Собака длиною в жизнь

Татьяна Станкевич

Собака длиною в жизнь

«В переполненном городе прочно сидит одиночество —

Правит душами, в пальцах его умирают мгновения,

Но среди бесконечно убогого, страшного зодчества

Я храню от тоски снизошедшее в сердце спасение.

Возвращаюсь домой без отчаянья, просто свободная,

Не к семейным лишениям, спорам и сварам, как прочие,

А к собачьему сердцу из чистого, нежного золота,

К этим умным глазам, в коих часто сквозит многоточие.

Понимание, верность, родство – здесь достаточно символов,

Слишком много театра и масок, игры и предательства,

Слишком сложно быть честным под лживым затасканным вымпелом:

Лишь одно так естественно данное мной обязательство —

Обязательство просто любить, в мире грязном и гадостном,

От щенячьего писка до вздоха и взгляда последнего

Этот странный народ, бескорыстно одаренный радостью,

Чья дорога судьбы никогда не проходит бесследною.

Я зароюсь в шерсть носом, сомкну на мгновенье ресницы,

Дышит рядом размеренно, снами укутанный, бок.

Вдруг покажется – детство способно еще возвратиться, и,

возможно, что где-то на свете есть праведный бог».

Оксана Шахолевич

От автора

Любовь. Дружба. Преданность. Верность. Оберегать. Защищать. Охранять.

Все эти качества и предназначения издревле приписывали собакам. Извечный спор кинологов и хозяев-любителей – очеловечивать собаку или нет? Данная книга родилась из размышлений о том, что такое «собака» для каждого из нас.

Уверена, что мою книгу не может держать в руках человек, который не любит собак. Она попадет к людям, которые с детства мечтали иметь собаку, но так и не решились. Этот текст – своеобразная связь с мечтой. Ее прочтут и те, кто счастлив иметь рядом собаку, возможно, и не одну.

Я решила написать о дружбе человека с собакой, о любви и, конечно же, об ответственности. Дело не в породе моих животных – это разговор об отношениях человека и собаки без привязки к породе.

Я не кинолог, не ветврач, не заводчик, я просто собачник со стажем, владелец ризеншнауцеров. Поэтому в книге вы не найдете никаких советов по лечению, дрессировке и содержанию собак. Более того, некоторые из описанных в книге моментов я не рекомендую повторять в воспитании ваших питомцев, потому что расцениваю их как свои ошибки. Здесь нет рекомендаций, руководства к действию, а есть безграничная любовь к собакам и реализация детской мечты. Как любой «просто владелец», я очеловечиваю собаку. Разговариваю с ней, мне кажется, я умею читать ее мысли по глазам.

А еще мы живем в очень непростое время и становимся свидетелями очередного исторического момента. Нынешняя действительность не всем дается легко, без переживаний. Многие в растерянности, кого-то пугает неопределенность, ожидание завтрашнего дня. Я не психолог, но уверена, что зарисовки из жизни моих собак помогут отвлечься, сохранить спокойствие. Это книга для семейного чтения. Ведь взгляд твоей собаки – самая сильная поддержка, самая мощная вера в тебя: «Хозяин, будь со мной рядом!» И ты понимаешь, что ты достоин своей собаки.

Если вы всегда мечтали завести собаку, но еще не решились, возможно, эта книга подтолкнет к принятию важного решения. Если вы уже владелец собаки, пусть она подарит вам еще больше энергии для любви четвероногого друга, без обозначения породы собаки и статуса человека в обществе.

По форме книга напоминает цикл коротких зарисовок из собачьей жизни. Я написала их, чтобы в том числе сохранить память о самых лучших моментах жизни моей бородатой тройки. Наши собаки так мало находятся рядом с нами: всего каких-то 10–15 лет, иногда даже меньше. Эта книга – память о самых чудесных моментах нашего с ними сосуществования.

Моя большая любовь или почему ризеншнауцеры

Умерли немецкая овчарка, доберман и ризеншнауцер.

Предстали они перед Богом, и решил он узнать, во что они верят.

– Я верю в дисциплину, обучение и послушание своему хозяину! – сказала немецкая овчарка.

– Хорошо, – ответил Господь, – тогда ты сядешь по правую руку от меня.

– Во что веришь ты, доберман?

– Я верю в любовь, заботу и защиту своего хозяина! – сказал он.

– Тогда ты можешь сесть по левую руку от меня.

Господь посмотрел на шнауцера и спрашивает:

– А во что веришь ты, шнауцер?

– Я верю, что ты занял мое место…

Однажды, в конце августа, ко мне в гости, на дачу, решила приехать подруга. Я пообещала ее встретить, спеша к последней электричке. Предупредила, что буду не одна, а с собакой. На тот момент все мои знакомые плохо представляли, какую собаку я завела, поэтому этой информации подруга значения не придала. Сумерки, стою немного в стороне от платформы. Электричка уезжает, все погружается в темноту, мы обнимаемся.

– Ну и где твоя собака? – спрашивает подруга.

– В кустах лазит, сейчас догонит, пошли.

Мы идем, болтаем о своем, и вдруг из зарослей выходит Брюс. Остановился, повернул голову в нашу сторону и смотрит. Я продолжаю что-то рассказывать, не придавая этому значения, а моя знакомая останавливается в полном ужасе.

– Таня, кто это?

– Так это же моя собака, Брюс, я тебе о нем рассказывала.

И тут я понимаю, что у человека шок! Она не может вымолвить ни слова, увидеть собаку таких размеров она никак не ожидала.

– Боже, какой страшный! Самый настоящий черт! Таня, только ты могла притащить в дом такую жуткую собаку!

Пройдет время, и подруга будет его обнимать и целовать в нос, но в тот вечер она боялась даже посмотреть в сторону Брюса.

Кстати, чертом Брюса называли многие мои знакомые, видевшие его впервые. Торчащие кверху острые уши домиком, густая челка, из-под которой не видно глаз. Не понять, что у собаки на уме… Густая борода, огромный мокрый черный нос и мощные лапы.

Мне же все это нравилось, я просто сходила с ума от особенностей внешности этого черного гиганта!

К слову, собаки в нашей семье были всегда. Все началось с шотландской овчарки (колли), потом был эрдельтерьер, неожиданно к нам прибилась дворняга, собачьими богами нам был послан фокстерьер, и после небольшого перерыва в моей жизни появился первый ризеншнауцер, с которого и началась моя любовь к этой породе.

Это был взрослый кобель ризеншнауцера по кличке Брюс. Никто тогда, в 2011 году, не знал, что из этого получится. Я сама толком не понимала: почему именно он? На самом деле, все очень просто. И в его, и в моей жизни в тот период были тяжелые времена. Мы были нужны друг другу, чтобы выжить, выстоять и начать все сначала. Тогда мне казалось, что я одна в целом мире и весь мир против меня, опускались руки, задумывалась о суициде. Кто-то сверху послал мне эту собаку, чтобы я почувствовала любовь и необходимость во мне. Неприкаянные, чертовски уставшие от неопределенности бытия, мы нуждались в опоре и нашли ее друг в друге. Брюс прожил тринадцать с половиной лет. В 2020 году у него начался рак, он перенес в почтенном возрасте операцию, но болезнь забрала все силы. Весной 2021 года мы отпустили его на радугу. Беги по радуге, мой герой!

А у меня появился второй ризеншнауцер – сука Каури. Когда тебе с избытком дали любви, наступает черед делиться. Брюс пришел, чтобы наполнить меня энергией любви и жизни, а Каури стала моим «солнечным ребенком». Я брала ее, зная о болезни. Можно было отказаться от этого щенка, никто не заставлял, но почему-то я остановила выбор на ней. Видимо, наступило время любить и защищать кого-то более слабого и более нуждающегося. До двух с половиной лет ее травма головы практически не проявлялась. То, что это «особенная» собака, мы понимали только из-за нарушения координации (она сложно ловила мяч, сносила головой углы и косяки). Еще Каури быстро уставала, но во всем остальном – жизнерадостная, любвеобильная собака. Ее недостатки казались такими мелочами, я надеялась, что все обойдется. Но в два с половиной года случился первый приступ эпилепсии, практически следом второй, увеличивалась доза препаратов, приступы становились сильнее. Ризенячье развеселое детство сменилось временем, когда собака стала полностью зависима от таблеток, но это был бесценный опыт любви и заботы, воспитания непростой собаки. Каури пережила своего любимого друга Брюса всего на год, осенью 2022 года ее не стало, она ушла совсем молодой, в возрасте четырех с половиной лет, но даже несмотря на болезнь, это был ризеншнауцер от кончика носа до кончика хвоста.

Два ризеншнауцера заставили меня безоговорочно полюбить эту породу. Во-первых, за безграничную преданность семье. Все мои близкие – любители коллективного отдыха, и обычно собирается компания не менее 10–15 человек. Не было случая, чтобы мои ризеншнауцеры потеряли из вида свою семью (свою стаю), они всегда рядом. Это такой «свой парень» в любой компании. Вроде и никого в коллективе не обидит, мило всем улыбается, дает погладить, но все время смотрит в сторону хозяев и всегда их сопровождает.

Также меня подкупили безграничные энергия и любопытство. Такое впечатление, что ризеншнауцеры вообще не устают. Всегда в движении, во всем участвуют, рядом с хозяином. Их девиз: «Если это интересно хозяину, значит, это интересно и мне!» Что бы ты ни начал делать, под рукой всегда будет огромный черный нос.

Отмечу и высокую обучаемость: ризеншнауцеры отлично дрессируются и в отличие от других пород усвоенную команду запоминают навсегда. Нет, они не рождаются с этой командой, им надо все показать, разжевать, научить, но усвоенное один раз они запомнят на всю жизнь, и главное – им нравится учиться.

Эти собаки проворны и обладают креативным умом. Смекалистые, с ярко выраженными лидерскими качествами. В принципе не встречала тупых ризеншнауцеров. А вот умных и хитрых, отличных манипуляторов, проказников среди них полно.

Это отважные собаки с чертами несомненного лидера. В совместных играх пытаются навязать свои правила, особенно если речь идет об играх с детьми. Не терпят фамильярности и стараются взять инициативу в свои лапы. Ризеншнауцер как будто проверяет хозяина на прочность: «Ты, конечно, хозяин, классно все придумал, но я попробую сделать вот так…» И не факт, что его многоходовка будет хуже человеческой: эти чертеняки очень сообразительные. И я не знаю ни одного случая, когда мои ризены струсили бы и оставили хозяев. Брюс был обучен защите, Каури – нет, более того, она болела и очень эмоционально реагировала на любые раздражители. Но все равно в любой ситуации в первую очередь думала о том, чтобы быть рядом с хозяевами и их ребенком.

Неслучайно про ризенов говорят: «Сложно найти среди служебных пород более амбициозную в смысле врожденной потребности совершения социальной карьеры. Сравниться здесь с ризеншнауцером может разве что доберман. Но он часто бывает высокомерен, брезглив к окружающим, самолюбиво-истеричен. В отличие от ризеншнауцера доберман уверен, что он – белая кость, голубая кровь, и все по праву высокородного происхождения обязаны ему уступать и кланяться. Это прирожденный генерал, и не сносить головы тем, кто не отдал ему честь.

В итоге в подковерных играх и интригах доберманы часто проигрывают ризенам. Настоящий ризеншнауцер играет обаятельного, задушевного и очень любящего простодушного парнишу, который из простого народа, из ефрейторов, выходит не просто в генералы, а в такие генералы-отцы солдатам. Ризен не боится никакой собачьей работы и за все берется с радостью, лишь бы рядом с хозяином.

И все его чтут и любят, часто обожают, доверяют, безоглядно верят собаке, умеющей плести интриги с видом самого задушевного собеседника».

Ну и последнее. Эти черные гиганты полюбились мне своими формами – кому-то они кажутся страшными, потому что из-под челки не видно глаз, а я полюбила их челку, бороды и огромные черные носы. Красивое пропорциональное мускулистое тело – ничего лишнего: четкий прямоугольник, мощные лапы, проницательный, практически человеческий взгляд и, конечно, жесткая шерсть. Шерсть-проволока, которая, намокнув, быстро высыхает и не линяет круглый год. Несмотря на свои гигантские размеры, ризеншнауцеры очень компактны в квартире – они умеют «сложиться», уменьшив габариты. До сих пор не понимаю, как это происходит.

Ни в коем случае не хочу никого убеждать, что другие породы хуже. Вовсе нет. Просто у меня получилось влюбиться именно в ризенов.

Пройдя опыт с двумя совершенно разными представителями одной породы, я решилась взять еще одного щенка ризеншнауцера – осознанно и придирчиво выбирая. Так появился Рокки. Он появился в моем доме, когда еще была жива Каури, но я понимала, что нашу девочку скоро придется отпустить, и этот пес – моя последняя большая собака

Часть 1. БРЮС ВСЕМОГУЩИЙ

История собаки, изменившей мою жизнь.

Мастер нелогичных решений

У собак есть способность находить людей, которым

они нужны, и заполнять собой пространство,

о котором мы и не подозревали.

Лето 2011 года – самый кошмарный период моей жизни. Вся жизнь с ее устоями, привычками и стабильностью полетела в бездну. С 2009 года после неудачного бизнес-опыта меня трясло, и казалось, что конца этому персональному аду нет. Ты сидишь на обломках прошлого, дуешь на горячие угли, оставшиеся от того, что вчера еще было дорогим, важным, близким, и пытаешься собрать себя в кучу. Сначала неверие в то, что это произошло с тобой. Потом торг: да не может же быть все так плохо, сейчас все разрулю и исправлю. Затем жуткая депрессия, отсутствие сил что-либо делать, мысли о суициде, крушение последних надежд. Нет семьи, нет друзей, нет близких, нет работы, нет средств к существованию. Такое впечатление, что накрыло прозрачным глухим куполом. Все нужные люди снаружи, а ты внутри. Не достучаться, не докричаться! Ты их видишь, а толку никакого. Жизнь по инерции, жизнь, чтобы отвлечься, жизнь с тем, что имеешь, но пока не знаешь зачем…

Однажды летом знакомая позвала на дачу. Ехать совершенно не хотелось. Ненавижу электрички и не люблю обременять собой людей, понимая, что на даче надо работать, а я в плане дачных работ – существо совершенно бесполезное, если не сказать правдивее – вредительское. Люблю комфортный отдых, а не топать с электрички в гору, носить на себе воду из родника…

Но зачем-то поехала. Знакомая была старостой улицы в стареньком садоводстве. Многие владельцы дач состарились и умерли. Заброшенные дома и участки пустовали. Никто их не покупал и не брал в аренду. Мне же приглянулся один участок. Запущенный, внутри дома – кучи хлама. Вокруг такие же пустующие хибары. То еще местечко, более пригодное для готических ритуалов, нежели для восстановления сил. Но рядом начинался лес – раздолье для человека, страдающего мизантропией. Заплатила аренду садоводству, навела порядок в домике и стала коротать выходные. А подруга не унималась: «Как ты одна-то будешь здесь, скоро осень – темнеет рано, вокруг заброшенные дома, страшно. Там кстати, взрослого кобеля ризеншнауцера пристраивают. Возьми, все-таки веселее будет».

Разум говорил мне: «Таня, остановись, это огромная взрослая собака! Как ты с ней справишься? А как прокормишь? Тебе самой есть нечего, тебя мама не поймет, если ты к ней в дом кобеля притащишь, она от вашего-то присутствия не в восторге». Но моторчик уже работал.

Съездили с дочерью в семью, которая отдавала собаку. Мой пес – такой же бедолага, как и вся моя жизнь. У меня никогда не было собак с таким философским взглядом! Нет, семья хорошая, они его по-своему любили, хорошо воспитывали. «Это мой пес, надо брать, – подумала я. – Но куда?» На тот момент моя квартира была продана, аренду жилья я не тянула, вместе с дочерью жила в квартире у мамы. Я понимала: пока мама не увидит собаку, разговоров о его присутствии в доме и быть не может. Решили с дочерью пока увезти пса на дачу. Сколько это «пока» должно продлиться, никто не знал, но Тани легких путей не ищут.

Так, в заброшенном доме, на окраине садоводства появился огромный черный пес. Стоящие домиком уши, густая челка и борода, впечатляющие размеры, черная, как мазут, шерсть. Когда в сумерках он выходил за периметр дачного участка, бабушки соседки крестились, а мужички поплотнее закрывали калитки своих участков.

Нам было проще: забор давно сгнил, лишь кое-где торчали его останки, все поросло диким шиповником и крапивой. Но это была наша территория. Пес выходил из дома, ложился на единственной протоптанной на участке тропинке к дому и долго смотрел куда-то вдаль. Я допивала кофе (единственное излишество, в котором не могла себе отказать), и мы шли в лес, каждый со своими мыслями.

Тишина, сумерки или рассвет, собака то пропадала в кустах, то снова бесшумно появлялась. Казалось, в этой ситуации не хватало только зловещего смеха, который бывает в фильмах ужасов. Я думаю о своем, вспоминаю, что где-то рядом должна быть моя собака, зову, всматриваюсь в одно место, а он появляется совершенно с другой стороны – черный бородач внушительных размеров. Ну разве не мистика?

И аренда заброшенной дачи, и приобретение огромной взрослой собаки – все это выходило за рамки человеческой логики. Какая-то череда необдуманных поступков. Как будто не я, а кто-то другой принимал решения, которые я бездумно исполняла. Все говорило о том, что новая хозяйка дома и собаки поехала головой. Настоящий профи в принятии нелогичных решений и мастер по умению попадать в непонятные ситуации. Многие знакомые из тех, кто продолжал со мной общаться, крутили пальцем у виска и ждали, чем закончится очередная моя выходка. Но именно в этот момент я поняла: общественное мнение меня волнует меньше всего.

Что касается моего решения завести собаку, то у него оказался огромный плюс: появился стимул жить ради кого-то. Приняв решение забрать этого пса, я поняла: обратной дороги нет.

Посланник из других миров

Чаще всего настоящий друг подает тебе

не руку, а лапу…

От прежних хозяев собаку на машине забирала моя дочь. Они с подругой повезли его сразу в избушку на курьих ножках (читай на дачу). К общему удивлению, пес с головой захотел окунуться в новую жизнь. Легко запрыгнул в машину и поехал с девчонками куда глаза глядят. Видимо, собачья чуйка говорила: в новой семье тебя ждут приключения, о которых ты даже не догадываешься! А может, ему уже нечего было терять, может, он понял, что в той семье ему больше нет места – хотя кинологи говорят, что собаки не умеют рассуждать. Вместе с собакой дочь везла на дачу огромную десятилитровую кастрюлю, много говяжьей обрези, рубец и геркулес.

Добрались они на дачу только к вечеру, пес не отходил от нее ни на шаг, буквально преследовал по пятам. Девчонки сварили ему целую кастрюлю каши на обрези, но варево было сильно горячим, а на улице уже глубокая ночь. Решено было накормить собаку рубцом, а кашу оставить на завтрак. Посреди ночи меня разбудило сообщение от дочери: «Мам, а ты точно знаешь причину, почему нам его отдали? Мы вот легли с Юлькой спать, а он сидит перед моей кроватью, смотрит на меня и не ложится. Может, он там съел кого, в той семье, а они нам правду не сказали? Что-то мне как-то неуютно».

– Кристина, он просто голодный, надо что-то придумать, чтобы накормить его кашей.

Девочки холодной августовской ночью полезли с горячей кастрюлей на огромный дачный металлический бак с водой, чтобы остудить в нем кашу. Пес сторожил их внизу, на земле, понимая, что от этого процесса зависит, покормят ли его прямо сегодня. Все состоялось – каша была остужена, пес, навернув половину кастрюли, свернулся калачиком и уснул. Кстати, мы все заметили, что, несмотря на внушительные размеры, ризеншнауцеры в «свернутом виде» – очень компактные собаки.

Назавтра в избушку приехала я, сменила девчонок, мы стали знакомиться. Брюс оказался очень общительным, приветливым псом, но без заигрывания – знает себе цену. Глаза! Какие у него были глаза! Выдавали бесконечный ум, хитрость и продуманность.

Я вдруг впервые за долгое время почувствовала, что рядом есть кто-то, кому абсолютно безразличны все мои грехи и промахи, все мои крушения, несостоятельность, нынешняя нищета, падения, унижения. Он рядом надежно и основательно. Нам предстояло еще притереться, многое познать друг в друге. Мне предстояло ломать себя во многих вопросах, работая с этой собакой. Он много раз проверял меня на слабину. Это был очень искусный манипулятор, умеющий давить на жалость или быть совершенно равнодушным. Там, в избушке на окраине леса, в августе 2011 года зародилось что-то очень важное и нужное, что позволило собраться, сохранить остатки энергии и направить их в нужное русло. Когда я брала в руки поводок и вела собаку в лес, забывала обо всем на свете. И причиной тому была она – большая черная собака. Словно посланник из других миров, совершенно мистическое существо, которое появилось в моей жизни, чтобы сказать: «Я уже здесь, рядом, все будет хорошо!»

Поверьте, сначала у пса не было ни любви ко мне, ни привязанности… Он просто понял, что это его новая семья, здесь кормят, здесь тепло, нет опасности, все остальное появилось позднее, спустя время.

А впереди предстоял разговор с мамой, неумолимо приближалась осень, и нам надо было переезжать в город. Я тысячу раз прокручивала в голове все возможные варианты, но совершенно четко понимала, что ни один не подойдет.

Одна осень на двоих

«Собаки знают, что счастье – это когда что-то делаешь для других.

Собаки делают все, что в их силах, лишь бы угодить своему

двуногому другу, и счастливы, если это им удается».

Д.Стивенс

Наступала осень, и надо было с собакой переезжать в город. Мы тогда жили с мамой, в ее квартире, и я за три месяца так и не решилась сказать, что завела огромного пса. Просто струсила, понимая, что у меня нет ни единого довода в пользу этого решения, и само решение безмозглое, как все, что я делала до этого в своей жизни. Наконец разговор состоялся. Я была неубедительна, мямлила какую-то несусветную чушь. Надо отдать должное маме, она сказала: «Пусть живет, но только в вашей комнате, и ни шагу за ее пределы». Но где-то глубоко в душе я чувствовала, что мне с собакой скоро придется съехать.

Брюс все понял. Территория обитания размером с небольшую комнату, все основное пространство в которой занимал диван, его вполне устраивала. Я выводила его утром, кормила в комнате, уходила на работу и закрывала его в ней. Он с превеликим удовольствием заскакивал на диван и молчаливо ждал моего возвращения. Мама несколько раз заглядывала в нашу комнату днем, чтобы посмотреть на собаку, но так и не прониклась к нему. Каждый раз, когда она приоткрывала дверь, он поднимал свою большую голову и смотрел на нее, прямо в глаза. Мама говорила, что собака страшная, как черт. Голова, как у черта, шерсть жесткая, как у черта, пасть, как у крокодила… Как мне вообще пришло в голову забрать этого кобеля? И главное, почему его отдали, если он такой воспитанный и умный? Здесь точно что-то не так! Вечером я приходила с работы, и мы надолго уходили гулять. Погода была неважная, но главным было уйти туда, где никого нет, где мы никому не мешали.

А в пятницу я летела домой со всех ног, у меня было полчаса, чтобы забрать собаку, вещи и успеть на последнюю электричку на дачу. Мы запрыгивали в вагон, когда на улице уже было темно, плюс полтора часа дороги. Что тогда мной двигало, не знаю. Мама, конечно, переживала: «Куда ты на ночь? Ехала бы утром!» Но для меня было важно именно вечером: приехать, натопить дом, накормить Брюса, отключить связь и рухнуть спать, чтобы утром никто и ничто тебя не потревожило. Мой мозг отдыхал только там. Я знала, что со мной ничего не случится. Все неприятности могут произойти только в электричке, в последнем полупустом вагоне. Но со мной была большая собака – как весомый аргумент против любых притязаний. Нас знали контролеры и проводники. Мы выходили в ночь на пустой платформе, вдыхали морозный воздух. Я плотно натягивала капюшон, застегивала куртку, включала фонарик, и мы быстрым шагом шли в гору. Это был тот замечательный период, когда подобные марш-броски заменяли тренажерный зал, и я была худая, как соломинка. Большая черная собака в ночи: Брюс шел практически бесшумно, но я чувствовала рядом его дыхание, его мощь, что-то надежное, хотя даже его очертания в кромешной тьме с моим плохим зрением было невозможно определить.

Мы поднимались в свою «избушку на курьих ножках», топили печь, готовили вермишель с тушенкой – любимое блюдо на двоих. Я, естественно, отдавала Брюсу большую часть – он молод, энергичен, впереди неизвестно какие времена, он должен быть сытым. Нас обволакивало теплом, и уже никто и ничто не могло потревожить это состояние. Это были те минуты, часы, дни, когда я отдыхала полноценно. Знала, что решение будет, я найду выход,

выстою, тем более сейчас, когда я в ответе за эту большую собаку, тем более сейчас, когда мы есть друг у друга и когда я кому-то нужна.