Полная версия
Богдан Заматов
Летняя история у костра
На небольшой поляне, заросшей высокой травой, у границы старого леса стояли две машины. Группа студентов выбралась на природу, закрыв, порядком надоевшую, сессию и теперь решили отметить это на природе с шашлыками и алкоголем. Компания из семи человек, уже пресытившись купанием, занимались приготовлением ужина. Три девушки Анна, Маша и Ксения занимались кухней, нарезали овощи, фрукты и хлеб, кипятили на углях чайник для заваривания лапши. Мужская часть группы, а конкретно Игорь занимался мясом и шампурами, обещая снять с огня первую партию шашлыка через пять минут. Яркое летнее солнце уже клонилось к закату и грозило совсем скрыться, и поэтому Александр и Евгений пропадали в лесу в поисках сухих дров для костра.
– Давай уже пошевеливайся, – ругался Женька – скоро солнце сядет, а нам надо ещё разок сюда метнутся за дровами.
– Иду я, иду, – Саша разглядывал искусанные крапивой ноги, покрытые сплошь мелкими буграми, и чесал их с досадой в лице – видишь, в крапиву вступил, сука, а зачем нам столько дров?
– У тебя есть желание ходить сюда ночью?
– Да не особо.
– Тогда сбирай поскорее, комары заели уже, а ночью от них самое верное спасение – дым от костра. Неизвестно во сколько спать ляжем, поэтому дров надо с запасом, на всю ночь.
Ребята отнесли ещё одну партию дров, а после спустились к озеру и умылись едва тёплой водой. В воздухе, заполняя всё пространство, плыл ароматный запах приготовленного на огне мяса, дурманя разум и побуждая желудок к пению голодных «симфоний».
Солнце окончательно село, погрузив местность в холодную ночную прохладу. Сверчки затянули то тут, то там свою ночную симфонию. В такт им, будто подпевая иногда ленивым тоном, где-то на границе леса кричала ночная птица. Луна не даровала свой белый свет, прячась где-то за плотными тучами, не желая явить свои лик. Поляну освещало яркое пламя небольшого костра, рядом с которым доходил на еле тлеющих углях, подёрнутых пеплом, последняя партия шашлыка. Вокруг костра, кто на пеньках, а кто на маленьких складных стульях сидела молодежь. Позади них стояли две палатки и небольшой походный стол, за палатками, уже теряясь во мраке, стояли автомобили. Молодежь раскладывала по бумажным одноразовым тарелкам шашлык и передавала друг другу. Каждый заготовил себе по напитку, оставленному подле себя, чтобы не вставать и не возвращаться к столу.
– Блин, тут интернет не ловит, связь есть, но не грузится, – сказала, нахмурив губы, Ксения.
– Да в жопу его, ты смотри какая ночь красивая, а в интернете мы и в городе можем посидеть, – парировал на это Евгений.
– Ну, а что делать? Сидеть вот так будем молча? Обо всем, о чем можно уже давно поговорили, всё, что хотели обсудить – обсудили и поржали. «Спать идти ну совсем не хочется», – с грустью в голосе сказала Маша, открывая стеклянную бутылку колы.
Женёк постучал по верхней части алюминиевой пивной банки и открыл её с характерным звуком. Отпив немного холодного пива, он произнёс:
– Ну что дамы и господа, судя по всему, настало время страшный историй? Кто начнёт?
– Женёк, ты в самом деле собираешься травить байки? Ты чего в детском лагере, что ли? – сказал Саша, потягивая пиво и закусывая шашлыком.
– А почему нет? – перебила его Аня, – мне вот нравится слушать всякое такое, я даже истории слушаю страшные, знаешь, некоторые даже получше фильмов будут.
– Я тоже не против, сам я страшилок не знаю, но послушал бы с удовольствием перед сном. Так что давай Жека, мочи.
Евгений оглядел ребят, все кивали и соглашались послушать историю. Он быстро отхлебнул ещё пива и начал повествование.
– Историю эту поведал мне мой покойный дед. Меня, будучи мелким, занятые работой мать и отец посылали из города сюда, в деревню на лето. Честно сказать, я и не сопротивлялся поездкам, зная, что с дедом не соскучишься, а какие пирожки пекла бабушка, м-м-м от такого невозможно было отказаться. Да и как было соскучится, если всё лето ходили на рыбалку, в лес по грибы и ягоды, делали лук и рогатку, чтобы потом с местной ребятнёй соревноваться в меткости. Дед и бабушка жили не далеко от места, где мы сегодня отдыхаем. Вот как раз за этим лесом, – Женёк махнул рукой в неопределенную сторону позади себя, – если идти по лесному ручью, который впадает в озеро, в котором мы сегодня купались, то можно прийти как раз в ту деревню, в которой и жил мой дед. Тут, кстати, тоже была деревня, но там за озером. Так вот, любил я слушать истории от деда на ночь. Всегда просил его рассказать страшилку на ночь, да пострашнее. Когда был мелким, дед, конечно, не рассказывал всякой жести, с кишками и кровью, сами понимаете, ребенок, ну куда такие страсти то рассказывать. Но однажды, когда я уже заканчивал девятый класс и приехал погостить к деду с бабушкой, уже, конечно, не в то село, а в районный центр, дед переехал туда с бабушкой давно, как село развалилось. Бабушка в тот вечер плохо себя чувствовала, давление донимало старую женщину, и она легла спать пораньше. Мы с дедом остались на кухне, он достал запасы наливки, чтобы немного накатить, я пил чай и никак не мог остановиться есть бабушкины пирожки. Как-то в невзначай, я тогда напомнил деду, ну, мол, помнишь, ты страшилки на ночь рассказывал, а расскажи такую, которая самая страшная у тебя есть. Я-то уже большой, могу любую послушать. Дед немного замялся, потом как-то через чур принял серьезный вид и сказал, что история эта правдивая, в местной библиотеке, если я не верю, можно подшивку газет найти с тем годом и прочитать обо всём. Только не всё там, в газетах, описано так, как было на самом деле.
А было на самом деле так, дальше рассказ будет со слов моего горячо любимого дедушки.
Жил у нас в селе тогда мужик по имении Семён. Он когда-то в молодые годы работал вблизи трех сел на заготовке сена для ферм, которых тогда было не мало. У них в селе было две фермы, одна с коровами и быками, другая не совсем ферма, скорее конюшня. Семён недавно вернулся с рядов вооруженных сил СССР и был сильным и неутомимым работником, хотя сам был невысокого роста и жилист. Сам Семён был на все руки мастер, да еще и заядлый охотник, ему ещё с отцовских времен досталась винтовка, с которой его отец ходил бить живность, да и куда без науки от отца по премудростям охоты для сына. Всегда почти гладко выбритый, потому как появление бороды вызывало раздражение кожи, он ходил в кепке бескозырке, пряча короткий ежик светлых волос. Село тогда цвело и пахло, молоденькие учительницы, которые приехали обучать местных детишек производили особое впечатление. Приехали они, конечно, ещё весной, едва снег сошел с полей, а дороги развезло от грязи. Было их всего две, на замену ушедшим на пенсию, одна стройная и беловолосая длинноногая Надя, она походила на тех девиц, которые когда-то давно плели длинные косы и носили кокошник. Красотой она отличалась от местных девушек, но кто ещё больше выделялся на этом фоне, да и стал предметом завести вообще всех женщин села так это Оксана. Знаете Оксана эта была необыкновенной красоты девушка, хоть ростом она была ниже Нади, но смуглая кожа, черные густые вьющиеся волосы, которые спадали ей на плечи и грудь. Что касается главного, а именно фигуры, то тут проще сказать, что всё было при ней. Ну естественно, она прельщала не только своей красотой, но и добротой в общении и вежливостью. Многие, конечно, пытались с ней познакомится, но молодая девушка была озабочена лишь несением знаний для детей, а потому все предложения погулять она тактично отклоняла. Знакомство с новенькими жителями утихло за неделю, а дальше все по старой, подготовка к весеннему посеву, работа в полях, знойное лето и томные вечера в сельской местности, обладающие своим давно забытым шармом.
Рассказывал тогда Семён, что случилось это летом, в самый разгар сенокоса. Тогда частных угодий не было, паси не хочу, вот народ свой скот и пас на вольных лугах. Нанимали пастуха, вручали ему свою животину, и он уже отвечал за её выпас. Так вот, кто-то вручал своих животин пастуху, будь то коровы или овцы, а кто-то сам пас. Был в этом селе мужик один. Все его Алексеевичем звали, по тому и я буду так называть, ибо имени его не знаю. Алексеевич своё небольшое стадо овец пас отдельно, потому как коров у него не было. Пас он своё стадо из двадцати голов подальше от основного стада, а иногда уводил их совсем далеко за холмы. Местность была там по большому счету степной, но был и лес, приличных размеров. Иногда этот овечий пастух ночевал в поле в хорошую погоду, потому как еду он брал с собой и ходил налегке, в сопровождении старого пса по кличке Валет. Пастух оружие носил при себе, а куда без него, двустволку, да и ту только с мелкой дробью, крупного животного таким разве что отпугнуть, но не убить, волка, к примеру. По большей части оружие нужно было, чтобы корсаков да лисиц шугать. Да и к слову сказать, крупных животных в тех краях давно не водились, где-то подальше в глуши встречали медведей, а сейчас за редкость. Волки тоже жили там, в чаще и иногда обозначали своё присутствие лишь воем, к людям не совались. За всё время была всего одна история, когда уже в стойло загнали скот на ночь, бабы крик подняли. Черный здоровый волчара перемахнул через невысокую изгородь, схватил ягненка и перепрыгнув пустился на утёк. Тогда его местные охотники подстрелили у ручья, и ребятишки всем селом ходили смотреть на огромного черного волка. А что до поля, то там самый крупный зверь как я уже сказал, это корсак, он, чуя человека и пса он ближе, чем на километр не подходил.
Ну вот однажды, не пришел Алексеевич со своим стадом домой, а нашли его пастухи, которые обычно пасли неподалеку от него, да и в зеленеющих лугах далеко видно белых овец. Вот смотрят они, где-то в далеке блеют овцы, ну они к нему пошли, узнать, может быть, случилось что-то. И вправду случилось, почти все стадо на несколько метров вокруг разложило сушится на солнце свои кишки, шкуры, головы и ноги. Животных просто разорвали в клочья, оставляя только вывернутые наизнанку внутренности. Самого Алексеевича нашли в противоположенной стороне от стада, видимо он убегал и отстреливался, только ни крови, ни тела, в которого он палил не было. Сам он был выпотрошен и сожран, а лицо его застряло в маске невероятного ужаса и боли, как будто когда то, что сделало с ним такое жрало его живьём.
Разбирательства начались почти сразу, да толком ничего сказать и выяснить не смогли. Свалили все на стаю волков, да и закрыли расследование. Алексеевича похоронили, а стадо его дабы не допустить эпидемии или болезней никаких, собрали, что осталось, да и сожгли. Да и расследованием это не назвать, на три села в то время один участковый был. Сидел он в большем по количеству людей селе, а два небольших, считай рабочих совхозных, посещал редко.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
