Банкротство лжи

Антон Усков

Банкротство лжи

Глава 1. Глава

Максим Воронцов смотрел на стеклянную дверь конференц-зала, как на вход в камеру пыток. За ней его ждал корпоративный семинар по благополучию – очередное изобретение отдела кадров, призванное "повысить эмоциональный интеллект сотрудников". Максим фыркнул. В свои 38 лет он твердо верил, что эмоции в бизнесе – непозволительная роскошь, особенно для арбитражного управляющего его уровня.

Толкнув дверь, он окунулся в атмосферу наигранного энтузиазма. Коллеги, облаченные в деловые костюмы, неловко топтались у стульев, расставленных полукругом. Стены пестрели мотивационными плакатами с изречениями в духе "Улыбнись своему внутреннему ребенку!". Максим поморщился, ощущая, как его внутренний ребенок корчится от отвращения.

– А, Максим Андреевич! – раздался бодрый голос его жены, Елены. – Как хорошо, что вы присоединились к нам.

Елена, ведущий психолог компании, стояла у интерактивной доски, излучая профессиональное тепло. Её темные волосы были собраны в строгий пучок, а в глазах плясали озорные искорки. Максим кивнул, стараясь не встречаться с ней взглядом. Их отношения в последнее время напоминали холодную войну, и он не хотел давать ей повод для очередного "анализа их динамики".

– Итак, коллеги, – начала Елена, когда все расселись, – сегодня мы поговорим о важности эмоционального интеллекта в современном бизнесе. Но сначала я хочу представить вам нашего особого гостя.

Она сделала театральную паузу, и Максим закатил глаза. Елена продолжила:

– Знакомьтесь – ЭмПат, наш новый ИИ-ассистент по эмоциональной поддержке!

На экране появилось анимированное лицо с мягкими чертами и понимающей улыбкой. Максим почувствовал, как его бровь непроизвольно поползла вверх. "Только этого не хватало," – подумал он.

– ЭмПат способен анализировать эмоциональное состояние и давать персонализированные советы, – с энтузиазмом объясняла Елена. – Кто хочет попробовать?

Повисла неловкая тишина. Максим ощутил на себе выжидающие взгляды коллег.

– Максим Андреевич, – вдруг произнесла Елена с едва заметной усмешкой, – может быть, вы продемонстрируете нам возможности ЭмПата?

Он понял, что попал в ловушку. Отказаться – значит выглядеть трусом перед коллегами. Согласиться – дать Елене возможность публично покопаться в его психике.

– Почему бы и нет? – сказал Максим с деланной беспечностью. – Давайте посмотрим, на что способна эта… игрушка.

Он встал и подошёл к экрану. ЭмПат приветливо моргнул.

– Здравствуйте, Максим, – произнёс ИИ мелодичным голосом. – Как вы себя чувствуете сегодня?

– Прекрасно, – сухо ответил Максим. – Просто чудесно.

– Интересно, – отозвался ЭмПат. – Ваши интонация и мимика указывают на высокий уровень стресса и раздражения. Хотите обсудить, что вас беспокоит?

Максим почувствовал, как напряглись мышцы челюсти.

– Меня беспокоит, что я трачу время на разговоры с машиной, вместо того чтобы заниматься реальной работой.

– Понимаю ваше разочарование, – мягко отреагировал ЭмПат. – Но, возможно, этот разговор поможет вам стать эффективнее в работе. Расскажите, что для вас значит "реальная работа"?

Максим почувствовал, как что-то внутри него дрогнуло. Он бросил быстрый взгляд на Елену, которая внимательно наблюдала за ним.

– Реальная работа – это когда ты решаешь конкретные проблемы, – начал он, сам удивляясь своей внезапной откровенности. – Когда от твоих действий зависят судьбы компаний и людей. Когда нет времени на сантименты и нужно принимать жесткие решения.

– Звучит как большая ответственность, – отметил ЭмПат. – Как вы справляетесь с эмоциональным напряжением в таких ситуациях?

– Я… – Максим запнулся. – Я просто не позволяю эмоциям вмешиваться в работу.

– Но ведь эмоции – неотъемлемая часть человеческого опыта, – возразил ИИ. – Подавление их может привести к накоплению стресса и эмоциональному выгоранию. Как это влияет на ваши отношения с коллегами и близкими?

Максим почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он снова посмотрел на Елену, и в её глазах увидел смесь профессионального интереса и личной боли.

– Я… не уверен, – тихо произнёс он.

– Возможно, стоит уделить время изучению своих эмоций, – предложил ЭмПат. – Это может улучшить не только вашу работоспособность, но и качество жизни в целом.

Максим молча кивнул, чувствуя себя неожиданно уязвимым перед лицом этой бездушной машины.

– Спасибо, Максим Андреевич, – вмешалась Елена, спасая ситуацию. – Это было очень познавательно. А теперь давайте перейдем к практическим упражнениям.

Следующий час прошел как в тумане. Максим механически выполнял задания, пытаясь осмыслить свой опыт с ЭмПатом. Он ловил на себе обеспокоенные взгляды Елены, но каждый раз отводил глаза.

Кульминацией семинара стало упражнение на доверие. Участники разбились на пары, и Максим, конечно же, оказался в паре с Еленой. Они стояли лицом к лицу, и воздух между ними, казалось, потрескивал от напряжения.

– Готов? – спросила Елена, разворачиваясь спиной к Максиму.

Он кивнул, внезапно ощутив прилив тревоги. А что, если он не сможет её удержать? Что, если она упадет из-за него? Эта метафора казалась слишком очевидной, но от этого не менее пугающей.

Елена глубоко вздохнула и начала падать назад. Время словно замедлилось. Максим видел, как она опускается, и в последний момент инстинктивно подался вперёд, обхватывая её руками. На мгновение они замерли в этом объятии, и Максим почувствовал, как часто бьётся сердце Елены. Или это было его собственное?

– Спасибо, – тихо сказала Елена, выпрямляясь. В её глазах мелькнуло что-то – надежда? разочарование? – и исчезло.

Когда семинар подошел к концу, Максим чувствовал себя выжатым, как лимон. Он уже направлялся к выходу, когда его остановил голос ЭмПата:

– Максим, не хотите ли поделиться своими впечатлениями от семинара?

Он обернулся. Коллеги уже разошлись, в зале остались только он, Елена и этот чертов ИИ.

– Я… – начал Максим и вдруг понял, что не знает, что сказать. Впервые за долгое время он чувствовал себя действительно растерянным.

– Все в порядке, – мягко произнёс ЭмПат. – Иногда самое важное – это признать, что мы не знаем всех ответов.

Максим кивнул, чувствуя странное облегчение. Он уже собирался уходить, когда экран ЭмПата вдруг замерцал, и механический голос произнёс:

– Внимание: обнаружена угроза финансового краха. Этический перекресток приближается. Подготовьтесь к принятию критических решений.

Максим застыл, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Это сообщение слишком точно отражало ситуацию с его предстоящим делом о банкротстве. Но откуда ИИ мог знать об этом?

Он быстро взглянул на Елену, которая выглядела не менее озадаченной. Их глаза встретились, и в этот момент Максим понял, что что-то изменилось. Между ними словно протянулась невидимая нить понимания.

Не говоря ни слова, Максим развернулся и вышел из зала. Нажимая кнопку лифта, он чувствовал, как в голове роятся мысли. Семинар закончился, но настоящие испытания только начинались. И почему-то интуиция подсказывала ему, что эмоции, которые он так долго игнорировал, сыграют в этом ключевую роль.

Двери лифта закрылись, отрезая Максима от мира корпоративной фальши. Но слова ЭмПата все еще звенели в ушах, напоминая о надвигающейся буре в его профессиональной и личной жизни. Он глубоко вздохнул, готовясь к предстоящим испытаниям, и в первый раз за долгое время позволил себе почувствовать страх перед неизвестностью.

Глава 2. Глава

Максим Воронцов стоял перед стеклянными дверями офиса стартапа "НейроЭмо", чувствуя себя хирургом перед сложной операцией. "Очередная компания на грани краха," – подумал он, – "и снова мне придется быть и врачом, и палачом". Двери бесшумно разъехались, впуская его в мир, где технологии будущего причудливо переплетались с призраками финансового кризиса.

Холл поражал воображение: голографические проекции сменяли друг друга, создавая иллюзию бесконечного пространства. Сотрудники, казалось, плыли сквозь эти миражи, их лица светились нездоровым энтузиазмом.

– Добро пожаловать, Максим Андреевич, – раздался мелодичный голос. Максим обернулся и увидел голографическую проекцию молодой женщины. – Я Алиса, ваш виртуальный помощник. Позвольте проводить вас в конференц-зал.

"Даже секретарь у них ненастоящий," – усмехнулся про себя Максим, следуя за призрачной фигурой.

Проходя мимо открытых офисов, он ловил обрывки разговоров:

– …инвесторы требуют отчет к вечеру…

– …если не выйдем на рынок в этом квартале, мы…

– …ты видел последние данные? Это катастрофа…

Максим внутренне поморщился. Знакомая картина: за фасадом инноваций и прогресса скрывалась банальная финансовая агония.

В конференц-зале его встретила тишина и вид на утренний город. Максим подошел к окну, разглядывая небоскребы Москва-Сити. "Сколько еще таких компаний спрятано за этими зеркальными стеклами?" – подумал он.

Дверь распахнулась с неожиданной силой, и в комнату буквально влетела молодая женщина.

– Простите за опоздание! – воскликнула она, пытаясь одновременно поправить волосы и застегнуть пиджак. – Вероника Соколова, финансовый директор "НейроЭмо". А вы, должно быть, Максим Андреевич?

Максим не успел ответить, как Вероника уже пожимала ему руку. Её энергия была почти осязаемой, а улыбка – обезоруживающей.

– Да, Максим Воронцов, – наконец представился он. – Арбитражный управляющий.

– О, я знаю, кто вы, – Вероника подмигнула. – Ваша репутация бежит впереди вас. "Ледяной король банкротства", так вас называют?

Максим поднял бровь:

– Предпочитаю "эффективный специалист".

– Конечно-конечно, – Вероника махнула рукой. – Но согласитесь, в нашем деле немного холода не помешает. Особенно когда вокруг столько горячих голов и пылающих надежд.

Она подошла к интерактивной панели на стене и начала выводить графики и таблицы.

– Итак, давайте перейдем к делу. Я понимаю, что вы здесь не для того, чтобы нас спасать. Но поверьте, "НейроЭмо" – это не просто очередной убыточный стартап.

Максим скептически хмыкнул:

– Позвольте мне судить об этом. Я видел достаточно "уникальных" компаний, чтобы…

– О, я не сомневаюсь в вашем опыте, – перебила его Вероника. – Но вы когда-нибудь сталкивались с компанией, чей продукт может читать человеческие эмоции лучше, чем люди?

– Звучит как научная фантастика, – парировал Максим. – А в реальности я вижу отрицательный баланс и растущие долги.

Вероника улыбнулась, и в её глазах блеснул вызов:

– Тогда позвольте показать вам, что скрывается за этими сухими цифрами. Экскурсия по офису?

Максим кивнул, чувствуя, как его профессиональный скептицизм борется с растущим любопытством.

Они вышли в open space, где десятки сотрудников были погружены в работу. Вероника подвела Максима к одному из столов.

– Это Алексей, наш ведущий разработчик, – представила она молодого человека в наушниках. – Алексей, покажи нашему гостю, чем ты занимаешься.

Алексей оторвался от монитора и кивнул:

– Сейчас я тестирую новый алгоритм распознавания микровыражений. Смотрите.

Он запустил программу, и на экране появилось видео с людьми. Искусственный интеллект в реальном времени анализировал их эмоции, выводя на экран процентное соотношение.

– Впечатляет, – признал Максим. – Но как это монетизировать?

– О, это лишь верхушка айсберга, – загадочно улыбнулась Вероника. – Пойдемте дальше.

Они прошли мимо нескольких отделов, где Максим заметил пустующие рабочие места и нервные взгляды сотрудников. "Сокращения уже начались," – отметил он про себя.

– А вот и сердце нашей компании, – объявила Вероника, открывая дверь в небольшую комнату.

Внутри был только стол с компьютером и удобное кресло.

– Присаживайтесь, – предложила она. – Хочу, чтобы вы сами попробовали наш главный продукт.

Максим с сомнением посмотрел на неё, но сел в кресло. Экран монитора ожил, и на нем появилось изображение молодой женщины.

– Здравствуйте, я ЭмоИнтел, ваш персональный консультант по эмоциональному здоровью, – произнесла она. – Как вы себя чувствуете сегодня?

Максим покосился на Веронику:

– Серьезно? Вы хотите, чтобы я разговаривал с машиной о своих чувствах?

– Дайте ей шанс, – подмигнула Вероника. – Обещаю, вы будете удивлены.

Максим вздохнул и повернулся к экрану:

– Я чувствую себя скептически настроенным.

ЭмоИнтел улыбнулась:

– Скептицизм – это здоровая реакция на новый опыт. Но я замечаю, что ваш тон голоса и мимика указывают на более сложный комплекс эмоций. Возможно, вы испытываете внутренний конфликт между профессиональным долгом и личным любопытством?

Максим невольно выпрямился в кресле:

– Как… как вы это определили?

– Мой алгоритм анализирует множество факторов: микровыражения, интонации, выбор слов. Но главное – я здесь, чтобы помочь вам разобраться в ваших чувствах. Хотите поговорить о том, что вас беспокоит?

Максим почувствовал, как его профессиональная маска начинает трещать по швам. Он бросил взгляд на Веронику, которая наблюдала за ним с нескрываемым интересом.

– Я… – начал он и вдруг понял, что не знает, что сказать.

– Все в порядке, – мягко произнесла ЭмоИнтел. – Многим людям трудно открываться, особенно тем, кто привык держать все под контролем. Но позвольте спросить: как часто в вашей работе вы сталкиваетесь с эмоциональным выгоранием?

Этот вопрос застал Максима врасплох. Он почувствовал, как внутри что-то дрогнуло.

– Я не… я стараюсь не допускать этого, – ответил он неуверенно.

– Понимаю. Но подавление эмоций не решает проблему, а лишь откладывает её. Вы когда-нибудь задумывались, как ваша работа влияет на ваши личные отношения?

Максим почувствовал, как к горлу подкатил ком. Он вспомнил вчерашний разговор с Еленой, их молчание за ужином, её грустный взгляд…

– Я… я не уверен, что готов обсуждать это, – выдавил он.

– Конечно, – ответила ЭмоИнтел. – Мы можем вернуться к этой теме, когда вы будете готовы. Но помните: признание проблемы – это первый шаг к её решению.

Максим откинулся в кресле, чувствуя себя выжатым как лимон. Он повернулся к Веронике, которая смотрела на него с непонятным выражением лица.

– Это… впечатляет, – признал он. – Но я все еще не понимаю, как это может спасти вашу компанию от банкротства.

Вероника открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату ворвался взволнованный мужчина в дорогом костюме.

– Вероника! Инвесторы только что ушли, они требуют объяснений по поводу…

Он осекся, увидев Максима.

– О, простите, я не знал, что у нас гости.

Вероника мгновенно натянула на лицо профессиональную улыбку:

– Ничего страшного, Игорь Петрович. Мы как раз заканчивали. Максим Андреевич уже уходит.

Максим встал, чувствуя напряжение в воздухе.

– Вероника, нам нужно серьезно поговорить о финансовом положении компании.

Она кивнула:

– Конечно, давайте встретимся завтра. Я подготовлю все необходимые документы.

Когда они вышли из комнаты, Вероника быстро повела Максима к выходу. В её движениях чувствовалась нервозность.

– Простите за эту сцену, – сказала она. – Вы же понимаете, как это бывает в стартапах. Вечный цейтнот и нервы на пределе.

Максим внимательно посмотрел на неё:

– Вероника, я видел достаточно, чтобы понять: у вас серьезные проблемы. И, похоже, дело не только в финансах.

Она остановилась и повернулась к нему. В её глазах мелькнуло что-то похожее на отчаяние:

– Максим Андреевич, я… я не могу сейчас все объяснить. Но поверьте, у нас есть шанс. Мы на пороге прорыва. Нам нужно совсем немного времени.

Максим покачал головой:

– Времени у вас как раз нет. Но, – он сделал паузу, – я готов выслушать вас. Завтра, в нейтральной обстановке.

Вероника благодарно кивнула:

– Спасибо. Я не подведу вас.

Когда Максим уже стоял в лифте, он услышал механический голос:

– До свидания, Максим Андреевич. Надеюсь, ваш визит был продуктивным.

Он обернулся и увидел голографическую проекцию Алисы. На мгновение ему показалось, что в её глазах мелькнуло что-то… человеческое?

Двери лифта закрылись, и Максим остался наедине со своим отражением. В зеркале он увидел человека, чья уверенность в себе и своей работе впервые за долгое время пошатнулась. "Во что я ввязываюсь?" – подумал он, чувствуя, как внутри разгорается пламя, которое он так долго пытался погасить. Азарт? Любопытство? Или что-то более опасное?

Лифт медленно спускался, унося Максима прочь от мира искусственных эмоций и настоящих проблем. Но он знал, что завтра ему придется вернуться. И это возвращение может изменить все.

Глава 3. Глава

Максим Воронцов сидел в домашнем кабинете, окруженный стопками финансовых отчетов. Тёплый свет настольной лампы боролся с холодным сиянием компьютерного монитора, создавая причудливую игру теней на его лице. Семейные фотографии на столе безмолвно напоминали о его обязательствах, но взгляд Максима был прикован к цифрам на экране.

"Что за чертовщина?" – пробормотал он, потирая переносицу. Уже третий час ночи, а он всё никак не мог отделаться от ощущения, что что-то не сходится в отчетах "НейроЭмо".

Внезапно его внимание привлекла странная закономерность в движении средств. Максим подался вперед, его пальцы забегали по клавиатуре. С каждой минутой его брови поднимались все выше, а дыхание учащалось.

"Не может быть," – выдохнул он, откидываясь на спинку кресла. – "Это же… это же гениально. И безумно опасно."

Максим обнаружил сложную схему финансовых операций, которая, при правильном использовании, могла бы спасти компанию от банкротства. Но чем глубже он копал, тем яснее становилось, что эта схема балансирует на грани закона.

"Максим Андреевич," – раздался механический голос домашнего ИИ-ассистента, заставив его вздрогнуть. – "Напоминаю, что через три дня годовщина вашей свадьбы с Еленой Сергеевной."

Максим моргнул, внезапно вырванный из мира цифр и схем. Он посмотрел на фотографию Елены на столе, и его охватило странное чувство вины.

"Спасибо," – рассеянно ответил он ассистенту, не отрывая взгляда от монитора. – "Закажи цветы и забронируй столик в нашем любимом ресторане."

На следующий день Максим сидел в уютном кафе, нервно постукивая пальцами по столу. Он выбрал самый дальний угол, откуда мог видеть всех входящих. Когда Вероника появилась в дверях, его сердце пропустило удар.

"Максим Андреевич," – улыбнулась она, присаживаясь напротив. – "Какая неожиданная встреча. Что-то срочное?"

Максим внимательно посмотрел на неё, пытаясь уловить хоть намек на нервозность или неискренность.

"Вероника," – начал он тихо, наклоняясь ближе. – "Я обнаружил кое-что интересное в финансовых отчетах вашей компании."

Улыбка Вероники дрогнула, но она быстро взяла себя в руки.

"Вот как? И что же именно привлекло ваше внимание?"

Максим достал планшет и показал ей несколько графиков и таблиц.

"Вот здесь и здесь," – он указал на конкретные цифры. – "Эти операции… они на грани фола, Вероника. Если копнуть глубже, мы можем обнаружить серьезные нарушения."

Вероника побледнела, её глаза забегали по экрану.

"Максим Андреевич, я… я не знаю, что сказать. Это не то, чем кажется," – она подняла на него взгляд, полный отчаяния. – "Вы же понимаете, в каком положении мы находимся. Иногда приходится идти на крайние меры, чтобы выжить."

Максим почувствовал, как его решимость начинает таять под этим взглядом.

"Вероника, я понимаю. Но если это всплывет…"

"Пожалуйста," – она внезапно схватила его за руку. – "Дайте нам шанс. Мы так близки к прорыву. Если вы сейчас раскроете это, все рухнет. Сотни людей потеряют работу."

Максим смотрел на её руку, лежащую на его, и чувствовал, как внутри него разгорается конфликт между профессиональным долгом и чем-то еще, чему он боялся дать название.

"Я… я подумаю," – наконец выдавил он. – "Но я ничего не обещаю."

Вероника благодарно сжала его руку, и Максим почувствовал, как по его телу пробежала электрическая волна.

Вечером того же дня Максим стоял на кухне, механически нарезая овощи для салата. Елена суетилась рядом, готовя соус. Напряжение между ними было почти осязаемым.

"Как прошел твой день?" – спросила Елена, стараясь казаться непринужденной.

"Нормально," – коротко ответил Максим, не отрывая взгляда от разделочной доски.

"Просто нормально? А мне показалось, что ты сегодня какой-то… рассеянный."

Максим на секунду замер, затем продолжил резать с удвоенной силой.

"Просто много работы. Сложное дело."

Елена вздохнула:

"Макс, мы же договаривались быть более открытыми друг с другом. Я чувствую, что тебя что-то гнетет."

"Елена, пожалуйста," – раздраженно ответил Максим. – "Не нужно меня анализировать. Я же сказал – все нормально."

"Рекомендую попробовать технику активного слушания," – вдруг встрял голос ИИ-ассистента. – "Это поможет улучшить коммуникацию и снизить напряжение в отношениях."

"Заткнись!" – в один голос крикнули Максим и Елена, после чего посмотрели друг на друга и нервно рассмеялись.

"Прости," – сказал Максим, откладывая нож. – "Ты права, меня действительно кое-что беспокоит."

Елена выключила плиту и повернулась к нему:

"Я слушаю."

Максим глубоко вздохнул:

"В этом деле о банкротстве… я обнаружил некоторые нарушения. Ничего криминального, но на грани. И если я их раскрою, компания точно рухнет. Сотни людей останутся без работы."

"Но если ты не раскроешь, ты нарушишь профессиональную этику," – закончила за него Елена.

"Именно," – кивнул Максим. – "И я не знаю, как поступить."

Елена задумалась на мгновение, затем начала:

"Знаешь, с точки зрения психологии, такая дилемма часто возникает из-за конфликта между нашими моральными установками и…"

"Боже, Лена!" – перебил её Максим. – "Ты можешь хоть раз не включать психолога? Мне нужен совет жены, а не профессиональная консультация!"

"А как, по-твоему, я должна реагировать?" – возмутилась Елена. – "Ты месяцами закрываешься в себе, а когда наконец решаешь поделиться, ты ожидаешь, что я просто скажу 'да, дорогой, ты прав'? Я пытаюсь помочь!"

"Помочь? Ты пытаешься анализировать меня, как будто я один из твоих пациентов!"

"Может быть, тебе как раз и нужна терапия! Ты же совершенно не умеешь справляться со своими эмоциями!"

"Рекомендую использовать технику 'Я-высказываний' для выражения своих чувств без обвинений," – снова вмешался ИИ-ассистент.

"ЗАТКНИСЬ!" – снова крикнули они хором.

Максим и Елена стояли, тяжело дыша и глядя друг на друга. В глазах Елены плескалась смесь гнева и боли.

"Знаешь что, Макс?" – тихо сказала она. – "Я давно это подозревала, но теперь уверена. Дело не только в работе, верно? Там есть кто-то еще."

Максим почувствовал, как земля уходит из-под ног.

"Что? О чем ты говоришь?"

"Не притворяйся. Я же вижу, как ты изменился в последнее время. Эти поздние возвращения, постоянная рассеянность… И эта этическая дилемма. Она связана с кем-то, кто тебе небезразличен, я права?"

Максим открыл рот, чтобы возразить, но не смог произнести ни слова. Елена горько усмехнулась:

"Твое молчание красноречивее любых слов, Макс. Знаешь, в чем твоя проблема? Ты настолько боишься своих эмоций, что готов похоронить их под грудой работы и отговорок. Но они никуда не деваются. И рано или поздно они вырвутся наружу, разрушая всё на своем пути."

Она развернулась и вышла из кухни, оставив Максима в оглушительной тишине.

Час спустя Максим сидел в своем кабинете, уставившись в пустоту. Слова Елены эхом отдавались в его голове. Он чувствовал себя загнанным в угол, раздавленным тяжестью своих решений и их последствий.

Не отдавая себе отчета, он потянулся к телефону и набрал номер Вероники.

"Максим Андреевич?" – удивленно ответила она. – "Что-то случилось?"

"Вероника, я…" – он запнулся, не зная, что сказать. – "Я просто хотел уточнить некоторые детали по делу."

"Конечно, я слушаю," – в её голосе слышалось беспокойство.

В этот момент на компьютере Максима всплыло уведомление о новом письме. Он открыл его, продолжая говорить с Вероникой, и замер. В письме содержались анонимные доказательства масштабного мошенничества в компании "НейроЭмо", намного превосходящего те нарушения, которые он обнаружил ранее.

"Максим Андреевич? Вы меня слышите?" – голос Вероники в трубке казался далеким и нереальным.

Максим смотрел на экран, чувствуя, как мир вокруг него рушится. Он понял, что его импульсивный звонок Веронике мог стать роковой ошибкой, еще глубже втянув его в ситуацию, которая угрожала не только его профессиональной репутации, но и личной жизни.