Дневники оркнессы. Книга 7 и 8. Академия

Семен Берсенев

Дневники оркнессы. Книга 7 и 8. Академия

Книга 7. Академия.

Из дневника орка Пыша Табуретки, 11 лет, первый курс Академии.

35-е раздувана 3026 года.

Я и не знал, что наука – это так сложно. Успел подзабыть почти за год непрерывной войны. Сегодня начали обсуждать возможность одеть на себя некий простейший экзоскелет, увеличивающий силу движений. Ну и схватить-поднять его металлической перчаткой рельсотрон.

В качестве образца рельсотрона положили на стол таутянское импульсное ружье.

Загадка, ясен палец, интересная, и в идеале даже полезная. Но дико сложная. Так пока я корпел над расчетом веса всего этого внешнего обвеса, из обычной 2-миллиметровой стали, и рычагов-пружин к нему… Наама Сру чик-чик-чик и уже вес аккумуляторов для электромагнитного ружья считает. Впервые в жизни меня обогнала девчонка. Ну в смысле оркнесса. Я аж позеленел от обиды. А она – смотрит на меня и ухмыляется.

Ну я, конечно, в гневе вскочил… причинным местом снизу об стол шандарах! и, воя от боли, убежал в коридор. В смысле: в туалет. Ну там это… все обыкновенно. Куча салфеток и уй-уй-уй. Только слышу: унитаз как-то не обычно урчит. Не 1 раз, как положено, а целых три раза. Есть от чего испугаться, не правда ли? Крайне подозрительно! Я, не будь дурак, пистолет достал…. и на очко унитаза навел, со словами:

– Вылезай, подлый трус!

Не знаю, кого при этом я имел в виду. Может и никого, просто проверял, не почудилось ли мне. Случившееся превзошло все мои ожидания. Из дырки унитаза полезло такое… практически бесцветная, прозрачная многоножка. И плавно вздымается как змея до потолка. И на меня жвалами щелкает. Видимо ядовитыми. Ничего исключать нельзя, когда имеешь дело с такими Тварями. Ведь как-то оно ведь охотится? Мне б в ее голову выстрелить, и дело с концом. Но я чего-то тупанул. Или не тупанул, а побоялся, что промажу. Ну мы все задним умом крепки, когда все уже закончится. А в тот момент я чуть не усрался прямо в штаны. Но сдержался. Орк я или не орк? В общем, схватил я ее рефлекторно левой рукой. В правой-то пистолет, ага. А оно вжик! и вокруг меня обмоталось, и повалило меня на пол. На диво сильное оказалось Существо. А внешне и не подумаешь. Мы вместе узлом на кафельный пол шмяк! И началась жестокая и быстрая борьба за жизнь, причем обоих. Кто-кого быстрей придушит. Или разрубит. Три-четыре переката по полу, храпя, и я сумел выдернуть из ножек свой верный акинак. И рубанул.

Оно – распалось надвое и побежало, обратно в сортир. Тут уж стрелять вообще без смысла: не попадешь. Да и пистолет я в смертельной жестокой борьбе где-то выронил. Пока шарил глазами, искал, где он, оНо и совсем убежало. Стою я, весь в этой слизи, возможно, ядовитой, дрожу от ужаса… а туалет слегка разгромлен, нашими телами. И тут распахивается дверь. И там стоит Многорукая Кали. Конечно, она просто Кали, а многорукость – просто прозвище… но… Увидала меня… и ну ржать в полный голос.

– Хулиганка! – гневно прошипел я. – За мальчиками подглядываешь?!

Она в ответ рот распахнула, позеленела… и, чую, сейчас воооще… задохнется от хохота. Или своей слюной захлебнется. Уже по лицу какие-то красные пятна пошли. А в норме у нас, орков, зеленый румянец. Она, как бы, совсем не в моем вкусе: слишком худая. И вполне моего роста. И, откровенно, туповата. Этакий маленький ребенок, по уму, которому все требуется, чтобы кто-то направлял ее, и оберегал. Но 4 худеньких руки делают ее отличной в бою на шпагах и… в общем… жалко будет, если она умрет, вот так по-идиотски задохнувшись. Так что я шварк! в нее телом, как метеорит: чтобы ударом снова запустить легкие. Мы с громким хлоп! впечатались вместе в стену.

И она – Вжих! Пуф-пуф-пуф! – опять задышала. И щекой ко мне прижалась. С этаким аномальным доверием. От смерти ж, вроде, спас. А ногой – ногу захлестнула и… ой-ой-ой-ой! у меня опять ЭТО поднялось. И руки сами-собой ее, дуру, обвили… Мы сплелись и зашатались… зеленея от желаний…

– Это что тут такое у нас происходит?! – голос за спиной.

Мы конечно же Расцепляемся. Я резко оборачиваюсь. И понимаю, что ПОПАДАНДОС, по-крупному. Все это сильно-сильно похоже, всем же понятно на что. На попытку изнасилования, прямо посреди коридора. А на меня сейчас смотрит не кто-нибудь, а сама Ректор Джи. Почетный скаут, рейнджер, инженер, дипломат и прочее. Смотрит как на безумную амебу, размером с орка. Ну я это… без боя не сдамся, в общем.

– Это не то что вы думаете! – отвечаю ей отважно, прижавшись задом к стене и приплющив туда же, спиной, эту Многорукую Дуру. – Совсем не то! Я делал Кали искусственное дыхание, и… непрямой массаж сердца! Своим телом! А до этого… вы, конечно, не поверите… но все равно расскажу! Терять мне уже нечего!

– Оба! За мной! В мой кабинет!

В общем, там, в кабинете, я все и выложил. Выпалил. Подробно объяснил. И про рейлган, и про гигантскую прозрачную многоножку, и про сортир, и про пистолет, и про акинак.

Глаза Кали – круглые как блюдца. Джи – носом крутит. Явно не верит. Я растерянно запнулся:

– Как хотите! Но я говорю правду! Я больше туда ни ногой! Буду срать в кустиках! Безопаснее!

– Хорошо… – задумчиво говорит Джи. – Ты явно испуган. И не пытайся отрицать. В такой ситуации это нормально. Что в твоей истории глюки, что не глюки – разберемся! А вы -пока молчите! Всосал?

– Всосал!

– И ты тоже! – обращается она к Кали. – Я, конечно, предприму комплекс мер, на случай, если все рассказанное правда… но если что-то пойдет не так и начнется паника, ты надеюсь, понимаешь, как жестко будут наказаны все болтуны?

Кали – испуганно кивнула.

– Уффф! – издал звук я, когда мы вышли из кабинета. – Пронесло? Или все только начинается?

– Думаю… Начинается! – улыбнулась мне Кали и вдруг кааак всосет меня прямо в губы, уже искренне, по совей инициативе. Властно, смело, ясно понимая, что к чему.

Уй… ой… ой-ой-ой… это оказалось так офигительно: целоваться с оркнессой, когда оба тела тянутся на встречу друг другу. И…

Все прервал чертов звонок.

Хлынувшая в коридор толпа унесла нас в совсем разные классы.

А через час, когда мы опять вышли в коридоры, все туалеты оказались затянуты красно-белой полосатой лентой. Крест-накрест. Опечатаны, в общем. И какие-то орки, в угольно-черной униформе, и с полноразмерными армейскими болтер-пистолетами, в прозрачных бронешлемах, приказали нам срать и ссать в развернутые снаружи биотуалеты. Некоторые – начали кипеть, возмущаться. Другие – сообразили, что для такой меры должна быть какая-то ну очень веская причина. И немного успокоились. Я же – встревожился чрезвычайно. Ибо, в принципе, это же мой, лично мой косяк, что я тогда не выстрелил сразу, а начал применять клинок, когда оНо уже само напало на меня. Прикинь, такое сделать при схватке с гигантской осой, пауком, или богомолом. Это же суицид, равносильно самоубийству.

Так что быстренько пробежался по этажам. Догадка оказалась верной. Один из туалетов не закрыли. Значит, я не совсем еще дурак. Просто медлительный, в ситуации столкновения с чем-то совсем Новым. И в этот туалет и начнут скидывать говно из биотуалетов. Как приманку для многоножек.

Нуссс… На этом можно было бы и успокоиться. Профи есть профи. Группа с болтерами – совсем не то же самое, что один юный орк с пистолетом. И без меня справятся. Но стыд. Стыд продолжал жечь меня. И оказалось не зря. Через час, проходя мимо этого туалета, я услышал выстрелы, крики, шум воды, типа сильных всплесков. И тональность криков мне как-то очень сильно не понравилась. Они были какие-то сильно испуганные, гневные, матерные, и даже вроде бы о помощи. В общем, о своей безопасности я уже не думал, не было времени подумать. Выхватил пистолет и ринулся внутрь, доделывать не сделанное ранее. Дальше все произошло уже на рефлексах. Выстрел, уклонение от жвал, перекат, снова выстрел… Программу инстинктивных действий в моей голове выключил шум бегущей по полу воды, и окончание обоймы пистолета. Лежа на слое этой воды, я мгновенно откинул блок стволов и сменил обойму, на новую. Из-за перегородки поднялся орк в черном, С болтер-пистолетом в руках. А у меня – 4-ствольный «дерринжер». Игрушка совсем детская, для элементарной самозащиты. Единственно, что калибр тот же самый, да и патрон. Он мельком глянул на мое «оружие». И тут до меня дошло, что это уже третья обойма. Вторую я сменил рефлекторно. То есть выстрелил реально уже 8 раз.

– Не плохо стреляешь! – процедил орк. – Все пули по цели?

– Похоже! – бросил я. – Сейчас проверим!

На проверку предположения ушло около минуты. Оказалось, да, я стрелял на рефлексах. Но точно зная, что увижу. Так что 8 взорванных голов и три укушенных чертовыми многоножками орка. Не считая двух разбитых их пулями унитаза. Но думаю, если бы мне в ногу или руку жвалами вонзилось ТАКОЕ… я бы тоже упал и стрелял бы уже куда ни попадя.

– Тут нет моей заслуги! – громко сказал я. – Я точно знал, что увижу!

– Спасибо, парень! – бросил один из раненных орков. – Что решился войти!

Я – лишь пожал плечами и машинально убрал пистолет в кобуру. Опасности больше не было. Затем с улыбкой добавил:

– Мой первичный косяк, что не выстрелил! Мне и исправлять!

Далее мы, помогая друг другу, выползли в коридор. Ну, в смысле, я слегка помог выйти двоим оркам, с полностью парализованной ногой. Ничего особенного. Жвалы этих гадов оказались все-таки ядовиты. И штурмовики быстро перетянули свою артерию на ноге жгутом. Потерять 1 ногу, но на несколько часов стать одним из немногих, кто уже видел ЭТО вживую и знает, во что стрелять? Не равноценный обмен. Но уж какой ни есть. Оказывается, в тот, первый раз, мне дико повезло: что я выронил пистолет, и использовал обе руки, и 1 меч. В результате: ноги и руки – целы, жив, и даже вроде как микро-герой, в глазах взрослых орков из Санитарного Взвода. Покряхтывая, они потянулись к выходу. А разговаривавший со мной – вытащил рацию и быстро забубнил в нее, вызывая подкрепление:

– Это длинная прозрачная многоножка. Вроде как бескрылая оса. Движется жутко быстро. Атакует жвалами.

– Еще один взвод? – улыбнулся я. – Зачем? Все же, вроде, закончилось. А раненные – сами дохромают…

И тут мой слух уловил новое урчание в толчке, самом дальнем от входа. А там их целых 50 штук в ряд. И разбиты едва ли 10.

– Это что? – успел машинально сказать мой язык. А руки – уже сами-собой, машинально, выдергивали из кобуры пистолет.

Лица орков – посерели. Оружие – начало быстро вздыматься на уровень груди.

А ближайшая ко мне оркнесса, с перетянутой жгутом рукой, растерянно плюнула:

– Не лезь на рожон, пацан! Это… мы сами!

Мощный удар головой многоножки вышиб дверь кабинки номер 13. Или 14? Не успел запомнить. Все опять закрутилось, в бешеном вихре, с новой силой.

Жах! Жах! Жах! Жах! Перекат… меняю обойму… над головой свистят пули… Еще одна кабинка улетает в стену. Толчок – взрывается гейзером. Хруст выламываемой стены.

Я чувствую спиной чей-то хищный взгляд, и кувырком ухожу вправо. Блям! ОНО врезалось в кафельный пол и ушиблось башкой не по-детски, заскользило наружу в контузии, шурша ножами как треск рвущейся бумаги.

Пистолет – уже не попадает в голову. Хватаю акинак…

Рраз!

А вот теперь – по двум новым созданиям – можно и в башку…

Хлоп-хлоп!

Сознание – мерно считает патроны: еще только два, до отброса стволов.

Затем – снова. И снова.

И снова. И снова.

Вспышка струи огнемета. И пролет малой ракеты подствольника. Это уже обычный бой. И в нем я могу максимум только одно: как-то выжить.

Поворот. Удар спиною об дверь. Из унитаза шуршит еще одно…

– Падла!

С этим словом в его башку улетает последний патрон пятой обоймы. И дымящиеся стволы дерринжера опять откидываются вниз.

Тишина.

Нервный тик во всех мышцах.

– Закончилось?

Из угла привстает раненный в ногу орк, сбрасывает пустой магазин, вставляет новый…

– Свои!!! – кричит кто-т от входа.

– Ну… наконец-то… – выдыхает орк и расслабляется.

Я слегка тоже.

– Все живы?

– Вроде бы да!

В тишине разгромленного туалета лишь шум воды и шорох ног убегающих в толчки тварей.

И трупы, трупы и трупы, длинных прозрачных многоножек, быстро сереющие на кафельном полу, в лужах синей крови.

Я привстаю на одно колено. Снова жив. И невредим. Круто!

Нас, орков, теперь вдвое больше. Враги – проиграли. Ура.

Еще один орк в черном, в свеженьком, не забрызганном кровью врагов шлеме, молча указывает мне пальцем на дверь. И я все понимаю. Согласен. Уже ухожу.

Да.

На следующий день биотуалеты стояли уже вместо всех толков. Сортиры – снова открыли, для посещения. Шоу «бабах-бабах» хорошо на 1 день. Ежедневно играть в него – нет уж, увольте. Всем пора на уроки. Как, в общем, и мне.

А группы санитарной зачистки (та самая черная униформа) – спокойно занялись «ловлей на говно» в подвалах.

Ну и утром все как-то узнали, о моей роли во всей этой Истории. От кого – ума не приложу. Загадка. Все, кто меня видел – по идее, должны тихо молчать. Им не выгодно. Или?

Кали – в первые же секунды, моего входа в коридоры Академии – подхватила мою левую руку одной из своих, правых. С выражением лица: «он – мой! поняли?!»

Наама Сру, и прочие отличницы – горестно вздохнули. Типа: да, быстрый, смелый. Жаль, что не самый умный, как мы. А то бы…

Но мой друг, Роб Рой, поприветствовал нас обоих, фразой:

– А ты знаешь, что все это значит?

– Что?

– Что именно они реально управляют нами! И только сейчас решились напасть!

– Дааа?! – изумленно выдохнула Кали.

– Да! – машинально бросил я. И вдруг начал думать: о том, что услышал. И…

Мне, на осмысление этой концепции, потребовались три долгих секунды. И доводов «за» у ней было гораздо больше, чем доводов «против». Сразу стало как-то Жутковато. И хреновато. Втрое более Хреновато, чем даже вчера, когда мы шли к ректору. Ибо…

– А что ж теперь делать-то? – растерянно и испуганно спросил вслух я.

– Найти гнездо! И огнеметом! – предположил Роб. – Хотя это и ужасно сложно!

– Спускаться в канализацию?! – приоткрыла ротик Кали. – Это слишком опасно!

Рядом в этот момент была Мухомор. Ну, оркнесса, соседка от меня справа. Не то, чтоб за соседней партой, скорее за соседним столом. Но да, мы слышим на уроке примерно одно и то же. Так что и охотно помогаем друг другу, и как бы немного соревнуемся, больше вшутку. Она – улыбнулась и приятно позеленела.

– Из всех ныне живущих… – начала она. – В канализацию спускались только Зося Наавтомате, и, может быть, еще Карина Кохатт.

– У Карины – не совсем канализация! – сразу же бросил Роб.

– Ну, что-то похожее. Функционально. – не сдалась Мухомор.

Я – ободряюще кивнул ей. Обсуждать что-то вчетвером – гораздо лучше, чем втроем. Это понятно.

Тем более, что количество моих запасных обойм к пистолету упало до всего двух. А это….

Из дневника оркнессы Кали, 11 лет, превый курс Академии.

36-е раздувана 3026 года.

Все-таки я самая везучая оркнесса во вселенной. Это ж надо было… тогда пройти мимо мальчукового сортира, увидеть эТо, и заржать. А он оказался на удивление быстрый, на соображаловку. и дико оскорбился. Остальное все – насчет спасения мой жизни – несущийся в темноту космоса бред. Ну мы же оба это понимаем. Он понимает, и я понимаю. Остальные – пока никак. Видимо, не хватает чего-то в башке.

Так что вечером я повела его в мастерские. Менять его смешную пукалку на револьвер. Нет, конечно она удобная и легкая, кто спорит. И в коридорах вполне. Но как только врагов становится больше 4х… Отстреливаться из нее – почти самоубийство.

Мастер Ыын, знавший совсем недавно саму Гравицапу, в качестве подчиненной, поглядел на эти 4 ствола… как на фантастическое говно. Точнее, сначала на них поглядел, потом на владельца, потом на меня, потом снова на пукалку… И изрек что-то вроде:

– А вы – идеальная пара! Интереснее пока не видел. Далеко пойдете! Если не умрете по дороге.

– Что насчет оружия? – позеленев, спросил Пыш. – Можно его как-нибудь улучшить?

– Улучшить? – улыбнулся Ыын. – Конечно можно! Добавить вот сюда в центр штык! Но… я предлагаю бы тебе обмен. Ты отдаешь мне свое… гм… гм… карманное нечто. А взамен идешь в секцию Е и выбираешь там. Мне твое… гм… вполне пригодится: как оружие последнего шанса. А вот тебе…

– Секция Е? – удивленно спросил мой орк. – Это что такое?

– Экспериментальные образцы! – улыбнулась уже даже я. – Существующие лишь в одном экземпляре!

– А я типа подопытный кролик буду? Кто проверяет одно из них на практике?

– Типа того. Да. При твоей скорости реакции, ты – идеальный испытатель. Который выжмет из любого оружия 100% того, на что оно вообще способно!

– Впечатлен! – восхищенно прошептал Табуретка. – Согласен!

Когда он ушел, я всерьез повернулась к Ыыну.

– Так! И в чем подвох, а?

– Там оружие под болтерный патрон. – ухмыльнулся ЫЫн. – Но укороченное. А вам, откровенно, нужен обычный Пустынный Орел. Вы ведь еще дети. И сейчас в мирных условиях. Просто учитесь.

– Но Орел стоит бешеных денег? В смысле, патронов? – смекнула я.

– Правильно! Мастерские не работают себе в убыток! – гыгыкнул Ыын. – Умная оркнесса!

– Хорошо. Я прослежу. Чтобы он больше не лез на рожон и в пекло!

– Ого! Да ты и впрямь в него влюбилась? – удивленно поднял одну бровь Ыын.

– А как иначе? – смущенно выдохнула я. – Как иначе реагировать на орка, который один вынес несколько десятков совершенно новых врагов? Причем «вот этой пукалкой», как вы изволили видеть!

– Молодчина! – улыбнулся мастер и поцеловал меня в лобик. – Так держать!

Тут из секции раздался голос Пыша:

– Я что-то такое нашел! Но… оно настолько хорошее… что… я не уверен…

– Пойдем? – подмигнул мне Ыын. – Поглядим?

– Конечно пойдем! – бросил Роб Рой и взял по руку побелевшую Мухомор. – Айда?

Мы подошли к сидевшему на коленях Табуретке. Он с интересом гладил револьвер, с очень длинным стволом, и большим барабаном. Причем револьвер был какой-то странный, вроде как двуствольный. Но один ствол горазд толще другого.

– Ле Ма? – поднял одну бровь Ыын. – Отличный выбор! Но смогешь ли стрелять из него? У него стандартный патрон в барабане – уже под болтер. А вот этот…

– Смогу!

– Ничего себе пушка! – восхищенно прошептал Роб Рой. – Вот везет тебе! Два дня подряд несказанно везет! Там сколько гильз в барабане? 10? 8?

– Девять! – уже гораздо более спокойно ответил Пыш. – Хорошее нечетное число! Если б он был у меня вчера утром…

– То ты бы умер! – бросила Мухомор. – Еще в первую свою встречу с многоножкой! Понимаешь, почему?

– В принципе, да… но… – начал Пыш. – Если бы не умер тогда… Мог бы лупить потом подствольной ракетой! По главной твари!

– Даже если вырубят свет? – съязвила Мухомор. – В полной темноте?

– Нет. В темноте конечно нет. Но…

– Теперь ты понимаешь, свою миссию? – подмигнул мне Ыын.

– О, да! Вполне понимаю! – испуганно и восхищенно выдохнула я.

И затем уже Табуретке, серьезно:

– Теперь только посмей куда ввязаться без меня! Задушу!

– Оффф! – растерянно выдохнул мой орк, двумя руками снимая револьвер со стеллажа. Спорить ему явно ни с кем не хотелось. В присутствии Мастера. Который фактически дарит ему такую ИГРУШКУ. Ведь в этот миг он был практически Счастлив.

Но в этот миг в цеху появился еще кое-кто. И потопал к складу со словами:

– Ааааа! Вот вы где!!

– Наама?! Сру?! – выдохнули все трое, кто ее отлично знал, из ее класса.

– Что ты тут делаешь?! – выступил вперед Пыш, молниеносно заткнув себе за пояс свою новую игрушку.

– Я?! Ты?! Да ничего! Ничего особенного! Пришла обсудить с мастером Ыыном, как мне сделать фонарь, даже прожектор, на своем рельсотроне! Точнее, откуда питание.

– Разумеется независимое! По кабелю! Остаться без света – еще хуже, чем без патронов! Если в полной темноте! – лениво прореагировал Ыын. – Не хочешь помочь своим друзьям, а? Они, чую, замыслили что-то Глобальное! Очередной передел мира!

– Я?! Им!? А что? Смогу! – нагло бросила эта зассыха.

И в моей классификации окружающих меня орков мгновенно перешла из разряда «напыщенная фанфаронка» в разряд «смертельного врага». Но вроде бы из нас, зеленокожих. Так что… перед лицом новой общей угрозы…

– Ладно! – бросил Пыш, кисло скривившись. – Пошли! Обсудим впятером! Что теперь делать!

– Ну? И? – спросил его Роб Рой, когда мы дошли до укромного места, в гнезде, на скале, прямо возле центрального плаца. И уселись там в кружок, спинами к окружающему пейзажу.

– Что это за новая угроза? Почему ты так легко включаешь в команду новых и новых членов? – уточнила Мухомор.

– Нуууу… это… – начал Пыш. – Мне самому очень страшно. Даже подумать подобное. Но…. Многоножки могут быть не взрослой формой, а личинками.

– Вроде гусениц? – ошалела Мухомор.

– Да.

Блин. Вот тут я чуть не пыснула. Но титаническим рывком сдержалась. Не хватало мне еще… при ней… тут… обоссаться. Наама, кстати, тоже сразу побледнела. И пролепетала как совсем ребенок:

– Но как же они тогда выглядят, эти «взрослые формы»?

– Стрекозы. Или осы. Или невидимые муравьи. Или еще черт знает что. – начал смелеть Табуретка. – Но, в любом случае, именно они и правят этим миром! Раз невидимы!

– Стоп! Подожди! – сказал Роб Рой. – Многоножки… они же очень примитивны… даже среди этих… насекомых-гигантов.

– И? – пожал плечами мой орк.

– Гусеницы термитов!

– Термитов? – не поняла Мухомор. – Это кто?

– Это… такие… твари. – начала осторожно я. – Когда захватили телевышку… ну, в первую, почти что легендарную эпоху… этой Войны. Именно с ними был наш временный союз, против черных муравьев-гигантов. Мы кормили их бумагой… и всякое такое. Так говорят книги, по военной тактике.

– Но тогда, значит, они были видимы! – резонно заметила Наама. – Чтоб заключить союз, для начала нужно видеть, с кем!

– Хм… – растерянно выдавил Пыш. – Но версия про термитов, между тем, самая логичная! С точки зрения биологии!

– Ну… это… – пробормотал Роб – Я ведь могу и немного ошибаться! Многоножки могут быть и не стадией развития термитов, а их подземными врагами. Среди прочих.

– В любом случае. – важно изрекла Наама. – Взвода Санитарной Зачистки, которые ушли по землю, преследовать их… они должны быть Суперпрофи. Раз решились на такое. Не чета нам. И именно от них мы все и узнаем!

– Супер? Профи? – недоверчиво улыбнулся Пыш Табуретка, вытаскивая из-за пояса свой новый револьвер и кладя его себе на колени.

Мне потребовалось менее секунды, чтобы понять его мысль. И на этот раз я уже не ссалась. На это не осталось даже сил, и моих нервов. Я просто побледнела, и схватилась рукой за свой меч. За один из двух своих гладиусов. Точнее, за оба. Ибо….

Со стороны главной площади, перед зданием, раздался ужасный, душераздирающий крик.

Из дневника орка Роба, 11 лет, первый курс Академии.

37-е раздувана 3026 года.

Ну вот. Словили приключения, по самое не балуйся. Дикая резня на плацу, и прорыв коридорами, жесточайшая битва там. Эти чертовы многоножки отложили в некоторых орков яйца. И они поперли внутри в полноценные твари…

Фррр!

Она до сих пор стоит у меня в глазах, это златоволосая орка, с курносым носом, и очень сильными руками. Они молниеносно захватили мне предплечья, одно – с кописом… Рывок… Жар… Корень в моих штанах набух. И она явно ощутила…

Поворот. Боль.

Я не могу! Я не могу убить такую симпатичную оркнессу!

Но, похоже, все-же, НАДО.

С ней я боролся целых десять секунд: все никак не мог поверить… пока из ее плеча и не полезло эТо.

Орка – искривилась, зарычала… И шагнула вперед грудью.

Страшным усилием воли я вырвал из ее сильных лап одну свою руку, с мечом.

Еще миг… и она меня, обхватив, поцелует. А ее червяга – перекинется ко мне. И…

Пуля из ствола пистолета Кали снесла ее голову нафиг. И на асфальт к моим ногам упал обезглавленный труп, фонтанирующий кровью. Я едва успел увернуться и прошептал, через слезы:

– Спасибо!

– Пожалуйста! – улыбнулась Многорукая и приняла на клинок еще одну орко-подобную Тварь.

Я обернулся, выхватил пистолет и разнес башку орку, уже летевшему на Мухомор…

Трах!

– Ты прав! – закричал мой друг Пыш Табуретка. – Без оружия нам не прорваться!

И тоже выдернул в воздух свой новый СТВОЛ.

– Ты уверен?! – крикнула ему Наама Сру, отражая удар кулака двухголового орка, своим полуметровым кинжалом. То есть просто отрубая ему руку.

– Без вариантов! – хрипло выплюнул я и пальнул в ноздри еще одной темноволосой Твари.