Сводные. Под запретом

Я слушала их разговор, а сама обтекала, чувствуя, как бешено колотится сердце, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Они говорили обо мне и моей матери. Пазл в моей голове начал складываться.

Весь тщательно выстроенный мир в моей голове разлетелся на тысячу осколков, те срикошетили впились мне под ребра, оставляя глубокие рваные борозды на сердце. Все те слова, что говорил мне Артем, всё это было ложью. Гнусным враньем лишь для того, чтобы отомстить мачехе, которая, как он считал, увела его отца из семьи.

А я…

А я была лишь средством мести.

Глава 7

Воцарилась напряженная тишина. А затем ее разорвал щелчок закипевшего чайника.

Я вздрогнула и прервала зрительный контакт с Артемом. Не думала, что это будет так тяжело. Его взгляд при этом продолжал сверлить мой затылок, пока я медленно и вдумчиво заваривала себе медово-имбирный чай. Раздумывала, добавить ли в заварочный мяту, но в последний момент передумала.

Руки слишком тряслись, так что пока наливала себе в чашку, немного пролила на столешницу и еще несколько секунд потратила на то, чтобы убрать за собой.

Артем молчал, и я тоже. Как могла, тянула время, надеясь на его такт, но он освобождать кухню не спешил.

– Всё не так, как ты думаешь, Марин.

Голос его звучал глухо, с расстановкой и безэмоционально, словно он тщательно контролировал свои эмоции, которые не мог держать в узде. Отчетливо зазвучал скрежет его зубов.

– Я не глухая, Артем, и всё слышала собственными ушами. Как и видела, – последнее добавила себе тихо под нос, надеясь, что он не услышал.

Я не решалась обернуться к нему, чувствуя себя униженной тем, что вывалила на него то, что хотела сохранить в тайне. Было стыдно и неловко, хотя в этом совершенно не было моей вины. Кому и стоило чувствовать себя виноватым, так это Артему. Именно он во всей этой грязной истории показал себя не с лучшей стороны.

Я стояла с прямой напряженной спиной и держалась пальцами за ручку своей кружки. Оранжевого цвета, с нарисованными мишками, она всегда своим видом поднимала мне настроение, но сейчас, глядя на нее, я не испытывала ровным счетом ничего положительного.

Стоять в такой позе больше не имело смысла. Артем – парень бестактный и совершенно не чуткий. Просто так, без разговора, он из кухни не свалит. Одну меня не оставит, хотя именно этого я желала сильнее всего.

– Я не собирался делать того, что сказал тогда Оксане, Марин, – произнес он вдруг с каким-то отчаянием и вцепился в волосы правой рукой, проводя пятерней от лба до макушки. Впивался подушечками с такой силы, словно пытался сорвать с себя скальп.

– Не собирался? – дернула я губой. – В любом случае, этого мы уже не узнаем.

– Марин.

– Оставь. Не хочу тебя слушать. Я сделаю вид, что мы сносно общаемся, когда приедут родители, но на этом всё. После их отъезда я съеду, и я надеюсь, что больше мы с тобой не увидимся, Грановский. Не хочу смотреть на твою противную рожу.

Он прищурился, проглатывая оскорбление, а я не ощутила удовлетворения от того, что высказала то, что у меня было на душе. Наоборот, чувство гадливости от себя усилилось.

В тот день я не стала появляться на глаза Артему и его подружке Оксане, а просто уехала обратно домой, закрылась в комнате и проплакала до самой ночи, после чего уснула, а проснулась уже с опухшим лицом.

Артем появился лишь на исходе следующего дня, так что я к тому времени успокоилась и ничем не выдала, что всё знаю. Заперла боль так глубоко внутри себя, что, казалось, и сама о ней забыла. Будто все чувства разом были заморожены в криокамере.

Расставание инициировала я сама. Сказала, что наши отношения были ошибкой, что это неправильно, ведь мы практически родственники, и родители не поймут. Не помню, что мне тогда говорил Артем, но он так яростно тряс меня за плечи, словно совершенно не хотел никакого расставания. Грош цена его словам и уговорам.

Шоры с моих глаз спали, и я увидела настоящего Грановского-младшего, каким он был на самом деле. Манипулятор. Мажор. Мститель. Про себя я называла его 3М, и каждый раз напоминала себе, что он – не тот, кому следует доверять. Он растоптает твое сердце, перешагнет и сразу же забудет о твоих чувствах. Всё, что заботит такого, как он – собственный комфорт. Ничего больше.

Наши взгляды с Грановским скрестились, и если я холодно улыбалась, чувствуя, как вся я покрылась коркой льда, то вот его ухмылка была скорее защитным механизмом, когда тебе делают больно, а всё, что ты можешь – это делать вид, что всё в порядке. Очередная манипуляция с его стороны.

В этот момент прозвучала трель дверного звонка. Настойчивая.

– Я никого не жду. Это наверняка к тебе, – ухмыльнулась я и оттолкнулась от столешницы, собираясь пойти следом за ним и проскользнуть к себе в комнату.

– Мы не закончили разговор, Марина. Я тебя выслушал, но и ты, будь добра, дослушать меня до конца. У каждой истории есть две стороны монеты.

– Ага. И у каждой – это орел.

Он заскрежетал зубами, ведь я знала его трюк с монетой, которую он не раз проворачивал и со мной, и с друзьями, когда нужно было сделать выбор, а оппоненты не сходились в компромиссе. Тогда в роль вступала госпожа удача, но даже тут Артем умудрялся схитрить. На такой случай у него была припасена специальная монета, сделанная на заказ, с помощью которой он не раз получал всё, что хочет, когда мы были подростками. А я всегда сетовала на отсутствие удачи и часто смотрела те передачи по ТВ, которые нравились сводному братцу, но не мне.

Когда Артем открыл дверь, не глядя в глазок, я совсем не удивилась появлению знакомой гостьи.

– Я трусики забыла, – невинно улыбнулась Лера, но больше на ее счет я не обманывалась. За невинной внешностью и добротой скрывалась хищная натура, которая цепляется когтями за всё, что желает заполучить. И в этот раз она хотела Артема.

– Проводи гостью к себе в комнату, Артем. Лера у нас без трусиков по всему городу несколько дней шатается, не порядок, – усмехнулась я, продолжая держать в руке кружку с горячим чаем. Как же сильно мне хотелось выплеснуть этот кипяток им в лицо.

– Марина, – ахнула Лера и прикрыла ладошкой рот, выпучивая при этом повлажневшие глаза. – За что ты так со мной?

– Ты не вовремя. Могла бы написать, – недовольно рыкнул ей Артем, закрывая ее лицо своим крупным телом, но мне не было нужды смотреть за ее мимикой.

– Удачного вечера! – отсалютовала я им кружкой и скрылась в своей комнате, запираясь на щеколду.

Только небо знает, как тяжело мне далась встреча с бывшей подружкой. Даже смотреть на нее мне было физически больно. Хоть Артем мне ничего не обещал, и я не рассчитывала ни на что, давно похоронив к нему все чувства, но меня продолжало гложеть чувство, словно они оба меня предали.

До самого вечера я так ни разу и не вышла из комнаты. Пару раз я слышала, как Артем останавливался около моей двери, заносил руку, но постучать не решался. Его тень из-под двери исчезала, и я выдыхала, продолжая бесцельно бродить по социальным сетям.

Лера звонила мне несколько раз, но я сбрасывала ее звонки, не желая разговаривать с ней, а в мессенджерах ее сообщения не открывала.

Когда Артем ушел, я услышала хлопок входной двери и наконец вышла из комнаты, чувствуя, как урчит от голода желудок. Сил готовить не было, так что пришлось заказать пиццу. Привезли ее быстро, я уже хотела включить ситком под ужин, но неожиданно зазвучала мелодия звонка, которую я ставила под Наташу. В последние дни она не появлялась в университете, и я сразу же нажала “принять вызов”.

– Привет, Наташ. У тебя всё хорошо? – затараторила я, ведь она после того случая в клубе как сквозь землю провалилась, отписавшись лишь, что уехала к родителям в деревню.

– Да, я только в город вернулась, – голос у нее был бодрый и довольный. – Родители вам с Леркой маринованные грибы передали, но лучше их сейчас мне тебе привезти, ты ж знаешь, в общаге холодильник у нас старенький, плохо замораживает. Ты дома? Давай я приеду, мы с Ильей как раз в город только въезжаем, он меня подвезет, а от тебя я уже на такси.

– С Ильей? Давай, – улыбнулась я, направляясь в комнату.

О старшем брате Наташи мы только знали из ее рассказов об их детских проделках, но увидеть воочию ни разу не представилось возможности. Так что я быстро оделась и спустилась вниз, желая увидеть Илью воочию. Насколько я знала, он вроде как несколько лет назад так же, как и Наташа, переехал из их села в город, но о подробностях его работы была не в курсе.

Лерка иногда подшучивала, что наверняка каким-то строителем подрабатывает или охранником в супермаркете, но я шикала на нее и одергивала. Только сейчас до меня дошло, что шутки эти были не безобидные, а вполне в духе девчонки из богатой семьи. Как бы раньше мне не хотелось этого признавать, но Лера всегда смотрела на Наташу свысока.

Многое из прошлого пришлось переосмыслить и посмотреть под новым углом.

Холодало. Я вышла в спортивных штанах и футболке, но во двор еще не въехала ни одна машина. Идти за курткой не решилась, побоялась, что за это время брат Наташи подъедет к подъезду, высадит ее и укатит по своим делам, а я снова его не увижу. Не то чтобы я прям страдала от любопытства, но оно всё же свербело внутри, не давая мне сдвинуться с места.

– Почему без кофты? Замерзнешь, – раздался вдруг сзади голос Артема.

От испуга я подпрыгнула и подорвалась со скамейки, приложила ладонь к груди, пытаясь унять бешеный стук сердца.

– Ты меня напугал.

Из-за страха я и забыла, что собиралась его игнорировать, но слова вырвались непроизвольно.

– Хоть какие-то я у тебя эмоции вызываю, – хмыкнул он, – хоть и негативные.

Он вышел из тени на свет, и в его руках я заметила цветок в горшке.

– Необычный подарок для свидания, – фыркнула я, отчего-то чувствуя себя уязвленной. – Но не старайся, Лерка не оценит. Ей каллы подавай.

Мой тон был полон яда и язвительности, как защитной реакции на раздражение.

– Чего ты прицепилась к Лерке? – прищурился Артем.

– А что, не нравится?

– К другим моим временным девицам ты была равнодушна. Неужели и правда ревнуешь, Марин?

Он переложил горшок с одной руки в другую и приблизился ко мне слишком близко, я даже могла слышать звук его дыхания.

– Другие девицы не были моими подругами, Грановский. И да, я не равнодушна. Я злюсь, что ты потоптался на моей территории. Впрочем, от тебя иного я и не ожидала.

– Потоптался? – его брови улетели вверх. – Ладно, не хочу спорить, Марина. Можешь насчет подружки своей не переживать. У нас было-то всего раз, да и тот несерьезно. А драцена – это тебе. Давай забудем обо всем этом недоразумении с твоей подружкой, ок? Я просто разозлился на тебя тогда и… В общем, неважно это уже всё.

– В честь чего это? – дернула я верхней губой.

– Родители приезжают. Очень надеюсь на твое благоразумие.

Воцарилось молчание. Отцовского осуждения он и правда опасался. Не то чтобы я горела желанием вывалить на голову его отца и матери правду о том, какой Артем на самом деле, но и мне правда была не с руки.

– Можешь оставить драцену себе. У меня нет времени ухаживать за цветами.

– Я это тебе купил. Ты сама вроде говорила, что мечтала флористом стать.

– Не флористом, – процедила я и сложила на груди руки. – Впрочем, неважно. Принимать от тебе презенты я не собираюсь.

На самом деле, с детства я хотела иметь свой собственный цветочный магазин, но это было моей мечтой, которую я собиралась когда-то достичь самой, но объяснять всё это Артему не собиралась.

– Считай это не презентом, а жестом доброй воли. Трубкой мира, так сказать.

– Спасибо, нет. Это взятка, и мы оба это знаем.

В этот момент телефон завибрировал, и я машинально разблокировала экран, желая спрятаться от Артема в соцсетях. Оказалось, что пришло сообщение в групповой чат, состоявший из меня, Наташки и Леры.

Последняя прислала селфи.

“Смотрите, что мне мой парень подарил, девочки”.

Я снова открыла снимок, увеличила и увидела, что пальцы Леры лежат на золотой цепочке. Тело обдало жаром. Артем что-то говорил, а я не слышала. Так вот оно что. Ей золото, а мне – цветок в горшке.

Глава 8

Я едва сдержалась, чтобы не заскрежетать зубами. Громко вдохнула в себя кислород и стиснула челюсти, повернувшись к Артему спиной. Зябко обхватила себя за плечи и поежилась от прохладного ветра.

На небе посмурнело, листва деревьев зашелестела, как перед намечающимся ливнем, но я упрямо продолжала стоять на месте.

Сзади что-то зашуршало, раздался тяжелый вздох сводного братца, а затем мне на плечи легла его толстовка.

– Надень. Замерзнешь.

Горшок он успел поставить на скамейку, что я заметила боковым взглядом, и в груди кольнуло. Никак не могла отделаться от мысли, что этот его жест значит что-то именно для него, а я не оценила.

Мысленно встряхнула головой. Глупости.

– Без тебя обойдусь, – буркнула я и попыталась сбросить с себя его вещь, но не тут-то было. Его ладони лежали на моих плечах и обхватили так, что не двинуться.

– Не глупи, Марина. Скоро родители приезжают. Увидят тебя болеющей и кашляющей, не только мне попадет, но и тебя они ни в какую общагу не пустят. А я в красках опишу, какие там сквозняки, чахоточники и туберкулезники живут.

– Артем!

Его паясничество раздражало. Злость накатила почти сразу, когда волна от предыдущего гнева еще не схлынула. Может, от того, что он никак не желал оставить меня в покое, а может, от того, что он способен воплотить свои угрозы в жизнь. А может, от того, что он прав. Я уже чувствовала, что мое упрямство не доведет меня до добра, и если я продолжу стоять на холоде, да еще и под дождем, точно заболею.

В этот момент с неба упали первые капли. Черт.

– Я же говорил, – хмыкнул Артем и поднял лицо вверх, хмуро наблюдая за стягивающимися темными тучами.

– Иди в дом. Я приду позже.

Я не стала отказываться и натянула через голову его темно-синюю толстовку, накинула на голову глубокий капюшон и затянула шнурки потуже, почти скрывая свое красное лицо.

– Упрямая бестолочь.

Грановский схватил горшок с драценой и ушел прочь. Как только прозвучал металлический хлопок подъездной двери, мои плечи наконец расслабились, и я прикрыла глаза, пытаясь найти внутри себя равновесие.

А Наташки с ее братом всё не было.

Пальцы так и горели от желания узнать, с чего вдруг Артем решил подарить мне цветок, и я, не сумев побороть свое любопытство, полезла в сеть.

Драцена может сгладить семейные конфликты и избавить от стресса.

А еще… Еще она к любви…

Я покраснела пуще прежнего и порадовалась, что сводного братца поблизости нет. Затылок вдруг запекло, и я лишь усилием воли не обернулась в сторону окон его квартиры. И без того ощущала, как он пристально смотрит на меня, выглядывая из окна. И чего ему неймется?! Жил бы своей жизнью, а мою больше не портил.

– Марин?

Тихий голосок Наташки оторвал меня от экрана смартфона, и я сразу же положила его в карман. Подняла глаза на подружку и улыбнулась, чувствуя, как в груди разжигается огонь. Все эти дни мне не хватало поддержки и общения, а с Лерой этого больше не получить. Даже если отбросить мою ревность, которую я всячески отрицала и не собиралась никому раскрывать, я бы всё равно не смогла выслушивать ее дифирамбы Грановскому. Мне его и в квартире за глаза хватает.

– Наташ. Я так по тебе соскучилась, – выдохнула я и кинулась ее обнимать. Знала, что сама она постесняется так бурно проявлять эмоции на публике, но мне было не сложно выступать инициатором.

– Я тоже, Марин, – призналась она, а затем напряглась. – Видела Лерино сообщение. Ты в порядке?

– Кхм. Девчонки, я всё понимаю, давно не виделись и всё такое, но может, оторветесь ненадолго друг от друга? Я дотащу сумку и поеду, у меня еще дела.

Нас прервал низкий приятный голос мужчины. Точно. Наташка же с братом. Из-за Грановского я совсем об этом забыла. Тщательно скрывая улыбку, я отпустила подругу и обернулась, утоляя наконец свое любопытство. А когда увидела Илью, обомлела.

Около машины стоял настоящий красавчик, словно сошедший с глянца.

Темноволосый брюнет выше меня на полторы головы, крупный, косая сажень в плечах. Я была впечатлена его фактурой еще до того, как посмотрела на его лицо, а там меня настигло состояние “держите меня семеро”.

– Добрый вечер, – просипела я, как какая-то малолетка, которая увидела рок-звезду и не могла спокойно выговорить ни слова.

Наташка покосилась на меня и махнула брату рукой.

– Оставь ее тут, Илья. Нас двое, мы сами дотащим.

Я кинула на нее псевдо-злобный взгляд а-ля не дотащим, мои глаза едва ли не молнии метали, а ей хоть бы хны.

– Сами? Ты уверена? – скептически обсмотрел нас с головы до ног Илья, но пошлости в его взоре не было. Наоборот, меня больше возмутило, что особое внимание он уделил нашим рукам и ногам, но явно думал о том, какие мы тощие и слабые. Никогда еще не ощущала себя курицей с тонкими конечностями. Парни смотрели на меня обычно по-другому.

– Всё, едь уже! – чуть раздраженнее сказала Наташа и стала махать руками. – Кыш-кыш.

– Кыш-кыш? Что, страх потеряла? – вкрадчиво спросил Илья и погрозил младшей сестре пальцем. Он поставил сумку на землю и, качая головой, сел обратно в машину и уехал, но я прямо чуяла, что за это “кыш-кыш” Наташка еще отхватит.

– Подбери слюни, Марин, – цокнула она и поводила перед моим лицом ладонью, но я лишь отодвинула ее и продолжила смотреть вслед машине, пока она не скрылась за домом.

Мы остались с Наташей наедине. Я сразу же забрала у нее сумку, как только она потянула ее ручку на себя, чтобы она ни на что не отвлекалась и отвечала на мои вопросы.

– Так, Наташа, я не поняла, а почему ты раньше не говорила, что у тебя такой красавчик-брат?

– Ну вот поэтому и не говорила, ты бы видела сейчас свое лицо, сюда бы не помешало зеркало, и ты бы могла лицезреть свое свекольное лицо.

– Ой, ты знаешь, мне даже в зеркало смотреться не надо, чтобы знать, как покраснели у меня щеки, я и так чувствую их жар, – сказала я ей и похлопала себя по щекам, глядя при этом на Наташку. – Свекольное не свекольное, но твой бра-а-а-т.

– Не скажешь, что мы родственники? – вздернула она бровь насмешливо, и я увидела в ее взгляде гораздо больше, чем она хотела показать.

Я будто глянула в собственное отражение. Именно так я себя ощущала и смотрела на тех девчонок, которые интересовались Артемом и пытались через меня к нему подобраться. Из-за этого я страдала излишним внимание к себе всю школу, когда ко мне липли самые популярные девчонки. Они даже приглашали меня к себе за стол в столовой, что считалось верхом принятия в тусовку.

Конечно, я сама по себе была девчонкой симпатичной и бойкой, но в подобную компанию гуляк не вписывалась. У меня был своевольный характер, и я никогда не обладала стадным инстинктом, который всегда являлся обязательным атрибутом, чтобы стать свитой школьной королевишны.

В те годы и начала по капельке взращиваться моя ненависть к Артему, ведь моя школьная жизнь в какой-то момент превратилась в мой персональный ад. Я не могла остаться наедине без того, чтобы кто-то не подсел ко мне и не начал расспрашивать о таком красавчике сводном брате Артеме.

Мало того, что он отравлял мне жизнь дома, так я еще и вынуждена была выслушивать о том, какой он классный даже в школе, где, казалось бы, я могла бы отдохнуть. Так что школу я закончила с облегчением, вот только не подозревала, что мне придется столкнуться с этой же проблемой и в университете.

Жизнью Артема я особо не интересовалась и пропускала мимо ушей, куда он поступил и чем занимается после того, как тем летом он меня предал. Я проявила небывалую силу воли и заставляла отключать свой разум каждый раз, когда родители дома заговаривали об Артеме и о его успехах в учебе. Успехах в кавычках, конечно же.

Не знаю, что это, судьба или злой рок, но так вышло, что документы я подала именно в тот университет, в котором учился и он. Если бы я знала об этом заранее, то подала бы заявку не просто в другое учебное заведение, а вообще в другой город, чтобы точно никогда с ним не пересекаться. Однако, когда я узнала о том, что мы будем учиться в одном универе, то давать заднюю было поздно. Прием абитуриентов везде был закрыт, а меня приняли именно в тот ВУЗ, который я и хотела.

– Ты чего задумалась, Марин? – пощелкала Наташка перед моим лицом пальцами, и я очнулась, снова возвращаясь в реальность.

– Да смотрю на тебя, подруга, и прямо руки чешутся разбить твои очки. Если бы ты распустила косу и заменила очки линзами, то ты – его вылитая копия, а брат у тебя очень даже ничего такой. Представляешь, какая ты красотка? – задумчиво выдала я и представила, как бы подружка выглядела без своей извечной атрибутики каждого уважающего себя ботаника. Помню, как в начале знакомства я всё пыталась уговорить ее на внешние изменения, но если чего Наташка не хотела, то ее было и танком не сдвинуть.

– Ц, ниче подобного, – закатила она глаза. – Мне иногда вообще кажется, что Илья – подкидыш. Ну как в легендах про подменышей. Уж больно красив. И не вздумай в него втрескаться, у него на любовь какой-то врожденный иммунитет, поматросит и бросит, я ж поэтому запретила ему приезжать ко мне в универ, иначе бы прохода не было от девчонок. В деревне нахлебалась, хватит.

Когда мы оставались наедине, Наташка становилась самой собой, дерзкой девчонкой, которая всегда могла ответить мне бойко, однако, когда вокруг было много народа, особенно когда она никого не знала, то она становилась зажатой и стеснительной. Порой так же она вела себя и с Лерой, но раньше я не понимала почему, ведь мы втроем были подружками не разлей вода в университете, а сейчас начала догадываться, что Лера, возможно, подавляла ее.

Начали закрадываться сомнения, что наедине у них было совсем другое общение, поскольку ко мне Лера тянулась больше, и теперь я знаю причину ее такой тяги.

Я вообще начала сомневаться в нашей с ней дружбе. Возможно, она с самого начала нацелилась на Артема и только поэтому когда-то подсела ко мне за парту и решила, что мы станем отличными подругами.

Какой же я была дурой, ведь замечала, что с другими с нашего потока она не общалась совсем или же общалась свысока. Я считала, что это ее защитная реакция, как у Наташки стеснительность, так и у Леры холодность и замкнутость.

Время показало, что в людях я совсем не разбираюсь. Сначала меня предал Артем, потом Лера. И теперь я совсем боюсь, что будет в будущем. При этом к Наташке я предвзято не относилась, она была девчонка совсем другого поля, более простая, добрая, я никогда не слышала, чтобы она обсуждала других людей, в отличие от Леры, которая обожала рассказывать мне новости из всяких тусовок, кто самая популярная пара в университете, кто с кем расстался, и кто опозорился на очередной тусе.

Все ее разговоры так или иначе сводились к тому, что нам обязательно нужно с кем-то заобщаться и попасть в очередную тусовку, вот только почему-то сама она этого не делала, поэтому я и считала, что она немного зажатая и закрытая, хотя с первого взгляда при личном общении этого и не скажешь.

– Может, ты и правильно сделала, Наташ, – усмехнулась я, вспоминая, как застала завернутую в простыню Лерку на пороге своей комнаты. – Жаль, я до этого раньше не додумалась. Кто ж знал, что подпущу к себе близко человека, который изначально нацелился на моего брата.

У меня аж во рту пересохло, до того меня коробило говорить слово “брат”, но я даже в мыслях старалась не сокращать между мной и Грановским дистанцию. Чем мы дальше друг от друга даже мысленно, тем быстрее он перестанет меня волновать.

– Ты про Леру? Все-таки в прошлый раз из клуба она уехала с Артемом к вам домой, да?

Наташка прям как в воду глядела. В ее взгляде я видела сочувствие. Возможно, она именно та, кто мог понять меня в полной мере.

– Ага, и уехала, и осталась на ночь, и всё прочее пошлое вытекающее, – процедила я сквозь зубы, начиная злиться на ту ситуацию всё сильнее.

Больше обманывать себя, что дело лишь в предательстве и вранье Леры, я не могла. Понимала ведь, что дело именно в Артеме. Будь он моим родным братом, я бы даже не разозлилась, только посмеялась бы и сделала Лерке предупреждение, чтобы шибко им не увлекалась, ведь он парень не из верных.

Сомневаюсь, что сработало бы. Как же, старшекурсник, да еще и спортсмен-дзюдоист, он привлекал внимание абсолютно всех девчонок и заслужил уважение всех парней в университете.

– Ну я так и думала, что рано или поздно Лерка своего добьется, – вздохнула Наташка.

– То есть я права? Все сразу видели ее интерес и только я одна ослепла на ее счет? А меня она убеждала, что это ты влюблена в Артема.

– Что? – подружка аж отшатнулась, затем поправила очки, сползшие вниз. – Нет, конечно. Просто он – типаж Ильи, я будто на его брата-близнеца смотрела и удивлялась, насколько парни по поведению могут быть похожи. Илья сейчас, конечно, возмужал и заматерел, подкорректировал свое поведение, да и работа обязывает держать лицо, но всё равно. Глядя на Артема, меня охватывала какая-то ностальгия аж. Вот уж не думала, что буду скучать по прежнему кутиле-Илье.