Какие у тебя симптомы? Тошнота, резь в глазах, жар? – сразу же начала расспрашивать молодая девушка.

Тут же Настя поняла, что если она скажет, что просто пришла к папе, то её не пропустят, поэтому она начала думать на ходу.

– У меня… Резь в глазах и тошнит сильно. – жалобным голосом сказала пионерка.

– Ты вчера ночью дома была?

– Нет, я гуляла и взрыв на станции видела!

– Так, живо иди на обследование! Тебе по коридору прямо и направо, увидишь там кабинет, он один единственный. – проговорив это все, медсестра скрылась в толпе заражённых пожарных, которых только что доставили на машине скорой помощи.

Девочка понимала, что найти отца среди всех этих людей просто нереально. Да и выглядела все они на одно лицо. У каждого оно было красное и опухшее. Не теряя надежды, она разглядела знакомого. Это был коллега папы. Подбежав к нему, она начала его расспрашивать:

– Дядя Толя, здравствуйте! А вы, случаем, папу моего не видели?

– Здравствуй… Видел, видел… Его вместе с мамой твоей в палату 104 увезли…– закашляясь, ответил Анатолий.

– Как вместе с мамой? Что с ней случилось!?– с недоумением кричала девочка, слёзы сами наворачивались на глазах.

– П-прости…кхе-кхе, не могу тебе ответить, плохо мне…

Толя будто бы старел на глазах. Его кожа все больше свисала с лица, когда он говорил или кашлял. На это было больно смотреть, ведь ещё неделю назад этот радостный молодой человек приходил в гости к Савченко… С улыбкой на лице, он принес Настеньке огромную куколку, с которой она не разлучалась ни на шаг. Но это было не самое главное. Убрав слёзы с розовых щек и продумав все в голове, девочка направилась на поиски того самого кабинета, куда унесли её родителей. По логике, он должен был находиться на первом этаже. Чуть отойдя от Анатолия, пионерка направилась в правую сторону по длинному коридору, где то и дело бегали в спешке врачи. Её не покидала одна мысль: «Что же случилось с мамой? Почему её доставили вместе с папой, и в каком она состоянии? Может, Оля просто нашла его и поехала в больницу вместе с ним, чтобы не отлучаться ни на шаг?» Эти догадки сбили Настю столку. Посмотрев на табличку одной из дверей, она увидела номер 103. «Значит, я иду в правильном направлении», – смекнула девочка. Подойдя к следующей палате, была надпись 104. Убедившись, что она пришла именно туда, её руки задрожали. Юная девушка не хотела увидеть своих родных такими, какими видела пожарных. Простояв ещё минуту, смелость взяла верх, и она зашла…