Good offer: какого чёрта

И чтобы мы не стояли как два идиота и дальше, я решил опустить руки и поправить галстук.

– Проходите в красную дверь, – указала она рукой, немного промахнувшись направлением, но вполне понятно, – Там вас ждёт межга… междугородний экспертный совет. Некоторые из них полнейшие идиоты, но не обращайте внимание. Вам не придётся работать с ними. Только с женщиной, она ваш будущий начальник. А собеседование с командой будет самым последним этапом.

– Извините, – повернулся я к ней уже на полпути к двери, – А чем занимается компания, в которой я буду работать.

– Если… будете работать, – поправила она меня, – организацией туристических поездок и бизнес-туров для богатых… особей… женского и мужского пола.

Я развернулся и поднял брови. Что бы это могло значить? Но, пока мысль о сказанном ей, причинах и следствиях не закрутилась в моей голове, я успел открыть дверь.

Оранжевый свет комнаты мгновенно ослепил меня. И если вы думаете, что меня сложно удивить, то эти ребята постарались на славу. Представим: посреди комнаты висит большое круглое кресло-гамак, сделанное в стиле макраме из белых ниток. Полукругом расставлены пять оранжевых кожаных массажных кресел, в которых сидят четыре мужчины и одна женщина в пляжных костюмах, попивая коктейли.

Как только я вошёл в комнату, мужчина справа, тут же поставил свой коктейль на столик рядом, неуклюже встал из своего массажного кресла и направился в мою сторону.

– Прекрасный загар, – подумал я.

– Спасибо, – сказал мужчина.

– За что? – удивлённо спросил я, потому что до этого не произнёс ни слова.

– Ааа… за то, что пришли к нам. У нас давно не было никого на собеседовании с… от вас, – сказал мужчина и тихонько подтолкнул меня к креслу-гамаку в центре комнаты, – Присаживайтесь. Мы хотим, чтобы собеседование прошло совершенно легко и непринуждённо. Так сказать, расслабленно.

Я забрался в гамак, который висел на уровне метра от пола. В любой другой ситуации я бы чувствовал себя униженно, понимая, что пять человек смотрят, как я к верху задом пытаюсь залезть на эту высоту, но в этой ситуации, внутри меня всё больше и больше разгорался огонь любопытства.

Я сидел в гамаке, как пятилетний мальчик в зелёном костюме. Кстати, нужно будет спросить их, почему на собеседование нужно было прийти именно в зелёном костюме.

– Красивый костюм, – сказала женщина, небрежно снимая солнечные очки, – Зелёный – наш корпоративный цвет.

– Они как-то читают мои мысли, – подумал я однозначно, – Как вы это делаете?

Конечно же, никто не ответил на мои размышления. Было бы глупо ожидать, что с ума сошли они, а не я.

– Тимоти, – начала женщина, – я признаюсь вам честно, коллегам не очень интересно общаться, потому что вы никогда в жизни не будете работать с ними. Но я всё же представлю их, раз они здесь. Коллега номер один…

Женщина указала на мужчину, который встретил меня с улыбкой и проводил к гамаку, но уже лежал с закрытыми глазами в массажном кресле, почёсывая колено.

– Это руководитель HR-службы, – продолжила женщина, – После подписания контракта вы больше не увидите его никогда.

– Приятно познакомиться, – кивнул я, почувствовав, как моя уверенность быстро исчезает.

– Коллега номер два, – она указала на мужчину справа от неё, который лежал на животе и за всё время ни разу не повернулся к нам, – директор по инновациям.

После этих слов она посмотрела на него, но не увидев реакции, закатила глаза и перевела взгляд на мужчину слева.

– Коллега номер три, – она указала на мужчину в чёрных очках и чёрном пляжном костюме с рыжими маленькими усиками, больше напоминающими обычный треугольник, а также огненно-рыжими волосами, которые были больше похожи на взрыв.

– Добрый день, Тимоти Жук, – медленным голосом, словно чуть зажёванная пластинка, сказал мужчина, – Интересно посмотреть на представителя вашего рода.

Что бы это значило? Катя вот работает с родом. Психолог мой работает с родом. Я вот пытаюсь узнать, какая у меня родовая задача, и кто где в родовой ветке накосячил, чтобы я так жил. Что ему интересно посмотреть? Не налажал ли я и не очернил ли свою родовую линию?

– Что именно интересно? – спросил я, неожиданно вспомнив, что я не маленький мальчик в кресле-гамаке, а взрослый мужчина в зелёном костюме.

– Он просто много пьёт и странно выражает свои слова, – сказала женщина и указала на пол рядом с его массажным креслом.

Там стояли с десяток опустошённых коктейльных стаканов, и валялось множество рюмок из-под шотов. Я посмотрел в глаза коллеге номер три, но его взгляд был вполне трезвым, а это означало, что пьёт этот коллега номер три давно и регулярно, раз такое количество алкоголя никак на него не влияет.

– Да, я очень пьян, – сказал мужчина вполне трезвым голосом и разлёгся в кресле, – ваш алкоголь плохо усваивается в моей системе.

– Это наш директор по безопасности, – продолжила женщина, – с ним вы периодически будете видеться, но, надеюсь, он будет выражать свои мысли чётче и не будет таким подозрительным. Не правда ли?

После этих слов эти двое взглядом просверлили дырки друг в друге, и женщина вновь перевела своё внимание на меня. Напряжение и скрытая агрессия между этими двумя явно витали в воздухе.

– Ну и коллега номер четыре – это наш футбольный тренер.

– Что, простите? – спросил я, пока мужчина, который улыбался и дышал, словно собака, радостно вылупился на меня.

– Я ваш футбольный тренер, – сказал мужчина один в один, как сказал бы пёс на его месте, если бы умел говорить.

Мне казалось, что он ещё добавит «гав» к своим словам и лизнёт меня в щеку. И чем дольше я смотрел на него, тем больше он напоминал лабрадора, которого мы с Катей оставили у родителей при переезде.

– Ааа-а-а, – начал я, – собственно, зачем на нашей встрече футбольный тренер?

Не то, чтобы меня не волновали другие персонажи этой встречи, включая прекрасного модератора, но для чего при собеседовании на позицию pr-менеджера и переводчика в туристическое агентство может понадобиться футбольный тренер.

– Наше офисное здание, – начал он в своём стиле, – имеет одну из лучших футбольных команд.

– И? – спросил я, опережая его ответ.

– Нам нужны новые игроки, – продолжил коллега номер четыре, – И я слышал, что в Португалии хорошо играют в футбол.

– Да, в Португалии футбол – самый популярный вид спорта, но, я не играю в футбол. И я не португалец.

– Но, вы же сейчас живете в Португалии, – сказал мужчина и ещё больше убедил меня в том, что сходств с псом у него гораздо больше, чем с обычным человеком.

– Да-а-а-а, – растянул я, как будто, если я буду говорить медленно, то он лучше поймёт, – но, мой переезд в Португалию не сделал меня чемпионом мира по футболу.

– Вы даже чуть-чуть не играете? – разочарованно спросил пёс.

– Даже близко к футбольному полю не подходил, – ответил я и покачал головой не менее разочарованно.

– В таком случае коллега номер четыре, вы можете уйти, – сказала женщина.

– Можно я останусь и доем десерт, – сказал коллега номер четыре, радостно посмотрев на женщину.

– Вот бы у него был хвост, – подумал я, – как бы забавно он сейчас им вилял, подлизываясь к женщине из-за десерта.

– У нашего вида нет хвоста, – прозвучало в моей голове, пока я пристально смотрел на коллегу номер четыре, который также пристально начал смотреть на меня.

Так, первым делом, когда выйду из этой психушки, напишу своему психологу. Плевать на деньги, я точно схожу с ума.

– Продолжим, – сказала женщина, – в целом, вы нам подходите. И если у вас нет вопросов, то мы приглашаем вас на следующий этап.

Ох, да. У меня накопилась пара вопросов для вас, господа. Держитесь.

– Для начала, – сказал я и на секунду задумался, что же я хотел узнать бы для начала, чтобы и они немного сошли с ума, – Я хотел бы спросить, потому что для меня это принципиально важно. Я могу работать только в стеклянном офисе. Полностью стеклянном, так чтобы и потолок и пол были стеклянными, чтобы я видел всё, что происходит вокруг, но все вокруг не видели, что происходит в моём офисе. И одна стена должна быть обязательно с видом на море и горы, а другая с видом на мою улицу, чтобы я мог следить за Катей. Этажом ниже в кабинете должны работать только мужчины, и у них должен стоять телик, чтобы смотреть футбол.

В этот момент коллега номер четыре высунул язык и начал радостно улыбаться.

– А надо мной, – добавил я, – должно быть бесконечное звёздное небо, погодой которого я могу управлять.

– Хорошо, – сказала женщина, – мы подготовим вам офис, если вы пройдёте третий этап собеседования. В принципе, это старая коробочная модель офиса, ничего необычного.

Мои брови поднялись сами по себе, им, как и мне, казалось, что ответ не должен был быть таким.

– И я хочу зарплату семь тысяч евро, – я скрестил руки на груди, понимая, что на большие сумасшедшие выдумки мой мозг просто не способен, и эту битву «кто кого заставит охренеть больше» я все равно уже проиграл.

– Для вашего города это много, – сказала женщина.

– Но вы же видите в моём резюме, что я того стою, – ответил я и наигранно подмигнул ей, – Плюс все налоги сверху.

– Хорошо, – сказала женщина и сделала пометку в моих бумагах, – Семь тысяч евро в неделю плюс налоги. Договорились.

– Кх, – поперхнулся я, – простите, э-э-э-э, мне показалось, или вы сказали семь тысяч евро… в неделю?

– Да, у нас понедельная оплата, – ответила женщина, – Каждую пятницу перед выходными вы будете получать свою зарплату.

– А бонус? – вконец обнаглел я.

– Бонус обсуждается в начале работы, когда мы определим с вами наши первые стратегические и тактические задачи.

– Куда идти? – спросил я и начал слазить со своего кресла-качалки, представляя, как семь тысяч евро уже лежат в моём кармане.

– В оранжевую дверь справа, – сказала женщина и, продолжая пристально смотреть мне в глаза, указала длинным пальцем на дверь.

Какие противные длинные пальцы, подумал я, хотя сама женщина была очень даже симпатичной. Она выглядела как модель из журнала для взрослых: блондинистые волосы, наверное, голубые глаза и безупречная фигура, особенно грудь. Надо будет Кате описать её по-другому, начну с этих противных длиннющих пальцев и загибающихся оранжевых ногтей.

– Тимоти, – сказала женщина и сняла очки, глядя на меня, как я и думал, голубыми глазами, – вы очень привлекательный мужчина. И этот костюм безупречно подчёркивает вашу красоту.

– Спасибо? – почему-то я ответил ей вопросом, словно сам не зная, что отвечать.

Женщина подмигнула и несколько раз дёрнула своим противным пальцем, указывая мне на дверь. Я кивнул ей в ответ, улыбаясь как идиот, и направился к двери.

Я повернул оранжевую ручку и не понял, как уже оказался в жёлто-зелёной комнате. Стены были жёлтыми, а вот стол, стул, кушетка и халат были зелёными.

– Ти-мо-ти, – по слогам произнёс моё имя мужчина с длиннющей зелёной бородой, – Здравствуйте. Присаживайтесь.

– Здрасьте, – сказал я и немного наклонил голову, чтобы удостовериться, что то, что я вижу, это действительно правда.

Передо мной стоял мужчина на три головы меня выше, а я, на секундочку, ростом метр восемьдесят. Его зелёная борода обвивалась вокруг шеи, плавно переплетаясь в дредах, а маленькие круглые очки,больше похожие на очки для плавания, впивались в его лицо, словно уже срослись с ним.

– А вы кто? – спросил я, не желая «присаживаться», пока не узнаю, с кем имею дело.

– Доктор, ветеринар, психиатр, космонавт, тренер и ваш лучший друг, – идеальным дикторским голосом продолжал говорить зелёный человек.

– А я к вам пришёл… зачем? – спросил я, всё ещё пытаясь уложить в своей голове увиденное, не то что услышанное.

– Потому что мы берём на работу только физически и психически здоровых, – запнулся доктор, загадочно глядя на меня, и, словно ища у меня помощи, чтобы подобрать нужное слово.

– Людей? – добавил я, продолжая его мысль.

– Верно, – сказал он и показал мне большой палец, при этом не сжимая кулака, а лишь наполовину согнув пальцы.

– Что же, приступим, – сказал я и лёг на кушетку, всё ещё думая о семи тысячах евро в неделю.

– Ох, простите, Тимоти, – сказал доктор, – но, это моё место. Садитесь на стул, пожалуйста.

– Ага, – кивнул я и поднялся с кушетки, пристально наблюдая, как доктор направляется к этому безумно удобному и мягкому чуду техники, на котором я только что лежал.

Ситуация выглядела странно. Я в жёлтой комнате в самом центре сижу на зелёном стуле. Рядом со мной на зелёной кушетке в зелёном халате лежит доктор, который планирует сейчас проводить осмотр. Внезапно он поворачивается набок, подпирая свою голову одной рукой, и смотрит на меня сверху вниз.

– Скажите «а», – внезапно сказал доктор.

– А, – вылетел резкий звук из моего рта.

– Хорошо, – ответил доктор.

– Пропойте «у-у-у-у», – продолжил доктор, пока из меня вырывались странные звуки.

– У-уууууу, – пропел я, то ли свистящим, то ли девичьим голосом.

– Нет, нет, – остановил меня доктор и сел на кушетку, – у-у-у-у. Понимаете, вот отсюда, из вашего чрева.

– Из чрева? – с сарказмом переспросил я и сжал свои губы, не желая выдавать больше звуков.

– Да, из вашего нежного чрева, – сказал доктор не менее нежным голосом и загадочно улыбнулся, после чего ситуация перестала казаться мне безопасной.

– У. У. У. У, – сказал я, пытаясь вытащить это «у» изнутри, словно сова, которая не понимает, что вообще здесь происходит.

– И-де-аль-но! – сказал доктор и снова лёг на кушетку, – Можете проходить вот в ту дверь. Вы полностью здоровы.

– Это всё? – переспросил я.

– Да, – ответил доктор, – но, если вам понравилось, мы можем повторить последний тест.

– Нет, – ответил я, – Я спешу.

Я встал со стула и направился к двери. Ручка, как назло, не поворачивалась, и я начал дёргать ее в разные стороны, чтобы поскорее открыть дверь.

– Я помогу, – сказал доктор, встал с кушетки, направился ко мне и обхватил мою руку своей огромной ручищей.

Мы вместе повернули ручку двери, пока он держал мою руку, а я старался не смотреть на него.

– Спасибо, – ошеломлённо сказал я и запрыгнул в следующую комнату, пытаясь скорее закрыть за собой предыдущую.

– Это что-то интересное, – подумал я, увидев комнату.

Стены комнаты были сделаны полностью из сенсорных экранов или с использованием какой-то другой технологии: по ним словно жидкий пластик вперемешку текли зелёный, голубой, синий и фиолетовый цвета. Я потянул палец к одной из стен, и жидкий пластик немного потянулся к кончику моего пальца.

– Круто, – сказал я, но никто, очевидно, меня не услышал.

Я подошёл к белому столу посреди комнаты, на котором лежала гигантская стопка бумаг. По объёму больше походило на все тома «Войны и мира», напечатанные крупным шрифтом. Надеюсь, что это не он, ибо и в рамках школьной программы эту задачу я не смог осилить.

Рядом со стопкой бумаг лежал лист, на котором крупными буквами было написано: «Уважаемый Тимоти Жук. На столе вы видите ваш контракт. Изучите его внимательно и подпишите. После этого наши коллеги придут к вам, чтобы ввести в курс дела и рассказать о старте работ. Вы также можете выбрать опцию «Консультация по контракту». Для этого подпишите соглашение о неразглашении, и наши коллеги придут вам на помощь».

Я ещё раз посмотрел на эту стопку бумаг:

– Мне точно нужна консультация!

Взяв лист, который лежал в самом верху контракта, я, не читая, подписал соглашение о неразглашении.

«Бум». И в комнате, словно это был фокус с дымом и появлением, оказалось ещё два человека.

Хм. Вернее, человек и…

– Охренеть, – вскрикнул я, – Охренеть!

Я вскочил со стула и, сам того не замечая, забрался на него как ребёнок. Передо мной стояли улыбающийся человек и рыба. Да, это не ошибка, передо мной стоит рыба в человеческий рост.

– Добро пожаловать, – сказала рыба, глядя на меня в упор.

– Я же говорил, что для начала лучше принять более нормальную форму, более приемлемую, собаки, например, – сказал мужчина в зелёном костюме и шагнул ко мне, – Успокойся, всё хорошо. Я тоже человек и я всё сейчас расскажу, но для начала проверю твой уровень шока.

После этих слов мужчина в зелёном костюме направил на меня свои часы и провёл по мне лазерной указкой, светящейся из этих самых часов.

– Нормально, нормально, – сказал мужчина и одобрительно покачал головой, – Мой уровень шока был гораздо выше, когда меня приняли на эту работу.

– Что за хрень? – я спросил у мужчины, стараясь не смотреть на рыбу, хотя мои глаза автоматически смотрели на её улыбающийся рот.

– Успокойся, – сказал мужчина, – Тимоти, меня зовут Рави Кумар.

И в этот момент я заметил не только акцент этого мужчины, но и его совершенно индийскую внешность. Рави был приятным мужчиной, примерно моего возраста, с бородой и длинными усами, завивающимися на кончиках. На его руках были нанесены рисунки хной, а от него самого пахло пряностями и благовониями.

– Рави, – всё ещё испуганно говорил я, слезая со стула, – Что здесь происходит, и почему…

Мы оба посмотрели на рыбу.

– Почему эта рыба разговаривает? – продолжил я шёпотом.

– Тимоти, – улыбнулся Рави, – Ты, один из трёх людей, которого удостоили чести работать в межгалактических офисах.

– Где? – спросил я, но тут же понял, что меня больше волнует другой вопрос, – Почему?

– Большая часть людей не выдерживает этого и сходит с ума, – ответил Рави, – Люди слишком слабые и ограниченные особи. Когда эволюция дойдёт до момента осознания большинством, и люди будут свободны в своих мыслях и действиях, если к тому времени они не уничтожат сами себя, то мы расширим штат. Но, пока лишь мы втроём на это способны. Поздравляю!

Я замер, наверное, как это делает большинство животных в опасности, чтобы не привлекать внимания, но моё сердце колотилось с бешеной скоростью, словно поезд, набирающий разгон.

Рави смотрел на меня с улыбкой, но глаза всегда говорят больше, а его глаза смотрели на меня с сожалением.

– Уоп, – внезапно произнесла рыба, – простите, эти жабры вынуждают меня создавать эти странные звуки.

– Сальмон, – сказал Рави с раздражением, – прими свою форму.

– Нет, – крикнул я, не зная, что именно меня ожидает, – Останься так.

– Прими хотя бы форму собаки или кошки, – сказал Рави и нажал на часы, после чего рыба исчезла.

– Куда она делась? – спросил я, разглядывая комнату.

– Это он, – ответил Рави, – и он здесь. Сальмон меняет воплощение, а это процесс не для слабонервных. Ему сначала нужно снять кожу, трансформировать её, а потом надеть обратно.

Рави однозначно не знает, как работает воображение. Я тут же представил весь этот процесс и сморщился.

– Можно без подробностей, – сказал я.

– Ой, прости, – Рави направил на меня свои часы, из которых вылетела пыльца прямо мне в нос, – Отключил воображение.

– Сделал что? – переспросил я.

– Отключил твоё воображение, – повторил Рави, – Сейчас Сальмон выглядит как кусок кровавого жёлтого мяса, похожего по текстуре на губку для мытья посуды, а по форме он напоминает торт.

– Что?

– Торт, – ответил Рави, – Получилось представить?

– Нет, – в этот момент я чётко осознал, что моё воображение исчезло. Слова Рави прозвучали как ещё одно сумасшествие, но не вызвали в моей голове никакой картинки.

Я начал искать образы, водя глазами по комнате, но видел лишь эти странные стены и Рави. У меня появилось ощущение, что из моей головы просто достали огромный комок мыслей и переживаний и вернули в реальность. Мне казалось, что я только что был пьян, и вот сейчас мой мозг медленно возвращается в то состояние, когда я способен мыслить трезво. Но это чувство касалось не только моего воображения сейчас, все мои страхи и переживания были выкинуты из жизни вместе с этими картинками.

Я почувствовал себя свободным.

– Круто, – сказал я, – Что это? Это надолго?

– Нет, – ответил Рави, – временный эффект. Пара часов по земным меркам. Это пыльца страуса.

– Страуса? У вас есть говорящие страусы?

– Нет, обычные. Привезли пару столетий с Земли, но, чтобы они не были такими опасными, немного доработали. И для пользы добавили пыльцы.

Все слова Рави звучали в моей голове, как полный бред, про который мне хотелось узнать больше, с каждой новой фразой мне становилось всё интереснее.

– А как можно доработать страуса? – спросил я, – Скрестить?

– Нет, – улыбнулся Рави, – Программирование на уровне ге…

– А-а-а-а, – сказал Сальмон из пустоты, – Мы не можем ему ничего рассказывать, пока он не подпишет контракт.

– Точно, – ответил Рави, – Извини, что подверг тебя риску.

– Какому?

– Очистить человеческую голову от лишних воспоминаний – это большой риск и всегда чревато последствиями. Несмотря на то, что останется всего пара родинок на коже, в самой голове будет много изменений. Местные ребята не сильно заботятся о качестве таких процедур на человечестве, так как мы очень сильно размножаемся и плюс-минус одна особь – это не так критично, но для человека после неправильной чистки начнётся настоящий ад. Мы называем это мигрень чаще всего, хотя на самом деле, просто плохо проведённая процедура.

– А это уже не секретная информация, по-твоему? – спросил я, понимая, что меня может ждать, а также ощущая, как возвращается воображение, – И почему моё воображение возвращается? Ты же сказал пара часов.

– На Земле уже прошло несколько часов, – ответил Рави.

– Как? – в этот раз мой мозг и скорость реакции сработали слаженно и привели меня мгновенно к новому умозаключению, – Я столько времени уже провёл на собеседованиях, сколько же тогда прошло на Земле?

– Чуть меньше двух дней, – ответил Рави, – Но, не переживай, мы вернём тебя в ту же точку времени.

Слова Рави успокоили меня и зародили приятную мысль о том, что путешествия во времени существуют, а значит, моя вера в этот неумолимый, но, пока не доказанный человечеством факт, всё же подтвердилась.

– Путешествий во времени нет, – сказал Сальмон, – мы не можем вернуть тебя или меня, или Рави в прошлое, но можем вернуть тебя в то время, в которое ты вышел из своего пространства в межгалактический офис. Рави, убери это.

Рави ещё раз нажал на часы и Сальмон появился перед нами в образе рыжего котёнка.

– Почему? – практически взвыл я, хватаясь руками за голову.

Не знаю, относилось ли моё разочарование к тому, что путешествий во времени нет, или же к тому, что Сальмон выбрал образ этого дурацкого рыжего кота, но я точно знаю, что моё разочарование было неподдельным, словно все эмоции в один момент выплеснулись наружу.

– Тим, тебе же нравятся рыжие коты, – удивился Сальмон.

– Во-первых, нет, – я встал со стула и начал тыкать пальцем в Сальмона, – Во-вторых, перестаньте читать мои мысли. В-третьих, я тебе не Тим, а Тимоти.

С этими словами я развернулся и огромными тяжёлыми шагами направился в сторону двери, которой… уже не было.

– Где дверь домой, Рави, – разъярённо сказал я.

– Тимоти, – улыбнулся Рави и совершенно по-индийски покачал головой, – её нет. И не будет, пока ты не подпишешь контракт.

– Я не подпишу, – мгновенно ответил я.

– Отлично, – сказал Сальмон, – Давно хотел сам провести перезагрузку.

– Нет, – крикнул Рави с испуганными глазами, – Тимоти просто нужно подумать. Сальмон, дай нам минутку.

– Рави, я не буду думать, – сказал я, – В этом цирке я работать не буду.

– Тимоти, – Рави подошёл ко мне чуть ближе, искоса посмотрел на Сальмона и начал чуть шептать, – Если ты откажешься, тебе проведут первичную чистку. Не такую болезненную, но всё же. На Земле ситуация будет выглядеть так, как будто ты попал в аварию и потерял память. А для достоверности Сальмон выберет, какую часть твоего тела сломать, но так, чтобы ты мог после этого функционировать.

Я с ужасом посмотрел на Сальмона в образе кота и представил, как он ломает мне руку или ногу.

– Но, – добавил Рави, – Из плюсов, мы подкинем тебе лотерейный билет, как будто ты выиграл тысячу евро.

– Рави, – со страхом в голосе шептал я, – У меня нет страховки, эта тысяча евро не покроет расходы на восстановление.

– Да, знаю, – огорчился Рави, – Такие расходы не индексировали уже лет тридцать или сорок. Но, что есть, то есть.

Я смотрел на Рави и Сальмона огромными глазами, полными недоумения. Выбирать лучшее из худшего отвратительно, но выбора не делать этот выбор совсем не было.

Глава 2. Всё не как у людей

Знаете, как дрожит душа? Именно тот момент, когда дрожит не только тело, но именно душа. Ощущалось это чувство как никогда. Я смотрел на Рави, в чьих глазах читалось явное беспокойство, говорящее мне лишь об одном верном решении. В то же время я смотрел на Сальмона, милого пушистого кота в человеческий рост, он расплывался в улыбке и, как мне показалось, потирал свои пушистые лапки, чтобы запустить перезагрузку.