Предатель. Я не буду твоей

Иден Хол

Предатель. Я не буду твоей

Глава 1

Герман стучал по двери открытой ладонью, и этот звук отдавался в моём теле самой настоящей ударной волной. Будто он бьёт меня наотмашь, а не полированную дубовую поверхность. Больно было прямо в сердце, и каждый удар увеличивал эту кровоточащую трещину.

– Лера! – с надрывом снова позвал он с той стороны, – открой! Зачем ты заперлась?

У меня дрожали руки, подкашивались коленки и по щекам текли самые настоящий водопад слёз.

– Уходи! – крикнула я, – не хочу тебя больше видеть!

– Лера!

– Уйди из моего дома, предатель! – мой голос сорвался на последнем слове.

Как он мог… Как он мог?!

В нашей с ним постели! В гнёздышке настоящей любви, обещанной друг другу в день свадьбы, ласкать другую женщину! Заниматься с ней сексом! Да даже не сексом, любовью заниматься!

Я ведь слышала, как он стонет, как с придыханием зовёт её «мой ангел», так обращаются к любимой женщине. Обнимают, целуют и шепчут нежности. Но это же я! Я его любимая женщина! Его жена!

Но почему я нахожу его в нашей кровати с другой?

– Лера! Успокойся! Открой дверь! Я всё объясню!

– Не нужны мне твои… объяснения! – я сорвалась и всхлипнула, закрывая лицо руками.

Это так больно, будто Герман меня голыми руками надвое разрывает, а из разверзшейся дыры только крик и вырывается. Я же люблю его! Я всю свою жизнь ему отдаю! Наизнанку выворачиваюсь!

Я встала с пола, опираясь на дверь, и оглядела кабинет Германа, в который забежала, не разбирая дороги от слёз. Здесь всё было как обычно, мои портреты на рабочем столе, будто это я его «ангел», а не та брюнетка, что он страстно вжимал в постель.

Господи, не может этого быть! Как же так? Ну почему так?

– Лера, солнце! Ты всё не так поняла! – прокричал он, дёргая дверную ручку.

Я оглянулась на дверь, будто там стоял мой муж и он сошёл с ума. А он определённо не в себе, если, будучи застуканным с любовницей, пытается мне объяснить, что я это не так поняла.

– Не так поняла? Ты в своём уме? Вообще, совесть потерял? Ты подлец, Гера!

Я согнулась от невыносимой боли, разрывающей моё тело, и обхватила грудь. Тонкое вечернее платье на мне будто издёвка, и сегодня праздник, а не конец света! А я ведь хотела удивить Германа ранним возвращением, думала, проведу вечер с ним вдвоём. Сама уроню к ногам это платье, падая в его любящие объятья.

Шатаясь, я отошла от двери, которую всё ещё пытался то ли открыть, то ли выломать муж и двинулась к столику у окна, где стояли бутылки с любимыми напитками Германа и графин с водой. Надо хотя бы чуть-чуть успокоиться, чтобы у меня не разорвалось сердце, я дышать не могу от того, как мне плохо!

Трясущимися руками я подняла стеклянную пробочку и наклонила графин, с тихим звоном о край стакана полилась вода.

– Лера, твою мать, открой дверь или я её сломаю! – совершено изменившийся голос Германа раскатом грома бухнул у меня в ушах, и я разжала пальцы, вздрогнув всем телом.

Стакан с водой выпал из рук и со звоном разбился об мраморный пол. Я еле сдержала вскрик, заткнув рот ладонью. Брызги воды и стёкол покрыли мои ноги и вечерние туфли. Кажется, у меня начинается истерика.

– Лера! – в очередной раз позвал он меня, и в дверь врезалось что-то большое и тяжёлое. Он теперь в неё с разбегу бьётся?

А я чувствовала себя как в ловушке в этом кабинете на втором этаже. Мне некуда бежать, мне негде от него спастись. От его лжи, его предательства! Его криков и моего имени на устах, осквернённых поцелуями с другой!

Я прикусила язык, не желая больше ему отвечать. Перед глазами всё ещё плывёт размытая от слёз картина, как он совокупляется… трахается с этой женщиной! Его голая спина и мускулистые плечи, сильные руки, сжимающие её точно так же, как меня. В той же позе, что обычно и меня!

Он даже любимую позу в сексе у нас украл! Отдал другой! Самое наше сокровенное и интимное, что должны знать только двое, что любят друг друга физически и душой!

Нет больше моей души, расползлась на рваные кусочки как утренний туман от обжигающего солнца.

– Валерия! Что случилось?! Лера! – ещё один мощный удар, – Лера, не молчи!

Ещё удар, грохот, треск и щепки в разные стороны, будто взрывом разметало, и дверь распахнулась, ударившись об стену. А вскрикнула и рефлекторно закрылась руками.

– Ты что творишь?! – с ходу закричал Герман, уже несясь на меня через весь кабинет, и не успела даже испугаться, как он уже схватил меня за плечи, – почему не отвечала? Я услышал шум, думал, ты сотворила что-то ужасное! Чуть с ума не сошёл!

Муж потряхивал меня на каждом слове, а у меня, кажется, поехала крыша, мне не было страшно. Мне смешно! Я начала вздрагивать от немого смеха, рождающегося внутри.

– Ты цела? Что с тобой? Лера, ты не в себе?

Я помотала головой, волосы тут же налипли на мокрое от слёз лицо.

– Тебе-то какая разница, что со мной?

– Что значит, какая разница? Ты тут заперлась, устроила истерику, а потом я слышу звон, может, ты в окно выпрыгнула, дура истеричная, или вены себе порезать решила?

– Вены? – я посмотрела на свои руки, пытаясь представить эту картину. А я способна вообще на такое? Даже мысли не было. Ещё…

– Я испугался за тебя, глупая! За жизнь твою!

– Где эта женщина? – внезапно обрела я храбрость мне совсем не свойственную. Нет, меня всё ещё трясёт, будто я наступила на высоковольтный провод. Лучше бы изжарилась сразу, чем всё это…

– Какая женщина? – Герман так расширил глаза, что я испугалась, не вылезли бы из орбит. Вон вены, как вспухли на лбу.

Я тяжело проглотила вязкую слюну.

– Та, которую ты трахал в нашей постели. Уже оделась и ушла? Или ещё где-то ходит тут голая по дому? Метит территорию?

– Лера, ты с ума сошла? Что ты говоришь? Какая ещё женщина?

– Твой ангелочек, вот какая! – я упёрлась в его грудь раскрытыми ладонями, чувствуя влажную кожу в полураспахнутом халате, держащемся на одном пояске. Попыталась оттолкнуть, но он словно бетонная стена! Даже на сантиметр не сдвинулся!

– Какой ещё ангел, Лера? Я был один!

– Один?! – не поверила я своим ушам. Он что меня за дуру принимает? Я видела его отчётливо, как и сейчас, в нашей спальне, в кровати, на худой длинноногой брюнетке, волосы которой лежали веером на подушке, а ноги с накрашенными ногтями обнимали его задницу!

– Да! Один! Я отдыхал в кровати! Устал после работы!

– Классно отдохнул?! – крикнула я на него и со всего размаху наступила ему на ногу каблуком.

Герман заорал не своим голосом, матерясь, а я вырвалась из его крепкой хватки и рванула в спальню. Я найду её, я ткну этой бабой ему в лицо! Голой, мерзкой, грязной… женщиной, с которой он мне изменял!

Добежала до распахнутой двери в спальню, там было пусто. Заглянула в смежную гардеробную комнату, там тоже никого.

– Лера! Мать твою! – проревел из кабинета Гера.

– Иди к чёрту! – ответила я ему так же криком. Когда я выбежала из спальни и поспешила к лестнице на первый этаж, он хромая показался в разбитом дверном проёме.

Не знаю, как я умудрилась так быстро спуститься по лестнице на каблуках и не свернуть себе шею, пробежала через холл в обеденный зал, заглянула на кухню, пооткрывала двери санузлов и гостевых. Дыхание срывалось, каблуки стучали. Герман как разъярённый медведь спускался по лестнице, с трудом наступая на ногу и орал на меня. Просто звал по имени, но вкладывал в него столько эмоций, что весь нецензурный словарь не помог бы ярче выразить его чувства ко мне.

В итоге я забежала в гостиную, из неё можно было уйти через раздвижную стеклянную дверь в сад. Я уже почти обошла огромный угловой диван, как на меня налетел Герман и поймал в кольцо железных рук.

– Лера, Лерочка! Солнце! Ну, остановись! Ну, выслушай меня! Давай поговорим!

Я тщетно затрепыхалась, пытаясь выкрутиться, но это так же невозможно, как из пасти крокодила выбраться. Герман слишком много занимался спортом, его мышцы – калёное железо!

– Убирайся из моего дома! Живи со своим ангелочком, раз так нравится спать с ней! – я начинала злиться и на место истерике приходила ярость, – я подаю на развод! Ты уйдёшь ни с чем, как и пришёл!

– Лера! – он резко развернул меня и схватил руками лицо, попытался разглядеть в моих глазах что-то, быть может, безумие. – О чём ты вообще говоришь? Какую женщину ты увидела? Ты пила на приёме? Сколько ты выпила?

– Один бокал шампанского я выпила! Я видела эту женщину, куда бы ты её ни засунул! – я схватилась за его запястья.

– Не было никакой женщины!

Глава 2

– Я слышала, как ты стонешь в спальне! Громко, отрывисто! Как ты делаешь это во время секса! – почти кричала я на него, но будто не могла докричаться. – Ты трахался!

– Солнце, – он закрыл глаза на мгновение и вдруг отпустил моё лицо, взял за плечи и усадил силой на диван. Склонился надо мной с выражением муки на лице, – это было не так. Там не было женщины. Лера, послушай меня, я… Лера, я мастурбировал!

– Мастурбировал? – у меня аж голос пропал от изумления.

– Да! Я никогда тебе не рассказывал! Я иногда делаю это, когда мы долго не занимаемся любовью, снимаю напряжение. Поэтому и стонал, я же в доме один был, кого мне стесняться? Я так устал, я хотел снять стресс! Расположился на кровати и просто удовлетворял сам себя… и… – Герман всплеснул руками, будто вокруг творилось какое-то безумие, а он был совсем ни при чём. Невинная жертва. – И тут ты пришла. Я же не знал, что ты раньше вернёшься! Кто мог предполагать, что ты устала или выпила… я не знаю, и тебе такое привидится?!

– Мне не показалось! Кого ты ангелом звал? – я попыталась встать, но он усадил меня, вдавив рукой в плечо.

– Никого! Я о тебе думал! Фантазировал! – он так возмущался, будто за одно это я должна всё понять и простить. Будто фантазии обо мне при мастурбации снимают с него сразу всю вину в измене. Он псих?

–Я. Видела. Брюнетку. С длинными волосами! И ты был сверху на ней, а не на спине на кровати, как мог бы мастурбировать!

– Тебе показалось, там было темно! Одеяло сбилось комом! Не было никакой женщины!

– Прав был мой папа, что недолюбливал тебя, всегда говорил, что ты слишком нагло врёшь прямо в глаза – я покачала головой, а мой взгляд медленно стал опускаться от его лица вниз. По видной в распахнутых полах халата волосатой груди, ещё ниже… я замерла.

– Лера, солнышко! Давай ты отдохнёшь и подумаешь! Тебе ударило шампанское в голову, у тебя скоро критические дни, это все гормоны! Тебе надо расслабиться, и ты всё вспомнишь!

– Гера, – я позвала его.

– Мы все обсудим, главное, сейчас не наделать глупостей. Я так испугался за тебя, когда ты заперлась, стакан этот разбила…

– Герман! – прикрикнула я на него, чтобы заткнуть этот фонтан бормотания и лжи.

– Ну что?! – раздражено рыкнул он.

Я подняла палец и указала на низ его тела.

– Ты забыл снять презерватив, – и это было отвратительное зрелище грустно повисшей резинки на до сих пор непрошедшей эрекции. Виагру что ли принял? – Хорошо, что это не Ангел застрял на твоём члене, врать было бы сложней.

– Блять! – Гера запахнул халат и тут же туго завязал пояс. – Ладно, это я тоже могу объяснить.

– Скажешь так меньше пятен на постели? Слушай, Гер, давай прекратим этот фарс. Ну раз уж ты такой… – я проглотила ругательное слово, – ну не позорься ты этими фантазиями, признайся честно как мужчина.

Герман сверкнул тёмным взглядом, сжал губы в тонкую линию.

– Хорошо, я всё расскажу, – он сложил руки на груди, – только обещай больше не бегать в истерике по дому и не бить посуду. Просто спокойно выслушай меня.

– Я подумаю, – я устало откинулась на спинку дивана, – будет зависеть от того, что ты мне скажешь.

– Меня трясёт от тебя, надо успокоиться, – Герман отошёл к барному шкафчику у стены и вынул из него бутылку вина, отвернулся спиной, доставая также пару бокалов и наполняя их. Вернулся ко мне, – вот, сделай хоть пару глотков. Нам обоим надо прийти в себя и поговорить.

Учитывая, что меня до сих пор лихорадило от одного его вида, ничего страшного не случится от бокала красного столового вина. Может, у меня храбрости прибавится, и я смогу выгнать его из дома за всё то враньё, что он мне тут пытался продать с таким невинным лицом. Как ребёнок, ей-богу, взрослый мужик, тридцать семь скоро стукнет, а дёргается как нервный сопляк!

Я взяла протянутый бокал и сделала сразу несколько больших глотков прохладного терпкого вина, на язык легла лёгкая горечь. С таким количеством адреналина, выбросившегося в мою кровь, я с большой вероятностью даже не опьянею. От шампанского давно уже не осталось и следа, а вино испарится на адской сковородке, что разгорелась у меня в душе и теперь все мои чувства к Герману также плавятся на её поверхности, превращаясь в ничто.

Гера подсел ближе, сделал глоток вина из своего бокала и отставил его на плоский подлокотник сзади. Повернулся вновь ко мне.

– Я тебя слушаю, хоть и не знаю, зачем, – произнесла я, теряя последние эмоции. Как быстро во мне всё выгорело, сама не ожидала.

– Допей, давай уберу бокал, – кивнул он на вино в моей руке. Я сделала еще пару глоточков и отставила его на пол рядом со своими ногами, – не хочу больше. Хватит тянуть время, от этого ложь не станет правдой.

– Какая ложь? – Герман придвигался ко мне.

– Про тебя и твоего Ангела, – ответила я и медленно моргнула.

Муж взял меня мягко за руку и придвинулся ещё ближе.

– У меня только один ангел, это ты солнышко.

– Хватит этого… – в голове немного зашумело, и я забыла слово, которое собралась сказать. – Ты… занимался сексом… – что за чёрт… Герман слегка расплывался перед глазами.

– Да, солнце, занимался, – он вдруг обнял меня за талию, притянул к себе, – с тобой! – и выдохнул жарко и как-то сладко… что ли…

А я внезапно начала расслабляться в его руках, словно из меня вынимают скелет, и остаётся только мягкая оболочка.

– Моя любима, Лерочка, – прошептал он и снова взял мои губы в плен, пока я не успела слово вставить, засунул язык в рот и начал жадно нацеловывать тихо постанывая. Чёрт… это… заводит… что ли?

– Нет! – я с трудом отвернулась, с мокрым чавком отлепляясь от его губ, а он уже перемещается с влажными поцелуями на подбородок, потом шею, отодвигает бретельку платья, и целует, целует, целует.

– Лера! Валерия! Ты моя самая желанная, это у нас с тобой был секс, ты что не помнишь? Мы не закончили… я так хочу тебя… – он задрал подол моего короткого платья и полез рукой между ног. Я опомниться не успела, а он уже там натирает, пытается завалить меня на диван.

На какое-то мгновение меня затянуло в этот омут, напоминая, что я люблю и всё ещё хочу этого мужчину, что мне нравятся его ласки, его сильные руки, его большой… твёрдый… Я моргнула, пытаясь поймать мысль, когда Гера уже отодвинул верх платья с бюстгальтером и целовал мою грудь.

Член.

Всё, что у меня в мозгу осталось – это его член.

Сейчас он упирается в моё бедро и явно метит в другое более тёмное место, но я помню…

Его член с висящей на нём резинкой!

Я поймала эту мысль за хвост и сконцентрировалась на ней.

Я его не хочу. Он предатель!

Он спит в моём доме с другой женщиной!

– Нет, – слабо трепыхнулась я под ним, потом резче, – нет!

И врезала ему коленом по яйцам. Герман взвыл и согнулся, а я упала на диван, будто меня вдруг перестало держать… да вообще всё. Тело будто не моё, а какая-то тряпичная кукла… сдувшаяся резиновая женщина…

– Отвали… пре… предатель, – это всё, на что оказался мой заплетающийся язык.

– Что же ты такая сучка несговорчивая? – разозлённый мутный Гера встал с дивана и меня, рассерженно запахнул халат, что не спрятало его торчащий стояк. – А ведь могли по-хорошему все закончить. Тебе было бы приятно, и ничего бы утром не вспомнила!

– Я не забуду… её… Тебя… ты… – у меня больше нет сил. Всё. Могу только безучастно смотреть, как мир кружится над головой и где-то между люстрой, стоившей целое состояние, и головой Германа, потерялось моё понимание происходящего.

Я слышала, как удаляются шаги, а потом возвращаются через… Секунду… Час… вечность?

Жёсткие руки подхватили меня под спину и колени, а я обвисла в его руках, как неживая. Хотя нет, я будто бы могу двигаться, но сигнал от мозга в тело идёт так медленно, что к тому времени, когда доходит, я уже не помню зачем.

– Не хочешь быть любимой женой, сама останешься с голой задницей. Ты же помнишь наш брачный контракт, я уверен, помнишь. Вот и я помню… моя маленькая шлюшка…

После этих слов хлопнула наша тяжёлая входная дверь и вокруг меня сомкнулась холодная влажная летняя ночь.

Глава 3

Некоторое время назад…

– Валерия, золотце! – Галина Вязмеская, владелица местной галереи современного искусства, шла ко мне с распростёртыми объятьями, чтобы выразить свои восторги, – приём вышел просто восхитительный!

– Галина, рада вас видеть! – улыбаясь, я пошла ей навстречу. Она, как всегда, была одета в бархат и меха, даже в седых волосах сверкали бриллианты.

– И выставка меня просто обескуражила, какие прекрасные работы, даже не верится, что писали их молодые непрофессионалы! У вас отличный нюх на таланты! – она взяла меня за руки и так сияюще улыбнулась, будто моя бабушка и соскучилась по внучке. Мне всегда нравилась эта пожилая женщина с запасом энергии, которым молодые могли бы позавидовать. И с отцом они были в очень хороших отношениях. – Я хочу заполучить твою коллекцию на экспозицию в мою галерею! Пришлю к тебе моего помощника, чтобы обсудить детали! Ты же не против? Как ты можешь быть против, золотце? И твои прекрасные молодые художники будут рады! Такая широкая известность сама настигнет их!

– Спасибо, дорогая! Конечно, мы с радостью разместимся у вас, как только закончится срок выставки, я приму вашего помощника в понедельник. Вы уже пробовали закуски? Шеф-повар сегодня превзошёл себя, особенно рекомендую профитроли, – я рассыпалась в любезностях, как и положено хозяйке, хотя меня уже почти не держали ноги. Ох уж эти новые туфли с высоченными каблуками.

– Шампанского нам! – махнула рукой официанту Галина, и как только он подошёл с подносом, взяла два бокала, – вот, золотце, давай отпразднуем твой триумф! Весь культурный цвет города явился к тебе на закуски и картины! Твой отец так гордился бы тобой!

– Спасибо! – я смутилась похвале, зная подноготную всей подготовки и то, насколько тяжело она мне далась. Я не ровня отцу.

– Жаль он не с нами! – напомнила Вяземская, – как рано иногда смерть забирает лучших! А где же твой замечательный муж? – очень быстро перевела она тему, видимо, заметив, как от упоминания папы мгновенно изменилось моё настроение.

– Герман не смог прийти, в последний момент поменялись планы. У него сейчас так много хлопот, сегодня очень важная встреча. Сказал, что от неё будет зависеть весь его бизнес.

– Какой он у тебя чудесный, такой трудолюбивый, успешный, заботливый, а главное, – она подмигнула мне, чуть приблизившись, – красивый и сексуальный. Рядом с таким шикарным мужчиной, любая женщина королевой себя почувствует!

– Да, вы правы, он у меня чудо, – я отпила глоток колючего шампанского, чувствуя, что к щекам приливает кровь, – я так счастлива, что мы вместе.

– Деточка, – Галина взяла меня за руку и потянула из шумного зала с фуршетными столами на просторный балкон старинного особняка, что мы снимали для выставки и приёма, – вы сейчас с Герой в самом соку! Любите друг друга, не вылезайте из постели, пока можете! А потом и детки появятся, вот будет огромное счастье, – Вяземская, похоже, пила уже не первый бокал, потому что щебетала как сорока, – вы ещё не планируете деток? А то уже пора! Ты вон красавица какая, а у Германа идеальный возраст для зачатия, мой покойный муж тоже около сорока только папой стал, а как рад был! Если бы ты только видела! Пылинки с меня сдувал, пока я не родила, а потом деточку нашу полюбил больше жизни! – она допила своё шампанское и поставила бокал на широкий мраморный парапет, – ну что? Когда по особняку Ожеговых будут бегать маленькие ножки? – потормошила она меня в шутку.

Я мечтательно улыбнулась.

– Надеюсь, скоро, Гера мне уже предложил заняться планированием, даже выбрал медицинский центр, лучший в городе, чтобы подготовиться, – я рассказывала, а у самой душа пела от счастья.

Одна только мысль о моём любимом муже, который ухаживает за мной в беременность, нежно прижимает меня к себе и ласково гладит животик, вызывали у меня такой неописуемый восторг, что хотелось скорейшего воплощения их в реальность. Как же я его люблю! Я самая счастливая женщина на свете, права Галина!

– Сразу видно, что ты о нём думаешь, так глазки заблестели! – поддразнила меня Вяземская, – тебе не скучных богатеев надо обхаживать, а к муженьку своему в кроватку прыгать! Медицинские центры – это замечательно, но самые лучшие детки делаются в порыве настоящей страсти! Поверь мне, я опытная!

Я мягко рассмеялась, представляя эту картину. Хотя Вяземская была права, быть может, мне стоит пораньше сегодня уйти домой, приём уже заканчивается и гости так надегустировались французского шампанского, что не заметят моего отсутствия. Моя помощница Полина со своими ребятами справится с тем, чтобы всё свернуть без меня. Я и так с ног валюсь.

– Может быть, вы и правы по поводу того, чтобы провести остаток вечера с Германом.

– Конечно, права! – воскликнула она, будто кто-то сомневался, – я всегда права! Беги скорей домой и прыгай на своего жеребца, и пока тройню не заделаете, не слезай!

Я рассмеялась громче, прикрывая рот, тройня – это перебор. А вот одного можно и сделать! И почему бы не сейчас? Я допила бокал шампанского, чтобы у меня было игривой нестроение. В таких случаях я становлюсь смелей в постели, меня тянет на подвиги и эксперименты, а мой пылкий страстный муж так это любит!

Мы ещё совсем немного поболтали с Вяземской о картинах и планах, но мысль прочно засела у меня в голове и как только я переговорила со всеми обязательными гостями и выполнила долг радушной хозяйки, я нашла Полину у служебного входа.

– Поля, я уже падаю, сможете закончить без меня? Гости уже потихоньку начинают разъезжаться, думаю, никто не заметит моего отсутствия.

– Конечно, Валерия Дмитриевна, вам давно пора было уехать, вы же с раннего утра все организовывали! Не беспокойтесь, мы все сделаем, – сразу взяла меня в оборот заботливая помощница, будто ненароком провожая в сторону двери, – можете положиться на нас на все сто процентов. Даже не забудем гостям памятные подарки раздать на выходе! Вы все устроили просто идеально! Теперь ваша очередь почивать на лаврах! И в целом отдохнуть.

Так незаметно она и проводила меня во двор к стоянке автомобилей гостей.

– Спасибо, Полина, ты чудо, – я расчувствовалась и даже обняла помощницу. У меня было очень хорошее настроение, несмотря на усталость.

– Я вызвала вам такси, через пару минут подъедет, – продолжала Поля.

Всё это время я стояла у крыльца и прощалась с гостями, кто так же, как и я, уже устал и собирался домой, поджидали своих водителей или тоже вызывали такси. Машины разворачивались на круговом подъезде к огромному крыльцу с колоннами и увозили довольных и отдохнувших богачей.

Моё такси приехало так быстро, что я и не заметила. Или я просто снова размечталась о моём дорогом и любимом Германе. Удобно устроившись на заднем сидении представительского автомобиля, я выдохнула и едва не растеклась по спинке. Потёрла щиколотки усталых ноющих ног, перетянутых тесными ремешками туфель. Плотней закуталась в тонкий палантин, наброшенный поверх вечернего платья. Как же хорошо.

Тут же захотелось точно так же укутаться в объятья мужа, ощутить его сильные и ласковые руки на своих плечах… и не только плечах. Я прикрыла глаза и начала мечтать, как я встречу дома своего Геру, как мы страстно посрываем друг с друга одежду, а потом он отнесёт меня на руках в нашу большую семейную кровать. Наше гнёздышко любви и нежности!

Я достала было телефон, чтобы позвонить ему и предупредить, что приеду пораньше, но потом передумала, решив устроить ему сюрприз. Вот он обрадуется! А если я подойду к нему незаметно со спины, когда он будет сидеть на своём любимом месте и отдыхать в ожидании… обниму и поцелую, а потом встану перед ним и сброшу с плеч бретельки платья. И тонкая шелковистая ткань упадёт к моим ногам…

К дому мы подъехали на самом интересном месте в моих фантазиях. Я так распалилась, что уже готова была просто напрыгнуть на мужа, как советовала Галина, и съесть его живьём. Попрощалась с вежливым водителем, проводившим меня до самой двери, и быстро глянула на открытые ворота гаража-пристройки. Герман уже дома, его автомобиль стоит на месте.