Леди с секретом для некромага. Книга 2

– Сэр, – пискнула Ева.

Он моргнул и очнулся: что за бред пришел в голову?

Нахмурил брови и резко ответил:

– Идемте в дом, миссис Доутсон. Вам не мешало бы привести себя в порядок.

Щеки Евы залил пунцовый румянец. Схватившись за голову, она бросилась в дом.

Как можно было так опростоволоситься? Ей, взрослой женщине, воспитанной в строгих традициях? Выйти на люди с непокрытой головой!

Что о ней теперь подумает леди Вандербильт? А лорд Дерринджер?

Ох, теперь ясно, почему его фамилия с первого дня показалась ей знакомой. Хотя… а почему ее так волнует, что он подумает?

Вопрос был неожиданным. Он догнал Еву уже на крыльце. Заставил замешкаться и удивиться.

Она знала, что некромаг идет следом. Но не решилась оглянуться и посмотреть на него. Трусливо юркнула в дом и унеслась на второй этаж – приводить себя в порядок.

Там быстро отыскала свежий чепец. Причем выбрала самый скромный, без кружев. Скрутила и спрятала под него все свое каштановое богатство до последней волосинки. Затем глянула на себя в ручное зеркальце и строго поджала губы.

Почему ее так волнует, что подумает Алекс Дерринджер?

Вопрос продолжал крутиться в голове. Но ответа у Евы не было.

Подождав, пока сердце в груди успокоится, она спустилась на первый этаж. В кухню вошла уже абсолютно спокойной.

Энни по-прежнему лежала на топчане, только уже не спала. Рядом, склонившись над ней, стояла Джулиана. Герцогиня водила руками вдоль простыни, скрывающей ноги девушки, и хмурилась, будто прислушивалась к чему-то внутри себя.

Алекс сидел за столом со скучающим видом.

– А, вот и хозяйка, – герцогиня первой отреагировала на появление Евы.

– Спасибо, что согласились помочь, леди Вандербильт, – Ева снова сделала книксен.

Высокородная гостья выпрямилась:

– Мои услуги не бесплатны.

Ева почувствовала в груди холодок.

Страшно представить, какую плату потребует герцогиня.

Насладившись застывшим лицом молодой ведьмы, Джулиана позволила себе улыбнуться:

– Можете обсудить с моим сыном этот вопрос, а я пока продолжу. У юной мисс есть все шансы встать на ноги, но это долгий процесс.

– Да, конечно, спасибо вам, леди, – пробормотала Ева, растерянно глядя на Алекса.

Тот начал вставать, показывая, что им лучше выйти. Ева попятилась, потом развернулась к двери и не увидела, как за ее спиной мать подмигнула сыну и беззвучно, одними губами сказала:

– А она ничего!

Сам Алекс только покачал головой: матушка, как всегда, в своем репертуаре. Теперь придется уговаривать ведьму у них отобедать. Зачем?

Идя следом за Евой, он мужским глазом отметил ее тонкую талию, плавные движения и ровную спину. Если бы не знал, что она обычная мещанка, то решил бы, что в ней есть благородная кровь. В миссис Доутсон нет ни капли жеманности или кокетства, ни хамоватости, ни вульгарности, присущей женщинам из низов. А та же Элалия даже в шелках и бриллиантах осталась тем, чем была – уличной девкой.

Взгляд некромага переместился на пятую точку Евы.

Кстати об Элалии…

Он давно не навещал любовницу. А она, между прочим, каждый день посылает ему жутко надушенные письма со следами помады.

Надо бы наведаться в заведение мадам Бижу. Послушать новые сплетни, среди них иногда бывают занятные новости. Заодно и отвлечься от глупых мыслей…

Не отрывая взгляда от бедер идущей впереди женщины, он вслед за ней вошел в лавку. Там Ева резко обернулась и взглянула ему в лицо:

– Лорд Дерринджер, какую плату желает ваша матушка?

Алекс почувствовал себя мальчишкой, пойманным на месте преступления.

Интересно, она заметила, куда он смотрел?

Глава 10

– Не стоит волноваться, миссис Доутсон.

Граф попытался увильнуть от прямого ответа, но уткнулся взглядом в грудь ведьмы, аккуратно прикрытую тонкой косынкой. Он и не думал, что собранный мелкими складками муслин может так нежно просвечивать и так бурно вздыматься!

– Прошу сказать точно и определенно, – в голосе ведьмы слышалось легкое раздражение, – какую плату герцогиня Вандербильт потребует за свою помощь? Я понимаю, что магов Жизни в нашей стране крайне мало, и то, что она делает для этой несчастной сироты – бесценно. Поэтому меня беспокоит вопрос оплаты. Чем я могу отблагодарить вашу матушку, у которой и так есть все?

Взгляд некромага скользил по краю чепца в надежде увидеть восхитительную каштановую прядь или маленькое трогательное ушко вдовы. Как же аппетитно она выглядит с растрепавшейся буйной гривой волос!

Но момент был весьма подходящим, поэтому Алекс не стал его упускать. Сглотнув набежавшую слюну, граф выпалил:

– Вы должны прийти к нам на ужин! Отказ не принимается.

– На ужин? Я? – ужаснулась Ева. – К герцогине Вандербильт? Невозможно!

– Почему нет? – некромаг чуть насмешливо поднял брови.

Алекс успел взять себя в руки, осознав, что на аристократический ужин принято приходить в платье с вырезом. Довольно глубоким вырезом! Он обязательно появится на этом ужине, сядет напротив гостьи… Или лучше рядом? Как нужно сесть, чтобы незаметно и внимательно рассмотреть все, что сейчас скрывает тонкий муслин?

– Я не аристократка! – выпалила Евангелина, выпрямившись так, что ее осанке позавидовала бы и королева.

– Какая ерунда, – отмахнулся Дерринджер, – воспитанники моей матушки регулярно бывают в ее доме, но назвать их аристократами ни у кого язык не повернется.

– Я не ребенок! – процедила Ева, и на ее щеках загорелись алые пятна.

– А кто сказал, что воспитанники моей матушки – дети? – Алекс вновь насмешливо сверкнул глазами.

Ему отчаянно нравилось выводить ведьму из себя. Тогда она из засушенной вдовы в черных тряпках превращалась в настоящую фурию с блестящими глазами, алыми щеками и живым румянцем. Ее рот манил прижаться к нему губами, а дрожащая на шее жилка так и просила провести языком по трепетной коже…

Вновь сглотнув, Дерринджер вернулся к реальности и продолжил говорить, глядя в испуганные глаза ведьмы:

– Я младший сын, и мне уже почти тридцать лет, а Школу матушка открыла еще до замужества. Ее первый выпуск давно стал самостоятельным. Мужчины построили карьеру, женщины либо обзавелись своим делом, либо вышли замуж, но многие любят навещать матушку и нередко остаются на ужин. Неужели вы откажетесь от компании мистера Пибоди, мистера Крайзена или леди Оршен?

– Леди Оршен?

– Одна из учениц вышла замуж за разорившегося повесу и привела семью к процветанию, – отмахнулся Алекс. – Поверьте, его родственники сочли этот брак невероятной удачей для Сэмуэля. Ему всегда была нужна крепкая рука!

– Мистер Пибоди?

– Всего лишь депутат округа Глэмпил в Нижней палате, – снова отмахнулся Дерринджер.

– Мистер Крайзен?

– Ректор Академии Права, он всегда был занудой!

Евангелина чувствовала, что еще чуть-чуть – и она упадет в обморок от ужаса.

Прийти на ужин к самой герцогине Дерринджер! Сесть за стол с людьми, о которых слышали даже в Кенсал-грин! Да она умрет от ужаса на крыльце особняка.

– Так что бояться вам нечего, никто вас не съест, – заверил Алекс тоном, не терпящим возражений. – К тому же на ужине обязательно буду я! Рядом со мной вам ничего не грозит.

Ева перевела взгляд на графа и закашлялась.

Это он ее сейчас пытается убедить в своей безобидности?

Красив, элегантен, богат и циничен. А еще, судя по его раздевающему взгляду, не знает отказа у женщин. Идеальный набор, чтобы держаться подальше.

Ну-ну! Даже сейчас, приглашая на ужин, он говорил с ней сухим строгим тоном, будто отдавал команды или отчитывал провинившегося ребенка.

А если вспомнить, что он некромаг…

Отчетливый холодок бежал по позвоночнику ведьмы.

И что сей благородный господин еще и младший дознаватель в управлении Магконтроля!

От совокупности всех этих фактов у Евангелины темнело в глазах.

– Если там будете вы, я вообще не приду! – просипела ведьма сквозь неприличный даме кашель.

– Не слышу, что вы там бормочете! – чересчур жизнерадостно улыбнулся Алекс. – Принести вам водички?

Ева жалобно глянула вокруг, но двор был пуст. Она сама направилась к колодцу. Однако стоило коснуться ворота, как поверх ее ладошки легла рука некромага:

– Простите, не могу позволить даме в моем присутствии делать тяжелую работу!

К удивлению Евы, граф довольно споро опустил ведро в колодец 22и вытянул его наверх. Она, измученная кашлем, немедля схватила висящий на столбике ковш и зачерпнула ледяную жидкость. Пила мелкими глотками, чувствуя, как ломит зубы.

Но стало чуть-чуть полегче, в голове прояснилось.

Чинно выпрямившись, Евангелина наконец-то смогла сказать:

– К сожалению, вынуждена отклонить любезное приглашение леди Вандербильт. В ближайшее время я буду очень занята. Детям, которых мы забрали у Нокса, нужна моя помощь.

Алекс хмыкнул:

– Уверен, матушка не оставит Энни здесь. Ей еще долго нужна будет помощь мага Жизни. Девчонка безобразно изорвала ауру, нахватала чужих грехов и едва не ушла на тот свет. Брат, конечно, пожелает навещать сестру, когда сам встанет на ноги…

– Как он? – встрепенулась Ева.

– Под чутким контролем мистера Оруэна – моего лекаря. Не переживайте, тот знает свою работу.

– Ему сильно досталось, да?

Она сжала руки, которые начали подрагивать от беспокойства за мальчика. Но от Алекса не укрылся этот жест.

– Можно сказать и так, – взяв ковш, он тоже сделал пару глотков студеной воды. – Парню повезло. Били его основательно, есть переломы. Но врач сказал, что это все поправимо, а организм молодой, быстро восстановится.

– Вы же найдете тех, кто это сделал?

Граф поджал губы:

– Хм… Вообще-то, это не моя работа.

В глазах Евы мелькнуло разочарование, но он тут же быстро добавил:

– Однако в вашей полиции есть пара типов, которые мне должны. Я напомню им про должок, если вы примете приглашение моей матушки.

Ведьма стиснула пальцы еще сильнее. Слишком уж непреодолимым было искушение залепить наглому аристократу пощечину.

– Вы не отступитесь, да? – вздохнула она с пониманием.

– Не имею такой привычки. Соглашайтесь, миссис Доутсон, иначе за вами будет должок, а я помню всех своих должников.

Он произнес это многозначительным тоном, давая понять, что последствия отказа могут быть непредсказуемы.

Ева скрепя сердце сдалась.

– Я подумаю, – нехотя сказала она. – Вы умеете быть… убедительным!

По губам Алекса скользнула победная усмешка:

– Думайте, но не слишком долго. Матушка будет ждать вас в субботу к семи часам.

***

Стоило ведьме и Алексу выйти из кухни, как Энни занервничала. Хрупкая седовласая женщина в дорогом платье, ничуть не чинясь, присела на край ее скудного ложа и, разворошив одеяло, положила руку на солнечное сплетение поверх нижней сорочки.

– Спокойно, детка, сначала нужно поднять общий тонус, потом займемся ногами. Расскажи мне пока про себя.

Энни поморщилась. Ей не хотелось делиться с незнакомкой, но приятное тепло, внезапно наполнившее ее измученное болью тело, заставило блаженно прикрыть глаза. Это было так же прекрасно, как целый котелок горячего супа! Или охапка дров для печурки и тулуп, в который Дрозд по вечерам закутывал ее дрожащее тело. Это было нежно и тепло, как объятия матери…

Вспомнив про мать, Энни дернулась и открыла глаза. Женщина все так же сидела на краю топчана и держала руку на ее солнечном сплетении.

– Почему ты вздрогнула? – спросила она участливо, заглядывая девушке в глаза. – Вспомнила что-то?

Та попыталась отвести взгляд, но не смогла. Открыла рот, чтобы возразить, и услышала будто со стороны собственный голос.

Наверное, все это время ей нужен был кто-то, кому можно передать свою боль. Вот такая невысокая женщина с мягкими морщинистыми руками и теплым взглядом, которой можно выложить все, что долгие годы хранила душа.

Захлебываясь словами, будто боясь не успеть, Энни заговорила. Она рассказывала все подряд, перескакивая с одного на другое, и никак не могла остановиться. И про стихийный дар, который внезапно открылся в три года, и про эпидемию холеры, и про то, как старый колдун нашел их рыдающими в холодном доме с печатью на двери.

– С печатью?

– Мама была должна владельцу домика, в котором мы жили, он подал в суд, – сглатывая и дрожа, рассказывала девушка.

– А кто был владельцем, не помнишь?

– Нет, – замотала головой Энни, – я не знаю. Господин Нокс пришел и сказал, что мы можем жить в его лодочном сарае. Только у него очень болит спина… А если я помогу, то он не будет брать плату, даже даст нам еды и дров. Я согласилась. Мне было семь, а братику всего три. И мы не ели уже несколько дней…

– Неужели вам больше никто не помог? – ужаснулась герцогиня.

Энни помотала головой:

– Мы ходили просить милостыню к храму. Но младший жрец нас прогнал. Еще мы побирались по улице, но люди закрывали двери у нас перед носом. Все знали, что наша мать умерла от холеры, и боялись, что мы их заразим. Братик все время плакал, а у меня так сильно болел живот, что я украла яблоко на рынке. За мной погнался помощник торговца и сильно побил, – она шмыгнула носом, совсем как ребенок. – После кто-то вызвал констебля. Тот пришел с какой-то женщиной. Она долго осматривала нас, щупала, даже зубы посмотрела. А потом сказала, что в работный дом нас не возьмет. Мы слишком слабые, быстро умрем, для нее это лишние расходы.

– Значит, господин Нокс вам помог?

– Да. Он нас приютил и за все это время не взял ни единого фартинга. Наоборот, раньше всегда приносил дрова, горячую еду и теплую одежду.

– Раньше?

– Ага, пока Дрозд не вырос. Братик почему-то решил, что старик меня использует. Но я же сама согласилась, ведь так? Мне ничто не мешало уйти, только куда идти? Кому и где мы нужны?

– А там были нужны?

– Конечно! – с чувством воскликнула Энни. На ее щеках горел лихорадочный румянец, глаза блестели. – Он заботился о нас!

– Но не безвозмездно, ведь так?

– И что? Разве вы сейчас помогаете мне безвозмездно? В этом мире за все надо платить!

Глава 11

Энни верила в то, что говорила. Верила, что Нокс стал для них с братом благодетелем, и самое меньшее, чем она может ему отплатить, это ее собственное здоровье.

Но за ее фанатичной верой пряталось что-то еще.

Дело было не в заботе о брате. Энни словно наказывала себя за что-то, так бессердечно истязая свое тело и душу.

– Так ты только господина Нокса лечила? – продолжила Джулиана.

– Иногда он приводил своих друзей.

– Ты сможешь их узнать?

Энни беспечно пожала плечами:

– Нет, они были в масках.

Герцогиня Дерринджер осторожно подняла голову и увидела, что сын стоит в двери. Он тоже слушал и делал пометки в блокноте.

Одобрительно кивнув, Джулиана вернулась к расспросам.

Судя по всему, девочку жестоко обманули, но с этим Алекс разберется. Хуже то, что юная целительница едва себя не сожгла, стремясь отплатить за милосердие, которое милосердием не являлось. Ее просто цинично использовали, практически сжирали заживо, оставляя погибать от истощения в никому не нужном сарае.

Был ли вообще недовольный владелец дома? И кто те “друзья”, которых Нокс иногда приводил на лечение?

Энни описывала их скупо, потому что мало что помнила. После процедуры “исцеления” она сама была едва жива от боли в открывшихся ранах или чесалась от взятых на себя неприятных болезней. Но герцогиня все равно постаралась узнать как можно больше подробностей и почти случайно выяснила, что на всех “приемах больных” присутствовал брат Энни!

– Я же слабая. Часто кровь носом шла или тошнило. Господам не нравилось, вот Дрозд возле меня и дежурил. Миску подавал, воду, тряпку. Держал, чтобы не свалилась в обморок или на пол.

– А когда ты перестала вставать?

Девушка задумалась.

– Наверное, года два назад…

Алекс вписал себе в блокнот необходимость подробно допросить мальчишку. Энни действительно не стоит показывать никому, полуживую целительницу еще лечить и лечить. А вот Дрозд парень смышленый, крепкий, он все расскажет, если пообещать ему присмотр за сестрой. Только куда ее девать?

– Знаешь, Энни, – герцогиня мягко похлопала утомленную девушку по руке, – у тебя довольно сильный дар, но ты его почти выжгла. И я уверена, как только тебе станет лучше, ты опять начнешь лечить. А я не хочу спасать тебя каждую неделю…

Девушка побледнела и сползла ниже, пытаясь спрятаться в комковатом одеяле.

– Простите, леди, я не хотела доставлять вам хлопот!

Джулиана только головой покачала. Она впервые видела в этом мире такую незамутненную наивность.

– Не хочу спасать, но и бросить тебя не могу. У тебя есть стихийный дар, твоя ценность неизмерима. Предлагаю вот что. Ты поедешь со мной в мою Школу. Поживешь там, подлечишься и начнешь учиться. В будущем из тебя получится очень толковый целитель.

– Учиться очень дорого, леди, я никогда не смогу с вами расплатиться, – прошептала Энни.

– Если станешь хорошим целителем, то всегда сможешь отдать свой долг, оказав помощь, – покачала головой Джулиана.

– Точно так же говорил господин Нокс…

Герцогиня посуровела:

– Нет, милая, господин Нокс использовал твой дар. А я предлагаю тебе обучение. В моей Школе тебя научат, как исцелять без ущерба для собственного здоровья.

– Разве такое возможно?

– Конечно. Посмотри, я сняла твои мышечные зажимы и почистила кровь. Теперь она веселее бежит по венам. Но разве я сама хотя бы устала?

Энни с сомнением вгляделась в ее лицо.

– А как вы это сделали?

Джулиана загадочно улыбнулась:

– Вот поступишь в мою Школу – узнаешь. И кстати, она для тех, кто потерял свой путь, но хочет его найти.

На глазах у девушки заблестели слезы. Она разрыдалась, а Джулиана по-матерински обняла ее и прижала к себе.

Позже, когда Энни провалилась в глубокий исцеляющий сон, герцогиня вышла из кухни. Хозяйка дома шуршала в лавке, двери были открыты, и Джулиана увидела, как мельтешит белый чепец среди зеленых стрел лилий и гладиолусов. Но трогать ее не стала, поспешила на улицу.

Алекс сидел на крыльце. Увидев мать, он поднялся:

– И как она?

Джулиана вздохнула:

– Жить будет. Но одного сеанса недостаточно, у нее парализована нижняя часть тела. Придется долго и кропотливо восстанавливать нервные связи в позвоночнике. Это практически ювелирная работа, я прежде такого не делала.

– А сможешь?

Она глянула на него с преувеличенным возмущением:

– А когда это я не смогла чего-либо?

– И правда, матушка, что это я, – спохватился Алекс. – Но тебе не показалось странным, что девчонка так упорно истязала себя? Даже когда брат начал зарабатывать и запретил ей лечить старика?

– Показалось, – нахмурилась Джулиана. – Но я, кажется, догадываюсь, в чем дело.

– И в чем же?

Герцогиня посмотрела на окно, за которым спала Энни, и тихо сказала:

– Ей было три, когда открылся дар. А мать умерла, когда ей исполнилось семь. Наверняка она винит себя в ее смерти.

– В том, что не сумела спасти? – помрачнел Алекс.

– Или в том, что не стала спасать. То, что она сейчас с собой делает, очень похоже на наказание.

***

Высокородные гости отказались от предложенного чая, погрузили Энни в прибывший экипаж и покинули Кенсал-грин.

Ева смотрела вслед карете с герцогскими гербами, пока не улеглась пыль, поднятая колесами. А потом сунула в рот кусок лепешки и вернулась к работе.

Но в голову так и лезли мысли о будущем ужине.

Зачем Дерринджер ее пригласил? Да еще в такой ультимативной форме. Неужели его матушка и вправду хочет видеть Еву у себя за столом?

Копаясь на грядке, ведьма внезапно вспомнила: тетрадь! Ох, надо было отдать ее, пока герцогиня и граф не уехали. А что же теперь? Придется идти на почту. Нехорошо держать у себя чужую вещь.

Ева с тоской взглянула на небо. Солнце уже клонилось к закату. Почти весь день ушел на лечение Энни. Пока герцогиня была с ней на кухне, сама Ева боялась туда заходить. Делала вид, что занята в лавке и на заднем дворе, хотя уже страшно хотела есть.

Но теперь, когда они уехали и дом опустел, ей кусок в горло не лез.

– Ну, и что будешь делать? – в тени крыжовника разлегся кот.

Он лениво помахивал хвостом, глядя, как ведьма выщипывает сорняки.

– Ты о чем? – нахмурилась Ева.

– Об ужине. Пойдешь?

– А у меня есть выбор? Я должна этому Дерринджеру, – проворчала она недовольно.

Но сердце-предатель замерло при звуках этого имени, и в груди разлилось тепло.

– Заодно и тетрадь ту отдам, – добавила Ева, сердясь на себя. – Не хочу тратиться на почтовые расходы.

– Вот и правильно, вот и молодец, – муркнул кот. – Давно пора экономить.

Ведьма ничего не ответила и с преувеличенным рвением занялась сорняками.

В чем ей идти? Этот вопрос волновал даже больше, чем сам ужин. Мысль, что Алекс Дерринджер тоже там будет… А один или со своей дамой? Кто она ему? Приглашена ли она на ужин, так же как Ева?

Евангелина стиснула зубы.

Почему это ее так волнует? Алекс Дерринджер взрослый мужчина, к тому же весьма привлекательный. В его положении нормально иметь “подругу”.

Это ей, Еве, личная жизнь заказана. Да и не стремится она снова с кем-то сойтись…

Здесь она лукавила самой себе.

Иначе почему сердечко так ёкает, когда черные глаза некромага насмешливо и слегка снисходительно смотрят на нее? Почему в груди становится тепло от звуков его голоса? Почему от его близости на щеках выступает румянец?

Она вспомнила, как легко он поднял Энни на руки и сел с ней в седло. Эта картина так и стояла перед глазами.

Ладно, хватит об этом думать! И наряжаться она не станет – не для кого. Тем более что подходящих для ужина платьев у нее нет. Еще не успела обзавестись гардеробом.

Когда на улице стало совсем темно, Ева вернулась в дом. Поужинала холодной кашей и горячим чаем, искупалась и поднялась наверх. Открыла платяной шкаф и задумалась.

Все это время она ходила в том траурном платье, в котором сбежала после похорон мужа. Без отделки, с глухим воротником и длинными узкими рукавами. Этот наряд доставили из салона готовой одежды на следующее утро после смерти Патрика. В нем она была на похоронах и в нем же приехала в Кенсал-грин.

Других платьев у нее с собой не было.

Ева хотела забрать с собой несколько нарядов, думая, что сможет потом их продать. Но увезти не смогла. В единственный саквояж с трудом влезли корсет, нижние юбки и рубашки, пара панталон, чулки, смена обуви, перчатки и прочие мелочи, необходимые каждой женщине. На платья места уже не осталось.

Так что теперь придется довольствоваться тем, что есть в старом бабушкином шкафу. Она уже позаимствовала отсюда ночную рубашку, вязаную шаль, несколько скромных чепцов и передники. Но помимо этого, там было и достаточно платьев.

Движение за окном привлекло ее взгляд. Кто-то прошел вдоль забора.

Ева насторожилась. Там и правда была чья-то тень. Мистер Бойд? Что он здесь делает в такой поздний час? Она давно уже не встречала соседа на улице, а сейчас он зачем-то пришел.

Она приблизилась к окну. Рама была открыта, впуская в комнату свежий воздух. Но ведьма встала так, чтобы ее самой не было видно с улицы.

Старик продолжал ходить туда-сюда. Он все время заглядывал через забор, но не решался к нему прикоснуться. А когда случайно задел, Ева увидела короткую голубоватую вспышку. Затем донеслось глухое ругательство.

Она отпрянула в комнату.

– Кошмар! – позвала, сжимая на груди шаль, в которую закуталась поверх ночной рубашки. – Кошмар!

– Ну чего? – раздалось с кровати.

Фамильяр уже устроился на любимой подушке и не собирался двигаться с места.

– Посмотри, это мистер Бойд?

– Отстань, – отмахнулся кот. – Я умаялся.

– Что?! Разве ты не должен меня защищать, ленивец ты этакий! Вдруг это вор?

– Ну и пусть себе будет. Все равно не войдет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.