Фото на память

– Эй, вообще-то это я первая заметила! – она давно хотела перейти в научный отдел, и любое открытие, даже самое мелкое, могло приблизить её к цели. Олег об этом, конечно, знал, и скорее всего, просто шутил, но атмосфера ощутимо накалилась.

– Веруня, напомню, что первым был я, – скромно вставил Толик. – Если бы я не согласился отремонтировать твой ошейник, ты бы так и пребывала в неведении.

– Я не Веруня, – тут же отозвалась вампирша. – Сто раз говорила, «Вероникой» меня назначила паспортистка, считавшая, что имени «Ника» не существует.

Разумеется, он слышал об этом, но не мог её не поддразнивать. Это была маленькая месть за «выканье», а в данной ситуации ещё и способ отвлечь от спора.

– Значит, он таки сумел тебя задеть, – задумчиво произнёс Олег. – Должен признать, довольно подлый поступок. Впрочем, в реальном бою и не такое бывает.

– Что ты имеешь в виду? – напрягся Толик.

– Разве ты не знаешь? Утром она вышла против Йовановича. Наш супермен держался молодцом, но когда понял, что начал проигрывать врукопашную, внезапно выхватил нож и попытался победить любой ценой. Ника, будучи сильной независимой женщиной, сумела отбиться. В результате объявили ничью, – плохо, очень плохо. Сколько раз просил не связываться с этим психопатом: он не прощает обид и ничего не забывает. Впрочем, партнёра мог выбрать и сам Йованович, и тогда она не могла отказаться. – Если вы закончили надо мной издеваться, я, пожалуй, пойду туда, где меня ценят.

Прихватив что-то из шкафчика, Мартынов убежал. Ника проводила его взглядом:

– Позёр. В бухгалтерию, небось, собрался, жаловаться да флиртовать.

– Зачем? И как он будет флиртовать без заправки? – ляпнул Анатолий, не подумав, и сразу понял, как грубо прозвучал вопрос.

– Во-первых, чтобы почувствовать себя чуть менее неживым, – холодноватым тоном ответила она. – Во-вторых, это отличный способ улучшить свои коммуникативные навыки – как вербальные, так и невербальные.

– Но… – попытался вставить он, однако был перебит:

– Для того чтобы улыбаться, шутить на грани и заигрывать, гормоны не нужны. Достаточно иметь мозг, а также понимать, что довольно часто люди, да и вампиры тоже, флиртуют просто из любви к искусству, не думая о каком-либо продолжении, – в сущности, она была права, однако Мартынов никогда ничего не делал просто так. Впрочем, непосредственно на них поход седого вампира в бухгалтерию не влиял, и он кивнул:

– Хорошо, усвоил. Пусть развлекается, как хочет, главное, чтоб работал нормально. Вопрос с ошейником мы решили? – Ника опустила глаза.

– Да. Но не пойду же я на совещание в одной майке. Михальчук вряд ли поделится своими вещами, да и не приходила она ещё. Можно было бы попросить что-нибудь у Олежи, но теперь он на меня дуется и не даст, – с трудом удержавшись от неприличного каламбура, Толик, секунду поразмыслив, порылся на верхней полке своего шкафчика, вытащил скомканное нечто неприятного серо-розовато-бежевого цвета, встряхнул:

– Могу одолжить свою толстовку. Она стираная, давно тут лежит, и я её ни разу не надевал. Цвет, правда, не очень, из-за неудачной стирки. Пойдёт? – глаза её засияли, она довольно закивала. Быстро влезла в кофту, накинула на голову капюшон, до предела затянула шнурок. Он закашлялся.

– Не надо так делать. Ты становишься похожа на моржовый хрен, – Ника фыркнула.

– Плевать. Зато не в майке. Правда, опять пахнет куревом, – Толик взвыл:

– Она чис-та-я! Как ты могла унюхать то, чего нет?

– Вы недооцениваете вампирское обоняние. Разумеется, толстовку стирали. Но она лежала рядом с вашей курткой. А куртка до этого висела в каком-нибудь большом шкафу рядом с другой верхней одеждой, в которой вы, несомненно, ходили с вечера пятницы по ночь воскресенья и вовсю при этом дымили. Я права? – разумеется, сказанное имело место быть. Но на выходных-то можно расслабиться?

– Да, я курил. Более того, ещё и литр пива выпил, впервые за пару месяцев. И собака меня облизывала, и шашлык я жарил, и всё это ты, конечно, чуешь. Мне забрать кофту? – вампирша помотала головой.

– Не надо. Спасибо вам. Я, наверное, переборщила с вынюхиванием, прошу прощения, – он махнул рукой:

– Забыли. Ты же не специально это делаешь. Кстати, сейчас, пожалуйста, не дыши, мне надо собрать вещи для стирки. Ну вот, готово. Я в прачечную, – Анатолий вышел из раздевалки и спустился на минус первый этаж.

Белая пластиковая дверь оказалась заперта изнутри. Он несколько раз дёрнул за ручку, долбанул ногой о хлипкий косяк, но не слишком сильно, ведь целью удара было не развалить конструкцию, а слегка сбить романтический настрой притаившейся внутри парочке. Прачечная пользовалась бешеной популярностью среди любителей одноразовых служебных потрахушек. Вероятно, оттого, что не имела ни окон, ни камер и находилась в середине тёмного коридора, по обоим концам которого располагались хорошо просматриваемые лестницы. К тому же шум от работающих стиральных машин отлично заглушал все звуки. У Толика подобная ненадлежащая эксплуатация помещения вызывала только раздражение, а Ника не любила прачечную настолько, что в принципе ей не пользовалась.

Развернувшись, он побрёл к лестнице. Сзади послышались шаги:

– Соколов, это вы? – со второй площадки, помахивая некогда белым халатом, приближался начальник научного отдела Семён Штерн. – Вижу, вы. День добрый. У меня тут катастрофа – опрокинул на рабочую одежду полную кружку кофе. Как человек семейный, скажите – такое вообще можно отстирать?

– Отбеливатель и холодная вода. Как человек науки, вы могли бы провести пару экспериментов и узнать это самостоятельно, – сарказма в словах Анатолия не содержалось, только мягкая ирония. Штерн был талантливым учёным, очень неплохим руководителем, но совершенно ничего не понимал в бытовых делах. – Однако прямо сейчас прачечная закрыта.

– Понятно. Пойду тогда покурю, минут через пять попробую снова. Вы со мной? – невозмутимо произнёс научник.

– Вынужден отказаться – коллеги не простят мне запаха табачного дыма. Скажите, а вас не смущает устроенный тут бардак? – Штерн, ни секунды не сомневаясь, выпалил:

– Нисколько. Более того, это совершенно нормально, если учитывать специфику организации. Кровь рифмуется с любовью, а адреналин с эндорфином, – и, не затрудняя себя дальнейшими объяснениями, умчался в курилку, оставив Толика обдумывать услышанное.

Через пару минут замок щёлкнул. Выждав ровно минуту, он, нарочито громко топая, выдвинулся вперёд. Коридор был пуст, внутри помещения тоже никого. Запустив цикл стирки и сушки, ликвидатор отправился на совещание, и уже поднимаясь по лестнице, понял, что не услышал шагов тех, кто вышел из прачечной.

Глава 4

Он успел первым, что было хорошо, поскольку обеспечивало возможность выбора места за длинным столом в кабинете начальника отдела общественной безопасности. Прикрываться от Старика коллегами сегодня не нужно, так что, войдя в просторную комнату, залитую искусственным светом, неярким и тёплым, Толик направился к стулу, стоявшему ближе всех к генеральскому месту.

– Здравия желаю! – Старик, он же генерал Ситников, среднего роста пожилой мужчина, ещё не потерявший формы и оттого выглядящий куда моложе своих почти семидесяти лет, досадливо скривился:

– Соколов, кто тебя обидел? Ты прибегаешь к формальной вежливости только в таких случаях, – стоит ли рассказывать о плохом предчувствии? Пожалуй, нет, лучше отшутиться:

– Житие у меня тяжкое аж с самого утра. Дети орут, жена бесится, собака куртку пожевала, вдобавок работать заставляют, – он огляделся, – с какими-то упырями.

Генерал довольно заржал. Он ценил подобные шутки, особенно когда грань допустимого была близко, но не пересекалась. В данном случае получилось именно так: никто из вампиров ещё не появлялся.

– Твоя-то упырица где бегает?

– Ника своя собственная, потому в перемещениях не ограничена. Вот, пожалуйста, – она как раз вошла в кабинет. Наклонила голову в коротком поклоне, приветствуя генерала, и плюхнулась справа от Толика. Постепенно подтянулись остальные. Рукопожатия здесь не пользовались популярностью, все обходились кивками разной степени почтительности. Когда восемь мест из десяти оказались заняты, Ситников нажал кнопку селектора:

– Лара, неси чай, – значит, Михальчук со своим напарником не придут? Очень странно, но вопросы задавать сейчас нет смысла. Секретарша вкатила столик, обнесла присутствующих яркими керамическими кружками, привезёнными с маленького греческого острова в Средиземном море. Похожие по форме, они отличались цветом либо узором, одинаковых не было, соответственно, не возникало и путаницы. – У всех есть? Тогда пейте, а новостями я поделюсь после.

Это была своеобразная традиция. Совещания начинались с молчания и совместного распития чего-нибудь горячего. Разумеется, пили не только чай. Ликвидаторы-люди, все как один, предпочитали чёрный растворимый кофе без сахара, вампиры – те немногие жидкости, которые их организм усваивал помимо крови. Как правило, то были любимые при жизни напитки. Ника говорила: так тело пытается не забывать о прошлом. Вечной вампирьей жажды чай, кофе или что-то другое, конечно, не утоляли, но некое удовольствие при употреблении присутствовало. Словом, во время чаепития все слегка успокаивались, настраивались на совместную работу, и следующее за этим обсуждение текущих вопросов становилось куда продуктивнее.

Потягивая свой кофе, Толик посматривал на коллег. Забавно, что люди были очень друг на друга похожи: высокие, массивные, коротко стриженые, а вампиры сильно различались между собой. Самой внешне непримечательной среди них была, как ни удивительно, Ника – симпатичная, изящная, сероглазая девушка на вид лет восемнадцати-двадцати (год рождения, между прочим, у них с Анатолием совпадал). Напротив неё расположился Йованович – отлично сложенный эффектный брюнет, похожий на супергероя, вышвырнутого из блокбастера за чрезмерную идеальность. Напарник, сидящий по правую руку, казался рядом с ним бледной декорацией. Далее развалился на стуле Мартынов, невысокий, вечно расхристанный семнадцатилетний подросток с растрёпанными седыми волосами, скрывающими за собой тревожные, всё на свете подмечающие алые глаза. Чай у него уже закончился, он подхватил обе кружки – свою и напарника, потянулся забрать посуду у Яковлева.

– Ценю твою заботу, но я сам, – Яковлев придвинул кружку поближе к себе, слегка отъехал назад вместе со стулом, спасаясь от загребущих рук. Он был самым спокойным и немногословным из вампиров, обладал приятной располагающей внешностью: мягкие каштановые волосы, светло-карие глаза, средний рост, обычное худощавое телосложение, занимался, помимо ликвидаторской работы, разработкой оружия и снаряжения, явно предпочитая второе первому. Без его изобретений, заметил Анатолий про себя, мы бы потеряли в разы больше народа. Но всё-таки, где же шляется пятая пара?

Залив в себя остатки топлива, он не глядя протянул руку, зная, что Ника ровно в тот же момент потянется вложить в неё чашку. За годы совместной работы это выходило у них автоматически. Выходя из-за стола, Толик поймал на себе взгляд Старика. Где-то около сердца вдруг неприятно ёкнуло. Неужели сейчас ему предстоит услышать то, о чём предупреждало подсознание? Генерал обвёл подчинённых взглядом, убедился, что все закончили и готовы слушать:

– Итак, господа хорошие, у меня для вас масса новостей, по большей части неприятных. Начну с плохого: сегодня рано утром наша коллега, Надежда Михальчук, покончила с собой. Перед рассветом открыла шторы, дёрнула за ошейник и до свидания. На убийство или принуждение ничто не указывает. Следов взлома в квартире не обнаружено, дверь и окно были закрыты изнутри. Также она оставила записку, а её напарнику пришло сообщение, дублирующее текст, – минус как минимум один хороший ликвидатор, мелькнуло в голове. С Михальчук Анатолий никогда близко не общался, однако черноволосую, статную, молодую вампиршу ему было всё же жаль. Получается, ей хватило всего трёх лет, чтобы выгореть дотла, хотя теперь не узнаешь, о чём именно она думала, отрезая себе голову.

– Когда ей подберут замену и что с напарником? – Йованович был совершенно спокоен. Остальные тоже не выглядели слишком опечаленными. Вампиры предпочитают не проявлять эмоций, когда дело не касается их самих. Надежда не была чьей-то подругой или возлюбленной, значит, долго горевать о ней не станут.

– Среди новобранцев вампиров нет. Попробуем отправить запрос в питерский филиал, но они вряд ли поделятся. Напарник у нас больше не работает, и это, прошу заметить, исключительно его решение. Ночью Михальчук должна была дежурить, кто пойдёт вместо неё? Надо скататься в Битцевский лес, там было нападение.

– Я могу. Ещё кто-нибудь желает? – мгновенно отозвался тот же Йованович. Все знали, почему он любит ходить в дозоры, но начальство закрывало на это глаза, и недовольные предпочитали делать то же самое. Генерал мотнул головой:

– Один справишься. С дежурством разобрались, идём дальше. Как вы понимаете, смерть коллеги – штука травмирующая, и травму эту придётся проработать, так что всем нам велено посетить штатного психолога. Петрова, ты первая, после совещания бегом к Голубевой, – Ника помрачнела. Походы к психологу среди ликвидаторов считались бесполезной тратой времени, ибо Птица, как её прозвали с лёгкой руки покойной Михальчук, была женщиной умной и образованной, но плохо понимала, как именно следует работать с машинами для убийства разной степени двинутости. Честно говоря, ей больше подошёл бы уютный кабинет в центре города да скучающие состоятельные женщины в качестве клиентов.

– Почему я? Опять она будет задавать вопросы, ответы на которые уже придумала, и ждать, что я озвучу именно их, причём теми же словами, – подобные претензии возникали и у Анатолия, но лично ему после разговора с психологом жить становилось как-то понятнее. Впрочем, в таком он не признался бы даже напарнице.

– Ты сегодня похожа на моржовый хрен. Пусть Птица помучается, пытаясь разгадать причину такого перфоманса, – Толик закусил губы, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. Ника полуобернулась к нему. Выражение её глаз не предвещало ничего хорошего.

– Я ничего не говорил, – шепнул он ей, кое-как справившись с лицом. Ситников продолжил:

– Минутка юмора окончена, перейдём ко второму пункту программы. Около месяца назад в славном городе И. случилось жестокое убийство. Жертва, продавщица ювелирного магазина, успела нажать тревожную кнопку, но приехавший наряд полиции не успел её спасти. Убийца находилась там же – сильно ослабленная вампирша, обожжённая серебром и потерявшая кисть руки.

– Почему не сбежала? – поинтересовался Мартынов.

– При нажатии кнопки опустилась толстая стальная решётка. Поднять её одной рукой у душегубки не вышло. При задержании вампирша оказала сопротивление и была ликвидирована – благо, серебра в ювелирном оказалось достаточно. Её предсмертные слова заинтересовали полицию, а в изъятом телефоне нашли прелюбопытные сообщения. Расследование позволило узнать, что в городе И. действует организованная группа вампиров. Их не менее восьми, но не более пятнадцати. Неоязычники с уклоном в мистику. Хотят, чтобы им поклонялись, – начинается, подумал Толик. Похоже, очередная секта. Кому-то предстоит дальняя дорога.

– Банально. Несколько карательных отрядов из ближайшего филиала Министерства решают проблему. Но дошло аж до нас, значит, действовать нужно тайно. Что же они хотят сделать? – Олег озвучил то, о чём думали все, и нетерпеливо зыркнул на Старика.

– В И. находится крупнейший в России завод по производству серебряных патронов. Через пару недель он должен взлететь на воздух. Теперь интересно, аналитик ты наш? – угроза вроде серьёзная, но на деле маловероятно. Ни одного вампира близко не подпустят к подобному предприятию. – На вопрос, как они организуют такое, ответ простой – ликвидированная в ювелирном клыкастая дурочка оказалась дочерью главного инженера завода. У неё остался младший брат, которого, без сомнения, обратят либо убьют следующим, если любящий отец не сделает кое-что для вампирской банды. Звучит пугающе, верно?

Вот это уже грозило серьёзными неприятностями. Ситников поднял вверх указательный палец:

– А теперь ещё одна маленькая деталь: именно оттуда в середине ноября должны отгрузить крупную партию патронов. Их отправят в пока не очень дружественную страну, которую наше правительство надеется сделать чуть более дружественной, – со всех сторон послышались горестные стоны и тихий мат. Если в деле есть хоть немного политики, оно становится срочным, сверхважным, совершенно секретным, а цена ошибки взлетает до небес. Тому, кого пошлют в город И., можно лишь посочувствовать. Впрочем, Яковлев, похоже, заинтересовался. Конечно, он будет рад поездке в «оружейную столицу», даже если при этом придётся вырезать полтора десятка сородичей. Генерал в который раз оглядел своих подчинённых, немного поразмыслил и принял решение:

– Чтобы разобраться с этой проблемой, я отправляю в И. Петрову и Соколова. На подготовку неделя, первого числа выезжаете, – Анатолий машинально кивнул, но почти тут же, осознав, вскинул голову:

– На какой срок предполагается командировка?

– Пока не перебьёте всех вампиров, решивших устроить теракт, и не предоставите убедительных доказательств, что заводу ничто не угрожает. Вопросы? – судя по тону, напоминать Ситникову о своём дне рождения не стоило, и он покачал головой. Опять ругаться с Алиной. А она так старалась: забронировала хороший ресторан, выбрала устраивающие всех дату и время, договорилась насчёт детей, и всё это теперь псу под хвост. – Если вопросов нет, отлично. Сообщу нечто чуть более приятное. Приблизительно через полгода нас ждёт небольшая реорганизация, в результате которой должность ликвидатора станет полностью официальной.

Вампиры едва отреагировали, а вот люди обрадовались. В трудовых книжках у всех была краткая запись вроде «специалист», что пагубно влияло на оклад и мотивацию. Перекрывая одобрительный гул, Старик повысил голос:

– Больше никаких зарплат в конвертах! Всё «беленькое», в том же объёме, если не больше, плюс ранний выход на пенсию и прочие льготы, – с «камчатки» послышался чей-то неуверенный голос:

– И ДМС со стоматологией? – Ситников прищурился:

– И ДМС. Правда, пахать придётся ещё усерднее. И последняя новость на сегодня. По сравнению с вышесказанным мелочь, но если учесть, сколько мы этого ждали… наконец пришли номерные жетоны. Приказ давно готов, скоро согласуем, и можно раздавать, – пару часов назад Толик бы обрадовался услышанному. В данный момент у ликвидаторов не было никаких средств идентификации, и получение таковых (особенно на фоне новостей о легализации должностей) значило, что их постепенно выводят из тени. Глядишь, через пару-тройку лет начнут считать уважаемыми членами общества. К тому же каждый втайне надеялся получить жетон с номером один. Иногда этой надежды хватало, чтобы идти дальше.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.