Отпуск в аду

– Нравится?! – ещё пощёчина.

– Да, да, нравится! – взвыл Пётр, защищая лицо.

– Не слышу! – орала она, осыпая его оплеухами.

– Да, да! – орал он в ответ, думая: «Вот нарвался!»

Она бурно кончила и повалилась на спину, тяжело дыша. Используя момент, Пётр навалился на неё, прижал руки к постели и предложил: – Давай, теперь я сверху.

– Не возражаю, – прошептала Виктория в ответ. И в тот момент, когда он уже вовсю наслаждался её разгорячённым податливым телом, ноги Виктории, обвивавшие его поясницу, сдавили его так, что захрустели позвонки.

– Что ты делаешь? – захрипел Пётр, задергался, чувствуя, что ему нечем дышать, попытался разомкнуть стальной захват её ног. Рыча, Виктория освободила руки. Её наманикюренные ногти впились ему в спину, оставляя глубокие кровоточащие борозды.

– Ах ты, сумасшедшая сука! – завизжал Пётр, извернулся и врезал ей кулаком в лицо. Она затихла, на мгновение потеряв сознание. Пётр отшвырнул от себя её бесчувственное тело и кинулся к двери. Замок не поддавался. Без специального снаряжения его нельзя было открыть даже изнутри, если постоялец ставил его в режим охраны. Пётр лихорадочно соображал, что предпринять.

– Стоять! – резко крикнула ему в спину Виктория, приподнимаясь на постели. Пётр обернулся. Глаза его горели тяжёлой злобой.

– Немедленно открой дверь, бешеная сука! – произнёс он угрожающе.

Но Виктория будто не слышала его. Она аккуратно потрогала разбитую губу и с удивлением уставилась на запачканные кровью пальцы. Оскалилась. Посмотрела на него своими холодными пронзительно синими глазами и приказала: – Заткнись и возвращайся в кровать!

Пётр стоял не шелохнувшись. Внутри у него всё кипело от злости. Виктория медленно слизывала кровь с пальцев и внимательно наблюдала за ним, как хищник.

– Если ты, засранец, не будешь меня слушать, я вызову полицию, – сказала она ледяным голосом, откинула с лица привычным движением медные локоны, показала кровоподтёк на скуле и продолжала, – Я скажу, что ты меня изнасиловал. Все признаки борьбы налицо. Мой муж – глава военной разведки сил галактики и все местные полицейские чины целуют мне задницу.

Она улыбнулась улыбкой морской щуки: – Можешь представить, что с тобой будет? Несколько засранцев, копия ты, уже гниют в тюрьмах галактики.

Пётр с ненавистью смотрел на неё. Что ему стоило подойти к ней и свернуть голову, как курице? Останавливал образ главы военной разведки, единственной организации в галактике, которая творила всё, что ей вздумается.

– Иди сюда, – поманила его Виктория пальчиком и похлопала по кровати рядом с собой. Пётр медленно пошёл, как на казнь. В голове бились трусливые мысли: «Если её муж – начальник военной разведки, то он вполне может следить за своей женой, тем более за такой. В номере в сотне мест могли быть скрыты камеры наблюдения. Если так, то ему конец». От таких мыслей по спине пробежал холодок. Пётр робко сел на край кровати, а Виктория изогнувшись, потянулась к нему всем телом.

– Слушай, я уже выдохся, я не смогу, – попробовал он последнюю отговорку.

– Сможешь, – она наклонилась и начала ласкать его «дружка» языком и губами.

– Боже! – задохнулся Пётр, – Его организм отреагировал так, как и должен был отреагировать.

– Я могу и мёртвых поднимать, – сказала Виктория, забираясь на него.

Пётр с надеждой подумал, что до этого не дойдёт. Ещё дважды она сначала возбуждала его орально, потом насиловала. На третий вышла осечка. Эрекция отсутствовала, как бы она не старалась. Но Викторию это не остановило. Вынув из-под кровати инъектор, заполненный прозрачной жёлтой жидкостью, она проворно всадила ему в шею укол так, что он и дёрнуться не успел. Пустой инъектор полетел в сторону. Она улыбнулась, смахивая со лба пот, и сказала: – Это гарантирует тебе стойкую двенадцатичасовую эрекцию.

В зеленоватых сумерках номера её лицо выглядело лицом мертвеца, умершего много дней назад.

– Боже мой… – прошептал Пётр, бледнея. По его венам будто расползался жидкий огонь. На счет стойкости эрекции Виктория не соврала. Насилие над ним продолжалось до самого утра. Она делала с Петром всё, что подсказывала её извращённая фантазия. Наконец, вымотавшись, она уснула, свернувшись калачиком и подсунув ладони под щеку.

Лучи солнца, окрасившие северо-запад в нежные розовые тона, заглянули в номер. Зелёная луна бледнела, таяла. Она превратилась сначала в полумесяц, потом в узкую бледно-зелёную дугу, а там и вовсе исчезла. Солнце уверенно прокладывало себе дорогу между облаками, набирало силу, било в глаза. Пётр зажмурился. В гостиничном номере единственным звуком было ровное дыхание Виктории. Он скосил в её сторону глаза. Спит с невинным видом, чисто ангел. Сдерживая стон, Пётр тихо выскользнул из кровати, осмотрел себя. Всё тело в следах ночной битвы: громадные синяки, кровоподтёки, засосы. Спину саднило. Из некоторых царапин выступила кровь. Эрекция всё ещё сохранялась, но члена он вовсе не чувствовал и молился, чтобы это не сказалось потом на его потенции. Накинув на себя простыню, он выбрался на балкон, кольцом опоясывающий всё здание гостиницы, вскрыв простенький замок балконной двери. Вид балкона не вызывал энтузиазма. По краю его шла бесконечная клумба, засаженная крупными цветами, вьющимися растениями, которые, выползая за край, вились по золочёной ажурной решётке ограждения. Решётка имела приличную высоту и острые пики на конце. Он сразу же отказался от идеи спуститься по балкону с двадцать шестого этажа. Но оставаться на месте тоже не стоило. Подобрав простыню, он побежал прочь от страшного номера, на другую сторону здания мимо закрытых балконных дверей других номеров, перепрыгивая через пустые в столь ранний час шезлонги. Свернув за угол, он перешёл на шаг. Всё тело болело, как после марш-броска. Тяжело дыша, он смотрел на запертые двери, на окна из односторонне-прозрачного стекла. Снаружи их открыть невозможно, но не стоило надеяться, что кто-то из постояльцев пустит в свой номер мучимого эрекцией голого мужика в простыне. Рваться наобум в номера не стоило. Он решил ждать. Балкон ведь предназначен для того, чтобы на него выходили.

Глава 10

Сон пошёл ему на пользу. Умывшись, побрившись, Князев решил перед завтраком пойти на балкон подышать свежим воздухом, а заодно обозреть окрестности – уж больно красивая панорама побережья открывалась из его окна. Поросшие лесом изумрудные горы, затянутые легкой утренней дымкой, обступали с двух сторон тихую бухту, которая упиралась в белую ленту пляжа перед гостиницей. Океан синий, спокойный в этот час на горизонте сливался с таким же синим небом. А свысока на всё это взирало ласковое тёплое солнце. Он накинул халат, вышел и сразу заметил Петра в простыне, по-воровски пробирающегося в соседний номер через балконную дверь. Здесь явно затевалось преступление. Первым желанием Князева было вызвать охрану, но рассудив, он решил, что сам в состоянии задержать этого шалопая. Он тихо перебежал к соседней двери, потянул за ручку – дверь бесшумно распахнулась. Замок не работал, и лишь магниты удерживали её в закрытом состоянии. Князев тихо вошёл в номер. Никого. Лишь пустота и полумрак. Шум льющейся воды и полоска света из приоткрытой двери в душевую привлёк его внимание. Он подкрался и заглянул. Екатерина Ежова, его любимая ассистентка, обнажённая стояла под душем с закрытыми глазами, наслаждаясь струями воды, ласкавшими её сильное молодое тело. Сердце в груди учёного на очередном ударе замерло, потом бухнуло, колоколом отдаваясь в ушах. В горле возник комок, и он судорожно сглотнул несколько раз, чувствуя, как паралич сковывает его члены, не давая ему возможности шевельнуться, повернуть голову, отвести глаза от девушки, от её сверкающего в потоках воды тела.

– Что, спозаранку любите подглядывать за постояльцами в душе? – прошептал ему на ухо появившийся рядом Пётр. Его твердая рука припечатала рот учёному, не дав огласить округу диким воплем. Чуть не спятивший со страху Князев сильно сопротивлялся, пытался вырваться, мычал, а Пётр прилагал все усилия, чтобы удержать его на месте. Шум воды из душа оборвался. Девушка выскочила из ванной в купальном халате, включила свет и вскрикнула от ужаса. Узнав Князева, она быстро пришла в себя и поспешила ему на помощь, врезав ногой по печени бугаю в простыне, удерживающему учёного.

– Ах так! – возмущенно воскликнул Пётр, отступая. – Я задерживаю извращенца, подглядывающего в ванных комнатах, а меня вместо благодарности избивают.

– Я вижу тут единственного извращенца, – холодно ответила девушка, опустив свой взгляд Петру ниже пояса, и быстро отвернулась. Во время борьбы простыня с того сползла. Её щёки залил румянец. Князев проследил за её взглядом и закричал, негодуя: – Прикройтесь! Как вам не стыдно! Грязное животное!

Пётр запахнулся простыней, а учёный с грозным видом приступил к нему, прижимая к стене:

– А ну-ка, отвечайте, зачем залезли в номер к девушке?!

– Олег Владимирович, не надо. Давайте лучше вызовем охрану, – взмолилась Катя. – Он опасен. Шнырял вокруг меня на балконе, а потом залез в номер. Хотел, наверно, меня изнасиловать или ограбить. Вы посмотрите на его лицо – типичный отморозок!

– Спокойно. Я сам разберусь с этим подлецом. Не хочу, чтобы моё имя опять трепали в новостях, – ответил ей Князев, строго посмотрев на Петра. – Молодой человек, не слышу ответа на свой вопрос! Зачем залезли в номер? И, заметив синяки на его теле, добавил: – Почему вы так выглядите, чёрт побери?!

– Я попал в переделку, – хрипло сказал Пётр, пряча глаза. – Вот я и залез в номер за аптечкой обработать раны, потом ушёл бы.

– Какие раны? – спросил Князев подозрительно.

– Вот, – Пётр показал исполосованную спину.

– Боже, это сделала женщина? – потрясённо спросила Катя, рассмотрев засосы и отпечатки зубов, и язвительно заметила: – Наверное, за дело.

– Нет! Она не женщина, а настоящий демон! – сказал Пётр.

– Ладно, сейчас я принесу аптечку и обработаю вам раны, но только из-за того, чтобы не причинять лишнего беспокойства Олегу Владимировичу. Понял, ты?

Пётр с готовностью кивнул, преданно заглядывая в глаза девушки.

– Можете пройти пока в гостиную, – предложила она, направляясь в ванную. Учёный с готовностью схватил Петра под локоть, втащил в гостиную и приказал: – Немедленно признавайтесь, что на самом деле произошло! Откуда раны? Или я вызову охрану! Говорите, что натворили?

– Да ничего я не натворил! – взвился Пётр. – После того, как вы вышвырнули меня голого в коридор, я зашёл в номер к одной стерве, вот она меня и разделала. Что мне теперь, идти в полицию и говорить, что меня изнасиловала баба? Да?

– Впредь будете знать, как блудить! – ехидно сказал Князев и посмотрел на часы. Было без пяти минут восемь, а в восемь, как обещал адвокат, перед ним должна извиняться та журналистка Петкова из новостей. Такое пропустить было никак нельзя. Он включил телевизор и сел в кресло. Пётр опустился в кресло напротив, спросив его с надеждой в голосе: – Олег Владимирович, вы меня так и не простили?

– Нет, – сухо отозвался Князев.

– Но почему? Я не ломал ваше оборудование!

– Я знаю, но вы притащили проституток ко мне в номер.

С аптечкой в руках возвратилась Катя и велела Петру приспустить простыню и повернуться к ней спиной. Недолго думая, Пётр отбросил простыню в сторону, оставшись, как был нагишом.

– Я же просила просто приспустить! – закричала девушка вся пунцовая.

– Извините, не понял, – пожал плечами Пётр.

Разъярённый Князев вскочил с кресла, подхватил простыню и, набросив её на Петра, предупредил зло: – Ещё одна такая шуточка, и тюрьмы вам не миновать!

И, указав на бугор у него под простыней ниже пояса, велел: – Немедленно прекратите это…

– Я не могу, это болезнь, – ответил Пётр, прикрывая эрекцию. – Началось ещё в армии. Там пять лет без женщин, да ещё кормили всякими витаминами. Вот теперь и результат – вечный стояк. Но я лечусь. Врач сказал, что скоро всё пройдёт. Правда, с половой жизнью придётся завязать. Так-то. При последних словах у него на глаза навернулись слёзы.

– Ужас! – выдохнула Катя, с притворной жалостью глядя на Петра. – Такой большой, а врать не научился.

Князев только хмыкнул. А Пётр продолжал со слезами в голосе: – Олег Владимирович, вчера я не затаскивал проституток к вам в номер. Их, наверно, администрация гостиницы прислала в подарок. Они так нагло вломились в номер, напали на меня, а я просто не смог устоять.

– Пять лет без женщин, – кивнула Катя.

– Чушь несусветная! Не слушайте его, Катя! Он подлец и врун.

Улыбаясь, Пётр посмотрел на обоих: – Что значит «Катя», «Олег Владимирович»? Вы знакомы, что ли?

Князев нахмурился и сказал, указывая на Катю: – Эта девушка – моя ассистентка. Только попробуйте причинить ей вред! Будете иметь дело со мной!

Пётр сделал большие глаза.

– Так ты дашь мне заняться твоими ранами или убирайся! – вскричала Катя, которой надоел пустой треп этого самодовольного острослова. Пётр молча повернулся к ней спиной и спустил простыню.

По телевизору, наконец, начался долгожданный выпуск новостей.

– Здравствуйте, дорогие телезрители, доброго вам дня! – начала Злата Петкова. – Прежде, чем начать выпуск новостей из столицы Энигмы-5, я должна принести извинения одному человеку, которого я, сама того не желая, обидела, выполняя свою работу.

Журналистка с сиренево-синими волосами кратко перечислила все обидные слова и эпитеты, которые она адресовала Князеву и признала, что все они не соответствуют действительности и человек не виновен, пока его вина не доказана.

– Что за вина!? – возмутился Князев, а журналистка продолжала.

– Не берусь утверждать, имеет ли академик Князев какие-либо сексуальные отклонения или нет, но вот вам факты – кадры, которые я случайно засняла, проходя мимо его номера вчера вечером.

На экране появился голый Пётр, которого учёный выпихивал из своего номера, потом Пётр, барабанящий в дверь с криками «Верни мою одежду, психопат!», а затем Пётр и Виктория, уходящие в её номер. Злата пояснила запись. – Голый мужчина на плёнке – это ассистент академика. Он бывший военный, убийца, у которого руки по локоть в крови, судя по его наградам, а также очень неприятный человек. Это я заявляю на основании опыта личного общения с ним. Почему академик выгнал его в коридор в таком виде?

– Он ваш ассистент? Что за чушь! – изумилась Катя, извлекая из аптечки аэрозольный баллончик с заживляющим раствором.

– Бывший ассистент, – поправил Князев, – я сделал большую ошибку, поддавшись его уговорам.

Пётр сделал вид, что не слышал этого, внимательно следя за происходящим на экране. Журналистка не сказала, кем являлась женщина, с которой он направился в номер, поэтому он надеялся на занятость начальника военной разведки. Если он сам не видел этого выпуска новостей, то вряд ли кто сможет опознать его жену, мелькнувшую на экране одно мгновение.

Злата Петкова победно улыбалась: – Кстати, женщина, с которой ассистент академика удалился в номер – это Виктория Веласкес, жена начальника военной разведки вооружённых сил галактики. Знает ли муж, чем Виктория занята на отдыхе?

– И это извинения!? – воскликнул Князев, с раздражением выключив телевизор. – Ну, она у меня поплатится! Поплатится!

Пётр сидел, молча осмысливая увиденное, думая, что сначала сделает с ним муж Виктории – отрежет ему яйца, а потом четвертует, или наоборот.

Катя обрабатывала раны на его плече заживляющим раствором и глубокие царапины, словно по волшебству, затянулись, превратившись в синеватые рубцы. Потом она обработала синяки и рубцы излучателем.

– Всё, можешь идти, – толкнула она его в бок, – к завтрашнему дню от побоев не останется и следа.

– Большое спасибо, – сказал Пётр. Он окликнул погружённого в тяжёлое раздумье учёного: – Не желаете вернуть мне одежду, а то простыня вся загрязнилась, знаете, в стирку пора сдавать.

– Да, сейчас, – откликнулся Князев, вскочив с кресла. Он пообещал Кате, что скоро вернётся, и они вместе просмотрят её отчёт. Уже в коридоре Пётр пытался вымолить у Князева прощение, шёл рядом и клянчил, давая обещание быть честным и порядочным. Но учёный был неприступен, как скала. Пётр даже припугнул, что расскажет Кате то, как Князев за ней подглядывал. Угроза насмешила учёного, и он спросил: – Кому из нас, интересно, она поверит?

– Всё-таки вы злопамятный человек, Олег Владимирович.

– Да, какой уж есть.

Князев пропустил Петра в гостиную. Пока тот одевался, учёному позвонил клерк из службы доставки, сообщив, что доставленные улитки ждут в холле гостиницы. Князев сначала не мог сообразить, что за улитки, а потом вспомнил о намерении министра подарить ему две пары монстров. «Вот неприятность! Что теперь делать? Не обижать же министра».

– А вы не могли бы подержать их у себя пока? – с надеждой в голосе спросил он у клерка.

– Нет, – отрезал клерк, – если вы их не забираете, то за каждую минуту хранения десять кредитов, или мы за ваш счет немедленно отсылаем их отправителю. Выбирайте.

Князев задумчиво посмотрел на Петра, радовавшегося непонятно чему, и спросил: – Всё ещё хотите быть моим ассистентом?

– Ага, – кивнул тот, сияя от счастья. Наконец-то у него прекратилась эрекция, и он мог нормально передвигаться. Он подошёл к учёному, ожидая пояснения сказанному.

– Спускайтесь сейчас в холл гостиницы, заберите четырех шерстистых улиток. Поживёте с ними пару дней, записывая всё на камеру. Вот и вся работа. Дебил и тот справится.

Идея Петру не понравилась, но после того, как Князев предложил ему тысячу кредитов за два дня, он согласился. Подумаешь, пара дней с этими тварями, если хорошо платят.

– Немедленно верните мою карточку! – крикнул вдогонку Петру опомнившийся учёный.

Глава 11

В первый раз они встретились в оздоровительном центре «Вулкан». Виктория лежала в какой-то молочной ванне, а Удав подошла к ней и поинтересовалась, скоро ли освободится купель.

– Не скоро, я оплатила целый день, – злобно буркнула Виктория, потом пригляделась к ней и с обольстительной улыбкой предложила ей составить компанию. Удава дважды приглашать не пришлось. Сбросив халат, она с головой нырнула в купель и, вынырнув перед Викторией, представилась: – Тасма Вуд.

Представившись в свою очередь, Виктория назвалась своим именем, даже рассказала, что её муж крупная шишка в военной разведке. Она вообще много болтала. А вокруг них бурлило молоко. Удав подумала, что войти в доверие к такой, как Виктория не составит труда. Потом несчастный случай на курорте и все. Однако каждый шаг должен быть просчитан. У местных властей и спецслужб не должно возникнуть подозрений, что в ее смерти что-то не так.

– Такие ванны принимали древние царицы, чтобы сохранить вечную молодость, – с затуманившимся взором произнесла Виктория, не спеша омывая себе обнаженную грудь молоком.

– Ещё они принимали ванны из крови девственниц, – ухмыльнулась Удав, плеснув на Викторию молоком.

– Из крови девственниц? Я не пробовала, – рассмеялась Виктория, провела пальцем Удаву по плечу. – Тасма, дорогуша, а твой муж где-то поблизости? Мы бы могли замутить бесподобную оргию.

– У меня нет и никогда не было мужа. Я ращу сына одна, – поджав губы, сказала Удав. – Моя работа не располагает к семейной жизни.

– А кем ты работаешь? – заинтересовалась Виктория.

– Специалистом по элитным СПА-процедурам. Основная специализация – различные виды массажа, включая самые экзотические, – ответила Удав, взяв Викторию за руку, – могу продемонстрировать свое искусство прямо сейчас. Вдруг захочешь стать моей клиенткой.

– Экзотический массаж, – ухмыльнулась Виктория, – это заманчиво. У меня есть пару мыслей по этому поводу, но не сейчас.

В обложенную белой мраморной плиткой ванную вошёл врач. Увидев Удава, он оторопел.

– Не тушуйся, засранец, – крикнула ему задорно Виктория. – Это моя подруга. Можешь не стесняться.

Врач, рослый мускулистый мачо, в мгновение ока обнажённый, оказался рядом с Викторией.

– Тасма, ты не возражаешь, если мы с доктором займёмся любовью? – спросила Виктория, обвивая так называемого доктора руками и ногами. – Если хочешь, присоединяйся. Он может нас обеих…

– Нет, спасибо, я просто посмотрю, – ответила Удав. Её идея понравилась Виктории. Они с доктором с азартом взялись за дело. Удаву на ум пришло сравнение с сезоном размножения водяных макак. Множественные браслеты Виктории звякали. От беспрерывных воплей и стонов разболелась голова. Устав ждать, когда любовники закончат, Удав незаметно уколола доктора в задницу тонкой иголкой из болтающегося на шее амулета, которая была пропитана сильнейшим снотворным. И мачо уснул прямо на Виктории, взбесившейся от подобного поведения партнера.

– Мужчины, чего от них ждать, – пожала плечами Удав. Под восхищённые взгляды Виктории она, играючи, выкинула тушу сонного доктора из бассейна.

– Ты сильная, – сказала Виктория, трогая бицепсы Удава. Наемница пояснила, что это из-за работы массажисткой. Виктория сообщила, что созрела для экзотического массажа. Из молока они перешли в бассейн, заполненный красным виноградным соком.

– Чем тебе не кровь девственниц? – хихикая спросила Виктория.

– Душить её будет одно удовольствие, – решила тогда Удав, массажируя Виктории шею. Она бы могла сделать это прямо сейчас. Небольшое смещение позвонков, а затем утопление. Взгляд Удава скользнул по стенам. Кроме тех видеокамер, которые она заметила при входе, могли быть и скрытые. Можно влезть в систему и подредактировать запись, но это уже заведомо палево. Нужен другой план. Все должно выглядеть естественно.

– Ты не могла бы посильнее, – попросила Виктория.

Удав усилила нажим, напряженно продумывая новый план.

– Можно еще сильнее, – потребовала Виктория с легкой раздражительностью в голосе.

Удав озадаченно нахмурилась. Она и так жала изо всех сил.

– Будут синяки, если сильнее, – предупредила она.

– Не твое дело! – грубо оборвала ее Виктория. – Вижу специалист по массажу из тебя не очень.

– Да неужели, – сузила глаза Удав. Она ведь действительно неплохо владела различными методиками массажа – это помогало «работе», а эта рыжая шваль ей такое высказывает. Её даже признали лучшей массажисткой на планете Герот.

– Все, хватит, отвали, – Виктория гневно оттолкнула ее, с отвращением на лице, – я не принимаю ванны вместе с низкосортной прислугой! Убирайся!

Вспылившая Удав ухватила Викторию за руку, врезала по лицу наотмашь, а потом, ухватив за волосы, макнула в бассейн. Та неистово стала отбиваться, пускать пузыри и хватать наемницу за лицо, стараясь выцарапать глаза. Уклоняясь от ее ногтей, Удав подумала, что весь план полетел к черту. Тем не менее, убить Викторию сейчас она не могла. Вздохнув, она выпустила жертву. Виктория вынырнул, стала кашлять и отплевываться.

– Сама виновата, – буркнула ей Удав, размышляя о том, как действовать дальше. Эта богатая сучка сейчас вызовет полицию. Они посмотрят запись. В чем ее могут обвинить?

Однако Виктория не торопилась вызывать полицию. Она смотрела на наемницу с каким-то нездоровым блеском в глазах и улыбалась.

– Что? – не поняла Удав.

– А ты сильна и жестокая, – заметила Виктория.

– Когда вынуждают всякие твари, – парировала она, не понимая к чему все идет.

– У меня есть для тебя одно предложение, – еще шире улыбнулась Виктория, – эта работа, как раз для тебя.

Глава 11

У Князева ушло около трех часов на то, чтобы просмотреть все материалы, подготовленные Катей о шерстистых улитках. В первой части отчёта говорилось о встрече первых поселенцев с шерстистыми улитками. Им всего за год удалось переловить и одомашнить всех улиток на планете, заменив ими таких домашних животных, как собаки, кошки. Шерстистые улитки легко поддавались дрессировке. Люди обучили их выполнять простую работу по дому и даже следить и играть с маленькими детьми. Вторая часть отчёта была посвящена описанию самих улиток, их способностей, анатомии, питанию и размножению. Медлительные улитки имели плохое зрение, слабо ориентировались в пространстве. Обоняние неплохое, но они различали не все запахи. Обладающие большим мозгом, улитки не отличались особым интеллектом. Умственные способности где-то между собакой и шимпанзе. По строению тела можно было с уверенностью заявлять о принадлежности шерстистых улиток к отряду травоядных. Питались они плодами болотных пальм, «каменной травой», не брезговали и другими видами тропических растений. Плоды улитки разрывали жвалами, отправляли их в беззубый рот, где перетирали челюстями в пюре и засасывали в глотку через хоботообразный язык. Исследования пищеварительной системы показали что, несмотря на пищевые предпочтения, желудок улиток был способен переваривать все от металла до любой биологической ткани. Эдакий универсальный биореактор ползающий без дела. Катя предположила, что улиток можно приучить питаться мусором, что позволит дёшево избавляться от отходов, не используя дорогостоящее оборудование. Для защиты от врагов улитки имели слабый яд в жвалах, обездвиживающий жертву, клейкую слюну, которая склеивала нападавших. Проведённый генетический анализ показал, что шерстистые улитки, скорее всего, имеют инопланетное происхождение. Улитки – гермафродиты. Они откладывали икру – одну икринку в пять лет. Время развития икринок составляло три месяца. Половозрелого состояния улитки достигали за два года. По расчётам учёных раз в десять лет при благоприятных условиях популяция шерстистых улиток удваивалась. Последние данные показали, что на Энигме-5 в настоящий момент численность их сто шестьдесят восемь миллиардов, почти столько же, сколько на планете людей. Срок жизни шерстистых улиток составлял сто пятьдесят лет. Они не были подвержены никаким заболеваниям, феноменально живучие. Заключительная часть отчёта содержала таблицы, графики, копии документов. Князев отметил места в исследовании, которые его не устраивали и требовали доработки, закрыл файл и похвалил Катю. Они сели обедать. Намазывая хлеб паштетом, учёный спросил её: