Курсант Империи – 1

Проектор отлично себя показал, скрыв контейнеры от глаз полицейских и нарисовав голограмму продолжения трассы без каких-либо помех. Иллюзия была так убедительна, что копы и не заметили подвоха. Итог: две патрульные машины, с хрустом размолотив пластик и металл, зарылись в помойку, без возможности быстро из этой кучи мусора выбраться. Что ж, отмывать их от вывалившихся из контейнеров пищевых отходов ребятам придется очень долго. Не говоря уже о восстановлении нервов и уязвленной гордости на приеме штатного психолога.

Осталась третья машина, та самая которою я, так сказать, поцарапал. И ее пилот, похоже, был настроен серьезно. Уж больно лихо он пристроился мне в хвост, подрезая и прижимая к ограждениям.

– Совсем с ума посходили?! – выругался я, видя, как разлетается вдребезги один из задних габаритов моего новенького за двести тысяч кабриолета. Алый пластик брызнул осколками, оставляя после себя уродливую вмятину. – Ах ты ж, сволочь!

Сразу после этого, прикиньте, эти кретины начали по мне палить, благо из импульсного оружия, а не боевого. А то превратили бы мою ласточку в решето вместе со мной.

– Ты, сука, на эту фару будешь работать лет пять! – взбесился я, уже поглядывая на свой спрятанный за поясом пистолет, а не ответить ли им взаимностью. Руки так и чесались.

Хорошо, что удержался. Натворил бы дел – потом не разгребешь. В конце концов, это все-таки копы, а не какие-нибудь гопники с района. С ними шутки плохи, даже если у тебя фамилия Васильков.

В любом случае полицейские явно не успевали меня перехватить, так как перед нами в этот момент уже замаячил небоскреб «Имперских Самоцветов». Гигантская сверкающая игла вонзалась в небо, затмевая собой все вокруг. Я улыбнулся, зная, что гонка подходит к концу, ибо уже влетал в частный сектор пространства корпорации. Напомню, – моей корпорации, куда конечно полицейские проникнуть могли, но только обладая ордером, либо с разрешения владельца.

– Пока, ребята, приятно было познакомиться… Увидимся в следующий раз, – бросил я на прощание в пустоту, оставляя позади себя замеревшую в воздухе патрульную машину, наперерез которой уже вылетали бронированные аэроджипы службы безопасности… «Моей» службы безопасности…

Глава 4

С видом победителя я резко притормозил на последней из уровневых крыш небоскреба «Имперские Самоцветы», колеса моего флайкара скользнули по гладкой поверхности, оставляя за собой черные следы. Маневр был исполнен безупречно, и будь здесь публика, точно раздались бы аплодисменты. Я вышел из машины и огляделся по сторонам. Парковка была пуста за исключением парочки роботов-уборщиков, суетливо драящих покрытие и блестящие поручни ограждений.

Странно, но никто меня не встречал. Ни приветственного коктейля, ни почетного эскорта из местных прихлебателей. Это было странно, ведь в офисе знали, что я скоро прибуду, а я как всем известно, не простой сотрудник, спешащий на работу, а на минуточку – будущий глава корпорации. Властелин мира, хозяин жизни, повелитель судеб и гроза подчиненных. И это не мания величия, а констатация факта скорого будущего. А будущее, между прочим, уже наступило. Так почему же меня никто не встречает?

Слишком тихо, слишком пусто. Подозрительно тихо и настораживающе пусто. Я покачал головой, обойдя машину и удостоверившись в том, что крышка левого габарита действительно разбита вдребезги. Криво усмехнувшись и философски вздохнув при виде покореженного металло-полимера и обнажившихся проводов, я пошагал к дверям.

Двое охранников у входа слегка кивнули мне, но ничего не сказали, переговариваясь в этот момент с кем-то по рации. Их лица, обычно доброжелательные, сейчас выглядели несколько озабоченно. Я поймал себя на внутреннем желании остановиться и прислушаться к их разговорам, уж больно эмоционально они разговаривали. Но гордость и чувство превосходства над теперь уже моими подчиненными прогнали это желание. Видимо, та суматоха с патрульными, притормозившими у границ частной территории, все еще продолжалась, а их коллеги из службы безопасности, вылетевшие на разборки в данный момент решали с ними вопросы допуска. Ну-ну, пусть попытают счастья…

– Привет, парни, – кивнул я им по привычке, проходя в холл к лифтовым капсулам. В моем голосе скользнула снисходительная приветливость будущего начальника, приправленная появившимся статусом человека, которому не нужны пропуска.

– Доброе утро, Александр Иванович, – ответил мне один из них, напружинившись и вытянувшись по струнке. В его взоре мелькнуло уважение, смешанное с настороженностью. Похоже, мое новое положение ни для кого уже не секрет. – Это вы там пошумели? Что случилось?

– Посоветовал патрульным меньше пить кофе, – отмахнулся я, направляясь к лифтовым капсулам.

Подойдя к ближайшей, я нажал на кнопку вызова. Створки с мелодичным звоном разъехались в стороны, и я шагнул в зеркальное нутро кабинки. Двери плавно затворились, заключая меня в прозрачный кокон.

– Александр Васильков, личность подтверждена, – произнес приятный женский голос. – Добро пожаловать в башню «Имперских Самоцветов». Позвольте узнать цель вашего визита.

С первых же слов бесплотной собеседницы из динамиков я почувствовал дежавю. Где-то я уже слышал эти вежливые интонации… И вдруг меня осенило, что разговаривает со мной та самая Алиса – секретарь бабули, подсоединившись к коммуникатору, установленному в лифте.

– Не думал, что буду докладывать это капсуле, – усмехнулся я, подмигивая собственному отражению в зеркале. – Ладно… Цель визита? Инспекция наследства и разбор семейных косяков! Устраивает вас?

Я выпалил эту язвительную тираду, игнорируя деловой этикет, словно капризный ребенок, пнувший ногой игрушку, с которой не получается играть «как надо». В этот момент я походил на маленького принца, которого прислуга имеет наглость допрашивать о его планах. Мир, ау! Подстройся уже под мои хотелки.

– Прошу прощения, не могли бы вы уточнить? – в голосе из динамика послышалось замешательство, отголоски терпеливой вежливости, сдобренной настороженностью ИИ, пытающегося понять странные разглагольствования собеседника. – Боюсь, я не совсем вас понимаю…

– Тебе и не надо ничего понимать, дорогуша, – раздраженно перебил я, Алису, чувствуя, как начинаю заводиться. – Неси меня на этаж корпоративной штаб-квартиры…

Я почти физически ощущал, как закипаю от негодования. Жар «праведного» гнева разливался по телу, требуя выплеснуться на что-нибудь или кого-нибудь. Мало того, что меня не встречают как наследного принца, так еще и какая-то электронная девка пытается устроить мне допрос с пристрастием прямо в лифте. Совсем без меня от рук отбились?!

Между тем капсула с тихим шипением плавно поплыла вверх, направляясь к надстройке в стиле ар-деко, венчающей башню «Имперских Самоцветов», туда, где располагались офисы управленческого персонала корпорации и их личные апартаменты. Сквозь прозрачные стенки лифта проплывали этажи, мелькая разноцветными квадратами окон и переходов. Но меня сейчас этот пейзаж будущих владений почему-то не радовал, отравленный смутными сомнениями и недобрыми предчувствиями. Я поерзал по сиденью, мысленно перебирая варианты встречи. Какое выражение лица сделать, когда я выйду? Гордо-снисходительное или радушно-величественное?

В этот момент двери лифта разъехались на нужном этаже, явив моему взору холл кабинета бабули. Я почему-то до последнего не верил Алисе и ожидал увидеть Кристину Ермолаевну за ее массивным столом из черного дерева, с неизменным стаканом горячего чая перед ней. Оказалось, действительно бабушки на рабочем месте не было, а на меня снова как ни в чем не бывало смотрела и улыбалась ее очаровательная андроид-сектетарь. Реальность никак не хотела оправдывать моих ожиданий.

– Признавайся, куда спрятала бабулю? – от непонимания происходящего я начал подтрунивать над Алисой. Глупо, по-детски, словно капризный мальчишка, не получивший обещанного мороженого. – Не прикидывайся болванчиком, я все знаю, ты ее укокошила, а тело спрятала. А сама хочешь занять ее, а главное мое место. Вот почему нет никакой информации о моем введение в должность. Так?

Алиса просто сидела истуканом и чаще обычного хлопала большими глазами, пытаясь своими микросхемами проанализировать весь этот бред. Игривость ее лукавой улыбки сменилась растерянностью, словно она пыталась решить неразрешимую математическую задачу – как реагировать на странные претензии со стороны этого странного человека?

– Александр Иванович, я дополнительно уточняла, никаких мероприятий, связанных с оглашением завещания и вступлением вас в новую должность не запланировано, – отвечала она, пожимая плечами.

– Кто их отменил? – не успокаивался я. Разбушевавшаяся паранойя нашептывала, что против меня плетется заговор. – Назови мне имя этого самоубийцы…

– Дело в том, что данные мероприятия даже не планировались, – развела секретарь руками.

Я застыл на месте, будто громом пораженный. Как не планировались? Так, спокойно, только без резких движений! Здесь точно происходит что-то неладное, но раз Алиса не выдает информацию, значит будем плясать от того, что имеем.

– Так, кто сейчас из старичков в башне?

– Старичков? – недоуменно переспросила Алиса. Каламбур явно был ей незнаком. Или она тонко намекает, что по сравнению с ИИ все люди – старички?

– Директоров, членов совета, – уточнил я. Ехидство из голоса исчезло, уступив место холодной расчетливости. Надо выяснить, что тут происходит.

– Корней Николаевич Васильков, – ответила девушка-андроид после секундной паузы, словно сверившись с внутренней базой сотрудников, – только что прибыл в офис…

– О, отлично, хоть дядюшка тут, – удовлетворенно кивнул я, направляясь к двери. Хоть одна хорошая новость. Уж он-то прольет свет на сложившуюся туманную ситуацию. – А ты помни, – я снова обернулся к секретарше. – Я слежу за тобой и знаю обо всех твоих делишках…

Алиса не знала, что ответить и просто мило улыбнулась…

Однако идти до кабинета Корнея мне не пришлось, не успел я дотронуться до ручки, как дверь распахнулась, и на пороге показался мой родный дядя собственной персоной. Выглядел он немного на взводе, словно только что решал какие-то серьезные проблемы, требующие недюжинного напряжения ума и характера. Но при этом Корней, как всегда, излучал свойственный ему неистребимый оптимизм и жизнелюбие. Казалось, никакие передряги не способны надолго испортить этому повесе и хозяину жизни настроение.

– Санек, здорово! – мужчина по-свойски обнял меня, как своего старого друга, смачно чмокнув в обе щеки. От него пахнуло терпким одеколоном и сигаретным дымом. – Ну, с днем рождения, что ли!

Я невольно улыбнулся в ответ, чувствуя, как напряжение последних часов начинает понемногу отпускать. Действительно, мы с Корнеем, а я с детства называл его только по имени, были, ну пусть и не закадычными друзьями, но уж точно отличными приятелями. Дядя, в отличие от той же бабушки с ее вечно строгим, менторским тоном, всегда относился ко мне с теплотой и пониманием, поддерживал во всех начинаниях, прикрывал, когда мог, если я влипал в неприятности. В общем, был классным челом, к которому я всегда мог обратиться за помощью, поговорить по душам, когда не с кем было, и спросить дельного совета.

Корней был младшим братом моего отца и сейчас возглавлял один из ключевых отделов корпорации, помогая бабуле управляться с делами, одновременно являясь еще и членом Совета Директоров. Солидная должность, большая ответственность. Но при этом дядя умудрялся не терять мальчишеского задора в глазах и легкой иронии в общении. У кого, как ни у него можно было узнать, что стряслось и почему все с утра меня так демонстративно морозят, делая вид, что не замечают…

– Так, давай-ка ко мне в кабинет, – решительным жестом пресек Корней мои сумбурные излияния, когда я прямо с порога, вместо того, чтобы как подобает имениннику сказать «спасибо», начал голосить о вселенской несправедливости и заговоре против меня в высших эшелонах власти. – Пойдем-пойдем… Сейчас разберемся, не кипятись…

Он подтолкнул меня вглубь коридора, с укоризной покачав головой. Я на прощание снова показал двумя пальцами Алисе, что продолжаю бдительно за ней наблюдать и пристально следить за каждым ее электронным па, после чего нехотя поплелся вслед за дядей. Редкие сотрудники корпорации торопливо разбегались в стороны и исчезали за дверями ближайших кабинетов, едва завидев мое грозное, воинственное выражение лица, а также непривычно напряженную физиономию Корнея Николаевича, взявшего меня за плечи и целеустремленно ведущего куда-то вперед по коридору.

Оказавшись в просторном дядином кабинете, я плюхнулся на мягкий кожаный диван перед впечатляющей панорамой утреннего мегаполиса, затянутого легкой дымкой смога. Корней со вздохом опустился рядом.

– Как я понимаю, ты уже в курсе, что Кристина (дядя, как я его по имени, так и он по имени называл свою мать, конечно же только за глаза), срочно вылетела на производство. Внештатная ситуация, – развел руками Корней, словно извиняясь. Он смотрел на меня с сочувствием, но в то же время твердо, будто заранее готовясь к трудному разговору.

– В курсе, – раздраженно отмахнулся я. Меня сейчас волновали совсем другие вещи, нежели очередная производственная проблема. – Но ты лучше скажи, почему меня не пригласили на оглашение завещания? И почему я до сих пор не введен в должность председателя Совета Директоров? – я красноречиво кивнул в сторону настенного таймера-хронометра. Тот равнодушным электронным табло сообщал, что на дворе уже 16-е августа…

Корней тяжело выпустил воздух из легких, встал, подошел к бару, взял оттуда два стакана и початую бутылку дорогого земного шотландского виски. Я моментально напрягся, инстинктивно подобравшись. Несмотря на свое, мягко говоря, нестабильное состояние здоровья и остро стучащее в висках похмелье, продолжать с утра накачиваться алкоголем мне почему-то резко расхотелось. И дело было не только в моих внутренних ощущениях. Ладно я с моей вечной тягой к веселой и беззаботной жизни, но если уж сам Корней Николаевич, этот образец безупречного контроля и разумности на рабочем месте, с утра пораньше тянется к крепкой выпивке, значит, разговор предстоит более чем серьезный. От такого осознания по позвоночнику пробежал неприятный холодок.

– Знаешь, я сам был удивлен не меньше твоего, когда об этом узнал, – мягко сказал дядя, наполняя бокалы янтарной жидкостью и протягивая один из них мне. В его голосе звучало искреннее сожаление пополам с растерянностью. – Держи…

– Узнал о чем? – я отстранил руку дяди с зажатым в ней стаканом, демонстративно отказываясь от угощения. Меня уже начинало потряхивать от нетерпения и нехорошего предчувствия. – Да не хочу я сейчас это пойло… Ответь лучше, что, черт возьми, происходит?!

Корней, так и не пригубив своей порции, молча отошел к массивному столу, облицованному полированным деревом ценных пород. Выдвинул один из ящиков и достал оттуда пухлую папку с бумагами. По гербовой печати и характерному оформлению я сразу понял, что передо мной то самое завещание. Сердце у меня при этом забилось, как сумасшедшее.

– Здесь, оказывается, есть один пункт, который, – Корней казался смущенным, было видно, что говорить ему это крайне неприятно. Он замялся, подбирая слова, – ну, скажем так, может несколько задержать твое вступление в должность.

Почувствовав, как без всякой выпивки земля постепенно начинает уходить у меня из-под ног, я схватил протянутую папку трясущимися руками. Действительно, завещание. Вернее, его нотариально заверенная копия с идентификационными знаками и уникальным штрих-кодом подлинности. Многочисленные пункты и подпункты были набраны настолько мелким шрифтом, что пришлось поднести страницы почти к самому носу, силясь хоть что-то разобрать. Глаза выхватывали из частокола букв отдельные фразы: «волеизъявление наследодателя», «условия вступления в права наследования», «имущественные и неимущественные активы» и прочую замысловатую юридическую абракадабру.

– Шестнадцатый пункт, в самом его конце, – подсказал мне дядя, видя мои бесплодные попытки найти нужное место в завещании.

Я судорожно забегал взглядом по строчкам, пока не наткнулся на ту самую, что повергла меня в состояние, близкое к шоковому ступору.

«…Александру Ивановичу Василькову вступить в права владения и управления семейной корпорацией «Имперские Самоцветы» по достижении совершеннолетия…»

Ну вот же оно! Я почти выдохнул с облегчением. Но следом шло роковое уточнение:

«…при непременном условии прохождения действительной воинской службы в рядах Сил планетарной обороны, либо Космического Флота Российской Империи сроком не менее одного года…»

Слова запрыгали перед моими глазами, теряя всякий смысл. Я лихорадочно перечитал злополучный пункт еще раз, словно отказываясь верить прочитанному. Затем еще раз и еще, будто надеясь, что от этого кошмарное условие вдруг исчезнет и растает как дым.

– Это… Это какая-то ошибка, – единственное, что я смог просипеть в тот момент, уставившись на Корнея полными отчаяния и недоумения глазами. – Слушай, бабуля бы не…

– Ты не понял, – мягко, но твердо остановил меня Корней. В его голосе звучало искреннее сочувствие, но при этом сквозила несгибаемая решительность, словно он пытался убедить не только меня, но и самого себя, что это было лучшее из возможных решений. – Это желание не твоей бабушки, Санек… Таково было волеизъявление твоего покойного отца… Мой брат верил, что настоящим лидером можно стать, только пройдя через такие же настоящие трудности и лишения. Служба в космофлоте – это один из способов доказать свою готовность и зрелость руководить такой огромной корпорацией, как наша.

Дядя положил руку мне на плечо, слегка сжав в знак поддержки. Я же пребывал в глубокой прострации, застыв словно каменное изваяние посреди кабинета. Мои грандиозные планы, все те воздушные замки, что я так долго и тщательно возводил в своем воображении, рассыпались в прах в одно роковое мгновение. Служба в армии? Да я никогда в жизни не помышлял об этом! А теперь такая подстава, да еще от собственного отца! Хоть он и погиб много лет назад, но даже с того света ухитрился перевернуть мою судьбу с ног на голову.

– Почему, ну почему бабуля не сказала мне раньше? – мой голос предательски дрожал, я едва удерживался, чтобы не сорваться на отчаянный крик.

– Увы, этого я не знаю, – печально покачал головой Корней Николаевич. – Точно не хочешь? – он многозначительно кивнул на нетронутый бокал с янтарным виски, искушающе поблескивающий в свете ламп.

Я отмахнулся.

– Но вот что я знаю точно, Санек, – продолжил мой крестный, заглядывая мне прямо в глаза. – Это то, что теперь у тебя нет выбора. И если ты действительно хочешь возглавить корпорацию своего отца, то придется выполнить все условия его завещания, какими бы абсурдными они ни казались.

– А других вариантов правда нет? – взмолился я, все еще цепляясь за призрачную надежду, что печальный вердикт судьбы можно как-то изменить или обойти.

– Боюсь, что нет, – Корней виновато развел руками. – Завещание – это закон, Саня. Тут уж ничего не попишешь. Но с другой стороны, подумай сам: это ведь всего один стандартный год. Отслужишь – и вернешься, чтобы занять свое законное место во главе корпорации. Так сказать, из грязи в князи! – он попытался пошутить, но вышло как-то неубедительно.

Эти слова лишь подлили масла в огонь моего негодования. Как будто это такой пустяк – взять и выкинуть целый год своей жизни непонятно на что!

– Да какой один год, ты о чем?! – огрызнулся я чуть не плача от обиды и несправедливости. – Сегодня утром мне прислали извещение о зачислении в Нахимовское Училище. А там срок обучения, если ты не в курсе, три долбанных стандартных года! Да я и одного дня не вынесу в этом чертовом космофлоте, от одного названия которого меня уже наизнанку выворачивает!

В бессильной ярости я схватил бокал и осушил его одним судорожным глотком. Обжигающая жидкость опалила горло и грудь, но легче от этого не стало. Швырнув опустевший хрусталь на стол, я одним прыжком преодолел расстояние до двери. Распахнув ее мощным пинком, я вылетел в коридор, не разбирая дороги.

– Да погоди же ты! Куда тебя понесло, горячая голова? Александр, постой! – кричал Корней мне вслед, но я даже не думал его слушать. Сердце колотилось как сумасшедшее, в ушах стоял оглушающий звон, а в мозгу пульсировала единственная связная мысль – отомстить. Вот только кому? Покойному отцу, который скончался восемнадцать лет назад? Бабуле и крестному, которые все эти годы скрывали от меня столь важный пункт завещания? Хотя, если честно, я и сам виноват – надо было хоть разок удосужиться прочитать этот злополучный документ, а не забивать на него с высокой колокольни…

Глава 5

Выскочив из здания на открытую смотровую площадку, я прижался лбом к прохладному стеклу парапета, жадно хватая ртом свежий воздух. Так, Саня, спокойно. Надо срочно взять себя в руки. Что толку психовать и рвать на себе волосы? Наверняка ведь можно что-нибудь придумать, обойти эту дурацкую волю покойного папаши. Должны же быть какие-то лазейки, ну не может быть такого, чтобы совсем без вариантов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.