Вас тут не стояло!

– Да-да, ни одна из местных девиц или вдовушек на него не позарится, вот и ходит, новеньких выискивает, которые про него еще ничего не знают.

– Понятно.

Ростки сочувствия к незадачливому покупателю, которые начали было пробиваться в моей душе, тут же завяли. Ну появись он у меня еще!

– Ладно, посмеялись и хватит, – объявила я строго. – Есть у меня кое-какие дела.

Я нацепила тапочки. Кажется, они были жутко недовольны. Конечно, перемывать косточки покупателям куда веселее, чем работать. Что ж, тут им не повезло, мне как раз приспичило поработать.

Если уж у меня в пальцах сам собой появился встроенный индикатор, который определяет цену, стоило провести инвентаризацию и хоть приблизительно понять, на какую сумму на моих полках навалено товаров.

Сегодняшние продажи совсем не радовали.

Пять медяков, пятьдесят медяков… Итого пятьдесят пять.

Если так пойдет дальше, я отсюда никогда не выберусь.

Я прошлась по полкам, дотрагиваясь по очереди до каждого артефакта. Чем дольше я гуляла, тем грустнее мне становилось. Большинство из них стоили сущие копейки, то есть медные монетки.

Нашлось кое-что такое, за что заплатят серебром. Ни одного артефакта, который бы дотягивал до золота, не обнаружилось, хоть я и перебрала их все.

А предложенное сундуком кольцо отказывалось идти на сотрудничество и никак не желало признаваться, сколько оно стоит.

Вот же зараза!

Ладно. Я снова вернулась в свою комнату и уже привычно сбросила тапочки.

– Что за кольцо? Почему без цены? Оно у нас бесценное или просто бесплатное?

– Знамо дело почему. Нет в городке на него покупателя. Как появится, так и цена будет.

– Ясно. Что значит нет покупателя? – продолжала допрос я. – Оно такое дорогое, что ни у кого из горожан столько денег нет?

– Деньги-то всегда найти можно, – хмыкнула одна из тапочек. – Надобности в нем нет.

– И силенок не имеется, – поддакнула вторая. – Вещица очень хитро зачарована. С такой только настоящий маг может справиться.

– Угу, – подтвердила вторая. – И маг не из последних.

– Но вещица дорогая?

Тапочки захихикали:

– Еще бы, дорогущая.

– Понятно, – вздохнула я. То-то мой жених от этого кольца так шарахнулся. Не по рангу оно ему, видать. – И как часто такие сильные маги в нашу лавку заходят?

Тапочки снова захихикали, но ответом меня не удостоили. Понятно, видимо, это значит никогда. Ну что ж, раз так… Я вернулась в торговый зал, отыскала пустую коробочку, аккуратно уложила туда кольцо и спрятала его в одном из ящиков. Достану, если явится покупатель.

Вернулась в свою комнату, сняла тапки и расстелила скатерть. Есть хотелось неимоверно. Ничего удивительного, попробуй попрыгай по полкам, тут у кого хочешь аппетит разгуляется. Мне снова предложили краюху хлеба и кувшин воды.

– Что-то меню у вас больно скудное, – вздохнула я.

– Так на большее и не наторговала, – заявили тапочки.

Я принялась жевать хлеб с удвоенным аппетитом. Это что же, если завтра ничего не продам, меня и вовсе кормить не будут?

Ничего не скажешь, к мотивации сотрудников тут подход серьезный.

Глава 7

На следующее утро я проснулась со странным, незнакомым ощущением и какое-то время не могла понять, что это со мной. Вроде бы вечер прошел обычно: после хоть и не роскошного, но весьма сытного ужина меня стало клонить в сон, и я с радостью обнаружила, что постельное белье на кровати чистое, как будто и не пылилось много лет вместе с лавкой, так что, стянув с себя платье, я рухнула на подушку и моментом уснула.

Сейчас комнату заливало яркое сияние восхода. Возможно, добравшиеся до лица лучи меня и разбудили, однако размазанной и расклеенной я себя не ощущала, наоборот, мысли ясные, и обычная утренняя процедура – соскрести себя с кровати и ползти к кофе-машине – была вроде как не нужна.

Я подскочила с острой жаждой деятельности. Быстренько умыться, позавтракать и навести порядок на полках. Нет, конечно, вчера я все составила, как могла, но теперь уже понимала, что составила неправильно. И флаконы не в том порядке, и амулеты не на месте. Не лавка, а склад продукции.

Я испуганно покосилась на тапочки.

– Так, это что это со мной? – с подозрением спросила я. – Заколдовали меня, пока я спала?

– А что с тобой?

Кажется, они искренне не понимали, в чем дело.

– Бодрость какая-то неестественная. И жажда деятельности. А еще куда-то пропала совершенно нормальная утренняя ненависть ко всему и ко всем, – отчиталась я.

– А, понятно, – засмеялись они. – Это ты просто выспалась.

– Что? – изумилась я.

– Выспалась. С вашими такое постоянно случается. Рассказывали, что дома полночи в каких-то сетях сидят. А утром на работу встают рано.

– Странно это, – вздохнула левая тапочка, – чтоб человек себя добровольно сетью обматывал и сидел там до ночи. Зачем, спрашивается.

Правая бодро подхватила:

– Мы тут сетями никого не обматываем. Рыбы вы, что ли? Стемнело – изволь ложиться спать, чтобы утром с бодростью просыпаться.

– Понятно, – кивнула я и отправилась в ванную умываться и приводить себя в порядок.

Затем, как положено, расстелила скатерть. На этот раз она меня порадовала куда более разнообразным меню. На столе ароматно дымилась тарелка каши, к ней прилагалась тарелочка с нарезанными яблоками. Витаминчики, значит.

С завтраком я расправилась быстро, а «Спасибо, очень вкусно» говорила искренне и от души.

Ну что ж, рассиживаться нечего, дел полно.

Я упаковалась в форменное платье, на этот раз со шнурками и застежками возиться пришлось гораздо меньше. И только завязала последнюю ленту, как дверь в лавке звякнула.

Надо же, какой ранний посетитель!

Я нацепила тапочки и выскочила в торговый зал, но вопреки ожиданиям, никого там не обнаружила. Пусто. Это что же такое, теперь и дверь надо мной издевается, заставляет бегать туда-сюда? Как будто мало мне было тапочек, инспекторов и женихов. А может, кто-то очень робкий заглянул, увидел, что за прилавком никого нет, и сразу вышел?

Да, наверное, так и было. Я вздохнула: какая досада! Упустила покупателя, а их, между прочим, и без того негусто.

Я уже собиралась заняться сортировкой товара, как вдруг на прилавок вспрыгнул кот. Огромный такой черный котяра.

«Ну теперь понятно, кто звякнул дверью», – подумала я про себя и тут же пришла в ужас.

Кот!

Рядом!

Это что же сейчас со мной будет? Зальюсь слезами, все зачешется, а главное – в этом чертовом мире нет таблеток. Да и среди моих склянок, теперь я знала это точно, нет ничегошеньки от аллергии.

– А ну, брысь! – шикнула я на кота, осторожно пятясь назад. – Кыш! Уходи отсюда!

Кот и не подумал слушаться. Вместо этого он перепрыгнул с прилавка прямо на полку. И конечно же, на ту самую, где стояли хрупкие флаконы.

– Ах ты ж, негодяй, а ну, брысь!

Я думать забыла про свою аллергию: он же мне весь товар изничтожит!

Тапочки на моих ногах в силу вынужденной немоты не могли подтвердить страшную догадку, но едва ли я ошибусь, предположив, что разбитые флаконы сундук возмещать не станет, разве что в счет штрафа, который мне заплатить все равно нечем.

Возможно, разбогатеть на стороне и выкупить у лавки вольную не такая уж глупая идея…

Кот разместился аккурат между пары колбочек. Правая содержала неоново-оранжевую жидкость, левая – разноцветные шарики. Разобраться, что это и с чем его едят, я не успела. Начавшее разворачиваться в голове знание от моего вопля испуганно скукожилось, а все потому, что кот оказался настоящим негодяем, даром что толстый увалень.

Глядя на меня сверху вниз, он демонстративно вытянул лапу, показал мне растопыренные очень внушительные когти, а затем с прежней демонстративностью начал этой самой лапой очень медленно двигать правую колбу к краю полки.

– Не смей, – прошипела я.

Однако коту мои запреты были до лампочки. Я внизу, он наверху, могу прыгать сколько угодно – не достану. Краешек дна показался над полкой.

– Кот, не будь гадом.

– Мр-ра? – подал он голос, колба замерла.

– У тебя есть имя? Ты вообще откуда тут взялся? – Интересно, коту можно заговорить зубы? Он же животное. – Ты чей?

Последний вопрос стал роковой ошибкой. Если поначалу кот мои расспросы слушал с благодушным выражением широченной морды, поперек себя шире, и даже сощурился, то едва я приписала ему наличие хозяина, кот распахнул желтые глазищи, вытаращился на меня и завершил начатое – столкнул колбу.

Шансов поймать у меня, по-моему, не было.

– Ты… – выдохнула я, чувствуя, как подгибаются колени.

Потерю товара я как-нибудь переживу, по крайней мере, эта проблема не выглядит нерешаемой, а вот брызги оранжевой жижи могу и не пережить в самом буквальном смысле этого слова.

Или вдруг брызги превратят меня в канарейку? Пока я буду чирикать, кот меня сожрет…

То ли платье тоже оказалось волшебное и с характером, то ли руки у меня умные. Я схватила юбку, натянула, и колба мягко свалилась в подол, целая и невредимая.

Кошачий пакостный негодяй!

Дрожащими пальцами я выудила колбу из подола, поставила на нижнюю полку.

– Видишь? Ничего веселого!

Только бы он не стал скидывать все подряд…

– Мр-ра? – Кот явно нацелился на вторую колбу, которая с шариками.

Гад.

Играть в заведомо проигрышную игру я не стала, хватанула неведомую рогулину на длинной рукояти и ткнула туда, где сидел кот. Нет, вредить животному я ни в коем случае не собиралась, только спугнуть и согнать. И у меня получилось.

Только совсем не то, чего я хотела!

Вместо того чтобы спрыгнуть вниз, кот сиганул вбок, в коротком полете сбивая все, что было на полке. К счастью, на меня посыпалась небьющаяся мелочовка, а пузатую бутылку он лишь опрокинул, и она осталась опасно лежать на краю.

Уворачиваясь от рогули, кот спрыгнул на прилавок, проехался лапами по счетам.

Я выпустила рукоять и попыталась схватить кота. Куда там!

Он прыгнул на пол, мне же пришлось огибать прилавок, чем кот и воспользовался, чтобы вернуться на безопасные верхние полки.

– Чтоб тебя, – шипела я, ужасаясь учиненному погрому и вновь вооружаясь рогулей, – Сейчас я тебя достану.

За что мне это все?!

Прыгали мы с котом недолго, зато бодро, так что ругаться я перестала: кончилось дыхание, началась одышка и колики в боку.

Чтоб эта лавка провалилась!

Поймав наконец кота, я крепко прижала его к себе и двинулась к двери с твердым намерением выставить нарушителя вон. И только когда уже схватилась за ручку, обнаружила кое-что необычное. Ничего не чесалось, глаза не слезились. Организм вел себя так, словно в руках у меня был не кот, а… некот.

– Так ты гипоаллергенный, – ахнула я. – Вот это красота.

Впервые в жизни у меня в руках оказался кот, которого можно вволю потискать, не опасаясь последствий.

И уж поверьте, я воспользовалась ситуацией!

– А кто это у нас такой пушистенький? А кто это у нас такой хорошенький? А у кого такие славные лапки? А у кого такой мягкий животик?

Кот смотрел на меня ошалелыми глазами. В целом я могла его понять. Если тебя только что гоняли по всему помещению, пытаясь выставить за дверь, и вдруг начали активно тискать, приговаривая всякие глупые нежности, тут любой ошалеет.

Однако мнение кота в расчет не принималось. В конце концов, он сам явился в лавку, никто его силком не тащил. Так что пусть выполняет свою кошачью работу, то есть мурлычет, пока его гладят.

Кот оказался тем еще халтурщиком и к работе отнесся без энтузиазма. Вывернулся из рук и со всех ног рванул в мою комнату.

Я поспешила следом и обнаружила его на шкафу, под самым потолком. Ясно, значит, гладиться мы не хотим. Ну ничего, какие наши годы, еще спустится! В отсутствие аллергии погладить кота можно в любой момент, а сейчас следовало убрать беспорядок, оставшийся от погони.

С нижними полками я разобралась быстро, а вот с верхними, по которым преимущественно и скакал этот негодяй, все было куда сложнее. Вчера я наводила порядок в джинсах. Не сказать, что это очень удобно, но уж точно куда проще, чем в пышном воланистом платье. Но не оставлять же все как есть! Я, как могла, подоткнула юбку, поставила стул, взгромоздилась на него и стала расставлять товар. Дверь трынькнула, и от нее тут же раздался удивленный мужской голос:

– Надо же, как у вас сегодня тут красиво!

Я обернулась и увидела… конечно же, инспектора. Он беззастенчиво пялился на мои ноги. И можно было не сомневаться, это его «красиво» относилось вовсе не к чистоте помещения.

– Ой, – пискнула я и стала быстро приводить в порядок одежду.

Да только сделать это, стоя на стуле, не так просто, особенно если торопишься.

Я пару раз дернула за юбку и… потеряла равновесие.

Стул зашатался, еще чуть-чуть – и грохнусь.

Инспектор среагировал молниеносно. Улыбка исчезла с его лица, и сам он исчез. Ну то есть не исчез совсем, а мгновенно рванул к прилавку, одним движением перепрыгнул на мою сторону и успел схватить меня на руки до того, как я грохнулась. Крепко так схватить, качественно. Все произошло слишком быстро. Раз – и вот я уже прижата к сильному, мускулистому телу, а рука этого тела покоится прямо на моей ягодице. И, судя по тому, как хорошо я ее чувствую, одернуть юбку в этом месте я все-таки не успела…

– Эй, отпустите, – робко пискнула я.

Инспектор посмотрел на меня странным долгим взглядом и сказал то, что я меньше всего ожидала услышать:

– Даже не мечтай.

А потом еще крепче прижал меня к себе.

Глава 8

– Вы что себе позволяете? – воскликнула я.

Впрочем, воскликнула – это громко сказано. Настолько тесно придавленная к могучему мужскому торсу, что, кажется, сквозь ткань рубашки ощущались пресловутые кубики, я смогла выдавать только жалкий писк. Настоящего возмущения не получилось.

– Спасти вашу задницу от неприятностей я себе позволяю! – рыкнул он. – Или вы хотели оказаться босиком на полу? В данном случае это крайне неосмотрительно.

– Вот дуреха, чуть не убилась, – поддакнули ему тапочки.

И только теперь до меня дошло: я ведь действительно разулась перед тем, как взгромоздиться на стул. Если бы сейчас шмякнулась… Хм, а я ведь понятия не имею, что бы произошло. Судя по тому, с каким ужасом мне об этом постоянно говорят, явно ничего хорошего.

– Все, больше не будете дергаться? – спросил инспектор.

– Не буду.

Я вдруг стала на удивление покладистой.

Инспектор смерил меня недоверчивым взглядом, словно сомневался в моем благоразумии, осторожно усадил на стул и предупредил:

– Ноги держите на весу.

И снова я выполнила его приказ без малейших пререканий. Даже юбку поправлять не стала, хотя задралась она выше некуда. Только ну его ко всем чертям собачьим, я прекрасно рассекала по пляжу в купальнике, который прикрывал, прямо скажем, гораздо меньше, чем воланистое платье.

Инспектор подобрал тапочки, но не протянул мне, как я ожидала, а вдруг опустился передо мной на одно колено.

При виде такой сцены я напрочь лишилась дара речи, даже моргать перестала, таращилась во все глаза. Должно быть, выражение лица у меня было наиглупейшее. Хорошо, что инспектор, занятый моими ногами, не увидел: кажется, мои ноготочки сразили его наповал, потому что это маникюр я делаю самый простой, нюдовый, часто вообще без покрытия, а вот на ногах отрываюсь. Венька, другая моя подруга, пробует на мне свои самые безумные идеи… И сейчас я могла похвастаться глянцевыми разноцветными ногтями с выразительными кукольными глазками.

Не знаю, что на меня нашло, я пошевелила пальцами ног.

Инспектор кашлянул и аккуратно коснулся моей лодыжки. Я почувствовала тепло его ладони, а в следующее мгновение на моей стопе уже красовалась правая белая тапка. Точно так же бережно он надел на меня левую тапку и почему-то не встал, а поднял голову, мы встретились взглядами.

Такой мужчина у моих ног! Я чуть не ляпнула это вслух – подозреваю, инспектору моя похвала бы совсем не понравилась.

Он встал, скрестил руки на груди, а я нервно хихикнула. Надо же, аттракцион «Золушка на минималках». На такое билеты можно продавать, пусть даже вместо хрустальной туфельки на тебя цепляют белые тапочки. Есть тут некоторый нехороший символизм, но это уже детали.

Я вскочила на ноги и быстро привела в порядок одежду. Теперь, надежно прикрытая от излишне любопытных взглядов, я могла спокойно говорить с инспектором. И первым, что я сказала, разумеется, было «спасибо». Вполне заслуженное спасибо. Он ведь только что спас меня от… от чего-то там.

– Вам следует быть осторожнее. Если, конечно, вы планируете дожить до окончания испытательного срока в целостности и сохранности.

Ух ты, какие мы заботливые! Очень хотелось сказать ему что-нибудь неприятное, но совесть не позволила.

– Постойте, а вы-то как сюда забрались? И вовсе без тапочек.

Он пожал плечами.

– Я же инспектор. Как бы я мог тут что-нибудь инспектировать, если бы лавка пыталась меня наказать за вторжение? У меня есть специальный допуск.

– Странное решение, – все-таки не смогла не отметить я. – Почему было не распространить эту опцию еще и на продавца?

На самом деле я просто ворчала. Однако инспектор решил ответить:

– У вас для этого недостаточный магический потенциал.

Я хмыкнула.

– Недостаточный? Да у меня никакого нет. Я про магию только в книжках читала.

– Тот факт, что вы не знаете о своем потенциале, вовсе не значит, что его нет.

Э-э-э, что? Я чуть дар речи не потеряла. Хотя нет, не потеряла. Наоборот – тут же засыпала инспектора вопросами:

– Вы хотите сказать, что на самом деле он есть? Ну то есть я могу магичить? Прямо по-настоящему?

– Можете, наверное. Во всяком случая, в пределах лавки. Вы же уже чувствуете товары, что для чего предназначено, что сколько стоит.

– Вроде бы да…

– Ну вот, значит, какой-то минимум усвоили.

– Стоп! А есть еще не минимум? В смысле, я способна на большее?

Идея обзавестись собственной магией меня, надо сказать, воодушевила. Ну то есть о том, что лавка сама по себе магическая, я уже худо-бедно догадалась. Странно было бы не догадаться, доставая из шкафа то ведра с тряпками, то чистые полотенца. Да и сундук со скатертью-самобранкой как бы намекали. Но я предполагала (и думаю, небезосновательно), что дело тут в самой лавке. Ясен пень, что она насквозь магическая.

Так то лавка, а то я сама.

Этот вопрос следовало немедленно обсудить. Но не с инспектором же! Так что я со всей возможной учтивостью спросила:

– А вы по делу пожаловали или просто так, в гости?

Инспектор, кажется, всерьез задумался, а потом ответил:

– Скорее по делу. Но и в гости тоже. Нужно же было мне посмотреть, как вы тут устроились. И не случилось ли с лавкой чего-то непоправимого. А она, между прочим, на королевском учете стоит.

– Как видите, ничего не случилось. В основном благодаря вам, конечно, но все же. Лавка стоит на месте, товары в наличии, и я вроде как живая. Только покупателей пока что маловато, да и те, что есть, – я вздохнула, – прямо скажем, не очень-то и рвутся скупать все подряд.

– А зачем им скупать все подряд? – удивился инспектор. – Покупают что нужно, по мере надобности. Вы разве не так делаете?

– Я вообще никак не делаю, – буркнула я. – Со всем этим хозяйством я даже за порог ни разу не вышла. А если бы вышла, покупать мне не на что. Деньги от торговли тратить запрещено, а никаких других у меня нет. Я вообще не знаю, положена ли мне какая-нибудь зарплата. Слава богу, что кормят.

– Зарплата? Вы сейчас про жалование? – уточнил инспектор.

– Видимо, про него, – согласилась я. – Только слова «заработная плата» мне нравится больше. Вроде как заработал – получил, а жалование – это тебе кто-то пожаловал, ну то есть отстегнул от щедрот. Неприятненько.

– Вот как… – проговорил инспектор, и что-то в его тоне мне совсем не понравилось.

И как выяснилось через несколько мгновений, правильно не понравилось.

– А на сколько уже вы наторговали? – поинтересовался он.

– На пятьдесят пять монет. Медных.

Эта сумма мне и так не казалась впечатляющей, а сейчас под суровым взглядом инспектора и вовсе выглядела мизерной.

– Боюсь, при таких оборотах ваша заработная плата, – он особенно выделил последние слова голосом, – выглядела бы весьма печально. А жалованье вам положено – пять золотых монет в неделю.

Ух ты! Пять золотых. Это значит двадцать золотых в месяц. Я в уме разделила тысячу на двадцать и тяжело вздохнула. Всего-то пятьдесят месяцев… Это сколько же в годах получается?

Я даже считать не стала, сколько же лет мне понадобится, чтобы выкупить отсюда свою несчастную тушку.

– Чтобы не возникало недоразумений, должен вам сказать, что эти деньги не идут в зачет. На тысячу монет нужно именно наторговать.

– А если я буду сама у себя что-то покупать? Так сказать, для личного пользования?

– Не получится, – тут же огорчил меня инспектор. – Для личного пользования вы можете брать тут все бесплатно. Если, конечно, вам действительно это нужно.

Вот же засада!

Тем временем инспектор вышел из-за прилавка, еще раз окинул взглядом вверенную мне торговую точку и сказал:

– Дела обстоят уже лучше, но все еще нехорошо. Вам следует прилагать больше усилий.

Вот же негодяй! Да я тут столько усилий приложила, что чуть с ног не валюсь, а ему все мало!

– Что ж, приду к вам позже, – сухо проговорил он и направился к выходу.

У самой двери остановился, обернулся ко мне и сказал:

– А за порог вам выйти все-таки следует.

– Это чтобы цвет лица не портился? – спросила я.

Он удивленно вскинул бровь.

– При чем тут цвет лица? У вас вывеска покосилась, надо бы поправить.

После этих слов он ушел уже окончательно, оставив меня негодовать в одиночестве. Вывеску поправить? Я ему что, разнорабочий? Да я понятия не имею, как эти вывески поправляются.

Ладно, с этим разберусь позже, а сейчас я быстро пошлепала в свою комнату, разулась и уставилась на тапочки.

– Ну-ка, расскажите мне, дорогие, что там у меня за магия и как я могу ею пользоваться?

Глава 9

– А что, магия? – ворчливо проговорили тапочки. – Почем нам знать, какая у тебя есть?

– Ага, все-таки есть! – воскликнула я, словно поймала их на вранье. – Теперь рассказывайте, где у вас тут берут заклинания? Или заклинания не обязательны, а нужно просто представлять желаемое, как будто оно уже сбылось, – визуализировать, так сказать? И можно ли при помощи магии, например, уборку сделать? А то мне как-то не нравится тряпкой махать.

Тапочки молчали, явно недовольные темой для разговора. Это что же – им не хочется, чтобы я осваивала магию? В чем дело?

– Ну же! – строго сказала я. – Вы ведь, по идее, должны мне помогать, подсказывать.

Откровенно говоря, в этом я была совсем не уверена. Может, они тут вообще для того, чтобы мне мешать и сбивать с толку. Попытаться все равно стоило. И у меня получилось!

– Книгу заклинаний поищи в сундуке – вещь редкая, а запроса до сих пор не было.

Ага, то есть он может выдавать вещи по запросу? Интересненько!

Я рванула к сундуку и быстро открыла крышку. Ну да, книга заклинаний там была, ничего не скажешь. Только на книгу это было не очень-то похоже, скорее на тонюсенькую брошюрку, которую выдают в университетах, чтобы несчастные студенты могли глубже освоить какую-нибудь бессмысленную тему.

Обидненько, вообще-то. Я-то рассчитывала на толстенный фолиант, как-нибудь замысловато оформленный, в кожаном переплете, да еще с каким-нибудь крутым названием вроде «Лучшие рецепты и заклинания, собранные по всему миру». Но для начала и это подойдет, а потом уж как-нибудь выпрошу у сундука книгу потолще.

Я ухватила свою добычу и понеслась в комнату. Меня переполняло ликование. Магия! Магия – это хорошо!

И все же недовольство тапочек мне не нравилось, поэтому я сбросила их с ног и снова спросила:

– Почему вы не хотите, чтобы я магичила? Что может пойти не так?

– Все может быть не так, – проворчала правая. – Когда за дело берется дилетант, который в академии не учился, результат непредсказуем.

– Совсем непредсказуем, – добавила левая.

– Вообще совсем, – поддакнула правая. – Не хочется, чтобы лавка рассыпалась. Была тут одна деятельница… Чуть восстановились после нее.

– А если я буду очень аккуратно? – осторожно спросила я.

– Да-да, аккуратненько заколдовать лавку на чистоту и получить совершенно чистые прилавки и ни единого товара – очень хорошее решение!

Хм… Лавка без товаров мне совершенно без надобности: их тут и так кот наплакал. Кстати, кот… Я покосилась на шкаф. Кот все еще сидел там и, кажется, внимательно прислушивался к нашей беседе.

Ну не скачет по полкам – уже хорошо. А мне сейчас надо с другим разобраться.