Сборник неравнодушных рассказов

Я на возмущения не обращал внимания и тщательно выполнял работу на выезде по метрологическому обеспечению полков С-25. Время шло, меня приметило командование.

Мой авторитет повысил ещё такой случай – мы с Брониславом Борушевским уехали в командировку в полк С-25 (позывной «Кадка») для проведения внеочередной поверки СИ (полк готовился к стрельбам на полигоне Капустин Яр). Как раз в это время в полках провели замену старых осциллографов С1—54 на новые двухлучевые С1—64. В полку С1—64 —х было 12 приборов. Когда я стал проверять параметры переходной характеристики (ПХ), то величина выброса на вершине ПХ была НЕ В ДОПУСКЕ. (4,2% вместо допустимых 3%). И что интересно, этот важный параметр был был не в допуске НА ВСЕХ ОСЦИЛЛОГРАФАХ! Срочно позвонили в Штаб Первой Армии ПВО начальнику метрологической службы армии полковнику К. Х. Каримову. Камиль Халилович был очень вспыльчив (сказывалась «горячая кровь»), он сразу резко «наехал» на нас и сказал:

– Вы, товарищ старший лейтенант томчук, ничего не знаете, не умеете, и не понимаете, что можете сорвать выезд полка на учения, а это всей Армии «двойка»!

Поражённый и обиженный я сказал:

– Товарищ полковник, тогда приезжайте сюда, сими поверяйте С1—64 —е САМИ, а я ставить клеймо о поверке «Годен» на неисправные приборы НЕ БУДУ!

Он в этот же день, бросив все высокие дела, приехал в полк, лично проверил параметры ПХ (а «Камиль» умел ВСЁ!), и сказал мне:

– Молодец, Валерий Никитович, не поддался на мои требования, Вы правы, дефект завода на всех осциллографах С1—64.

Я предложил сразу позвонить на завод – изготовитель этих осциллографов в г. Львов, и вызвать представителя для устранения дефекта. В срочном порядке приехал представитель из Львова (в течении суток, во были времена!), и признался, что эта партия была выпущена с браком, так как заводской образцовый прибор для измерения и установки ПХ (измеритель временных интервалов И1—14) имел ошибку (недопустимую погрешность – прим. ред), что выяснилось уже после отправки этой партии С1—64 в части Министерства Обороны СССР.

Представитель Львовского завода отрегулировал все осциллографы по И1—14 нашей выездной бригады (проверив свидетельство о его поверке в ОСЧ), поблагодарил нас за грамотную работу, и уехал.

Мы могли бы и сами отрегулировать ПХ, но осциллографы были на гарантийном обслуживании завода – изготовителя, на них стояли заводские клейма. Через две недели полк погрузился на воинский эшелон, и уехал на полигон. Через месяц вернулся с оценкой «отлично», поразив все учебно – боевые цели – ракеты —мишени «Белка».

(Контрольно – испытательную станцию для проверки «Белок» перед стартом изготавливали так же в ОСЧ (ЛПРСА) – читайте дальше в рассказе В. Броудо « Как я лишился.. наивности).

Признаюсь, что я рисковал. Вдруг была ошибка в методе измерения, каких- то флюктуациях, нестабильности самого И1—14 и т. д. Но я всегда ставил дело и правду выше карьеры и личной выгоды.

По итогам этого события полковник К. Х. Каримов написал рапорт Командующему Войками МО ПВО с ходатайством о поощрении нас с Брониславом за проявленные знания и настойчивость, и вскоре нам была объявлена благодарность. Этот случай поднял мой, как сейчас говорят,«рейтинг», у К.Х Каримова, Н. И. Соколова, В. С. Козловского и всего коллектива ОСЧ. И когда освободилась вышестоящая должность старшего инженера – начальника участка ремонта приборов ЛПРРИП, на неё назначен был я.

А потом всё пошло само собой. Когда уволился на пенсию В. С. Коловский, в ОСЧ пришёл командир в/ч 11291 полковник Сергей Иванович Андреев, побеседовал с офицерами, гражданскими, узнал их мнение о том, кто достоин занять должность начальника радиолаборатории.

Так начальником ЛПРРИП стал я. Лаборатория была ведущей в ОСЧ, поверяла и ремонтировала сотни типов радиоприборов, в ней служили десятки офицеров и работали много гражданских специалистов.

В то время начальником ОСЧ стал Сергей Алексеевич Постных. И однажды со мной произошёл ещё один интересный случай. С. А. Постных учился в институте, и уехал на зимнюю сессию. Меня оставил исполнять обязанности начальника ОСЧ. Особо предупредил, что годовой план по изготовлению и проверке готовых изделий КУВ «Белка» (проверка осуществлялась под Подольском) не выполняется. А приближался Новый, 1981 год!

На следующий день я вызвал к себе А. Князика, и уточнил состояние дел в спецлаборатории. Когда разобрался в деталях, поставил А. Князику задачу выполнить годовой план ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ – КУВы должны уйти в войска и на полигоны до Нового Года…

И вот наступил последний день 1980 года. 31 декабря. Я с утра пришёл в лабораторию А. Князика, и мы стали проводить работы по окончательной проверке последнего выпускаемого в этом году КУВа. Дело шло трудно, устраняли недоделки и недостатки, собирались Новый Год встретить в трудах на рабочем месте.

В 22—40 к нам приехал командир части полковник Сергей Иванович Андреев и был приятно удивлён, что мы работаем над выполнением годового плана за час до Нового Года. Как грамотный инженер он лично помог нам разобраться в ошибке (монтажником – гражданским были перепутаны при монтаже провода на электродвигателе пневмоустановки КПС -207), поздравил нас с наступающим праздником и убыл.

За 40 минут до Нового Года КУВ был готов, а годовой план выполнен. Мы даже успели к Новогоднему столу. Правда уже в новом Году. Этот случай показывает дух того времени, культ своей специальности, а так же он опять поднял рейтинг майора Томчука в глазах командира части.

Когда С. А. Постных перевёлся в Москву, командир опять приехал в ОСЧ и провёл опрос – практически весь коллектив видел начальником отдела В. Н. Томчука. Честно говоря, я сам был удивлён своему продвижению. Ведь были и другие офицеры – А. Лапин, А. Монастырский, А. Князик, В. Броудо, К. Гаврилов. Но назначили меня.

Наступил 1986 год. ОСЧ преобразовали в БИТ, и опять встал вопрос-кого назначить начальником БИТ. Этот вопрос решался уже в Штабе Армии. В округе В. Г. Некрасов (начальник метрологической службы округа) и и его зам В. М. Казачков «толкали» своего, против меня искали «компромат», но конечно того, чего нет, не оказалось. У них поставить своего так и не плучилось.

И в октябре 1986 года я был вызван на Военный Совет 1 ОА ПВО ОН, где был назначен начальником 4174 БИТ (в/ч 62056). Моим замом – главным инженером был назначен майор В. Б. Броудо).

Наступил период становления БИТ, так как мы были уже отдельной частью. Именно в этот период нам с В. Броудо удалось сделать очень многое. В кратчайшие сроки мы решили все сложные, а порой тяжёлые, вопросы становления и стали самостоятельной единицей ВС СССР.

С созданием БИТ резко увеличился объём работ, так как база имела вагон – лабораторию (самостоятельно изготовили под руководством А. Князика из обычного пассажирского вагона), полностью независимую нештатную автослужбу (старший прапорщик М. Слободянюк), личную ответственность за готовность и безаварийную эксплуатацию передвижных лабораторий измерительной техники (на базе ЗИЛ-131, Урал-375 и др.), казарму, «дорогой личный состав. склады, материальные ценности на многие миллионы современных рублей, производственный план и т. д и т. п.

Но главной задачей БИТ, конечно, было своевременное и качественное метрологическое обеспечение воинских частей Первой Армии ПВО, Московского Округа ПВО и полигонов ПВО.

Становление БИТ – один из важнейших этапов. Это и укомплектование штатного расписания, обустройство казармы для личного состава, размещение автомобильной техники («родная» 11291 «выселила» нас из своего автопарка), решение вопросов тыла и снабжения, при этом без перерывов в текущей работе по метрологическому обеспечению на выезде и на стационаре в здании №111.

Поскольку был создан новый метрологический орган – номенклатуру поверяемых СИ, составить план освоения поверки новых СИ, разобраться с наличием и необходимомтью приобретения образцовых (эталонных) средств измерений. Например, срочно было необходимо организовать поверку квадрантов оптических КО-30, КО-60 для новых зенитно – ракетных комплексов С-300. Для этого надо было иметь образцовую поверочную плиту, коорая выпускалась в единичных количествах на заводе в г. Новосибирске, и уже много летв БИТ Минобороны не поставлялась (где то «наверху» «прошляпили» заказать и оплатить).

Несмотря на это, нам с главным инженером Бпроудо В. Б. удалось решить этот вопрос. Плиту нам прислали с завода – изготовителя после нашего письменного ходатайства в адрес ЦК КПСС и Новосибирского обкома КПСС (довольно нагло для того времени). Мы быстро освоили поверку квадрантов.

Сразу скажу, что мы с Владимиром Борисовичем проявили настойчивость, через Тыл Главкомата ПВО, личные связи через в/с 03160 (Звенигород) в течении нескольких лет оснастили 4174 БИТ так, что по возможностям поверки и ремонта к моменту ликвидации в 1994 году наша база была выше окружной, 401 БИТ. Хотя должно быть всё наоборот.

Хочу отметить высокий технический уровень знаний таких офицеров БИТ, как В. Броудо, С. Бондарчук, И. Пешехонов, Н. Гулеша, А. Князик, Б. Борушевский. Из рабочих и гражданских инженеров хочу отметить в лучшую сторону Е. Кошелева, Л. Седову, Т. Шигаеву, М. бахаеву, Л. Рогатину, В. Курганова.

Время шло, и БИТ становится ещё более яркой «звездой», в метрологическом обеспечении МО ПВО. О нас узнали многие подобные БИТ Советской Армии. Мы работали со знанием своего дела, профессионально, в соответствии с требованиями приказов и директив, руководящих документов в области метрологии и ГОСТ.

Успехи были не только в метрологии. Нам удалось обустроит казарму для л/с в соответствии с Уставом Внутренней службы ВС СССР так, что она стала лучшей в гарнизоне. Это отметил Главнокомандующий войсками ПВО страны генерал армии Третьяк, когда приезжал с инспекцией в наш гарнизон.

В БИТе мы с главным инженером разработали систему занятий по технической и специальной подготовке в области метрологии, что опять таки дало ощутимый результат. Хочу отметить в этом главного инженера и начальников отделов. Выполняя все метрологические работы в соответствии с требованиями ГОСТ, МУ, НТД, мы вышли на высокий уровень в области метрологии.

(И не только военной – когда в 90-х не платили по 3—4 месяца зарплату, а полученные деньги уже были наполовину «сгоревшими», мы не ныли, а абсолютно законно брали коммерческие СИ с оборонных заводов Москвы и области в поверку и ремонт и так выживали).

Высочайший уровень БИТ подтверждали проверки комиссий метрологической службой округа (как я писал, они были раздосадованы назначением меня на должность). Один подполковник Левченко чего стоил- и тот удивлялся нашему уровню подготовки, знаний и качеству проводимых поверочных операций.

Я, как командир БИТ, по итогам периодов обучения и за год всегда старался поощрить лучших офицеров, прапорщиков, солдат, сержантов, а так же рабочих и служащих Советской Армии.

Мы очень конструктивно и дружно работали с цехом по ремонту СИ в/ч 11291. Там работали асы своего дела, в первую очередь В. Виноградов, Н. Кочерыжкин и многие другие специалисты, оставшиеся там в результате «делёжки» специалистов и оборудования при разделении на БИТ и цех.

Автомобильный парк спецмашин всегда содержался в рабочем состоянии. Мы поддерживали отношения с заводами – изготовителями автомобилей. Так, у УРАЛов-375 слабым местом в двигателях были ТНВД (топливный насос высокого давления) и форсунки – из-за плохого качества бензина АИ-95 они часто выходили из строя. И заводы нам помогали, присылали своих представителей с «родными» запасными частями.

Поскольку БИТ почти весь был «на колёсах», при поездках в командировки изредко случались ДТП, но и тут мы решали вопросы с восстановлением машин быстро и качественно, как и с «правами» солдат-водителей.

Хочу сказать, что коллектив части не делился на офицеров, прапорщиков, солдат, сержантов, рабочих, инженеров и служащих СА и был очень дружным и сплочённым.

Сильную воспитательную роль сыграло моё отношение к заместителю командира – главному инженеру майору Броудо Владимиру Борисовичу. Мы с ним работали с взаимопониманием и честным отношением к выполнению поставленных задач. У нас был негласный договор – согласие в отдельных вопросах. Я старался вплотную заниматься личным составом, казармой, автомобильной техникой (совместно) и многими другими.

Владимир Борисович работал в области метрологии. Хочу отметить его высочайший профессиональный уровень и огромные знания практически во всех видов и типов измерений и средств измерений. В. Б. Броудо выпускник Минского ВИЗРУ, перед назначением на должность главного инженера служил старшим инженером спецлаборатории, затем начальником радиолаборатории. Окончил ФРИС (факультет руководящего инженерного состава) Харьковской РТА им. Говорова (отделение метрологии).

В. Б. Броудо был фанатом метрологии. Даже отправляясь на сборы главных инженеров сдавать зачёты по знаниям метрологии и теории погрешностей, вместо чемодана он вёз вольтметр диодный компенсационный для аттестации его в Ленинградском Центре Стандартизации и Метрологии – для экономии времени и средств.

И очень доволен был по прибытии, что и его знания оценены на «отлично», и В3—49 аттестовали по первому разряду – единственный в округе. Специалистам не надо объяснять, что это позволили значительно сэкономить время и средства, что позволило поднять боевую готовность радиоотдела и всех четырёх ЛИТ нашей базы.

(Суть дела в том, что посредством В3—49 первого разряда аттестовывались В3—49 радиоотдела и всех ЛИТ второго разряда, которые в свою очередь используются для поверки как рабочих «полковых» вольтметров, так и образцовых «литовских». А трудность была в том, что приходилось возить на поверку все В3—49 второго разряда, они месяцами лежали в ЦБИТ или ЦСМ в Москве, а потом ещё и браковались. Терялись месяцы и годы, а так же народные деньги. В общем, кто служил и работал в метрологии, оценят…).

И таких примеров можно привести множество – например, как мы «доставали» образцовые гири на главкомовских складах тыла в г. Курске – прапорщик А. Хлудов чуть не получил грыжу при их транспортировке. Зато опять же был решён ещё один важный вопрос по поверке «полковых» весоизмерительных приборов!

Владимир Борисович всегда восхищался специалистами своего дела, любил рассказывать как ветеран метрологии Зорич Ю. И. удивился, что лейтенант тогда Броудо легко освоил ВВТ-Д (частотомер) с закрытыми частотами, а так же как его проверял на выезде К. Х. Каримов – тот измерил коэффициент амплитудной модуляции прибором ИМ-18, и он совпал до сотой, что теоретически невозможно!

А ещё в БИТе был на высоте спорт. Я организовывал различные соревнования по лёгкой атлетике, волейболу, настольному теннису, а зимой – перекладина и лыжи.

Все мероприятия планировались в подробных расписаниях занятий в соответствии с руководящими документами, приказами, Уставами. Мы часто проводили боевые стрельбы из личного оружия, проводили смотры автомобильной техники, тщательно поддерживался порядок на территории вокруг зданий и казармы.

Лучшими водителями среди личного состава были: В. Егоров, Н. Мотин, Е. В. Лосев, Г. Менжерес, С. Хомяк – я всегда отмечал их при подведении итогов.

Короче скажу – создав прекрасный коллектив БИТ с уникальным оборудованием и людьми, было легко качественно работать командиром и служить Родине.

Развал СССР привёл к развалу БИТ.

В сентябре 1994 года вынуждены были досрочно уволиться многие отличные офицеры, практически весь «костяк» БИТ. Честно скажу, что в такой обстановке я работать не смог и так же написал рапорт на увольнение.

Командующий 1 ОА ПВО ОН генерал – лейтенант Бочков на беседе об увольнении предложил мне остаться, мол «всё ещё наладится».

Я ответил

– В такой обстановке я продолжить службу не могу.

После этого он подписал мой рапорт и в декабре 1994 годая сдал БИТ майору Антонову С. В. (приезжала большая комиссия по приёму – сдаче части).

P.S. Первая седина у меня появилась в 1989 году, когда произошло ДТП в выездной группе майора А. Л. Монастырского (водитель рядовой А. Ребриков) при следовании в полк для метрологического обеспечения.

Когда я с главным инженером прибыл на место аварии (под Загорском) и увидел всё своими глазами, я был потрясён и благодарил Бога, что люди остались живы, а травмы незначительны. КУНГ был «снесён» полностью (машина падала перевёрнутой вниз с эстакады с высоты 15 метров), осталась только его площадка.

В этом вопросе Александру Леонидовичу Монастырскому не везло. Через два года в его ПКПП врезался оторвавшийся прицеп встречного грузовика (на МКАД). Тогда очень серьёзную травму получил прапорщик Н. Исаев…

Хакимов Сергей Васильевич:

Я проходил службу в лаборатории поверки и ремонта приборов давления и разрежения. Начальником был майор Буравцов Анатолий Егорович (до 1977 года), будущий командир 401 БИТ (Москва) и начальник метрологической службы Московского Округа ПВО. Он пришёл на эту должность с должности старшего инженера – поверителя ЛПРЭИП.

В лаборатории проходили службу прапорщики В. С. Крюков, В. И. Гилёв, А. Хлудов, С. Коляко, В. Петров, В. Клочков, В. Маментьев, Фирсов, Опимах (откомандирован начальником секретного склада) и другие. Начальником выездной группы был майор Лопаткин, а когда Лопаткин уволился, начальником выездной группы стал майор Константин Чураков, который любил задерживаться в командировках и приезжать не в пятницу «до читки приказов», а в субботу, когда выезд транспорта был запрещён.

В связи с тем, что на лабораторию выдавалось много спирта для «обезжиривания» манометров, этот вопрос требует отдельного рассказа вне рамок этого очерка.

Перечень приборов по направлению нашей лаборатории был очень широк: манометры многих типов, весы рычажные, гири, бензоколонки, оборудование котельных (напоромеры, тягонапоромеры), линейки, мерительный механический инструмент и многое другое.

Так что работать приходилось всю неделю. А приезжаешь на выходные в часть, начальник строевого отдела В. Голомазов объявляет: с субботу на воскресенье – в наряд!

– Почему я?

– А тебя в будние дни не поймаешь!

А в понедельник-вторник опять в командировку…

Книгу В. Броудо «ТРУДОВАЯ – ТЕРРИТОРИЯ ТОЧНЫХ ИЗМЕРЕНИЙ» с иллюстрациями и другими рассказами можно заказать здесь:

http://shop.bookvika.ru/catalog/product/id/4004075 с доставкой по почте, или у автора [e-mail]

Настоящему командиру

Наш командир официальный лидерУ него во всем авторитетНосил бы гордо он гусарский киверКоль у истории был бы паритет!В нелегком веке мы проходим службуКарьерную удачу просто не словить.Пусть выручает Вас мужская дружбаА женщины В.Б. не могут не любить!И поднимем мы бокалыЗа счастье командира вновьЗа наши общие успехиЗа честь, удачу и любовь!

Герои того и нашего времени

Без Бога нация – толпа, объединённая пороком,

Или слепа, или глупа, иль, что ещё страшней, – жестока.

И пусть на трон взойдёт любой, глаголящий высокий слогом,

Толпа останется толпой, пока не обратится к Богу!

Иеромонах Роман (Матюшин)

1. Воронцов М. С. (1782—1856)

Когда в 1812 году к нам пришёл Наполеон, он сжёг Москву, а в святом для каждого русского человека Успенском соборе Кремля устроил конюшню. Спустя два года уже русские входили в Париж. Ни один дом не был повреждён.

Париж оказался под протекторатом России, там был оставлен наместник Михаил Семёнович Воронцов. Тысячи русских офицеров заходили в кафе и рестораны. Но не воспользовались правом на пир победителей. Воронцов распорядился, чтобы все счета из французских кафе доставляли ему лично. И когда наша армия возвращалась в Россию спустя несколько лет, то сумма, которая набежала за застолья, исчислялась миллионами. Казны, отпущенной на содержание войск, просто не хватило. Воронцов заложил своё имение и расплатился личными средствами.

В битве под Бородином Воронцов командовал 2-й сводно-гренадерской дивизией, которая первой приняла на себя атаки на Багратионовы флеши и получил рану в штыковом бою, принудившую его оставить ряды войск, а его дивизия практически прекратила существование. Отправляясь на излечение в своё имение, он пригласил туда же около 50 раненых офицеров и более 300 рядовых, пользовавшихся у него заботливым уходом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.