Письмо

Крис Велрайт

Письмо

***

Прошел всего месяц после того, как Дэмин вступил в должность главного дознавателя. За это время он и его мечник Мингли ознакомились с десятками доносов. Оказалось, что жители Синторы с большой радостью уличают друг друга в преступлениях. Особенно, если кто-то им чем-то не угодил.

Поначалу его мечник, оказывающий посильную помощь в работе, получал искреннее удовольствие от чтения жалоб и обвинений, но со временем его пыл угас. Каждое следующее послание напоминало предыдущие: один подозревал своего соседа в открытии незаконного борделя в стенах дома, другой считал, что проживающий рядом с ним господин торгует тином. Женщина с базарной площади уверяла, что ее конкурентка подкладывает в лепешки кошатину, а благородный господин уличил своего друга в списывании на экзамене, и понял он это потому, что соперник никак не смог бы написать на балл выше, чем он, ибо, конечно же, – по мнению господина, – тот был врожденным идиотом.

– У людей совсем нет чести, – Мингли скучающе посмотрел на очередное послание. – Настолько все одинаково мерзкие, что накатывает тоска.

– Это ложное впечатление, – заверил его Дэмин, – просто ты работаешь только с таким материалом. Если бы ты работал с молитвами, что люди приносят в храм, то думал бы обратное.

– Что-то мне подсказывает, что людские молитвы богам не сильно отличаются от доносов.

Дэмин опустил взгляд на очередное послание, предпочтя заняться делом, а не спорить с мечником. Автор письма не указал своего имени и адреса, то ли из-за сильного волнения, то ли не желая, чтобы кто-либо их знал. Но удивительным было не это, а то, что письмо предназначалось именно Дэмину.

***

Уважаемый господин Дэмин Каведа! Я наслышан о ваших достойных уважения моральных качествах и именно поэтому адресую это письмо вам. Уверен, что именно вы, как никто другой, поймете, в какую затруднительную ситуацию я попал, и не будете судить меня поверхностно, а заглянете в самую суть. Потому-то я и вручаю в ваши руки честь моей семьи.

Это письмо – моя исповедь. Совесть и воспитание не позволяют мне более хранить в тайне то, что я совершил, а совершил я ужасное – от моих рук погиб человек. Когда это письмо достигнет вас, я подарю Богу смерти еще одну жертву.

Мне очень хочется верить, что все разговоры о вашей добродетели – правда. Не потому, что я боюсь кары, – она неминуема за подобное преступление, – а потому что жажду понимания. В силу своей профессии писаря, я неоднократно присутствовал на судах, видел и слышал, как судьи безжалостно выносят решения виновникам, даже не желая узнать первопричин, подтолкнувших их на столь омерзительные поступки. А ведь зло иногда зарождается из благих намерений! Но даже вершители судеб тут же отводят свои взгляды, как только преступник сознается. Им вовсе не хочется знать о причинах, им достаточно получить доказательства. Если так не важно то, что толкает на преступления, то отчего же боги готовы прощать и давать второй шанс? Неужели законники знают больше богов? Прошу, поймите меня правильно: я вовсе не желаю осуждать нашу судебную систему. Кто я такой, чтобы оценивать то, что создавалась столетиями? Но когда я услышал о том, что вы стремитесь заглядывать в суть каждого преступления, я наполнился надеждой. Возможно, именно вы поймете меня и исполните просьбу, о которой я сообщу в конце письма. В ином же случае мне остается уповать только на справедливость богов.

***

Как я уже упоминал, моя профессия записывать то, что говорят люди. При должном усердии это может приносить хороший доход, и я вкладывал все свои силы и время, чтобы накопить как можно больше денег. Причиной тому послужила одна девушка, в которую я был влюблен, и ее отец, который меня ненавидел.

Я познакомился с Мей на заседании суда. (Как же сейчас это издевательски выглядит, ведь наша с ней история тоже окончится там).

Ее отец был заядлым игроком и часто проигрывал крупные суммы, а потом обращался в суд, протестуя против требований их выплатить. Так как многие игорные заведения, которые он посещал, не всегда законно проводили игры, то ему удавалось избежать выплаты долгов.

В тот день Мей пришла вместе с ним, и я впервые ее увидел. Как же она была прекрасна! Волосы цвета чернильного камня, кожа светлее самой лучшей бумаги и глаза… Когда она посмотрела на меня и слегка улыбнулась, весь мир вокруг растерял свои краски. Я словно позабыл, как писать, и то и дело совершал ошибки, и ставил кляксы в важном документе. Ничто не могло собрать меня воедино, все мысли были обращены только к ней.

Поняв, что не могу ее потерять я промучился несколько ночей. Пока, наконец, не решился совершить свой первый неправомерный поступок: я воспользовался тем, что являюсь писцом и вызнал ее полное имя и адрес. После чего, в свободное от работы время, неоднократно ходил за ней по пятам, как бездомный пес. Все никак не решался подойти и рассказать о своих чувствах. Желание излить душу плотно соседствовало со страхом быть высмеянным и отвергнутым.

Казалось, этим мучениям не будет конца, пока однажды сливовое вино не развязало мне язык.

Я подошел к ней на улице и на одном дыхании выложил все, что скопилось на моем сердце. Мей так смутилась от услышанного, что чуть было не убежала прочь. Вероятно, я был похож на городского сумасшедшего или того хуже – полоумного пьяницу. Но когда наши глаза встретились, все наши страхи и сомнения исчезли.

С тех пор мы стали встречаться: гуляли по рыночной площади, бесцельно слонялись по набережной или часами сидели в чайном домике. Она рассказывала о простых вещах: нарядах, подругах и покупках. Но я был так влюблен, что даже самое банальное слово, сказанное ей, превращалось в бесценный самоцвет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.