Кинжал во тьме

– Ну неужели! Не знаю, долго ли ещё я смог и дальше терпеть эту вонь. И о каких сокровищах я только думал? Дурак. Нужно было рубить голову гному, так хоть что-то бы дали.

Захлопнув за собой люк и оказавшись рядом с двухэтажным домом, Эйлу посмотрел на идущую вдаль дорогу. Свет, вырывающийся из витражных окон, вкупе с тусклым мерцанием Мару и Кросиса, освещал тихие ночные улицы. Вдалеке, на вершине горы, красовалась цитадель Чёрного Замка и Драконий Дворец – спокойные и непреступные покои императора. Но внимание Хартинсона особенно привлёк Оплот Альноракса – огромное открытое помещение практически на самой верхушке замка, где нордский правитель Торальд Покоритель давным-давно сумел пленить большого дракона, впервые заключив, впоследствии, сделку с Архаэлем. Эйлу опустил взор вниз, а затем осмотрелся вновь. Дома стояли очень плотно, а верхние этажи возвышались над нижними каменными.

Кварталы были условно разделены на три уровня: Нижний, Серединный и Верхний. Гуляя по Верхнему кварталу города, Эйлу случайно наткнулся на огромную таверну с вывеской «Великий Ковенант».

«Ну и самолюбие… Тоже мне, «Великий Ковенант»!», – подумал он, а на лице появилась едва заметная улыбка.

Не заходя внутрь, он осматривал её, изредка поглядывая в окна. Множество столов и жилых комнат, на удивление, соответствовали названию, но лишь подозрительный взгляд трактирщика заставил его отвести свой в сторону. Вдалеке на нижнем уровне города находилась Ассоциация Волшебства – огромный, построенный из кирпича, особняк, служащий местной школой волшебства и магических искусств, чья крыша мелькала даже отсюда. Самая большая башня наполовину левитировала и поддерживалась только благодаря магической энергии древнего могущественного заклинания, воистину удивительное зрелище.

Посещать её или же другие районы, он сейчас не планировал, желая скрытно осмотреть замок императора ночью, пока была такая возможность. Дорога к нему расположена чуть дальше по улице. Он копотливо пошёл. Могущественные ступени вели к самому высокому ярусу города – Божественному или Району Всевышних, где находились запредельно огромный Храм Восьмерых с прилегающей часовней и дома местной знати.

Повернув и направившись к следующей лестнице, Хартинсон заметил вышедшего из-за угла мужчину. Это насторожило героя, ведь сейчас темно, а горожане уже должны давно спать или же кутить. Незнакомец был одет в дублёный чёрный кожаный грудак, поверх которого лежали лёгкие кожаные наплечники с плащом аналогичного цвета, что вызывало ещё больше опасения. Небольшие цепочки на поясе тихо стучали. Подойдя ближе и на несколько секунд взглянув в озарённые светом плеяд глаза – всё сразу стало понятно. Эйлу стиснул зубы.

Незнакомец попытался внезапно нанести удар мечом в область спины плута, резко выхватив клинок из ножен на бедре, но наш герой, прочитав все действия убийцы заранее, наполовину достав Сумрак, заблокировал выпад высунувшимся в районе лопаток полуторником. Искры удара стали о сталь отлетели в сторону. Продолжив движение и развернувшись, Эйлу, хлёстко и окончательно выдернув Сумрак, проткнул ассасина контрударом прямиком в живот. Чёрная сталь проколола дублёную кожанку и прорезала плоть словно воду.

– Ты труп… тебе… не уйти…

Мужчина, обронив оружие, застонал от боли, перебив лязг упавшего удара металла о камень. Хартинсон оттолкнул убийцу свободной рукой и резко выдернул меч, отчего все внутренности напавшего жутко вывалились наружу. Сам он, плевавшись кровью, сделал два шага назад и упал спиной на ныне окровавленные ступени замертво, ударившись и раздробив свой череп о тугой угол. Посмотрев, нет ли свидетелей, плут присел на корточки, начав его обыскивать. В карманах у ассасина, кроме записки, ничего не было. Парень развернул её и увидел лишь два имени: Эйлу Хартинсон и какой-то Гронс Рохас. Герой, пытаясь спрятать следы боя, откинул труп в кусты и замер. Поток мыслей обрушился на голову.

«Кто мог заказать мою смерть? Кому это выгодно? Неважно. Мне повезло, что я заметил его идущего, а не когда он уже напал бы на меня…»

Положив записку в карман и, предварительно вытерев меч о плащ поверженного, а затем убрав тот в ножны, герой привстал и шустро удалился. Несколько минут спустя, он, наконец-то, окончательно поднялся по лестнице, бегло осмотрев находящийся непосредственно перед ним храм. Храм Восьмерых и пристроенная к нему часовня, были заложены в напоминающим тремаклийский стиле, а если смотреть снизу, то высокие постройки заслоняют собой большую часть лун. Архитектура нордского народа – тремаклов, величественная и запоминающаяся. Парень неосознанно стал вспоминать имена нордских богов…

«В нордском пантеоне в отличие от всеобщелюдского, как я помню, божеств было восемь: Архаринн  – хранитель времени, следящий за всеобщим порядком; Эльнура – богиня любви и сострадания, дарующая страсть и прощение; Киринфош – бог жизни и судьбы, знающий предназначение любого разумного существа, являясь при этом главным борцом с некромантией; Нилъторугг – бог войны и доблести; чьё созвездие предзнаменует кровожадные битвы и великие победы; Вархасс – бог справедливости и подлости, имеющий двуликий характер; Джеггохар – бог магии и волшебства, являющийся наставником и проводником в неизведанное; Архаэль – бог-творец и кузнец, создатель мира людей и Первоотец; Шор – мёртвый бог, покровитель бесстрашия и хозяин загробного мира. Все они, кроме Архаэля ведут Великий Суд – послесмертный ритуал, определяющий дальнейшую судьбу души».

Тем не менее, столь древние сооружения никак не интересовало плута, хоть они и имели силу удивить любого путника, посетившего город впервые. Сам район располагался поверх невысокой наклонной стены, построенной на самой верхушке обрывистый горы. Всё это ставило на нет всевозможные осады этого места. Через навесные бойницы должен открываться замечательный вид вечерних северных просторов и, вместе с тем, на Пик Древних и Великую стену вдали. Помимо храма здесь есть возведено множество знатных домов и небольшой рынок.

Не доходя по дороге до спуска в крепость и повернув налево, можно найти один из двух возможных входов в цитадель. Он достаточно хорошо защищён воротами, поверх которых находился небольшой личный двор монарха. По периметру Верхнего и Божественного районов ходили Золотые Вершители, – элита стражи Ковенанта. Их утеплённая пластинчатая латная броня с изображёнными драконами, как и оружие, была сплошь увешана золотом и драгоценными камнями, а позади развивался жёлтый шёлковый плащ.

В помещении за воротами расположен глубокий коридор, по сторонам которого находились двери в просторный зал для чтения и городскую библиотеку, хранившую на своих пыльных полках книги и свитки, датируемые серединой Эры Зарождения. Чуть дальше по туннелю стали видны очередные ворота – это непосредственно и был вход в саму цитадель. В отличие от всегда открытых первых, эти охраняли два стражника. Они находились по разные стороны спущенной решётки.

«Идеально!»

Дождавшись, когда один из них ненадолго удалился, герой с украдкой подобрался и оглушил оставшегося, кое-как оттащив неподъёмное тело к двери библиотеки. Броня воина – тяжёлая и через некоторое время на этот жуткий скрежет и шум прибежал его товарищ. Но открыв ворота, стражник проскочил мимо прижавшегося вплотную к стене плута. Эйлу зашёл внутрь.

Крадясь по мрачным коридорам, он добрался до тронного зала. Комната была по-настоящему величественна: огромный пиршественный стол посередине, окружённый множеством каменных стульев, и две огромные, украшенные драгоценными камнями, колоссальных размеров статуи, которые стояли по обе стороны помещения. Крыши у цитадели не было, поскольку ещё с древних времён тронный зал является единственным, что осталось от Малой Башни Мироздания. Фрески и писания на стенах практически полностью стёрты, от чего и не читаемы.

«Какой же он величественный!», – прокричал про себя выглядывающий из-за угла Эйлу.

Сам трон выкован из сотен костей поверженных нтуро драконов и поднят ступенями из вбитых в каменные плиты хребтов архакинов на три окелъра вверх, возвышаясь к голове сражённого в были Мирнулкнира, правой руки Архаила и жесточайшего губителя рода человеческого. Череп украшали сорок семь вонзённых в него мечей, некогда принадлежавших самым верным соратникам Олафа Первого, на каждом из которых до сих пор остались пятна неиспарившейся крови бывших лжевладык. Под ним был проход в покои ярла Авортурского, самого монарха империи и его десницы.

Двое из числа личной стражи императора, – Драконьей Гвардии, не подпускали к нему никого, даже ночью. Они, облечённые в златую сталь, стояли подле него и не двигались. Императоров в Ковенанте не выбирали, а нынешний – Император Ингмар II, прозванный Суровым, приходился прямым потомком Олафа Драконоборца.

Герой, решив встретится с ним утром, покинул Драконий Дворец до закрытия ворот и обошёл весь Божественный район, желая ускорить ожидание. Но, по итогу обессилев, он завалился спать внутри Храма Восьмерых, где всегда рады бездомным и нищим.

***

Глава V: Последствия. Новый путь

Не зная своего предназначения, мы будем ходить лишь кругами, постоянно спотыкаясь о камни на земле. И только обратив на них внимание, мы разрушим эту петлю, неосознанно пойдём другой дорогой. Пойдём новым путём.

– неизвестный

Плут проснулся от давления приставленного к шее клинка. Бегающие глаза пытались определить, где он, но вокруг не было ничего. Только кромешная тьма и пустота.

– Ты слишком крепко спишь для того, кто должен был умереть… – тихо начал женский голос. – но Повелитель Пустоты почему-то решил забрать жизнь охотника и дать жертве шанс… Это не имеет значения, контракт должен быть исполнен. Владыка жаждет вторую душу, Эйлу Хартинсон. Выбор за тобой. 

Раздавшийся хлопок развеял туман и обронил находившийся у горла клинок. Тишина и одна только дверь, медленно закрываясь, едва поскрипывала. Потянувшись под кровать, он хотел схватить меч, но заметил, что ножны перевешаны на дверную ручку. Резко вскочив с кровати и достав Сумрак, Эйлу выбежал в длинный коридор, но никого там уже не было.

– Что это была за сука?! Проклятье! – крикнул, понявший всю тяжесть ситуации, герой.

Вернувшись обратно и осмотрев мешок, плут замечает, что на листке вместо его имени красуется зачёркнутое чужое, а в самом низу появилась небольшая заметка:

«Этот клинок живой. У него есть душа, Эйлу Хартинсон. Питается он кровью, кровью невинных. Страдание – так Владыка Смерти прозвал его».

В записке также указан город и точное местонахождение следующей жертвы. Выдохнув ртом, он закрывает глаза и сжимает записку в руке. Кромешный холод и полнейшая тишина. Эйлу решил выдвинуться в путь утром, у него теперь не было выбора, и он это прекрасно понимал.

***

Протопав по коридору храма, герой вышел из хлева для нищих и попал в главный зал. Высота его порядка десяти окелъров, а на самом верху красовалась древняя мозаика, изображающая создание мира в понимании большинства нордлингов. Самая большая и главная люстра со свечами расположена аккурат по её центру – звезде Суур. Множество других восковых светильников опускались на длинных цепях, пригвождённых к широким аркам, поддерживающих купол и крышу этого воистину великого сооружения. Также Эйлу обратил внимание на множество обитых золотой рамой картин. Они представляли собой видение человеком божеств, некоторых святых, драконов, а рядом с каждым полотном стоял маленький столик с молитвенной книжкой и канун с освящёнными свечами. Впереди, напротив самого громоздкого витража с драконом-творцом, на трёх ступенях возвышалась деревянная трибуна с гербом империи, собранном исключительно из самоцветов, по центру.

«Проклятье! Теперь у меня действительно нет выбора… Повелитель чего-то там… впервые слышу… Неужели это… Чёрт…

– Почему же нет выбора? – спросил сам себя.

– Я не знаю. Одно только ясно – мне не справиться с тем, чего я даже… Это повезло, что сегодня я вообще проснулся… Чёрт! Недопустимо рисковать и раз меня так быстро нашли – нужно выдвигаться».

С вершины часовни на землю упал громкий звон колоколов. Скоро в храме на богослужение соберутся все недалеко живущие горожане. Плут не особо понимал эти таинства, но в существование божеств – верил. Он покинул Храм Восьмерых, дабы не привлекать лишнего внимания, да и, просто на просто, чтобы не мешать. Он прищурил глаза. Утро. Уже успело наступить прекрасное утро. Спустившись по крутой лестнице, перед героем слева расстелился знакомый район крепости, но с немного другого ракурса – длинной улицы с выбитыми в горе каменными домами.

– Как только они умудряются не замерзать, обитая в этих пещерах? Ох уж эти норды… – обронил парень.

***

Он потихоньку выходил из цепких рук горного города, крепость миновала. Пройдя по подъёмному мосту, Эйлу попался очередной вход в канализацию – погнутая решётка водостока под ним. Канал уходил в туннель направо, что выводил отходы к подножию. Вода в нём, по непонятным Хартинсону причинам, замерзнув, стояла. Выйдя из крепости и неспешно пройдя в самый низ, фактически спустившись к Междугорью, он первым делом планирует разыскать конюха. В башне плут не удосужился встретить спавших его стражников, оно и к лучшему, поскольку расплачиваться за чудесное спасение нечем. Конюх стоял на улице, оперевшись на балку дома и смотря в сторону леса.

– Вам, я смотрю, уже лучше? – переведя взгляд на Хартинсона, сказал мужчина. – Мы с сыном расчистили ему копыта и подковали.

– Да, спасибо, что позаботились о нём.

– Это наша работа. У вас хороший рысак, берегите его.

Купив в конюшне немного еды прозапас и отдав последние кровные за то, что Бурогрив всё это время был сытым и в здравии, плут двинулся в путь, ведя его за поводья. Полностью осмотреть громоздкий город герой так и не смог, поскольку на это потребовалось бы очень много столь важного сейчас времени. Эйлу залез на коня и поскакал вдаль, в сторону Риверхолла.

***

Отдалившись от конюшен и башни, он спешился с лошади, а затем завалился под первое попавшееся дерево. Его путь метил в тупик, он понимал это. Герой снял ножны для меча и запазушные для кинжалов. Аккуратно разрезав на две части, он пришил одни из маленьких ножен к основным наспинным так, чтобы клинок находился под левую кисть рукояткой вниз. Представив и убедившись, что в теории, так его можно удобно и внезапно выхватывать, он вспомнил про новообретённый кинжал в мешке…

– Чёрт, что это значит… Я словно чувствую его. Запах разложения и смерти бьёт мне по носу… Странное чувство…

Лишь взяв кинжал в руки, Эйлу ощутил всю мощь сего необычного оружия. Чёрная и дорогая кожа крепко лежала в руке, а слегка изогнутая рукоять переходила в неописуемо острое, заточенное снизу и переходящее плавным изгибом в противоположную сторону, лезвие. Соотношение рукояти к клинку – примерно один к двум. На лезвии по обе стороны выгравированы слова на арлакосе: с одной стороны – «Моя. Дарить. Душа» и «Владыка Смерти. Посылает. Прощение», с другой.

– Нет… я не мог этого прочесть, я не знаю этого языка… Как такое возможно? 

Он ещё раз покрутил его перед собой. Неизвестные иероглифы теперь выглядели понятными глазу словами. Хартинсон продолжил тщательно осматривать кинжал. Как таковой гарды у него не было, а на её месте крепко держался небольшой диск, слегка выпирающий от рукояти. Навершие украшено большим красным камнем. Материал лезвия Эйлу непонятен, но по внешнему виду и крепости он напоминал чёрную сталь или высокогорный эбонит. Трогая лезвие, герой случайно порезал палец и когда на чёрный как ночь клинок попала кровь, – он будто впитал красноватую жидкость, и, переливаясь тёмно-красным цветом, начал издавать похожие на шипение звуки, перерастающие в тихий голосок.

Природа этого кинжала уникальна, скорее всего, – Страдание был либо зачарован с помощью очень мощной магии и камня-пожирателя, либо являлся артефактом какого-нибудь Арлака. Держав в руках и осматривая его на протяжении получаса, Эйлу, наконец, засунул оружие в новоиспечённые парные ножны. Идеально. Тогда и раздался этот ужасный лепет:

«Убей его… Принеси-и-и… УБЕ-Е-Е-ЕЙ… Владыке-е… его душу… УБЕ-Е-ЕЙ… Одна смерть… УБЕ-Е-Е-ЕЙ… равноценно заменит… УБЕ-ЕЙ ЕГО! другую… Эбонн… курат…», – тихо нашёптывал клинок.

– Я не мог поступить иначе, теперь придётся доделывать начатое… Проклятье… моя цель… ты всё дальше уходишь от меня… – ответил плут, думая, что и в этот раз говорит сам с собой.

***

Дорога выматывала. Герой, приподняв взор и прикрывшись от света Суур, заметил находящихся всё ещё там двух бандитов, явно ожидающих уже чего угодно, но не этой встречи. Мстить и рисковать или же проскакать мимо? Выбор максимально очевиден и уже сделан, парень готов. Хартинсон вдал шенкелями по коню и устремился к ним. Две могилы у дороги, что он мельком приметил, выглядели максимально жалко: каким нужно быть моральным ублюдком, чтобы похоронить товарищей в подобном месте?

«Они уже успели погрести своих дружков, мило… Пора бы отправить и разбойников к ним. Заодно и кинжал испытаю». – подметил Эйлу, приближаясь к ним всё ближе и ближе.

– Эй! Я помню этого гнедого! – крикнул хромой разбойник. – Бросай лук, Антур, лови его!

– А ну попробуй, червяк! – громко возразил подоспевший парень. Лошадь поубавила пыл и замедлила ход.

Герой дёрнул за поводья и стиснул кольца удил, отчего лошадь резко встала на дыбы и громко заржала. Перекинув ногу, Хартинсон спрыгнул с коня и, быстро выхватив Сумрак, начал активно сокращать дистанцию. Лучник, замерев в стороне, взял воткнутый в землю палаш. Эйлу специально выжидал, планируя хитрым манёвром обмануть наивного бандита.

– Какой у тебя дорогой меч… Мне за него дадут целую гору серебра! Но к чёрту юстианники! Ты ответишь за гибель Руна и Тимольда!

Герой лишь усмехнулся, не беря сказанное им всерьёз. Лучник с палашом всё ещё держался в стороне, пока эти двое начали кружиться в танце битвы.

– Храбрости тебе не занимать! Для этого тебе придётся познакомиться с ним куда ближе! – яростно пояснил Эйлу. – Возможно даже подружиться!

– Аргх, ты покойник!

Крикнув, до смерти жадный и мстительный бандит ринулся вперёд. У Хартинсона прекрасно получилось обмануть его: создав большой рычаг и нанеся ожидаемый удар сверху, попутно этому выдёргивая со спины Страдание, плут вынудил напавшего заблокировать выпад и удержать меч над головой. Коварно освободив левую руку ещё в момент удара, он довольно-таки шустрым движением, вогнал кинжал прямиком в подбородок хромого бандита. Дешёвый баценет слетел с головы на землю. С кончиков губ полилась кровь, а глаза опустели, словно тело покинула душа. Нектар жизни хлынул сквозь поломанные, вжатые друг в друга, зубы, брызжа на лицо, доспех и плащ плута, но сразу же загадочно принялся испаряться. Он, вероятно, хотел что-то сказать, но банально не сумел. Клинок задрожал и тихо, переливаясь оттенками красного, зашипел.

– С кинжалом, оказывается, у тебя куда больше общего, чем с мечом! – жестоко и надменно улыбнулся.

Выдернув кинжал и сунув его за поясной ремень, чтобы взяться за меч двумя руками, Эйлу сделал широкую дугу и отсёк бандиту голову. Полуторный меч не встретил препятствий на пути, с особой лёгкостью прорезав плоть и тряпичный капюшон-подшлемник. С застывшей гримасой, она плюхнулась прям пред ногами лучника. Плут двинул в его сторону.

Бандит принял стойку быка для обороны, в надежде нанести точный колющий удар прямиком в сердце или, на крайний случай, попытаться сдержать бешеный натиск Эйлу.

– Предсказуемо, идиот! – насмехаясь сказал герой, показывая уверенность в себе. – Я вижу все твои движения, я чувствую каждый твой шаг!

Плут был полностью уверен в себе. Он знал, что чёрный клинок способен разбить ржавый палаш и с лёгкостью отсечь бандиту руку. Но смотрев ему в глаза, он видел молодого себя… Несвойственная человеку жестокость, сокрытая в звериных глазах и желание поскорее пустить кому-нибудь кровь.

«Он точно лучник? Эта тёмная аура… Нет! Никакой пощады, он заслуживает лишь смерти!», – вразумил себя парень.

Воины начали медленно кружиться, пытавшись выждать момент. Бандит попробовал пронзить его, но попытка тщетна – летящий палаш был успешно отбит плоскостью лезвия. Но плут хитёр, он видел все бреши в защите своего оппонента. Совершив резкий пируэт и сбив противника с толку, он нанёс парочку последующих ударных батманов, окончательно измотав противника.

«Вот он… – подумал парень. – тот самый момент».

Уклонившись от очередного колющего выпада, плут надёжно обхватил полуторный меч обеими руками. В руках дрогнул могильный холод, а глаз слегка дёрнулся. Блик света отлетел от полуторника. Эйлу со всей мочи стиснул зубы, вызвав в челюсти стреляющую боль.

«Странное чувство… Я никогда прежде не был так серьёзен и зол по отношению к противнику… Откуда оно, что движет мной на самом деле?»

Герой ринулся вперёд, совершив парочку клашей – удара меча о меч, собрав затем все свои силы в последнее движение.

– ХР-А-А-А! – во всё горло вскрикнул Хартинсон.

Шустро обернув Сумрак вокруг головы и придав ему скорости, Эйлу обрушил тяжелейший удар сбоку. Руки ощутили всю скрытую мощь меча, что как будто поменял центр тяжести и даже прибавил в весе. Бандит, как и задумывалось, блокировал его и даже сумел задержать на несколько мгновений, но чёрный клинок расколол ржавый палаш пополам и пронёсся по левой грудине. Он, взявшись за рану, свалился на колено. Искры металла, вкупе с кусками палаша, полетели во все стороны. Медленно начала течь кровь.

– Давай… Ну же! – воскликнул поверженный противник. – Отправь меня к Всевышним!

Не опуская голову, он безбашенно взирал на Эйлу, но это только вызвало жестокую улыбку у победителя. Рассмеявшись, Хартинсон немного отошёл. Он упёр Сумрак в камень и демонстративно принял пафосную позу, пытавшись, потехи ради, создать дружескую обстановку.

– Ха-ха-ха! К Всевышним? Ты обычный бандит с дороги и убийца. Такой же убийца, как и я! И что? Ты всерьёз думае…

– Давай же! Я не боюсь смерти! – перебив плута, злобно заверещал он. – Моя душа будет жить вечно, меня ждёт Шор!

Плут начал медленно ходить из стороны в сторону, осторожно жестикулируя рукой.

– Ну раз ты настаиваешь… Позволь преподать тебе последний урок. Я вычитал это в одной запретной кни…

– К чёрту твои уроки… к чёрту твои книги… к чёрту твои слова… – вновь перебил его бандит. – К чёрту ТЕБЯ, будь ты проклят!

Парень вновь приблизился к нему. Зрачки плута сузились.

– Чтобы стать бессмертным… – Эйлу, слегка присогнувшись и поднеся своё лицо практически вплотную, проговорил, смотря ему прямо в глаза.

Вздох. Взмах. Крик.

– НУЖНО СНАЧАЛА УМЕРЕТЬ!

– Что ты…

– СДОХНИ!

Крик Эйлу Хартинсона окончился ударом сверху, глубоко располовинившим череп врага до самой шеи. Брызнувшая кровь смыла пот с лица победителя. С макушки дерева неподалёку взмыли испугавшиеся птицы. Упав камнем на землю, бандит, стуча в конвульсиях, словно городской фонтан напором выплёскивал последние капли алой крови из обретённого мясного соцветия.

– Не подавись своим бессмертием, подонок!

С презрением посмотрев на сотворённые бесчинства, парень лишь обтёр о воротник гамбезона утопавший в холодевшей крови лучника клинок, а затем плюнул на весь этот фарш. Он поднял меч на вытянутой руке и принялся осматривать его под лучами Суур.

– Сумрак… А ты чертовски хорош! – улыбнувшись воскликнул герой, вытирая со своего лица остатки крови.

Обыскав лагерь и порывшись у поверженных врагов по карманам, герой не нашёл ничего ценного, кроме дневника одного из бандитов и недоеденной пищи. Недолго думая, Эйлу бросил писанину во всё ещё не успевший потухнуть костёр.

– Подобные вам – ничего не должны оставлять после себя.

Жажда. В порыве жажды парень жадно опустошил крайние капли своего бурдюка. Он свистнул своего коня. Раздавшийся эхом свист приглушили ржание и топот копыт, лошадь выбежала из тех же кустов. Медленно подойдя и погладив Бурогрива за ушком, парень залез в седло, неспешно двинувшись в путь.

***

Минуя распутье, он продолжил скакать, огибая Пик Древних, в сторону небольшого городка Хъёрваскр, делая при этом кратковременные остановки, дабы лошадь отдохнула и поела. Примерно сорок тарр, вкупе с очередным пропущенным разветвлением дороги, и гора уже красовалась вдали. Зелёные просторы Восточного Загорья были воистину бескрайними и необъятными. Именно они скрывали подлинную природу севера, ведь несмотря на всё ещё зелёные поля, ветер тут очень холодный и пробирающий дрожью до костей. Это знак того, что скоро должен выпасть снег.