Убийство в бокале просекко

– Кто здесь? – спросила она, дрожащим голосом, но ответа не последовало.

Осторожными, медленными шагами она направилась вперед, в пугающую темноту. Аня прислушалась. С центральных улиц слышался шум проезжающих машин, эхом в ушах отдавался громкий стук собственного сердца и неторопливый цокот ее каблуков. Больше не доносилось ни звука. Она напряженно приглядывалась. Глаза привыкли к темноте и теперь она уже очень отчетливо видела темную фигуру, практически скрытую большим внедорожником метрах в двадцати от нее.

Аня остановилась, чувствуя, как мурашки бегут по коже, и с сомнением оглянулась на свой, казавшийся таким безопасным автомобиль. С минуту она колебалась, что лучше – поддаться своим страхам и вернуться в машину, или же набраться решимости и быстро добежать до подъезда. Первое казалось ей гораздо более предпочтительным, несмотря на кажущуюся ребячливость ее опасений. Аня уже собиралась двинуться вперед, как тень возле небольшого внедорожника зашевелилась, кажется, заметив ее сомнения.

Девушка со всех ног бросилась к машине трясущимися руками открывая сумочку. Тень быстро отделилась от внедорожника и больше девушка не оглядывалась, предпочитая не видеть страшную картину приближающегося преследователя.

Из сумочки на асфальт со звоном летели какие- то мелочи, кажется ее собственные – кредитка, помада, пара случайно завалявшихся монет. Наконец, ей удалось нащупать брелок и нажать волшебную кнопку. Сезам открылся, и она с громким стуком захлопнула за собой дверь машины, блокируя все замки. Сердце билось в совершенно неподобающем ему ритме и сидя на своем сиденье она пыталась успокоиться и отдышаться. Она искала глазами темную фигуру своего преследователя в зеркало заднего вида, но безрезультатно. Аня беспокойно вертела головой, но парковка казалась абсолютно безлюдной.

Девушка уже была не далека от того, чтоб записать себя в сумасшедшие, как в зеркале возле ее автомобиля отразилась темная фигура. Кровь в ее венах остановилась. Человек не спеша и очень уверенно обходил машину, приближаясь к водительской двери. Испуганная Аня быстро завела мотор, трясущимися руками пытаясь включить передачу. Неповоротливая ручка не поддавалась, а нога в изящной туфле соскальзывала с педали. Машина заглохла. Ручка двери начала дергаться, а кровь в висках бешено стучала.

– Давай, моя девочка, – шептала она, заводя автомобиль и наконец- то трогаясь с места. Резко дернувшись она с силой надавила на педаль газа, машина с громким металлическим стуком въехала в стоящий напротив фонарный столб.

Потеряв остатки самообладания, Аня откинулась на спинку водительского кресла, в зеркале заднего вида мелькала злополучная темная фигура. Она закрыла глаза, не желая видеть близкую опасность, и ждала самого худшего. Прошло несколько минут, она не могла точно сказать сколько, потому что бушевавший в ее крови адреналин смазывал восприятие времени, но ничего не происходило.

Открыв глаза, она заметила, что темноту разрезал свет приближающихся фар и в поле ее зрения возникла большая сверкающая черная машина. Автомобиль затормозил и из него поспешно вышел мужчина, смутно казавшийся Ане знакомым. При более детальном рассмотрении она узнала в своем спасителе Диму, казавшемуся ей в этот момент едва ли не принцем на черном коне.

– Что случилось? – ошарашено спросил он, когда она кинулась ему на шею, размазывая струящиеся по щекам слезы.

Аня не отвечала, только всхлипывала и прижималась к нему дрожащим телом. Сейчас ей было совершенно не важно, как она выглядит. Дима быстро огляделся по сторонам, обратив особенное внимание на искалеченный автомобиль девушки.

– Ты так сильно расстроилась из- за того, что разбила машину? – предположил мужчина с сомнением, и, вновь не получив ответа, продолжил: – Не надо так убиваться, у меня есть хороший знакомый, он твою красавицу восстановит так, что будет лучше, чем новенькая. Ты никакой разницы не заметишь. Да и возьмет не дорого.

– Кажется, он ушел, – затравлено оглядываясь произнесла Аня, игнорируя его пламенную речь.

– Кто ушел? Что вообще произошло? Как ты разбила машину?

Аня отстранилась и с сомнением посмотрела на него, как будто прикидывая, стоит ли делиться с ним своими страхами. Дима в ответ смотрел на нее искренними и довольно заинтересованными глазами.

– Там кто- то был, – обреченно начала Аня и смолкла.

– Кто там был? – не понял Дима. – И где там?

Аня не отвечала. Сейчас, когда пережитый страх остался в прошлом, а рядом с ней стоял крепкий мужчина, все минувшее начало ей самой казаться плодом разбушевавшейся фантазии. Нечего было и думать о том, чтоб кто- то другой отнесся к ее рассказу серьезно. Напряженное ожидание, сверкавшее в Диминых глазах, не оставляло ей выбора, и она обреченно продолжила:

– Ты будешь смеяться, но мне показалось, что кто- то стоял в тени на парковке и поджидал меня. Я испугалась и вернулась в машину. Он последовал за мной. Я очень нервничала и со всей силы нажала на газ. То, что из этого получилось ты видишь.

Дима выслушал ее, и легкая тень сомнения скользнула по его лицу, но смеяться он не спешил.

– Главное, что с тобой все в порядке, – устало сказал он, приобняв ее и погладив по голове. Отвезем завтра в сервис твою машинку. А сейчас, пошли в дом, обсудим все в деталях.

– Сейчас, машину переставлю, – кивнула она, соглашаясь.

Аня с болью в сердце оценивала нанесенный ее красавице ущерб. Пострадало все левое крыло, бампер и фара. Горестно вздохнув, трясущимися руками она с легкостью завела автомобиль. Хорошо, что повреждения не носили тяжелого характера. Когда она припарковала машину, Дима уже стоял возле ее подъезда, и она медленно побрела к нему. Пережитые страхи уступали место неясным сомнениям делится которыми со своим дорогим другом она совсем не хотела.

– Все в порядке? – спросил он, глядя в ее озабоченное лицо.

– Дома поговорим, – отрезала она такой знакомой ему совершенно семейной фразой, вызвавшей на лице мужчины легкую усмешку.

Когда за ними щелчком закрылась входная дверь Аниной квартиры, она для верность защелкнула замок на два оборота, а Дима привалился к стене и с интересом ее разглядывал.

– Разувайся и пошли на кухню, – распорядилась она, скидывая обувь и покидая прихожую.

Дима последовал ее примеру и через минуту уже восседал на высоком стуле у барной стойки, разделяющей кухню и гостиную.

– Мне, пожалуйста, черный кофе без сахара, сегодня я все равно не засну, – многозначительно изрек ее гость.

– Не знаю, что именно ты вкладываешь в эту фразу, но я могу предложить кофе только растворимый, – ответила Аня довольно сухо, – я здесь еще не до конца обжилась.

– Вполне сгодится, – улыбнулся он, – я человек семейный, и потому привык обходится минимальным комфортом.

– Не прибедняйся. Я, если не ошибаюсь, видела у вас отличную кофемашину. И вообще, у тебя изумительно хозяйственная жена.

– Была, – поправил он, чем моментально поставил точку в их шутливой беседе.

Дымящаяся чашка темной жидкости и плитка молочного шоколада вскоре возникли перед Димой и аромат кофе заполнил кухню. Себе Аня налила небольшую аккуратную чашку зеленого чая. Она села напротив мужчины и в упор посмотрела прямо ему в глаза.

– Итак, дорогая, вернемся к нашим баранам, – нарушил воцарившееся молчание Дима, прихлебывая горячий напиток.

– Возьмем за аксиому то, что я не спятила, и кто- то действительно меня поджидал, – неохотно начала она, делая большие паузы между предложениями, как будто подбирая слова. – Именно сегодня. Не неделю назад, ни вчера. Именно в тот день когда я нашла дневник твоей убитой жены. Логично предположить – интересовал неизвестного именно дневник. Единственным человеком, который знал о том, что у меня находится дневник был ты, Макаров.

– То есть ты хочешь сказать, что маньяк – это я? – опешил Дима в упор глядя на нее.

– Я не называла его маньяком, – поморщилась Аня. – Я хочу сказать, что про дневник никто кроме тебя не знал. И только тебе было достоверно известно время моего возвращения домой, потому что мы договорились встретиться через час.

– Но зачем мне пытаться выкрасть у тебя дневник моей жены? Я мог забрать его вечером при нашей встрече или сразу на похоронах.

– Я могла не отдать его тебе так просто, или прочитать что-то такое, что мне не следовало знать.

– Ты спятила, – резюмировал Дима. – Сначала тебе мерещатся подстерегающие тебя психи, а потом ты обвиняешь меня во всех грехах, несмотря на то, что это именно я спас тебя от преследователя.

– За несколько минут до твоего появления он пропал, – тихо продолжила Аня. – Я сидела в разбитой машине, а он не появлялся. И вообще, тебе не обязательно было действовать самому…

– Аня, очнись, ты действительно сейчас обвиняешь меня в убийстве моей жены и других непонятных вещах? – перебил ее мужчина. – Ты даже не уверена в том, что на тебя действительно кто- то охотился. Может, тебе показалось?

– Я еще ни в чем тебя не обвиняла, я просто по порядку выложила факты.

– Да если кто- то и был, то возможно это просто охотник за дамскими сумочками, а ты напридумывала тут страшных историй, – не выдержал Дима.

Аня не отвечала глядя на него с подозрением, а мужчина продолжал мрачнеть на глазах.

– А, может, тебе просто померещилось? – гневно продолжил он. – Ты не рассматриваешь такой вариант? Я сразу не стал говорить ничего подобного, чтоб не расстраивать тебя еще больше. Решил подыграть, но знаешь, что? Все это чертовски смахивает на плод твоих собственных фантазий!

Аня кивнула, чай в ее чашке остывал, а она к нему так и не притронулась.

– Или ты просто на просто выдумала этого маньяка. Только не пойму для чего? Хотела привлечь мое внимание? Может, за этим ты и вернулась в город?

– Не обольщайся, – с усмешкой ответила девушка, поднимаясь со своего места и давая понять, что вечернее чаепитие окончено.

Дима не тронулся с места, и она тихо добавила:

– Кажется, тебе пора идти.

– Ожидаемо, – зло бросил он хлопнув себя по коленке. – Просить у тебя дневник моей жены в данный момент, полагаю, бессмысленно?

– Я оставила его на работе, – соврала Аня, – и передам в полицию. Думаю, с этим должны разбираться именно они.

Не ответив ни слова, Дима покинул ее небольшую квартирку, хлопнув дверью так, что девушка вздрогнула. Она поспешила в прихожую, заперла дверь на оба замка, и только тогда почувствовала себя спокойнее. Взгляд ее наткнулся на сумочку, небрежно оставленную на этажерке, и она поспешила проверить ее содержимое. Небольшая красная книжица была на месте, и она бережно извлекла ее на свет Божий. Обыкновенный увесистый блокнот в ее руках казался совершенно ничем не примечательным. Девушка трепетно прижала его к груди, сейчас она была практически уверенна, что именно из- за него ее поджидала на парковке темная фигура, внушившая столько первобытного страха.

С блокнотом в руках она проследовала в гостиную и, скидывая по пути узкую юбку с капроновыми колготками, опустилась на софу. Открыв первую страничку, Аня с увлечением начала изучение заковыристого почерка своей бывшей коллеги. Дневник она начала вести чуть больше года назад, о чем свидетельствовала дата первой записи.

«В книге по психологии, так любезно подаренной мне лучшей подругой, умные люди как способ борьбы с симптомами депрессии рекомендуют вести личный дневник, в который надо писать все положительные моменты. Ну что ж, начнем», – так начиналось повествование, написанное, надо сказать совсем не плохим языком. Далее Карина перечисляла все, что с ее точки зрения считалось ее маленькими достижениями: стабильная работа, семья, ребенок, который как выяснила Аня, не уставал радовать маму. Читать об этом было не приятно, и она отбросил книжицу в сторону.

«Кому могла понадобиться эта ерунда? Сопли и слезы среднестатистической матери семейства. Абсолютного ничего интересного», – недоумевала она, нисколько не желая возвращаться к дальнейшему чтению. Взглянув на часы, она решила, что время уже достаточно позднее, и неплохо бы идти спать. Наскоро прибрав вещи, помыв их с Макаровым чашки и легко освежившись она с удовольствием забралась под мягкое одеяло.

«Вот ведь странность, – засыпая продолжала обдумывать прочитанное она, – как Карина сама справедливо отметила, у нее, имелось все, что может быть нужно женщине, а тем не менее, чего- то ей не хватало. Ведь заставили же ее какие- то непонятные «симптомы депрессии» писать всю эту ерунду? Хорошо бы спросить у Димы, чем терзалась его жена, но если учесть, как они сегодня расстались, о доверительной беседе не может быть и речи. Возможно, дальнейшее повествование приоткроет тайны покойной. Если, конечно, таковые имеются». На данный момент Аня в этом сильно сомневалась.

Следующий день не принес в жизнь девушки ничего необычного, кроме разве что необходимости добираться до работы на такси. Машину было чертовски жаль, и она поспешила как можно скорее передать ее в руки веселых мастеров автосервиса, которые уверили ее в том, что восстановят ласточку в лучшем виде за совершенно символические деньги. Едва ли не бесплатно, а может даже еще и доплатят немного. Аня посмеялась, с легким сердцем направляясь в офис.

На улице светило солнышко и свежий весенний воздух вселял в девушку оптимизм. Она весело стучала по асфальту каблучками красных туфелек, сжимая в руках легкую дамскую сумочку и стараясь не размахивать ею из стороны в сторону.

В этот раз на работу она пришла вовремя, а мимо соседнего кабинета прошла прибавив шаг, не желая ничего ни слышать, ни знать о пересудах коллег, опасаясь что досужая болтовня может в очередной раз нарушить установившееся в ее душе равновесие.

Диму в офисе она не видела. После их вчерашней беседы он не проявлял в ее сторону никакого интереса, что было скорее благом. Прежде чем снова встретиться с ним, Ане хотелось быть уверенной в том, что дневник Карины не хранит в себе ничего такого, что могло бы заставить Макарова за ним охотиться.

Именно по этой причине девушка решила, что сегодня на работе сильно задерживаться не станет. Необходимо было как можно скорее проникнуть во все тайны покойной. Офис работал до семи, однако ей все же пришлось немного задержаться – Вячеслав Григорьевич в конце дня решил обсудить, по его мнению, не терпящий отлагательств вопрос, о чем не терпящим возражений тоном сообщил ей по телефону. По мнению Ани, единственным не терпящим отлагательств вопросом была маленькая красная книжица в ее гостиной, но начальнику же не объяснишь, что ее ждут секреты убитой коллеги.

– Вячеслав Григорьевич? – заглянула она в кабинет начальника. – Что-то случилось?

– Да ничего особенного, хотел спросить твое мнение по одному вопросу, Да и просто чай попить.

Аня обратила внимание на аккуратно сервированный чайный столик темного дерева, стоящий в углу кабинета. С легким подозрением она поняла, что отделаться быстро не получится. Две наполненные травяным чаем чашечки стояли по бокам, а центре высилась трехъярусная этажерка со сладостями. Она опустилась в мягкое светлое кресло, ожидая длительную беседу.

– Давненько мы с тобой так не сидели, – начал Вячеслав Григорьевич. – С тех пор, как ты вернулась, все как-то не до того. Сама видишь, чего только вокруг не происходит. Надеюсь, у тебя все хорошо?

– Конечно, Вячеслав Григорьевич, почему вы сомневаетесь?

– Да разное болтают вокруг, – туманно ответил он. – Люди, сама знаешь, любят поговорить.

– Что именно вас беспокоит? – прямо спросила девушка, понимая к чему ведут разговоры начальника.

– Я ведь тебя еще совсем юной помню, – продолжил он, оставляя без ответа ее вопрос. – Когда ты на работу устраивалась. Молоденькая совсем, в красных туфельках. Ты мне тогда сразу понравилась. И туфельки понравились, – веселился он. – Сейчас смотрю, как ты выросла за эти годы, и не могу не признать, что вижу в этом и для себя повод для гордости.

– Конечно, – согласилась Аня, – Вы очень много сделали для меня. Все эти годы…

– Я желаю тебе счастья, – прервал он девушку, беря ее за руку. – И не хочу, чтоб ты сама себе навредила. Убийство этой девушки… Карины… Тебе что- нибудь об этом известно?

Вот они и подошли к тому, ради чего она была вызвана пред светлые очи в столь поздний час. Аня не смогла выдержать пронзительный взгляд начальника и отвела глаза.

– Вячеслав Григорьевич, мне известно не больше чем вам. Хорошо вас зная, думаю, что даже меньше, – ответила она, надеясь, что ни одна нотка в ее голосе не выдаст лжи.

– Надеюсь, так и есть, – кивнул он. – В любом случае, Анечка, дорогая, если тебе что-то известно, или станет известно потом, ты смело можешь со мной поделиться – я тебе помогу. Как всегда тебе помогал.

– Да, конечно, – безропотно согласилась она, запихивая в рот конфету.

Она не чувствовала ни вкуса, ни запаха шоколада – ее единственным желанием было скрыть свою нервозность. Начальник ласково погладил ее по плечу.

– Все будет хорошо, моя девочка. Если и есть человек, способный со всем этим справиться – это ты. Я думаю, если ты повнимательнее посмотришь по сторонам, в скором времени тебе будет чем со мной поделиться.

– Если я правильно вас понимаю…

– Ты все всегда правильно понимаешь, – в очередной раз перебил Аню начальник. – Разберись, почему наши препараты всплывают в таких неприятных новостях. Коллеги, опять же что попало шепчут. Я, конечно, к сплетням особо не прислушиваюсь, но и до меня доходит кое что. Не хочу, чтоб имя нашей фирмы фигурировало в уголовной хронике в плохом свете. Репутация превыше всего, ты же понимаешь. И если ты или Макаров…

– Хорошо, – перебила Аня, догадываясь о смысле произнесенных начальником слов.

– В общем это дело не должно долго оставаться предметом обсуждения для публики. Надо поставить в нем точку, – подытожил начальник и девушка сникла.

В итоге, к концу этой занимательной беседы, они все же дошли до рабочих моментов, под предлогом которых, собственно, Анна и была вызвана в конце рабочего дня.

Покинуть офис девушке удалось только ближе к восьми. Ее оптимистичное настроение после беседы с шефом как рукой сняло. В добавок ко всему, когда она вышла на улицу, как на зло все небо было плотно затянуто серыми тучами, а утреннее солнышко, сменилось мелким накрапывающим дождиком. По вездесущему закону подлости зонта у нее с собой, не было, и она мялась под козырьком, надеясь вызвать такси. Свободных машин не было, о чем деловито сообщила ей девушка- диспетчер. «Не удивительно, раз такой дождь», – воздохнула Аня разглядывая образующиеся на лужах пузыри. Она забыла все номера такси в этом городе, а установленное на телефон приложение, предназначенное как раз для таких нужд, упорно писало: «Поиск машины». За этими ее действиями сквозь забрызганное каплями стекло наблюдал дежуривший на входе охранник.

– Анна Николаевна, – услышала она голос вахтера, – у нас тут зонтик лежит, кто- то давно оставил, но так и не забрал, возьмите. Вы, я смотрю, без зонта.

Она оглянулась и с благодарность посмотрела на вышедшего из здания пожилого мужчину. «Макар Андреевич» – гласила надпись на контрастно выделяющемся белом бейджике, приколотом к его угольно- черной форме.

– Спасибо, большое, – сказала она, принимая большой прозрачный зонт в виде трости.

– А я смотрю, вы стоите, а дождь сильный и надолго. А куда вы без зонта. А этот у нас давно лежит, уже всю зиму. Потеряшка. Никто за ним не пришел. Значит, не надо человеку.

Аня благодарно улыбнулась вахтеру, коря себя за то, что никогда не обращала внимания на отзывчивого мужчину, а он, между тем, помнил ее по имени и отчеству.

Она уверенно раскрыла зонт и направилась прямо в пасмурную сырость весеннего дождя, аккуратно шлепая по асфальту лакированными туфлями. До дома было не так далеко, минут тридцать пешком, а если пройти дворами, то и того ближе. Аня специально подыскала квартиру недалеко от офиса, чтоб не испытывать ежедневных неудобств от часовых пробок.

Дождь весело барабанил по прозрачному куполу зонта, оставляя крупные подтекающие капли. Аня обходила изредка встречающиеся лужи, стараясь не смочить красивых туфель. Решив срезать путь до дома, она свернула в арку проходного двора, надеясь таким образом выиграть пару минут пути. До ее квартиры оставалось совсем не много: пересечь двор, через арку между домами выйти в переулок, обогнуть жилые дома и выйти прямехонько к ее новостройке.

По случаю дождливой погоды и без того мало оживленный двор старой хрущевки, который ей предстояло миновать, казался совсем пустынным. Аня неспешно продвигалась через детскую площадку, с поломанными кое- где деталями игровых зон. Пустые мокрые качели без спинки слегка качались из стороны в строну, немного поскрипывая. Аня обратила на них внимание именно из- за издаваемого неприятного звука, и удивилась: сильного ветра не было, детей, которые могли недавно оставить качели, поблизости тоже не наблюдалось.

Под этот неприятный скрежет она уже пересекла площадку, когда ей показалось, что за ней кто- то идет. Девушка тревожно оглянулась – двор был абсолютно пустынным. Кроме шума дождя и легкого поскрипывания старых качелей, ни одного звука не доносилось до нее. Она поспешила отнести свои опасения к разыгравшейся фантазии и стрессу от пережитых вчера событий.

Она медленно продолжила свой путь, краем глаза пытаясь поймать какое- либо движение за своей спиной. Нехорошее предчувствие не покидало ее, а в определенный момент даже показалось, что за спиной она слышит легкие шаги, и Аня поспешила прибавить скорости. В этот раз оглядываться она не стала, опасаясь, что увидит именно то, чего боится. Звук шагов становился отчетливее, и несмотря на то, что шла она уже значительно быстрее, шаги не отставали. Наплевав на все, девушка побежала.

Сейчас необходимо было покинуть безлюдный двор и оказаться поближе к своему собственному жилищу. Аня не была физически крепкой, и, не в пример современной моде, спортзал обходила стороной, о чем сейчас очень сожалела. С непривычки бежать было трудно, а всегда казавшиеся такими удобными туфли на каблуках доставляли массу неожиданных неудобств.

В ответ сзади тоже побежали, и Аня, подгоняемая безотчетным страхом не помня себя добежала до арки, отделяющей ее от спасительного проулка, ведущего на куда более оживленную часть улицы. Она с надеждой бежала по щербатому асфальту, не оглядываясь и не сбивая дыхания, еще надеясь на силу своих стройных ног. Подгоняемые опасностью и быстрым бегом удары ее собственного сердца заглушали приближающиеся тяжелые шаги, не сулившие девушке ничего хорошего.

Внеплановая пробежка закончилась очень неожиданно. Неприятель подкрался совершенно бесшумно, и Аня внезапно почувствовала сильную боль тяжелого удара по голове. Она успела только удивиться, медленно падая на мокрый асфальт. Вмиг вылетевший из ее рук беззащитный раскрытый зонт медленно откатился в сторону, собирая по пути капельки грязной воды. Неизвестный, которого Аня так и не увидела, вырвал из ее рук легкую дамскую сумочку и капли барабанящего по металлическому карнизу дождя быстро заглушили его тяжелые шаги.

Аня, вмиг ослабевшая, лежала на спине, глаза девушки закрылись. Ее легкий светлый кашемировый кардиган, казавшийся таким уютным, покрыли темные разводы. По лицу девушки медленно барабанили капли дождя, стекая мелкими струйками, а сознание отключалось. Из- за облаков мельком промелькнул солнечный лучик, давая надежду на то, что дождь скоро прекратится, однако девушка его уже не видела. Казалось, что ее затягивают потоки дождевой воды, и она вот- вот в них захлебнется.

Июнь, 2012.

Выглянувшее из- за облаков солнце в очередной раз заглянуло в окно, задорно призывая бросить все дела и вприпрыжку бежать на улицу. От ярких бликов на мониторе компьютера исчезали буквы, и Аня задумалась: «А может действительно поддаться соблазну и уйти пораньше, бросить скучные бумаги?» Шефа уже не было и до обеденного времени оставалось менее получаса. Она решительно покинула рабочий кабинет, направляясь в сторону распахнутого по летнему времени полукруглого балкона.

День выдался жарким, самое время для дружеских пикников с веселыми брызгами у водоема. Она остановилась у балюстрады и зажмурилась на солнце. Настойчивые порывы ветра трепали ее безрукавое белое платье с широкой юбкой, лаская кожу прохладными прикосновениями.

– Куда на обед? – услышала она за спиной и оглянулась.

Дима Макаров стоял напротив нее и жмурился в лучах яркого солнца.

– Пока не знаю, – ответила Аня, наблюдая за наплывающим на солнце большим облаком.

– Пошли вместе в «Домисоль», – предложил он.

«Домисоль» – небольшое кафе в пятнадцати минутах ходьбы от офиса привлекало посетителей вкусными обедами и достаточно демократичными ценами. Кафе пользовалось популярностью и Ане нравилось, так что соблазн был велик. Обычно она ходила в куда менее привлекательную столовую за углом и тут задумалась. Аня прикидывала в уме свои возможности и разглядывала небо. Большое кучерявое облако под очередным порывом ветра спешило поглотить яркий круг солнца.