В моем сердце мама, или Сны мальчика на потолке

– У нас нет времени на нюни, пора двигаться вперед!

Началась подготовка к отплытию в Чосон.

Все матросы были на палубе. Боцман приказал:

– Поднять якорь!

– Дедушка, а что значит эта команда?

– Это означает, что члены экипажа, отвечающие за якорь, должны поднять его.

– Отдать паруса!

– Дедушка, я знаю, что означает эта команда, – с улыбкой произнесла Милена. – Она приказывает поднять паруса на корабле.

– Молодец, глупышка!

Дедушка улыбнулся и погладил малышку по голове.

– Только у меня снова возник вопрос. Как экипаж понимает, какие паруса нужно поднять: их же на корабле несколько?

– Думаю, они проходили для этого особый инструктаж, как мы не так давно. Скорее всего, капитан просит поднять все паруса. На этом судне три мачты. Первая фок-мачта, вторая грот-мачта и третья бизань-мачта. Фок-мачта расположена в передней части, помогает в управлении кораблем. Грот-мачта – самая высокая на корабле – отвечает за движение судна. Бизань-мачта, расположенная на корме, помогает управлять задней частью судна, балансировать корабль и контролировать его направление.

– Ух ты! Дедушка, это так поучительно!

– Полный вперед! – раздался голос капитана.

Так мы начали свое движение на корабле. Берег отдалялся, знакомые и незнакомые люди махали нам вслед, и мы махали им в ответ.

– Это так весело – махать рукой, – произнесла Милена. – Такое чувство, что мы точно вернемся на свою родную землю! Но сначала нужно найти мам.

– Для меня махание руками – очень грустное занятие. Последний раз мы махали руками звездам в небе, когда они уходили от нас с мамой. Мама похожа на звезду, которую я проводил маханием руки. Надеюсь, я еще увижу тебя, мама… Милена, и в моем махании горит надежда, что все вернется обратно.

Наш корабль уже пару часов находился в плавании, и мы наслаждались хорошей погодой, разговаривали и рассказывали свои истории из жизни…

Я проснулся и глубоко вздохнул:

– На самом интересном месте!..

Сегодня у мамы был выходной, и я думал – мы отправимся на прогулку в парк. Но наши планы резко поменялись из-за дяди Касима. Наш дядя хотел встретиться со мной и тетей.

Я просто обожаю дядю Касима! Он капитан корабля и часто рассказывает о своих путешествиях по морю. Недавно дядя сломал ногу, и мама порекомендовала ему восстановиться, не отправляться в очередное путешествие. Дядя старается побыстрее поправиться, ведь ему очень скучно лежать в больнице, но он, к сожалению, ничего не может с этим поделать.

– Я поставила ему обезболивающий укол, а он на это сказал: «Лучше уколоть, чем тыкать». Я улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ, – сказала сегодня мама.

Когда мы зашли в палату, дядя Касим выглядел так, как будто был полностью здоров, но гипс на его ноге говорил об обратном. Мы поприветствовали друг друга, и я попросил его рассказать о своей травме.

– Нечего рассказывать: у нас был спаринг, небольшое соревнование по борьбе. В самый неподходящий момент я отвлекся на трех журавлей в небе, и противник бросил меня через бедро. Все бы ничего, если б я успел сгруппироваться, но я растерялся да к тому же зацепился за ванты, так что, как видишь, сломал ногу… Какой я теперь капитан, если не смог сопровождать свой корабль?! Эх, беда-беда… но она сделает меня крепче. Я как мячик – сколько меня ни бросай в воду, все равно буду на плаву.

– Ты как всегда оптимистично настроен, – подметила тетя.

– А как еще жить? Нужно с оптимизмом смотреть в будущее, какое бы оно ни было…

Вдруг дядя повернулся ко мне:

– Рамилька, какой корабль лучше: парусная яхта или моторный катер? Какой он должен быть?..

Я задумался, но почему-то, не дождавшись моего ответа, дядя продолжил сам:

– А впрочем, идеального корабля на все случаи жизни не построишь. В каждом будут свои плюсы и минусы, нужно лишь правильно их использовать… Рамиль, ты слышал о самом большом корабле начала XX века?

– Конечно, я очень много читал о Титанике.

– Ты знал, что корабль считался непотопляемым?

– Да, но все же он затонул. Говорят, что череда случайностей привела его к гибели. Если бы люди лучше подготовились, то трагедии можно было бы избежать.

– Рамиль, легко говорить о том, как правильно поступить, когда это уже произошло. Жалко, что глобальные выводы делаются после таких больших трагедий…

Выйдя из больницы, мы не пошли домой, а просто бродили по улицам. Дядины слова не выходили у меня из головы. Что же он хотел сказать? Мои раздумья неожиданно затянули меня в воспоминания.

Тут наш разговор прервал капитан:

– Юнги, ко мне!

– Да, капитан!

– Нужно было ответить: «Так точно, капитан!» Для вас сегодня первое задание: помочь поварам на кухне приготовить обед.

– Что для этого нужно делать? – спросила Милена.

– Вы поступаете в распоряжение кока. Понятно, салаги? Это испытание страшнее грома.

– А что страшного в готовке? – поинтересовалась Милена.

Глаза его сузились, и взгляд капитана стал колючим. На его носу появилась соединительная линия между бровями. Голова вытянулась вперед и слегка наклонилась вниз. Он произнес низким шипящим голосом:

– Понятно?

Дедушка тоже слегка наклонился к нам и шепнул на ушко:

– Юнги не задают вопросов, когда командует капитан.

– Так точно, капитан! – ответили мы вместе.

Мы спустились на нижнюю палубу. Кок встретил нас словами:

– Без поваров на корабле не обойтись. Это первая ступень, через которую должен пройти каждый моряк. Понятно?

– Понятно, понятно, – обратилась Милена к повару. – Что мы должны сделать, и кем мы сможем командовать?

– Молчать! Я здесь главный. Понятно?

Мы кивнули головой.

– Понятно? – повторил он снова.

– Да, капитан, – сказал я.

Голова повара была в обычном положении, а взгляд был направлен в мою сторону. Он процедил сквозь зубы:

– На корабле только один капитан. Понятно?

– Что вы все заладили, все и так понятно. Можно без понятно? – сказала Милена.

Щеки кока стали краснеть. Он прикрыл правый глаз и произнес:

– Понятно?

– Понятно, господин повар! – ответил дедушка.

Щеки стали обретать свой обычный цвет.

Он посмотрел на меня и продолжил:

– Салага, ко мне!

Я подошел.

– Слушай первый приказ: видишь эту гору картошки?

– Так точно, капитан! Ой, капитан поваров.

– Я адмирал поваров.

– Точно, так точно, адмирал поваров.

– Слушай первый приказ: «Почистить картошку!»

– Так точно, адмирал поваров!

У меня уже был большой опыт в этом деле, и я быстренько стал чистить картофелины.

– Девочка и старик, слушайте первый мой приказ вам: «Почистить картошку!»

– Почему бы вам просто не сказать, чтобы мы помогли Рамилю? – удивилась Милена.

– Приказы командующих не обсуждаются, понятно?

Милена глубоко вздохнула:

– Понятно, капитан.

Щеки повара снова обрели розовый цвет. Дедушка дотронулся локтем до Милены и прошептал: «Адмирал поваров».

– Понятно, адмирал поваров, – произнесла Милена.

Это помогло остудить адмирала поваров. Он начал наблюдать за нами.

Мы сидели на бочках и чистили картошку. Милена, которая делала это в первый раз в жизни, начала срезать слишком много хорошей части картошки. Ее картофелины получались такими маленькими, что это разозлило повара.

– Ты, что творишь, девочка!

– Я чищу картошку, – с улыбкой сказала Милена.

– Ты еще улыбаешься?!.. Смотри, как нужно чистить картошку.

Он сам взял ножик и картошку у Милены из рук и начал показывать. Повар делал это с такой невероятной скоростью, что я вдруг подумал, что он чистит картофелины, как мамы моют своих детей. Очевидно, он очень много практиковался, чтобы быть таким крутым поваром. Еда у него изумительная. Затем он отдал ножик Милене и сказал:

– Показывай, чему научилась, наблюдая за мной!

Милена старалась делать, как повар, но не совсем умело, и сказала:

– Вы очень быстро показываете, я за вами не успеваю.

Я подумал, что повар сейчас на нее накричит. Его лицо сильно покраснело, и дедушка произнес шепотом:

– Сейчас градусник лопнет.

Прошла секунда, и он действительно закричал на Милену, что она ничего не умеет и ни на что не способна.

Его сильные эмоции гасли у нас на глазах. Он извинился перед Миленой и показал еще раз – помедленнее, объясняя каждый шаг. Тогда я подумал, что этот повар сейчас прокачал свой навык стрессоустойчивости. Наверное, во всем есть свои плюсы, если сильно покапать.

Кок вернул Милене ножик, и она продолжила. У нее начало получаться, и кок даже улыбнулся ей. Но тут Милена зацепила ножом свой палец, и из него пошла кровь.

– Девочка, тебе больше не нужно чистить картошку.

Кок подозвал другого юнгу и велел ему обработать рану и перебинтовать палец, а сам он присоединился к нам. Я был сильно удивлен этому.

– Чтобы все было сделано хорошо, нужно делать это самому, – сказал дед.

Кок кивнул ему в ответ, а мне объяснил, как экономить еще больше картошки. Это помогло нам сократить ее расходы.

Наша картошка отправилась в большие кастрюли. В них варилась еда для моряков. Дальше повар продолжил приказывать, а мы просто выполняли его приказы.

– Девочка напомнила мне дочь, – сказал кок, бросив свой взгляд на Милену, а затем на нас…

«Я мечтал о том, чтобы она пошла по моему пути. Но первый ее шаг к моей мечте был болезненным. Она так же, как Милена, поранилась. И в тот момент у меня не нашлось слов поддержки, я сказал:

– Если бы ты правильно держала ножик и делала правильные движения, все было бы хорошо. Какая же ты неуклюжая, у меня с первого раза все получалось!

Я показывал ей бесчисленное количество раз, но она резала фрукты и овощи неправильно. Я все время наставлял ее и показывал, наставлял и показывал, а у нее не получалось.

Однажды я велел ей приговорить обед, и она не справилась. Количество соли было на полщепотки больше, чем нужно. Картошку можно было сэкономить. Но то, как она порезала мясо, окончательно вывело меня из себя. Я впервые ударил ее по щеке, и она заплакала. В тот момент я как обезумел и выпустил весь свой пар на дочку.

– Папа, ты… За что ты так со мной? Я живу ради тебя!

– Ты живешь ради себя! Если бы жила ради меня, то стала бы поваром.

Она убежала. Я был взбешен: как можно было вырезать весь жир и попросту его выбросить? Я зарабатывал очень мало и хотел, чтобы еды хватило нам на большее количество времени. Моя дочь выбросила мой труд на помойку!

Я часто видел, как она пишет что-то на бумаге, и подумал, что это рецепты. Но все же спросил ее:

– Что ты пишешь?

– Письмо тебе.

– Я же стою рядом с тобой, зачем писать письмо?

– Есть вещи, которые нельзя сказать в лицо.

Тогда я не придал значения этой фразе. Подумал, что у нее переходный возраст и начинается переосмысление жизни. Спустя пару дней я на нее накричал, и она совсем не плакала. Она просто молча слушала, как я вымещал свой гнев на ней, хотя в тот раз дочка была не так сильно виновата.

А потом меня уволили с работы из-за нее. Она пережарила котлету, когда я впервые решил ей довериться, и это все так и подали посетителю. Она очень извинялась, но я не принимал извинений, хотя в глубине души понимал, что здесь есть и моя вина. Мне нужно было выплеснуть свой гнев на кого-то. Этим кем-то оказалась моя дочка. Тогда она сказала:

– Я не заслуживаю счастья. Так легче думать.

Это ее последние слова.

Я виноват в ее смерти. Она закончила жизнь самоубийством в 14 лет. После этого я выплакал очень много слез и решил стать черствым.

Но эта девочка – Милена… вернула спрятанные в сундук воспоминания, и мне сейчас очень больно…

Я долго думал и понял: единственный способ увидеть дочь, – это продолжать жить…»

Мы очень удивились тому, что рассказал повар, и даже не знали, что добавить к его словам. Мы просто захотели его обнять, но он этого нам не позволил…

Наступило время обеда. Наша очередь была самая последняя. А в конце дня к нам пришла гора посуды, и это подорвало наш дух.

– Это еще вишенки, тебя здесь все жалеют. Вот было время, когда я один готовил на весь корабль и перемывал всю посуду, – сказал дед.

Дедушка умеет забирать нашу мотивацию, но сейчас его слова меня даже слегка поддержали. Наверное, я уже начинаю привыкать к старику и все лучше понимаю его мысли.

Пение моряков доносилось во время мытья посуды, и я начал им подпевать. Мне вспомнилось, как мы с мамой пели у костра и улыбались всем вокруг. Это так чудесно, когда люди могут сгладить твое грустное времяпрепровождение. А потом мы выбежали на палубу и видели, как моряки объединились в круг и пели. Уже было неважно, о чем они поют. Пела моя душа.

Хор поющих моряков, веселье на корабле в конце дня постепенно начало угасать с приходом ночи. Все начали расходиться по своим койкам. Веселье весельем, а сон сном…

Мы устроились на палубе, и дедушка сказал:

– Видите того юнгу в бочке, закрепленной на верхушке фок-мачты?

Мы кивнули головой.

– Это сигнальщик, который сидит в вороньем гнезде. Он наблюдает за небом и морем, чтобы нам избежать каких-либо проблем.

Уже сильно стемнело, и многие моряки находились в своих постелях, как вдруг юнга начал рьяно свистеть в сигнальный свисток. Подбежал вахтенный помощник капитана и спросил, в чем дело?

Молодой юнга без промедления ответил:

– Небо позеленело, посмотрите, похоже, приближается что-то страшное.

– Небесная красота! – произнес вахтенный помощник капитана. – Юнга – это полярное сияние. Ты его никогда не видел?

– Так точно, никогда не видел. Оно предвещает беду?

– Нет, это просто природное волшебство. Я не верю в сказки о том, что оно приносит беду. Помню, как мальчишкой выбегал и наслаждался этой красотой.

А небо и правда чудесное. Я был очень рад, что услышал эту красоту благодаря сигналу вахтенного матроса.

Так завершился наш второй день на корабле. Я смотрел на небо и засыпал…

– Рамиль, Рамиль, ты что спишь, стоя? Устал, наверное, бедненький…

Тетя Наиля взяла меня за предплечья руками и присела на одно колено, чтобы быть со мной наравне.

– Тетя Наиля, я совсем не устал, просто глубоко задумался. Я совсем не маленький, и вы меня сейчас смущаете перед мамой. Можете, пожалуйста, встать…

Тетя встала и направила свой взор на небо.

– Рамиль, ты тоже видишь? Это же северное сияние! В наших широтах оно большая редкость.

– Да! А почему северное сияние появляется на небе?

– Поток солнечного ветра достигает магнитного поля Земли и сталкивается с атомами кислорода в атмосфере, тогда-то мы и видим разноцветные сполохи на небе.

– Мама, тетя, – это восьмое чудо света! – с улыбкой воскликнул я.

– Именно! – поддержали одновременно мама и тетя.

Мы наслаждались этим событием и после того, как оно прошло, отправились домой.

Следующее утро и день на корабле выдались не такими богатыми на события. Наше настроение было чудесным. Утром Милена рассказала, как в детстве мечтала стать русалкой и плавать в океане.

– Это так здорово – любоваться морской красотой! Я бы каждый день наблюдала за ней. На дне, наверное, еще чудеснее, чем у нас на земле.

– Мечты мечтами, а нам еще плыть и плыть по этому пустому морю, – сказал дедушка. – Тишина – лучшее изобретение человека, поэтому, Милена, остановись и дай насладиться ею.

Дедушка был жесток. Он всегда знал, как остановить Милену, и это нас спасало.

Милена, похоже, обиделась на нас и отправилась общаться с моряками…

А я задумался о том, когда же кончается детство? Ответа я пока не нашел, и поэтому давайте вернемся к истории. Мы наблюдали за морем и прислушивались к звукам волн. К нам тихо и с улыбкой на лице подошла Милена и начала делиться тем, что ей рассказал один из моряков. А я подумал про себя: «Это так здорово – она очень быстро забывает обиды!»

– Один моряк говорит, что в этих водах обитает дракон. Он может вызывать сильные бури. И этот моряк сейчас молится дракону и готов принести в жертву любимого гуся, чтобы так предотвратить бедствия. Но ему никто не верит, сейчас его все отговаривают. Дедушка, а это правда или вымысел?

– За свою жизнь я видел многое, и хоть это похоже на безумие, но в любом безумии есть своя маленькая правда. Давайте лучше понаблюдаем за морем. Лучше я вам расскажу сказку о рыбаке, который отправился в море в поисках рыбы, чем вы будете слушать бредни моряков.

«Жил да был рыбак. Он долгое время рыбачил недалеко от берега и ловил столько рыбы, сколько хватало прокормить его семью – дочку и жену. По вечерам они встречали его на берегу. Наступил день, когда рыбы совсем не оказалось. Рыбак плыл все дальше и дальше от берега в поисках рыбы. Стемнело, но он не возвратился домой. Жена и дочка начали бить тревогу. Тогда рыбаки отправились на его поиски.

Они плыли все дальше и дальше, все дальше и дальше. Здесь рыбаки еще никогда не бывали, а его все еще не было видно. Прошло еще некоторое время, и вот они смогли заметить лодку вдалеке. А подплыв к ней, наконец увидели того самого рыбака, а в лодке был такой большой улов, что они не смогли сдержаться и сказали, что спасут его, если он отдаст им часть своей рыбы.

– Я не готов отдать вам рыбу. Всю эту рыбу поймал я один. Все это мое, а вы за рыбу готовы оставить человека умирать? Нет уж, лучше я останусь здесь, чем поплыву с вами.

Рыбаки пытались уговорить его, потому что таким количеством рыбы можно было прокормить целую деревню, но делиться своей добычей рыбак был не намерен.

– Я нашел это рыбное место. Я поймал всю эту рыбу сам, но теперь я не могу добраться до дома, так как потерял весла после схватки с крупным сарганом, который вытолкнул их из лодки и ускользнул от меня. Вот проказник, я б ему показал, где сарганы зимуют, но это случилось так неожиданно, что я попросту не успел среагировать.

Рыбаки ждали, когда их односельчанин поделится с ними своей добычей, но он наотрез отказывался это делать.

– Тут нам надолго хватит, вы же ничего не сделали, почему я должен делиться с вами?

В конце концов пришла большая волна и попросту потопила лодку рыбака. Вся рыба, которая была на борту, уплыла, и он остался ни с чем. Друзья, несмотря на это, помогли рыбаку добраться до дома. Он вернулся с пустыми руками…»

– Рамиль, а как бы ты поступил? – спросила Милена.

– Я бы поделился с другими рыбаками своим уловом.

– Я бы тоже так поступила.

– Легко говорить о том, как бы вы поступили, когда знаете начало и конец истории. Находясь в гуще событий, вам сложно было бы сохранять светлую голову. Если бы рыбак смог сам выбраться, то чтобы вы сказали? – спросил дедушка.

– Я бы похвалила рыбака за то, что он такой изобретательный и обошелся без помощи, – ответила Милена.

– Вот видите: многое зависит от конечного результата, поэтому не осуждайте людей, которые сделали такой выбор. Они посчитали его самым правильным, но никто не знает, что произойдет после…

Милена обняла дедушку, а я сказал им, что нужно действовать сердцем.

– Это как – действовать сердцем? – спросила Милена.

– Когда чувствуешь, что поступаешь правильно.

– Сердце тоже может ошибаться, не нужно забывать подключать и свою голову, – сказал дедушка. – Но это мудрый совет, Рамиль.

– Когда я поступаю по воле сердца, то часто поступаю правильно, но иногда приходится извиняться за свою поспешность.

– Все люди совершают ошибки, но не все готовы их признать… А теперь, дети, пора нам спать.

Ночь приплыла на корабль, и мы уснули.

Меня разбудил крик сигнальщика. Было плохо слышно. Я заметил, что он ищет какой-то предмет, – наверное, свисток для подачи сигнала, – но никак не может его найти. Тогда он стал еще громче выкрикивать, и я услышал:

– Приближается шторм! Шторм! Шторм! Аврал! Аврал! Аврал!

Я не совсем понимал, что значат его слова, а он тем временем стал спускаться на палубу. Тут я обратил внимание, насколько неспокойным стало море: на нем появились буруны и белые барашки пены. Я побежал к двери капитана и начал в нее стучать!

– Капитан! Капитан! Капитан! Беда! Беда! Беда!

– Какая беда? Салага, что случилось?

– Приближается шторм, капитан.

– Почему не было сигнала?

– Сигнальщик кричал что-то, но я не все разобрал, а потом посмотрел на небо.

– Все руки на палубу! Аврал! Аврал!

Сигнальщик тем временем начал свистеть в свисток.

Дедушка и Милена проснулись, и я спросил у них:

– Почему матрос начал свистеть, а не звонить в колокол?

– Он не мог этого сделать, Рамилька: в это время матросы обычно просыпаются, и они, скорее всего, подумали бы, что наступило обычное утро! Нужен был какой-то другой маневр для поднятия экипажа.

– Почему матрос начал спускаться? Не проще было бы подать сигнал с верхушки? – спросила Милена.

– Похоже, он просто забыл свисток.

– Какой глупенький матрос, – сказала Милена.

– Глупость дорого ему обойдется. Увидите, капитан ее вылечит, но сначала нужно пережить шторм.

Раздался сильный гром.

Милена обхватила себя обеими руками, веки ее поднялись, глаза сильно расширились, а уголки рта резко оттянулись, и ее взгляд был направлен в небо. Она застыла в таком положении, пока дедушка не подошел к ней.

Он похлопал ее по плечу, и она бросила свой взгляд на дедушку.

– Малышка Милена, не бойся, все будет хорошо.

– Неправда, дедушка, неправда, ты снова меня разыгрываешь! Сейчас все в панике.

– На борту нет паникующих людей, тебе все это кажется, потому что ты сама паникуешь. Посмотри вокруг: все ждут указаний капитана, и ты тоже жди.

Милена обняла дедушку.

Капитан крикнул:

– Дети и старик, спускайтесь в кубрик. Вы нам вряд ли поможете, лучше позаботьтесь о себе.

Капитан повел рукой в сторону входа, и мы отправились внутрь, а он ушел…

Я хотел доказать капитану, что могу быть полезным, и сказал деду и девочке, что отправляюсь обратно, чтобы помочь команде. Дедушка схватил меня за рукав:

– Рамиль, сейчас не время для геройства, давай переждем шторм!

– Дедушка, мы члены экипажа. Как на нас посмотрят другие, когда пройдет шторм? Они просто убедятся в том, что мы лишний груз! Как бы страшно ни было, я буду помогать!

– Рамиль, ты прав, но…

– Я пошел, вы как – со мной? Или ваша помощь будет заключаться в том, что вы забьетесь в угол и будете молиться?

Ударила молния! Я и Милена очень испугались. Тряска распространилась по всему телу Милены. Она зацепила глаза, в которых начали образовываться, а затем и стекать слезы. То ли это было от страха, то ли от холода. Дедушка достал из своего кармана камешки, на которых была изображена молния, и сказал:

– Если держать камень в руке, то никакая молния вас не ударит.

– Дедушка, ты не шутишь? Ты просто хочешь нас успокоить?

– Девочка моя, в такие времена не шутят. Это абсолютная правда.

– Милена, твой дедушка многое повидал и многое знает. Это наше спасение, не бойся и не плачь, все будет хорошо, – уверенным голосом сказал я.

– Видишь, Рамиль в это верит, значит, так и будет.

Это успокоило Милену и меня. Если мы во что-то верим, это кажется таким живым и одновременно сказочным и складывается такое чувство, что так и произойдет.

Я отправился на палубу. Милена схватила меня за руку и помотала головой, но это не остановило моего движения вперед. Дедушка и Милена последовали за мной, и мы втроем вернулись на палубу, прижались друг к другу и начали наблюдать…

Капитан выкрикивал инструкции экипажу и наблюдал за тем, правильно ли понимают матросы свои роли.

– Корабль по-штормовому крепить!

– Дедушка, а что это значит? Как можно закрепить корабль в море?

– Нет, закрепить нужно не корабль, а предметы на палубе, чтобы их не смыло водой и они не нанесли повреждение экипажу и кораблю. Давайте поможем матросам.

Капитан, повернувшись к нам, выпучил глаза, приподнял брови, и на его лбу появилась волна, а выше и ниже ее лавировали маленькие плоты. А ведь лоб без морщин чем-то похож на спокойное море!

Затем он отвернулся и скомандовал:

– Убрать паруса!

– Дедушка, это чтобы паруса не порвались?

– Да, глупышка, но не только. Еще чтобы корабль не перевернулся при сильных порывах ветра.

Мы наблюдали за тем, как экипаж опускал и закреплял паруса. Затем начали помогать морякам. Усилившийся ветер стал для нас преградой. Он сносил нас, особенно Милену, и мы всеми силами держались за предметы на корабле. Несмотря на все это, мы старались помочь экипажу. Милена уже бросила это дело и просто бегала по направлению ветра, поддерживая нас морально.

– Приготовьтесь к удару!

Мы увидели, как моряки обхватили закрепленные на корабле большие предметы, чтобы не упасть за борт.

Волна ударила по кораблю, и на нем стало слишком много воды…