Ультиматум.Ловец

Ерофей Антонов

Ультиматум.Ловец

Пролог

Кольцо…

Белое светящееся кольцо, охватывающее серо-голубой шар, завораживало. Два объекта – массивная планета и её кольцо – вращались в унисон, словно одно из колец Юпитера. Но это был не Юпитер. Это была Земля.

Кольцо разделяло планету на две части: визуально – на Север и Юг, а в реальности – на мир утраченный и мир восстановленный.

Голубой и белый – два доминирующих цвета, оба светящиеся. Были и другие: зелёные и оранжевые точки, мерцающие вдоль кольца, короткие красные линии, бегущие по кругу. Но всё это терялось в сиянии главных цветов, особенно на фоне серой металлической стены вагона, мчащегося со скоростью больше тысячи километров в час.

Вагона? Можно ли его так назвать?

Мир изменился, транспорт эволюционировал, но старые названия остались. Люди построили новую железную дорогу, опоясавшую планету. Она соответствовала предшественницам лишь названием и материалом. Вместо рельсов и шпал – туннель, где в электромагнитном поле неслись цельнометаллические капсулы-поезда. Они никогда не останавливались.

Пересадка пассажиров и грузов происходила только при стыковке с локомотивами-спутниками. Те разгонялись с вокзалов, догоняли поезд, соединялись через шлюзы, проводили обмен и, отсоединившись, возвращались обратно.

Но хватит размышлений.

Поезд уже миновал Токио и шёл по России. Скоро – ответвления на Китай и Монголию. На объёмной схеме передо мной запустился отсчёт до расстыковки: две минуты.

Пора. Изменённый вот-вот появится.

Я перевёл кресло в сидячее положение, сжал кулак трижды – на большом пальце вспыхнул синий огонёк скрытого коммуникатора.

Проверка расчётов:

Десять вагонов: три грузовых, один торговый.

Стыковка через торговый.

Я в пятом. Изменённому добираться сюда – пятнадцать–двадцать минут, если не задержится.

Два коротких сигнала в ухе: Серёга и Малыш на позициях. Всё идёт по плану.

Я встал, бросил взгляд на таймер – двадцать три секунды до расстыковки – и осмотрелся.

Два широких прохода, ряды кресел, столов, полок. Шкафы, вешалки, голографические схемы – единственное, что оживляло унылый интерьер. Пассажиров немного: кто-то спал, кто-то читал, кто-то «висел» в сети – стеклянный взгляд, будто зомби.

Поправив ремень с тремя «пауками» (магнитная кобура, предохранители сняты), я двинулся к шестому вагону, оценивая обстановку.

Триста мест в вагоне. По моим подсчётам, поезд заполнен на семьдесят процентов. Новых пассажиров пока нет.

Тихий шелест. Впереди открылись двери тамбура.

Я ожидал пассажиров, но ошибся.

Впереди плыла роботизированная тележка с багажом. За ней, ковылял носильщик-индиец с парой дорогих чемоданов. А за ним – охранник в чёрном.

Богатые азиаты. Только они таскают с собой такую свиту.

Я посторонился. Индиец кивнул, но охранник грубо подтолкнул его вперёд. Носильщик пошатнулся, я резко отпрянул – рукоять «скорпиона» врезалась в старое поломанное ребро.

Боль.

– Всё нормально, – пробормотал я, хотя вряд ли он понял.

Охранник бросил на меня колючий взгляд. Профессионал. Заметил оружие? Неважно. Сейчас важнее изменённый.

Я двинулся дальше.

Тамбур. Пусто. Ещё два сигнала в ухе – Том и Илья на связи. Они подходят на китайском локомотиве. Скоро ловушка захлопнется.

Я вошёл в шестой вагон. Серёга поднялся, пошёл параллельно мне. Торговый вагон впереди. Пока чисто.

– Рич, я во втором грузовом. Иду к вам, – доложил Малыш.

– Хорошо, – ответил я, прикрывая рот.

Обращаясь ко всей группе:

– Входим в торговый. Малыш, страхуй. Илюха, Том, готовьте клетку. После охоты сходим дома.

– Так точно, – отозвался Илья.

– Принято, – подтвердил Малыш.

Мы вошли в тамбур: я слева, Серёга справа. Пассажиров почти не осталось. Сканер молчал. Изменённого не было. Информатор дал только время и место. Ни имени, ни описания. Типично.

Ничего, поищем. Не впервой.

Тамбур промелькнул за секунды, но даже этого хватило, чтобы оценить его суть – реклама, автоматы с едой, сувениры. Ассортимент менялся в зависимости от сектора: в Токио – самурайские безделушки, в Китае – фарфоровые драконы, в Европе – копии уцелевших достопримечательностей. Но русские сувениры были везде. Логично – дорогу-то строили они.

Я замер в дверях, делая вид, что не знаю, куда идти. Взгляд направо – Серёга уже движется по своему маршруту. Его неуклюжая, раскачивающаяся походка и грузная фигура вызывали ассоциации с медведем, только что вылезшим из берлоги. Но мне было известно другое – под этой кажущейся неповоротливостью таилась стальная мускулатура. Настоящий хищник.

Торговый вагон был огромен – размером с четыре обычных. Здесь смешались бутики и рыночные ларьки, фастфуд и рестораны с низкими ширмами. Каждый мог найти что-то по своим деньгам. Дисгармония? Возможно. Но торговцев это не волновало – главное, чтобы касса звенела.

Продвигаясь вперёд, я ловил контраст: с одной стороны – блеск неоновых вывесок и лоск дорогих магазинов, с другой – уютный хаос восточного базара. Но в целом… это было что-то уникальное. Торговый вагон.

Сканирую толпу: семья с капризным ребёнком – русские, точно не цель. Пенсионеры-немцы щупают цены в беспошлинной зоне – мимо. Парочки за столиками, компании у игровых автоматов – обычные люди. Сканер молчит.

– Рич, я в торговом, – голос Малыша выдернул меня из наблюдений.

Прикрыв рот, я буркнул:

– Молчание до контакта с целью.

– Понял. Иду к тебе.

Малыш ещё зелёный – всего вторая охота. Не то что Серёга. Тот вообще не тратит слова понапрасну. Настоящий профессионал.

Короткий писк в голове. Сканер сработал.

Слева вспыхнула красная рамка – китайский ресторан в тридцати шагах. Запаховый след. Странно: сканер уловил что-то среди этого гастрономического микса. Делаю вид, что интересуюсь киоском с прессой напротив. Рамка исчезает, сменяясь стрелкой-указателем на вход в «Китайский городок». Чайна-таун даже здесь, в поезде… Сдерживаю усмешку.

Беру первую попавшуюся толстую газету – «Английские учёные». Кассирша, живая девушка (редкость!), улыбается:

– С вас семь двадцать пять юнерсов.

– Наукой интересуетесь? – замечает она, видя заголовок.

Отвлекаюсь на секунду – в сорока шагах появился Малыш.

– Да, интересно, как восстанавливается мир, – бросаю автоматически.

Она тянется, показывая другие журналы: «Наука и жизнь», «Впереди планеты всей – Китай». Русые волосы, зелёные глаза. Но время не подходящее.

– Спасибо, но этой хватит до Москвы, – отказываюсь, забирая сдачу.

– Ой, я тоже до Москвы и там выхожу! – не сдаётся она.

Малыш приближается.

Наши пальцы случайно соприкасаются при передаче газеты – искра. Не настоящая, конечно, но… Задерживаю свою руку на долю секунды дольше нужного.

– Тогда я за вами зайду, – говорю наугад, чтобы закончить разговор.

– Хорошо, буду ждать, – её ответ застаёт врасплох.

Улыбаюсь и ухожу в сторону ресторана. Малыш замер в семи метрах от входа. Моя раскрытая ладонь – стоп-сигнал. Он кивает. Левой рукой откидываю плащ, правой достаю «паука», прячу в газету. Автоматические двери ресторана распахиваются – слава богу, без швейцаров.

– Нихао. Белый господин изволит обедать?

Передо мной хостес-бабуля в традиционном платье, сковывающем шаг.

– Да, пожалуй.

Окидываю взглядом зал:

Он длинный, как пенал. В конце – открытая кухня с двумя поварами (шик-шик-шик – нож рубщика в такт китайской мелодии). Барная стойка с узорами – бармена нет. Наполовину пустой зал, полтора десятка столов.

Сканер молчит.

– Прошу за мной, господин.

Иду за ней, сканирую:

Китайские туристы (чавкают, галдят) – чисто.

Трое чернокожих (ведут себя как китайцы) – чисто.

Европейские парочки – чисто.

Но след был!

Справа – проход за ширму с драконами (красный и зелёный, будто Инь-Янь). Туалет?

– Садитесь, господин.

– Давайте ближе к кухне. Или есть кабинет?

– Не-е-ет, – тянет она, недовольная. – Ка-а-абинета нета.

Ведёт к указанному столику. Слева – табличка «Туалет». Притворяюсь, что не вижу.

Сажусь. В правой руке – газета с «пауком». Бабуля уходит. И время уходит.

Я решаю действовать. Бросаю меню, вскакиваю – будто к туалету – но рвусь к ширме.

– ГАСПАДИНА, СТОЙ! ТУДА НЕЛЬЗЯ!

Но мне всё равно. Малыш двигается параллельно снаружи, вдоль витрины.

Три шага до драконов.

Ширма стояла позади кухонной зоны, отгораживая что-то вроде ВИП-зала, оставляя узкий проход между ней и плитами. Я проигнорировал крики персонала, рванул в проход – и тут же в голове взвыл сканер.

След.

В тот же миг передо мной вырос китаец – весь в чёрном, руки вперёд, вцепился в отвороты моего плаща, преграждая путь. Это его ошибка.

Левой рукой (газета уже не нужна) я всадил ему апперкот под челюсть. Удар – и он пошёл вниз, будто по невидимым рельсам, обмякший.

Бах!

Выстрел из-за ширмы. Пуля просвистела у виска, врезалась в кухонную панель.

Рефлексы сработали.

Я прыгнул вперёд.

Бах! Бах!

Две пули шлёпнулись в пол за спиной. В воздухе, сгруппировавшись, я развернул газетную трубку, выпустил «паука» – щупальца метнулись в сторону второго китайца с револьвером. Тот застыл, рухнул. Правая рука уже тянулась к «скорпиону». Выхватил. Осмотрелся.

Сканер орет.

Но вокруг – только двое без сознания. Люди. Разберёмся позже. Крики, паника – это всё фон. След вёл дальше – через разбитую витрину. Стекло осыпалось, свет мешался с тенью. И тогда я увидел Малыша.

Он сидел, скрючившись, в проходе между рестораном и магазином. Два прыжка – и я рядом. Огляделся. Пассажиры жались к стенам. Маленькая девочка, прижав плюшевого медведя, показала пальцем в конец вагона. Ясно. Изменённый бежит к выходу – прямо в засаду. Серёга и ребята уже ждут.

Присел на корточки рядом с Малышом.

– Жив?

Крови нет. Ушиб или перелом. Бронежилет сработал. Хорошо. Теперь можно не спешить. Малыш лежал, стиснув зубы от боли. Я наклонился ближе, чтобы расслышать его шёпот:

– Рич… она хочет сойти…

– Понял. Держись.

В поле зрения мелькнул мужчина в костюме – колебался, не решаясь подойти. Я подозвал его жестом, одновременно отдав приказ по связи:

– Встречайте! Она идёт к вам.

Затем, обращаясь к незнакомцу:

– Вызовите охрану и врача.

Ответы в наушниках прозвучали чётко:

– Так точно.

– Встречаем.

– Вижу. Конец связи.

Мужчина кивнул:

– Уже вызвал. – Его взгляд перешёл на Малыша. – Позвольте осмотреть. Я врач.

– Прошу.

Я освободил место, как вдруг справа раздался тяжёлый топот. Трое охранников с парализаторами замедлили шаг, нацелив оружие в мою сторону. Я поднял вверх руку с «скорпионом», а левой достал удостоверение. Портмоне раскрылось, жетон вспыхнул красно-синим светом.

– Защита мирового порядка. Управление чистоты.

Им не нужно было ничего объяснять. Название организации действовало лучше любого парализатора. Стволы опустились.

– Этот наш, – указал я на Малыша. – Двое без сознания – там. Доставьте всех к стыковочной зоне.

– Так точно.

Пока они занимались задержанными, сканер вдруг снова ожил. Стрелка указывала… назад?

– Рич, объект в клетке. Дело сделано, – доложил Серёга.

– Принято. Это она или он?

– Она. Со стволом.

– Потери?

– Чуть не достала Илью. Второй уровень, физические модификации.

– Ясно. К вам подвезут Малыша и двоих задержанных.

– Что с ним? – в голосе Серёги прозвучала тревога.

– Пустяки. Броник принял удар.

Проверив след анализатором, я убедился – ещё один изменённый, второй уровень. Но операция уже завершена. Пора уходить.

Толпа зевак начала собираться. И тогда я увидел её. Зеленоглазая девушка стояла у киоска. Её взгляд был прикован ко мне, на губах – лёгкая улыбка. Сканер, работавший в фоновом режиме, выдал результат: «Чиста. Человек». Я отключил систему и подошёл.

– А я за вами. Как и обещал.

– Вижу, – она рассмеялась, протягивая руку. – Агата.

– Рич.

Только теперь, когда она вышла из-за прилавка, я разглядел её полностью. Высокая, стройная, с лёгкой грацией… Красивая.

– Рад познакомиться, – сказал я, чуть задержав её ладонь в своей.

– Взаимно.

Под руку мы направились к хвосту поезда, где ждал московский локомотив. Впереди было неизвестное будущее… но сейчас это казалось неважным.

Глава 1

Допрос – мерзкая штука. Особенно когда допрашивают тебя. Меня не бьют. Не пытают. Но это не делает процесс приятнее.

Три часа. Или четыре. Время в этом подвале течёт иначе. Ни часов, ни окон – только тусклый свет лампы в лицо и два дознавателя:

Мордастый – крепкий детина из Старого Нового Света и долговязый Ваня – его тень, готовый записать каждое моё слово. Они задают одни и те же вопросы. По кругу.

«Где вы были, когда вашего подчинённого атаковали?»

«Почему не отреагировали?»

Я уже отвечал. Четыре раза.

На потолке – камеры. В углу – мигающий прибор. За нами наблюдают. Ждут команды. Может, с третьего этажа базы. Может, из штаб-квартиры. Но что им от нас надо? Мы ничего не нарушили. Операция прошла чисто.

– Почему вы не отреагировали? – Мордастый встаёт, обходит меня.

– Я сам подвергся нападению! – голос срывается. – В меня три раза стреляли, если вы забыли!

Я сжимаю зубы.

За спиной – сквозняк. Дверь открылась.

– Правды! – рычит Мордастый мне в ухо.

– Какой ещё правды?!

– Правды о том, что вы на самом деле делали в том поезде!

Хватит.

– Зовите начальство. Я буду говорить только с ними.

Тишина.

Потом – новый голос. Спокойный. Чужой.

– Рич… Так вас здесь называют, да? Или мне обращаться к вам по имени?

Я оборачиваюсь. Долговязый Ваня замолкает на полуслове.

Человек в дверях поднимает руку – приказ остальным молчать.

Лысый. Очки. Форма без знаков отличия.

На мгновение мне кажется, что я вижу призрак истории… Но нет. Это не Берия.

Глава 2

Я видел этого человека всего дважды. Первый раз – несколько часов назад, когда мы с командой вернулись в Москву. Только успел попрощаться с Агатой (зеленоглазая красавица, встреченная в поезде) – и тут же нас окружил вооружённый конвой. Тридцать бойцов в полной экипировке, четыре группы ловцов – словно мы сами стали целью.

Нас обезоружили, надели наручники, погрузили в автобусы.

Судьбу пойманной изменённой и её сообщников я не знал. Зато отчётливо запомнил выражение лиц встречающих – тревожное, почти паническое. Такого раньше не бывало. А в стороне, наблюдая за этим цирком, стоял он. Лысый. В очках. В форме без знаков различия. "Берия". Не настоящий, конечно. Но сходство – жуткое.

Конечно, я заметил ещё и многое другое: как заместитель директора нашей базы вытанцовывал перед ним; как этот человек прибыл не на машине или автобусе, а на собственном флаере; как начальник конвоя удивился, изымая у меня активированного скорпиона и двух пауков. «Забыл отключить…»

Люди, пользующиеся персональными флаерами, – это уровень штаб-квартиры Организации.

– Рич? Или предпочитаете, чтобы к вам обращались по имени? – спросил он тихо, но с ледяной чёткостью.

– Рич. Так удобнее.

Он подошёл к столу, бросил взгляд на долговязого помощника – и тот, будто обожжённый, вскочил и застыл по стойке «смирно».

Берия сел, отвернул лампу, светившую мне в лицо, и коротко бросил:

– Выйдите.

Дверь закрылась. Остались только мы двое.

– Можно я буду обращаться к вам «Лаврентий Павлович»? – спросил я, нарочито бесшабашно.

– Остроумно, – он едва заметно усмехнулся. – Но сейчас не до шуток, Рич. Давайте проясним кое-что.

Он положил на стол ручку, покрутил её пальцами.

– Почему запись вашей операции началась только перед входом в шестой вагон и оборвалась после изучения последнего следа?

Я собрался с мыслями.

– Зачем записывать то, чего ещё нет? Сканер активируется с началом операции – запись включается. Задача выполнена – запись прекращается. Анализатор работает в том же режиме.

Он прихлопнул ладонью ручку.

– Принимаю ваш ответ.

Его взгляд был холодным, как скальпель.

– Теперь напомните вводные по заданию.

Что-то не так.

– Осведомитель «Икс» сообщил о нарушителе – изменённом второго уровня, проникшем в поезд из утраченного мира. Моя группа должна была его захватить. Дата, время, сектор…

– Достаточно, – перебил он. – И как закончилось задание?

– Успехом. Изменённая и её сообщники пойманы.

Он достал сигарету, прикурил. Дым заструился в воздухе.

– Нет, Рич. Вы провалили задание.

Я вскочил.

– Как?!

– Ты должен был поймать изменённого. А взял изменённую.

Так вот в чём дело. Я шлёпнул себя ладонью по лбу.

– Наконец-то дошло, – он ухмыльнулся.

– И что теперь?

– Работать, Рич. У вас сорок два часа, чтобы исправить ошибку. Иначе… – он стряхнул пепел на протокол. – Вы поставите под угрозу весь восстановленный мир.

– В смысле?

– Ультиматум, Рич. Нам его выдвинули. И время уже идёт.

Глава 3

Сорок два часа.

Не ответ на главный вопрос мироздания, а срок, оставшийся до истечения ультиматума. Ультиматума от тех, кто пришел из Утраченного мира.

Прошёл час после допроса. Я успел привести себя в порядок: душ, смена одежды, еда в пустой столовой. База, обычно шумная и живая, сегодня напоминала вымерший город. Ни команды, ни коллег – только часовые да обслуживающий персонал.

Теперь я шагал по длинному белому коридору за долговязым Иваном, тем самым помощником дознавателя. Мы шли к тренировочному центру – странное место для брифинга.

И вдруг – Серёга и Илюха. Их вели под конвоем мордастого следователя. Увидев меня, парни преобразились: хмурые маски сменились ухмылками во все тридцать два зуба.

– Да заходите уже! – бросил я, сокращая расстояние. Они нехотя проследовали в зал. Когда дверь закрылась за нами, я увидел, что спортивный зал преобразился. Вместо матов и тренажёров – семь кресел, столы буквой "П", графическая доска и два проектора объёмных изображений были окружены горами армейских ящиков и коробок.

"Мы идём на войну, Рич?" – Илюха подскочил ко мне, а следом, бесшумно как тень, появился Серёга. Короткие рукопожатия – и вдруг строгий голос:

– Присаживайтесь. Время не ждёт.

Парни расступились, открыв взгляду Михаил Сергеевич, начальник нашего управления по российскому сектору, и… Берию. Вернее, Георгия Петровича, как представил его шеф – заместителя директора всей организации по особым делам. Вот это поворот.

В зале нас было семеро. Берия встал, поправил очки мизинцем и включил проекторы – оказывается, он тоже модифицированный.

– Обратите внимание, – его голос резал воздух.

Справа вспыхнула схема кольцевой дороги – знакомый вид. Затем изображение изменилось: часть кольца вспыхнула огнём и начала рушиться.

– Наш мир на грани. Ваша задача – предотвратить это.

Оранжевые круги – города Утраченного мира – поползли по карте, поглощая восстановленные территории.

– Вы провалили задание, – констатировал Берия. – Вместо изменённого мужского пола взяли женщину. Теперь нам ставят ультиматум.

Илюха возмутился:

– Как это, провалили?!

– А ты подумай, – усмехнулся Берия. – Рич, вопросы?

Я поднял руку:

– Где остальные члены моей команды?

– Малыш ранен. Том – американец, его перевели в резерв на двое суток. Кроме присутствующих здесь, руководителя сектора и директора организации, о миссии никто не знает. А эти двое, – он кивнул я на следователей, – теперь твои люди. Вы уже пообщались, так сказать! Им этого достаточно, чтобы подстроиться под тебя.

Так вот зачем был устроен допрос. Михаил Сергеевич продолжил:

– Ультиматум изменённых требует уравнять их в правах с гражданами Восстановленного мира и открыть все границы. В противном случае кольцевая дорога будет уничтожена, а изменённые "уравняют" всех сами. Надеюсь, вы понимаете, как все серьезно:? Ваша миссия в три этапа: вернуться в поезд, найти террориста и обезвредить бомбы. Выявить его сообщников в нашем мире. Найти предателя в пограничной службе.

– Карт-бланш, – добавил Берия. – Все ресурсы организации в вашем распоряжении.

– Можно убрать поезд с кольца? – спросил я.

– Теоретически – да. Практически – будет "бум".

– Очень… интересно. – Задание казалось нереальным, но спорить я не стал. – У нас около сорока часов?

– Сорок один, – уточнил он мрачно. – На подготовку уйдёт ещё пара часов.

– Тогда приступим.

Глава 4

После Третьей мировой уцелевшие страны, не участвовавшие в бойне, оказались в изоляции. Без соседей, без ресурсов. Выжить поодиночке было невозможно – пришлось объединяться. Так началось Восстановление.

Территории, избежавшие ядерного пепла, стали Миром Восстановленным. Остальные – радиоактивные пустоши – превратились в Мир Утраченный. А те, кто выжил среди руин, мутировали. Мы называем их изменёнными.

Годы шли. Миры развивались. Но если мы строили, то изменённые лишь разрушали – их набеги на наши границы участились. Пришлось возводить стены, копать рвы. Изолированные территории связывали караванами, но три из десяти бесследно исчезали в Утраченных землях.

Решение пришло от самой крупной из наших территорий – кольцевая железная дорога, опоясавшая планету. Двадцать два года стройки – и у нас появилась артерия, связавшая все выжившие города.

И вот теперь, спустя двести пятьдесят лет после войны, эта артерия под угрозой.

Флаер летел к токийскому сектору. За окном мелькал металлический гребень защитного саркофага, прикрывающего дорогу.

Команда спала. Я проверял снаряжение.

Берия и шеф не поскупились. Оружие – любое на выбор. Броня – не жилеты, а нечто большее. Михаил Сергеевич развернул синий костюм из плотной синтетики.

– Это не водолазка, – усмехнулся он на реплику Серёги. – Защитит от пуль, ножей и даже падения с высоты.

Берия дополнил:

– Энергобраслеты дадут вам четыре минуты усиленной защиты. Но экономьте заряд – в автоматическом режиме они работают иначе.

Чтобы продемонстрировать, он выстрелил в Илюху. Пули зависли в полуметре от тела и рухнули на пол.

– В спящем режиме защита слабее, – предупредил Берия. – Читайте инструкции.

Нас так же снабдили парализаторами в ботинках (радиус 10 метров) и новыми "пауками" и "скорпионами".

– Всё погрузим во флаер, – сказал Берия на прощание. – Пригодится для второго и третьего этапов.

Глава 5

Флаер резко тряхнуло, заставив меня вцепиться в подлокотники. В иллюминаторе бушевал свинцовый океан, его гигантские волны напоминали горные хребты. Но размышлять о погоде было некогда – таймер неумолимо отсчитывал тридцать шесть часов и двадцать одну минуту до конца ультиматума.

Шаги в салоне отвлекли меня. Серёга, похожий на разбуженного медведя, шаркая ногами, пробирался к туалету. Когда дверь щёлкнула, я вернулся к обдумыванию плана. Снаряжение мы подготовили – часть уже ждёт нас на поезде, остальное осталось здесь.