Руал Амундсен. Южный полюс. Маленькие рассказы о большом успехе

Руал Амундсен. Южный полюс

Маленькие рассказы о большом успехе

Николай Яковлевич Надеждин

© Николай Яковлевич Надеждин, 2024

ISBN 978-5-0064-4731-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Николай Надеждин

«Маленькие рассказы о большом успехе»

Руал

Амундсен

Южный полюс

2024

Введение

Он был героем моего детства. Не популярный киноактёр, не звезда рока, не писатель и даже не космонавт. Полярник. Путешественник. Мужчина.

Девяти лет от роду, прочитав историю открытия Южного полюса, я тоже решил стать героем. Открывать уже было нечего, поэтому я решил посетить Северный полюс, так сказать, с дружеским визитом. Вспоминать об этом немного стыдно. Но вы же понимаете – девять лет…

До полюса было около 3 тысяч километров, дело происходило на Крайнем Севере, в маленьком шахтёрском городе. Из припасов – мамина балетка (в ней хранились грампластинки), забитая бутербродами с колбасой. Из экипировки – ничего себе валенки и рукавицы. Плюс шапка-ушанка, которая постоянно сваливалась на лоб.

Я отошёл от дома с добрый километр. Стояли лютые холода, мороз градусов за тридцать. Первый привал я решил сделать в дровяном сарайчике семьи Спиридоновых, родителей моего друга. Радик тайком принёс в сарай горячую котлету. Потом я решил вернуться домой – интерес к полюсу как-то иссяк…

Я отсутствовал дома часа три. Родители едва ни сошли с ума. На улице же мороз, а ребёнок оставил кошмарную записку: «Иду на Северный полюс». И подпись (с ошибками).

Ох и влетело же мне в тот день… Потом мама отдала книжку про Амундсена – отнять её насовсем не решилась…

В ту нежно-розовую пору отрочества я полюбил Руала Амундсена. Спустя сорок лет я его понял.

1. Первооткрыватель

Руал Амундсен никогда не был учёным – в том смысле, который обычно вкладывают в это слово. Он был путешественником, исследователем-практиком, специалистом по «полевым» экспедиционным работам. И это нисколько не умаляет величия его личности.

Уроженец Норвегии, Амундсен с детства «заболел» Заполярьем, красотой фьордов и ледников. Белое безмолвие, действительно, завораживает, манит и не отпускает человека в течение всей жизни. Те, кому посчастливилось не просто побывать – пожить в этих местах (на европейском севере России, в Сибири, на Аляске, на севере Канады и так далее), помимо своей воли влюбляются в «севера». Это совершенно неотвратимая штука, бороться с которой – напрасный труд.

При этом Руал Амундсен не был романтиком, как, например, его предшественник, соотечественник и коллега Фритьоф Нансен. Нет, Амундсен не воспевал суровые миры Арктики и Антарктики, он просто работал – путешествовал, исследовал, открывал. И подходил к этой работе не как к опасному приключению, а именно как к труду – необходимому, тяжёлому и… любимому.

Возможно, практичность Амундсена и стала залогом успеха всех его экспедиций. От невероятных трудностей своих путешествий Руал получал самое большое в своей жизни наслаждение. Это была его главная награда.

Амундсен сделал за всех нас то, что мог сделать только он – прошёл Северные морские пути и открыл Южный полюс.

2. Семья

Он родился 18 июля 1872 года в маленьком городке Борг неподалеку от Сарпсборга, на юго-востоке Норвегии, в семье потомственного мореплавателя. Его старшие братья, были либо как отец моряками, либо как их деды судостроителями.

О семье Амундсен рассказывал очень скупо. Причин тому две. Первая – Руал был человеком не тщеславным, хотя, и амбициозным. Редкое сочетание – он всегда хотел быть первым, но крайне неохотно заявлял о своём первенстве и никогда не хвастался своими невероятными достижениями. Амундсен считал свою семью самой обыкновенной, каких в Норвегии тысячи. Обычные достойные и добропорядочные люди. Суровые и молчаливые, не особенно щедрые на проявление нежных чувств даже по отношению к своим детям. Но в душе своей добрые, надёжные и очень смелые – все, и мужчины, и женщины.

Вторая причина вот этих умолчаний была в том, что во взрослой жизни, когда Амундсен уже был прославленным первооткрывателем Южного полюса и едва ли ни самым знаменитым из живущих путешественником, он пережил предательство родного брата Леона Амундсена, «младшего из старших». Леон вёл все коммерческие дела Руала, пока тот был в своих экспедициях. В 1924 году Леон разорил Руала, отсудил у него все средства и едва ни лишил единственного пристанища – родительского дома в Бунне-фьорде под Осло. Возможно, именно поэтому Руал, никому и ничего больше не доверявший (у него в конце жизни совсем не осталось друзей), решил, что о его прошлом, как и личной жизни, никто знать не должен. Ни к чему.

3. Джон Франклин

В 14 лет Руал остался без отца. Старшие брать к тому времени покинули отчий дом, и вдова Амундсена-старшего осталась с Руалом в их доме под Осло – в Бунне-фьорде, пригороде норвежской столицы, куда семья в своё время переехала из Борге, когда Руало было лишь три месяца от роду.

Руал учился в местной гимназии, занимался привычным для норвежцев видами спорта – коньками и лыжами. Летом с удовольствием рыбачил, ходил в море на небольшой рыбацкой лодке. И… читал. Читал запоем – всё, что касалось путешествий и полярных исследований.

В 14 лет ему в руки попали книжки английского полярного путешественника Джона Франклина (1786—1847). Этот исследователь в 1818 году пытался достичь Северного полюса морским путём, двигаясь от Шпицбергена к Берингову проливу. По представлению тех лет, океан в районе полюса был свободен ото льдов. На самом деле (и Франклин этого не знал и не мог знать) продрейфовать на судне, которое вмёрзло в лёд, исследователи могли лишь теоретически – для практического осуществления нужно было другое оснащение, другое судно и точный расчёт маршрута. У Франклина же не было ни малейшего шанса достичь поставленной цели. Экспедицию пришлось свернуть. Судно Франклина вернулось в исходную точку.

В 1847 году Франклин отплыл в новую экспедицию – в поисках Северо-западного прохода, то есть морского пути из Тихого в Атлантический океан мимо северных берегов Канады. Во время этой экспедиции Джон Франклин погиб.

4. Решение

Книги сэра Джона Франклина оказали на Руала колоссальное впечатление. Он десятки раз перечитывал описание трудностей, пережитых экспедицией. Возвращаясь из неудачного похода к Северному полюсу, Франклин и его спутники были вынуждены съесть собственную кожаную обувь, чтобы не погибнуть от голода…

И Руал (к слову, в русскоязычных переводах есть и другой вариант имени Амундсена – Руаль, который тоже можно считать верным) решил, что посвятит свою жизнь полярным исследованиям, в то числе и открытию Северо-западного морского пути. Решение было не спонтанным, а хорошо обдуманным. Руал, который показывал в гимназии определённые успехи, отличником не был, но и не отставал ни по одному предмету, наметил целый «план жизни», который предусматривал не только теоретическую, но и практическую подготовку.

Не очень крепкий физически, Амундсен занялся силовой гимнастикой. И занимался этим видом спорта на протяжение 8 лет. Не ради спортивных рекордов и самоутверждения, а исключительно для того, чтобы набрать силу и выработать выносливость, столь необходимые полярникам.

В старших классах гимназии основным чтением Амундсена стали книги по навигации, морскому делу, полярным исследованиям, географии. Он, буквально, грезил будущими экспедициями и никому о своих местах не рассказывал. И это понятно – его откровение восприняли бы, в лучшем случае, как наивные мысли незрелого ума, а в худшем – как бред сумасшедшего.

5. Несостоявшийся врач

В 1890 году на пороге 18-летия Руал закончил гимназию. Настала пора определиться с выбором профессии.

Матушка Руала и слышать не хотела о каких-то «полярных исследованиях». В море младшего сына она тоже не отпускала – с неё хватало того, что моряками стали её старшие сыновья.

И Руал смирился. В его семье перечить старшим было не принято. А он слишком дорожил матерью, чтобы поступать вопреки её воле.

Он поступил на медицинский факультет в университет Осло. Поступил без особого труда, поскольку закончил гимназию с хорошими оценками и всегда к любому делу относился серьёзно. А вот в университете учился еле-еле. Это же понятно – большинство из нас с большим трудом преодолевает рутину нелюбимой профессии. А если это становится необходимостью, то жизнь превращается в настоящий ад.

Амундсен признавался, что с огромным трудом выдержал два курса медицинского факультета. Полученные познания (весьма общего характера, специализации Руал пройти не успел) ему в дальнейшем очень пригодились. Но всё же он с ужасом думал о том, что мог стать именно врачом, проживи его несчастная матушка дольше.

Однако, в 1892 случилось горе – матушка Руала умерла. Юноша остался в опустевшим родительском доме один…

Не было бы счастья, да несчастье помогло. С большим облегчением Руал бросил учёбу. И приступил к осуществлению своей мечты. Всё, что у него было – небольшое наследство, несколько десятков тысяч крон. И большое желание стать полярником.

6. Армия

Но перед тем, как включиться в какую-нибудь экспедицию, Руал должен был отслужить в армии. В Норвегии тех лет воинская повинность была всеобщей. А право на отсрочку Амундсен утратил, когда бросил университет.

Он совсем не боялся этой службы. Напротив, мечтал о ней. Дело было интересное и совсем необременительное – служба подразумевала воинские сборы в лагере подготовки, казарменные условия жизни в течение нескольких недель. И только.

Но была и очень серьёзная трудность – медицинская комиссия. Дело в том, что с детства Руал страдал близорукостью, но очки отказывался носить принципиально. Он понимал, что человек в очках не вызовет доверия у организатора полярной экспедиции. Полярники и мореходы должны быть абсолютно здоровыми людьми.

Амундсен обнажил торс. Врач, осматривающий новобранца, был поражён – у Руала были стальные мускулы. И фигура Аполлона – ни грамма жира. Юноша был физически развит так, что напоминал, скорее, атлета или даже циркача.

Этой демонстрацией бицепсов Руалу удалось отвлечь внимание доктора от обследования зрения. Тот даже не вспомнил об испытательной таблице. И Руал получил долгожданную запись в своей медицинской карте – «годен».

И началась служба. Для Руала она была лёгкой и интересной. Прожив положенное в казарме, он вернулся в свой дом и посещал воинскую часть сначала по рабочим дням, затем два раза в неделю, пока полностью не отбыл свою повинность и не получил положенный законом перевод в запас.

7. Первая экспедиция

Зимой 1893—1894 годов Руал и его товарищ по увлечению лыжами решили отправиться в поход – пересечь на лыжах Хардангер, плоскогорье, расположенное на высоте 1800 метров, простирающееся от окрестностей Осло на запад до города Бергена. Длина плоскогорья 10 норвежских миль – то есть около 100 километров. Руал решил пройти это расстояние за два дня, преодолевая ежедневно по 50 километров. Точкой старта должна была стать горная усадьба Моген, точкой финиша – такая же усадьба Гарен на западной стороне плоскогорья. Летом в эти места приходят лопарские пастухи со стадами оленей. Зимой же плоскогорье совершенно необитаемо.

Утром 26 декабря 1893 года друзья покинули Осло и к вечеру были в Могене. Усадьба оказалась крошечным двухкомнатным домиком, в котором жило сразу три семьи – старик со старухой и их двое женатых сыновей. Хозяева усадьбы были немало поражены затеей молодых путешественников, но тут же освободили им место перед печкой, чтобы Руал и его друг могли поспать, укрывшись в своих спальных мешках.

Они планировали выйти в путь на следующий день, но утром 27 декабря разыгралась буря, которая продлилась восемь дней. И все восемь дней Руалу и его спутнику пришлось прожить в Могене. Наконец, они отправились в свой переход.

Поскольку дорога должна была занять около двух дней, припасы и снаряжение были довольно скудными. От палатки отказались сразу – ночевать планировали в спальных мешках из оленьих шкур. В мешки была закатана и провизия – по мешочку сухарей, по несколько плиток шоколада и по бруску сливочного масла. У каждого была спиртовка, лыжи и по паре лыжных палок. И на двоих – компас и обычная топографическая карта местности.

8. На краю гибели

Первый день прошёл удачно. Руал и его друг прошли намеченный путь – до пастушьей хижины в центре плоскогорья. Но когда они добрались до домика, оказалось, что вход забит, а труба очага завалена досками. Им пришлось долго освобождать дверь и трубу, в результате чего они отморозили пальцы – напарник Руала еле спас один из пальцев, который после похода пришлось долго лечить.

Проникнув вовнутрь хижины, путники два часа пытались разжечь огонь. Домик промёрз – температура воздуха на плоскогорье держалась около 12 градусов. Но всё же огонь был разведён. В домике стало более-менее тепло. Руал и его товарищ поужинали и легли спать.

А на следующий день разыгралась жестокая пурга. Выходить из хижины было делом совершенно безумным. Решили переждать ненастье. «Поскребли по сусекам» – отыскали мешочек ржаной муки, оставленный пастухами. Из этой муки сварили в жестяном котле (он висел над очагом) жидкую похлёбку, которой питались два дня.

На третий день буря закончилась. Руал решил продолжить путь. Но по дороге их настиг мокрый снег. Лыжи перестали скользить – путники не достигли конечной точки, усадьбы Гарен. Заночевать пришлось под открытым небом.

Утром Руал с ужасом понял, что… насквозь промок и промёрз. Решили немного согреться спиртом из спиртовок. Выпили, легли спать. А утром… не нашли продуктовых сумок. Обе бесследно исчезли – скорее всего были утащены песцами или другими животными.

Одни, без пищи, мокрые, промёрзшие… Но потом стало ещё хуже.

9. Первые уроки

Начался сильный снегопад. Видимость – на расстояние вытянутой руки. Друзья решили, что они до цели не дойдут, поскольку полностью утратили ориентиры. Оставалось одно – вернуться.

Повернули обратно. Но тут их настигла ночь. Пришлось заночевать снова под открытым небом. Руал решил укрыться в снежной пещере – руками в снегу выкопал туннель, залез вперёд головой и втянул за собой спальный мешок.

Утром он проснулся и понял… что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Он вмёрз в снег! Ночью ударил мороз, влажный снег превратился в ледяную корку.

Его откопал товарищ, у которого не было сил рыть какое-то укрытие. Он нашёл Руала по волоскам оленьего меха. И откапывал из-под снега три часа. И все три часа Амундсен кричал от ужаса, призывая на помощь, пока не ослабел. Его спасла апатия – иначе он утратил бы последние силы, задохнулся бы или замёрз…

А потом они продолжили свой путь – наугад, измученные и ужасно голодные. Товарищ Руала сорвался в обрыв – пролетев 30 метров, он упал на спину. Его спас спальный мешок… Потом они наткнулись на какого-то человека, который принялся от них… удирать! Этого одинокого пастуха удалось остановить и успокоить. И тут Руал с удивлением узнал, что они находятся в часе ходьбы от Могена, из которого они отправились в путь… 8 дней назад.

Это была первая и самая неудачная экспедиция Амундсена. И главный урок, который он вынес – подготовка, подготовка и ещё раз подготовка. Арктика шуток не терпит. Руал был на волосок от гибели – глупой и бессмысленной.

10. Моряк

Нет, так подходить к полярным путешествиям было нельзя. Навсегда усвоив жестокие уроки из собственной беспечности, Руал решил действовать методично, постепенно и наверняка. Прежде всего, он должен был освоить морское дело.

Весной 1894 года он устроился матросом на китобойную шхуну «Магдалена», которая вела промысел в арктических водах. Работа тяжёлая, плохо оплачиваемая, неблагодарная.

Но закончился первый сезон – китобои на зиму сходили на берег, чтобы подремонтировать судно и пожить в семьях. А весной 1895 года всё возобновилось. И Руал уже в качестве постоянного члена команды «Магдалены» снова вышел в море. На этот раз он был уже не простым матросом, а помощником (учеником) штурмана.

Третий сезон он уже отработал в качестве второго штурмана. И сойдя на берег в 1896 году успешно сдал штурманский экзамен. Следующим этапом было получение документа морского капитана.

Эта работа на парусной шхуне дала Руалу очень много. Он познал практическую навигацию. На примере опытных товарищей изучил все тонкости промысла в суровых северных условиях. Научился ремонтировать оснастку и выживать в холод. Готовить простые, но питательные блюда и есть сырое тюленье мясо. Пригодились и медицинские навыки. Амундсен мог оказать первую помощь раненному матросу и, что очень важно, лечить самого себя. Здоровый штурман – второй капитан. Глаза и уши крохотного судёнышка, затерянного в полярных водах. Надежда команды на благополучный исход. А в случае беды – сам главный спаситель своих товарищей.

11. Штурман

Очень спокойный, немногословный, обладающий железной волей, бессемейный (для моряка, скорее, преимущество) 24-летний штурман Руал Амундсен обрёл определённую известность среди коллег-китобоев, капитанов рыболовецких и торговых судов. Его стали приглашать на другие парусники – паровых судов в Норвегии в те годы было ещё мало. В основном, это были совсем небольшие промысловые корабли, на которых квалифицированный штурман, разбирающийся в ледовой обстановке, ценился на вес золота.

И всё бы в карьере Амундсена складывалось бы как нельзя лучше – если бы он захотел стать капитаном китобойного или рыболовецкого судна. Но он хотел быть исследователем. И свой верный «штурманский» кусок хлеба готов был променять на удостоверение капитана при первой же возможности… А возможность эта могла представиться лишь в одном случае – Амундсену надо было совершить дальнее плавание на судне в качестве первого штурмана. Тогда по ходатайству капитана у него бы приняли капитанский экзамен.

Подобный случай, который Амундсен называл потом счастливым, подвернулся в 1897 году. Летом этого года в Осло из Бельгии приехал Адриен де Жерлаш. Он готовился к антарктической экспедиции, добирал отсутствующее оборудование и пополнял команду, большая часть которой была уже им нанята.

Когда Жерлаш попросил у начальника порта посоветовать ему хорошего штурмана, была названа фамилия Руала. В порту знали о его одержимости полярными плаваниями. А когда Жерлаш увидел Амундсена и поговорил с ним, все вопросы отпали сами собой. Руал стал первым штурманом экспедиции де Жерлаша.

12. «Бельгика»

В конце лета 1897 года Амундсен закончил все дела в Норвегии, закрыл на замок свой домик под Осло, передал все дела Леону. Брат занимался строительством небольших рыболовецких кораблей и заодно вызвался вести коммерческие дела Руала – в то время ничто не говорило о беспринципности и жадности Леона, младший брат полностью доверял старшему. И отправился в Антверпен, где Руала ждало знакомство с командой и с самим исследовательским судном «Бельгика» (в другом варианте «Бельжика» – зависит от нашего русского произношения).

«Бельгика» – небольшая трёхмачтовая шхуна с вспомогательным бензиновым двигателем. Это был китобоец «Патрия», переоборудованный в океанографическое исследовательское судно.

Руал, уже знавший главные особенности судов для плавания в полярных водах, осмотрел корабль и пришёл к выводу, что он оснащён… неважно. Огрехи были налицо – холодные и тесные каюты, осветительный керосин, применяемый в качестве топлива для отопительной печи, неэкономичный и ненадежный двигатель (в качестве основного движителя использовались паруса), недостаточно прочный, не усиленный корпус… Однако, в целом, судно понравилось. Небольшой маневренный кораблик, на котором было совершенно невозможно зазимовать. Но этого и не требовалось – основные события экспедиции должны были происходить на берегу. А «Бельгику» планировалось использовать лишь в качестве транспорта между Аргентиной и Антарктидой.

13. Де Жерлаш и его команда

При всём уважении к де Жерлашу – Амундсен называл его «опытным капитаном» – следует заметить, что это был своеобразный человек. Во-первых, он никому не доверял, принимая решение всех возникающих проблем на себя. Во-вторых, он не имел опыта полярных плаваний, а потому совершил множество непростительных для полярника ошибок. Наконец, он был нетерпимым к чужому мнению человеком, что осложнило экспедицию.

На «Бельгику» была набрана интернациональная команда из 19 человек. Все по-своему замечательные и уж точно отважные люди.

Сам Адриен де Жерлаш, бельгиец, был начальником экспедиции. Жорж Леконт, бельгиец, геофизик и первый помощник командира. Жюль Мелер, бельгиец, второй помощник командира, военный моряк. Руал Амундсен, норвежец, штурман. Хенрик Арктовский, поляк, геолог, океанограф и метеоролог. Эмиль Данко, бельгиец, геофизик. Эмиль Раковица, румын, биолог, зоолог, ботаник и спелеолог. Фредерик Кук, американец, судовой врач и фотограф. Антон Добровольский, поляк, метеоролог. Анри Сомерс, бельгиец, старший машинист. Макс ван Риссельберг, бельгиец, второй машинист. Луи Мишотт, бельгиец, кок. Адам Толлефсен, норвежец, матрос. Людвиг Яльмар Йохансен, норвежец, матрос. Энгельбрет Кнудсен, норвежец, матрос. Карл-Август Винке, норвежец, матрос. Йохан Корен, норвежец, матрос, исполнял обязанности ассистента биолога. Густав-Гастон Дюфур, бельгиец, матрос. Жан ван Мирло, бельгиец, матрос.

14. Первая полярная станция

Первоначальный план экспедиции был таков. «Бельгика» должна была подойти к Земле Южной Виктории, отыскать Южный магнитный полюс и высадить на берег команду из четырёх полярных исследователей. Затем «Бельгика» с остальной командой должна была отойти в порт Аргентины и там перезимовать. Потом вернуться к месту высадки и забрать полярников. В число высадившихся входили Раковица, Арктовский, Кук и Амундсен.

Таким образом, де Жерлаш намеревался расширить исследования Антарктиды посредством полярной станции – первой в истории подобных экспедиций. Именно этот план был одобрен главными спонсорами проекта – королём Бельгии Леопольдом II, Географическим обществом Бельгии и «содовым» магнатом Эрнстом Сольвеем и его компанией.

Но намеченным планам не суждено было воплотиться в жизнь. уже заканчивалось короткое арктическое лето, то есть зима, которая в Южном полушарии и есть тёплый сезон, а корабль был ещё далеко от берега. Причина – шквалистый ветер и огромное количество айсбергов, между которыми маневрировала «Бельгика».

Однажды ночью лёгкий корабль был поднят гигантской волной и переброшен в тихую заводь между айсбергами. Это было и спасением, и… ловушкой! Однако, днём при помощи рискованного маневра капитану удалось вывести судно из коварного плена.

Справившись с одной ошибкой, едва ни стоившей «Бельгике» и её экипажу жизни, де Жерлаш совершил другую, ещё более опасную. Он завёл корабль в узкую расселину в ледяном поле и… застрял в ней, отойдя от кромки на 70 морских миль.

15. Среди айсбергов

Для Амундсена весь ужас положения состоял в том, что он прекрасно понимал ошибочность действий капитана. Но де Жерлаш сразу установил в команде жёсткие порядки, главным правилом из которых было неукоснительное соблюдение субординации. Мнение младших членов команды попросту не учитывалось. И молодого штурмана никто не желал слушать.

Корабль малым ходом шёл по узкой расселине, укрываясь от бушующего шторма. А когда однажды утром экспедиционеры проснулись и вывалили на палубу, вокруг «Бельгики» не было ни одного квадратного метра чистой воды. До горизонта простиралась ледяная равнина, по краям которой еле угадывались ледяные горы – айсберги. Ловушка захлопнулась.

У де Жерлаша был лишь один выход – готовиться к зимовке. Команде из 18 человек предстояло перезимовать в ледяном плену на запасах, предназначенных для зимовки 4 человек… Почему 18-ти? 22 января 1898 года команда уменьшилась на одного человека. Во время шторма матрос Карл-Август Винке сорвался за борт и погиб.

Началась подготовка к зимовке. Де Жерлаш продолжал совершать ошибку за ошибкой, на что Амундсен реагировал угрюмым молчанием. Он понимал, что раскол в команде лишь усугубит их положение. И до поры решил перетерпеть непрофессионализм капитана. Мореход де Жерлаш был хороший, а вот полярник… никакой.

А потом команда почувствовала смертельную хватку Антарктики. Короткое лето закончилось. Начались холода. «Бельгика» медленно замерзала.