Отставник 5. Абордаж

– Сколько можно ждать?! Вы переводчик?

– Да.

– У нас тяжёлый случай…

– Виктор Сергеевич, позвольте мне, а вы пока готовьтесь к операции, – из-за спин вышел невысокий человек, видно, что не врач. На нём хирургический халат висел словно мешок и держался он не в пример остальным. Спокоен, уравновешен и Соня заметила, что он вооружён – левой рукой он держал завёрнутый в пакет пистолет неизвестной конструкции. – С китайским языком знакомы?

– Работала пару лет, но…

– Без «но». Как к вам обращаться?

– Софья Александровна.

– А позывной?

– У меня нет позывного.

– Ладно, опустим. Этот гражданин вернулся… оттуда. Как мы поняли у него какие-то важные сведения. Но давайте не будем тянуть, поговорите с ним. Попробуйте узнать, что за информация у него, но близко не приближайтесь – только в операционной у него нашли оружие, и он не в себе, может напасть.

– Хорошо, я буду осторожней, – подойдя так, чтобы видеть лицо азиата, Соня заговорила…

***

– Что так долго?! – нервничал хирург, смотря как утекают драгоценные минуты.

На операционном столе лежит пациент, а приступить к операции или перейти в другую операционную бригада не может и хорошо, что вместе с ними, как и предписано инструкцией при оперировании неустановленной личности, в операционной присутствовал офицер спецслужбы. Именно он, когда раненого клали на операционный стол заметил, что тот вооружён. А когда раненый не вовремя очнулся, и попытался напасть на склонившегося над ним хирургом, и вовсе оказался нелишним. Именно его умелые и быстрые действия позволили избежать непоправимого.

– Не волнуйтесь, Алексей Дмитриевич, я сообщил кому надо и скоро прибудет переводчик, – спокойным голосом произнёс офицер. Его звание и должность оставались загадкой для окружающих, но за последние сутки в убежище появилось столько новых офицеров с непонятными полномочиями, что сам комендант убежища – генерал-майор Борисов удивлялся такому наплыву важных персон.

– Это кто-то из ваших?

– Нет. Но у вас в убежище есть человек, который владеет языками.

– Что-то сомневаюсь.

– Не сомневайтесь. Сведения точные.

– Ну, хорошо. Но можете поторопить, а то мы и покинуть операционную не можем – стерильность нарушать нельзя. Только входить, таковы правила в санитарном поезде.

– Я вас понимаю, но считаю торопить излишне. Люди делают всё возможное.

– Дай-то Бог. Этот, – военмедик кивнул на операционный стол, – оттуда вернулся?

– Оттуда, но и не совсем, – расплывчато ответил офицер.

– Ладно, я ведь тоже офицер – полковник медицинской службы и понимаю…

– Я очень рад, товарищ полковник, но давайте дождёмся переводчика и будьте аккуратнее. Наркоз готов?

– Готов, но видите, что к нему подступиться не можем. Если не нас покалечит, то себя – точно.

Дверь операционной открылась.

– Сколько можно ждать?! Вы переводчик? – не выдержал военврач…

Соня подошла ближе к операционному столу, но остановилась примерно в двух метрах, присмотрелась. Раненый лежал на боку, что-то бормотал и, казалось, бредил. Но что её насторожило, в одной руке, что находилась возле его горла, он сжимал скальпель.

«Ничего не могу разобрать. Слишком тихо. И может он японец, а не китаец? У китайцев нет обычая ритуальной смерти», – думала Соня с чего начать. Её не торопили, но и через непроницаемые маски она чувствовала выражения лиц окружающих. От неё ждали действия, и она заговорила. Быстро, как принято в китайском языке, выбрав самый распространённый диалект путунхуа. Его ещё называют мандарин, что является официальным языком материкового Китая. Но реакция раненого оказалась неожиданной. Он резко раскрыл полузакрытые глаза, дёрнулся, громко, но невнятно что-то выкрикнул и…

И Соню резким толчком отодвинули в сторону – это офицер среагировал на неадекватное поведение лежащего на операционном столе. Он одним резким, но быстрым движением схватил сжимавшую скальпель руку и ловким движением, нажав на известные и Соне болевые точки, вывернул руку с оружием. Скальпель со звоном упал на кафельный пол.

– Наркоз! Скорее!

Соня благоразумно отошла от операционного стола, освобождая место медикам. Укол медсестры в предплечье, тут же на лице раненого появилась маска, трубка которой уходила к какому-то аппарату. Соня сразу поняла – пустили общий наркоз. Слышались отрывистые приказы хирурга о подготовке к операции, но Соня продолжала стоять, не зная, что ей делать. То, что она провалила задание – это без сомнений. И это в её жизни, осознанной жизни, случилось впервые, и она себя чувствовала опустошённой, ненужной, выброшенной на окраины если не Вселенной, то Мира это точно. Неприятное чувство, ощущать себя ненужной. Видеть, как другие работают, выполняют на высоком уровне профессионализма важную работу – спасают жизнь, а она… Она не смогла и пары слов сказать, не говоря о том, что не смогла поговорить, убедить оппонента и это провал. Случись такой факт будучи она в командировке, то её тут же сделали невыездной, отправили или преподавателем, пусть и в престижный, но ВУЗ, или доверили переводить нудные тексты международных соглашений, но дипломатическая работа для неё была бы закрыта.

– Софья Александровна.

– Да, что?

– Мы теперь здесь не нужны, давайте не будем мешать.

– А…

– Нам выйти можно. Вы же ничего здесь не трогали?

– Нет, – Соня отвечала коротко, на примитивном уровне. Она всё никак не могла собраться с мыслями и переварить то, что случилось и что ждёт её дальше.

– Вот и хорошо, выходите первая. Как переоденетесь, не уходите. Мне надо с вами поговорить.

В ответ Соня кивнула. Света, что помогала ей снимать хирургический халат, постоянно что-то говорила, но Соня погрузилась в свои мысли и только когда переоделась, услышала вопрос:

– Так и не ответила, как всё прошло?

– Нормально. Приступили к операции, – с трудом выдавила из себя Соня.

Ей предстоял серьёзный разговор, и она готовилась к нему. Выбирала вариант поведения: стать капризной, с амбициями сучкой или вести себя по-деловому холодно и расчётливо, или выбрать выжидательный вариант, а потом уже строить своё поведение. С такими мыслями она вышла из купе-операционной и остановилась, смотря в окна вагона. Состав двигался на приличной скорости, но движение не ощущалось. Не так, как в вагоне, где ей определили место. Темнота с редкими яркими вспышками одиноких фонарей мелькали за окном. Каждая такая вспышка – отсечка километра. Эту информацию она почерпнула, делая краткий перевод на анторский язык. Восьмая… девятая… четырнадцатая вспышка. Считая километры, она привела нервы в порядок и успокоилась.

– Извините, что заставил долго ждать, но так получилось, – раздался сзади голос офицера. Благодаря отличному слуху и памяти Соня отлично запоминала голоса людей и не оборачиваясь поняла, что с ней говорит тот самый офицер, что находился в операционной. Сейчас он выглядел более подобающе. Военно-полевая форма со знаками различия «майор» на нём сидела как влитая, не то что мешкообразный хирургический халат. Впрочем, Соня догадалась, что и сама выглядела неловко в непривычной одежде – в глазах офицера мелькнуло удивление. И это Соню обрадовало. Значит не такой холодный и неприступный этот офицер.

– Ничего страшного, – поворачиваясь к собеседнику, спокойно ответила девушка.

– Пойдёмте, нам надо поговорить.

Идти далеко не пришлось. Они вошли в первое купе.

– Присаживайтесь. Как понимаю, вы и есть Софья Викторовна Нефёдова, воспитанница спецучреждения, при удочерении сменившая отчество и принявшая фамилию приёмных родителей.

После таких слов у Софьи участилось сердцебиение, она почувствовала, как лицо заливается краской, а руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

«Чёрт! – про себя выругалась Соня, – блашинг синдром2 казалось удалось победить, но вот опять!». Рефлекторно она напряглась, но через доли секунды расслабилась, стала дышать ровно, размеренно.

– Правильно, успокойтесь. Я осведомлён о вашей подготовке и поверьте, ей не уступаю, – усаживаясь напротив, спокойно произнёс офицер, – и знаете, я именно за вами прибыл в эту ветку метро.

Соня молчала, ожидая продолжения монолога. Отвечать она не спешила. Слишком мало информации. Может это очередная проверка. А что подготовка майора не хуже её, она убедилась в операционной, как он быстро и без лишних движений обезвредил впавшего в безумие азиата. Не каждый способен на такое, а особенно не в тепличных – тренировочных условиях, а в максимально неудобных, когда приходится не только действовать быстро и решительно, но и аккуратно, не подвергнув опасности окружающих.

– Скажу сразу, я не знаю кодовой фразы и соответственно отзыва на пароль. Все документы по… – тут офицер ненадолго запнулся, – скажем так, прошедшей спецподготовку группе детей – уничтожены, а в связи с последними событиями и лица, курировавшие проект, считаются или погибшими, или пропавшими без вести. Но кое-какие данные всё-таки отыскать удалось, и я уполномочен довести до вас личный приказ Президента, а соответственно и министра обороны – товарища Шевцова…

– Откуда у вас информация о детях, если, как вы сказали, все архивы уничтожены? – перебила Соня говорившего. Вопрос она задала таким образом, что при анализе диалога, ответ ей даст больше информации, чем заданный вопрос.

– Я отвечу, но сначала представлюсь, вряд ли мой позывной, а тем более полное имя что-то скажет, но так нам будет проще общаться. Мой позывной Кречет, зовут Михаил Васильевич. Я – подполковник ФСБ.

– Софья Александровна Новикова, – в ответ произнесла Соня.

«Теперь у тебя другая жизнь, другое имя, другое прошлое и… будущее», – именно так, изо дня в день, вспомнила она, говорили, вдалбливая, заставляя запомнить её приёмные родители. Но вот инструкций на случай, если будет отсутствовать куратор, или тот, кто знает подкреплённую жестом кодовую фразу, у неё не было. И она стала выжидать. Поверить, что все документы, относящиеся к проекту уничтожены, она могла, но то, что погибли или сгинули все, кто являлся более-менее осведомлён о нём, ей верилось с большим трудом.

– Хм, не думал, что будет так трудно. Но может это и к лучшему. Хорошо вас обучили, правда никто не знает для чего.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

ПКО (здесь) – ПротивоКорабельная Оборона.

2

Блашинг синдром – стрессовое покраснения лица, причиной которого являются волнение и особенности вегетативной нервной системы.