Исповедь девственницы

После бассейна ядро нашего класса – курильщики, двоешники и алкоголики – пошли отмечать сдачу зачёта по физре на детскую площадку недалеко от школы. Рядом, в магазине "Минеральные Воды", можно было купить водку и пиво. К сожалению, Макс был в этой компании. Я, как ни хотела пойти с Максом, совершенно не вписывались в ряды маргиналов, тем более, что после уроков у меня было занятие по химии. Наш химик, Сергей Анатольевич, готовил меня к выпускному экзамену.

Не знаю, что заставило меня полюбить этот необычный предмет: внешность химика, его тёплое отношение ко мне или красота химических формул. Но с химией я решила связать свою жизнь и нацелилась подавать документы в Менделеевский институт.

К 11 классу я так поднаторела в этой науке, что Сергей Анатольевич доверил мне лаборантскую, из которой я в последствии почти не вылезала. Я уже молчу о том, что половину всех пробирок и препаратов я перетащила к себе домой в мою личную химическую коллекцию, центром которой был бессмертный набор "Юный химик". Но Сергей Анатольевич этого даже не заметил. В лаборантской до моего прихода был жуткий бардак. Когда же там стало чисто и пусто, Сергей Анатольевич поразился, как можно так здорово прибраться.

– Вот что значит женские руки, – многозначительно сказал он и ласково погладил меня по спине.

В этот же день он предложил подготовить меня к экзамену по химии.

Наши занятия проходили в лаборантской. Мы сидели рядом, за одним столом, в пустой школе. Зимой рано темнело, и в окно романтично заглядывали фонари. Мне было необыкновенно уютно, и Сергей Анатольевич казался мне добрым волшебником из детской книжки. Весной всё было гораздо хуже. Весеннее солнце будоражило мои гормоны, и Сергей Анатольевич уже не казался мне волшебником. Я смотрела на его большие руки, выводящие химические формулы в клеточках тетради и, втягивая запах табака от его свитера, как бы случайно прижималась к нему.

Я прекрасно знала всё то, что он мне рассказывает, и даже больше, но делала вид, что впервые слышу о методе полуреакций и не совсем понимаю, что значит диполь-дипольное взаимодействие. Сергей Анатольевич тогда нежно клал мне руку на плечо или на спину и ласково произносил:

– Ну это же так просто…

И я снова смотрела на его большую руку, которой он водил передо мной, рисуя в тетради кристаллические решётки.

Сегодня был прекрасный весенний день. На мне была моя вчерашняя салатовая юбочка и розовая футболка, под которой ничего не было. В таком виде я и отправилась на дополнительные занятия к тридцатипятилетнему мужчине.

Дорога от бассейна до школы занимала полчаса, как, собственно, и дорога от моего дома до школы. И в том, и в другом случае путь проходил мимо стройки. А точнее, "вечной стройки" – многолетнего склада строительных плит. Это было излюбленное место для неформального общения школьников среднего и старшего возраста. И мой туалет. Когда утреннее кофе, выпитое за десять минут перед выходом, доходило мне до мочевого пузыря, я успевала пройти ровно половину пути до школы. Чтобы не рисковать и не мучиться от настойчивых позывов, я нет-нет да и заворачивала на стройку. Конечно, не я одна использовала межплиточное пространство в качестве туалета, это делала почти вся школа (именно поэтому средние и старшие школьники перенесли свои пьяные посиделки на детскую площадку близь "Минеральных вод"). Но я посещала это заветное место чаще других, и у меня там был свой фирменный закуток, где меня никто не мог внезапно оторвать от процесса.

Сегодняшний бассейн разбередил мой мочевой пузырь, и я поняла, что до школы мне спокойно не дойти, потому решила свернуть на стройку.

Осторожно пробравшись сквозь экскременты одноклассников, я сняла трусики и присела, закрытая с четырёх сторон от посторонних глаз.

Вдруг я услышала голоса. Совсем рядом. Голоса и стук камней под ногами. Кто-то явно шёл в моем направлении.

Прервать процесс мочеиспускания я не могла, не в моих это правилах и возможностях, потому я поднатужилась, чтобы максимально ускориться.

Шаги раздались прямо за поворотом в моё убежище. Не успев докончить дело, я натянула трусы и встала. Из-за плиты вышли два существа, страшнее которых я ещё не видела в своей жизни.

Один из парней был лысый, маленького роста с дебильным лицом, точнее, рожей, с расплющенным носом, а верхнюю губу его перерезал глубокий шрам.

Второй был высокий, коротко стриженный, здоровый, как Шварценеггер, и с глубоко посаженными мёртвыми глазами.

– Ты что тут делаешь? – мерзким голосом, глухим и высоким, спросил лысый.

– Писаю… – умирая от ужаса, ответила я.

Лысый выпучил бешеные глаза, сунул руку в карман и вытащил нож. И тут я поняла, что "Писаю" – это уже не актуально, ибо сейчас я буду какать.

Я увидела, что на пальцах, в которых лысый держал нож, были татуировки.

"Всё, – подумала я, – мне хана". От страха сердце застучало в горле, мгновенно пересохло во рту, тело покрылось липким потом и жутко скрутило живот. Я скрестила ноги и изо всех сил сжала булки, потому что почувствовала, что могу не удержать возникший позыв.

– Ну не пугай девочку, – вдруг сказал второй и вышел вперёд.

Лысый поиграл ножом и спрятал его в карман.

– Ты из этой школы? – спросил второй.

Я, как могла, кивнула.

– Макса Евстафьева знаешь? – опять своим неприятным голосом произнёс лысый.

Я опять кивнула. Лысый и его друг переглянулись.

"Вроде не будут убивать", – подумала я и мне немного полегчало.

– Привет ему передавай, – сказал Лысый.

Он снова вытащил нож и стал проигрывать им в руке. Гормоны страха новой волной брызнули мне в кровь и кишечник, и я ещё сильнее сжала ноги. Я держалась из последних сил.

– От лучших друзей, – уточнил высокий.

– А то завтра друзья его найдут и сами передадут, – нетерпеливо влез лысый.

– Да. Пусть отдаст то, что должен. Передашь?

Я кивнула.

– Иди, – сказал высокий.

Я, не отрывая испуганного взгляда от ножа, прошла мимо моих новых знакомых, спотыкаясь о камни. Лысый не сводил с меня липких глаз и мерзко улыбался. Думаю, если бы не его дружок, он бы меня изнасиловал и разрезал на кусочки. А может и наоборот, сначала разрезал на кусочки, а потом каждый кусочек изнасиловал.

Выбравшись из лабиринта плит, я быстрым шагом, почти бегом, засеменила к школе. Я спешила изо всех сил. Во-первых, чтобы как можно быстрее покинуть это страшное место, но была и другая причина – я дико хотела в туалет. Мой организм всегда так реагировал на испуг или волнение. Перед экзаменами или перед соревнованиями туалет всегда становился моим родным домом. Хотя, судя по очереди к его дверям из дрожащих девчонок, такая проблема была не только у меня одной.

Сейчас, подбегая к шоссе, отделяющему стройку от школы, я понимала, что если на переходе будет красный светофор, то до школьного туалета я не дотерплю…

Но горел зелёный. Я перемахнула через дорогу и через минуту влетела в раздевалку. Взбегая по лестнице на второй этаж, я сдерживала, как мне казалось, последний позыв. Женский туалет был в самом конце длинного коридора. Я понимала, что не добегу до него. С выпученными глазами я, красная от стыда, открыла дверь в мужской туалет, который находился прямо у лестницы. В этот самый момент из меня полезло. Я еле успела снять трусы и присела на пол среди раковин, не добежав до унитазов.

Из меня вышла половина всей меня…

И вдруг из той части туалета, где были кабинки, я услышала мужские голоса.

– Кто там? Лёха? – спросил один у другого.

– Лёх! – позвал другой.

Даже если бы я была Лёхой, я бы не хотела, чтобы меня увидели срущей на пол в школьном туалете. В данном же случае, учитывая моё незавидное положение в классе в качестве объекта для постоянных и унизительных шуточек, это был бы конец и моей учёбе, и моей краткой автобиографии.

Я кое как натянула трусы и на цыпочках вылетела в коридор. Я представляла в этот момент, как кто-то из тех двоих выглянул в поисках Лёхи и узрел на полу огромную кучу говна. Желая узнать, кто её хозяин, он с лицом, перекошенным от любопытства, уже выглядывает в дверь.

С этой мыслью я увеличила скорость, бросилась по пустой лестнице вверх, перемахнула через два этажа и оказалась на четвертом, последнем. Погони не было. Я немного успокоилась и уже направилась было в свой, женский туалет, чтобы вытереть зад, как навстречу мне из кабинета химии вышел Сергей Анатольевич.

– Лерочка, опаздываешь! – ласково сказал он и протянул ко мне руки, – пойдём, у нас не так много времени.

Я не решилась сказать учителю "подождите, я только схожу подотру жопу", хотя отпроситься в туалет было абсолютно нормальной практикой. Отпроситься у учителя, но не у любимого учителя…

Я в страшном смущении проследовала с Серёжей в лаборантскую, по дороге с ужасом втягивая свой собственный запах. От меня, как мне казалось, сильно пахло потом. Запаха говна, вроде, не было.

– Садись, – сказал Серёжа и указал мне на стул рядом с собой, – на чём мы в прошлый раз остановились.

Я села на стул, понимая, что через несколько минут на моей зелёной юбке сзади появится коричневое пятно, которое мне трудно будет объяснить Сергею Анатольевичу, матери, отчиму и тысячам случайных прохожих, что обязательно встретятся мне по пути к дому.

Ситуация была непростая…

– На тройных связях, – напомнила я тему предыдущего занятия.

Я раскрыла сумку и начала рыться в ней в поисках тетрадки. Серёжа увидел пакет с мокрым купальником.

– Ты в бассейне была? – с интересом спросил он.

– Да… Был зачёт по физре.

– И как, успешно?

– Да… – скромно ответила я, хотя меня распирало от желания рассказать, какая я крутая и как я сегодня поразила всех своих одноклассников.

– Я вот тоже в молодости в бассейн ходил, занимался. Даже разряд был. Не помню сейчас, какой.

"Если не помнишь, значит, не было" – мысленно заметила я, но вслух решилась произнести:

– И у меня. Первый взрослый.

– О, да ты серьёзная спортсменка!

Я вдруг покраснела от такой пустяковой похвалы. Наверное, из-за того, что набавила себе пару разрядов сверху.

– Ты ещё тренируешься? – продолжал интересоваться химик.

– Нет…

– Давно бросила?

– В шестом классе.

– Почему?! Были же такие успехи.

Я пожала своими хрупкими плечиками:

– Мама сказала, что фигуру испорчу…

Это был дежурный ответ. Истинную причину – застуженный мочевой пузырь – я не сообщала никому.

Химик вдруг придвинулся ко мне близко-близко.

– У тебя замечательная фигура, – сказал он, положив руку мне на спину, – спасибо маме. А рекорды это в жизни не главное. Главное семья, институт закончить ну и… мужа хорошего найти. А с такой фигурой ты его быстро найдёшь.

Я покраснела ещё больше.

– В классе, наверное, у тебя есть поклонники? – неожиданно задал химик совершенно не имеющий отношения к химии вопрос.

Я растерялась и снова пожала плечами.

– Есть, есть, – улыбнулся химик. – Самохин с тебя глаз не сводит. Нравится тебе?

Я отчаянно замотала головой.

– А кто тебе нравится?

Голос химика вдруг стал серьёзным и каким то… не учительским. Таким голосом пьяный друг отчима расспрашивал меня о моих парнях.

Я опять пожала плечами. Мне было неудобно при любимом учителе называть имя другого мужчины – Макса Евстафьева.

– Или тебе не нравятся одногодки? Девушкам часто нравятся мужчины старше…

"Это намёк или мне кажется…" – пронеслось у меня в голове.

– Может, тебе нравится кто-то из учителей? – весело спросил химик и придвинулся ещё ближе. Но мне показалось, что он изобразил, что спросил это в шутку, уж очень фальшиво это прозвучало, уж очень много напряжения было в его голосе.

Интерес учителя ко мне как к девушке был для меня полной неожиданностью. Но за окном была такая весна, что я была готова поверить в любовь даже со стороны нашего шестидесятипятилетнего географа.

Вдруг химик обнял меня. Но обнял больше по-отечески, чем как-то иначе. Может от этого я тоже, подчиняясь инстинкту дочери, прижалась к нему.

– От тебя сумасшедший запах, – произнёс он и поцеловал меня в голову.

Но это был уже не отеческий поцелуй.

Я поняла, что оказалась во власти большого и взрослого мужика. Меня удивило, что я не испытала ни испуга, ни желания сопротивляться. Я хотела только… продолжения.

Если бы он сейчас остановился и как ни в чем не бывало продолжил заниматься химией, списав этот порыв на обычный комплемент, сделанный без задней мысли, я бы тотчас ушла, навсегда разочаровавшись в мужчинах. Но он не остановился…

Он запустил свою огромную ладонь мне под волосы и сжал их на затылке так, что моя голова запрокинулась. Я прикрыла глаза в полном безволии. Химик наклонился и остановил губы около моего приоткрытого рта. И вдруг его вторая рука легла мне на грудь.

И я отчётливо поняла: сейчас меня буду трахать.

Сергей Анатольевич тем временем провел влажным ртом мне по щеке и поцеловал в шею. Электрический разряд пронзил мне шею и устремился к промежности, и она мгновенно стала мокрой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.