Падение утренней звезды

Люцифер не знал, что люди на такое способны, но они оказались способны. И кто знает, на что они окажутся способны ещё. Люцифер понимал, что совершив этот поступок, Каин приоткрыл дверь, точнее пробил дыру, образовав трещину, через которую испарялась прежняя лёгкость и вползало что-то тяжёлое и вязкое, постепенно заполняя собой освобождающееся пространство, имея теперь на это право. Оно окутывало Каина с головой, душило и поглощало его. Под этой тяжестью Каин падал в бесконечную пропасть, где должен был достичь раскалённого ядра земли и сгореть в его пламени. Но Люцифер не мог допустить гибели ещё одного сына Адама. Он обещал. Он кинулся за ним в пропасть и, подставив крыло, подхватил Каина, который уже практически терял сознание от удушья, но успел вцепиться в крыло Люцифера, перебраться на спину, как когда-то в детстве, и из последних сил удерживаться пока они летели обратно вверх.

Последние несколько метров Люциферу пришлось карабкаться по отвесной скале пропасти, лететь он уже не мог – Каин был слишком тяжёлый. Выбравшись, Люцифер сбросил свою ношу на поверхность земли. Каин уже меньше задыхался, так как некоторые куски грязи, налипшие на него, поотваливались пока они летели наверх. Но частично грязь всё еще покрывала его тело, она успела переползти и на Люцифера и испачкать крылья. В местах, где держался Каин, перья впитали грязь и стали темнее.

Оказавшись снова на поверхности земли, Каин отдышался и через некоторое время, не глядя на Люцифера, встал и побежал. Добравшись до дома, он позвал жену и детей и сказал им собрать необходимое, чтобы уйти на другую землю. Здесь, в доме своего отца, он оставаться не мог. Уходить нужно было как можно скорее, пока остальные не узнали. Он не хотел, чтобы другие увидели его запятнанным несмываемой грязью, и не хотел её распространять. Он видел, что грязь передаётся жене и детям при соприкосновении с ним, переползает пятнами, хоть и в разбавленном виде. Появилась надежда, что когда-нибудь, через поколения, грязь раствориться и смоется. Его род очистится. Но пока Каин не мог смотреть своим домочадцам в глаза, избегал встречи взглядом с ними, на все распросы отвечал молчанием.

Уходя, Каин окинул напоследок взглядом родительский дом, перед глазами его пронеслись проведенные здесь годы, счастливые и безмятежные, как оказалось. Почему ему было мало этого тихого счастья? Почему ему всегда хотелось чего-то ещё? Чего-то большего. Он верил, что достоин большего, что он особенный. Ведь так и было. С детства он видел восхищение в глазах родителей и своего брата. Он всегда был первее, смелее, сильнее. С кем он соревновался? Ведь никто не соревновался с ним. Никто не думал что-то отбирать у него, ему во всём уступали и просто любили. А он не смог уступить брату, один единственный раз…

Проведенные годы мирного существования проносились в его голове воспоминаниями. Он слышал смех Авеля, когда тот ещё был ребёнком, чувствовал дружеское ободряющее похлопывание по плечу, которым он всегда его поддерживал, видел светящиеся глаза, всегда полные расположения и тепла к нему, полные доверия… И затем, резко – его бледные веки, сомкнутые навсегда, стекающую по ним из сочащейся на виске раны кровь…

Каин упал, обессилевший от этих воспоминаний, на колени и зарыдал. Ему было жаль своего брата. Он невыносимо тосковал по нему. Он ненавидел себя. А ещё ему было страшно. Ему было страшно закрывать глаза, так как он видел теперь только бледное мёртвое лицо брата, оно забирало все остальные воспоминания – и смех, и их игры и забавы, их юношеские годы, не оставляя Каину ничего, кроме этих холодных закрытых век, навсегда сокрывших тот светлый взгляд. Он даже не мог вспомнить, какого цвета были глаза Авеля. Только бледные холодные веки. Возможно, если бы он знал заранее, что будет жить с этой картиной перед глазами до конца дней, он предпочёл бы сгореть там, в раскалённом ядре земли. Он не знал, что из этого было хуже.

Шли годы. Каин давно ушёл в другие земли и продолжил там свой род. На его прежней земле люди нашли тело Авеля уже на следующий день и сразу сопоставили, что это дело рук Каина. Его окрестили убийцей. Братоубийцей.

Но жизнь продолжалась. Рождались новые люди. Их становилось всё больше и больше. Строилось больше домов, вырубалось больше лесов, появлялось больше хозяйств, убивалось больше животных… И всё же среди ежедневных хлопот люди находили время и старались передавать друг другу знания, полученные от Адама. Но не всем было понятно, какой нужно строить то ли Сад, то ли храм, каких небес нужно достигнуть. Там была обещана вечная жизнь, но их жизнь была здесь и здесь был их дом. Не вечные, но они были, сейчас. Лучше, чем ничего. И пока это есть, можно радоваться и наслаждаться, пока получается, хоть это и трудно, но когда получается, ничто с этим не сравниться. И любая вера в вечную жизнь опровергалась смертью. Смерть была слишком реальна. Слишком весомым аргументом.Также они слышали об ангеле, что спустился с небес, чтобы оберегать людей и помогать им. Его называли ангелом-хранителем. Только его тоже мало кто видел после смерти Авеля, а потом и вовсе никто. Вскоре про него забыли.