Cмертельный узел

Всё изобилие дорогого антиквариата дополняли колоны, достающие до самого потолка. Коридоры обрамляли великолепные резные арки. Находясь в таком помещении, ощущаешь себя словно в другой эпохе. Эпохальность напоминала музей.

Оправившись от первых впечатлений, мы подошли к стойке регистрации. Нас поприветствовал молодой человек. Надпись на бейдже гласила: Джефф.

– Чем могу быть полезен, молодые люди? Хотите снять номер? – промурлыкал он, словно кот, нализавшийся сметаны.

Глядя на него, я подумала, каких трудов ему стоило заполучить это место работы. Отель премиум класса. Включая персонал.

Чтобы вы понимали, внешность парня была как у греческого бога. Словно его высек сам Микеланджело. Такие обычно позируют для «Сosmopolitan» рекламируя нижнее белье.

Наверняка, он гей. Я абсолютно не имею ничего против. Довольно спокойно отношусь к однополым отношениям. Просто в современном мире всё чаще красивые парни достаются не женщинам, а мужчинам.

Выглядел Джефф изумительно. Темно синий костюм сидел на фигуре как влитой и дополнительно оттенял смуглую кожу и ярко-голубые глаза. В такие моменты не по своей воле, а по велению подсознания моё воображение начинает шалить, заставляя представлять разные ситуации. Например, как Джефф выходит из душа, плавает в бассейне и…

Брайн, стоявший рядом, почувствовал, что я рассматриваю Джеффа слишком долго.

– Здравствуйте, – начал он, взяв инициативу на себя. – Нет, комната нам ненужна. Мы детективы Брайн Уэйн и Глория Берч из департамента Нью-Йоркской полиции. Расследуем инцидент, произошедший сегодня утром. От вашего отеля через дорогу. В картинной галерее. Нам нужен доступ к камерам наблюдения. Они как раз захватывают нужный нам обзор. Можем мы получить доступ или для этого потребуется ордер?

Джефф всё время стоял неподвижно, внимательно слушая, не снимая с себя роли приветливого администратора. Дослушав, он мило улыбнулся.

– Не нужно столько сложностей, детективы, это не проблема. Наш отель всегда сотрудничает с властями. Покажите ваши удостоверения и проследуйте за мной. Я отведу вас в комнату технического персонала. Там вам предоставят необходимые материалы по вашему требованию. – Его голос звучал достаточно механично и так четко и слаженно, что создалось ощущение, будто Джефф пытается вколотить каждое произнесенное им слово.

Мы показали наши документы, после чего он вышел из-за стойки и повел нас через большой холл.

«Господи, да я бы на край света пошла за такой попкой!» – подумала я, про себя немного краснея от смущения. Дойдя до лифта, мы спустились на нулевой этаж. Затем попали в длинный коридор с множеством дверей. Красавчик вёл нас достаточно быстро и уверенно. В коридоре располагались служебные помещения: комната персонала, комната клининга, гардеробная, душевая. Наконец-то мы дошли нужной двери. «Отдел технического обслуживания» – гласила табличка.

– Пришли. Вам сюда. Могу быть ещё чем-то полезен? – развернувшись лицом и держа руки за спиной, спросил Джефф, оставаясь при этом невозмутимо милым.

– Да, Джефф. Позвольте задать пару формальных вопросов, после чего мы вас отпустим, – сказала я, глядя на него.

Из кармана пиджака я достала блокнот для записей, в котором обычно помечаю нужную информацию.

– Скажите, во сколько вы заступаете на смену?

– В восемь утра.

– Вы заметили что-нибудь подозрительное или необычное сегодня утром?

– Нет. – Джефф отвечал сухо, но милая улыбка при этом не сходила с лица.

– Что вам известно о случившимся?

– Ровным счетом ничего. Моя смена закончится завтра в восемь утра. Тогда-то что-то и узнаю, – его взгляд задержался на несколько секунд на мне, потом он перевёл его на Брайна.

– Спасибо за уделённое время. Нам понадобится список тех, кто заселялся и выселялся. За эту неделю. Сможете предоставить?

– Попросите у ребят из технического отдела. Они сделают. Все данные есть в базе, – он широко улыбнулся, и я заметила, что его терпение начинает истекать. Никто не любит копов.

– Хорошо. Благодарим за сотрудничество. – Я протянула руку, и он быстро пожал её. Джефф спешно покинул нас, оставив возле двери IT.

Войдя внутрь помещения, мы удивили оснащенную кучей техники небольшую комнату. Мониторов, располагающихся по всей комнате, было огромное количество. Из этого следовало, что в каждом номере стояла скрытая камера. Вообще-то это запрещено законом. Видимо политика отеля имела определенные связи с нужными структурами. Большие шишки любят покувыркаться с секретаршами в подобных заведениях. В комнате было довольно темно и пахло сыростью и плесенью которые смешались с запахом колы, пиццы и чипсов.

Парни, сидевшие в наушниках за огромными мониторами, были типичными раздолбаями. В современно мире их называют хакерами. Подобные люди обладают высоким уровнем интеллекта. С личной жизнью обычно у таких полный крах. Их мир – куча энергетиков, видеоигры и порно. Сложно за это их осуждать. У каждого свои приоритеты и своя зона комфорта. Зато с такими неуверенными в себе парнями всегда можно найти общий язык.

Внешний вид раздолбаев кардинально разнился с этикой отеля. На первый взгляд казалось, что они просто зашли поесть. На столах валялась огромная куча бумаг, среди которых были коробки из-под тайской еды, пиццы, открытый пакет чипсов и стаканы с колой.

– Эй, парни! – громко окликнул их Брайн.

Они подпрыгнули на местах и чуть не наложили в штаны. Один парень соскочил, словно ошпаренный. Другой так и остался сидеть на стуле, повернувшись вполоборота и сдвинув один наушник в сторону.

– Детективы Брайн Уэйн и Глория Берч. – Брайн достал удостоверение и показал им. – Нам нужна информация с камер наружного наблюдения. Одна из них охватывает ракурс картинной галереи на противоположной стороне улицы. Там сегодня произошло преступление. Ещё нам потребуется список посетителей вашего отеля. Джефф сказал, что вы сможете без проблем с этим помочь.

Речь Брайна их нисколько не удивила.

– Если Джефф дал добро, без проблем. Проходите. Садитесь, если найдете свободное место – запинаясь, произнес худощавый парнишка, сидевший на стуле.

– Извините, не слышал, как вы вошли. Меня зовут Крейг, – протягивая руку, сказал парень. – А это Ник, – он указал на сидящего парня.

Крейг был высоким и слегка полноватым. Стрижка ёжиком совсем ему не шла. Зелёные джинсы и ярко-оранжевая рубашка с кучей нарисованных попугаев дополняла нескладный образ. На левой руке красовалось несколько браслетов. Он больше походил на наркомана с запасом травки и бесконечного запаса героина. Может, так оно и было. В данный момент мне было плевать, даже если бы Крейг забил косяк с дурью.

Ник. Рыжая копна кудрявых волос. Интересно, с рождения они у него такие или он специально делает химическую завивку? Одежда под стать Крейгу. Джинсы и футболка с «Дафи Даком» (персонаж из мультика). На правой руке три пары часов.

Крейг уселся на своё место и активно забегал по клавиатуре пухлыми пальцами. На мониторе появились символы, файлы. В общем, парень знал толк в работе.

Ник просто на нас забил. Он надвинул наушники обратно, отвернулся и уткнулся в монитор, отпивая колу из большого стакана.

– Какой временной отрезок вас интересует? – пробормотал Крейг, выводя на монитор картинку с нужной камеры.

– С полуночи и до семи утра, – уточнил Брайн.

– Дайте минутку. Готово. Теперь смотрите в оба! – скомандовал Крейг.

Последовав его совету, мы уткнулись в монитор.

Сложность заключалась в том, что на той улице, где располагалась галерея, оживленно было даже после полуночи. Самый центр города. Просто огромное количество народа. Ночь – время идти в ночной клуб. Один такой располагался через несколько бутиков от картинной галереи. Молодежь шла туда нескончаемой вереницей. Огромный поток машин и такси усложнял поиск. Затеряться в такой толпе было бы несложно. Повезло, что ракурс камеры охватывал центральный вход галереи. Лишь машины то и дело загораживали обзор.

Сердце забилось чаще. Появилась надежда. Убийца должен войти через центральный вход. Чёрного хода я не припоминала. Мы ещё не допрашивали хозяина галереи, но когда входили в здание, я обратила внимания, что замок на двери не был взломан. Значит, у преступника был свободный доступ.

Интуиция кричала, что шансы найти преступника равны нулю. Слабо верилось в то, что он упустил висящую напротив камеру или не обратил на неё внимание. Он бы не допустил такой оплошности.

– Глория, – сказал Брайн спустя десять минут просмотра. – Как он мог зайти с центрального входа? У него был ключ или сообщник? Наверняка, в подсобке есть запасной выход. Мы просто тупо не проверили. Надо вернуться и осмотреть помещение ещё раз. Торча тут, мы потеряем кучу времени на бестолковый просмотр. Заберём видео файлы в отдел там, на досуге просмотрим. Подумай сама. Картина объёмна. Единственный его вариант привезти её на машине. А лучше на фургоне. Будь я на его месте, выбрал бы второй вариант. В толпе сложно затеряться с такой штуковиной. Парня с картиной кто-то должен был заметить.

– И что? Будь он хоть с ядерной бомбой. Всем плевать. Посмотри на толпу «зомби». В основном молодежь. Пьяные или под дозой. Люди пришли в клуб напиться и отдохнуть. Вряд ли они бы заострили внимание на парня с картиной. Если там есть чёрный ход, пропустим шоу. Но я уверена, что он войдёт с центрального. Он продумал стратегию на несколько шагов вперед. Все действия полиции ему прекрасно известны. Он знает про камеру. И не откажет себе в удовольствии зайти с центрального входа и лишний раз, доказать своё превосходство.

– Возможно. Никогда не знаешь, что у таких парней на уме. Тут ты права.

– Я бы не отказалась от кофе. Эй, Крейг, есть какое-нибудь пойло, похожее на кофе? Требуется подзарядка и перезагрузка мозга. Хочется взбодриться. Работа предстоит нам долгая.

– Нет у нас такой дряни, – ответил Крейг помотав отрицательно головой. – Пейте колу. В её составе много кофеина. Она приведёт в тонус. Если желаете что-то покрепче, можете взять энергетик. Посмотрите в столе, – он указал жестом руки в центр комнаты.

Я подошла и заглянула под стол. Среди стопок бумаг стояло множество банок с энергетиком и колой.

– А вы неплохо тут устроились, ребята! – присвистнула я.

Ник, которой всё время сидел, игнорируя наше присутствие, резко повернулся и недовольно посмотрел. Мне было всё равно, что он думал. Взяв банку колы, я открыла и отхлебнула глоток, показывая Нику свободной рукой средний палец.

– Глория! – возбужденно прокричал Брайн, интенсивно двигая руками. – Кажется, что-то есть!

Поставив банку на стол, я поспешила к монитору и уставилась на экран.

Время на плёнке показывало 03:45. К центральному входу галереи подъехал черный фургон «Ford» без номерных знаков. Из него никто не выходил.

– Ну, давай, сукин сын. Покажись, – пробормотала я.

Время шло. Минуты тянулись бесконечно долго. Из фургона никто по-прежнему не выходил.

– Он играет на нервах, – отозвался Брайн.

И тут дверь с водительской стороны открылась. К всеобщему удивлению вышла девушка с водительской стороны. В форме ФБР, бейсболке и тёмных очках – несмотря на позднее время суток. Она обошла фургон и ловко открыла задние дверцы. Оттуда достала предмет прямоугольной формы, замотанный в тёмный непрозрачный полиэтилен. Закрыла дверцы и направилась к центральному входу галереи.

На спине куртки красовалась надпись: «Пламенный привет детективу Берч».

Как девушка вошла внутрь, невозможно было её разглядеть. Она умышлено закрыла обзор фургоном. Спустя восемь минут она вернулась как ни в чем небывало. Садясь за руль, она развернулась и посмотрев прямо в объектив камеры помахала рукой.

Всё было разыграно как по нотам. Девушка была всего лишь исполнитель. Ком страха мгновенно подступил к моему горлу. Игра началась. Преступник открыто вступает со мной в диалог. Соперник хитер, умён и опасен.

– Крейг, сделай копию видео. Брайн, поздравляю! Первая зацепка есть. Займёмся поисками девушки. Заканчивай здесь, я подожду снаружи. Доложу капитану о находке.

Если честно, мне просто был нужен глоток свежего воздуха. Кто же ты такой? Почему выбрал меня своей мишенью? Ты точно знал, что я буду смотреть. Мысли хаотично проносились в голове, заставляя нервы шалить. Как описать чувства, когда понимаешь, что стала объектом серийного убийцы? Человек, который из плоти создаёт картины и охотится теперь за мной.

Почти бегом я направилась к выходу. Поднявшись в лифте на нужный этаж, я оказалась в холле и стремительно пронеслась мимо Джеффа.

Наконец-то я вырвалась на улицу, жадно глотая воздух. В первый раз мне приходится столкнуться с реальной угрозой. За долгие годы службы я всякого повидала. Ловила маньяков, педофилов, наркоманов, но, ни для кого не становилась мишенью. Таким преступникам даётся пожизненный срок. В зависимости от штата, возможен, электрический стул или смертельная инъекция. Из тюрьмы живыми они не возвращаются.

Я старалась вбирать воздух в лёгкие и подавить нарастающую панику. Мне с трудом удавалось это сделать. Какие-то прохожие предложили вызвать скорую помощь. Поблагодарив за беспокойство, я отказалась.

Это не в детективном фильме, где полицейские сделаны из стали и, ничего не боясь, идут под огонь из пуль. В реальной жизни совсем по-другому. Каждый человек дорожит жизнью. И до последнего, инстинкт самосохранения будет бороться за неё. Детективы не исключение. Профессия накладывает коррективы. Частенько приходиться рисковать жизнью.

Через несколько минут я постепенно стала приходить в норму. Дыхание выровнялось. Я достала мобильник и позвонила капитану. Стараясь говорить ровным тоном, доложила обстановку.

За спиной послышались быстрые шаги. Обернувшись, я увидела Брайна.

– Ты в норме? – он обнял меня, прижав к себе. Возвращаемся в отдел. На сегодняшний день достаточно потрясений. Ждёт куча работы.

– Для начала вернёмся в галерею и опросим владельца.

– Хочешь, возьмёт отчёт допроса у патрульных.

– Нет. Сами поговорим с ним.

–Ладно, уговорила. Он живёт в квартале отсюда.

***

Нашими Горчи открыл дверь сам. Это был выцветший мужчина с блёклой внешностью: обвисшие скулы, впалые щеки, немного тонких тёмных волос едва прикрывающие лысину и бездонные тёмные глаза. Когда мы назвали себя, я заметила, как в его глазах вспыхнула искра страха и надежды, но тут же погасла.

– Да, – вздохнул он, – да, я … меня уже допрашивали полицейские… Я… Как бы всё рассказал… Вы же думаете, что… Пожалуйста, входите.

Как только мы вошли, в ноздри мне ударил запах – смесь благовонья, которая мгновенно дурманило подсознание.

Он провел нас в гостиную – на диване были накиданы разные холсты с набросками. Имелся здесь и улыбчивый Мэнеки-нэко машущий бесконечно своей лапой на журнальном столике. Брайн выдал нашу обычную вступительную речь. На комоде – не понимаю, как я могла этого сразу пропустить, – стояла огромная фотография в рамке: Нашими стоял в обнимку с сенатором Херисом.

– В материалах дела, – произнес Брайн, – отмечено, что вы позвонили в полицию и сообщили, что в галереи висит странная картина. Были ли у вас до этого подобные случаи?

– Нет, что вы… видите ли… – Нашими Горчи нервно провел рукой по волосам; его сморщенные короткие пальцы казались прозрачными. – Я собирался сделать грандиозную выставку. Приедут разные важные люди со всех уголков мира. Я готовился к этому событию много лет. А тут такое! Поначалу я подумал, что это розыгрыш завистников.

– Есть враги?

– Не без этого. Я довольно популярен в своих кругах.

– Мистер Горчи, – мягко промолвила я, – мы здесь не для того, чтобы вас судить.

– Простите. Конечно, нет. Это эмоции берут верх. Думаю, вы знаете достаточно, чтобы всё понять.

– Хотели бы выслушать вас. Всё, что сумеете вспомнить, любую мелочь.

Японец кивнул, но как-то безнадежно. Наверное, он был сильно подавлен случившимся. Он перевел дух и закрыл глаза.

– Ладно, – выдохнул он. – Когда я пришёл утром в галерею, на дворе уже было ранее утро, часов шесть утра. Старым людям не спиться. Так вот. Когда я зашёл, то сразу и не заметил эту странную картину. Спустя час, провозившись в подсобке, выбирая лучшие экспонаты для выставки, я решил пройтись по залам и проверить готовность. Тут-то я и увидел картину. Сначала она показалась мне… Как это сказать…Просто в моей выставке присутствуют работы Пабло Пикассо. И поначалу я не мог понять, что с картиной, которая висела на стене не так. А когда приблизился, понял, в чём дело. Меня охватил страх, что в помещение кто-то пробрался, и я сразу позвонил в полицию.

– А потом что стали делать? – спросила я.

– Ничего. Ждал приезда полиции.

– Вы прикасались к этому экспонату?

– Нет. Я дрожал от страха, что преступник мог находиться где-то поблизости. Я закрылся в подсобке и не выходил оттуда до приезда полицейских.

– Вы поступили очень смело мистер Горчи, – произнес Брайн.

– Спасибо, детектив.

– Мистер Горчи, вы давно занимаетесь живописью? – спросил Брайн. – У вас есть семья?

Японец тяжело вздохнул:

– Нет. Семьи нет. Моя жена и сын погибли в автокатастрофе пять лет тому назад. Тогда чтобы окончательно не спятить, я с головой погрузился в работу. Родители купили мне дом в Нью-Йорке, очень миленький, подальше от города, чтобы я мог заниматься любимым делом и спокойно жить на две страны.

– Как часто вы покидаете штаты?

– Пару раз в год летаю навестить родителей. Они очень стары, но ещё сильны духом. Родину менять не хотят, поэтому приходиться навещать их. Я и сам в свои шестьдесят пять чувствую себя довольно старым. Помню, когда мне стукнуло сорок, я вдруг понял, что мне не нравится моя жизнь. Жена тогда подрабатывала в кафе шеф-поваром, но это были просто гроши. У неё не было специального образования, а без него, она не могла получить другую работу… Мне приходилось работать на двух работах, чтобы прокормить семью. Времени на рисование совсем не оставалось, но я никогда не оставлял эту мысль. Стало ясно, что я не хочу жить так до конца своих дней. Я мечтал о чём-то лучшем, для себя и для семьи.

– И поэтому, – заключила я, – вам было нужно больше времени для себя.

– Да. Именно так. Я мечтал о карьере знаменитого художника, чтобы не зависеть от родителей не занимать у них денег, чтобы не клянчить у друзей в долг, не брать кредитов. Предстояло хорошенько всё обдумать. Сорок лет переломный возраст для мужчины. Ты оглядываешься назад и понимаешь, что годы потрачены впустую… У тебя ничего нет. Съемная квартира, подрастающий ребёнок, уставшая жена, который ты лишний раз не можешь дать денег на новое платье. Это убивает морально. И выхода, кажется, нет. Получается сорок лет, ты пытаешься, пытаешься, а по итогу работаешь только на еду. В конце концов, я понял, что придётся пожертвовать двумя своими работами, и всерьез заняться живописью.

– Рискованно, – невозмутимо кивнула я. – Значит, вы сказали об этом жене…

– Да, как только принял решение. Но её реакция оказалась неоднозначной. Я старался объяснить всё, даже показал пару набросков, но она впала в ярость. Кричала, что я эгоист и думаю только о себе, что мне плевать на ребёнка. Сын Аки был настоящим сорванцом – в дом не загонишь, постоянно на улице или с друзьями в школе. Мысль, что ему придется как то объяснить, что папа потерял работу и хочет заняться искусством в надежде на лучшее будущее, не давала мне покоя. Такая ситуация ставила меня в тупик. Я хотел переехать в более дешевую квартиру в более бедный район, в той которой мы жили, аренда бы стала не по карману. А так, на сэкономленные деньги мы могли позволить купить себе лишней еды. Но Аки как только услышал о переменах не пожелал расставаться с лучшими друзьями и переезжать. Жена была солидарна с сыном.

– И вы поссорились.

– Сильно. Хотя это было, похоже на жалкое подобие двух людей пытающихся прийти к общему знаменателю, чем на битву. Жена и сын буквально взбунтовались против меня. Они объявили бойкот.

– Но вы не стали менять своё решение, – сказал Брайн.

– Я был на перепутье. В конце концов, это измотало меня. Я не мог ни работать, не писать картины. Морально я был убит. Нервы были на пределе. В общем, закончилось тем, что я сказал: «Ладно, я подумаю». Заверил их, что не надо волноваться, мы что-нибудь придумаем, и протесты прекратились. Я и вправду стал считать, что лучше вернуться к прежней работе и навсегда попрощаться с живописью. В тот вечер мы опять сильно повздорили, жена взяла сына, собрала вещи, и решила уйти от меня. Они поехали на север к её родителям. Но они так и не доехали. Их машина залетела под фуру.

– Приносим свои соболезнования, – мягко проговорила я, и японец кивнул.

– Я давно уже смерился с потерей, но никогда не прощу себя за это.

Мистер Горчи резко отвернулся от нас и закрыл ладонями лицо.

– У вас есть враги? – продолжил Брайн.

Японец глубоко вздохнул и положил руки на колени.

– Конечно. После смерти жены и сына я скитался несколько месяцев, не помня себя. Когда у меня кончились средства к существованию, я перебрался к родителям. Потребовалось много времени, чтобы окончательно оправится от потрясения. Меня тяготило то, что я живу в городе, в тесноте, духоте, пишу ненужные никому картины, и провожу остаток своей жизни среди глупых людей, праздных женщин, бездельников…

– Иными словами, – заключила я, – упали на самое дно.

– Да. Но я в таком состоянии я написал несколько работ, которые как ни странно продались за неплохие деньги, а со временем принесли мне славу. Один коллекционер, увидев мою работу у своего друга, заинтересовался и сделал заказ. Так кирпичик за кирпичиком я оброс клиентами и приобрёл популярность. Тогда то и стали появляться завистники. Ничего угрожающего жизни, так мелкие пакости. Не думаю, что картина, обнаруженная в галерее, связана со мной или имеет ко мне малейшее отношение. Эту выставку я хотел посвятить своему сыну. Скажите, детективы, можно ли мне будет всё такие её провести?

Я кивнула:

– Мистер Горчи. Конечно, вы сможете это сделать, как только криминалисты закончат свою работу. Жаль, что приходится при таких условиях её проводить.

Я склонил голову над блокнотом, чтобы мистер Горчи и Брайн не видели выражения моего лица.

– Спасибо, что не лишаете меня возможности показать свои работы миру.

– До свидания мистер Горчи, – пробормотал Брайн.

Я бросила на него быстрый взгляд.

– Спасибо, что уделили нам время. Вдруг если вспомните детали, дайте знать.

***

  Придерживая меня слегка за талию, мы перешли широкую улицу, и дошли до парковки, на которой оставили машину. Открыв дверцу, поддерживая под локоть, Брайн помог мне сесть.

– Не возражаешь, если поведу я?

– Совсем не против. Насыщенное утро уже доконало меня. Мистер Горчи не при чём.

– Бедный мистер Горчи. Ему такое в жизни пришлось пережить.

– Но он в здравом уме и не стал бы создавать картины из человеческой кожи.

Я откинула голову назад и закрыла глаза. Это помогло немного расслабиться и упорядочить мысли. Прежде всего, необходимо подключить к расследованию технический отдел. Они должны будут отследить фургон по камерам и по прилегающим улицам до конечного пункта. Первостепенная задача найти девушку из фургона. Если удастся выйти на неё, расколоть не составит труда. Возможно, появится первая реальная ниточка. Архив. Предстоит начать сначала. Понять логику убийцы. Проверить, не упустили ли чего следователи при первом расследовании. Я знала, что капитан Броуди работал тщательно, и под него рыть не имело смысла, но свежий взгляд никогда не повредит. Надо попытаться предугадать последующие действия преступника, а лучше предотвратить. Насколько я помнила, капитану тогда не удалось установить личность подозреваемого. Ни биографии, ни имени, ровным счётом ничего. Преступления без трупов. Где-то убийца же должен был практиковаться. Что, если это другие штаты? Не забыть запросить информацию о схожих делах. О, Господи, сколько всего! Пока мы будем копаться в бумажках, он нанесет новый удар. В этом я не сомневалась. Большинство преступников стараются скрыть свои преступления, спрятать тела жертв, а не выставлять напоказ. А тут совершенно другой тип убийцы, с другими планами.

– Глория, – Брайн прервал мои мысли. – Хочу внести предложение.

– Валяй!

Брайн смотреть на дорогу, но я буквально кожей ощутила, каким будет предложение.

– С этого дня предлагаю выставить охрану возле твоего дома. Патруль. Не скидывай со счетов, что ты можешь стать следующей жертвой. – Брайн говорил и косился в мою сторону стараясь уследить за реакцией, заранее зная ответ.

Я молчала.

Он продолжил:

– Знаю, сейчас ты приведёшь тысячу доводов, чтобы избежать этого. Конечно, ты сама первоклассный детектив и сумеешь постоять за себя в случае опасности. Но мы не знаем, какую игру затеял этот парень. Хочешь, я поживу пока у тебя. Как всё уляжется, съеду.