Непрожитая жизнь

Ветер дул в лицо, напоминая дни, когда здесь становится по-настоящему невыносимо холодно. Но на душе иначе, все равно тепло. Не каждый раз она может вернуться туда, где ждут родные просторы больше, чем сама семья. Девушка осторожно шагнула по асфальту и направилась по пути, оставшемся в памяти. Здесь все выглядит совершенно иначе, чем раньше. Много новых прохожих, которые вряд ли ее знают. Хотя, это было бы странно, ведь тогда, совсем давно, она намного младше, чем сейчас.

И, этот аромат воздуха, в котором смешались запахи недалекой цветочной оранжереи и мрачного кирпичного завода, не спутаешь ни с чем. Грейди шла по прямой и уже совсем скоро оказалась практически рядом с домом, местом назначения. Внутри нее поднялась волна ненависти, смешанная с тревогой. Она не знала, как надо реагировать, как правильно показать себя перед родственниками. Через пять минут Грейди стояла возле той самой двери и держала руку напротив звонка. Для нее это настоящий подвиг, внутри

бурлили эмоции, словно ей невдомек, как можно вновь стать той самой дамой с твердым характером. Но звонкая кнопка сработала, за дверью послышалась знакомая птичья трель. Этот звук никогда ей не нравился, но напоминал лишь то, что все старое не всегда меняется. Как и в этот раз. И у Пейдж была дурная привычка. Она не спрашивал, кто пришел, молча открывая дверь.

Спустя сотни тысяч мгновений, в течении которых пролетела целый вечность и воспоминания захлебнулись старыми мотивами, высокая входная дверь отворилась. На пороге стояла женщина возрастом около шестидесяти лет. Ее морщины едва были заметны, а смуглый цвет лица говорил об усталости и малом количестве витаминов. Чуть дальше высокий юноша с выразительными глазами. Еще в детстве, Стив был выше своей мамы, а сейчас, казалось, не помещался под потолком. Для него стены стали слишком малы, как и квартира.

– Привет, милая! – у Пейдж намокло под глазами.

– Привет, мамочка, – Грейди старалась держать себя в руках, но это казалось невозможным.

– Заходи, только тебя не хватало, – женщина захотела броситься и захватить свою дочку в объятия, но та была тверда словно камень. И, этот ее пронизывающий взгляд пугал родных.

– Ты зачем приехала? – казалось, Стив был непомерно груб. Хотя его старшая сестра не успела зайти за порог, – мы уже давно с мамой все обсудили, тебе ни-че-го не достанется! – его губы скривили ехидную гримасу, – правда, мамочка?!

– Да, сынок, – лицо Пейдж изменилось за считанные секунды, – извини, дорогая… Тебя не было, когда я серьезно болела. Ты не звонила мне сама. Мы не ждали твоего приезда.

– А, зачем тогда нужны были эти постоянные звонки?! – Грейди попала в недоумении и растерянность.

– Скажем так, – женщина вытерла платком лицо, – ради приличия. Ты же ради него самого отвечаешь на мои звонки.

– Ты, дорогая моя мамочка, – слова девушки, сказанные сквозь зубы, несли в себе горячий недовольный подтекст, – изначально забыла про меня. Сначала я была для тебя всем в этом мире, даже больше него, а теперь показала мне мое, видимо, положенное место. На песочнице рядом с другими песчинками детской площадки, измазанной фекалиями бродячих котов, – девушка собрала все свои силы, ее глаза покраснели и легкие наполнились тяжелым воздухом, а после он вырвался наружу, – ноги моей здесь больше не будет!

Она громко хлопнула дверью, проигнорировав мысль, что Пейдж могла прищемить руку и быстрыми шагами удалялась на улице. Очень мерзкий день для того, чтобы запомнить его, а потом вспоминать снова и снова. Девушка ожидала большего, чем то, что случилось перед ее взором. Но прошлое не вернуть, как и то, что внутри себя теперь она ожидала только взрослое существо от происходящего. Не было никаких сомнений, что ей удалось перерасти себя и стать более лучшей версией.

Тут только Брэдли не хватает, чтобы испортить день окончательно!

То ли сила мысли, то ли несчастное грозное предзнамение, но рядом с девушкой появился худощавый парень с букетом цветов. От него пахло морем и бергамотом.

– Привет, дорогой мой жених! – теперь Грейди стала ехидно улыбаться в тон своих слов.

– Привет, моя невеста! – Брэдли заметно улыбнулся, он не замечал подвоха, – я как раз хотел поговорить с тобой по этому поводу…

– Хорошо, я очень внимательно тебя слушаю, – Грейди стала в закрытую позу, – а откуда у тебя цветы? Да так много!

– Я сорвал их для тебя, мой золотой человечек, – он был искренен.

– А, купить денег не было, да?! – девушка завелась буквально с полуоборота.

– Однажды, сидя за чашечкой кофе и листая ленту новостей в интернете и нашел интересный стартап, – он захотел углубиться в историю, но видел, что девушка не совсем внимательно его слушает, – в общем, свежие розы гораздо приятнее пахнут и у них вроде бы более мягкие шипы, потому что у других, которые стоят долгое время в вазе, даже при той температуре, которая необходима для них, все равно становится жестче.

– Мне не известна данная теория, потому как знаю, что их обычно срезают и они служат защитой для растения, – казалось, ее темперамент стал легче, – но вопрос остается открытым. Как тебе удалось понять или угадать что я именно сегодня буду стоять здесь, рядом с тобой?

– Мама твоя сказала, чтобы я подготовился, – он немного закусил губу, – кстати, как она там?

– Ничего хорошего, – Грейди вновь наполнилась кишащей злобой, – Меня не пустили домой, мы разговаривали через порог, – она задумалась, – так что, если ты еще раз попытаешься меня обмануть, я молча развернусь и уйду.

– Хорошо, хорошо, я понял, – Брэдли спрятал глаза, – я увидел тебя издалека и хотел подойти поздороваться. Но, потом, меня осенило, что лучше всего было бы взять с собой подарок

перед нашей встречей. Поэтому я забежал в ту оранжерею, где мы раньше с тобой иногда любили гулять.

– Знаешь, для меня все это очень приятно, – она расцвела, пока говорила нежным голосом, – но сейчас, мне нужно вернуться домой, через два дня на работу. А, еще, я даже не спала.

– Хорошо! Это тебе! – Брэдли протянул ей букет и поспешил проводить даму до остановки.

Через пять минут она ехала домой и думала о встрече, сказав парню, чтобы тот приехал к ней домой, в Олуасэт. Там у них и должен состояться разговор.

2 глава

Только дома, как считает Грейди, можно по-настоящему отдохнуть от всех событий и, в принципе, ото всего, что так глубоко сидит внутри, и меняет жизнь исподтишка. Дорога до ее нынешнего дома от старого, оставшегося в прошлом, заняло у нее гораздо меньше времени, чем предполагалась, потому что она крепко дремала. Хотя, по крайней мере, девушка слышала все происходящее вокруг, и ей тяжело было понять, спит она или очень тихо следит за миром вокруг нее. Грудь совершала мерные движения, соответствующие обычному ровному дыханию, в то время как из носа вылетала струя воздуха.

По прошествии нескольких лет существования в одном и том же месте, которое касалось в основном самого тела, не важно, где оно оказалось, все должно было меняться с тем же темпом, с которым можно было только представить. Но этому не суждено сбыться. Жизнь нужно прожить так, чтобы многое не держало в страхе или напряжении. Ты не должен быть лишним весом самого себя, а уж тем более того, кто однажды начал грезить высокими

мечтаниями. По началу все кажется волшебным, загадочным, интересным и тем, что обязательно должно случиться. Но, потом приходит осознание, что магию ты можешь сотворить, если научишься удивлять людей своими навыками. Решать жизненные ребусы, если у тебя достаточно опыта и делать свою жизнь лучше, если получать удовольствие, дарить его, а не только ждать случайного события, которое внезапно должно перевернуть твое мировоззрение.

Со всеми людьми так и происходит. Не только с теми, кого знает Грейди, а также и с ней. А для того, чтобы жизнь была необходимым условием для счастья, нужно совершить обратную махинацию или же просто верить в то, что может неким образом повлиять на конечный результат. Для этого надо найти причину или идеал. Для многих людей это они сами, которые в зеркальном отражении являются теми, кого хочется видеть и «кормить» похвалой. Это бывает здраво лишь тогда, когда существующее наполнено конкретным смыслом и не имеет возможности копировать других. Хотя, такое тоже может существовать наравне с верой в высшие силы. Бог не там и не здесь, но он в сердце тех, кто жаждет соединении с его большой добротой и желанием быть честным.

Служанка стояла на коленях, едва зайдя домой. Напротив нее висела икона больших размеров, что подтверждало ее приверженность к одному из вариантов – вера в того, кого ни разу ни видела, но всячески призывала в час нужды и внутренне благодарила. Она не спешила снять обувь или закрыть входную дверь на замок. До этого, порой, соседи по лестничной клетке видели подобные сцены, но со временем привыкли. Без разницы, в чем была Грейди, в ночном халате, пальто или в обтягивающем платье, женщина повторяла это раз за разом. Ей нравилось показывать свою приверженность к богу тем людям, которые таят

в душе сомнения. Настоящая истина происходит здесь и сейчас, а научить их вере у нее не получалось. Любой хитрый ход, когда девушка развешивала в подъезде объявления о поисках пропавших сердец не имел успеха, как и ее набожные попытки завлечь «праведников» к себе. В том доме до сих пор ходят слухи, что свидетели Иеговы однажды приходили к ее порогу, а потом в страхе сбежали. Они могли стать теми, кем является Грейди или наоборот, но, видимо в тот момент, их фанатизм не смог переплюнуть ее. Лишь увидели светящиеся глаза в темноте и губы, беспрестанно произносящие шепотом слова. Дрожь по коже, холодные капли пота по спине и телу. У них не получилось переубедить ее, а Грейди почти пожалела, что не добилась своего и не смогла завладеть их верой. Они создали собственную проповедническую организацию. А, пока, она молча встала и начала раздеваться.

Выражение мой дом – моя крепость так или иначе можно сравнить с этой квартирой, но лишь в контексте слова храм. Здесь буквально все, от одной стены до другой имеет смысл и бесчисленное множество разных икон. По прямой и направо за плотной дверью без стекла расположилось лоно спокойствия, умиротворения и расслабления – ванная комната. Наверное, единственное место здесь, где преобладают светлые оттенки, замыленные ароматом древесной смолы. Ближе ко входу на позолоченных цепочках расположилась маленькая лампадка.

Квартиру можно было бы рассматривать со стороны и двухэтажного дома, если бы грамотные строители смогли правильно расставить приоритеты и мебель в жилище. Но Грейди любила простор, а потому, если посмотреть строго вперед, не сворачивая в сторону, кажется, легко было разглядеть широкий угольный диван и кофейный столик. Иногда женщина приносила сюда свой ноутбук, чтобы не пропускать любимую передачу по

большому телевизору на стене. Но, все же, гостиная для нее имела другой, более высокий смысл, чем ванна. Там она смывала с себя мирскую грязь, одеваясь в белоснежный халат. А здесь смотрела в будущее уверенными надеждами и гордым сердцем. После встречи с Пейдж, она окончательно осознала, что ее маленький ребенок, якобы живущий внутри нее, перестал существовать. Либо его вообще не было.

Ближе к туалету с ванной, которые были совмещены, но дальше от гостиной, рядом с кухней, ее очередным любимым местом тут обозначалась спальня. Место для отдыха, освобождения головы от пакостных мыслей и получение благодати до и после сна. А для получения жизненной силы, чтобы питать свое временное тело необходима другая утварь. Холодильник закрывал часть окна, ведь иначе он был не поместился рядом со столешницей позади обеденного стола и стульев. Отражая сущность женщины и настроение жителя данной квартиры, желтый оттенок был лучшим сочетанием с идеей и планировкой при таком образе жизни. Грейди боготворила каждый уголок, где стояли иконы, и каждый старалась запомнить, опознать, где другие обязательно должны появиться и занять свое положенное место.

Женщина воздела руки к потолку и сделала глубокий поклон. Ей предстоит сложное решение, которое под силу только богу, творцу всего ныне живущего. После прелюдий в виде обязательных строк, она плюхнулась на мягкое кресло и принялась жевать свежий салат, который достала из холодильника пятью минутами раннее.

Ничто не может случиться просто так, раньше времени или запланированного дня, потому что неожиданности придают только горесть разочарования, но не надежды. Они нужны, чтобы рушить чужие планы и дарить предрассудки, без веры на

дальнейшее обратное возвращение к исходной точке. Однообразие захватывает жизнь с той же скоростью, с которой можно сомневаться в своих мыслях и лишь единожды позволить им сбыться. Сейчас ей нужно присесть на диван, а перед этим доесть еду. После снова посмотреть стеклянными глазами ввысь, скрывая правду от себя, что в них обязательно есть притязательное важное для того, кто дорог ее взору, и мысленно спросить.

Стоит ли мне пытаться возобновить отношения с Брэдли, ведь он купил дорогой букет и без раздумий направился строго ко мне?

А потом порыв сомнений разбил волну надежды. Если человек в один прекрасный день, когда солнце стоит высоко над горизонтом, приходит к тебе и показывает свое пренебрежение, ему нет места там, где покоится самое важное – чувства. Он может казаться слепым и нервно касаться всего, что рядом, стараясь усердно скрыть настоящие желания. Стоит ли вообще обращать внимание на то, что сейчас стало равнодушно примитивным.

Тут не все так просто. Между нами была искра. Мы горели безумием и остыли в один день. Точнее, он погас, а я остыла.

Они почти все, эти пресловутые люди становятся бесконечно внимательными, когда замечают свой провал или хотят добиться цели.

Никто из них просто так не согласился бы потерять свое или отдать чужому. Только желание приумножения меньшего в большее. Только движение вперед без идеи и возможного продолжения.

А, может, это все имеет некий смысл?

Для других, кто слепо верит в свою правоту, мир становится другим. Более реально внимательным к ним самим, чем к тем, кого они презирают и стремительно забывают. Грейди могла бы помириться с Брэдли, ведь внутри, ее сердце, все еще хочет любви и иногда скулит, как одинокий пес под дождем от зияющих ран. Девушка или женщина, она не могла определиться с тем, как стоит говорить о себе и кем считать. Ее поступки сравнимы с девчачьими, хотя осознанно подтверждают лишь приверженность к истине.

Она есть в каждом из нас. Все так или иначе испытывают тягу.

Пока она живет в них и дарит шанс на свершение своего личного пророчества. Теперь ей предстоит сложный выбор после молитв, произнесенных перед сном. Царство грез не завладеет Грейди, пока в ее голове есть вера в то, что она способна сопротивляться. И, отныне перед ней стоит вопрос не из простых. Либо она скажет да, либо нет. Но тут нужно упираться на собственные ощущения и на то, что было бы угодно богу. У него не спросишь, он не подскажет, лишь покажет. Судьбой свершаются предсказания провидцев, и она тоже могла бы попросить помощи у одной из них. Это не казалось интересным.

Можно смело забыть про то, что в каждом человеке находится два сосуда. Белой и темной наполненностей. Ей бы намек, хоть один, стоит ли оно того, чтобы забыть прошлые ссоры, обиды, вновь встретиться глазами, застыть в пылком поцелуи и начать совместное путешествие заново. Иногда полезно смотреть на все под другим углом, чтобы понять необходимые потребности и ощутить жажду того, что надо исполнить.

Я перелистну страницу ежедневника и начну историю с конца в начало. От неизвестных людей до первого знакомства после длительного пути в одиночку. Ему можно дать шанс показать свое лицо в отношениях, а мне получить любовь.

Грейди готовилась ко сну, как и день подходил к своему концу. За сегодня ей удалось сделать гораздо больше, чем планировалось разделить на несколько недель. А, зная свой характер, могло дойти до двух месяцев и более. Она не планировала посетить свою маму, думая о встрече с братом. Любовь, который пока не суждено сбыться, витавшая в фантазиях, нагрянула слишком рано от того, кто не числился кандидатом вовсе. Надо хорошенько отдохнуть, прежде чем начнутся главные события. Но не суждено было ждать более. За входной дверью послышались шаги и мелодичное звучание в квартире.

– Кто там? – Грейди испугалась, но довольно быстро привела себя в чувства.

Ответа не последовало. Лишь тихие удары пальцами вызывали отражение звука внутри помещения. Девушка нехотя, поглощенная тревогой, поднялась с кровати и вышла в коридор, а после аккуратно посмотрела в глазок. Ее сердце сжалось от тревоги и пустоты. Там, снаружи стоял Брэдли. С новым букетом цветов.

– Проходи, – Грейди открыла дверь и впустила неожиданного гостя вместе с лестничным холодом и ароматом парфюма парня, который он покупал уже несколько лет подряд и не думал менять.

– Спасибо, что не оставила меня ночевать на улице, – он улыбнулся.

В этот момент казалось, что женщина потеряла свою прежнюю форму почти строгого человека. Здесь и сейчас, стоя в светлой ночнушке

перед незваным гостем, она ощущала прилив той жизненной силы, которой должна жить каждая мадемуазель. Трепет внутри и вожделение от мягкого прикосновения приятного человека.

– Что привело тебя в столь поздний час? – она была в легком недоумении, хотя, конечно же, рада тому, что увидела его здесь.

– Я решил, что лучше всего было бы сразу поехать за тобой следом, чем ждать удобного случая. Скажем так, он наступил именно в ту секунду, когда открыл двери вокзала и пошел покупать билеты до Олуасэт.

– Знаешь, на самом деле, мне это очень приятно, – своими теплыми словами она подарила ему надежду, а объятиями скрепила их правду, – но без желания тебя разочаровывать, давай вернемся к обсуждению разговора завтра утром. А сейчас я очень сильно устала после ночной смены и хочу постараться уснуть.

– Хорошо, – Брэдли вновь улыбнулся.

– Лечь спать можешь прямо в гостиной, на диване. Только не забудь снять обувь, – она прикрыла рот ладошкой, пряча раскидистый зевок, – извини, дополнительного комплекта постельного белья у меня нет. Подушка там же, рядом со шкафом, где ты можешь достать себе плед.

Так он и поступил после того, как она отправила ему воздушный поцелуй и медленно босыми ногами пошла обратно. Брэдли был воодушевлен и рад, что есть шанс помириться с

любимой взрослой девочкой. Они же одного года рождения, только дни разместились по краям двенадцати месяцев.

Завтра он обязательно проснется пораньше и приготовит завтрак. Он покажет, что значит быть любящим парнем, когда на него возлагается большая ответственность за прелестную даму.

Они уже не молоды, довольно много времени утекло, чтобы возвращаться обратно и горевать над потухшем пламенем. Парень верил в то, что сможет ее переубедить доказать, насколько сильны его эмоции, питаемые чувствами, насколько тверды его намерения. А перед приятным

сном он не мог отказать себе в маленькой шалости. Прокравшись на цыпочках по коридору, он достиг спальни и приоткрыл скрипучую дверь, которая на удивлении в этот раз молчала. Оказавшись рядом с кроватью, он увидел милую сонную Грейди и не мог отказать сам себе. Нежно коснувшись в поцелуи ее щеки, разглядел улыбку девушки, показавшуюся на губах.

3 глава

Анвен слегка улыбалась, смотря на хрупкое существо, которое сопело маленьким носиком, и продолжала напевать нежную колыбельную. Далеко позади остались тот момент, когда она приютила маленькую девочку. Ощущение охватывало, словно все происходящее начертано свыше и должно было случиться именно тогда, когда у нее пропадут надежда на будущее и вера в лучшее. Она осталась без парня в самый неподходящий момент.

Про нее забыли все, кем она дорожила, потому что никто не дорожил доброй девушкой с маленькой, но громкой болезнью и смыслом от нее, который мог поработить целую крепость в сердце, и выбрал удачного человека… Жизнь не может быть простой для тех, кто любит ее и вовлечен идеей сделать больше хорошего, чем плохого. Так случилось с Анвен, а потом с Трикси.

Ей ни к чему вспоминать прошедшие дни, словно она была в чужом доме и ее тонкий голосок просил лишь любви и внимания. Родители не казались родными, а чужой человек, ставший родным, всем миром, сосредоточенным в одних лишь серых глазах. Пока девочка спала, девушка хлопотала на кухне и благодарила небеса. Изредка заходила в комнату, проверить свою неназванную падчерицу, и возвращалась обратно. У нее закончились слезы после вердикта врача и страшной фразы: «Вам не суждено стать мамой. Вы бесплодны.» Теперь ей

подвластно все. За стеной маленькая приемная дочурка, а она может наконец ощутить все прелести материнского инстинкта и самозабвенной любви.

Вот так бывает, однажды, не загадавши ждешь. Не веришь в чудо, потому что для этого нужно быть волшебником. А иногда и совсем не обязательно. Порой достаточно оказаться в нужном месте в то время, когда необходимо, и стать счастливым. Трикси иногда просыпалась, когда оказалась дома, ведь первый день в другом месте был поистине волнительным. Возможно, это больше всего было связано со страхом и напряжением в ней самой. Она не осознавала, насколько сильно ей повезло и как долго она должна будет возвращать то, что внезапно пришло. Маленькой девочке невдомек, что перед просторной дорогой, которые некоторые называют светлым будущим, должно произойти и другое, не настолько приятное, но все же важное. Вчера ей повезло оказаться сегодня здесь и, отныне, этот день отпечатается в ее голове днем благодарения добрых людей, которых осталось совсем немного.

– Милая, как тебя зовут? – Анвен села напротив своей новой дочки.

– Трикси, – сонный тонкий голосок послышался почти из-под одеяла.

– А я – Анвен! – девушка ответила радостным голосом, – как ты оказалась на улице?

– Я-я… Я не помню, – девочка замялась, – сначала все было, как обычно, а потом я увидела красную жижу под дверью и убежала из-з дома.

– О, Боже, какой кошмар! – Анвен прижала к груди маленькую девочку, втягивая слезы обратно, – мне очень жаль, что так получилось. Что ты хочешь покушать?

– А что это такое, что значат эти слова? – девочка загрустила и опустила лицо, едва слышно всхлипывая носом, – мама и папа много раз жевали что-то некрасивое и давали мне. Я делала так же, как и они.

– Малышка моя, – девушка окинула ее внимательным взором, – да ты исхудала! Я сейчас же схожу на кухню и принесу горячего супа.

Анвен поспешила выйти, и где-то вдалеке от ушей девочки, гремела половником, кастрюлей и тарелкой. Девушка не могла поверить в такое несчастье, которое случилось с маленьким лучиком света. Не могла осознать, что на ее плечи практически полностью свалилась огромная ответственность за это чадо. Ощущение не из легких. Тяжело признать тот факт, что, не желая проблем, ты находишь их поочередно везде, в любом месте. И, появление этой девочки доброжелательно сказалось на ее

эмоциях. Она хотела быть мамой всю свою молодость, но не хотела быть преследуемой парочкой психов. Удовольствие дарить тепло и добро, жило с ней по соседству, но привычка остерегаться любого подозрительного фактора не могла расстаться с ней ни на минуту. Девушка могла воспитать эту маленькую девочку, называть свое дочерью и вырастить. Но не придет ли кто потом за ней, чтобы отобрать и вновь подарить сухое одиночество.

А, если этому все же суждено сбыться, то пожалуй, я выберу быть счастливой сейчас, чем потом или вообще никогда.

– А вот и супчик! – Анвен принесла девочке поднос с тарелкой бордового супа, где плавали маленькие кусочки мяса и укропа, – только осторожнее, горячо.

– Спасибо, миссис, – Трикси попыталась взять в руки ложку, но та упала, зачерпнув немного горячего блюда и разлив его на ковер. Девочка заплакала, а девушка смотрела на нее в недоумении.

– Ты чего? – в глазах читался испуг, – все хорошо.

– Простите меня, тетенька, – она захныкала и сердце приемной матери разорвалось.

Тогда Анвен поняла, насколько глубоко сидит в маленькой девочке страх. У нее перед глазами появился сюжет одного из видео, просмотренного накануне. Там исхудавшая собачка скулит, но боится кушать корм из миски. Она смотрит на человека жалобными, но недоверчивыми бусинками. Сначала ее мучали и пытались научить манерам. Потом ругали за неправильные действия, за то, что она просто не умеет и не знает.

А дальше остается страх и непризнание обучения. Кому захочется без воли стараться ради простых слов, которые обычно