Эреш. Книга огня

– Эмбер… – начал он, но она не дала ему договорить.

– Не было, Райденн. Тебя там не было, – повторила ведьма и, плюнув принцу прямо под ноги, отошла.

У меня перехватило дыхание. Я смотрела на напряженную спину Райденна, на стремительно удалявшуюся Эмбер и задавалась вопросами: кто она? Почему позволяет себе так говорить с принцем? Что между ними произошло? Пусть у меня не было ответов и я не видела лица Лунного, но что-то внутри меня безошибочно определило: ведьма с янтарными глазами только что вырвала ему сердце.

– Я Фарах Шэрзи, глава стражей завесы. И независимо от того, претендент вы или нет, ваше прибытие выглядит подозрительно. – Светловолосый туат ничуть не проникся ни монологом, ни сценой, свидетелем которой только что стал, и просто продолжил разговор с того места, на котором остановился.

Райденн одним резким движением дернул вверх рукав рубашки, обнажая предплечье.

– Татуировка претендента, – процедил Райденн, демонстрируя татуировку так, словно швыряет доказательство в лицо стражу. Привычное хладнокровие явно оставило принца.

– Я повторюсь, – как ни в чем не бывало продолжил Фарах, – мне все равно, кто вы. Вы, – страж указал на нашу компанию, – все вы, задержаны до тех пор, пока я не получу прямое распоряжение от Верховного совета об обратном. Стража можно обмануть лишь однажды. Так вышло, что сегодня я уже встретил претендентку, и – какое совпадение! – тоже с распоряжением от Совета. Тайным, разумеется. – В его голосе сквозила ирония.

У меня скулы свело от его слов. Пока мы здесь стоим и болтаем, Кевин и Дхарий умирают! Хранить молчание становилось все сложнее. Кажется, Райденн подумал о том же. Проигнорировав слова стража, принц повернул голову к Эмбер, которая уже снова поравнялась с Лисом.

– Мой друг умирает. И его шеду. Эмбер, ты можешь попытаться им помочь?

Не знаю, чего стоила Райденну эта просьба о помощи. Могу лишь догадываться. Но я была готова броситься ему на шею и расцеловать. Ведьма, однако, помогать не спешила. Стояла на месте, вцепившись Лису в плечо. «Будто собака сторожевая, честное слово!»

Страж по имени Фарах вновь обратился к Райденну:

– Ваша грубость не исправит ситуацию. Мне все равно, будете вы меня игнорировать или нет. Моя задача проста: задержать вас до прибытия Совета.

Райденн не удостоил туата даже кивком головы. Он не сводил взгляда с Эмбер. Как и я. На лице ведьмы отражался весь спектр эмоций от битвы, что разворачивалась у нее внутри. Решение давалось ей непросто. Наконец она буркнула что-то себе под нос и все же шагнула в сторону Кева. Из моей груди вырвался вздох облегчения. Я знала, что радоваться рано, но не могла и не хотела запрещать себе надеяться.

Лишь когда Эмбер склонилась над Кевом, Райденн перевел взгляд на стража и холодно осведомился:

– Задержишь сына императора Лунных земель? Претендента? – Ядовитая улыбка скользнула по губам принца. – Не думаю, что тебе это удастся. Видишь ли, сдаваться я не планирую, как и оставаться здесь. Я мог бы сделать вид, что меня интересует мнение стражей. Пытаться договориться. В конце концов я изучал дипломатию. Но мой друг умирает. У меня нет времени на бессмысленную болтовню. Мы просто уйдем отсюда, а вы с напарником вернетесь к своим обязанностям.

Спор между Райденном и стражем воспринимался мной как расплывчатый фон. Мое внимание целиком захватили действия Эмбер. Ведьма потянулась к шее, словно желая ухватить медальон или кристалл, подобный тому, что я видела у Вивиан, но пальцы зачерпнули лишь пустоту. Девушка нахмурилась и, будто опомнившись, положила обе руки на плечи моего друга. Зашептала что-то. Так тихо, что я ни слова не разобрала. Ладони Эмбер заискрились, пропуская свет.

– Меня не слишком пугают угрозы юнца, который с трудом стоит на ногах, да еще и истекает кровью. Пусть он даже и претендент. Тем более меня не пугает титул. Я страж завесы. Ты должен кое-что знать о том, что это значит. Мы здесь мало чего боимся.

Сияние исчезло. Лицо Эмбер помрачнело, она поднялась и отрицательно покачала головой:

– Ему если и могут где-то помочь, то в Шархийе.

Сердце упало, приземлившись где-то в районе живота. Глупое, глупое, глупое сердце! Я закусила губу, чтобы не разрыдаться. Сама не подозревала, как сильно, оказывается, надеялась на помощь Эмбер.

– Слышал, страж? Нам нужно пройти. Времени мало. Пропусти.

Фарах лишь покачал головой, давая понять, что стражи завесы отступать не намерены.

– Значит, будем драться, – констатировал Райденн. Он говорил спокойно и отстраненно. Так, будто рассуждал об очевидных вещах: «Вода кипит при ста градусах по Цельсию», «Земля круглая». «Значит, будем драться». Этот тон не предвещал ничего хорошего.

Принц рванул уцелевший рукав рубашки, обнажая второе предплечье, и шагнул вперед. Вязь татуировок мгновенно наполнилась голубым сиянием. Черноглазый туат не остался в долгу и вскинул золотой лук, целясь Лунному в сердце.

– Не стрелять, Шэхтар! – отдал приказ Фарах и повернулся к Райденну. – Я страж завесы, но еще я туат. И я не оставлю своего соплеменника без помощи. Пусть я не целитель, но мать моя была родом из Шархийи, поэтому кое-что о целительстве все же знаю.

Райденн, обдумав слова стража, кивнул и опустил руки. Татуировки погасли, вновь превратившись в обычную чернильную вязь.

Фарах закинул свой лук за спину, кивнул Шэхтару, без слов приказывая не спускать с нас глаз, и приблизился к Кевину. Опустился перед ним на колени, провел руками над неподвижной фигурой, будто сканируя. Затем отвел ладони и внимательно посмотрел на ящерицу, юрко скользнувшую с плеча на кисть стража. Лицо мужчины на мгновение приобрело задумчивое выражение. Кивнув своим мыслям, а может быть, своему шеду, он принялся чертить на песке руны.

Не отрывая глаз, я следила за тем, как туат один за другим выводит непонятные мне символы. Сердце стучало так громко, что, казалось, его биение слышит даже стоявшая рядом Вивиан. Руки дрожали – тело не выдерживало пережитого кошмара и начинало меня подводить. Я сцепила руки в замок и сжала челюсти, а туат все чертил. Лишь когда на песке появились семь рун, страж прижал ладони к земле и закрыл глаза. Ящерица, успевшая вновь забраться к нему на плечо, осторожно сползла вниз и легла рядом. Так, чтобы ее зеленый бок касался ладони Фараха.

Низкий глубокий голос светловолосого стража разливался в воздухе. Мир замер на вдохе. Время остановилось, а с ним и мое дыхание. Бархатный голос стелился у самой земли, словно зыбкий утренний туман; руны же, будто впитывая его силу, одна за другой наполнялись золотым свечением.

Колдовская песнь Фараха пробуждала в душе все самое светлое, теплое, настоящее. Сомнения, тревоги и страхи блекли, отступали все дальше и дальше, пока не исчезли вовсе, растворившись в чистой и безбрежной вере. Вере в то, что возможно все. Любая мечта, даже самая смелая, любая надежда, даже самая отчаянная, непременно будет исполнена. Достаточно лишь поверить.

Я пыталась вслушиваться в пение туата, но не могла разобрать ни единого слова. Возможно, потому, что слов не было. В диковинной песне мне слышались то раскаты грома, то рычание тигра, то шелест листьев и мурлыканье кошки. Голос Фараха – то грозный, то нежный и мягкий – слился с природой, что окружала нас. Пораженная целительной магией, я не сразу заметила, как поднялся ветер, как зашумели деревья, как на сухой, выжженной солнцем земле вдруг принялась проклевываться сочная зеленая трава. Голос стража исцелял все живое, даже души и наши тела…

Внутренняя дрожь, моя верная и ненавистная спутница, вырвалась наружу, прошла по телу волной, а затем исчезла. Я обернулась, чтобы посмотреть, заметили ли мою слабость окружающие, и обомлела. Вивиан, которая до недавнего времени болезненно морщилась и держалась за раненое плечо, стояла абсолютно ровно. Рана, кровавым месивом зиявшая на щеке Райденна, затягивалась. На лице Лиса застыла блаженная улыбка. Магия Фараха действовала на каждого. На каждого, кроме того, ради кого туат и начал свой ритуал. Кев не просыпался. Да, его щеки перестали отливать синевой, кровотечение остановилось, а дыхание стало ровнее, но он не просыпался! Ни он, ни Дхарий!

Я впилась глазами в лицо стража, по которому струился пот. Ну же! Ну! Помоги ему! Еще чуть-чуть! Фарах взял высокую ноту, и редкие пожухлые листья, валявшиеся тут и там, вдруг стали оживать, наполняться сочными зелеными красками. Голос туата взвился, устремляясь к самым небесам. Все выше, и выше, и выше! Листья поднялись в воздух, пытаясь догнать мелодию, и… тут же опали. Песнь оборвалась. Кевин так и не очнулся.

Страж открыл глаза: желтые с вертикальным зрачком. Как у рептилии. Моргнул, и наваждение исчезло.

– Мои силы не безграничны. Я излечил тела, но заклинание затронуло душу… У них в запасе несколько дней. В лучшем случае, – добавил он грустно, возвращаясь на свое место рядом с Шэхтаром. – Претендентка права, вашему другу действительно могли бы помочь шаманы в Шархийе, но вам туда не успеть. Даже если бы я отпустил вас прямо сейчас… Основной портал вышел из строя. У завесы вспышка. – Он печально покачал головой. – Вам не успеть.

– Благодарю за помощь и за время, которое ты подарил нашим друзьям. Я этого не забуду, страж завесы, Фарах Шэрзи. – Райденн чуть повернул голову, и я увидела огромный розовый шрам, ползущий по левой стороне его некогда прекрасного лица.

– Я поступил так не ради вашей благодарности. Я помогал своему брату. Земляку, – перебил Фарах.

– Понимаю. Однако в одном ты ошибся, страж. Мы успеем в Шархийю. Пойдем через лес дэйви.

– Тогда долг задержать вас перестает быть бременем и превращается в дело чести. Я не допущу бессмысленной гибели претендентов. Отправиться в лес дэйви – подписать себе смертный приговор.

Райденн шагнул вперед, татуировки на его руках вновь полыхнули синим. Он явно больше не собирался тратить время на разговоры.

– Мы пройдем, страж. Пропусти, – неожиданно вклинилась Эмбер.

Ее вмешательство стало неожиданностью не только для меня. Ведьма приковала к себе несколько удивленных взглядов. Ее, впрочем, всеобщее внимание ничуть не волновало. Она шагала к стражам – уверенно и спокойно, как, должно быть, делала все в своей жизни. Движение Лиса я уловила лишь краем глаза. Он выхватил из кармана что-то круглое и блестящее. Фарах отреагировал мгновенно, швырнув в контрабандиста заклинание. Но было уже поздно: металлический шар успел коснуться земли. Густой едкий туман окружил нас плотной дымкой.

Где-то рядом грязно выругалась Вивиан. Я знала, слышала, что она близко, но не видела абсолютно ничего. Даже собственные ступни тонули в сливочной пелене. Чья-то рука сомкнулась у меня на запястье.

– Это я, – шепнула Вив и потащила меня за собой. Понятия не имею, как она ориентировалась. Но вопросов я не задавала, просто послушно следовала за ведьмой.

– Что ты творишь? – Вдруг донеслось откуда-то справа, и я узнала требовательный голос Эмбер.

– Шкуру свою спасаю. И не только свою, между прочим. Не люблю замкнутые пространства, – отозвался контрабандист, а в следующий миг раздался звук удара. Так, словно чей-то кулак впечатался в челюсть. Хрустнули кости.

«Я думала, они только магией сражаются», – пронеслось в голове за секунду до того, как Вив вдруг рванула меня на себя и заорала прямо на ухо:

– Пригнись!

Я вжала голову в плечи и резко опустилась на корточки. Алая вспышка пронеслась ровно там, где только что была моя голова.

– Бежим!

И мы побежали. Правда, далеко уйти не успели. Золотую стрелу, что неминуемо вонзилась бы мне в лодыжку, я заметила лишь благодаря перехватившему ее хлысту, сотканному из серебристого сияния. Вспышка лунной магии вынудила меня притормозить, да так резко, что державшая мою руку Вивиан споткнулась.

Это нас и спасло. В метре перед нами сверкнуло алое плетение магической сети. Такое мощное, что даже молочная дымка растворилась, даруя нам несколько секунд долгожданной видимости.

Черноглазый туат выставил перед собой ладонь, с которой тотчас сорвался поток острых мелких камней, готовых превратить контрабандиста в решето. Лис вскинул руку, оборачивая себя, будто коконом, серебристым мерцающим покровом. Камни отлетели в стороны, не причинив ему вреда. Лис сделал выпад, но тут моим вниманием целиком и полностью завладел Райденн, сотворивший огромный воздушный смерч, неотвратимо приближавшийся к Фараху.

Туман вновь стал сгущаться, а я все никак не могла отыскать Кева. Наконец заметила его и Дхария на спине у Эмбер. Она тащила их на себе, видимо, надеясь спрятать в густых объятиях джунглей. Даже с такой поклажей она опережала нас шагов на десять. Золотистое сияние мерно мерцало при каждом движении ведьмы. Щит, должно быть.

Вивиан изменила курс и повела меня туда, где только что стояла Эмбер. Осталась ли она на месте или успела продвинуться вперед, сказать было невозможно – проклятая дымка вновь лишила нас видимости. Примерно представляя, где находятся остальные и куда нам нужно добраться, мы ускорили шаг. Хотя идти практически вслепую по-прежнему было непросто. Еще одна алая вспышка пронеслась слева от меня, прыжок, шестнадцать ударов сердца, и мы наконец оказались среди густой листвы, за пределами ненавистной белоснежной пелены.

– Будьте здесь! – бросила Эмбер, которая, кажется, только и ждала нашего появления. Оставив раненых нам на попечение, ведьма рванула в эпицентр битвы.

Внезапно поднявшийся ветер едва не сбил меня с ног. Торопливо опустившись на землю, я прижала к себе Дхария. Боялась, что его унесет яростным воздушным потоком. Неохотно, словно засидевшийся гость, туман покидал поле боя, подчиняясь настойчивым увещеваниям ветра. Дымка рассеялась. Шэхтар лежал без сознания, Лис неторопливо ковылял в нашу сторону, а Райден повелевал потоками воздуха, прогонявшими последние рваные клочки пелены.

Фарах атаковал Райденна напористо и яростно, но его удары не достигали цели. Эмбер отражала их все. Ее действия казались абсолютно естественными. Так, словно они с Лунным не раз сражались плечом к плечу и страховать его – привычное дело. Каждое движение ведьмы, каждый выпад, каждый магический удар обладали математической точностью. Казалось, она предсказывает все действия соперника.

На мгновение мне даже стало жалко Фараха, вина которого заключалась лишь в том, что он выполнял свою работу, но один взгляд на лежавших без сознания Кева и Дхария – и моя жалость испарилась. Я отчаянно желала помочь друзьям. Очевидно, Вивиан уловила ход моих мыслей:

– Без глупостей. Наша помощь в том, чтобы охранять их и не мешать.

Я не ответила, лишь сильнее сжала кулаки. Райденн, успевший окончательно разобраться с туманом, направил воздушный поток в сторону Фараха. Страж вызвал щит, без труда отражая удар. В его глазах горел азартный огонь. Так, словно сражаться в меньшинстве ему не впервой.

Эмбер, воспользовавшись тем, что Лунный отвлек внимание туата, подобралась ближе. Резкий выпад, попытка зацепить стражника кинжалом – и неудача: Фарах ушел от удара, поднырнул ведьме под руку и оказался у нее за спиной. Ударил ногой, но ведьма поставила блок и впечатала кулак стражу в живот. Фарах согнулся от боли, а выпрямившись, лицом к лицу столкнулся с Райденном. На раскрытой ладони принца сверкал какой-то порошок. Секунда – и тот полетел в лицо стража. Фарах едва не рухнул на землю, но Лунный подхватил стража, не позволив ему удариться головой.

Еще несколько секунд я бездумно смотрела на Райденна и Эмбер. Неужели битва окончена? Боже! Мы победили! Победили! Теперь мы сможем спасти Кева. Мы успеем! Из груди вырвался облегченный выдох…

– Если бы ты знала, куда мы направляемся, ты бы так не улыбалась, – пробормотал подошедший Лис и тут же обратился к Райденну, который к тому моменту также оказался рядом с нами: – Даже не догадывался, что ты такой заботливый. Надо было его еще одеялком укрыть. Ну, знаешь, чтобы лучше спалось после усыпляющего порошка.

– В чем его вина? Он страж завесы. Ни к чему ему вредить, – безразлично бросил принц.

– Хватит болтать, Лис, – рявкнула Эмбер. – До сих пор не могу поверить, что ты меня в это впутал!

– Я? Разве ты не сама согласилась?

Эмбер заскрипела зубами. Вивиан хмыкнула и тут же заработала колючий взгляд темнокожей ведьмы.

– Вернемся к делу! У них мало времени. – Райденн кивнул в сторону раненых. – Да и остальные стражи могут появиться с минуты на минуту.

– Думаешь, завесу действительно прорвали? – нахмурился Лис.

– Вероятно. Но у нас сейчас другая задача.

Эмбер молча подошла к контрабандисту и коснулась его ноги. Тот присвистнул.

– Заткнись, иначе я тебе сейчас ногу оторву.

Контрабандист удивил меня тем, что действительно замолчал. То ли испугался угрозы, то ли лечение оказалось не из приятных. В любом случае, это оказалось разумным решением – когда ведьма закончила, Лис больше не хромал и при нем остались обе ноги.

– Пойдем, – снова поторопил Райденн.

– А как же… – Договорить я не успела. Неподвижные тела Кевина и Дхария подхватил воздушный вихрь.

– А почему тогда в битве Эмбер несла их на себе? – При упоминании своего имени ведьма покосилась в мою сторону, и я почти сразу пожалела о своем вопросе. К тому же ответ пришел в голову почти сразу: претендентка просто опасалась левитировать тела в тумане. В них могли попасть заклинания. Но поздно: внимание ведьмы я уже привлекла.

– Ты, что ли, человек? С Земли?

Я кивнула, добавив:

– Я Кася. Катажина.

– Ясно, Катажина. Тебя здесь ждет много открытий… – пробормотала Эмбер.

* * *

Фарах медленно открыл глаза. Он смотрел в спину удалявшимся фигурам и искренне надеялся, что поступил верно, позволив им уйти. Два претендента, туат, ведьма и всем известный мошенник защищали простую человеческую девчонку. Несложно сопоставить факты. На лице стража расцвела улыбка. Во мраке отчаяния зажглась одинокая свеча надежды.

Глава 3

Сейчас, когда у Кева и Дхария появилась в запасе хотя бы пара дней, я наконец стала замечать окружающую действительность. Жара и невыносимая влажность, тропический лес, обступавший нас плотным кольцом, силуэты башен-лотосов, что остались позади… Эреш до неприличия походил на Камбоджу! Или это Камбоджа походила на Эреш? По крайней мере, та его часть, в которой мы оказались. Кстати, об этом. Я оторвала взгляд от собственных кроссовок и принялась вглядываться в нашу пеструю группу, чтобы понять, кому лучше адресовать назревший вопрос.

Лис с беззаботным видом шагал в некотором отдалении от плывущих в воздухе Кева и Дхария. Казалось, контрабандист вот-вот начнет насвистывать какую-нибудь развеселую мелодию. Подозреваю, удерживала его от этого шага лишь относительная близость Эмбер, которая шла впереди и размахивала кинжалом, словно разъяренная амазонка. Непролазные джунгли буквально таяли под ее напором. Рядом, чуть в стороне от ведьмы, так же самозабвенно расправлялся с несчастными растениями Райденн. Мы шли уже около трех часов, а эти двое так и не сказали друг другу ни слова.

– Вивиан? – тихо позвала я подругу, оказавшуюся ко мне ближе остальных.

– Что, Кася? Тоже не понимаешь, какого черта не воспользоваться простейшим заклинанием? – Вопрос намеренно прозвучал громче, чем следовало.

– Магия не для забавы и не для того, чтобы облегчать себе жизнь. Колдовство требует уважения, – прорычала претендентка, оборачиваясь. – Но ты ведь из Аратты. Там о таком и не слышали…

– Посмотри в словаре значение слова «предвзятость». Совсем одичали в своей Пустоши! Фанатики ненормальные…

– Это Аратта прогнила до основания! Свою веру и магию вы променяли на звон монет и сиюминутные желания, – процедила ведьма с янтарными глазами, брезгливо вытирая руки о штаны. Так, словно один разговор с Вивиан очернял ее достоинство.

Жест от подруги не укрылся и взбесил ее до основания.

– Если в Аратте не верят в ваши бредни по поводу равновесия, это еще не означает, что нам плевать на Эреш! Нравится вам жить в шалашах и в ручье мыться, да пожалуйста! Остальных только не надо сюда приплетать…

Глаза Эмбер недобро прищурились, а сжатый в руке кинжал стал как-то особенно заметен, когда она шагнула навстречу Вивиан.

– Дамы, дамы, – Лис проскользнул между ведьмами и поднял руки вверх, – давайте оставим этот спор до лучших времен. Будет обидно, если вы ненароком прикончите друг друга еще до того, как мы войдем в лес дэйви. Позвольте лесу сделать грязную работу за вас.

– Это не смешно, – вмешался Райденн. – Лес дэйви действительно опасен, и нам стоило бы говорить именно об этом.

– О чем нам действительно стоило бы поговорить, так это о том, где, тэрак шаззи, ты шлялся, пока нас в Пустоши убивали! Нас убивали, Райденн, убивали! И представь себе, я видела, как умер ты! Огромная змея раздавила тебя, будто сраный апельсин! Дробила твои кости… – Эмбер сделала глубокий вдох, заставляя себя замолчать. Ей потребовалось время, чтобы продолжить уже намного тише: —А теперь ты здесь. Стоишь и рассуждаешь об опасностях, что таятся в лесу дэйви! – снова взорвалась ведьма, и я вдруг подумала, что тростник и лианы она кромсала не просто так. Да и заклинанием не воспользовалась вовсе не из убеждений, принятых у нее на родине, а только для того, чтобы случайно своим кровожадно поблескивающим кинжалом не прирезать его высочество Лунных земель.

Выражение лица принца оставалось отстраненно-равнодушным, а спина – подчеркнуто прямой. Если бы не неестественная бледность, я бы и не догадалась, как сильно задеты его чувства. Но меня поражало другое: как Эмбер могла видеть смерть Райденна? Как такое вообще возможно, если все это время Лунный был с нами?

Контрабандист прервал мои размышления и напряженное молчание, повисшее в воздухе.

– Никогда ее такой не видел. Обычно она чуть эмоциональнее, чем, вон, к примеру, – Лис пнул ногой валявшийся на земле булыжник, – этот камень. А сегодня такая страсть, такая экспрессия! Поразительная женщина! – притворно восхитился он, ни к кому конкретно не обращаясь, но достаточно громко, чтобы сомнений не оставалось: его услышали все.

– Ты покойник, – холодно и абсолютно безэмоционально заверила Эмбер. Кажется, теперь я знаю, у кого Райденн обучился своему фирменному тону.

– А давай! Может, хоть так в Лунных землях наконец оценят мои заслуги! Пал смертью храбрых, защищая особу королевских кровей! Оборонял сына императора щитом из искрометного юмора, непревзойденного обаяния, тонкого ума… – вдохновенно перечислял контрабандист, не забывая пятиться.

Против воли мои губы растянулись в улыбке. Не знаю, что должно случиться, чтобы Лис стал серьезным. Конец света?

Защитник особы королевских кровей хотел нам поведать что-то еще, но изо рта у него вырывалось лишь невнятное мычание… Глаза контрабандиста вспыхнули праведным гневом. Еще бы! Такое предательство! Да от кого? От Вивиан! От своей вечной союзницы!

– Не благодари, – буркнула Вив. – И только скажи, что этим я не спасла тебе жизнь!

На долю секунды мне показалось, что Эмбер сейчас улыбнется. Но вместо этого она глубоко вздохнула и заговорила спокойно и ровно:

– Думаю, настало время отбросить эмоции в сторону. Такая потеря контроля над собой непростительна для претендентки. Даже если обстоятельства… в общем, неважно. – Ведьма оторвала взгляд от кинжала. – Нам предстоит войти в лес дэйви. Это будет непросто. Шансов выйти оттуда живыми не так уж много… Но, если между нами останутся недомолвки, – она обвела нас пристальным взглядом, – мы однозначно погибнем.

Слова ведьмы прозвучали так твердо и уверенно, что я поверила сразу. Стало ясно: случится именно то, чего опасается Эмбер. Шутки Лиса перестали казаться забавными. Наш путь опасен. И к нему следует отнестись серьезно.

– На долгие беседы времени нет, нас все еще могут преследовать. Но мне нужно знать, Райденн, почему ты ушел, почему ничего не сказал. Почему вы все так защищаете Катажину? И что здесь вообще делает Лис?

– Я вообще-то тоже здесь. – Вивиан просто не могла пережить, что ее обделили вниманием. Даже если внимание это исходило от ведьмы из Пустоши.

– И про нее тоже жду объяснений, – добавила претендентка, не поворачиваясь к Вив.

– Эмбер, – Райденн подошел чуть ближе, – тебя не удивляло, что искать дитя из пророчества Совет отправлял экспедиции, состоявшие, скажем так, из не самых опытных воинов?

– Тебя, – она сделала ударение на этом слове, – они точно не отправляли.

– Именно. Я догадывался, что поиски и защита Избранной – всего лишь фарс. А после встречи с ними, – принц кивнул в сторону Вивиан и Кева, – мои подозрения переросли в уверенность. Никого из правителей не заботило пророчество, каждый желал видеть в роли Хранителя собственного претендента…

Вив фыркнула, явно недовольная оценкой Райденна, но этим ее возмущение и ограничилось. Сдержанностью ведьма никогда не отличалась, а значит, вывод напрашивался сам собой: с доводами принца она согласна, пусть никогда и не признает этого вслух.