Идолы Света и Тьмы: Демоны и Боги. Книга третья

Я кивнула и натянула капюшон так низко на лицо, что были видны только рот и подбородок. Сквозь ткань я могла видеть слабые силуэты вокруг себя, но мое лицо оставалось скрытым.

Карета остановилась, и, когда кучер открыл скрипучую дверь, у меня все внутри перевернулось от ностальгии. Соленая вода пронеслась вокруг меня в воздухе.

Я сделала такой глубокий вдох, что мои легкие захрипели, и позволила соленому вкусу наполнить меня.

Никогда не думала, что буду скучать по дому.

Но вот я здесь, слезы жгут глаза от одного лишь запаха соленой воды. Идиотка.

Воспоминание о Миле на острове Малая Муксалма ударило меня, как пощечина. Я стряхнула его и выпрыгнула из кареты.

К черту Милу.

Демьян взял меня за руку. Мои мышцы вздрогнули под кожей.

«Держи голову опущенной», – сказал он. «Сливайся с толпой.»

Я посмотрела на него, пока он вел меня вниз по склону к гавани.

Повсюду вокруг, семьи и супружеские пары, молодожены, я полагала, суетились вокруг гавани. Некоторые садились на последние судна далеко в гавани, но большинство вылезали из маленьких лодок, которые доставляли их обратно на сушу к дворцу.

Несколько моряков загружали рыбацкую лодку наживкой у края скалы, где стоял старый, шаткий, дощатый настил, который, казалось, вот-вот рухнет.

Мы направлялись к этому причалу. В дальнем его конце, к столбу, была привязана деревянная лодка, которая покачивалась на волнах.

В лодке сидел маленький мальчик, и пока мы шли по набережной, я поняла, насколько он был мал. Не старше девяти лет.

Мой испуганный взгляд был скрыт за капюшоном, когда он сел прямо, наблюдая за нами прищуренными глазами.

Ведагор догнал нас, держа в одной руке мой мешок, в другой – свою сумку. Он сбросил багаж в лодку, затем заплатил мальчику одну из тех бумажных купюр, которые были ценнее сотни серебряных монет.

Лицо мальчика потемнело, он кивнул и сунул купюру в карман.

«Все на борту?» – крикнул мальчик, как только мы все забились в тесное пространство. Я была в сантиметре от того, чтобы сесть на Демьяна.

Мальчик не стал дожидаться нашего ответа, прежде чем отвязал веревку от столба и подтолкнул нас дальше к воде. Течение сделало большую часть работы.

Тем не менее, мальчик греб и греб, пока следы пота не испачкали спину его рубахи, и мы, покачиваясь, остановились у пиратского судна прямо у края скалы. Его тщательно пришвартовали на краю суши, скрывая от посторонних взглядов с берега.

С борта судна веревочная лестница распалась и ударилась о маленькую лодку, в которой мы сидели. Когда я посмотрела на черное судно, мой желудок зловеще сжался.

Пиратское судно, если я когда-либо видел пиратские судна.

Ведагор поднялся первым. Как только он благополучно перевалил через край, Демьян жестом велел мне подняться по лестнице.

Я закусила губу и, нервно схватившись за веревку липкими руками, подтянулась. Ноги дрожали, чем выше я поднималась.

Не смотри вниз.

Не смотри вниз.

Я не боялась высоты. Я боялась падения и того, что таилось под морем.

Мое сердце билось, не быстро, а сильно. Равномерно, стучало в груди.

Наконец, я добралась до вершины, мои конечности все еще были как прокисшее молоко, просто комки, удерживающие меня вместе.

Ведагор поднял меня на палубу, не слишком любезно. Я пошатнулась на шатких ногах, ожидая, когда страх в моих нервах рассеется.

Держась за деревянные перила, я удержалась на месте и, когда Демьян перепрыгнул через них в тумане черноты и тайн, я замедлила дыхание. Качка судна не помогала головокружительным ощущениям, нахлынувшим на меня.

Мальчик был на палубе в считанные секунды, и я услышала крик сверху у штурвала. Я повернулась и привалилась к поручням, наблюдая, как пираты, все грязные и неряшливые, совсем не похожие на опасно привлекательных, которые посещали остров Малая Муксалма, спешат к своим обязанностям.

«Куда мы направляемся?» Мой голос был грубее, чем у некоторых злобных пиратов, моющих деревянные полы.

Демьян стряхнул мокрые капли морской воды с рукавов.

«В безопасное место», – сказал он.

Я бросила на него усталый взгляд.

У Богов всегда все должно было быть загадочным.

Я задавалась вопросом, была ли это их сила или проклятие, просто никогда не быть способными сказать простую старую правду. Всегда, все, что они говорили, должно было быть окутано тайной.

Он, вероятно, не хотел говорить, куда мы направляемся, перед всеми этими пиратами. Они могли везти нас из Асии, но не к месту назначения. И эта мысль только сильнее разжигала мое любопытство.

Паруса судна были подняты, ловя ветер, прежде чем я успела перевести дыхание от подъема.

Мы были уже в пути.

Я повернулась, чтобы ухватиться за поручни и посмотреть на Асию.

Столица ярко сияла под утренним солнцем, словно мраморные шарики, оставленные на свету, а белый, как кость, холм издалека казался гладким, как масло.

Я вспомнила, как впервые увидела Асию с такого расстояния, когда нас Милой украли с острова. Тогда, у меня свело живот. Не потому, что я поняла, что мы будем грести в маленькой, сырой лодке с судна, когда оно встанет на якорь, а потому, что я увидела ее.

Столица. Яркая и красочная.

Каждый наклонный и раздутый дом был выкрашен в другой цвет, чтобы соответствовать цветам, которые представляют Богов.

Некоторые, казалось, блестели, как краска для лица в сумерках. Мощеные улочки вились вокруг холмистого города, и не было видно ни одной рыночной площади.

Взгляд упал на перила, я уставилась на свои руки, и насколько они были пусты без рук Милы, за которые можно было держаться.

Она должна была быть здесь со мной. Мы начали это путешествие вместе, мы должны были закончить его вместе, куда бы оно нас ни привело. Она предала меня, да, но означало ли это, что я должна была оставить ее позади? В то время, и до сих пор, мне было больно. Как всегда, боль превратилась в кислую, в горькую, ядовитую злость.

Насколько я охвачена местью.

Я слишком жалкая.

Я оставила ее позади, когда должна была вырубить Каспара и потащить ее за собой в бани. Вместо этого, я оставила ее страдать от мучительного конца в руках Бога Мора.

Демьян подошел ко мне сзади. Я чувствовала, как чувство дома исходит от его груди к моей спине, согревая меня, как утренний рассвет согревает лед.

Я таяла. Ну, можно сказать я рыдала.

«Я оставила ее.» Мой голос был тихим, скользким от слез, которые катились по моим щекам. «Я оставила ее позади.»

Я наблюдала, как размытость красоты Асии растворяется в тенях. Судно двигалось быстро.

Демьян провел кончиками пальцев по моей талии. Это щекотало, успокаивало, и я закрыла глаза от надвигающихся слез.

«Каспар приведет ее к тебе.»

Мои глаза резко открылись.

Глядя вперед на силуэты блестящего города и горы, чьи нисходящие потоки сверкали ярко-синим, я почувствовала, как мое сердце остановилось в груди.

Тишина окутала каждую клетку моего тела.

«Надеюсь, ты понимаешь, почему я не мог рассказать тебе о Каспаре», – тихо сказал он, шепча слова в мои свободно падающие волосы. Капюшон моего пальто соскользнул назад от ветра.

«Его преданность принадлежит мне», – прошептал он.

Я медленно повернулась к нему, на моем лице было жесткое выражение, готовое разбиться, словно сделанное из фарфора.

«Что?»

Передо мной стоял Демьян, в его черных глазах читалась печаль. Он бросил взгляд на пол, прежде чем снова поднял его на меня. В золотых крапинках его радужных оболочек я увидела нехорошие новости.

«Когда он, впервые, тебя обнаружил, Каспар хотел привести тебя ко мне.»

Я покачала головой.

«Нет», – сказала я. «Нет, он вез меня к Богу Мору Он сказал мне…»

«Что он тебе сказал? Что он изменил курс на Асию только тогда, когда второе судно Бога Мора присоединилось к их путешествию?»

Сострадание опустило глаза на слезы, застрявшие на моей челюсти. Он вытер их долгой, протяжной лаской.

«Капару и Ведагору было приказано схватить тебя с самого начала», – сказал он. «Я знал, что на этом острове есть поглотитель. Я просто не знал, кто это, пока ты не раскрылась перед моими воронами.»

Я вспомнила их той ночью, летящих над Каспаром и мной. Звездные вспышки отпугнули их, но явно недостаточно далеко.

«Каспар схватил тебя, и тебя должны были привести ко мне.» Горький взгляд исказил его лицо.

«Его верность Богу Мору истекла в годовщину моего изгнания. Видишь ли, когда Бог побеждает другого, они наследуют все. Бог Мор унаследовал Каспара, когда меня изгнали из дворца два столетия назад, и Мор унаследовал Ведагора, когда он убил его создательницу, мою мать. Все, что должно пройти, это одно столетие, чтобы связи были разорваны.»

Я ошеломленно посмотрела на Ведагора, который уселся на заплесневелой ступеньке неподалеку от нас. Он не мог слышать, что говорил Демьян, но на его лице была печаль, которая подсказала мне, что он думал о своем создателе.

До этого, я не знала, что его создательницей была Зимцерла, любовь всей жизни Бога Мора, мать Демьяна и покойная Богиня второго поколения.

«Ведагор работал с Богом Мором все это время, зная, что он сделал с его создательницей», – сказал Демьян. «Но, он был унаследован, и у него не было выбора. Поэтому он решил вступить в тайный союз со мной, и мы ждали возможности нанести удар по тому, что больше всего ранит Бога Мора – забрать единственного того, к кому он может прикоснуться.»

«Итак, прошло два столетия с тех пор, как тебя изгнали, а твою маму убили», – сказала я, пытаясь уловить смысл того, что он мне сказал, «Но и Ведагор, и Каспар… остались?»

«С Богом Мором, да. Никто из них не знал, где я. Мне нужно было, чтобы они были рядом с ним, пока у меня не было тебя. Когда я посылал Каспару сообщения через своих ворон, я сказал ему оставаться с Богом Мором в качестве его Отрока, делать все возможное, чтобы притвориться, что он яростно ему предан, и возвратиться ко мне только тогда, когда он найдет поглотителя. Слухи о твоей силе распространились по всем островам смертных. Истории исходили от Отрока, который утверждал, что, когда он был маленьким мальчиком, его силу украла деревенская девушка. Мне потребовались годы, чтобы сузить круг поиска до острова Малая Муксалма.»

Я качалась из стороны в сторону вместе с судном. Голова кружилась, разум шатался, и я смотрела на Демьяна, не видя его по-настоящему. Онемение распространилось по моему телу, по одной мышце за раз.

«Итак, Каспар нашел меня и хотел отвезти меня к тебе», – сказала я, обращаясь к себе. «Но он изменил курс…»

Я это вспомнила.

Это было для меня как удар под дых.

«Приближается судно.» Крепкий Отрок поспешно двинулся к Каспару

«Летят красные паруса, княже», – добавил он хрипло.

Каспар выглядел пораженным. «Красные?»

Вспышка паники длилась всего секунду, и я задалась вопросом, померещилось ли мне это, или же ненадежные фонари сыграли со мной злую шутку.

«Я никогда не хотел того, что случилось с тобой. Все должно было пройти намного легче», – сказал он и нежно провел костяшками пальцев по моей щеке.

Свирепость его черных глаз сверкала, как лезвие кинжала, ловящее солнечный свет. Я чувствовала себя пойманной добычей.

«Это ты приказал Каспару приблизиться к Миле?» Я уставилась на него, и в мое сердце вонзилось лезвие.

Лезвие повернулось. «Да.»

Мое лицо сморщилось, когда на меня нахлынула новая волна слез. Я спрятала рыдания в ладонях.

Руки Демьяна обхватили меня, и, в следующее мгновение, я осознала, что рыдаю у него на груди, а его руки обнимают меня.

«Ты мог бы мне сказать», – рыдала я в пуговицы его плаща. «Я оставила ее, она все еще там, из-за тебя!»

«У меня были для этого причины, Дарина. Не из-за твоих воспоминаний в крови», – сказал он, обвивая меня руками, как веревкой столб. «Твое недоверие к Каспару должно было быть искренним. Богу Мору нужна была причина, чтобы никогда не совать нос в его воспоминания. Я тоже защищал своего Отрока.»

Его руки покинули мою спину и нашли мои плечи. Он отстранил меня от себя и пристально посмотрел на меня.

«Каспар и Мила знали обо всем этом уже несколько месяцев», – сказал он мне. «Каспар понял, что ты оставила их позади. Поверь мне, он вытащил ее оттуда до того, как Бог Мор смог наказать ее за твой побег. Они встретятся с нами через несколько дней.»

Мои губы дрожали от слез, которые я пыталась сдержать. Все болело еще сильнее от осознания того, что Мила не предала меня, и я все равно оставила ее позади.

Демьян думал, что поступает хорошо, рассказывая мне все это, но его слова проделали в моей груди дыру, которую никогда не заполнить, если только Мила действительно не переживет побег и не вернется ко мне целой и невредимой.

Но, если это произойдет, сможем ли мы вернуться к тому, что у нас было? Поняла ли Мила, что я оставила ее в руках Бога Мора только за то, что она рассказала все Каспару. Думала ли я или нет, что она ударила меня в спину, я сомневалась, что она когда-нибудь снова посмотрит на меня так же, как прежде.

Я отстранилась от Демьяна, словно он был ядом, от которого я бежала, и посмотрела на него с отвращением, которое я чувствовала к себе. Моему чудовищу. Моему жалкому зверю.

«Мне нужно лечь», – сказала я и бросила взгляд на Ведагора. Он поднялся на ноги, закинул мой мешок на плечо и дернул головой.

Не оглядываясь на Демьяна, я последовала за Ведагором в недра судна.

Глава третья

В моей каюте было сыро.

Капли влаги оставляли полосы на стенах и образовывали небольшую лужу у окна.

Я смотрела, как вода капает.

Каждая капля звучала так похоже на слово «чудовище», что я задавалась вопросом, не замешана ли здесь магия, насмехающаяся надо мной за мои неудачи.

Я упала на одноместную деревянную кровать, раскинула руки и уставилась на деревянный потолок. Там были трещины, и я могла видеть шаги наверху.

Моя каюта не знала значения слова «уединение», но, очевидно, знала все о слове «чудовище».

Где-то днем раздался стук в дверь.

Мягкий звук заставил меня очнуться от сна. Целый день беспокойства, бегство из дворца, затем укрытие на Потерянной площади, прежде чем броситься на пиратское судно с изгнанным Богом, действительно вымотали меня. Я могла бы спать весь день, ночь и снова день.

«Войдите.» Мой голос звучал как наждачная бумага.

Дверь приоткрылась, прежде чем Демьян проскользнул внутрь, двигаясь как тень.

Он толкнул ногой назад, и дверь захлопнулась. Треск вырвал меня из объятий сна, и я сердито посмотрела на него.

Свет из пыльного окна мерцал на его оливковой коже, когда он двигался к моей узкой кровати.

Демьян лениво перебирал вещи, разбросанные у изножья кровати.

«Как долго ты собираешься дуться?»

Я нахмурилась, наблюдая, как он просунул палец через тонкий чулок и осмотрел его с излишним интересом.

Я пнула его ногой.

Его ухмылка была злой, когда он отступил назад и грациозно опустился на деревянный стул, сделав его похожим на величественный трон. Он все еще держал чулок, накручивая его на пальцы.

«Кажется, я переоценил твою силу», – сказал он.

Я подняла пальцы и пошевелила ими, драгоценности на браслете поймали тонкий свет. «Хочешь увидеть, какая я сильная?» – бросила я вызов.

Его ухмылка превратилась в улыбку.

«Сила духа», – сказал он. «Ты знаешь, что твоя подруга скоро встретится с тобой, что она в безопасности. Так почему же ты страдаешь?»

«Она никогда меня не простит.» Правда вылетела из моих уст, когда по комнате разлетелся комфорт. Ему достаточно было быть рядом со мной, и я чувствовала себя в безопасности – дома.

Я слишком доверчива.

Насколько я знаю, он был как Бог Мор. Он либо хотел меня удержать, либо уничтожить, ничего посередине.

Несмотря на сомнения, бушевавшие в моем разуме, я не могла себя в них убедить. Демьян был развратным и коварным, но и я тоже, и мы сблизились.

Но Демьян так сильно отличается от Бога Мора и его яда.

У Демьяна был другой вид яда. Его заслуживающий доверия характер. Сила, более ужасная и изматывающая, чем любая другая, которую я когда-либо знала. Его энергия.

Я не могла отвернуться от него, даже если бы захотела. Осознание этого пронзило мою кожу и вызвало беспокойство глубоко в моем животе.

Если я буду слабой, то мне придется больше стараться, чтобы удержать власть и силу. Даже если все это будет просто дымом и масками.

Я заставила себя сесть прямо, прислонившись спиной к сырой стене. Пригвоздив его острые, как лезвия, глаза, я спросила.

«Ты убил Зимцерлу?»

Бог Мор рассказал мне об этом. Демьян и Молох убили ее, пытаясь украсть ее силу. Только я не поверила в эту историю, когда Бог Мор рассказал мне ее, и я все еще сомневалась в ней.

Но мне нужна была правда. Вся правда.

«В каком-то смысле», – признался он, роняя чулок на колени. Он неторопливо откинулся на спинку стула, но его глаза ярко горели, как маленькие черные алмазы. «Она была моей матерью. Она и Бог Мор…» Демьян вздохнул и посмотрел на занавешенное окно. Сквозь дыры птицы стаями летали над морем.

«Веками они любили друг друга. Но века обернулись скукой. Моя мать провела десятилетие, путешествуя по миру со смертными, и когда она вернулась во дворец, она была беременна – мной.»

Краска отхлынула от моего лица и собралась в жаркий комок, тяжелый в моем животе.

«Он убил ее, потому что она была беременна?» – прошептала я, ошеломленная.

«Возможно.» Он лениво пожал плечами. Его затравленные глаза выдали его далекую боль. «Хотя не сразу. Он выжидал.»

Демьян бросил чулок обратно в беспорядочную кучу. Воспоминания затвердели, превратив его лицо в камень. Мои губы сжались в ровную линию, пока я изучала его, плавный срез его скул, силу его челюсти, которая, казалось, была постоянно сжата.

У меня возникло незнакомое желание утешить его, как его энергия утешала меня.

«Боги, у которых есть родители», – сказал он и перехватил мой взгляд, – «самые слабые из когда-либо созданных. Я нашел способ обойти это. Я питался сущностью своей матери десятилетиями. Это делало меня сильным. Достаточно сильным, чтобы создать Каспара.»

«Но ты был слаб после его создания. Я читала об этом, вот тогда Боги отвернулись от тебя, когда ты был измотан.»

«Потеря такого количества силы искалечила меня, да. Я недооценил, какой урон это нанесет. Моя мать в то время отсутствовала, и как только до нее дошли слухи о моем плохом здоровье, она вернулась во дворец. Вот тогда они и нанесли удар.»

Я подпола к грязной куче на краю кровати и скрестила ноги. «Они убили ее.»

«Бог Мор убил. Его яд не подействовал на нее, поэтому, он заставил Молоха высосать ее досуха, превратив в смертного, а затем заковал ее в цепи и бросил в пруд Хранительницы Потерянных Душ.»

Холод пробежал по моей спине, медленный и ледяной. Я вздрогнула.

«Мне жаль.» Иногда, я говорила пустые слова, но, в этот момент, я почувствовала, что мне действительно жаль его.

Он натянуто улыбнулся. «Знаешь, почему ее отвели к пруду?»

Мои брови сошлись вместе, когда я покачала головой.

«Потому что я питался ее сущностью, пока она была жива. Я мог взять все это из ее трупа.» Облака закрыли солнечный свет снаружи, отбрасывая тьму на всю комнату. Тьма, казалось, освещала его лицо, тени возвращались домой.

«Из ее костей я мог взять каждую каплю ее силы и укрепить себя до силы Первого Бога. Это был слишком опасный риск, поэтому они позаботились о том, чтобы я никогда не смог добраться до нее.»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.